Тропою крови

В середине следующей недели Гарри и несколько его ребят подпирали стену дома, терпеливо ожидая, пока вначале фотограф, а затем колдосудмедэксперт сделают свою работу, чтобы после уже самим беспрепятственно изучить тела жертв. В небе сияла полная луна, которую то и дело заслоняла куцая чёрно-серая пелена облаков, а мёртвые девушки, словно сломанные куклы сваленные в мусорные баки, очень напоминали сцену из маггловского триллера, подумал про себя Гарри. От нагретого за день асфальта парило так, что никакие охлаждающие чары не спасали, впрочем, заклинания не спасали и от забивающей нос вони. Аврор Поттер скрестил руки на груди и насупил брови, стараясь хотя бы внешне сохранять хладнокровие и невозмутимость. Он не обращал внимания на раздражающую щекотку из-за капель пота, то и дело стекавших по спине, и влажную мантию, отвратно липнувшую к телу. Он также старался игнорировать разрывавший его на клочки адский коктейль эмоций, среди которых превалировал гнев, клокотавший в душе, как лава в жерле вулкана. Впрочем, все чувства были более чем обоснованы, если учесть, что он находился в Бристоле, в каких-то ста двадцати милях от Лондона, и наблюдал последствия очередной пирушки Дариуса, по размаху превзошедшей все предыдущие. Тридцать девушек – ТРИДЦАТЬ, мантикора всё задери, растерзанных девушек, которых обнаружили только сейчас, и то только из-за воистину жаркой погодки. В последние два дня над большей частью юга Англии стояла невыносимая жара – начало июля выдалось на редкость странным для Британии с её умеренно-прохладным климатом. Но именно духота заставила жителей домов, расположенных рядом с местом преступления, обратить внимание на быстро распространившийся по округе едкий запах трупного разложения из наглухо запечатанных мусорных контейнеров. Вызванная на место маггловская полиция обнаружила неприятный сюрприз – около десятка трупов в каждом из трёх баков. Все – женщины; каждая была полностью обескровлена. Как только это сообщение было передано по рации в местное управление маггловской полиции, его тут же перехватили в Аврорате, и на место преступления, чтобы подчистить воспоминания полицейским и невольным свидетелям, были отправлены группа быстрого реагирования и команда Обливейторов. Нужно было подкорректировать людям память до того, как паника и домыслы о появившемся в городе серийном убийце или, того хуже, вампирах распространились бы среди людей. После этого в срочном порядке новостью о новом нападении «обрадовали» Ланье, а тот, в свою очередь, передал информацию Гарри, раз уж Дариус был его головной болью. А если бы не наступившая внезапно жара, ускорившая процесс разложения, или если бы древний носферату наложил бы Замораживающие чары на трупы, когда бы они узнали о том, что Дариус уже в трёх с половиной часах лёту от Лондона? Ответ на этот вопрос у аврора Поттера был только в нецензурной форме. И вот поэтому уже долбаных два с половиной часа Гарри вместе со своими ликвидаторами топчется здесь, чтобы дождаться, когда ему позволят осмотреть тела, чтобы по расположению и силе нанесения ран вычислить количество новообращённых вампиров, уже имевшихся у Дариуса под рукой. Эта информация позволит узнать, сколько времени у него… у них осталось (или НЕ осталось) до кровавой вакханалии кровососа в Лондоне. Хотелось верить в лучшее, но на данный момент, особенно с учётом последних событий, ситуация для главы ликвидаторов складывалась, прямо сказать, дерьмовая: тщательно спланированная и подготовленная операция разваливалась на куски, а вероятность того, что Дариус вновь безнаказанно свалит в неведомые дали, наоборот, стремительно росла, приближаясь к ста процентам. Этому способствовали несколько обстоятельств: первое - древний носферату уже приблизился к своей конечной цели и скоро нагрянет в Лондон; второе – количество жертв возросло, а, значит, в полку или, точнее, будущем гареме древнего чокнутого выродка появилось пополнение; третье – кровососы начали прятать трупы, и Мордред знает, сколько таких «сюрпризов» с благоухающим содержимым разбросано по городу, так что даже приблизительно отследить деятельность носферату аврорам стало труднее; четвертое и самое важное - он до сих пор не знал, где состоится Пиршество, хотя на исходе третья неделя отпущенного аврорам на подготовку срока. А не знал он потому, что Малфой, зараза такая, бесследно исчез, и вот уже пять дней, два часа, пятьдесят пять – нет, уже пятьдесят шесть, минут и двадцать три секунды (так показали часы, наколдованные Темпусом) от Драко не было ни слуху ни духу. Ничего от слова совсем: ни записки, ни зацепки, куда Малфой делся и где его искать. Изрек, значит, своё зловещее предупреждение, возомнив себя профессором Трелони, и по-кошачьи тихо свалил, оставив в квартире Гарри все своё добро. Видимо, какая-то, мягко говоря, безрадостная эмоция, несмотря на попытки скрыть ее, мелькнула на его угрюмой, насупленной физиономии, потому что при одном взгляде на него мальчишка-стажёр побелел как полотно, а затем метнулся на подкашивающихся от страха ногах за спины старших товарищей. Аврор Поттер медленно выдохнул, стараясь взять себя в руки. Шугать народ своим далеко не радужным настроением ему не хотелось. Конечно, в оправдание себе Гарри мог бы сказать, что его выбило из колеи и взбесило до багрового марева перед глазами всё в целом (что, отчасти, было именно так) и конкретно с четвёртым пунктом, а именно, с исчезновением из его поля зрения, квартиры и жизни Хорька это связано лишь косвенно и лишь потому, что тот должен был сообщить Поттеру место проведение Пиршества. Только не вязались с этим вымораживающий кишки холод, прочно поселившийся в области сердца, и полынная горечь, стывшая на губах с тех пор, как Гарри на второй день отсутствия самого Драко осознал, что тот может и не вернуться. Послать Поттера с его Авроратом, Дариусом и прочими проблемами к дементору, а затем взять - и не вернуться. От этой мысли аврору в который раз за пять суток мгновенно поплохело. Малфоя, ведь, кроме его желания отомстить создателю, рядом с Гарри ничего не держало, и он вполне мог передумать, решив не рисковать, и вместо этого наслаждаться своим обретённым бессмертием, держась в стороне от «боевых действий». Это было вполне в духе Малфоя, а то, что квартира Гарри внезапно без него стала гулко пустой, что стены, казалось, давили, вызывая клаустрофобию, и что чувство одиночества грозило стать тотальным, погребя его под собой, сильнее в разы чем в тот момент, когда от Гарри ушла Джинни – это проблемы сугубо самого Поттера. Даже Долг Крови, и тот был ему выплачен. Хотя, Малфой, зараза блондинистая, об этом и слова не сказал после того, как напоил аврора своей кровью и спас ему жизнь. А в завершение, словно Гарри этого клубка эмоций было мало, последние двое суток его терзал страх, что его Хорёк нажил-таки неприятности на свой тощий зад. В голову лезли жуткие образы, один хуже другого, начиная от пыток, под которыми корчился Драко, и заканчивая образом серого пепла на полу. Только уверенность, что вампирская сила и хитрость слизеринца позволят Драко в большинстве случаев выкрутиться из беды, помогала Гарри заснуть и не броситься на поиски Малфоя немедленно. И вот это уж точно никак нельзя было логически согласовать с тем, что для Гарри вампир являлся не более, чем источником информации, необходимой, чтобы разделаться с врагом и выполнить свою работу. Может быть, раньше все было именно так, но сейчас – нет, и он – Победитель Волдеморта, грозный аврор-ликвидатор с многочисленными выполненными заданиями за спиной, до усрачки и тихой паники боялся дать вполне конкретное определение тем чувствам, которые в нём вызывал бывший школьный враг, Хорёк - вампир Драко Малфой. Поэтому оставалось искусственно культивировать в себе злость, убеждая себя, что Малфой, дрянь такая, подвёл, развёл как последнего идиота, а теперь подыхает где-то от хохота, думая, какой Гарри Поттер недалёкий, раз купился на наживку и поверил. Отчасти, это помогало держать себя в руках и прекратить думать о Драко в каком-то абсолютно сопливом розовом ключе, где были дебильные «сирцаамурчикикотятки», и тосковать по нему, как брошенная хозяином дворняга. Впрочем, с мозгами у Гарри всё же что-то стало не так, раз он не смог даже сейчас, находясь на задании, привычно переключится на рабочий настрой, забыв обо всём, кроме насущного дела, а вместо этого готов был вот-вот предаться тоске и рефлексии. Гарри захотелось развернуться и постучаться головой об стену, которую он подпирал. Мозгов он, по-видимому, всё равно лишился, так что сотрясения не будет, своих людей перепугает. Спятивший командир – то еще удовольствие. Проклятье… Аврор Поттер не сразу понял, почему воротник мантии внезапно так туго стянул шею, давя на затылок, а затем с изумлением осознал, что это вовсе не мантия его душит. Нырнув рукой за шиворот, он достал амулет, который ему вручил глава Невыразимцев. Сейчас камень неярко сиял мягким лазурно-голубым светом, повиснув в воздухе, и, казалось, тянул Гарри куда-то за собой, рывками дёргая за шнурок, толкая идти туда, куда он указывает. Поттер, нахмурившись, не понимая, что это значит, попытался спрятать внезапно оживший амулет, но тот ловко, словно живой, увернулся от ладони, поднырнув под пальцами, и ещё сильнее натянул кожаный шнурок, на котором висел, так, что тот впился Гарри в шею. Прокляв и свою забывчивость, из-за которой он так и не узнал у мистера Брауна, что за подарок получил, и внезапно пробудившийся амулет, и ситуацию в целом, Гарри всё же решил не ждать пока магическая цацка его придушит, а довериться странному артефакту и посмотреть, куда тот его приведёт. Всё равно ему пока что делать было нечего, кроме как думать Мордред весть о чём и смотреть как работают другие. - Райли, ты остаёшься здесь и за всем приглядываешь, - отдал распоряжение Поттер. - Слушаюсь, ком, – отрапортовал аврор без лишних вопросов. - Оливер, Зак, Поль, Доусен, вы за мной, парни. Нужно кое-что проверить, - приказал он прибывшим с ним в Бристоль ребятам. Те коротко кивнули, готовые следовать за ним в любую секунду. - Отлично, тогда пошли, пока эта магическая побрякушка мне шею не натёрла, - выругался Гарри, стараясь немного ослабить шнурок никак не желавшего угомониться амулета. Тот с каждой секундой, казалось, сиял всё сильнее, а на ощупь оказался горячим. - Гарри, что это за хреновина у тебя на груди? – спросил Генри Доусен когда они впятером, оставив позади место преступления, уже около двадцати минут быстрым шагом шли по ночным улицам притихшего города, ориентируясь на то, куда Поттеру указывал его магический «проводник»: то они переходили с улицы на улицу, сворачивая на протоптанные тропинки или срезая углы сразу напрямик, то огибали кусты и перепрыгивали через клумбы, то проходили через тёмные сквозные дворы. - Не имею понятия. Получил её на прошлой неделе у Феникса в Отделе Тайн. - Браун - толковый мужик, всякой хрени не подсунет, - веско заметил МакКлаген. - А ты не думаешь, ком, что этот «светляк» реагирует на нашего кровососа? Гарри уже думал об этом. Да и трудно было бы не сложить два и два: заработавший внезапно артефакт и Дариуса, в руках которого были Сфера и Жемчужина, после часовой лекции о которых ему, собственно, и вручили амулет. - Вот сейчас и проверим, – мрачно произнёс Гарри. Правда, Поттер не очень-то надеялся на то, что им так подфартит. Хотя, с другой стороны, если всё так, как сказал Заккари и предположил он сам, и амулет действительно срабатывает при активации одного из артефактов Дариуса, значит, проклятый кровосос вконец охамел, и решил высунуться из своей норы, откровенно забив на то, что в городе сейчас полно авроров и ликвидаторов. Между прочим, благодаря ему же. Гарри сомневался в том, что их присутствие в Бристоле оставалось незамеченным кровососами. Внутри, как всякий раз перед серьёзным делом и нависшей смертельной опасностью, все сковало напряжением. Поттера даже пару раз тряхнуло от нервного возбуждения из-за ударной дозы адреналина, хлынувшего в кровь. Как оказалось, не без причины… - Гарри, - тихо окликнул его Поль, когда они уже прошли около полутора десятка кварталов. - Вижу, - сухо бросил Гарри. Девушки и молодые женщины, сбившись в пары или небольшие группки по три-четыре человека, двигаясь, словно под Империо, с пустыми, одурманенными лицами шли к тёмному переулку между домов, перед которым стоял маггловский знак о том, что проезд закрыт и впереди тупик. Стоило им дойти, их словно что-то засасывало…или, точнее, кто-то втягивал во мрак. Амулет, сияя ярче, чем прежде, тянул Гарри последовать за девушками. Аврору Поттеру всё это напомнило сказку о гамельнском крысолове, которую ему разрешил прочитать в детстве Дадли. Но дудочка здесь точно была не причём. Скорее, это было действие треклятой Жемчужины Сирены – клыкастая тварь собирала «урожай». Значит, Дариус и вправду последний страх потерял, раз посмел творить такое в непосредственной близости от авроров. - Ком, а тебе не кажется… - начал было, Генри, но Гарри мрачно его перебил: - Да, это Дариус! Женщин под Оцепенение! Живо, парни! Не дайте им войти в переулок! – отдал приказ Поттер, направляя палочку на попавших в поле его зрения девиц, бредущих на зов Жемчужины, посылая в них Ступефаи и глядя, как те тут же падают, как подкошенные. Зак, Генри, Поль и Оливер делали то же самое, метко посылая одно заклятие за другим, укладывая несостоявшихся жертв в штабеля и левитируя бедняжек с проезжей части на бордюр. Поттер знал, что это только физически вырубит девушек, и то ненадолго, а чары артефакта подобным не снять. Он отлично помнил, что ему рассказал о действии Жемчужины Браун. Значит, нужно прорываться к Дариусу. «Мечты сбываются, да, Потти?» - вспомнилась ему сказанная Драко когда-то фраза. - Оливер, ты за подкреплением! – распорядился Гарри, когда все пришедшие на зов Жемчужины Сирены отдыхали в отключке. Аврор, получивший приказ, мгновенно аппарировал. - Будем ждать? – хмуро спросил Заккари. - Нет времени, - мотнул головой Поттер. – Много женщин уже вошло. Возможно, кто-то из них пока жив. Он не очень-то в это верил и прекрасно отдавал себе отчет, что поставит под удар не только свою жизнь, но и жизни своих ребят, если сунется к древнему могущественному вампиру и его выводку юных кровососов сейчас и таким вот маленьким отрядом. Но Гарри не мог и не имел права проигнорировать даже крохотную возможность того, что сможет вырвать кого-то из лап кровососов – долг аврора и честь гриффиндорца требовали, невзирая на последствия, сделать хоть что-нибудь для этого. - Бить на поражение, не церемониться, не медлить! – сухо командовал Гарри. – Я, Генри и Зак – сжигаем Люмосом тварей. Поль, ты, как самый знающий в этом, накладываешь защитные и целебные чары на жертв. Авроры коротко кивнули. Взглянув на своих людей, Поттер не увидел и тени страха в их глазах, только мрачную решимость. Хотя каждый из них был далеко не юнец, и все понимали, насколько они рискуют. - Поняли, Гарри. Прикончим бестий! - зло усмехнулся Генри Доусен, и Гарри, не удержавшись от такой же усмешки, дав отмашку, первым ломанулся вперёд, слыша за спиной топот своих парней. За два удара сердца авроры преодолели оставшиеся ярды и влетели на всех порах во мрак мордредова места… О, да, проклятые твари были здесь, утробно урча и рыча от восторга, они вгрызались в беззащитные глотки распластанных на камнях женщин, пируя. Мольбы и плач то и дело обрывались тошнотворным бульканьем, когда вампиры разрывали глотки, когтями впиваясь в конвульсивно содрогавшиеся тела. В воздухе стоял душный, тяжёлый запах крови, отдававший металлом и солью. Кровью же были заляпаны камни под ногами, она била слабым фонтаном и вытекала из порванных артерий, пропитывая одежду жертв, капала с подбородков и клыков исчадий ада, буквально купавшихся в ней. Всё, как в воспоминаниях погибшего маггла, с той лишь разницей, что теперь вампиров была мордредова куча, целая свора, целый гарем! И хозяин этих тварей, конечно же, тоже был здесь. Дариус, с прилизанными чёрными волосами и выряженный, как павлин, в расшитый золотом камзол, из-под которого была видна пена кружев (откуда ж, блядь, взялся-то такой «красавец»?) стоял в стороне и с лёгкой, бесконечно довольной улыбкой на тонких губах и алчным блеском в окрасившихся алым глазах, наблюдал за своими выкормышами. У авроров было только мгновение, чтобы понять, что на переулок были наложены двусторонние Заглушающие чары, скрывавшие звуки разыгравшейся здесь вакханалии, но и давшие аврорам эффект неожиданности. Секунда ушла на то, чтобы запомнить все детали тошнотворной картины, представшей их глазам, и порадоваться, что желудки пусты. Миг, чтобы вскинуть палочки и практически хором рявкнуть: «Люмус Солей», посылая золотисто-жёлтые лучи в тварей, надеясь вполовину уменьшить их количество. А затем ещё и ещё, пока Поль метко бросал в полуживых девушек заклинания, которые должны были дать тем шанс выжить. И всё могло бы получиться! Но было одно серьезное отличие нынешней ситуации от той, что в последние мгновения своей жизни видел погибший маггл, и которую затем Гарри просмотрел в его воспоминаниях: кроме ублюдка Дариуса и новобращённых, в этой грёбаной подворотне стояли на страже ещё несколько кровососов! Выродок, всё же, подстраховался на случай непредвиденных обстоятельств. Именно эти твари в последний миг одним смазанным движением с двух сторон бросились наперерез смертоносным лучам, прикрывая собой создателя и новичков, один за другим мгновенно рассыпаясь в прах, стоило свету ожечь их. Лишь одно заклятие, ловко выпущенное Заккари МакКлагеном, достигло цели, – его перехватить треклятые кровососы-камикадзе не успели. В каскаде золотых искр жизнь одного из новообращённых оборвалась. Предсмертный визг ещё мгновение звенел в воздухе, а вампир уже осел пеплом на камни, залитые кровью убитой им магглы… После этого время вдруг словно застыло, а затем и стены, и камни под ногами, и даже воздух сотряслись от разъярённого рычания древнего монстра, в котором слышались ярость и боль потери, и вторившего ему дикого воя-плача из десятка глоток молодняка. Температура враз упала. Отчётливо потянуло гниением и тленом, холодной сыростью могилы. Удар сердца, вздох, и на авроров обрушилась ярость древнего носферату, вся чудовищная тысячелетняя мощь, расшвыряв их, как щепки, впечатывая в стены, едва не размазывая их по камням, так, что на раз выбило дух, а мир залило алым… Чтобы затем, едва они сделают вдох, пробраться льдисто-склизкими щупальцами внутрь, скручивая кишки и вызывая волну ужаса, как цунами обрушившуюся на сознание парней, манипулируя страхами в их сердцах, вспарывая, как нож, все защитные барьеры, потроша, словно безмозглых рыбёшек, калеча и выворачивая наизнанку, так, что ни вздохнуть ни крикнуть – агония даже не тела, а души. Сила давила, как пресс, пробираясь щупальцами ядовитой, как слюна василиска, тьмы в сознание, высасывая самые страшные кошмары… Череда смертей, боль потери и чувство вины ударило по разуму дезориентированного и всё ещё не очухавшегося после того, как его со всего маху приложило об стену, Гарри Поттера. «Это ты виноват…ты, Гарри…ты нас убил..ты…ты…Убийца!» - шептали, кричали, обвиняли его голоса Сириуса, родителей, Тонкс и Ремуса, Фреда, Дамблдора, эхом звеня в сознании. «Ты такой же, как я» - шипел на парселтанге и хохотал, как безумный, Волдеморт… Рядом выл и катался по земле Заккари МакКлаген, чуть дальше, схватившись за голову, качался из стороны в сторону и что-то бормотал себе под нос Генри Доусен, а Поль тихо плакал – никто из них троих не сталкивался с подобным дерьмом раньше. Сейчас они были беззащитны, как никогда. Но в отношении Гарри выродок Дариус совершил ошибку. Воскресив в его памяти «любимого» врага – Волдеморта, вампир дал ему силы бороться. Аврор Поттер был не просто ликвидатором, он был Мальчиком-Который-Дважды-Выжил, тем, кто не поддавался Империусу, учился у Снейпа окклюменции и всю жизнь отвоёвывал крохи нормальной жизни у судьбы и Риддла, испоганившего его детство и юность, поэтому он не позволит древнему живому мертвецу манипулировать собой. С криком, словно поднимая неподъёмную тяжесть, взмокнув от усилий, Гарри вытолкнул Дариуса из сознания и с силой захлопнул дверь в свой разум, мысленно запечатав её Коллопортусом. А очнувшись, он встретился взглядом с кроваво-красными глазами, в которых полыхало бешенство напополам с изумлением. Кажется, выродка Поттер удивил. Что ж…это он умеет. Поняв, что один из ликвидаторов смог вышвырнуть его из сознания, Дариус зло зарычал, усилив давление, надеясь пробиться сквозь защитные щиты и превратить мозги мага в кашу, но барьеры, хоть и задрожали, но выстояли. А спустя секунду, Дариус уже нависал над аврором. Поттер, сжав зубы, попытался поднять палочку, и его пальцы тут же оказались под сапогом у вампира, будто под маггловским катком. Следом раздался сухой треск - ублюдок сломал его вторую волшебную палочку и, судя по тому, как мгновенно онемела рука, раскрошил заодно кости в пальцах. «Жаль, не скажу белобрысому засранцу, что я его того, вроде как люблю» - мелькнуло в разуме Поттера крайне идиотская мысль. Впрочем, кто сказал, что перед тем, как подохнуть он должен мыслить правильно?! Только вот убивать его никто не торопился. Хотя, по идее, он уже должен был быть мёртв, как тот маггл. - Кто ты такой, ликвидатор? – вместо этого услышал Гарри хриплый, словно простуженный голос вампира. Коснувшись его лица когтистой лапой, тот медленно провёл острым, как бритва, когтем от скулы до подбородка, вспарывая кожу, чтобы затем собрать пальцем выступившие из пореза капли и жадно слизать их, смакуя как ценное лакомство. Если бы желудок Гарри не был пуст, он бы точно сейчас сблевал от вида слизывающего красные капли кровососа, испортив его щегольской наряд. От необходимости отвечать или, точнее, просто послать к дементору древнего выродка Гарри избавил топот двух десятков пар тяжёлых аврорских сапог по асфальту где-то совсем рядом. Он, и громкие крики подоспевших вместе с Оливером ему на подмогу коллег показались Гарри музыкой. Видимо, в какой-то момент Заглушающее было снято с переулка, раз всё это было слышно. Они должны были быть здесь буквально через мгновение, нужно было продержаться! Но тут Гарри боковым зрением заметил, что Зак, пришедший в себя, стоило Дариусу ослабить свою атаку на мозги авроров, приподнявшись на локтях, вскинул палочку, направив её на древнего вампира. Внутри всё разом похолодело. - Нет, Зак, нет! – закричал Гарри, понимая, что намерения товарища не остались не замеченными и кровососами. Новообращённые зашипели. В ту же секунду Дариус одним плавным движением оказался перед МакКлагеном. Заклинание так и не успело сорваться с губ ликвидатора. В воздухе мелькнула растопыренная, когтистая лапа… миг, и тело Зака рухнуло на камни, с располосованным, перебитым горлом, так, что голова оказалась практически отрезанной. Гарри, онемев от ужаса, глядел, как гаснет свет в карих глазах друга и товарища, а кровь толчками покидает его тело и заливает горячим потоком всё вокруг него. - Жизнь за жизнь, ликвидатор, - равнодушно произнёс Дариус, и в его обагрённых кровью руках появился шар – Сфера Харона. Одно нажатие на камень на её вершине, и он засиял, озарив переулок серым, матовым светом, а свора кровососов растворилась в воздухе - как раз в тот самый момент, когда в переулок, наконец, ворвались авроры, чтобы найти укрытых чарами женщин, Гарри, по щекам которого катились скупые слёзы, а лицо помертвело от горя, рядом с ним тело одного из ликвидаторов и ещё двоих других, находившихся без сознания, распластанных навзничь у стены. - Ох, мать твою, - тихо выдохнул один из прибывших авроров. Все остальные с ним молчаливо согласились, оглядывая скорбную картину. Других слов ни у кого сейчас не находилось. Да и нужны ли они были?!