По ту сторону прицела

Осторожно упершись манипуляторами в платформу, Ворпат поднялся, чуть покачиваясь, ибо гироскопы штормило, как в магнитную бурю, но приблизился к «тонкой версии», мягко припирая ту к стене. Впрочем, потеря свободы была мнимой, в любой момент Ворпат мог отойти, если фемское «нет», которое значит «да», перерастет в реальное и твердое «нет». — То есть ты планировала быть со мной полджоора? — нейтрально уточнил он, упираясь манипуляторами в стену по обе стороны от шлема Шег, чтобы не потерять равновесие и не разнести здесь все к квинтам, и наклоняясь так, чтобы его визор и оптика Шег была на одном уровне — сказывалась разница в размерах и комплекции. — Знаешь, чем танки отличаются от других мехов? — всё тем же тоном спросил он у серебристой, игнорируя возможные попытки выбраться. — Мы едем к цели, устраняем препятствия и все равно достигаем её, как бы нам ни мешали. А сейчас — спусти пар! — последние слова звучали требовательно, а возможные протесты Ворпат тут же заткнул новым поцелуем. События развивались очень стремительно и не по ее сценарию, а ведь Тень Призрака была уверена в том, что это ее партия, что она ведет и доминирует. Доминировать над огромным по ее меркам мехом было приятно, впрочем, изменения в условиях игры она приняла. Её половина «боя» была проиграна в пользу Миража, но оставалась ведь еще возможность, что вариации Ворпата повезет больше. Останавливать танкформера, решившегося на какое-либо действие, абсолютно бесполезно, поэтому «тонкая версия» не стала переводить энергию на попытки заведомо провальные и сначала оставила как есть, наблюдая за стараниями друга, а потом подчинилась. Изображать недотрогу больше смысла не было, экзамен на упорность юнглинг сдал на высший балл. — На момент, когда твой командир прервал наш «разговор», прошло полджоора, — вкрадчивым шепотом произнесла она, теперь изображая покорность. Сказать Ворпату, что его особый танкботский подход очарователен, она не успела, Ворпат начал претворять обещанное в жизнь. Теперь, когда он нависал над ней, такой мощный и высокий, Тень Призрака ощущала себя тонкой струной в манипуляторах гитариста. Страшно не было, желание сблизиться туманило рассудок, а вот волнение от осознания грядущего нарастало с каждым нанокликом. Серебристая фемма положила ладони на широкие плечи красного меха и сжала их тонкими длинными пальчиками, острые коготки добавили несколько новых царапин на броне наплечников. Она тесно прижалась к его корпусу, между ними начала накапливаться статика, приятно покалывая датчики внешнего восприятия. — Ты можешь отключить комлинк на время? — спросила она, когда Ворпат отпустил ее губы. Было бы очень досадно прерываться в случае если Миражу взбрендит поговорить посреди намечающегося процесса. Ворпат чуть самодовольно усмехнулся: фемма оставила глупые возмущения и вернулась к процессу… Весьма приятному процессу. Ворпат коротко глянул последнее присланное Миражом сообщение и заблокировал связь. Серебристая прильнула к нему всем корпусом, и ему пришлось без задней мысли подхватить фемму за бампер и приподнять так, чтобы обоим было удобнее. Перед оптикой танка предстали губы, которые недавно он целовал, и мех повторил это вновь, на этот раз пробираясь вперед глоссой, преодолевая преграды в виде дентопластинок. Мощный тактильный контакт отдавал во всех системах приятной вибрацией, от которой хотелось ощущать чужой корпус все больше и больше, поэтому Ворпат, не отрываясь от исследований глоссой, опустился, опираясь на стену, ближе к полу, пока еще более-менее здраво рассудив, что там места больше, чем у стены или на платформе, и лёг, позволяя использовать себя как платформу, решив, что так безопаснее для Шег и удобнее для них обоих. Пол. Выбор Ворпата показался ей странным, но раздумывать о его причинах она не стала, «тонкой версии» вообще не хотелось думать. Здравомыслие сейчас было её главным врагом, грозившим прервать происходящие. Удобно устроившись поверх могучего красного корпуса, серебристая фемма игриво зафиксировав голову юнглинга ладошками с двух сторон и осторожно прикусила его за шейную проводку. Ей давно хотелось испытать этот приём, подсмотренный в описании интимной сцены прочитанного ею по совету подруги романа, да повода раньше не было. Чуть дернувшись от легкой боли на шейных магистралях, Ворпат с легким рыком обнажил дентопластины, показывая, что следующая попытка кусаться будет возвращена немедленно. Неожиданная реакция на укус, негативная, неправильная, в очередной раз подчеркивающая неискушенность ее партнера, точнее абсолютное отсутствие какого-либо опыта и знаний по теме, даже теоретических, напомнила «тонкой версии», что ведущая этой партии, как ни крути, она. На инстинктах и рефлексах далеко не уедешь, даже если очень хочешь. Слизав выступившие в месте укуса капельки энергона, она вкрадчиво произнесла: — Визор, — отпустила с кончиков острых коготков слабые электрические разряды. — Долой, хочу видеть твою оптику. Провентилировав, красный отщелкнул визор, но манипуляторами его трогать не стал, молча предлагая «тонкой версии» самой сделать это. Она нарочито медленно сняла визор, обнажая синюю оптику Ворпата, наслаждаясь этим этапом их близости, любуясь мужественным фейсплейтом своего юного избранника. — Вообще все лишние железячки долой, на тебе их слишком много, — Шег улыбалась: внезапно проявившаяся уверенность и дерзость танкформера были на редкость уместны, эти перемены помогали ей самой поддерживать ту же линию поведения, сохраняя гармонию момента. Медленное снятие визора заставило Ворпата нетерпеливо зафырчать движком — терпения оставалось маловато, и оно уходило целиком и полностью на контроль собственной физической силы. — Лишних здесь нет. Это моя… родная броня, — танкбот аккуратно обхватил ладонями корпус феммы за легкие боковые пластины и послал ответный разряд, с точки зрения танка лёгкий, а для Шег — ощутимо-мощный, но не приводящий к болевым ощущениям. Нечаянно сильный разряд, посланный танкботом в ответ, пугающе обжёг ее бока. Больно не было, скорее наоборот, импульс пронёсся по волокнам нейросети, доставляя удовольствие и усиливая возбуждение, но Шег осознавала: еще чуть-чуть, и эта забава кончится для неё плохо. Серебристая фем села, положила свои манипуляторы поверх его. — Ворпат, — голос её звучал мягко и ласково. — Твоя родная броня умеет складываться и перестраиваться, верно? Если ты не раскроешь грудную секцию, дальше приятных касаний и обмена импульсами мы не продвинемся, а я бы хотела чуть больше, чем это. Полагаю, ты тоже. Шег игриво подмигнула юнглингу и, подавая ему пример, перестроила конфигурацию грудной брони, открывая доступ к интерфейс-блоку. — Теперь твоя очередь, большой мех. — Как? — выдавил он, взглянув на обнажённые системы фемки. Процессор думать отказывался, а процесс был элементарно незнакомый. К тому же танкбот резко вспомнил, что надо быть внимательнее, хотя Шег не хотелось верить с очень и очень большим трудом. Нетерпеливый, предпочитающий все делать быстро, рывками, не желающий расслабиться и принимать удовольствие медленно, позволяя себе и ей насладиться каждым нанокликом творящегося действа, танкбот совершенно обескуражил «тонкую версию» своим вопросом. — Что «как»? — переспросила она, борясь с неловкостью момента и просыпающимся смущением. Когда она представляла себе близость с выбранным ей мехом, всё было несколько проще и безопаснее. Ворпат был подобен бомбе отложенного действия, у которой сбилась программа тайминга, а Тень Призрака выступала в роли сапера-неудачника. Экспериментировать, ходя по лезвию раскаленного кинжала было интересно, но вместе с тем начинало пугать. Мало того, что «нулёвый» мех мог поломать её сам того не желая, так еще и Квант убьёт, если узнает, что она отдалась не тому. А он точно узнает, и кто будет казнён первым — она или Ворпат — ещё неизвестно. Благоразумие, которое она так старательно запирала под замок на задворках сознания, взломало его и теперь призывало прислушаться к нему, пока безуспешно. Танк пытался провентилироваться и подумать. Открыть грудную броню. Кажущийся невероятным процесс в исполнении тонкой феммы перестал быть таковым, когда он примерил эту трансформацию на себя. Каждый раз на глубоком обследовании Рэтчет вскрывал броню сам, но при этом она разъезжалась на автоматизме, стоило ему что-то сделать. Значит, это возможно. Зачем? «Дальше приятных касаний и обмена импульсами мы не продвинемся». Весомый аргумент. И правдивый для обоих. Размышления заняли где-то двадцать нанокликов, во время которых танкбот сохранял задумчивое выражение фейсплейта и смотрел на раскрытые системы Шег. Пушка, которая была неизменным атрибутом красного в обоих формах, разве что в одной не стреляла, медленно уехала вглубь корпуса юнглинга. Под бронёй послышались сперва легкие щелчки, потом они сменились на гудение, и части грудного покрытия, «разломившись» на четыре части, разъехались в стороны, убравшись с окуляров. Теперь красный смотрел на собственный корпус с удивлением, а на Шег с немым вопросом — теперь-то что? Более лёгкий по сравнению с предыдущим разряд был выпущен на волю, а за ним на боковые пластины «тонкой версии», которые никто отпускать не собирался, посыпались еще более мелкие и частые электрические импульсы. «Спасибо тебе, Праймус, за этот аванс», — подумала «тонкая версия», наблюдая за простейшей трансформацией грудного отсека своего избранника. «До него таки дошло, хорошо, едем дальше». Впрочем, она отметила, что Ворпат быстро учится, не допускает ошибок дважды. Теперь разряды, щедро сыпавшиеся с его ладоней, были правильной мощности, безопасные, приятные, и в огромном количестве. Тень Призрака прогнулась в спине, чуть подаваясь вперед, желание слиться в единое целое становилось все сильнее, а мыслей в голове оставалось все меньше. Тихо застонав от удовольствия, она грациозно наклонилась вперёд, почти ложась, так чтобы их раскрытые системы оказались совсем близко. Теперь она ощущала вибрации его полей совершенно иначе, чем обычно, она не искала слабостей, не оценивала мощности и расположение внутренних механизмов, не составляла схему эффективной атаки, она просто позволила им укрыть себя незримым покрывалом чувственного наслаждения. Серебристая фемма обняла красного меха за шею и, поцеловав его горячие губы, тихо прошептала. — Подключайся. Гусеничный начал успокаиваться: похоже, он всё делает правильно. Теперь оставалось только, уф, не лажануть. Близкое ощущения чужого энергополя было очень и очень неизведанным и приятным, а потому вдвойне притягательным. На слове «подключайся» Ворпат снова подвис, пытаясь сообразить, чего от него хотят. Разряды стали менее частыми и более беспорядочными, как и мысли танкбота, но только на короткое время. Красный уже обратил внимание, что корпус сам выполняет необходимую трансформацию, стоит только точно сформулировать команду. Два тонких кабеля быстро активировались, будто этого и ждали, и также быстро нашли необходимые информационные разъемы в груди феммы, тесно прижавшейся к юнглингу. «Контакт» — последняя связная мысль, которая была в процессоре воспитанника Айронхайда. Подключение. Плакать ей или смеяться «тонкая версия» сразу решить не смогла: о том, что процентов восемьдесят мехов в первый раз допускают ошибку подключения, она была осведомлена, но все же надеялась, что сия участь её минует. Информационные разъемы, более удобные для подключения, простые и понятные системам любого трансформера, но пригодные только для передачи данных, ловко обманули инстинкты юнглинга. Никаких ощущений, кроме стандартных для стыковки, однако её разгоряченному партнеру и этого было достаточно для восторгов, которых Тень Призрака с ним не разделяла по вполне понятным причинам. Теперь перед серебристой феммой в полный рост встала проблема дальнейших объяснений, ведь сказать «нулевому» меху, что он совсем дурной, было бы некорректно, если не сказать — жестоко. У Ворпата и без того комплексов было достаточно, и плодить новые она бы не хотела, но и оставаться в технической сцепке было совершенно бессмысленно. Ощущения в боках теперь больше раздражали, чем радовали, необходимость решать возникший казус безжалостно убивала физическое влечение. Понадеявшись, что её друг поймет намёк и как-то исправится, она скинула ему пару папок с музыкой, используя установленную между ними проводную линию. И снова виснем. Легкий восторг от подключения быстро прошел, когда танкбот сообразил, что попал чуть-чуть не туда, потому что, кроме прямого связного канала ничего больше не случилось. Разряды прекратились. Добила Ворпата трансляция музыкальных данных, которая полностью подтвердила его догадку. Что ж, придется по-новой. Интерфейс-кабеля вышли из соединительных гнезд и подчиняясь автоматической команде, наконец, нашли необходимые порты, теперь точно те самые. Толчок — есть контакт! «Это точно не мой день» — пришла в процессор запоздалая мысль вслед за болью от резкого грубого подключения. Нарочно так не сделаешь, только по большой глупости, печально констатировала про себя сдержавшая вскрик фемма. Ворпат подключился, словно сваи забил и, похоже, был собой доволен. Желание ударить нерадивого партнёра, да посильнее, чтобы процессор наконец встал на место, пересилило лояльность и терпимость, поэтому мгновение спустя красному юнглингу неслабо прилетело по шлему. — Ты головой думать будешь? — прокомментировала свои действия Шег. — Больно же! Упс… Похоже, переборщил маленько с резкостью. И ничего он не доволен, самому неприятно. Обидно даже, не по шлему получать, естественно, а испытывать нехорошие ощущения от процесса, который вроде как задумывался как весьма приятный. — Прости, — пробурчал он, машинально потирая ушибленное место. Несмотря на негодование, разрывать связку фем не стала, твердо решив довести начатое до конца. Она выпустила свои кабели, сразу же отменяя режим приёма информации, и мягко вошла в гнезда интерфейс-системы партнёра, замыкая контуры. — Ворпат. Ничего не делай, хорошо? Я начну сама, ты откалибруешься по моим мощностям, — «тонкая версия» решила больше не рисковать: оказаться в ремблоке с выжженной нейросетью в её планы не входило. А нарушение негласного правила «мех начинает первым» её избранник в состоянии был пережить, к тому же, сохранялась большая вероятность, что он о нём и не слышал. Первый пробный импульс, слабенький, еле ощутимый, и от этого мучительно приятный медленно прокатился по нейроволокнам танкформера, растворяясь в глубинах нейроствола. Второй чуть сильнее, быстрее и чётче, он прошел через часть вспомогательных нейропроцессоров, усиливая ощущения, но тоже полностью растворился, не достигнув обратного контура. Шег была осторожна и последовательна, она не спешила, стараясь сделать процесс идеальным для них обоих. Медленный импульс пронзил корпус танкбота ощущением, будто бы каждая его система была обласкана персонально. Не так далеко от истины, кстати. Второй был стремительнее, но чего-то им не хватало. Синяя оптика мигнула и замерцала, а вентиляционные циклы участились, начиная гонять воздух по горячеющему корпусу. — Шег? — он решил, что теперь его очередь, но действовать танкбот начал крайне осторожно, сначала прочувствовав, как приходят импульсы, а потом, сгенерировав мягкую волну на самой минимальной для него мощности, пустил ее по интерфейс-системам к фемме. Как оказалось, танкформеры не понимают намёков, только инструкции методом грубой физической силы. Только получив за чрезмерную порывистость двойное наказание — сначала от собственных нейродатчиков, расположенных в соединительных головках кабелей, затем от партнерши, — он, наконец, предпринял попытку перевести процесс в верное русло. На этот раз, на счастье «тонкой версии», удачно. Мягкий, умеренной мощности импульс, вошел в ее нейросеть, пробежал по всей ее протяжённости, а затем, усиленный её энергией, вернулся к Ворпату. Цепь энергообмена замкнулась. Ощущения были потрясающими: Тень Призрака в теории знала, что интерфейс приятное занятие, но результат превосходил её самые смелые ожидания. После первой же волны она простила Ворпату все глупости, им совершенные и благодарила вселенную, что у неё хватило смелости и терпения довести начатое до логического завершения, точнее, до процесса. Дальше всё стало проще, обмен импульсами происходил сам собой, непрерывная циркуляция обеспечивала постепенное увеличение мощности, максимально комфортное для обоих. Чувственное наслаждение заполняло собой каждую ячеечку нейросистем юных кибертронцев, неотвратимо приближая их к первой эйфорической перезагрузке… Откат — накат, откат — накат. У Ворпата срывало крышу, которая и так висела на одном болте. Манипуляторы танкбота прижали тонкий корпус ближе к себе, увеличивая площадь соприкосновения. С широкой ладони на спинные щитки феммы сорвался легкий шальной импульс, потом такой же прошел по талии, затем чуть ниже, потом опять выше, и после электроимпульс был направлен на тонкие шейные магистрали. И снова волна — вокалайзер произвел тихий рык наслаждения… Она урчала и тихо постанывала в унисон рыку танкформера, принимая его ласку, подчиняясь, доверяя. Юная фемма снова забыла про всякую осторожность, позволяя Ворпату вести эту партию дальше, и он отлично справлялся. С каждым новым импульсом её корпус слабел, а сладострастие разливалось по магистралям горячим потоком, доводя до исступления. Юнглинг ощущал все, что испытывала «тонкая версия», так же как она принимала отголоски его ощущений. Идеальный контакт, чистый. До того бережно сжимавшая наплечники партнера, теперь она потеряла контроль и в ход пошли коготки. Вонзившись в горячий металл, они почти не причиняли боли, зато разбавили ощущения Ворпата контрастом, заставляя чувствовать острее. Ворпат начал ощущать отголоски чьих-то ощущений. Сначала он не мог понять, кто это, но потом доехал. Шег. Они действительно связались напрямую, становясь ближе. От такой мысли у танкбота захватило дух, а пришедшая новая волна закоротила вентиляционную систему на пару нанокликов. Слишком много импульсов, принимающий контур справлялся, но для «зеленого» юнглинга ощущения были ну очень острые и непередаваемые. Контроль над собой сохранять было невозможно, как и чистый процессор. Блоки начали сбоить и выдавать ошибки, но гусеничному было на них глубоко отработкой отлить: сейчас для него не существовало никого, кроме себя и её. Очередная волна вызвала дрожь в серебристом корпусе, мучительно приятные, уже почти невыносимые ощущения напугали её максимально высокой нагрузкой в нейропроцессорах. Теперь её неопытность сыграла с ними злую шутку. Шег запаниковала, попыталась отстраниться, и разорвать сцепку. — Ворпат, стоп! Хватит! — истерично взвизгнула она. — Ты меня поломаешь! Её состояние было вполне нормально и никакой опасности в себе не несло, на самом деле оно указывало на то, что Ворпат все сделал правильно, доведя фемму до предперезагрузочного состояния. Но откуда это было знать неопытному юнглингу? Когда Шег начала истерично дергаться, танк только только начинал ощущать, что его системы скоро не справятся с мощными энергетическими потоками, которые он пропускал сквозь себя, а потом, удвоенные, возвращал обратно, чтобы очень скоро получить их вновь в тройном разряде. Вынырнуть из глубин наслаждения на голос феммы было слишком сложно, но, уловив нотки истерики, Ворпат сквозь вылезающие ошибки и попытки вернуть контроль над своим корпусом подал команду отсоединения. Кабеля резко вылетели из портов, оставив волну, которая собиралась вернуться танкботу, в корпусе Шег. Поддержав панику партнерши и подчинившись её неразумной просьбе, танкбот разорвал сцепку, лишая их возможности пережить первую эйфорическую перезагрузку, до которой оставалось максимум полклика. И снова та же история — резкое отключение с предсказуемыми последствиями. Внезапная обжигающая боль, пронзившая чувствительные нейродатчики интерфейс-блока, мгновенно низвергла обоих с высот чувственного наслаждения в бездну реальности. — Ворпат! — гневно вскричала Шег. — У тебя, случайно, склонности к садомазохизму нет? — подавив желание отомстить за разрушенное состояние неги, таким же грубым разрывом, «Тонкая версия» осторожно отсоединилась. — Если бы сжимал, раздавил бы. — ответила она с досадой, но уходить пока не спешила, осталась на прежнем месте. Ворпат пожал наплечниками с новенькими тонкими, параллельно идущими царапинками — ничего такого он за собой не замечал. — Действовать надо было быстро, не хотел тебя ломать, — пробурчал, слегка досадуя, ведь он тоже был близок к перезагрузке, пусть не настолько, насколько была близка Шег, но тем не менее, — удовольствие оно такое, много не бывает. Быстро усмирив раздражение и взяв эмоции под контроль, она уже спокойным, участливым тоном поинтересовалась. — Ты как? В конце концов, это она придумала, она спровоцировала, она начала, значит, сама виновата и нет причин на Ворпата злиться. Ее цель не была достигнута, полечить друга ей не удалось. Скорее наоборот. Как оказалось, ни он, ни она не были готовы к тому, что собирались сделать. — Дурная была идея… Прости. — Нормально, — прислушавшись к внутренним ощущениям, танкбот не почувствовал той тупой и ноющей боли, заставившей его свернуться — теперь она была легкой и ненавязчивой. — Мне понравилось, — остановил он осуждающую себя фемму, глядя ей в оптику. Она провентилировала почти беззвучно, лениво встала перешагивая лежащего на полу красного юнглинга. Слегка пошатываясь, дошла до платформы и, присев на неё, пояснила: — Я рада, что ты в норме. Но все равно геройствовать не стоит, — позволив поймать свой взгляд, она кивнула: — Да, порой было весьма неплохо. Согласилась вслух, а про себя добавила: «актив и слава Праймусу, наверное, могло быть хуже». — Ворп, красавец, давай договоримся не болтать о произошедшем. Если Квант узнает, нам с тобой мало не покажется, он мех старых традиций и крайне негативно настроен по отношению к чувственным экспериментам между подростками. Танк закатил оптику, усмехнулся и закрыл забрало, уставившись на Шег взглядом, в котором блестели задорные искорки, мол, ясно-понятно, молчу как деактив, но помнить буду долго. — Хотя бы ходить могу, — осторожно поднявшись на опоры, юнглинг покачался немного — гироскопы все еще штормило — и прошелся до выхода, мимо платформы с сидящей на ней феммой и обратно, к стеллажу, на котором стоял ящик. Щёлкнув замками, он открыл его, быстро перепроверил содержимое и повернулся к серебристой, закрыв свое оружейное имущество. — Покажешь, где неисправные скрытые орудия защитного периметра? Я обещал осмотреть их, — уточнил он, поскольку страдать от бездействия в отсеке он все равно не собирался, даже несмотря на предостережение «не геройствуй». Просьба сопроводить его до неработающих блоков системы ПВО была встречена «тонкой версией» с пониманием. — Хорошо, пойдем. Но только если ты уверен, что чувствуешь себя достаточно хорошо и я останусь там с тобой. Медик из меня, конечно, тот еще, но хотя бы помощь в случае чего вызвать смогу. — Достаточно хорошо, — не врал, хотя все равно бы в отсеке не остался. Проходя мимо Ворпата по направлению к двери, она перехватила его манипулятор, и обернувшись сказала: — Я рада, что Мираж взял тебя с собой на Торус. Своеобразное завуалированное «ты мне все равно нравишься». — Я тоже рад, — понял он завуалированный ответ или нет, осталось тайной. Большой. И, пропустив фемму вперёд, он не удержался и пустил с пальца лёгкий импульс на бок феммы. — Всё, всё, всё, вне отсека манипуляторы не распускаю, — честно пообещал он, глядя в оптику возмущенной «тонкой версии».