* * *
В Каракуре наступила зима. Люди потихоньку начали готовиться к наступлению Нового Года. Снег большими белыми перьями падал на замерзшую землю. Улицы центра были сплошь украшены разноцветными гирляндами. Праздничная атмосфера царила в воздухе, люди стали более приветливы, чаще друг другу улыбались. В доме Куросаки тоже готовились к празднику. Юзу и Карин наряжали ёлку, им помогала Харуми. Гриммджоу пропадал часто и с семьей практически не виделся. Его мать объясняла это тем, что Джагерджак — свободолюбивый человек, с детства убегал из дома, предпочитал даже ночевать на улицах, водился с местными хулиганами. Харуми ни в чем его не сдерживала, полагая, что каждый сам выбирает себе путь. «Я — мать, а не цепь на шее, — говорила она. — Гримм волен делать то, что хочет. Я лишь могу поддержать или помочь, если он захочет».* * *
— Я дома! — пропел Хирако, открывая входную дверь и вваливаясь в прихожую с кучей пакетов в руках. — С возвращением, олух! — его тут же поприветствовала младшая сестра пинком под зад. — Ай! — Шинджи нахмурился. — Дура! Ты мне чуть почки не отбила! — Плевать! — Хиори забрала у него пакеты, заглядывая внутрь. — Отдай! — мужчина вырвал покупки у нее из рук. — А то все раньше времени сожрешь! — А тебе жалко, что ли, придурок?! — блондинка покраснела от злости. — Жадина! — Пошла в жопу, — невозмутимо посоветовал Хирако и тут же схлопотал тапком по лицу. — За базаром следи, олух! — Хиори угрожающе стала размахивать своим коронным «оружием». — Убери от меня свой вонючий шлепанец! — Шинджи отмахивался от девочки двумя руками. — Так, чего опять шумим? — из гостиной показался высокий мускулистый мужчина лет тридцати, с седыми коротко стрижеными волосами и серьгой в ухе. — Кенсей! — блондинка обратилась к нему. — Эта обезьяна хавку жопит! Хирако за ее спиной начал корчить рожи. Кенсей вздохнул и, подойдя к ним, забрал все пакеты. — Эй! — Хиори возмутилась еще сильнее. — Чтобы вы оба все не сожрали, — лениво бросил Кенсей, скрываясь на кухне. — Жмот, — девочка насупилась. — Дура, дур-ра! — дразнил ее Шинджи, продолжая корчить рожи. У Хиори нервно дернулась бровь, и она треснула блондину в «табло» кулаком. Раздался хруст и жалобный стон: — Идиотка, ты мне нос сломала… — Хирако прикрывал несчастный нос рукой. — Меньше залупаться будешь! — фыркнула девочка и побежала в гостиную, отвоевывать телевизор. — Эй, Шинджи! — послышался голос Кенсея из кухни. — Маширо говорит, что ты забыл соевый соус взять! — Ах, черт, — ругнулся Хирако. — Так и знал ведь… ладно, сейчас схожу, — он застегнул свое белоснежное пальто и вышел, захлопнув дверь. Был уже вечер и люди спешили с работы в теплые дома. Шинджи уже шел обратно из супермаркета, с пакетом в руке. Он насвистывал какую-то новогоднюю мелодию, смотря по сторонам, и вдруг остановился. Перед ним, буквально в нескольких шагах, стоял Айзен Соуске. Мужчина был одет в элегантное темно-синее пальто, подбородок его закрывал шерстяной клетчатый шарф, а руки, облаченные в черные кожаные перчатки, прикасались к стеклу витрины какого-то небольшого магазинчика. Шинджи конечно знал про ту историю с аварией. Как выяснилось, Соуске был в ней не виноват, кто-то из недоброжелателей подрезал ему тормоза. Если бы не трагедия с Ичиго, то Хирако бы всенепременно захотел быть тем самым недоброжелателем. Он уж точно бы устроил все так, чтобы Соуске живым из этой истории бы не вылез. Однако, отбросив все нехорошие мыслишки в сторону, блондин, заготовив кучу гадостных фразочек своему врагу, ринулся на рожон. Айзен же сразу его заметил, но не придал этому никакого значения. — Приветик, Соуске, — Шинджи поравнялся с шатеном. — Здравствуйте, коллега, — холодно ответил Айзен. Блондин глянул на витрину. Там выставлялись товары африканской магии «Voodoo». Хирако поморщился и тут же решил съязвить: — Ищешь что-то для себя? — он ухмыльнулся. — Ну да. Справлять Новый Год с Сатаной интереснее в интерьере, украшенном по стилю «вуду». — Нет, — спокойно ответил Соуске, мрачно осматривая витрину. — Раньше это был магазин моего друга, Канаме. — А сейчас что? — Шинджи посмотрел на коллегу. — Ты его сожрал? — Он умер, — Айзен пожал плечами. Внутри Хирако что-то перевернулось. Стало неприятно. И… противно? Да. От себя. Учитель почувствовал себя змеей. Скользкой и гадкой. Заметив, как изменилось выражение его лица, Сосуке хмыкнул. — В этом году пострадал еще один человек. Мы с вами знаем, о ком я, — Айзен опустил взгляд бархатных карих глаз на снег под ногами. — Я хочу выпить за него. Как думаете? — А? — Шинджи не сразу отошел от своих мрачных мыслей. Но когда до него дошла суть сказанного, он удивленно поднял брови. — С тобой? — Нет, с африканской маской, — иронично вставил Соуске. — Эй, ладно тебе! — поскольку чувства вины закрыли все остальные чувства Хирако-сенсея к Айзену, он поспешил согласиться. — Пошли. Айзен кивнул, и они сдвинулись с места. Шинджи шел молча, изредка поглядывая на своего коллегу. Тот был красив и молод. Но еще и одинок, как мог заметить наш сенсей. Он никогда не видел, чтобы кто-нибудь, кроме поклонниц, встречал Соуске после работы или же ходил с ним по магазинам. Сколько они не сталкивались, Айзен всегда был один. «Может, поэтому он такая заноза в жопе? — решил про себя Шинджи. — Черт, о чем я думаю?! Это же Соуске! Нахрена я согласился с ним идти?! Ладно уж… постараюсь быстрее смыться», — с этими мыслями он продолжил идти, не замечая на себе насмешливого взгляда шатена.* * *
Домой Хирако приполз поздно. Нет, даже не приполз. Его притащил Айзен. Оба хорошо поддали, однако Соуске еще как-то держался на ногах, в отличие от своего коллеги. Тот был убит в хлам. Хорошо, что хоть домашние уже спали. Шинджи, хихикая, открыл дверь ключом и протиснулся внутрь. — Так, я пошел теперь, — на щеках Айзена был румянец, выдавший его нетрезвость. — Куда? Оставайся! — пьяный и еще более раскрепощенный Хирако-сенсей ухватил его за плечо. — Ты же один живешь? — он начал икать. — Так… не… пойдет! Новый Год надо справлять с друзьями! Оставайся у нас! — Новый Год, Шинджи-сан, через две недели. — Соуске изогнул бровь. — Вы мне предлагаете тут жить? — А почему бы и… нет? — Хирако громко икнул. — Пардон, — он прикрыл рот ладонью, задерживая дыхание. Потом снова задышал. — Кенсей все равно свалит, Маширо тоже, Хиори к своей мамаше поедет… В общем, я буду тут один! — Хах, и вы мне говорили что-то там об одиночестве? — Айзен усмехнулся. — Ну, дык, они приедут! Прямо на Новый Год! — Шинджи сел на пуфик. — Спасибо, конечно, — Соуске все еще усмехался. — Но я вынужден… — Молчать! — Хирако резко встал. — Никаких «но»! — он облокотился на шатена, прижав того к входной двери. — Мы же с тобой столько лет вместе работаем! Ой, Соуске, да ты мне, как брат! Ик! — последнее вырвалось случайно. Айзен сдвинул брови, не сдерживая насмешливой улыбки и смотря в глаза своего коллеги, физиономия которого находилась всего в нескольких сантиметрах от его собственной. — Брат? — мужчина хохотнул. — Какие же границы нам открывает алкоголь… — Да причем тут алкоголь?! — Шинджи махнул рукой. — Я к тебе со всей душой, а ты! Соуске снова улыбнулся и поддался чуть вперед, едва ли не касаясь губ блондина своими. — Душа? Ваша душа, Хирако-сан? — все так же насмешливо прошептал мужчина, обдавая горячим дыханием чужие губы. Шинджи сглотнул. Они были так близко. Он неотрывно смотрел в эти манящие глаза, слышал этот вкрадчивый, словно у вампира, голос, чувствовал это теплое дыхание… В голове стали появляться какие-то уж совсем неправильные мысли. Не важно, кто первым начал поцелуй. Он длился, пока они перемещались из прихожей в спальню, и в процессе одежда мужчин спадала на пол. Дверь за ними громко захлопнулась, что заставило проснуться Кенсея. Но он удосужился лишь поднять голову, посмотреть по сторонам, после снова прижался к подушке, недовольно буркнув: «Хирако, идиот, мог бы потише!» Говорят: «От любви до ненависти — один шаг». А бывает и наоборот.