Бессильная

      Ты стоишь и смотришь на себя в зеркало, и держу пари, тебе не шибко нравится то, каким взглядом ласкает тебя мой двойник. Женщину, знаешь ли, трудно провести, а твоё напряжение при взгляде на тяжелящие шею бусы из розоватых жемчужин, зреющих по всей длине, можно транслировать по ГолоСети. Ну же, не сердись. Дай оправлю на плечах белую столу*.       Если наскучило, так скажи в лицо, а ты прикладываешь ладонь к стеклу, и оно трескается. Ну вот, испортил мне всю игру.       Поигрываю концами нити, накидываю внахлёст и тяну за импровизированные поводья. Ты оттягиваешь пальцами нитку бус, словно сенатский заштатный работяга — душащий его белый воротничок. Интересно, а у тебя когда-нибудь так было? Навряд ли, потому что я кожей чувствую колючее тепло твоей власяницы**, это очень привольное одеяние, и я подумываю о том, чтобы заказать себе отрез такой ткани.       — Будьте благоразумны, Дженна, кончайте ваши недостойные игрища. Вам украшения больше к лицу… то есть тебе, я хотел сказать «тебе»… — Твой голос надламывается, как стекло, которое ты разбил, но я неуязвима для его осколков. Напротив, ты меня здорово развеселил своей репликой, я с наслаждением катаю во рту смешинку, что услащает мои следующие слова почище леденца.       — Энакин! Дорогой, не пытайся говорить…       о том, в чём у тебя смысла, как у младенца.       Это совсем не украшение. _____________ *Стола — женская долгополая туника с поясом времён Древнего Рима **Власяница — грубая одежда, которая надевалась средневековыми монахами в знак смирения, здесь в переносном значении