Омут памяти

- Гермиона, что случилось? – Скорпиус запер двери заклинанием и, приблизившись к ней, присел рядом, заглядывая ей в лицо. – Что он сказал тебе?! Почему ты плачешь из-за него? Скорпиус выглядел воинственно, а его глаза метали молнии, и Гермиона против воли улыбнулась, хотя мысли ее были далеки от радостных. Гладя ее по волосам, он утешал и убаюкивал, как мог. «Мы поменялись местами, - думала Гермиона, - теперь я чувствую себя ранимым подростком, а он – серьезный, взрослый - утешает меня». Скорпиус посмотрел ей в глаза, и она могла прочесть по его лицу все, что он чувствует: волнение, страх за нее, преданность, а еще любовь. Глядя на него, она почувствовала укол совести. «Он слишком молод и невинен, у него нет опыта, он не прожил еще ничего. Скорей всего, он еще ни разу и не влюблялся! Неужели ты, глупая тетка, смеешь рушить его жизнь? Ты пытаешься исполнить мечту, которую не осуществила с Драко, с ним!» Но, словно в протест ее мыслям, Скорпиус прижал ее к себе и нежно поцеловал. Неприятный осадок, оставшийся в ней после визита Драко, был смыт нежностью и любовью, которую дарил ей этот влюбленный юноша. В тот день она впервые пришла домой глубоко за полночь. Уставшая и безгранично счастливая, она отмахнулась от вопросов Рона, сославшись на новые проекты и большую занятость. … Скорпиус долго не мог уснуть, строя планы, а еще больше мечтая о той, что так долго занимала его мысли, а теперь принадлежала ему полностью. Улыбаясь, он думал о том, как предложит ей сбежать ненадолго, скрывшись за суматохой приближающегося юбилея по случаю Победы над Темным Лордом. … Пробираясь в комнату, в которую не заходил последние несколько лет, Драко напряженно обдумывал происходящие в Министерстве и с его сыном вещи. Обнаружив, что дверь не опечатана заклинанием, он остановился, изумленно оглядываясь.  Ворвавшись в помещение и увидев, что здесь кто-то был, он с яростью дернул на себя стеклянные дверцы шкафа. Соскочив с петель, одна дверца разбилась, осыпав его градом осколков. Баюкая пораненную руку, Драко размышлял, кому и зачем понадобилось лезть в его тайник, и как все это связано с тесными отношениями Гермионы и Скорпиуса. Обдумав свои дальнейшие шаги, он направился в комнату к Астории. … - Что ты делала в моем тайнике в Западном крыле? – с порога спросил Драко, не утруждая себя стуком. Астория, сидевшая в кресле у камина, вздрогнула и с опаской взглянула на него. Последнее время Драко был чересчур вспыльчив, озлоблен и всякий раз срывался на ней. И чаще всего причиной его гнева становился Скорпиус. Но, не желая ссориться с единственным наследником, своенравным и непродуманным в своих поступках, он срывал свое раздражение исключительно на жене. Понимая, что никто, кроме Скорпиуса, не мог вскрыть ту комнату, а значит, объектом гнева снова станет сын, она ответила: - Я… Недавно я руководила уборкой в Западном Крыле, эльфы всего лишь убрали пыль в твоем кабинете. Я не трогала склянки с… зельями, что стояли в шкафу, - Астория прикусила губу, пытаясь скрыть этим жестом отчаянную ложь, слетавшую с языка, - я подумала, ты сам разберешься, какие зелья годны, какие нет, и не стала разбирать их сама. - Какие зелья, что ты несешь?.. – Драко пристально взглянул на жену. Не обнаружив на ее лице ни эмоции, которая могла бы выдать ложь, он прищурился. – Ах, зелья. Да, запас зелий. Правильно сделала, что не стала разбирать их без меня.  Он развернулся, чтобы уйти. - Сегодня я буду работать в своем кабинете допоздна. Скоро в Министерстве годовщина по случаю Победы. Мне нужно привести дела в порядок. Если вдруг чиновники решат навестить нашу семью… с проверкой. Визит вежливости, черт побери, - Драко покинул спальню жены, снова направившись в Западное крыло. А Астория долго не могла сомкнуть глаз. Давнишняя, казавшаяся забытой, история с юношеской влюбленностью Драко снова имеет место быть, причиняя все новые и новые беспокойства ей и ее семье. Пообещав себе разобраться во всем позже, женщина снова углубилась в чтение книги. … ...Он смотрел на нее с сожалением. Еще пара минут, и она уйдет. Навсегда. Жестокий, безобразный поступок. Она никогда не простит его. Сжав кулаки, он стоял, не шевелясь, не реагируя на ее слезы, на призывы ответить, на горячие поцелуи. Гермиона с мольбой смотрела на него, пытаясь достучаться, заставить объяснить мотивы его поступка. Почему он отказался от нее? - Драко, ты… я же люблю тебя. Ты же… тоже! Почему так?!  Он крепче стиснул зубы. Было чудовищно больно смотреть на дорожки слез на ее щеках, на бледное лицо и полные тоски глаза. - Я не могу порочить достоинство своей семьи отношениями с грязнокровкой, - он развернулся, чтобы уйти, но девушка судорожно вцепилась в его руку. - Драко, это же не ты, ты не можешь так… - Как?! Черт возьми, глупая гриффиндорка, неужели твоего потрясающего ума не хватает, чтобы понять: я не нуждаюсь в тебе больше, - он выдернул руку и не оборачиваясь направился прочь. Его сердце разрывалось на части от боли, он слышал, как она плакала. «Я все сломал. Все разбил. Чертов глупец… Но так будет правильней для нас обоих».