По ту сторону прицела

Стоя под горячими струями, уносящими подсохший энергон, следы смазки и неприятные наводки с корпуса, Мираж планировал бой. Драться предстояло врукопашную (а в ней он был силён), по мягким правилам (конечности не отрывать, сотрясение процессора не устраивать и вообще не причинять повреждений сильнее тех, что системы саморемонта выправят за несколько джооров), для победы надо положить не на лопатки, а наоборот (непривычно, надо запомнить). На его стороне был огромный навык (мастерами кристаллокьюжн просто так не становятся), за много довоенных ворн заработанный, на чемпионатах Кибертрона подтверждённый (трёхкратный чемпион, в том числе в более тяжёлой весовой категории), на войне переработанный и отшлифованный (там вообще всё не так, как на ринге). Против него новый корпус (на привычную скорость не рассчитывать, на нестандартную подвижность сочленений тоже) и противник в полтора раза крупнее и тяжелее (были и подобные массогабаритные характеристики в списке побед). Подставляя спину и крылья под сушилку и полироль, он продолжал расчёты, учитывая дополнительные нюансы: — противник наверняка мастер уличного грязного боя, что следует расценивать как плюс, ибо такие хорошо умеют убивать и калечить, а когда требуются некалечащие воздействия — теряются и сводят свои действия к паре-другой очевидных захватов и грубой силе; — силы у противника много. Это следует расценивать… скорее нейтрально, учитывая, что техника Миража основывается на использовании силы, массы (о, да! особенно массы — как меры инерционности) и скорости противника против него самого; — напротив, у самого Миража крайне богатый арсенал некалечащих приёмов. Собственно, почти весь его арсенал таков — это плюс; — массы у противника тоже много: то есть сдвинуть его с места будет проблематично, равно как и остановить, когда приобретёт разгон. Вывод: пусть начинает движение сам, тогда Миражу останется только корректировать траекторию, а это он умеет в совершенс… всего лишь великолепно — он ведь только мастер, а не эксперт. Нейтрально; — новый корпус удручающе медленный и к тому же имеет непривычные габариты. Минус. Примечание: надо хоть немного откалибровать самоощущение; — новый корпус крупнее и тяжелее: для драки это плюс, с непривычки минус, итого нейтрально; — к большому росту противника прилагается большая длина манипуляторов. Надо не позволять ему выполнить успешный захват, избрать тактику подскочил-отскочил, приоритет на защиту. Нейтрально; — большая уверенность противника в его победе. Станет минусом, если сумеет запугать, станет плюсом, если сбить спесь сразу. Вывод: надо будет в самом начале показательно покидаться им в стены. Оставшиеся семь кликов до назначенного времени встречи Мираж потратил также с пользой: выполнил кувырок, страховку, прошёлся колесом, ушёл в сальто… каждое из перемещений выполнил на обе стороны… в процессе несколько раз ушиб крылья, однажды поскользнулся на скошенном дожигателе, зато понял, какие поправки ввести в привычные движения, чтобы теперь получалось как надо. Завершил эксперименты высокой страховкой через стул (идеально с первого раза, значит, правильно всё посчитал) и, прихватив пару кубиков, отправился в док. По пути завернул в кают-компанию, ибо Квает находился именно там. — Дозарядка нужна? — он предъявил на ладони два куба. — Мне нужна, так что выбирай, который кубик тебе, а какой мне. — Нет, спасибо, предпочитаю активничать, не булькая баком, — однако, куб у Миража принял, не желая внезапно оскорбить манерного автобота или еще что-нибудь в этом роде перед их первым разом. — Оставлю на после боя, ты не против? Мираж безразлично шевельнул плечами: — Тебе решать. Свой, как только манипулятор освободился, распечатал и выпил: трансформация и полёт сожрали много энергии. Дождавшись, пока будущий ведомый допьет свое топливо, потомок Мегатрона отмагнитился от стены подошел к двери, остановился и произнес до жути задорным тоном: — Только после вас, МОЙ Бэл! Для Миража, который был в рабочем режиме и не хотел из него выходить, подначки были всего лишь очередным байтом в копящейся характеристике на будущего противника. Весел, нагл, не сомневается в успехе — либо невероятно крут, либо уверен в лёгкой победе, скорее второе. Мираж прекрасно знал, сколь опасным бывает такое настроение, так что сейчас лишь прогнал от себя аналогичную мысль. В каком порядке идти, ему было безразлично, удара в спину он не боялся сразу по двум причинам. Квает шел сзади, наслаждаясь красотой момента, любуясь замысловатыми гранями корпуса новоявленного сикера, его походкой, аккуратно сложенными крыльями, спокойными не по ситуации полями. Хотя последнее было немного обидно. Сам скиталец буквально сгорал от чувств, бередивших искру: предвкушение, радость, вожделение, азарт и капелька терпкого страха. Он не стал закрываться от Миража, не видел в том никакого смысла: он шел не биться с любимым мехом за право лидерства, он шел доказать ему, что достоин быть рядом с ним, обнимать его, заботиться о нем, ну и немного руководить им по необходимости. Ступив на территорию дока, серебристый сикер остановился, пройдя вглубь помещения всего несколько шагов. — Какие-нибудь пояснения нужны? — поинтересовался он, расправляя крылья во весь размах. Мираж ещё раз окинул взглядом знакомое помещение, собравшихся в нём, прикинул размах битвы, если участники сцепятся всерьёз (а он лично уступать был не намерен и знал, что оппонент тоже включится по-настоящему, когда поймёт, что с наскока не выйдет)… — Все вон. Глазеть по камерам сможете. Груза они не везли, док был практически пуст, а немногое оборудование и вещи, всегда находящиеся в нём, были любезно убраны сикерами вдоль стен. Кваету: — Творческое применение подручных средств допустимо? — Давай не будем, — не обращая никакого внимания на уходящих кибертронцев отозвался сикер. — Переднюю часть паховой брони можешь оставить закрытой, мне не принципиально, расчехлиться всегда успеешь, если, конечно, представится возможность. Так будет безопаснее для нас и комфортнее для наблюдающих. — Он усмехнулся. Жаль, у Миража были планы на вон ту неприметную канистру с маслом… Он безразлично кивнул, соглашаясь. Втянул в пазы броню (переднюю оставил закрытой — незачем рисковать случайно получить по столь чувствительной части корпуса), неглубоко поклонился (фокус нанокликово опустился в пол, демонстрируя доверие), выпрямившись, спокойно посмотрел прямо в алые линзы, негромко, но отчётливо произнёс: — Онэгасимас*, — чуть качнув манипуляторы с раскрытыми ладонями вперёд, словно предлагал… что-то? себя? Да так и замер расслабленно-неподвижно, ожидая атаки противника. Внимательно пронаблюдав за странной, но красивой церемонией и услышав незнакомое слово, Спэйс, уже начавший привыкать к закидонам своего псевдопротивника, просто переспросил: — Чего? — оставить этот вопрос не проясненным он не мог, по тону поняв, что сказано было что-то очень важное. — Я сказал, что готов, — кратко, но по существу перевёл недавний колёсный. Он уже знал, что иначе они до прилёта на Кибертрон не начнут. Спэйс кивнул, хищно улыбнулся, — впрочем, улыбка эта больше напоминала оскал — и двинулся в сторону оппонента. Сикер собирался победить быстро, с первого же обманного маневра, с неожиданной для противника атаки. Мехи его комплекции чаще всего использовали приемы захвата и силового удержания с последующим причинением максимального урона, ломая противникам сначала броню, а затем всё, что под ней. Квает полагал, что Мираж ждет от него именно такой манеры, поэтому решил действовать иначе. Разгон, заход на атаку сверху, верно, ведь ни один нормальный сикер не станет с разбегу падать на раскрытые крылья, опасно, да и неприятно, но в том и состояла хитрость. За мгновение до заявленного удара кулаком в голову шестнадцатитонный мех падает на спину, кардинально меняя направление атаки; используя инерцию, он подкатывается, чтобы пробить противника ступнями по опорам, стараясь завалить на себя. Удар сверху был встречен блоком, моментально превратившимся в захват, Мираж уже начал было вращение, которое уронило бы его громоздкого оппонента — и потому основную атаку разгадал с некоторым запаздыванием, успев лишь подпрыгнуть в последний момент, пропуская скользящего на спине противника под собой. Тут забытый в захвате манипулятор дёрнул его вниз, и, выпустив его, Мираж ушёл в перекат, стремясь как можно скорее разорвать контакт — борьба в партере со столь превосходящим массой и габаритами противником в его планы не входила. Моментально вскочив на опоры — уже снова лицом к Спейсу — он обнаружил, что задача вернулась к исходной. Он повторил решение — стал ждать, позволяя противнику ошибиться первым. Оценив неожиданное проворство противника, Скиталец резонно решил сменить подход на более утилитарный и привычный для себя. Однако, просто подняться и предпринять вторую попытку было недостаточно весело, ведь, как ни крути, их поединок был лишен заурядности. Потеряв контакт с оппонентом, сикер не торопясь перевернулся фейсплейтом в пол, медленно сдвигая сегменты сложил крылья за спиной, а затем потянулся на манер турбокота и поднялся на опоры уже из этого положения, выгадывая время на накопление энергетического заряда малой мощности. Его он планировал отдать в корпус бывшего колесного при первом же касании. Взглянув на все еще терпеливо ожидающего его действий аристократа, Спэйс прогулочным шагом обошел его по кругу, изображая глубокую безучастность, после резко сместился в сторону Миража в попытке сбить с опор таранной атакой с левого бока. Мираж не стал поворачиваться вслед за обходящим его, лишь немного склонил голову. Алгоритм действий на такой случай был известен. Дождаться, пока противник обозначит вектор своей атаки, скользнуть в сторону с разворотом, чуть отклониться назад, пропуская разогнавшуюся махину перед грудью… тот распускает манипуляторы, пытаясь напоследок не то схватить не то ударить — какой подарок! — перехват манипулятора, нырок под него: когда ты сильно ниже ростом — это тоже преимущество. Мираж выныривает за спиной у Кваета, по-прежнему держась за его кисть (от неё по синей броне бегут щекотные разряды — этот извращенец что? всего лишь погладить пытался?), уходит сам и тянет за собой назад, в сторону, поворот, НАВСТРЕЧУ! Дёрнутый за манипулятор Квает Спэйс вынужденно разворачивается, почти не теряя скорости, проходит большую дугу вокруг собственного запястья (теперь оно наконец-то впереди, в безопасности) — и натыкается на вскинутые к его горлу манипуляторы Миража. Опорам некуда шагнуть, и сикер всеми своими тоннами заваливается на спину. Впрочем, оставлять подлый манёвр безнаказанным он не намерен — и ещё в процессе падения мощный корпус выгибается дугой, чтобы приземлиться на лопатки, а длинной и сильной опорой выдать оппоненту в бок. Мираж, пытаясь замедлить и смягчить падение солинковца, недопустимо задерживается с отпусканием манипулятора, склоняется ниже, чем следовало бы… в последний момент он почти уворачивается, так что тяжёлый супинатор смазывает его по шлему. Пора опять разрывать дистанцию. На этот раз потомок Мегатрона быстро вскочил на опоры, выразительно рыкнув. Ситуация начала его напрягать. Мираж уже второй раз валял его по полу, как безвольную гайку. Это мотивировало Спэйса на вариант попробовать с другого края, а именно — дождаться нападения, а не инициировать его самому. Мираж не заставил себя ждать — он стремительно прошёл в близкую дистанцию, обрушивая на противника град ударов (которые тот легко блокировал), а потом «случайно» чуть отдалился, напрашиваясь на удар ногой. Атака Миража рассмешила Скитальца, она была проста, бесхитростна и совершенно против него бесполезна. Он просто ставил блоки, отбивая легкие удары, а затем, улучив момент, перехватил оба манипулятора условного противника, резко выбросив вперед свои, гораздо более длинные. Следом, без паузы, — подсечка, плюс к тому Квает стал заваливаться вперёд, обрушиваясь на аристократа сверху. Квает был уверен, что в этот раз получится, он даже позволил себе произнести, предвкушая победу: — Мой, теперь точно мой Бэл. Что ж, значит, не пинок. Такой вариант Миража даже больше устраивал — ведь Квает наконец-то привёл в движение все свои многочисленные тонны. Не пытаясь высвободить манипуляторы (зачем? чтоб самому потом трудиться-держать?), он резко просел, поворачиваясь, чтобы спиной вперёд пронырнуть под локтём Кваета, но нарвался на подсечку и поменял план на лету: упасть, да — но как можно быстрее, ближе к Кваету и круглее, одновременно дёргая захваченные руки и ногой помогая длинному оппоненту перелететь через него, и подальше. Высвободить в процессе манипуляторы труда не составило, как и вскочить снова. Их поединок постепенно становился кошмаром для Спэйса. Перемещался Мираж донельзя технично. Словно не шагал по полу, а скользил на антиграве — туда, сюда, то ближе то дальше, то к нему то от него и всегда мимо, в сторону — удивительным образом стремительно меняя направление без остановок и рывков. Не будь Квает сикером, у него могли бы засбоить гироскопы от такой стремительной смены положений. Как справляться с таким боевым стилем, потомок десептиконского лидера знал — бить на поражение, сильно, быстро и очень жёстко. Однако это было не то сражение не с тем мехом. А ещё Мираж кружился, как танцующая фем, словно специально показывал себя в лучшем ракурсе, то едва не задевая Кваета крылом, то обдавая жаром разогревшегося корпуса, пока проскальзывал мимо. Каждый раз дразняще близко, и каждый раз по какой-то причине не удавалось схватить этот бело-синий корпус. Однажды он вообще просвистел мимо Спейса спиной к нему — пока тот в очередной раз хватал воздух в том месте, где неуловимый летун был только что. И снова — нагло подставляя незащищённое междукрылье именно тогда, когда Квает был слишком занят восстановлением равновесия, чтобы воспользоваться этим. Мираж играл с ним, наглядно демонстрируя свое превосходство, и Квает, кажется, начинал ему верить, но сдаваться не планировал, предпринимая попытку за попыткой. Очередной размен ничего не значащими ударами даже не в вполсилы, и внимательность сикера была вознаграждена — он вовремя заметил начало того самого движения Миража и на этот раз успел цапнуть его за манипулятор. Рывок — и второй манипулятор бывшего гонщика попался в не менее плотный захват. Обжигающе горячий корпус, прижатый спиной к брюшным пластинам Кваета, одуряющий запах разогретого металла и смазки, поля! Какие поля! Наконец-то сотканный из холода мех оттаял и выражал чувства, сменив извечное спокойствие на азарт. И всё это счастье — его! Сейчас, вот прямо сейчас станет его. Не желая отпускать так удобно зажатые манипуляторы (и ведь Мираж даже не делает попыток вырваться, его всё устраивает! а ломался-то…) Квает тянется глоссой к заветному стыку между любимых белых крыльев, ощущая, как корма прижатого меха призывно виляет, прижимается плотнее к паховой — о, да! — а глосса всё тянется и тянется и почему-то не может дотянуться, хотя Квает уже весьма сильно подался вперёд… То, что это было ошибкой, он понимает мгновением позже, когда неудержимо скользит вперёд и вниз, а опоры почему-то не касаются пола. И Мираж, его Мираж, снова неуловимо ускользает куда-то назад и в сторону. Падение. Громкое, но не болезненное — противник заботливо придержал Кваета за манипулятор, который теперь торчит вверх-назад неестественно прямой и угрожающе напряжённый. Любая попытка двинуться, хоть приподнять корму, чтобы шевельнуть опорами, приведёт к поломке сочленения. Мираж стоит, держит и ничего не делает бесконечно долгий наноклик. За который Квает успевает пройти путь от «шлак, ну надо же было так вляпаться» до «ну давай, добивай уже, не мучай». Но вместо ожидаемого разряда между крыльев Квает ощущает, как его приподнимают за захваченный манипулятор, а его корпус, почему-то послушный чужой воле, переворачивается и ложится на спину. Вскочить сикер не успевает, ибо на него уже падает его мелкий так-до-сих-пор-не-ведомый, чьи пальцы втыкаются в швы трансформации по бокам и… волна невозможного наслаждения захлёстывает уложенного на крылья скитальца. Перезагрузка накрывает один вспомогательный нейропроцессор за другим, временно блокируя двигательный центр, делая могучего меха совершенно беспомощным. Чтобы сдержать крик, Квает закусывает нижнюю губу: позволить себе демонстрацию слабости он не может даже сейчас, еле удерживая сознание онлайн. Его корпус предательски выгибается, буквально подставляя незащищенный порт под коннектор победителя. Однако воспаленный процессор продолжает сопротивляться идее потери лидерства, борясь с подсознанием, которое признало Миража лидером еще десять ворн назад. * * * После трансформации корпус Миража слушался гораздо лучше, однако его владелец ещё не очень точно знал свои габариты и несколько раз ускользнул буквально чудом. С одной стороны надо было продолжать перемещения, играть с противником — чтобы самостоятельно пришёл к мысли, что он проиграл, не терзался потом вопросом случайности. С другой, корпус уже ощутимо нагрелся и уверенно шёл к перегреву. Скоро Мираж совершит ошибку и попадётся. Пора это прекращать, причём как-нибудь поэффектнее. Ускользая от очередной атаки вперёд в сторону, он провернулся через другой бок, издевательски показывая крылья. Это сработало, как и должно было, и уже очень скоро Квает схватил его нужным образом. Молодец, даже поддаваться не пришлось. «Ну и? Так и будем стоять? Я ж тебя не подниму такого здорового.» Мираж воспользовался мгновением отдыха, привалившись спиной к держащему его шаттлу, а заодно приготовился к грядущему броску — создал из опор и кормы надёжную точку опоры (позаботившись не придавить при этом сложную высокочувствительную деталь солинковца). Особенно ярко полыхнувшие поля Кваета подсказали, что он предсказуемо неправильно истолковал это движение. Наноклик спустя он стоял над поверженным противником и размышлял, как принудить его к сдаче. Выдать, что ли, по совету Акустики разряд между крыльев? А, нет, там же ещё одно дело осталось… Мираж перевернул Кваета и ненадолго отключил его, давая себе лишние наноклики морально подготовиться к тому, что он должен сделать. Экстаз медленно отступал, постепенно возвращая Кваету контроль над корпусом и силу, он сразу предпринимает попытку подняться, чтобы атаковать снова… Но обнаружил, что на нём сидят верхом и рыпаться не позволяют: с первыми же признаками активности его снова довольно сильно ткнули — на этот раз ладонью и в стык грудного и брюшного сегментов, сделали что-то странное с магнитными полями под этой ладонью — и все крупные приводы туловища и конечностей перестали отзываться. — Что — так понравилось, что повторения хочешь? Нет уж, теперь всё: попался, — голос Миража был ласков и доброжелателен… как и его пальцы, обводящие кольцо приёмного порта Кваета! Циничный автобот не парализовал сикера, а лишь отключил именно двигательные функции, не касаясь нейросети. Так что осязание в нижней (да и прочих) части корпуса у крылатого сохранилось в полном объёме. Немного низкочастотной вибрации, завихрение магнитного поля… — Добровольно перевернёшься или мне ещё тобой порулить? От ощущения собственной беспомощности и страха перед грядущим Кваету хотелось выть… нет, орать… нет, рычать, или лучше всего придушить. Придушить, а потом перевернуть кверху крыльями и взять, да так, чтобы мало не показалось, прямо выдрать, чтобы Мираж запомнил раз и навсегда, что так с ним делать не надо. Впрочем ситуация шла к тому, что выдрать собирались его самого. Впрочем, обуревающие его сейчас эмоции были ни чем иным как проявлением слабости, которую Спэйс демонстрировать отказался бы даже пред ликом бесславного деактива. Сам факт коннекта в любой, даже самой грубой форме, его беспокоил мало: он давно научился терпеть даже самые неприятные ощущения. Его пугало неясное будущее под командованием Миража. Дело было и не в Мираже как таковом — напротив, Спэйс всегда считал его идеалом меха. Дело было в частичной потере контроля над судьбой своей и Акустики. Скиталец провентилировал, остужая начавший нагреваться слишком быстро корпус, он заставил себя расслабиться и улыбнуться, собраться, вспомнить, что он дерзкий и бравадный покоритель космоса, которому на всё отработкой налить, даже на то, что он вот-вот лишится лидерства в собственном линке. — Пожалуй это было неплохо, резковато, но не плохо, потом научишь, — с тем же весельем, что было до поединка, ответил бывший десептикон и, заурчав моторкой, согласился: — Может, и перевернусь. То, что сейчас делал с ним Мираж, было физически очень приятно — странно, но приятно, — и он не отвергал это, во многом чтобы смутить своего мучителя. — Если позволишь, я бы тоже хотел принять активное участие в процессе, а то мне скучно. «Может, и перевернусь.» Ключевое слово — «может». — В _этом_ процессе твоя роль пассивная. «Отныне и на долгие ворны». В нужное Миражу положение Квает был перевёрнут вручную.