***
- Элис, несут твой обед. Эй, соня, ты что, весь день проспать хочешь? - Слушай, они не дадут тебе кровь, если ты не проснешься. - Придурки. Не видите что ли, она опять применяет свою супер-вампирскую способность. Джаспер наконец скидывает с меня кофту. - Это не способность, - прошептала я, незаметно шевеля губами. - Я погружаюсь в воспоминания. - Воспоминания не накормят, - заметил первый голос. - У нас и так маленькие порции, а становиться твоим кормом я не собираюсь. - Резонно, - неопределенно поддержал второй. - Они спасут, - не согласился третий. - Они лечат душу. В таком месте тебе не кажется, что воспоминания - это единственная радость? У каждого они свои собственные и их никто не отбер... Голос запнулся, потому что понял, насколько легко слетает ложь с языка, насколько это ненормально и неправильно. Возможно, я смогла чуточку обмануть общую систему и сохранить хоть что-то от прежней жизни, но у остальных не было таких способностей. В клетке моя способность предвидеть будущее не была отобрана, но она обернулась неожиданным: способностью возвращаться в сцены прошлого без боли. Правда, я никогда не видела воспоминаний, связанных с нашей поимкой и заточением. Иногда, мне кажется, что я родилась здесь. Его губы мягкие и теплые целуют мои, направляют и нежно показывают светлую дорогу вперед. Но образ леса, образ Джаспера, мой образ - таяли. - Скорей отравляют, - хмыкнул первый, - какой с них прок? Пора научиться жить в настоящем, а не в прошлом. Она только тратит время на ерунду, хотя можно было бы продумать план побега или... Не знаю, она могла бы пытаться поддержать общий поверженный дух, а не замыкаться в себе. Остались только гипнотизирующие золотистые глаза, неотрывно смотрящие в мои. - А что насчет будущего? - поинтересовался третий. - Гроувер, ты думаешь хоть немного об оставшейся жизни в этой дыре? Да я скорее перережу себе вены клыками Элис! Логично, у меня поострее будут. Голоса нарастали, врываясь в голову, становясь более отчетливыми и свистящими, тихое поскрипывание неудобных коек, еле заметный характерный звук огня, прерывистые вздохи набирали звук, словно кто-то быстро и раздраженно нажимал на кнопочку с плюсом. - Он прав, неимение будущего убивает людей, - пробормотал второй голос. - Как вечная зима, - голос всхлипнул. - Вечная зима без Рождества и Санта Клауса... - Например? - раздраженно поинтересовался Гроувер. Пропустив мимо ушей слова другого заключенного. - Меня. - Старик, ты живой еще. - Здесь я все равно, что мертв. Черная пустота окружает меня. - Ты жуткий пессимист, Кристиан. Если ты опустишь руки, то никогда не сможешь выбраться отсюда. Возьми себя в руки, чувак. Это единственное, что мы можем сделать в нашем положении. - Это твой план, Гроувер? - вскинулся Кристиан. В его голосе явственно прозвучало отчаяние и злость. - Не падать духом? Сидеть и спать в клетке, жрать подачки, раздумывать над никчемными планами, которые все равно никогда не действуют? Совершенно забыл, - яростный взмах рукой и Кристиан подскочил на кровати, ударивший головой мою постель, - разговоры на философско-жалкие темы четырех безнадежных ублюдков. - Не терять надежды, - возразил мистер Тумнус. - Почему бы и нет? Нам больше ничего не остается. Мы должны верить в Аслана, он придет и спасет нас, потому что если не он, то никто этого не сделает. - Идите к черту, - прошипел парень. - Сумасшедшие козлы. Я открыла глаза и уставилась на крошащийся потолок в мутно-зеленом цвете, означающем, что стражники близко. Никогда не любила такой болотистый зеленый, такое освещение вызывало картинку мерзкой и вязкой трясины, утягивающей на самое дно, где покоятся скелеты таких же неудачливых людей, потерявших даже самую крохотную надежду увидеть теплое солнце или вдохнуть свежий воздух, гостей, нечасто заглядывающих в омерзительные места, потому что они красивы и великолепны, а красивые, как правило, не опускаются до непривлекательных мест или неудачников, привыкших одаривать лишь друг друга восхитительными вещами. Если я садилась на койке, то обязательно стукалась макушкой об каменный потолок, поэтому много мелких камешков и пыли падали на мою кровать, часто мешая спать и царапая кожу. В клетке даже мелкие ранки восстанавливались за несколько часов, что меня сильно выводило из себя. Раньше хватало пол-секунды на такую ерунду. Я перевернулась на бок, подкладывая под голову согнутую левую руку. - Когда-нибудь я всем вам вопьюсь в горло, - миролюбиво пообещала я. - Вы только что испортили одно из самых лучших воспоминаний моей жизни. - Стражник уже близко, видишь? Вон у той клетки, - Тумнус махнул рукой на клетку, стоящую за две от нашей, также с четырьмя узниками, только все были девушками. - Вдруг ты бы не проснулась к его появлению? - Тогда я бы сегодня не ела, - равнодушно бросила я, легко поднимаясь, и садясь на кровати, но нагиная голову чуть ниже и вперед. Я развернулась и притулилась к прутьям клетки, чуть не застонав от удовольствия, когда ноющая спина с ранами от плети прижалась к холодному. - Повторяю, я не собираюсь становиться твоим ходячим мешком с кровью! - негодующе воскликнул Гроувер. -Повторяю, не будите и не мешайте мне концентрироваться, а иначе ты на самом деле станешь моим мешком с кровью, - холодно отрезала я. Миг и мои неосторожные слова распространили в клетке атмосферу напряженности и недоверия. Гроувер взглянул на меня совсем другими глазами, испуганными, совсем как в нашу первую встречу, но агрессивно выпятил подбородок и грудь. В неровном свете, мне показалось, что глаза Гроувера стали темно-зелеными и буравили меня злым ядовитым цветом болотистой трясины. Я осеклась. - Шутка, - весело рассмеялась я, запрокидывая голову назад. Тумнус облегченно выдохнул, Кристиан, как и был статуей, сросшейся с кроватью, так и остался. Гроувер неловко съежился, потирая плечо с багровыми синяками. - Врешь! Ты в любом случае полакомишься моей сладкой кровью, кровосос. Это был мир. Я осторожно вытянула левую ногу в изголовье кровати, внимательно разглядывая сильный ожог, степени эдак третьей. Если честно, не будь ситуация такой пугающей и ужасающей, я бы восхитилась парадоксальной красоте: мраморная кожа, белая как сахар, снег, героин, кому как нравится, а прямо посредине голени, чуть ниже колена и закатанных бриджей алеет корочка. Я не была совсем уверена, нужно ли перебинтовывать ногу еще раз, но чистой одежды, которую можно порвать на бинты уже не осталось, а специальный раствор Гроувера, заменяющий перекись или нитрофурал, подходил к концу и мы четверо единогласно согласились не тратить такую драгоценность на мою ногу, которая рано или поздно заживет. - Не говори глупостей,- я огладила здоровую кожу вокруг раны и согнула правую в колене, - я же говорила, что не ем козлов. - А ну-ка повтори, что вякнула?! - вознегодовал сатир или фавн. Я до сих пор не могу различить Гроувера и Тумнуса, хотя восседаю с ними в одной клетке на протяжении трех самых долгих в моей жизни месяцев. Иногда они устраивают мне тест, заключающейся в том, чтобы рассказать, особенности фавнов и сатиров во внешности, привычках или питании. Например, я недавно выучила, что сатиры - всеядные, а фавны вроде бы нет. Или наоборот. - Шутка, - я улыбнулась самыми уголками губ, но Гроувер все равно неодобрительно покачал головой, спиной тоже прислоняясь к прутьям клетки, которые располагались в ширину, и отодвигаясь немного вглубь нижней койки, оставив в видимости только грязно-желтые кеды с кое-как пришитыми серыми крылышками. Страж перекатил по каменному полу железную тележку с едой к следующей клетке, взгляд привычно метнулся к небольшому «чертовому подавителю звуков», больше похожей на овальную тарелку, полностью отлитую из металла, где-то сбоку поблескивала зеленая кнопка, а с другой стороны должна была блестеть красная, означающую конец зоны слышимости. Слева от меня лежала та же тарелка на одинаковом расстоянии, около пяти метров, от нашей и соседской клетки. Этот «чертов подавитель звуков», как окрестил тарелку Гроувер, не разрешала общаться существам из чужих клеток. Мы были заперты в одной клетке, еще четверо существ в другой, и так до бесконечности, ибо никто из нас не знал, сколько всего клеток по периметру. Может клеток всего три, а может и три тысячи. Видимость ухудшала голубоватая затуманенная рябь, отступающая, когда охранник проходил через нее. Стражник вошел в наше поле и характерное дребезжание железной тележки с едой заставило Тумнуса привстать с кровати и одним прыжком спуститься на пол. Охранник быстро отпер маленькую клетку внизу, похожую на синюю или красную дверцу для собаки во всех обычных пригородных домах, вернулся к тележке и ловко налил из большого кувшина в розовые пластиковые миски, которые находятся у каждой провинциальной домохозяйки, вытащил из самого низа тележки застывшую, каменную кашу, набрал из черного мешка, прикрепленного на тележке, консервные банки и резким движением послал еду к нам. Тумнус тяжело опустился на корточки, но поймал миски, не расплескав драгоценной жидкости, пустые банки с шумом прокатились по полу, но поднявшийся Кристиан остановил их, выставив вперед ногу. Я вперила в стражника выжидающий взгляд, чуть приоткрыв губы и приподняв голову. Мои веки медленно поднялись и опустились. Охранник нервно оглянулся на «чертовы подавители звуков», уверился бедняжка, что все в порядке и он может властвовать над нами как всегда. - Ну? - спросил он, подбоченясь. - Крови на самом донышке, - промурлыкала я, - вы уверены, что не ошиблись с порцией? На глаз всегда сложно вычислять такие вещи, а недостаток пары миллиграмм способен убить. - Конечно, мои глаза не такие острые, как твои, но достаточно хорошо видят и я не жалуюсь, - отрезал он и судорожно вцепился бледными пальцами в железный поручень. - Нет, я не ошибся. - А свет? - не сдавалась я. Парни в клетке замерли, боясь пошевелиться и помешать мне. - Он недостаточно ярок. - Порция обычная. До свидания, мэм. Я чуть не взвизгнула от счастья, удачи и испуга. До свидания, мэм! Невероятно, но охранник - новичок. Какой старожил станет так к нам обращаться? Какой из них вообще решит заговорить? Шанс на миллион! Охранник заторопился покатить тележку дальше, но я наклонилась сильнее, невинно хлопая глазами и прижимая ладони к коленям. - Понимаете, я просто беспокоюсь, как бы не случилась драка в клетке, - чуть плаксиво протянула я, - я единственная девушка. - Гроувер, как полный придурок, поспешил энергично закивать, по его мнению, угрожающе хмуря брови. - Но один из моих соседей так же вампир, - голос понизился до шепота, словно мы с ним одни, а Гроувер, Тумнус и Кристиан, так, фон, типа песка, моря и заката. Стражник уставился на меня большими карими глазами, жадно внимая, глотая мой голос и вид, словно я была вкусным пирогом, к которому нельзя прикасаться, потому что он предназначается другому. Но ведь можно смотреть! - я боюсь, что он способен отобрать у меня мою порцию, если ему не хватит своей. Мне кажется, или Тумнус истерично захохочет посреди клетки. Я надеялась, что Кристиан ходил в драм кружок в своей школе, университете или Академии, и смог изобразить на своем лице плохого вампира, терроризирующего бедную девочку, ибо прирожденный талант актера ему сильно понадобится. Чтобы Озера забрал у меня порцию крови?.. Да скорее я отличу фавна от сатира. Кристиан хоть и вампир, но очень слабый. Конечно, он врал, что никогда не убивал человека и повелевает огнем, как какой-то задрипанный волшебник из «Гарри Поттера» или маг из современных фильмов с брутальным черным плащом за спиной. Кожаные куртки у них не в почете. - Это правда? - гневно поинтересовался охранник, отталкивая тележку в сторону и подходя к клетке чуть ближе. - Она девушка, а ты забираешь у нее пищу? - юноша хорошенько пнул прутья, думая, что привлекает к себе внимание Кристиана. Озера давно следил за каждый шагом парня, за каждым движением мускулов под одеждой и мышцей на лице, но сейчас он наигранно равнодушно отвернулся, улегшись на кровать. Его тело было расслабленно и спокойно. Отросшие волосы падали на глаза, футболка чуть задралась, обнажая кусочек бледного живота, но глаза широко открыты, ноздри раздуваются от сладковатого запаха настоящего человеческого тела. Если честно, я мало знала о прошлой жизни Кристиана, кроме собранных кое-как крупиц из нашего самого первого разговора и его отрывочных вскриков во время сна или погружения в свое подсознание, в надежде узнать что-то новое. Я знала, что он вампир. Я знала, что он перешел к нам с четвертого этажа, хотя до него мы и не знали, что существует такая система, как лифт и этажи. Мы никогда не выходили из клеток, не считая двух раз, днем и вечером, в туалет. Я знала, что он чуть помутился рассудком, иначе откуда бред про огонь. Кристиан медленно закинул руки за голову, чтобы было удобней лежать за неимением нормальной подушки. Мы пытались использовать грязные тряпки, но не очень-то приятно нюхать во сне кровь Тумнуса из носа, а она пахнет! Еще как пахнет. - Эй, ты! Слышишь меня? Я к тебе обращаюсь! - Простите, - чуть слышно позвала я. - Не надо даже пытаться достучаться или наказать его. Хуже будет только мне, а не вам. Могу я вас попросить об одолжении? Наверно, я выглядела как сама невинность. Не кровожадный, сильный, опасный вампир, а невинная, красивая девушка, застрявшая здесь по чистой случайности, чересчур избитая, грязная и раненная, но очаровательная Элис. - Да, конечно, - чуть слышно ответил парень, зачарованным взглядом уставившись на мое лицо. - Все, что пожелаете, - сказал он, делая шаг назад. Черт! Я еле успела подавить идущий из горла яростный рык. Дурацкая дисциплина! Ублюдские тренера ублюдских стражников! Новичок он или нет, но отбор на наших охранников, как рассказывал Кристиан, ведется жесткий. - Можно на капельку больше крови? - отчетливо с расстановкой попросила я. Охранник отступил. Схватился за поручень, разжал и сжал пальцы. Его лицо побледнело: внутренний долг боролся с состраданием и человеколюбием. Такие чувства недостойны этого места, а уж тем-более клетки, в которой мы сидим, но он еще не узнал горькой правды. Он пришел сюда, чтобы выбросить к чертовой матери все свое сочувствие, а на ее место взять и намертво приклеить к себе жестокость и злость. Я закусила губу. Он- наш единственный шанс. Шестерка в рукаве, причем даже не козырная, но правильно разыгранная карта приводит к выиграшу всей партии. -Пожалуйста,- плаксиво протянула я. И охранник сдался. Он быстро вытянул кувшин, вернулся за миской, которую я сочла своим долгом подвинуть ближе, тем- более, это был лишний раз, когда я могла показать ему все раны и следы избиений. Он заметно дрогнул, когда увидел ожог, но взял себя в руки и твердой рукой забрал миску, наливая совсем чуточку. -Спасибо,- тихим, покорным голосом поблагодарила я, внутри радуясь и отжигая шотладнский Кейп- Бретон степ.- Серьезно, большое спасибо. Ты подарил мне жизнь и позволил... позволил протянуть еще пару дней. Лицо парня исказилось от жалости. -Я постараюсь вернуться,- пообещал он.- И не дам теб... вас в обиду. Честное слово, на пару секунд мне даже стало совестно обманывать бедного охранника. Я- то буду собирать каждую красную капельку и сидеть в клетке, в надежде спасти своих, а он, если узнается, что помогал и жалел меня, получит смертную казнь или еще того хуже. Он резко встал, военным шагом дойдя до тележки, и покатил ее дальше. Все четверо оглушенных узников смотрели ему вслед. -Офигеть,- выразил всеобщее настроение Гроувер.***
-Ты не видела мою книгу? В дверях комнаты появился Джаспер, одетый в мою любимую вишневую рубашку и черную жилетку. Он окинул всю комнату оценивающим и настороженным взглядом, словно под кроватью или за журнальным столиков прячется злобный новорожденный вампир, по привычке, подхваченной со времен Марии, и, оперся вытянутой рукой о косяк двери. -Нет,- ответила я, легко повернувшись на спину, и скрещивая ноги на подголовнике дивана, теперь разглядывая перевернутого парня.- Куда- то собрался? -Карлайл попросил навестить Джея,- чуть рассеяно бросил Хейл и подошел к книжному шкафу.- Я был уверен, что оставил ее у себя,- чуть огорченно протянул он, проводя пальцем по корешкам книг. Наконец, его палец остановился на одной, провел вверх, прямо по названию, и вытащил из общей стопки книг. Джаспер небрежно открыл ее, пролистал, раздраженно вздохнул и вернул книгу на место.- Я остановился на самом интересном моменте. Ты уверена, что не видела ее? -Нет,- беспечно отмахнулась я. -Тебе удобно так лежать? Хейл стремительно подлетел ко мне, наклоняя свое лицо над моим и весело улыбаясь. -Очень. Джаспер поцеловал меня. -Я все еще ищу свою книгу,- сквозь поцелуй пробормотал он, пропуская через пальцы прядь моих волос. -Как она называется?- лениво осведомилась я, скорее для поддержания ситуации и обыденности, чем из интереса. Джаспер в любом случае найдет книгу, его вопросы лишь подчеркивание нашей нормальной жизни. Слишком часто мы отказывали себе в какой- то степени нормальной жизни. -Биография одного композитора, на корешке его имя. Я взял ее из библиотеки Карлайла и если не верну ему ее завтра, то больше ты меня здесь не увидишь. Джаспер поднялся с колен, отряхнул несуществующую пыль, поправил жакет. Его беспокойные пальцы побарабанили золотые часы, застегнули и отсегнули ремешок. Я хмыкнула, словно кошка, растягивая затекшие мышцы. Привычку людей он где- то подглядел. -Разве это не амплуа Эдварда- интересоваться музыкой?- чуть насмешливо спросила я. -Тот композитор незаурядный человек и гениальный пианист. Его должен знать каждый, а не только Эдвард,- с апломбом протянул Джаспер.- Я всего лишь расширяю свой кругозор. -Ты случайно не знаком с ним?- невинно поинтересовалась я. Хейл хмыкнул, понимая тонкий намек о вечной жизни и бессмертии. -Они все такие,- добавила я, перекатываясь на живот и подкладывая под голову локти. - Все талантливые люди торчат на грани безумства. В конце- то концов, незаурядность и исключительность дела нешуточные. Уникальные личности одиноки, это даже не факт, а правило. От того, справятся ли они со своим одиночеством, а может даже с мизантропией, зависит будущее человечества. В мгновения, когда бороться против гнетущего чувства, чувства пожирающим тебя изнутри, вечного врага и...- я обмозговала свою мысль и наконец выдала зачарованному Джасперу,- вечного любовника становится невозможно, они кончают свою жизнь. Или жизнь услужливо делает это за них. Парень приподнял бровь, складывая руки на груди. Я видела, что он находится под действием моих слов. Стоп. Не моих слов. Под действием меня самой. -Ты думаешь: почему они пьют, колются, курят и самоуничтожают себя, не жалея ни капли своего здоровья? Потому что им плевать на свое физическое здоровье, Джаспер. Их душевное равновесие пошатано и они не в состоянии вернуть его в правильное положение. Эмоции- не те, реакция- не та, мысли- не те. Ты понимаешь меня? Их гложет чувство собственной неудовлетворенности или страстного желания принести в мир что- то, поклоняющееся эстетике и гармонии. Они пытаются оставить после себя след. Они пытаются выбросить и выкинуть из себя чудовище, сидящее глубоко - глубоко, в закромах их душ, вечно теребящее их. Если... -Элис,- Джаспер снова присел передо мной на колени.- Я не дам тебе убить себя.***
Сладковатый запах щекотал ноздри, манил к себе, окутывая меня плотным коконом прянностей и полевых цветов. Именно так я чуяла кровь, не было никакой омерзительной вони, нет, было лишь благоухание, распространяющиеся на много миль вокруг. Я шумно выдохнула, прекратив дышать, но запах крови проникал во все поры моего тела, оставляя за собой неизгладимый след. Вдруг, аромат стал плотным и начал резать своими острыми краями вены, лицо, внутренности, все до чего мог дотянуться. Эстетичная маска упала, открыв истинную жестокую суть. Кровь- живого человека. Недавно убитого живого человека. Запах призывал меня, оставаясь соблазном, но нагло показывающим все свое уродство, потому что он знал, как я в нем нуждаюсь. Я просто не посмею отказаться от живительного глотка. Я застонала, почувствовав, как язык присых к небу, а горло сильно засаднило. Самое сильное существо на планете преследует вечная боль. Первым не выдержал Кристиан. От недоедания его глаза запали, цвет кожи стал бледнее обычного, а худые кисти рук еле как удержали жалкую миску. Но сразу после первого глотка пальцы вцепились в миску, голова откинулась, а кожа приобретала здоровый оттенок. Наиболее здоровый в таких условиях. Гроувер и мистер Тумнус, забывшись, завороженно глядели на Кристиана. Он был хищником, они- добычей. Он принадлежал к высшей расе, находящейся на верхушке цепи питания, а они перебивались низшими местами. Всегда когда я или Кристиан пили кровь они смотрели на нас с помесью ужаса и восхищения. Они просто не могли оторваться от созерцания существ, способных весь мир перевернуть с ног на голову, но при этом зависящих от лишней капли крови. Гроувер выронил жестянку из ослабевших пальцев, но быстро нагнулся, поднял и откусил изрядный кусок. Тумнус торопливо отвернулся, увидев, что я смотрю на него, и нарочно деловито потянулся за своей банкой с холодной кашей. Озера наклонял миску все выше и выше, пока она не оказалась ровно под девяносто градусов. Но даже после этого, он не отстал от посуды, старательно вылизывая края и собирая пальцем последние капли. Аромат чуть поубавился и мне стало чуть легче. Одна миска лучше, чем две. Кристиан отшвырнул миску в сторону и снова развалился на кровати, но уже с более довольным и умиротворенным видом. -Это правда вкусно?- недоверчиво осведомился Гроувер, хрумкая алюминием. -Ты и представить себе не можешь,- ответила я.- Тумнус, отлей часть крови в другую банку. Этот новичок дал мне чуть больше. Только не половину! Маленькую часть, одну третью. Тумнус покорно зашарил рукой под кроватью, выудил оттуда жестянку и перелил туда крохи темной жидкости. Кристиан резко открыл глаза и повернулся на бок. -Сколько там?- требовательно поинтересовался он, насупившись, и всем своим видом показывая типичного брутального вампира, но я еще с первой встречи стала улавливать в его голосе... жалобность. Его самодисциплина и воля были гораздо хуже, чем у меня. Тем не менее, отдадим ему должное, раз он держится и не пытается отобрать у Тумнуса жестянку. -Это даже не одна порция,- устало буркнул Тумнус, заканивая переливать и прикрывая жестянку железным листом.- Половина, мне кажется,- он аккуратно задвинул ее под кровать.- Вам не хватит. Интересно, как вы думаете, другие вампиры, которые застряли на этом этаже, так же собирают кровь и припасы? -Да,- энергично закивал Гроувер, тянясь за второй банкой,- несомненно, все думают над тем, как бы выбраться отсюда побыстрее. Наилучший вариант- это снабдить вампиров... - он запнулся, сосредоточенно прожевал еду, шумно сглотнул и продолжил,- пока что, они единственные, кто способен нас отсюда вытащить. Если мы сможем сломать клетку, а потом вы бы с Кристианом смогли бы... ммм... выпить... охранников, хотя бы одного... -Я тебе в тысячный раз повторяю: мне нельзя убивать. Я стану злобным вампиром, то бишь стригоем. -Я тебе в тысячный раз повторяю: такого не бывает,- отрезала я.- Все вампиры убивают людей. Хотя бы одного человека вампир нечаянно лишает жизни. Не зря наша раса- хищники. -В моем мире такого нет!- яростно воскликнул Кристиан, подскакивая на кровати и блестя темными глазами.- Если морой или дампир убил- он станет стригоем. Это правило жизни. Я не знаю, что за жестокий мир в твоей башке, Элис... -Пошел к черту, Озера,- рявкнула я,- скорее ты- психопат, а все твое колдовство- бред. Самому не смешно, а? Огнем владеет, что ж не водой то? Кристиан побагровел, встал с кровати и зашагал ко мне, крепко сжимая кулаки. Я знала, что он может ударить. В клетке границы между полами размывались и я знала, что для Озера не составит труда меня ударить. Тем- более, только что он напился крови, недоел, и ему явно хочется подраться и сорвать свою злость на первом попавшемся достаточно крепком существе. Тумнуса за руку тронешь- уже сломается. Запах крови, словно насмехаясь, заплясал вокруг меня. Это ведь так легко: схватить миску и выпить все до дна, почувствовать себя сильной и здоровой на пару счастливых минут и наподдавать парню. Минутки прежней жизни. Человеческая кровь- наркотик, соблазн, искушение и приманка. Я убивала людей, более того, я губила многие жизни будучи человеком, но я отказалась от звания убийцы и монстра. Карлайл, жив он или мертв, никогда бы не простил меня за слабость. Он бы хотел, чтобы я тренировала выдержку, когда это возможно. За последние недели я достигла значительных успехов. Когда я только попала в клетку, мне не давали крови около месяца. Я совсем ослабла, еле как двигалась, а Гроувер мучительно долго решал, давать ли свою кровь ради моего спасения. Мне кажется, он бы наклонил шею, если бы охранники не решили дать мне пищу спустя еще пару дней. В маленьких мисках плескалась мизерная доля темной жидкости, но я пила жадно, когда Гроувер дрожащим руками влил мне в рот кровь. Они искусно развили во мне зависимость, что можно даже восхититься. Я болезненно пыталась вернуть старую силу волю, но у меня нечасто получалось противостоять соблазну, лежащему прямо перед носом. Сначала я пыталась отвлекаться, думать о чем- то другом: о Калленах, Джаспере, моем будущем, прошлом и изменившейся способности. Метод легкого отвлечения не помогал. Нулевой результат оказал и метод забирания искушения. Гроувер и Тумнус пытались отстоять мою миску, но, видимо, благие намерения тонули в моем угрожающем виде во время голода. Я смутно помнила последние мгновения перед выпиванием крови, но козлы уверяли меня, что я выгляжу ужасно страшно. А вот метод глубокого отвлечения от происходящего оправдал все ожидания. Сон стал моей нынешней жизнью. Пусть все дни, месяца и даже года пробегут перед глазами, словно табун зебр. Мои дни были и станут такими же, как их полосы: то белыми, то черными. Я перехватила кулак Кристиана, направленный мне в лицо. Хрустнула кость, моя протянутая рука задрожала, сдерживая сильный удар, его черные глаза полыхали огнем злости. В тяжелых ситуациях человек всегда произносит то, что первым пришло в голову. Вампиры- исключение. В тяжелых ситуациях мы первым делом вспоминаем кровь, и только потом выпаливаем глупости: -Кого ты потерял, Кристиан? Скольких ты потерял? Парень остановился оглушенным и удивленным. -Многих,- спустя пары минут глубокого молчания выдавил он.- Очень многих. По- моему, все в клетке немного обалдели. "Куй железо, пока горячо!"- говорил Эммет. Я вздрогнула от воспоминания о большом сильном друге, брате, способным защитить меня в любой передряге. Который, наверно, уже давно умер. Не в его характере жить слишком долго в клетках или камерах. На губах заиграла мрачная ухмылка, но Озера принял ее на свой счет, сузил глаза и напряг руку. Я быстро среагировала убрав руку и голову в сторону. Возле уха просвистел сжатый кулак, с громким звоном ударившись об прутья. Из разбитых костяшек потекла кровь и парень сдавленно простонал ругательство. -Сам виноват,- обвинила я. Парень стиснул зубы, Гроувер и Тумнус, очарованные происходящим, заторопились поискать тряпку, словно очнувшись от вида дребезжащих прутьев. Я выдержала паузу, пристально вглядываясь в черные глаза Кристиана.- Я тоже,- медленно проговорила я, пальцами прикасаясь к его руке и отрывая костяшки от прутьев. Кровь каплями стекала с металла. Парень стиснул зубы, смотря мимо меня,- я тоже потеряла очень многих дорогих людей. Я понимаю тебя, потому что наша раса живет вечно. -Я не... -Постой,- осадила его я, обхватывая сжатый кулак,- не перебивай. Мы живем фактически вечно. Я просто хочу сказать, что боль от потери родных никогда не зарубцуется. Время не поможет, потому что оно для нас ничего не значит. Смена места или окружения также бессильны, память у вампиров великолепная,- я с горечью усмехнулась и, к моему огромному удивлению, Кристиан усмехнулся тоже.- Единственное, что для вампиров дороже всего, это кровь. Она и помогает забыться, когда ты питаешься... людьми. Все три парня шумно вздохнули. -Я знаю, о чем я говорю,- раздраженно добавила я, выпуская его руку из своих. На мгновение, мне показалось, что в глазах Озера промелькнуло разочарование.- Человеческая кровь- это нечто. Это признанный факт, реальность, которую следует признать. -Я не могу пить животных, только людей,- неохотно согласился парень, под резко побледневшие лица Гроувера и Тумнуса,- но я же говорил вам!- повысил голос он,- люди приходят по собственной воле и мы их не убиваем. -Ты считаешь это гуманным?- резко спросил Гроувер, выпячивая подбородок вперед и вскакивая с кровати.- Для вас нормально держать людей в своей школе и жрать их, когда заблагорассудится? А ничего, что они совсем отупели от ваших... как это... -Эндорфинов,- тихо подсказал Тумнус. Он наоборот заскочил на свою койку, закрыл глаза, прикрыл уши руками и весь сжался в комочек. Волна жалости обдала меня при виде такой беспомощности, но я ничем не могла ему помочь. Фавн (или сатир) должен был сам преодолеть депрессии, страхи и сомнения. У Тумнуса свое видение клетки и всех нас. Он считает, что истории, рассказанные каждым из нас- правдивы. "Вы правы. Вы излагаете истину непреложную для любого из нас. В нашей Вселенной множество миров, понимаете? Я не могу с уверенностью сказать, что вас не существует. Никто не может". -Эндорфинов,- прошипел Ундервуд, словно это было ругательство или доказательство, обличающее Кристиана. -Мы их хотя бы не убиваем!- рявкнул Озера.- Это лучше, чем смерть! -Серьезно? Ты правда так думаешь?! -Они живы... -То же самое, что мертвы,- перебил его Гроувер, прожигая обвиняющим взглядом. - Неимение будущего убивает людей, разве не так? Кристиан стиснул зубы. В воздухе отчетливо запахло напряжением. Трое разных существ, желающих разного, имеющих противоположные мысли ни к чему хорошему не приведут. Конечно, в клетке и раньше случались истерики, даже драки, но ярость, переполнявшая Гроувера и Кристиана, должна была найти себе выход. -Катись к черту, козел!- заорал он, раскидывая руки в стороны. И тут это случилось. С пальцем мороя сорвались маленькие, почти невидимые, слабые язычки пламени, осветившие клетку чуть ярче, и, создавая новую картину: четыре задохнувшихся существа, вцепившихся и отшатнувшихся кто куда. С губ Гроувера сорвался вскрик, Тумнус сжался сильнее, я отползла от огня подальше, испуганно вскидывая руки. Ожог на ноге заныл одновременно с больным горлом. Сам Кристиан не удержался на ногах, грохнулся на пол, ободрав колени. Скорее всего, после пережитого шока моя выдержка дала трещину, воля заколебалась, а вампирская сущность взяла вверх. Быстро спрыгнув на каменный пол, я упала на колени рядом с Озера, схватила миску и вылила драгоценную жидкость в саднящее горло. На мгновение, я перестала чувствовать боль и это мгновение я смаковала, закрыв глаза и откинув голову назад. Покой и безмятежность окружили меня.***
Каждый сел на свою кровать, устало притулившись к прутьям решетки или откинувшись на койке. Скоро должен был начаться обход стражников и подача еды. В день мы ели два раза и я питала огромные надежды: тот юноша- новичок должен прийти и наша четверка сможет сберечь лишние капли крови и всеобщего спасения. -Рассказывай, Кристиан,- приказала я. -Да тут нечего рассказывать,- буркнул Озера. -Нет уж, как договаривались, старик,- возмутился Гроувер,- а иначе я тебе морду раскашу,- храбро добавил он. -Давай, Кристиан,- тихо подбодрил Тумнус,- мы слишком мало знаем друг о друге и не признаем другие миры, считая друг дружку душевнобольными. Этим- то они и пользуются. Мы должны лишить охранников преимущества. -Да тут нечего рассказывать,- повторил Кристиан. -Мои родители стали стригоями, когда я был ребенком. Я не особо понимал в тот момент, что они стали злобными убийцами, врожденными врагами всех мороев и дампиров, злобой во плоти. Конечно, я подмечал внешние изменения: горящие алые глаза, заостренные черты лица, резкие движения, сильно отличающихся от плавных и изящных движений мороев. Они... они любили меня, но даже их любовь изменилась. Понимаете, она была темной. Другой. Неправильной. Они как будто любили меня и при этом хотели убить,- голос парня дрогнул.- Нам троим нельзя существовать в одном мире, мне кажется, родители знали это, я же только начинал сознавать. Но несмотря на сущность стригоев они не убили меня, не посмели. Даже убийцам не чужды жалость, сострадание и толика любви. Тумнус неосознанно покачал головой. -Тумнус,- нетерпеливо бросил Озера,- убийцами не рождаются, ими становятся. До того, как они стали плохими, они жили нормальной жизнью, имели детство и все в этом роде. В их жизнях тоже была толика хорошего, а если ты этого не понимаешь и не признаешь, то ты... ты просто туп. Тумнус гневно раскрыл рот, но я торопливо вставила: -Почему они стали стригоями? -Откуда мне знать,- пожал плечами парень, поворачиваясь на другой бок лицом к прутьям,- хотели силы или власти. Какая разница ради чего, Элис? Смысл в том, что они перешли не на ту сторону. Я промолчала, проглотив ответ, зарождающийся спор и смутное подозрение, что Кристиан знает и понимает гораздо больше, чем говорит. Гроувер поднялся, схватил плечо Тумнуса и что- то зашептал ему на ухо. -А ты, Элис? Когда ты в первый раз попробовала кровь? Как ты стала вампиром?- негромко поинтересовался Кристиан. -Всю свою человеческую жизнь я провела в психиатрической больнице. Тот доктор, кто создал меня, свалил,- глухо проговорила я, сама удивляясь как легко ложь слетает с моего языка. Мой голос стал жить своей отдельной жизнью от меня, заново переживая смутное прошлое. Я была холодна, мне было плевать, а ему нет. Он выдавал все те холодные ночи, страх, мое одинокое скитание и непонимание кто я.- Если бы я не нашла одного парня, я бы вконец одичала. -Ты ответила не на все вопросы,- спустя пару минут молчания напомнил Гроувер. -Слушайте, это было очень давно. Какая разница... -Элис,-одновременно сказали трое. -Лишить преимущества,- добавил Тумнус. Я сжала губы. Потерла лицо руками, ощущая, как горло снова сильно засаднило. Скоро придет кровь, паренек и призрачное спасение, но в данный момент я обязана поделиться тем, чем никогда бы не рассказала Калленам и уж тем- более Джасперу. Эта тайна должна была уйти со мной в вечность. Три пары глаз буравили меня выжидающим блеском. Я рассеяно поиграла прядью, легла на кровать и закрыла лицо руками. -Меня создали в девятнадцатом веке. Одно из самых худших веков для женщины. Тем- более для женщины- вампира. Я не имела ни малейшего представления кто я, не помнила свое прошлое и не знала к кому обратиться за советом или за элементарными средствами для существования. Я даже не знала своего адреса, если он у меня был,- горький смешок потонул в сложенных ладонях.- А потом... - с моих глаз потекли слезы. Соленые и горячие слезы. Нет, нет, нет! Я не стану рассказывать им все, я не в состоянии переживать заново свои ошибки и ужасные поступки.- Идите к чертям собачьим. Мое прошлое вас не касается!- закричала я, разводя руки в стороны. -Элис!- воскликнул Кристиан, оказываясь возле меня и крепко хватая за руку. Я попробовала вырваться, но он сильнее сдавил руку, мол, рассказывай, а то кость сломаю. -Пошел ты,- выплюнула я, подскакивая на кровати. От дальнейшего разбирательства меня спас вовремя прошедший через зону слышимости новичок. Он робко улыбнулся мне, гремя железной тележкой по каменному полу. Факел сверкнул зеленым светом, а я кокетливо откинула голову назад, сверкнув белыми зубами. Озера уже успел ретироваться. Он не понимает. Мое прошлое было кровавым, гораздо кровавее и темнее, чем у Джаспера или Эдварда. Я давно переборола его, но прошлые деяния всегда будут отбрасывать на меня тень, даже в глазах Калленов. Но, конечно, если я расскажу им, а я не видела смысла в рассказе о моих ошибках. В свое время Джеймс предпочел солгать, выгораживая меня. В девятнадцатом веке мы с Джеймсом считались лучшими друзьями: мы были близкими людьми с сильной привязанностью и без намека на любовь. Однажды, какой- то вампир подстерег его на темной улочке и обратил. Джеймс пришел ко мне и признался во всем спустя пару дней, каплями, купленными у знахарки, скрывая цвет своих новых глаз. Когда он стал вампиром товарищеские чувства медленно таяли в воздухе, но и он, и я не хотели отпускать дорогое прошлое. Он честно пытался сдерживаться, пил кровь заблудших людей по ночам, пил полумертвых, пил старых друзей, но не посмел тронуть меня, ровно до того момента, как я, знавшая обо всех его преступлениях и смертях, безумно испуганная, отказалась от нашей дружбы. Я поклялась, что никому и никогда не раскрою его тайны, но хранить новые смерти и помогать ему скрывать трупы невинных- уже не могла. Тогда началась новая охота. Я попала в психиатрическую больницу, потому что везде видела его темные глаза и клыки, с которых медленно капала моя кровь. Добрый старик- вампир обратил меня, а Джеймс, боясь меня, сильную новорожденную, исчез. Вечная жажда, незнание правил, моя нетерпеливость привели к плачевным результатам и главной ошибке всей моей жизни: я стала Джеком Потрошителем. Я была Джеком Потрошителем, пока не поняла всю свою чудовищность и не сбежала в Америку. К Джасперу, к Калленам и новой жизни. Разве могла я рассказать подобное?!