***
– А вы знаете, что сегодня начинается новый год? – торжествующе объявил Конни, обводя взглядом всех присутствующих. Все с удивлением уставились на него. – Это значит, что день принят за точку отсчета для дальнейшего измерения времени, – пояснил Армин, задумчиво глядя в стакан с напитком. – Дедушка рассказывал мне, что до вторжения титанов Новый год считался праздником. Люди одевались в нарядную одежду, готовили праздничный ужин и дарили друг другу подарки. Причём в разных уголках этого мира этот праздник отмечали по-разному. – Праздничный ужин, говоришь? – рот Саши наполнился слюной от одного упоминания заветного слова. – Ребята, а давайте устроим свой Новый год? С большим количеством еды и съестных подарков…. – О чём ты говоришь, полоумная девчонка?! – Жан с раздражением посмотрел на Сашу. – Какие могут праздники в наших условиях, когда большая часть земли занята гигантами?! У нас не хватает продовольствия даже для того, чтобы прокормить население, а ты мечтаешь о халявной жрачке? – Я согласен с Жаном… – Томас опустил глаза в пол. – Каждый новый день приносит жертвы, не говоря уже о целом годе. Поэтому, подводя итоги, вырисовывается нерадостная картина из чисел погибших разведчиков и голодающих бедняков. Да и грядущий год не предвещает ничего хорошего… – Что ты такое говоришь? – Эрен резко вскочил с места, уронив при этом стул. – Человечество так далеко продвинулось за это время! – Эрен… – сидевшая рядом девушка положила руку парню на ладонь, но тот оттолкнул её. – Отстань, Микаса! – Йегер перевёл свой взгляд на Томаса. – Каждый новый день гибнут люди, гибнут солдаты… но их жертвы не напрасны! С каждым походом разведчики продвигаются всё дальше к стене Мария, узнают всё больше информации об этих монстрах, загнавших нас в угол! С каждым новым днём инженеры вносят как можно больше изменений в наше оружие, приспосабливая его для борьбы! С каждым днём мы становимся всё ближе к победе над гигантами! Посмотрите на нас – как мы изменились за эти годы кадетского обучения. Из невинных детей мы превратились в солдат, способных дать отпор этим монстрам. И мы встанем на замену тем, кто погиб, только с нами уже будет полученный ими в смертельном бою опыт! Именно поэтому в будущее надо смотреть с полной уверенностью в победе человечества! – Конечно. В любой ситуации Эрен продолжит рекламировать разведывательный отряд, – Жан отодвинул стул и встал с места. – Но вот что я тебе скажу. Если хочешь умереть, то подыхай в одиночку! Не тяни за собой остальных! – А ты не учи людей беспросветному эгоизму! – Ребята, прекратите! – Марко примирительно выставил руки. – Я думаю, что в этом празднике главное подарить радость близким людям, а не наряжаться в красивые наряды и гадать о своём будущем. – Именно так, Марко, – Армин кивнул. – Ведь всё вышеперечисленное – не простое соблюдение традиций. Это всё различные методы, которые позволяют сделать что-то приятное своим близким. – Почему бы нам действительно не устроить праздник, и каждый сделает что-то приятное для дорогого человека? – Марко радушно улыбнулся. – В такое время радость не помешает. Как вы, ребята? – Пустая трата времени… – буркнул Конни. – И не говори, – отозвался Жан. – Мне тоже не кажется это целесообразным… – Райнер нахмурил брови. – А я думаю, что это хорошая идея… – смущённо пробормотала Криста. – В принципе, это не так уж и бесполезно… – продолжил Райнер. – Согласен! – Я тоже! – Значит, решено? – воодушевленно объявила Саша. – Сегодня мы отмечаем свой Новый год!***
Криста с любопытством осматривала бумажный цветочек, преподнесенный ей Райнером. – Удивительно, сколько красивых вещей можно сделать из подручных материалов. Правда, мальчики у нас настоящие художники? – Ленц ласково улыбнулась, откладывая бумажное изделие к остальным подаркам. – Даже чересчур. Прям не кадетский корпус, а художественная академия. Посмотрим, как их рисуночки помогут им в схватке с гигантами, – двумя пальцами Имир брезгливо взяла в руки одну из подаренных Кристе поделок, после чего резко выпустила её. – Не будь такой циничной, Имир, – блондинка залилась краской и достала из кармана куртки аккуратно сложенный листок. – Между прочим, я тоже иногда рисую… возьми, это тебе! Имир взяла протянутый подругой листок и развернула его. На нём был рисунок, изображавший поляну, на которой они сейчас находились. Это место было своего рода их тайником – никто сюда не заходил, поэтому девушки в любой момент могли уединиться. Именно здесь был их первый поцелуй, который так четко врезался в память циничной Имир. Вообще, для всех моментов, проведенных с хрупкой Ленц, в памяти девушки было отведено особое место, и большая часть наиболее приятных из них была связана с этой поляной. Ведь здесь, на природе, вдали от боевых приспособлений, Криста, светлый ангел, была словно на своём месте. – Эрен говорил, что впереди человечество ждёт победа, но… это не отменяет того, что будут жертвы, в числе которых может оказаться кто-нибудь из нас… – Криста опустила глаза, смущённо сложив руки. – Поэтому… пусть этот рисунок будет напоминать тебе обо мне. – Ай, моя глупая Криста, – Имир ласково потрепала Ленц за щёку. – Твои идеи полны романтизма. Я в любом случае буду помнить тебя. Но мне приятно, что ты порядком заморочилась и потратила на меня время. Скажи, что мне подарить тебе? – Ничего не надо, Имир! – вскрикнула девушка, но тут же взяла себя в руки. – За всё это время ты сделала для меня столько хорошего! Имир окинула подругу хитрым взглядом. – Эх, ладно, так и быть! Ради тебя прощу долг картофилке.***
Бертольд перебирал в руках несколько листочков бумаги, не отводя взгляд от голубоглазой девушки в другом конце зала. Энни задумчиво глядела в окно, не обращая внимания ни на кого вокруг. Леонхард очень загадочная. Несмотря на то, что она является их напарницей, Райнер и Бертольд практически ничего о ней знали. Единственное ценное сведение они выяснили не так давно, принеся в жертву целостность Брауна и Йегера. Энни – мастер рукопашного боя, причем ей нравится этим заниматься. Исходя из этих данных, Бертольд таки нашёл то, что может понравиться девушке. Он знал несколько редких боевых приемов и потому зарисовал их алгоритм как можно тщательнее. Бертольд не был художником: человек был прорисован непропорционально, местами виднелись небольшие штрихи. Но он и не претендовал на звание художника: главным для него было передать детали, с чем он успешно справился. – Берт, ты чего здесь мнёшься? – Райнер приобнял друга за плечи, внимательно вглядываясь в содержимое листочков. – Это то, о чём я думаю? – Это для Энни. Я подумал, что ей понравиться, но… – юноша не успел договорить, как вдруг Браун схватил его за руку и буквально силой дотащил до Леонхард. Девушка, наконец, оторвалась от своего занятия, и с недоумением посмотрела на своих напарников. – Энни, мы хотим подарить тебе вот это… – Райнер взял из рук Бертольда листочки и протянул их девушке. – Вообще, это всё сделал Берт, но я тоже решил подмазаться. Уверен, что тебе это понравится. Энни внимательно вгляделась в рисунки, заострив своё внимание на одном из приёмов. – Ты как-то говорила, что все твои приёмы направлены на сражение с более сильными противниками. И я вспомнил, что знаю несколько таких редких приёмов и… – юноша покраснел, нервно оттянув воротник куртки. – Это действительно очень интересно. Спасибо, тебе, Бертольд, – Энни посмотрела парню в глаза; Бертольду показалось, что он впервые не видит в ней никакой агрессии. – Что же касается тебя, Райнер… раз уж ты подписался под этим подарком, то именно ты поможешь мне отработать эти приёмы. Браун скривился от последней фразы, вспоминая свой последний поединок с Энни. Нет, ему явно не хотелось повторения. – Райнер, да ты мазохист, – позади приятелей внезапно появились Эрен, Армин и Микаса. – Ты же понимаешь, что все эти приёмы будут отработаны на нас с тобой? – Просто в следующий раз не стоит лезть под горячую руку… да и тебе бы не помешало взять у неё пару уроков, Эрен, – не успел Браун договорить, как словил жуткий взгляд Аккерман, обращенный в его сторону. – Ладно, ребята. Мы, пожалуй, пойдём… Схватив Бертольда за рукав, Райнер отошёл в сторону. – А теперь давай, колись, что мне тебе подарить? – Браун усмехнулся. – Ты уже сделал свой подарок. Спасибо.***
– Кстати, Энни, мне интересно, какой подарок ты сделаешь близкому человеку? – Эрен с интересом посмотрел на девушку. Леонхард флегматично посмотрела на него. – Выполню данное ему обещание. – Ты ведь сейчас об отце говоришь? Энни молча отвернулась к окну и продолжила своё прошлое занятие. – Не цепляйся к ней, Эрен, – Микаса ревниво отвела брата к столу, за которым сидел задумчивый Жан. – Жан, что с тобой? – спросил Армин, подошедший вслед за друзьями. – Ты на удивление молчалив… Кирштейн окинул Арлерта раздражённым взглядом и продолжил ковырять дырку в столе. – А ты как думаешь, Армин? Ведь в такой день нашему эгоисту необходимо подумать о ком-то другом, а не о себе… – Йегер усмехнулся. – Эрен, прекрати... – Микаса осуждающе посмотрела брату в глаза, положив руку на его ладонь. – Временами ты перегибаешь палку в общении с людьми. – Это ты прекрати нянчиться со мной как с несмышленым ребёнком, – раздражённо буркнул Эрен и вырвал свою ладонь из рук девушки. – Пойду, потренируюсь. – Эрен, подожди! – Микаса направилась вслед за юношей. Армин вздохнул и поплёлся за друзьями. Как только троица покинула помещение, Энни оторвала взгляд от окна и осторожно, не привлекая лишнего внимания, развернула подкинутую ей записку. «Приходи этим вечером на старый склад во дворе за казармой» – было выведено чётким, но неаккуратным почёрком. Автор сего сообщения явно торопился…. – Эй, ребята! – девушка вздрогнула и спрятала записку в карман. Обернувшись на зов, она увидела Марко, подходящего к столу Жана. Нет, Марко не представлял никакой опасности. Но лишняя подстраховка не помешает. – Жан, ты чего такой мрачный? – Марко сел рядом со своим другом, стараясь заглянуть ему в глаза. – Что-то случилось? – Случилось, – теперь Кирштейн подключил к исследованию стола вилку. – Я не знаю, что подарить одному человеку… У меня не хватает денег, чтобы купить что-нибудь достойное! – Но почему же надо именно покупать? Жан с удивлением посмотрел на Марко. – Практически у всех кадетов не хватает денег для покупки какой-нибудь вещи. Именно поэтому все делают подарки своими руками… – Я не смогу сделать ничего толкового… – Смысл не в качестве подарка, а в твоём усердии. Ведь ты стараешься ради того, чтобы сделать что-нибудь приятное для близкого человека. Я думаю, что в этом и заключается смысл этого праздника. Впрочем, не только этого… – Марко улыбнулся и достал из сумки альбом с парочкой карандашей. – Как-то я видел несколько твоих рисунков. Жан, я считаю, что ты очень хорошо рисуешь! Потому я решил подарить тебе вот это… Юноша протянул рисовальные принадлежности другу. Лицо Жана просияло так, словно перед ним было решение всех его проблем. – Марко, ты гений! Это то, что нужно! Спасибо тебе большое! – резко вскочив из-за стола, Кирштейн побежал по направлению к спальне. – Ты настоящий друг!***
Набрав полную грудь воздуха, Жан решительно постучал в дверь. Именно сейчас он испытывал неописуемое волнение: ведь никогда не знаешь, какой реакции можно ожидать от женщины. Дверь открылась. – Сынок, это ты? – на порог вышла средних лет женщина, на лице которой мгновенно появилась ласковая улыбка. – Проходи, дорогой мой, я тебе поесть приготовлю. – Не стоит, мама, я ненадолго…– Жан вошёл в комнату, ещё раз глубоко вздохнул и протянул женщине аккуратно запакованный свёрток. – Сегодня день, когда начинается какой-то там отсчёт времени. Наш приятель рассказал нам, что раньше в этот день был праздник, называемый Новый год. Все дарили друг другу подарки, ели вкусную еду и наряжались, потому что они близкие люди…. – юноша уловил на себе непонимающий взгляд матери. – Чёрт, что я несу… Мама…. Я часто бываю вспыльчивым и раздражительным, в результате чего причиняю тебе боль обидными словами и неблагородными поступками. Но я хочу, чтобы ты знала, что я люблю тебя и ценю твою заботу. И потому в этот день мне захотелось сделать тебе приятное. Этот портрет я нарисовал своими руками… конечно, я не художник, но… Опомнившись, женщина развернула вручённый сыном подарок. В руках у неё оказался собственный портрет, в углу которого виднелась красиво выведенная надпись «любимой матери от сына». Прижав портрет к груди, мать крепко обняла сына. – Сыночек, родненький, для меня ты самый лучший художник! Это самый замечательный подарок, который мне когда-либо делали! Давай, оставайся, я тебя накормлю… и никаких возражений сегодня! Женщина аккуратно положила портрет на стул, поглаживая лист по краям, и направилась на кухню. Жан молча последовал следом, удивляясь про себя, насколько ценным был совет Марко. Эрен часто называл Жана эгоистом, упрекая его в том, что он ищет лучшей жизни для себя. Окружающие нередко нарекали его вспыльчивым и несдержанным дураком, который не следит за своими словами. Но это не так. Ведь одна из причин, по которой Жан собирался поступить в военную полицию, это мама, которая не будет волноваться за него и которую он сможет обеспечить. Более того, Жан прекрасно понимал, что будет подло сказать это Эрену.***
День близился к вечеру. Занятия давно закончились, и кадеты собрались на ужин в общую столовую. Несмотря на то, что формально не было никакого праздника, настроение у всех было приподнятое. Наконец, когда все собрались за столами, первым Эрен поднялся с места, держав руке стакан с напитком: – Пусть следующий год приблизит нас к победе над гигантами! – Пусть в следующем году будет меньше жертв! – Пусть следующий год будет урожайным! – Пусть в следующем году мы вернём стену Мария! – раздавалось со всех сторон. – С Новым годом!***
Прежде чем отворить дверь складского помещения, Энни лишний раз обернулась назад: её никто не видел. Леонхард привыкла к осторожности, ведь она хранит важную тайну, которая стоит ей жизни. Это приучило её быть осторожной даже в мелочах. Прислушавшись, девушка вошла в помещение. Внутри она увидела ровно то, что и ожидала. Вернее, кого. – Давно ждёшь? – Энни осторожно прошла по захламленному полу и села напротив Микасы. – Минуты три от силы, – Аккерман вынула из-под куртки бутылку крепкого алкогольного напитка. – Я... одолжила это у офицеров. Разнообразим наш праздник? Энни кивнула. Микаса достала стаканчик и наполнила его напитком, после чего протянула его Леонхард. Энни осторожно отхлебнула жидкость: на вкус приятного мало, но вот ощущения были незабываемыми. По телу разлилось тепло, и появилась такая легкость… – А почему ты не предложила его своему Эрену? – Ему вредно, – Микаса поднесла бутылку к губам, всё так же непроницаемо глядя на свою «собутыльницу». – Да и не поймёт он этого. – Понятно, – Энни оперлась о стену. – В последнее время он слишком много с тобой тренируется, – Аккерман закрыла бутылку и отложила в сторону. – Ревнуешь? – спокойным тоном поинтересовалась Леонхард. – Да. Тебя. С ним уже давно всё упущено. – Не ожидала, что ты опустишься до такого… – Энни обхватила лицо Микасы руками и нежно поцеловала девушку в губы. – С Новым годом. – А теперь я тебя поздравлю… – прошептала Аккерман в губы девушке, углубляя поцелуй.