Говорят, что от любви до ненависти один шаг. А бывает и наоборот

Ичиго вернулся домой уставшим и злым. У них собралась новая команда, но новички совершенно не умеют обращаться с мячом. Придется весь год посвятить упорным тренировкам, а на носу выпускные экзамены, итоговая аттестация по предметам, а главное — нужно получить отличную характеристику, чтобы потом не было проблем с поступлением на высшее. Куросаки еще толком не определился, на кого он будет поступать, но одна идея была. Неплохо было бы пойти в полицию, чтобы бороться с местным хулиганьем, а для этого нужно поступить на юридический. Папаша, конечно же, предлагал идти в медицинский, но рыжий наотрез отказался. А дома Ичиго ждал сюрприз. Стоило парню открыть дверь, как Ишшин Куросаки налетел на него со словами: «Поздравь папулю!», и тут же, вместо объятий сына, его встретила резиновая подошва кроссовок Куросаки-младшего. Получив в нос, отец, промямлив «больно», приземлился на пол. Рыжий снял обувь и, не церемонясь, прошелся ногами прямо по развалившемуся на полу отцу. На кухне его с веселым криком встретила Юзу: — Братик, ты в курсе? Папа женится! — младшая сестренка Ичиго просто сияла от счастья. Ичиго замер на пороге. — Как? — он перевел удивленный взгляд на Карин. Та лишь пожала плечами, доедая пудинг. — Ты разве не рад? — в голосе Юзу послышались нотки беспокойства. Парень хотел ответить, но тут на его плече повис Ишшин. Он щелкнул сына по носу, подмигивая: — Он просто в шоке! И я могу тебя понять, — брюнет приложил руку к груди. — Тебе, как подростку, будет сложно смириться с тем, что теперь с нами будет жить чужая женщина. Но! — он поднял палец вверх. — Помни, сын, никто не заменит мне маму! — и их отец кинулся лобызать плакат с изображенной на нем Масаки. — Придурок, — выпалил Ичиго, садясь за стол. — Мне все равно, с кем ты собираешься жить, это твое дело. Я просто был удивлен тому, что нашлась та, которая вообще обратила на тебя внимание, — хмурясь, произнес Куросаки-младший, беря в руки палочки. — Скорее всего, это из жалости, — сухо вставила Карин. Послышался треск. Так раскололось сердце Куросаки Ишшина. Он сполз по стенке, тихо бормоча: «О, Масаки, наши дети стали такими холодными!» — Ее зовут Харуми, — решила проинформировать брата Юзу, прополаскивая посуду в раковине. — Это означает «Весенняя красота», — девочка улыбнулась. — Здорово, правда? — Ага, — безразлично отозвался Ичиго, отправляя в рот рисовые комочки. — У нее, кстати, сын есть, — Карин облокотилась на спинку стула рукой. — И он твой ровесник. — Я его знаю? — рыжий посмотрел на сестру. — Возможно, — девочка пожала плечами. — Я его не видела и имени не знаю. — А у нее какая фамилия? — Ичиго нахмурился. — У нее прекрасная фамилия! — вставил отец, появившись позади сына, но он тут же получил кулаком в нос. — Заткнись, я не с тобой разговариваю! — парня дико раздражали заскоки отца. — Джагерджак, кажется… — Карин нахмурилась, вспоминая. — Да. Именно так. Ичиго чуть палочки не заглотал. Он начал дико кашлять и стучать себя по груди. — Братик! — Юзу бросилась к нему. — Расступитесь! Тут первую помощь оказываю я! — Ишшин обхватил сына сзади и стал дергать его, чтобы тот выплюнул палочки. У Куросаки-младшего это получилось, однако палочки, пролетев несколько метров, воткнулись в задницу любимой игрушки Юзу, плюшевого желтого льва. — Что такое, Ичи? — обеспокоенно спросила Карин, когда ее брат отдышался. — Ничего… — рыжий встал с места. — Я спать, — и он поспешил покинуть кухню, оставив свою семью в полном недоумении. Закрывшись в своей комнате, Ичиго сел за письменный стол. Он был бледен. Такого просто быть не может! Джагерджак — довольно-таки редкая фамилия, она почти не встречается в Японии. И сын у этой Харуми… его ровесник… все сходится… Но нет! Ичиго просто не хотел в это верить. Стать сводным братом Гриммджоу?! Никогда! Парень облокотился на спинку стула и повернулся к окну. На улице почти стемнело. «Этого не может быть… просто… не может быть», — рыжий прикрыл глаза.