Ниндзя-маг, часть 2. Узнать врага

      Поставив себе боевую цель, ушел в невидимость и на всей скорости бросился к рунному кругу в Куриной Роще. Выставив несуразную человеческую поделку, я встал в центре и выпустил свой гнев. Он закрутился вихрем меж трех камней с засветившимися рунами, экранировавшими выплеск маначакры, щедро сдобренной яки.       Успокоение пришло столь же резко – от понимания того, как же на самом деле выполняется более совершенная техника небесного вихря. Я стоял неподвижно, а вокруг меня крутилось “S”-ранговое хидзюцу «Хаккешо Кайтен Тсуки» - «восемь триграмм: ладонь небесного вращения Луны». Хиаши-доно как-то использовал это дзюцу, защитив меня. Сейчас я понял, почему за долгие годы упорных попыток не смог овладеть этим искусством - для обуздания чакры мне не хватало силы эмоций…       Чтобы без последствий для себя и рунного круга убрать вихрь, мне пришлось срочно импровизировать - встать в небесную стойку и активировать геном. (иллюстрация 088) Все еще настроенный на боевой лад, я с подачи Великой Киира мгновенно и во всех подробностях вспомнил одну из стадий создания «Расенгана». Без промедленья выделил из вихря один из потоков энергии, который сразу же закрутил в спираль. Отшагнул, превращая ось вращения в веретено. Уплотненный и стабилизированный поток энергии я направил точно в магистральный леер, соединявшийся с когда-то расположенным в центре могущественным артефактом. Скорее всего, он питал портальную установку на ближайшем холме, пока эльфы не покинули эти места, забрав с собой все, что можно было.       - Кажется, теперь курицам тут не поздоровится… - протянул Баллард, шагнув в круг, когда последний всполох маначакры втянулся в древний канал.       - Они забрали их, - произнес я, то ли жалуясь, то ли констатируя факт. Повязка набухла и потяжелела от впитанной влаги, по шее и спине стекал обильный пот. Стоило потерять хладнокровие и контроль… Но все получилось, я сдюжил - у меня теперь были те, ради кого надо жить и ответственность за кого я принял.       - Жизнь продолжается, - пожал плечами мудрый полуэльф, глядя сочувственно. – Начнем вместо куриц разводить волкодавов и мастиффов.       - Они актуальны, - потерянно соглашаюсь.       - И престижны. Вижу, тебе полегчало. Как соберешься отсюда, вернешь нашу чашу на место?       - Да.       Кивнув, что услышал меня и зафиксировал обещание, смотритель рощи похромал к своей землянке. А я остался стоять столбом, упорядочивая спутанные мысли.       Нашеру отчего-то стало выгодно, чтобы я убрался прочь, когда выполню свою миссию. Чтоб проваливал куда-нибудь подальше… и не возвращался. Если бы на Лунном Лебеде действительно намеревались только обучать Эйноли и Кевэ, то дали бы им связаться со мной. Властям не нужен новый эльфийский Дом? Или Дом Махаон желает подмять новорожденный Дом Хьюга под себя? Да мало ли…       Прав Баллард. И спасибо ему за своевременную инъекцию оптимизма. Если реально посмотреть на вещи, то моим новым родным… действительно не помешает пройти полноценный курс обучения – как и мне, в общем-то. Пока они – зеленые генины. Обуза для джонинов… Однако за это решение всем причастным я сохраню жизнь, но изо всех сил постараюсь сделать ее невыносимой. Причастным. Ответственного - устраню. Сейчас, однако, бестолку строить планы или безрассудно мчаться за судном. По злой иронии судьбы теперь и я сам кровно заинтересован в скорейшем и успешном завершении миссии, связанной с Мораг. А Нашер… Что может проживший полвека противопоставить тем, кто живет раз в пять-десять дольше? Да, вот так, с Нарутовским оптимизмом жизнь становится светлее и прекраснее. Главное, при этом, не тупить и не терять рассудочность мышления, критично воспринимая факты и обстоятельства.       Вернув самообладание и водрузив каменную чашу на ее прежнее место, присел в корнях у близстоящего дерева с гнездом какой-то красноклювой птицы. Судя по истертости коры, удобное место не я первый заприметил. Молясь Кореллону, я выразил надежды, что со следующей миссией возможно будет справиться в считанные месяцы и что Эйноли с Кевэ за все это время не причинят вреда. Ни о чем не просил, понимая, что уже много получил и что основанный Дом Хьюга либо выдержит суровое испытание разлукой, либо прикажет долго жить еще на стадии закладки фундамента. Собственно, в какой-то мере я сам виноват: сам сказал солнечному Латандеру, что хочу, дословно, основать Дом Хьюга. Как символично, кстати…       Временно переключившись на другую тему и связавшись с Рубеном из заботы о благополучии собственной таверны, я прогнал все досужие мысли и принялся искать точку душевного равновесия, созерцая природу. Бесхитростные заботы маленьких существ по-своему жизнеутверждающие.       Паучок, чью добычу украл лягушачий язык, порвавший недоплетенную паутину. Сорока, прячущая свою новую блестящую добычу. Хомяк, пытающийся запихать в рот всю свою добычу до зернышка. Мышь, обворовывающая норку хомяка. Змея, сделавшая зазевавшуюся воровку своей добычей вместо несчастного щекастого зверька, отправившегося восстанавливать отчего-то оскудевшие запасы. Какая-то пестрая птица схватила окосевшую лягушку, фатально перепутавшую ядовитого паука с тем, кто ему подражает лишь расцветкой, а не кружевом… Жизнь продолжается – с нами или без нас…       Созерцание способствовало свершению «чудного» открытия. От осознания оного по окончанию медитации захотелось побиться головой о камень или дерево, что я и сделал - затылком.       Плетение. Устроив круговерть энергий внутри рунного круга, я выпутался из Мирового Плетения, как поступил чуть более месяца назад в Академии. В тот раз я кое-как намеренно оборвал нити при помощи «Хаккешо Кайтен» и закрыл все тенкецу. Сейчас после непреднамеренного обрыва нитей тенкецу остались открытыми, и за время медитации Мировое Плетение вновь поймало меня в свои плотные сети, незримые обычным глазом.       Подорвавшись с места, отбросил дурацкую каменную чашу, подпрыгнул внутри рунного круга и успешно крутанул вихрь режущей чакры, отцепляясь от Мирового Плетения. «Шуншин но Дзюцу». «Шуншин но Дзюцу», «Шуншин но Дзюцу»!.. На третий раз проканителился и застрял. Как мошку в паутине опутали. Да и биджу с «Шуншином» - у меня ведь получился Лунный Вихрь!       После пяти провальных попыток мне удалось-таки осознанно раскрутить вокруг себя «Хаккешо Кайтен Тсуки». Будучи готовым, я аккуратно и не спеша вобрал обратно всю высвобожденную энергию, постепенно остановив вращение – куда торопиться? Смекнув, не упустил случая и немедля попробовал закрыть все тенкецу. Выйдя из рунного круга и сев под дерево, минут десять открывал их малыми группами, вслушиваясь в собственные ощущения. Самые смелые догадки подтвердились: когда нити Мирового Плетения цеплялись к моим тенкецу, я словно бы подключался к информационной сети. Наверное, так ощущают себя члены клана Яманака, когда создают ментальное объединение из сотен шиноби и куноичи. Через множащиеся связи с Мировым Плетением ко мне поступало все больше и больше разнообразной информации, на которую в обыденности мало обращаешь внимания, например, заметно улучшился слух, обоняние… А главное обострилась интуиция, словно бы начав улавливать отголоски событий из другой части Мирового Плетения. Определенно, тому виной моя качественно подросшая чувствительность, характеризующаяся собирательным базовым параметром «мудрость», на которую воздействовали те или иные заклинания и которая сама на многое влияла.       Потратив минут пять на комплекс упражнения для очищения ума, я без спешки еще раз вошел в рунный круг и раскрутил вокруг себя сферу завораживающих энергий. Стоя в центре, поймал себя на мысли, что палитра вихревых потоков гипнотизирует. Стоит отвлечься – Луна раздавит. Опасное хидзюцу выйдет из-под контроля и на клочки порвет самого исполнителя. Соблюдая осторожность, я нашел для себя оправдания и еще дважды повторил хидзюцу - чтобы накрепко запомнить и чуточку отточить исполнение. Затем еще трижды вертел вокруг себя пленяющий разум вихрь, подбирая потом свойства маначакры для «Хенге», пока не получилось так обернуться, чтобы «не липнуть и не цепляться» к Мировому Плетению Торила. В этом мне помогла собственная заклинание-подобная способность «Эфирный образ» и Великая Киира, выудившая воспоминания об «Эфирном облике», применяемом Амаржем-ака-Джару, а так же ощущения (мои и от Тира) при переходе между Планами.       С целью разобраться с навеянным извне неясным, но растущим беспокойством, которое вызывали мысли о море и кораблях, я поспешил вернуться в порт. Плащ невидимости порождал стойкую антипатию и неприятие, как и прочая ужасно зачарованная одежда, поэтому на выходе из рощи я активировал «Сферу невидимости». Эта заклинание-подобная способность ассасина действовала как неразработанная мышца, а без подключения к Плетению мне вдобавок приходилось целиком и полностью поддерживать ее за счет собственных энергетических ресурсов. Только ленивый маг не засечет растянущийся за мной шлейф возмущений, но на весь порт Лласт магов раз-два и обчелся.       Низко осевший парусный корабль отчаливал, намереваясь отправиться в Невервинтер в компании с пассажирской шхуной, отбывшей с еще одной партией продовольствия, закупленного уже за счет капитана Мунга и его команды – именно эти сборы так сильно задержали отплытие. Двухмачтовое судно с косыми парусами уже было в полмили от берега, когда я для успокоения совести последовал интуитивному порыву. Не став привлекать внимание следами на воде, я по-быстрому разделся, спрятал все в секретный сундук и нырнул. Предоставленная вместо двух колец бусина подводного дыхания и зрения сработала превосходно – мутная толща цветущей воды прояснилась для всех диапазонов додзюцу. Моему взору открылся удивительный подводный мир, разглядывать или любоваться которым совершенно не было времени. Детально припомнив уроки плавания от Умино-сэнсэя, я кое-как развил под водой достаточную скорость, чакрой раздвигая перед собой водоросли, разгоняя медуз и всяких других слизнеподобных тварей, жиревших на богатом планктоне.       Эндрю!       Парень с грубой плетенкой в голове, заморочившей его и так куцый куриный ум, оказался зараженным ликантропией! Звериная сущность еще не сформировалась, но сомнений не осталось – я видел Алхеора среди провожающих.       Высушиться, прилипнув к борту, и проникнуть на корабль мне труда бы не составило. Но поступил иначе. Дно недавно смолили после очистки от ракушек и прочих наростов, я аккуратно прилип к нему в районе каюты с Эндрю, трусливо запершемуся ото всех – благо ему не хватило денег на комфорт с иллюминатором. Сформировал «Чакра но Ито». Голубая нить с сочно синей струной в серединке легко проникла сквозь деревянную обшивку. Мне недоставало филигранности в управлении этой техникой, однако разносчик заразы зажался в углу и не совершал резких движений. Мне удалось бы подвести нити к нужным тенкецу, но чтобы единым импульсом устроить инсульт – это к чюнинам-кукловодам из Суны. Я поступил проще – подхватил его же кинжал и подставил к горлу. Когда перепуганный пацан рефлекторно схватился за рукоять, я надавил на кончик лезвия. Дернув руку, Эндрю сам себе вспорол сонную артерию и горло. Напоследок окровавленным пальцем трупа я кое-как вывел надпись: «Я – волк». Для моряков будет все равно, грамотный был мертвец или нет, и занятые дознаватели Невервинтера не станут заморачиваться – им бы дело подшить…       К тому времени, когда я завершил свою работу, корабль удалился от берега на лигу с лишним. Со смешанными чувствами вздохнув морским воздухом, я хотел было вновь занырнуть…       - Биджу глистастый… - вырвалось у меня, когда в поле зрения бьякугана попала поистине колоссальная туша, сравнимая размерами с парусником.       За первой у дна показалась вторая, третья… Кашалоты, как я позже выяснил их название, сгоняли в кучу каких-то донных головоногих и кальмаров, составлявших их рацион. Эти китообразные зубастые махины могли проглотить целый дом! Пока экипаж судна суетился, обеспокоенно вглядываясь в сторону открытого океана, где на поверхность поднимались подышать другие особи, я применил способность и побежал, избегая прыжков по гребням волн – в момент толчка моя недоразвитая «Сфера невидимости» оставляла на воде отчетливые выемки. А еще я сбросил «Хенге», потому что без связей с Мировым Плетением «Сфера невидимости» сохранила свой функционал, но ежесекундно стала жрать энергию как полноценное ниндзюцу “C”-ранга.       Приведя себя в порядок, я по берегу вернулся в порт. По пути решил провести эксперимент над продавцом воровских инструментов. Пока скалы закрывали собой бухту, я оборвал связи с Мировым Плетением, полный покров из маначакры «Хенге» оградил меня от липкой и самовосстанавливающейся Паутины Мистры. Применяя навыки ниндзя, незаметно проник в портовую зону и только тогда за одним из складов активировал «Сферу невидимости», экономя свои силы. Мелкий торгаш не обеспокоился тайным сторонним присутствием у себя под носом до тех пор, пока я не снял «Хенге» и не встроился в Плетение. Только тогда опытный воришка стал кидать косые взгляды по сторонам, насторожившись. Подтвердив сделанные ранее сенсационные выводы, я покинул порт и направился к мэрии, радуясь хотя бы тому, что наличие или отсутствие связи с Мировым Плетением никак не повлияло на мое чувство направления к Эйноли и Кевэ.       Новый кабинет Арибет нечета прежнему: тесный и бедный. Неразвитая способность левитировать поглощала ману и чакру как не в себя, но я сегодня пока еще мало тратился, к тому же в роще полностью восстановил силы. Паря в позе лотоса под скатом крыши, одновременно пытался научиться регулировать радиус сферы невидимости. Когда еще момент выдастся? Биджу, как же стремительно тратятся мана с чакрой!       Вице-мэр вернулась из порта одновременно довольной и раздраженной. Погоняв по казарме ленивых бездельников и дармоедов, загнувшихся после переноса парочки-другой ящиков, сумрачный паладин направилась к себе в кабинет. Хлопнув дверью, Арибет задвинула хлипкую щеколду и… не растеклась по жесткому креслу. Она расслабилась, сев, но ее безупречная осанка сохранилась. Лицо упало в ладони. Казалось, даже начищенные до блеска пластины потускнели от ее настроения и все боевые царапины и вмятины, словно морщинки, выпятились во всей своей неприглядности. До меня неожиданно дошла причина ее плачевного состояния, в котором Арибет не заметила присутствия постороннего.       - Жизнь продолжается, - флегматично произнес я, сняв сферу невидимости и нормально сев на стул для посетителей.       Вечерние сумерки достаточно сгустились, чтобы по зданию и в домах уже зажигали свечи и магические светильники, к тому же окно кабинетика выходило в сторону леса – противоположную от заката. Арибет машинально коснулась артефакта…       - А, вы, - Арибет постаралась собраться и явить мне маску Леди. Включенное ею холодное пламя настольной свечи навело жути, высветив все изъяны на доспехе и лице, действительно показавшемся маской - для театральной роли вдовушки не хватало траурного грима. Голубовато-белый свет изгнал радость от теплых оттенков березы, мореного дуба и других пород дерева, использованного под мебель и для отделки стен, пола и давно некрашеного потолка.       Она подсознательно ожидала моего прихода и встретила без удивления – устало. Паладин осудила мой скромный тканный наряд, ничуть не походящий на доспех. Ее жесткий взгляд не увидел на моем простом кожаном ремне ничего из оружия. На нем, прикрытом эльфийским плащом, действительно висел только ею подаренный кошель для монет и подсумок, имеющий два спецотсека (под зелья и аптечки). С другого боку виднелся кошель для драгоценных камней и подсумок бесконечных вложений, что я получил из рук Амаржа-ака-Джару. А за спиной было прицеплено два оружейных подсумка, добытых с графского ниндзя. Магия делала все это весьма плоским и практически невесомым, но более чем вместительным и удобным. Будет время – обязательно займусь переделкой волшебной составляющей, а пока терпел эти поделки, рождающие чувство стыда, словно я явился на совет клана с бодуна и в рванье с чужого плеча да со следами отрыжки. Впрочем, я не идиот, чтобы совсем лишать себя быстро извлекаемого оружия: ножны с парой сохранившихся у меня офицерских кинжалов были пристроены за спиной так, чтобы не выделяться даже под плащом. Они не имели магической начинки, но и я не разучился использовать «Хиен». Впрочем, Арибет предстало полное «Хенге», копировавшее меня самого. Так же я продолжал жесткий контроль над внутренней энергией, убеждаясь, что собственно влияние мощной ауры гораздо менее существенно на окружающих меня, чем практически прямой обмен энергиями между СЦ посредством оплетающего всех Мирового Плетения.       - Я знаю, когда от сердца отрывают кусок – это больно. Сегодня от меня оторвали целых два.       - И… вы так спокойно об этом говорите?! Кто, где, когда…       - Посольство на Лунном Лебеде отбыло восвояси два часа назад, вместе с Фриэст и Арвэ на борту, - коротко сообщаю.       Я не стал разбалтывать о том, что благодаря фуиндзюцу на их лбах чувствую: они живы, здоровы и шустро удаляются от меня. Медитация в роще помогла мне почувствовать на расстоянии свою кровь, свою ману и свою чакру. Могу утверждать, что при наличии изъяна со слепым пятном, я бы никогда такого не смог - даже не подумал бы. Возможно, если я освою ментальное заклинание «Послание», то смогу пообщаться без посредничества заблокированных или испорченных артефактов. А возможно, что все дело в новых свойствах фуиндзюцу, которое недавно изменилось благодаря капле квинтэссенции луны, что потратил на меня архимаг, целенаправленно применив на татуировке. Относительно новых свойств лунного фуиндзюцу - одно я выяснил точно. От света показавшейся на небосводе Селунэ мне начинает чуточку легче думаться и самую малость обостряется восприятие. Благодаря Великой Киира вспомнил, что и вчера подобное было, даже посильнее, чем сейчас, но за всеми перипетиями я совсем не обратил на это внимание.       Думая о своем, зафиксировал и реакцию Арибет – эльфийка обозлилась, но постаралась скрыть это.       - Не беспокойтесь, Арибет, вдвоем с Глинклом мы справимся оперативнее, - произнес я, постаравшись убрать из голоса все эмоции и придать ему уверенности.       - Н-но… так просто бросить друзей на произвол судьбы?.. – Сказать, что Арибет удивилась, значит, ничего не сказать. Даже вперед подалась, непроизвольно выставив бронированную грудь в более выгодном свете.       - И вы потеряли веру в сородичей с Эвермита, - заключаю. – Я помню ваши основания, Арибет. И не питаю иллюзий. Но надо идти вперед, надеяться и верить.       Леди долго изучала мое лицо, порываясь что-то сказать или что-то спросить.       - Простите, Арибет, что вы хотите сказать? Вас что-то… гложит? – Спрашиваю я осторожно, глядя ей в глаза сквозь линзы.       - Просто… просто то, что случилось с Фентиком, могло случиться и со мной, Или с вами. Или с кем угодно. Откуда вы знаете, что идете верной дорогой, а не путем предательства?..       - Я осознавал риски, когда ступал на выбранный путь. И не сомневаюсь в вере и долге…       - Я тоже никогда не сомневалась в своей вере и своем долге. Но ведь и Фентик тоже! – Заявила Арибет, перебив меня. И быстро поникла: - А теперь… я сомневаюсь, Неджи, и мне стыдно это признавать, - сказала она в свои ладони. – Возможно, я просто погрязла в своей скорби… и желании отомстить. Я с таким жаром и гневом хочу найти эту проклятую секту, что это даже пугает меня. Жажду найти союзников Дестера и заставить их заплатить или увидеть ужасное правосудие Тира!.. А вы, Неджи? Разве не хотите расквитаться с Коварным Лебедем за столь беспардонное похищение?       - Хочу… Имей они благие намерения в отношении меня самого, то сохранили бы связь или дали бы попрощаться, а не выставляли бы завуалированные ультиматумы… Но я думаю не о мести - не всецело. Для меня пока что возмездие - третично. Идя по выбранному пути, я стану опытнее, наберусь ума и силы, обзаведусь новыми друзьями, союзниками, благодарными и обязанными. Следуя воле небесного отца, наберусь необходимыми возможностями, чтобы держать спрос… Когда придет срок, в удобный и благоприятный для себя момент. Сейчас Долг велит мне сперва завершить взятую миссию. Несмотря ни на что…       - Фентик… Я уверена, Фентик тоже делал только то, что считал своим долгом, - произнесла Арибет, вновь не дав мне договорить.       - Я не знаю всей истории, но каждый может ошибиться, Арибет, даже из лучших побуждений.       - Да, это была ошибка… - рассеянно подтвердила Арибет, тиская медальон с портретиком казненного любовника, с которым не сложилось оформить отношения перед небом и землей. Каждый из нас был озабочен своими проблемами и стремился поделиться ими, не особо вникая в чужие. – Но ведь не просто ошибка, верно? Фентик был повешен за измену, был опозорен в глазах своего лорда и своего бога, - мрачно произнесла паладин, нахмурившись. Складка на лбу, тени и мешки под глазами ей совершенно не шли. А еще этот дурацкий светильник создавал поганую и прохладную атмосферу.       - Всегда есть вещи, в которых мы никогда не можем быть уверены, даже когда проживем сто лет, - чуть скорректировал я фразу из одного умного свитка. Сам я в роще успокоился и отвлекся. И хотя Арибет могла многое мне поведать о Лунном Лебеде, я постарался обратить внимание на ее проблемы. - Вам тоже нужно собраться, Арибет, и отринуть пагубные мысли о сиюминутной мести. Вам ведь уже давался урок свыше?..       - Да, я… Я думаю, вы правы, Неджи. Путь слепой мести ведет в никуда. Мне стоит выкинуть из головы все эти мысли – навсегда.       - Да, вам следует собраться, Арибет. И выглядите вы усталой и не выспавшейся, - веско заметил я, видя общую угнетенность СЦ паладина Тира. Арибет, конечно, тот еще трудоголик, но Ларану-то она уже отпустила, потому что секретарша переделала всю работу на сегодня и подготовилась к завтрашнему дню. Дебильное пламя у негасимой свечки.       - Почему вы спрашиваете, Неджи? Вам главный шпион что-то наговорил или Ларана сдуру наябедничала?       - Я думал, вы обо мне лучшего мнения.       - Ах, простите! Простите, Неджи, я не должна вас отвлекать от вашего задания. Уверена, мои проблемы не особенно значимы и вообще вас не интересуют. Пожалуйста, простите меня.       - Это вы простите меня, пожалуйста, - я согнулся на не мытом сегодня полу, исцарапанном сотнями подкованных сапог. – Арибет, вы помогали решать мои трудности, а я отплатил вам черной неблагодарностью, оставив вас наедине с вашими проблемами. Прошу вас, простите меня…       - Ах, Неджи… Встаньте же, встаньте! Вы… я… я прощаю вас, Неджи… Ну, ну встаньте же, Неджи… - растерянно попросила женщина, впечатленная моим поступком до навернувшейся слезинки, тут же смахнутой пальцем.       - Арибет, прошу, поделитесь своими проблемами. Вы плохо спите?       – Право слово, вы с Аарином очень заботливы… Но, по-моему, не стоит так волноваться из-за того, что я плохо сплю. Несколько дурных снов – это еще не повод тревожиться.       - Простите меня, Арибет, но мы оба по уши в этом д…деле. По-моему, взаимопомощь в рамках приличия пойдет на пользу нам самим и общему делу.       - Ах, вас тоже беспокоят плохие сны? – Смущенно спросила женщина о наболевшем.       - Добро почему-то быстро выветривается, а зло гноится годами, - пасмурно отвечаю, сверля взглядом биджево пламя. – Я почти полжизни напрасно ненавидел главную ветвь Хьюга. Всю главную ветвь, - горько добавляю, до крови сжав кулаки.       До меня только дошло, что во всем виноваты старейшины, которые не хотели создавать прецедент выпускания птицы из клетки. Из-за постигшего его горя потери брата-близнеца и сжигавшей меня ненависти Хиаши-доно роковым образом промедлил с моим усыновлением – как можно принимать в семью и объявлять своим наследником того, кто всей душой и сердцем ненавидит тебя? Узнай я сразу правду из отцовского письма, адресованного лично мне, то все могло бы сложиться совершенно иначе – близнецы ведь…       - Ах, Неджи… По сравнению с вами мои сны – такие пустяки… - прошептала женщина.       Собравшись, она невидяще уставилась на свои сцепленные в замок руки и тихо заговорила:       - Слуги утверждают, что я разговариваю во сне. Говорю что-то страшное. Они стали общаться со мной так осторожно, словно я сошла с ума… После всего того, что произошло, после чумы и… и Фентика, я думаю, нет ничего удивительного в появлении тревожных снов. Как вы считаете, Неджи?       - Поделитесь ими, Арибет. Легче станет.       Глубоко, тяжело и неровно вздохнув, измученная кошмарами женщина повиновалась, начав рассказ, походивший на рапорт:       - Возможно, вы правы, Неджи… Я… я падаю во сне. Всегда падаю. В полной тьме, которая душит и засасывает меня. Ко мне тянутся скрюченные руки. И голоса… какофония шепота. Они умоляют меня помочь им. И… и потом я вижу замотанную в саван фигуру. Это Фентик. Он уходит от меня. Я пытаюсь догнать его, но он всегда исчезает в темноте… И голоса становятся громче. Они обвиняют меня, и я… я сгораю со стыда, хотя не знаю, в чем меня обвиняют. Я зову на помощь, требую прекращения насмешек, но меня никто не слышит. И… этой ночью я сразу схватила фигуру… и увидела, что это не Фентик. Он медленно повернулся ко мне и глянул с грустью… это был Тир… И мой Бог повернулся ко мне спиной.       Арибет мелко дрожала, отчетливо наблюдался тремор кистей, ушей и челюсти. Но я не стал переходить черту и пытаться утешить ее – она не Эйноли, хотя, не скрою, как мужчине мне бы хотелось с ней переспать. Но сейчас самый что ни на есть неподходящий момент… И она еще не все сказала.       Расцепив пальцы, соединив ладони друг с другом и поднеся их к лицу, Арибет заставила себя продолжить, шепча в большие пальцы:       - Это… это и есть мои сны. Возможно, вы поймете, почему я не хочу обсуждать их. Я… боюсь… боюсь того, что они могут означать.       Вновь повисла пауза. Арибет, не поднимая лица, со страхом и затаенным дыханием ждала моих слов. На краткий миг мне почудилось, что паладин готова в качестве наказания смиренно взяться руками за лезвие собственно меча и воткнуть его себе в сердце. (иллюстрация 089) Усилием воли я прогнал лишние мысли и, сцепив руки в подражание Нара Шикамару, принялся обдумывать только что услышанное и анализировать увиденное бьякуганом. С ведомством Морино Ибики я мало пересекался по службе, в тайны клана менталистов, Яманака, тоже не посвящен, однако я не раз и не два видел последствия воздействия гендзюцу на СЦЧ. Самые распространенные создают грезы наяву, обманывая мозг ложной информацией с органов чувств. Другие погружают в сон - их часто используют ирьенины… врачи. Третьи гипнотизируют, вводя сознание в пограничное состояние. Воздействия могут сочетаться. Додзюцу не видело у Арибет явных следов гендзюцу, а соответствующий раздел магии иллюзий мне знаком лишь по названию в содержании гримуара. Однако по части признаков и грубым допущениям получалось, что кто-то зомбирует Арибет. Но заговорил я о бросающихся в глаза несуразицах:       - Я новичок в этом мире. Но рассуждая чисто логически, скажите, Арибет, разве светлый и добрый Бог Справедливости станет прибегать к тьме и насмешкам? Разве добрый однорукий Искалеченный Бог станет на кого-то насылать страхи со скрюченными руками? Разве Беспристрастный слепец станет глядеть с грустью?       По мере того, как я озвучивал вопросы, женщина успокаивалась, а паладин поднимала голову с широко раскрытыми глазами. А наконец-то побежденное мною пламя ожило теплыми красками, разогнав мрачную атмосферу.       - Арибет, я сейчас же позову Боддинока. Он мастер Школы Иллюзий и поможет вам в борьбе с…       - З-з-меи!!! – Разгневанная Арибет была вне себя от ярости. Распространившаяся от нее волна яки вспугнула нескольких работников и служак на первом этаже, но на меня она не произвела никакого впечатления – только полыхнувшая мощью аура придавила. Магия бусины заглушила звук удара отброшенной подставки для перьев, рыбьим хвостом морского птицеголового чудовища проткнувшего карту на стене. (иллюстрации 090-092) Моя маначакра неожиданно интерферировала с силой от Арибет – пламя схваченного ею светильника взметнулось на ярд.       Лихорадочно соображая, я подобрал и озвучил предложение, показавшееся мне в этот момент наиболее рациональным:       - Мне Эйноли рассказывала о таинстве исповеди. Арибет, доверьтесь пастору Серголу и помолитесь у главной святыни своего бога.       - Я обязательно так и сделаю, Неджи, - твердо заявила паладин, воспрявшая духом. В ее неистово горящих глазах отражалось факельное пламя свечи, которую она держала, стиснув до хруста в подставке. Мне стало не по себе и внутри возникло очень странное и донельзя необычное чувство, которое я не смог идентифицировать, даже обладая Великой Киира. – Спасибо вам, огромное спасибо!       Арибет порывисто встала, стукнув подсвечником по столешнице. Едва она отпустила его, я перестал питать огонь своей энергией и моментом втянул все излишки – рыжее магическое пламя опало до нормального, свечного уровня.       - Не за что… - смутился я под взглядом очей, в которые вернулась сила духа и воля к жизни. Внешне спокойно выдержал не по-женски крепкое рукопожатие.       - Нет! Вы открыли мне глаза на коварство культистов. Вот, примите в благодарность. Отказа не приму.       - Оно… - я хотел сказать слабее, чем мои новые способности. Но подыскал иные слова, одновременно начав плотно напитывать маначакрой вжатое в мою ладонь эльфийское кольцо, так заинтересовавшее меня ранее: - Вам самой пригодится, Арибет.       - Оно не помогло против культистов, - скривившись, заявила она. - Но в честном бою много раз спасало меня от вражеских заклятий…       - Арибет. Прошу, попробуйте попросить Тира защиты от змеиного коварства и приложите кольцо к Его Престолу. Вам это кольцо действительно нужнее, поверьте. А я буду гораздо больше рад услышать историю о том мастере, что изготовил его для вас, леди Арибет…       Я надел волшебное кольцо обратно на палец Арибет и постарался повторить ранее подсмотренный галантный жест – поцеловал дамскую ручку. Это помогло Арибет отвлечься от снедающего ее праведного гнева. Женские щечки порозовели.       - Ах… Неджи… Вы… вы с Боддиноком примите от дамы приглашение на светский ужин?       - Да, но только не сегодня. Простите, леди, предстоит ночная охота… - отговорился я, с ужасом вспомнив свои мучения с вилками и ножами на подобных мероприятиях в заведении у Офалы и обучение в собственной таверне, благодаря которому я не уронил лицо у Нашера.       - Я понимаю, - важно кивнула Арибет, обретшая прежнюю уверенность в себе. Хотя нас скрывали чары из бусины приватной беседы, но береженого бог бережет. – Обязательно поговорите сегодня с Аарином Гендом, Неджи. У него есть несколько мыслей, где могут скрываться культисты. Он уверен, их база расположена за пределами Невервинтера. Возможно, в Лускане. Город закрылся одновременно с Невервинтером и до сих пор его ворота закрыты. Но чтобы вести там какие-либо действия, нам надо иметь веские основания, - в темпе отчеканила вице-мэр.       - Понятно, - кивнул я, активируя извлеченный из подсумка перстень многих посланий. – Боддинок.       - Сэр Неджи. Пора?       - Да, Боддинок. Срочно и неприметно зайдите к вице-мэру.       - Пять минут, сэр Неджи. Леди Арибет.       - До связи.       - До связи.       Арибет сделала то же самое, связавшись с пастором Серголом через свое кольцо посланий, извлеченное из потайного кармашка доспехов. (иллюстрация 093)       - Еще раз благодарю вас, Неджи.       - И я вас благодарю, Арибет. За все. Лучше поздно, чем никогда. До встречи, - рублено произнес я, скрыв охвативший меня стыд под сферой невидимости. Если глянуть со стороны, то получалось так, словно я начал подбивать клинья только из-за возможности принять ее в свой Дом и сделать своей ближайшей помощницей в организационных делах и подборе кадров. Я ведь реально подумал защитить ее налобным фуиндзюцу, но обряд принятия невозможен без клирика…       - До встречи. И пусть Тимора улыбнется вам! – Крикнула в окно Арибет, из-за чего ошивавшиеся под кустом рябины наемники из караула что-то заметили, насторожившись. Одним словом – женщина!       Как Арибет смирилась с необходимостью покаяния, так и я смирился с необходимостью вести очередные переговоры. Но всему свое время - Аарин подождет. Я слишком долго выполняю слишком напряженную миссию. Без чередования работы и отдыха свихнуться можно. Мне известно достаточно примеров, когда шиноби и куноичи не просто сгорали на работе, во всех смыслах, а сходили с ума – тоже во всех смыслах. Поэтому долой Генда и проблемы Лласта – хочу хотя бы часик ни о чем не думать и полюбоваться догорающим морским закатом, в конце-то концов!       Незаметно перебравшись речку Лласт, я с использованием исключительно физической силы, быстро перебрался на другую сторону мыса с маяком. Устроившись на уступчике подальше от пирсов и кораблей, предался любованию морским закатом.       Золотой диск солнца медленно погружался в воду, поджигая низкие тучи, спешившие потушить зарево морского пожара – наползти и закрыть догорающее светило. Грозные облака уже спрятали ото всех Селунэ, но еще не успели полностью зашторить зазвездившееся небо, светлое и бесконечно глубокое…       Но мою голову занимали отнюдь не дивные красоты природы нового мира – Эйноли. Обмануть себя не получилось. Мое естество рвалось к ней, я желал вместе с ней проводить дни и ночи. Вот прямо сейчас хотел поплавать с ней, порезвиться и полежать на песке в теплом прибое, целуясь на лоне чудесной природы… (иллюстрации 094 и 095) Но этим мечтам, недавно казавшимся такими близко осуществимыми, теперь не суждено сбыться.       Рассудок задавил порыв выматериться и немедля ломануться за своей девушкой. Как ни рвалось мое сердце к любимой Эйноли, такой нежной, стыдливой и отзывчивой к ласкам, но – нет. Нельзя сворачивать с пути. Если каждый станет делать, что вздумается, а не что надо или обязан, то воцарится сущий хаос.       Но сердце томилось, не желая обманываться и мириться с терминами «увлечение» и «интрижка». Щемило в груди, игрались желваки… Волей не позволил мышцам ходить ходуном, а энергии вырываться - что я, мальчишка какой безусый, у которого сорвало крышу?! Хотя кого я обманываю? И мальчишка - навсегда… И безусый - навсегда… И пусть потенциально могу вырастить бороду до пояса и бакенбарды всем на зависть, но эльфийская сущность теперь не просто превалирует – доминирует. Я внутренне знал, что как бы не морфировал, истинный облик – вот он. Навечно молодой…       Спрятав до предела зарядившуюся статуэтку Хранителя Покоя, я приложил ко лбу светящийся кулон мета-чёток коронала, потом к губам, шепотом благодаря небесного отца за день прошедший и прося его быть милостивым к своей юной жрице. Я уже абсолютно не считал молитвы чем-то зазорным. Великая Киира услужливо извлекла из памяти множество оставшихся на периферии сознания моментов, когда бьякуган заставал то, как Гай-сэнсэй украдкой посещал святилища и храмы, где ставил благовония, подвязывал ленточки или совершал другие религиозные действия. Чтил память отца, чтил погибших напарников, очищался от убийства и набирался своего извечного оптимизма. Без заботы о своей духовности ниндзя превращаются в моральных уродов, в бездушные механизмы и орудия, которые погибают первыми и от которых избавляются свои же.       - Лучше поздно, чем никогда… - прошептал я, поняв, сколь однобоко меня воспитывали в клане, по воле старичья взращивая идеальный кунай. Но им обломилось – не учли Воли Огня, за всю Коноху пылающей в Наруто и передавшейся тем, кого он счел своими друзьями.       Нарастающее желание покушать я осознанно решил удовлетворить нетрадиционным для себя, но уже известным путем, становящимся все более востребованным и привлекательным в отсутствие палочек и любимой мной лапши из гречневой муки. Сняв с себя и убрав все лишнее, при помощи чакры прилепил к шее тяжеленькие мета-чётки коронала и с силой оттолкнулся вперед, прыгнув со скалы в пенящуюся воду. Теплые подземные воды, насыщенные огненной маной, нагревали прибрежное море до комфортной температуры, а соли делали эту воду куда жестче пресной. Ныряя, специально закрыл глаза и не стал защищаться или помогать себе высвобождением чакры. Полученные при вхождении в воду микро повреждения тела мобилизовали организм, потянувший растворенные в воде флюиды огненных элементалей, живущих в вулкане поблизости. Прекрасно… да, прекрасно помня, как тот же Боддинок во время колдовства тянет ману из Мирового Плетения, я потянул к себе огненные силы. После нескольких попыток мне удалось распалить сердечные чувства настолько, чтобы пожар наконец-то привлек огненную ману, растворенную в прибрежных водах.       Я кутался в податливую и послушную огненную паутину. Горячие пузырьки приятно щекотали тело, навевая воспоминания о пузырящихся ванных борделя. Я представлял, что хотя бы таким суррогатом в какой-то мере восполняю недополученную женскую ласку. Знакомые ощущения окрашивались новизной и необычностью, казались постыдными, неправильными и безрассудными… И шибко горячими! Рывком втянув в себя скопившиеся вокруг огненные силы, вскипятившие воду, я занырнул из мутного кипятка глубже - в прохладу, гребком руки зацепив сварившуюся рыбину, а ногой задев нечто мерзко склизкое и щекотное, поймавшее щупальцами другого вареного обитателя. Без всякого бьякугана понятно, что вслед за неосторожной мелочью из остуженной области двинулись крупные хищники. Кто-то прочь, а кто-то в нагревающийся центр… Обостренные чувства живо дополнили картину рыбьего пиршества смачным чавканьем и хрустом. Я поспешил на берег, отметив, что ни одна безмозглая тварь не заточила и не навострила против меня зуб, клешню или стрекало.       Отмывшись от въевшегося запаха посредственно сваренного рыбьего супа, одеваться не стал – из практических соображений и под влиянием Хи – добавить остроты тренировке удержания новых свойств «Хенге». А в-третьих, любому Хьюга не привыкать ощущать себя голым или раздетым, по крайней мере, среди своих. Я не собирался ни перед кем щеголять нагишом, просто не выходила из памяти уничижительная фразочка госпожи ифритов. Она помогала распалять чувства и на высоком уровне поддерживать ощущения текущего по жилам огня, которым был вынужден удовольствоваться и греться вместо интима с Эйноли…       Вроде бы сбросил гнев и морально передохнул, вроде как отвлекшись от насущных проблем. Но пока на одной руке поднимался по отвесной скале, меня посетило ощущение, что я - белка в колесе. Причем, чем быстрее бегу, тем больше кислорода мне требуется, но и тем больше его нагнетает насос колеса. Но чем быстрее вращается колесо, тем быстрее оно вычерпывает постоянно подающуюся воду и тем более разреженным становится воздух в клетке. Стоит белке остановиться, как она станет задохнувшейся утопленницей.       Забравшись на мыс, я дал ветру потрепать волосы и загасить мой огонь, оставив раскаленные угли - до момента востребования. По-простому выполнил дыхательные упражнения и успокоился, усилием воли плавно утихомирив взбудораженную кровь. Правда, все эти старания едва не пошли прахом, когда я призвал духа шаровой молнии, просительно мерцавшего в кулоне.       Удовлетворив потребность побыть в одиночестве и убедившись, что Арус верно меня понял, я отпустил фамильяра резвиться в сгрудившихся над гаванью грозовых облаках. А сам отправился на ферму, защищаясь «Хенге» от проливного ливня, хлынувшего по вине фамильяра, своим появлением в облаке спровоцировавшего выпадение обильных осадков.       Я двигался по земле, оббегая мыс с южной стороны. Дождь усложнил задачу, сделав камни и траву мокрыми и скользкими. Однако я не поддался искушению использовать верхние пути или активировать бьякуган, потому что осознавал необходимость освоиться и с обычным зрением, тоже претерпевшим изменения после перерождения на Ториле. Эльфы от природы обладают инфравидением, благодаря которому лучше ориентируются в темноте и различают больше цветов и оттенков, нежели люди.       Внезапно по эмфатической связи с духом я ощутил, как резко поменялось настроение Аруса, случайно заметившего над облаками нечто интересное – крохотное и далекое пламя жизни! Фамильяра прямо-таки сжигало любопытство, распаляемое доходящим до него эхом моего собственного интереса. На радость духа шаровой молнии, объект приближался. Мне четко передавались яркие и незамутненные чувства фамильяра. Сейчас это уже не являлось для меня (нас!) чем-то неожиданным, ведь общая взаимосвязь между мной и фамильяром из-за стечения обстоятельств в первые же минуты своего неокрепшего существования оказалась качественно улучшена – подавляющее большинство магов всю жизнь о такой мечтает. Однако, несмотря на ее крепкость и развитость, мы оба еще не умели толком ею пользоваться. Когда Арус находился в радиусе активного бьякугана, я прекрасно различал оттенки его эмоций и ясно понимал его мысли, обращенные ко мне, а в непосредственной близи слышал нечленораздельные шумы: фамильяр обрел дар речи, но еще как младенец пытался овладеть им, пробуя повторять различные звуки. Когда Арус, вот как сейчас, удалялся на несколько миль, уровень понимания снижался до первоначального – как было в первую минуту после ритуала на границе Плана Огня.       «Как мы! Здорово!» – уловил я очередное его обращение ко мне.       Благодаря нашей связи, мне не приходилось разгонять восприятие, чтобы успеть уловить смысл. Однако прямо сейчас из-за нештатной ситуации пришлось ускориться, дабы быстрее понять и вовремя отправить ответ:       «Арус, жди. Смотри. Если они залетят в облако. Предупреждай меня. Близко не приближайся, Арус», - передал я, четко представив уже выученное им расстояние в полтора фарлонга – текущий радиус действия моего бьякугана.       Два фарлонга, разделявшие меня с городской стеной, преодолел за четверть минуты, задействовав бьякуган. Удовлетворившись нынешней легкостью перепрыгивания примитивного, но все же достаточно высокого и широкого защитного комплекса, качественно уступающего невервинтерскому, я еще фарлонг прыгал по поверхностям луж в междурядьях культурных насаждений, пока достаточно не приблизился к усадьбе.       Беглое сканирование показало, что родственники напоили Урта сонным отваром и связали пеньковой веревкой, дополнительно обезопасив себя баррикадой у дверей в импровизированную камеру: дубовая столешница, сундуки, шкаф. Приготовления правильные, но неужели так невыносимо трудно попросить помощи у жреца Тира? Хотя еще нужен смельчак, который наденет оберег на звериную форму. Кстати, додзюцу отметило странные переливы в худосочной СЦ парня. Но я спасовал с точной идентификацией природы проходящих процессов, оценке их скорости, возможно, замедленной из-за влияния белладонны, принятой вовнутрь и пучками раскиданной по полу.       До того, как Селунэ окажется в своей наивысшей точке, оставалось около часа. Всадник на крылане стал осторожно снижаться. Заходит на посадку? Поколебавшись несколько ударов сердца, я оставил беспокойных фермеров и побежал за город, как по компасу прекрасно определяя расстояние и направление на фамильяра, в нескольких милях от меня вившегося в туче, преодолеваемой объектом интереса. Арусу страшно хотелось поиграть, неведомая пара существ надежно приковала его внимание, но нарушать запрет своего старшего он не смел. Как порывался, так и отступался – я ему предельно четко объяснил про немедленный отзыв обратно в кулон и последствия, если что-то пойдет не так.       Сперва собьем, потом разберемся? Фу, какое дилетантское безрассудство. Навеяно бесшабашностью фамильяра. Траектория летающего всадника напоминала параболическую. Сопоставив изменения месторасположения, сделал очевидный прогноз и вывод - явка. Чья только? Культисты в Невервинтере действовали нагло – через телепорты. Но тут есть древняя портальная установка – способна ли засечь точки входа и выхода? Или помешать настройке? Шпионская паутина Генда центрирована в порте Лласт. Может, это его: связист, курьер, докладчик? Безумец так точно.       Личная встреча со связным или выбор места для сброса почты или посылки, что нельзя телепортировать? С равным успехом он может: облетать Скалистые горы, попутно забрасывая послание; облетать местность в каких-либо целях; быть погонщиком туч – мне стоило выяснить подробности той климатической атаки на Невервинтер.       Понимая, что вовремя не успею добраться к месту приземления, я затормозил, чтобы открыть пару врат Хачимон – с ними уже через полминуты наверстаю упущенное. Летающий всадник в ночной ливень рискует и вряд ли сможет быстро обернуться – это дополнительные шансы успеть разобраться в ситуации и в случае необходимости экстренно принять меры. А еще мало ли кто его встречает – дополнительные боевые возможности всяко не лишни.       «Что такое, Неджи? Я хочу к ним. Почему ты – нет? Ну разреши», - клянчил шебутной дух, не понимающей и не желающий понимать всю серьезность положения.       «Поиграем в подкрадывание», - передаю я мыслеобраз, припуская вперед.       «Ура! Ой, я не умею тихо и темно. Как мне быть, Неджи? Ну как мне быть – я хочу к ним», - нетерпелось Арусу.       «Замаскируйся», - передал я, сдерживая энтузиазм и проверяя интеллект Аруса. В это же время на бегу стянул сзади мокрые волосы, чтобы не хлестали и не цеплялись.       «Как? Не умею. Научи. Хочу к ним. Как мне быть, Неджи?» - перевел я для себя поток его эмоций.       «Подумай».       Мы с Амаржем выявили его способности. Слишком приметный фамильяр у меня. И польза колоссальна. И арсенал впечатляющ по сравнению с другими на том же уровне развития. Но он абсолютно не подходит для скрытых операций. И обнаружение его знающими личностями будет явно им указывать на то, что некий Неджи Хьюга где-то поблизости.       «О, я могу из молнии стать солнышком! Они не узнают меня», - фамильяр просиял гордостью.       Засветить и сбить? Глупость.       «Молодец, Арус. Но вблизи ты причинишь боль. Они – другие. Запомни. Без нужды не приближайся. Ко всем подобным», - мне все лучше давалась передача эмоциональных мыслеобразов. Простые и коротенькие должны быть понятливее.       Арус сильно расстроился, что все тут сплошные хлюпики и ему не с кем поиграть.       «Я могу просто подлететь. Очень хочу к ним, Неджи!»       «Спугнешь или будешь атакован. Мимолетной молнией можно», - уступил я, не желая проявлять жесткость в общении с фамильяром.       «Мимо - не к ним», - кое-как выделил я суть в направленном ко мне потоке связных эмоций.       «Не увидишь?»       «Ага!» – обрадовался Арус, что я понял его.       «Не сам сигай молнией. Пусть молния тебя несет», - выдал я первую идею, пришедшую на ум. Хотя, наш разговор проходил на порядок быстрее обычной речи, мне хватало концентрации. Я так часто и много передвигался по лесам, что без напряжения и бежал к цели, и общался с фамильяром.       Арус аж замер, ухватившись за мою мысль. Я воспользовался паузой в нашем с ним молниеносном диалоге. Задумавшись о странной настойчивости малого, я уразумел важную вещь – они как мы!       «Они злы?» – уточнил я, имея в виду Госпожу ифритов.       «Ой! Нет! Как мы», - обидчиво повторил дух.       «Тогда недопонял», - объясняюсь.       Дух возрадовался. А Великая Киира с готовностью подсказала мне о том, что, оказывается, Арус может по огню жизни, как он своеобразно видит всех существ, определять злое пламя, доброе или серединка на половинку. Распознал издалека, значит, огонь жизни яркий – сильная персона всадника и его зверя под седлом. Теперь почти стопроцентно можно заявлять – агентурная явка к Генду.       Пока я отвлекался, обдумывая имеющиеся сведения и выравнивая бег после сломавшейся под ногой сухой ветки, нетерпеливый Арус шарахнул молнией и сел ей на хвост, завизжав от восторга. Превратно поняв меня, он счел мой ответ за разрешение – они как мы же, значит, к ним можно приблизиться и поиграть! Ветви «Молнии» сверкнули в считанных ярдах от объекта его интереса, и он соскочил вблизи, радостно и приветственно засветившись маленьким солнышком.       - Бестолочь, - вслух и по связи ругнулся я, не на шутку рассердившись.       Поздно! С уровня древесных крон я хорошо различил очередную вспышку молнии, ветвистыми зигзагами протянувшуюся внутри облака. Искусственный разряд тока спровоцировал атмосферное электричество, в результате выпущенная «Молния» многократно усилилась и разрослась, расцветив половину неба. Практически одновременно где-то в центре мохнатой ливневой тучи ярко зажегся огонек. На его фоне отчетливой тенью мелькнул всадник на крылатом существе с задницей коня, головой орла и передними лапами: то ли кошачьими, то ли собачьими, то ли кого-то иже с ними. (иллюстрация 096) Пока я вынужденно вспоминал бестиарий, гиппогриф заполошно взбрыкнул, скинув фигурку седока, начавшего свободное падение под басовитые аккорды оглушающих громовых раскатов. По моему глазомеру выходило где-то под две лиги – как раз максимальная дистанция для фокусировки на конкретном объекте, - но я не успел настроиться – еще плохо оперирую этой новой телескопической способностью бьякугана. Вместе с гиппогрифом не менее, если не более, испугался и сам виновник происшествия. Светящийся шарик мигнул, родив новую королевскую «Молнию» - на вторую половину неба. Если и был клекот или крики, то все потонуло в громовом грохоте и барабанной дроби ливня по листве.       Я хотел отчитать Аруса, чтобы тот сразу усвоил урок. Но шаловливый дух сам сбежал с Прайма, словно мальчонка, понявший, какое безобразие натворил, и в слезах бросившийся прочь от заслуженной родительской выволочки. Типа и сам себя наказал, отправившись в кулон, и сразу же сбежал на родной План бытия.       «Хитер, мелкая зараза! А мне плоды пожинай…» - про себя подумал я, поспешив к месту разыгравшейся трагедии.       Через минуту стремительного бега я загодя засек Аарина Генда. Нашеровский шпион тоже на всей своей скорости стремился к точке рандеву – зарево и тень в небе нельзя было не заметить. У Аарина имелась значительная фора, но я его опережал верхними путями, к тому же, лучше знал направление. Пока обгонял – пристально рассмотрел.       Рашеми? Чондатанец? Иная человеческая подраса? Аарин был высок - на целых восемь дюймов выше меня. Поджар и мускулист – ловок и силен. Кожаные доспехи, клепанные зачарованным металлом. Множество сумочек на удобных ботфортах. Гипертрофированные ремни в качестве наручей имели множество тайничков и сюрпризов врагам. Головной обруч создавал силовой барьер в виде шлема, спасавшего от ливня и веток в лицо. Из оружия кинжал и одноручный меч, оба с кисточками на яблоках и с матово черными лезвиями, чьи чары отдаленно напоминали грубейшую подделку под оружие лорда Кролнобера. (иллюстрации 097-100) Еще у разведчика за спиной имелся ничем не примечательный средний лук и колчан со стрелами, зачарованными той же магией, что и у Алхеора. Из примет плоский и широкий нос да прическа. Черные волосы цвета вороного крыла были уложены девятью валиками, в середине которых находилась проволока от головного обруча. Сзади волосы укреплялись угловатыми приспособами так, что получалось девять хвостов…       Только я отметил, что он очень умело и стремительно двигается по лесу, и подумал, что с шиноби Конохи ему никогда не сравниться – разве что с генинами. Как рейнджер словно что-то почуял и задействовал какую-то свою способность вместе с магией, припустив очень похоже на «Шуншин но Дзюцу», в итоге скорость бега Аарина по подлеску лишь немного обошла мою. Но его глазомер оказался хуже моего!       Бьякуган за полтора фарлонга достал до места трагической посадки – погрешность с предполагаемой мной точкой падения составила всего половину фарлонга. Седок валялся бездвижно, но пока еще дышал. Кожаный доспех с честью выдержал и когти, и ветки, а вот родные кости - нет. Ремни у сумок и подпруги тоже сплоховали: часть поклажи вместе с седлом повисла на обломанных сухих ветках, часть валялась поодаль в густой траве. Рядом лежало израненное существо со сломанными крыльями. Верховое животное оказалось помесью гиппогрифа и грифона: орлиные крылья и голова, грудь и передние лапы льва, а задняя часть лошади. (иллюстрация 101)       Пока добегал к месту, я попытался восстановить картину падения. Самец, чьи перья на левом крыле значительной частью сгорели, явно спикировал вниз - за седоком. Где-то у макушек деревьев он успел передними лапами жестко поймать человека. Дальнейшее экстренное торможение и приземление средь чащи обошлось им обоим множественными переломами. Меня поразила самоотверженная привязанность верхового животного к наезднику. Но стоило присмотреться к солнечному сплетению человека, как все встало на свои места – класс рейнджера пятнадцатой ступени. У приживалы воспитана такая сильная привязанность. Причем, если разобраться в ядре, так называемое и до сегодняшней ночи мною ни у кого не виданное престижное наслоение у парня было кратно более развитым, чем такое же у Генда.       Оказавшись на месте падения первым, я сразу же перевернул худосочного парня, нитями маны с чакрой придержав обломки ребер, чтоб не впились в сердце и не порвали второе легкое. Отогнув заклинившее забрало глухого шлема, влил чуточку зелья лечения критических ран - несмотря на кровавый кашель. Кровь почти сразу перестала идти горлом, и я помог ему сделать несколько полноценных глотков, заставляя выпить спасительную склянку до дна. Его состояние начало стабилизироваться прямо на глазах. Но я видел, что принятых мер недостаточно и что сильная исцеляющая магия все же не справляется с множественными переломами, ушибами и кровотечениями. Я уже знал, что если налить зелье непосредственно на рану, то эффект получится как от наложения рук. Есть и другие средства, но Генд куда как лучше меня должен обращаться с местными универсальными армейскими аптечками – сообща залатаем. Убрав пустую склянку, ценящуюся на вес золота, извлек кинжалы.       Аарин застал меня в тот момент, когда я при помощи «Хиен» намеревался вспороть ремни доспеха, не собираясь церемониться. Однако первым внезапно отреагировал травмированный гиппогриф, тоже посчитавший мои устремления злонамеренными. Я увернулся от большого грязно-желтого клюва, в котором СЦМ внезапно набухла маной. Нормально видящий в темноте Генд не упустил возможности вскинуть лук и выстрелить в просвет между деревьями, при этом продолжая бежать по редкому, исхоженному подлеску.       Перехватывая вторую стрелу, я смекнул, как со стороны смотрелись мои предыдущие действия. Мелькнула мысль банально ввязаться в драку и сбросить нервное напряжение в схватке с превосходным противником, а еще подучиться чему-нибудь – хотя бы запомнить все экзотические приемы и связки для последующего анализа и приспособления под себя. Но с другой стороны я косвенно виновен и не живодер, чтобы ради собственной выгоды вынуждать мучиться зверя, преданного своему наезднику, работающему на Генда. С ускоренным мышлением я за доли секунды принял решение.       - Хватит, Аарин. Мы оба служим Нашеру, - выпалил я на всеобщем, отпрыгнув подальше от бессознательного агента и его переломанного приживалы.       - С-сучий лжец, - процедил приближающийся Генд, злящийся из-за состояния всадника. Хороший знакомый или друг?       От меня не укрылось, что за стволом, на миг оказавшимся между нами, престижный рейнджер вызвал Тень. Туманное существо из Плана Теней, знакомое мне еще по складу с зомби, вроде бы как незаметно выскользнуло с другой стороны. За следующим и последним деревом, разделявшим нас, использующий магический камуфляж Генд сам скрылся в тени, укутавшись саваном, внешне сделавшим его неотличимым от ранее вызванной Тени. Опытный боец попытался совершить обманный маневр, чтобы напасть на меня с двух сторон.       Доказывая намерения делом, я пожертвовал склянкой с зельем лечения средних ран, прицельно метнув ее в гиппогрифа. Клюв не заметил тонких стенок, со звоном высвободивших целебное содержимое, облившее взнузданную орлиную голову, издавшую непонятный клекот. Проигнорированное мною бестелесное… вернее, нематериальное существо попыталось атаковать, но затраченные против меня усилия оказались совершенно бесполезны. Как пропала втуне и одновременная удаленная теневая атака самого Генда, призванная, скорее всего, как-то ошеломить или дезориентировать меня - шибануть по мозгам. Прицельно запущенный в меня сгусток тени бесследно и безвредно растворился в ауре. Это не смутило и не остановило Генда.       Налетевший на меня Аарин задал почти столь же высокий темп боя, как графский ниндзя. Сохраняя дыхалку, я принял-таки навязанный бой - с целью оценить противника и почерпнуть у него приемов кендзюцу. На меня посыпался град обманных ударов и выпадов, а перед глазами замельтешили яркие кисточки кинжала и меча, призванные сбивать с толку и отвлекать взгляд от черных лезвий, незримых в темноте. Но я и видел все прекрасно, и отражать удары поспевал. Вот только каждое парирование, несмотря на голубое свечение «Хиен», оставляло на моих офицерских кинжалах следы ржавления, усиленного хлещущей с неба водой. Я растворил ману в чакре, притормаживая наведенную магией коррозию – достичь большего мне не удалось.       Увидев брешь в обороне противника, я резанул по его боку. Ловушка! Генд нацелился срезать мой ремень и заодно проткнуть брюхо. Я втянул живот и подался тазом назад и вбок, но Аарин кончиком кинжала достиг своей первичной цели – за секунду насквозь проржавевшая пряжка ремня развалилась. А вот мой удар в бок целиком поглотился теневой защитой, словно бы фазировавшей лезвие по четвертому измерению: точно так же было, когда мы с Арибет проходили сквозь алтарную стену. Т.е. и бок Генда, и мой кинжал находились в одной точке пространства-времени и при этом совершенно не мешали друг другу и никак не соприкасались, словно бы человеческое тело было таким же нематериальным, как у призванной Тени. Но в тот раз я повредил саму Тень точно таким же ударом, а теперь – истощил защиту? Непонятно. Разрывая дистанцию, я отпрыгнул, высвобождением чакры из поясницы отбросив слетающий пояс еще дальше назад.       Не прошло и трети минуты с начала ближней схватки, как я клюнул на очередную незнакомую мне уловку. Опытный в кендзюцу Генд своим кинжалом ловко подцепил у самой гарды мое оружие. Избегая вывиха и переломов от мудрено крученого приема, я выпустил рукоять офицерского кинжала и выдернул руку из-под резко крутанувшегося черного лезвия. Коррозийная магия разъела натянувшиеся провода моей маны, но не только ими я удерживал оружие. Одновременно Аарин, полноценно владеющий амбидекстрией, всей длинной клинка резанул по моему второму кинжалу в левой руке, таки срезав лезвие у самой гарды. Меч просвистел над моей головой, вильнув кончиком туда же, куда я дернул второй кинжал, подхваченный чакрой. Черный меч успел - мое порченное коррозией оружие глухо отлетело далеко вбок, сломавшись – о гриб-трутовик!..       Бросив в лицо противника рукоять левого кинжала, я подловил Генда на рефлексах и наконец-то смог полноценно развернуться в тайдзюцу, отбросив мысль заодно оценить в бою «Огненную ауру»: нам еще только не хватало хищников, которые обязательно заглянут на огонек.       Путаясь в мельтешащих фиолетовых цветах, обозначавших уязвимые точки в энергетических структурах человека, я без разрыва дистанции ушел в нижний регистр и попытался сбить Генда с ног вертушкой «Коноха Реппу». Но он подпрыгнул – так даже лучше! Я спиной резко высвободил маначакру, выполнив мягким боевым искусством удар тела - «Джукенпо Ичигекишин». Противник отлетел спиной назад и, ловко извернувшись, ногами пружинисто оттолкнулся от ствола. Поздно! И он сам вручил мне ключ от своей теневой защиты. Встав в небесную стойку, поймал его в «Хакке Санджуни Шо». Мгновенно для Генда оказавшись под ним, я первой парой ударов выбил оружие из запястий, второй парой вызвал мышечный спазм, скрючивший пальцы. Далее сорвал с него теневой покров и оставшимися двадцатью четырьмя касаниями выбил тенкецу на его голых предплечьях, превращая руки в неуправляемые источники боли.       Интуиция не подвела опытного воина. Я увернулся от удара бронированным коленом в голову и успел принять его голень на костяшки, предотвращая пинок по лицу армированным кончиком ботфортов, снабженных ядовитыми иглами. Однако сапоги содержали не только механический сюрприз! Странный узелок в знакомом плетении «Прыжка» инвертировал действие заклятья, неожиданно для меня знатно усилив пинок. Собственная ладонь дала мне такого леща, что помутилось в глазах. В спину не замедлили прилететь иглы, выпущенные из наручей. Но «Хенге» и магическая защита кулона мета-чёток позволили им воткнуться всего лишь на десятую долю дюйма, а иммунная система спокойно справилась с ядом. Напоследок Генд умудрился толчковой ногой наподдать мне в плечо, роняя. Сам же черный человек, шипя сквозь зубы, акробатически искусно приземлился на ноги, не оскользнувшись на траве и торчащем из дерна мокром корне, попавшем под ногу.       Посылка, реально оставшаяся за пазухой курьера, оказалась важнее его жизни. Совершив рокировку, Генд подцепил ногой мой ремень и подкинул вверх, закусил его зубами и ломанулся прочь, бросив свое оружие.       - Хха! – Выдал я, повторив хитрый прием, некогда впечатливший меня, самостоятельно не додумавшегося сформировать снаряд из чакры, высвобождающийся при ударе ладонью «Хакке Кушо».       Энергетический сгусток врезался в спину Аарина, кубарем повалившегося оземь и рукотворным чудом улетевшего в кусты - а не то бы прямехонько приложился об дерево. Вскочив, я на бегу сложил ручную печать тигра - «Канашибари но Дзюцу». Канаты чакры, усиленные струнами маны, крепко и болезненно скрутили Аарина. Концентрируясь на дзюцу, я выиграл поединок воль, надолго закрепив временный паралич.       Энергетические жгуты охватили и кончики моего ремня, потому Генд пучил глаза и мычал всю минуту, пока я маялся, создавая общую защиту от дождя. Для простоты сделал из проводов маны прямоугольную рамку, в ее границах раскатал в плоскость маначакру, создавая простейший плоский барьер, подпитываемый соединенным со мной каналом-поводком.       - Генд, без твоего разрешения я позволю себе представиться. Неджи Хьюга, баронет-капитан на службе лорда Нашера, являюсь его полномочным представителем, - изрек я, разворачивая перед Аарином соответствующие верительные грамоты, извлеченные из «бардачка». Магический отпечаток не оставлял сомнений в их подлинности.       Осознав всю глубину и ширину задницы, Генд обмяк и выразительно мыкнул в сторону полудохлой пары.       - Трагическое стечение обстоятельств, - спокойно прокомментировал я, не спеша снимать путы и вдаваться в подробности. – Я хотел вспороть ремни доспехов, чтобы вылить зелье на сломанные ребра, но теперь поздновато. Без шин не обойтись, восстановление займет от суток и дольше.       Демонстративно щелкнув пальцевыми суставами, я продолжил:       - У меня есть отличные аптечки от леди Арибет, но я отвратно с ними обращаюсь. Поэтому, Генд, я сейчас исправлю твои руки быстрым, но ах** болезненным способом.       Тот все верно понял и пожевал ремень, закусив его вместе с поданной мною веткой. Боец внутренне приготовился перетерпеть острую и жгучую боль.       - И зажмурься, ничего личного.       Вздернув тело и прислонив к стволу, я встал в стойку и махом вправил ранее выбитые тенкецу. Генд раскусил сырую ветку и откусил кусок ремня, но сумел удержаться от крика на весь лес. Гордый мужик не сполз по стволу вниз – выстоял. Я снял незримые ему путы. Без дополнительных понуканий и намеков, Генд через четверть минуты приступил к разминке рук, начав разгонять по ним кровь и возвращать полный контроль.       Односложно прося подать что-либо или помочь чем-либо, Аарин споро перевязал своего пострадавшего агента, в конце умело применив мгновенное заклятье «Лечение легких ран» - чтобы костные ткани схватились. На обожженном крыле гиппогрифа, признавшего Генда, тот сосредоточенно применил наложение рук, несколько минут со знанием дела водя ладонями вдоль и поперек. Бисеринки пота катились по чернокожему лицу и шее, когда Генд точно так же лечил серьезные переломы второго крыла. Эта природная магия 4-го круга давалась ему очень тяжело, досуха выжимая энергетическое ядро и СЦМ. На втором этапе престижный рейнджер даже синхронизировал свое сердцебиение со зверем, добиваясь лучшего эффекта в ущерб собственному состоянию.       Пока длилось лечение, я высмотрел и выделил в снаряжении парня два примечательных ножа. Один из булатной стали, вероятно, мог бы резать стальные канаты. Второй отличался рельефной отделкой ручки и ножен, умещал в себе любопытную магию, как я позже выяснил - милосердную. Дополнительный магический урон – истощающий. Похоже на вампирскую регенерацию, только без передачи украденной энергии держателю оружия. Во все еще болтающейся на дереве поклаже я разглядел волшебный пояс из змеиной кожи. И простой пояс, красиво сплетенный из кожаных шнуров. (иллюстрации 102-105) Без зазрения совести его я и взял на замену испорченного Гендом, причем, особливо на его глазах достал, когда вернулся с подобранной сумкой. К моим вещам Аариен не притронулся, да и не до того ему было – ходил за дровами.       Пока я занимался костром и кипятил воду, Генд сам порылся в чужих сумках и споро превратил извлеченный оттуда походный плащ в растянутый тент палатки. Натаскал лапника и уложил на него магически усыпленного агента, которого гиппоргриф с тихим клекотом накрыл крылом, пострадавшим от огня Аруса. Отдельно рейнджер сходил за травами для душистого отвара.       Первыми кружками насладились молча – все равно я уже опоздал к превращению Урта. Куда теперь торопиться?..       - Итак, Генд, леди Арибет направила меня к вам за дополнительной информацией, - произнес я, греясь о глиняную кружку из поклажи агента, в которой разве что гиппогриф еще не лазил своим клювом. Вода вобрала в себя тепло огня – я пытался ощутить это на магическом уровне.       - Я не стану обвинять вас в совершенной ошибке, сэр Хьюга. Я неукоснительно выполню распоряжение лорда Нашера и снабжу вас всей имеющейся у меня информацией касательно Культа Змеи, - грубым тенором произнес Аарин, сцепив пальцы вокруг кружки с ароматным кипятком. Ливень прекратился, но промозглый ночной дождь все еще поливал лес между распаханных полей пригорода. Осадки надолго зарядили.       - Рапортуйте без долгих предисловий.       - Урт обезврежен на эту ночь, - словесно напал он, дернув щекой.       - А Эндрю насовсем. Но по-прежнему на свободе Алхеор Черный Волк, - парировал я, подтверждая квалификацию и высокие оценки.       - Не с этого нам следовало начинать, дружище, - смягчил тон Аарин, полностью признавая меня как заявленного профессионала. Ассасина.       Хлебнув бодрящего отвара, чтобы собраться с мыслями, мужик деловито продолжил:       - В заброшенных шахтах и выработках в холмах к северу от порта Лласт собрались племена орков, багбиров, гоблинов и тому подобных существ. Они раньше там жили, их вытеснили, но они неустанно пытались отбить пещеры обратно, мешая рабочим. Когда оба соседних города закрылись, их число стало в темпе прогрессировать. Они обложили пустой тракт и ведут работы по его перекрытию. У меня есть несколько свидетельств от непосредственных очевидцев, видевших, как некие люди организовывают дикарей.       Главное он сообщил, но дальше я его перебил, специально повернув лицо в сторону обнаруженного противника:       - На ловца и зверь бежит. Он мой, - непререкаемо заявил я свои права на приближающегося Черного Волка.       - Допросим? – Смекнул Аарин, проверивший лук с колчаном, которые держал вблизи от себя так, чтобы схватить в одно мгновенье.       - Да, - киваю, активируя перстень. – Боддинок, срочно выдвигайся… - Дав ему точный вектор и расстояние, я поспешил принять меры и подготовиться.       Чужая статуэтка Хранителя Покоя достаточно защищала нас, чтобы даже в полуфарлонге от места вынужденной стоянки нельзя было различить огонь костра и речь с запахами. Но как ни старался рейнджер бежать бесследно, его ботфорты оставляли приметы, по пути его следования встречались сломанные ветви и оборванные листья - несмотря на все умения скрытного передвижения. А еще сбор дров и лапника. Черный Волк хорошо читал следы и уверенно подкрадывался все ближе и ближе. По тому, как он, кружа, точно вышел на траекторию падения, у меня сложилось полное впечатление, что истинный оборотень даже в дождь издали чует пролитую кровь. Что он мог сразу выйти к нам, но предпочел как следует осмотреться.       Алхеор, в обличье волка выбежавший за пределы моего радиуса видимости, вскоре вернулся. Мои предположения, к несчастью, подтвердились. Он не просто на всякий случай оббежал округу, но еще и выжрал эликсиры, отчего его СЦ разбухла от переизбытка впрыснутой в нее маны и наложенной магии.       Облаченный в «Эфирный образ», я поджидал его за елью, паря на границе первого и второго ярусов леса. Мне не удалось хладнокровно воспринять противника. Я не просто в нем заинтересован – позарез нуждаюсь из-за морфизма. Но уже некогда правильно настраиваться. Как я ни таился, когда между нами стало менее шестидесяти футов, сработало звериное чутье. Черный Волк мгновенно поднялся на задние лапы и смешал лучшие черты человека и волка, изготовившись к бою в одних только кожаных шортах-трусах. (иллюстрация 106) Не имелось времени на разглядывание того, как одна деталь одежды перекочевала с человеческого тела на гибридное и где находилось оставшееся. Однако сам принцип, а так же лицезрение того, как у опытного истинного ликантропа накладываются и совмещаются тенкецу и СЦ разных тел, побудили меня срочно сделать кардинальную корректировку планов. Джукен придется отложить, ибо небесные касания вполне могут стать абсолютно неэффективными, уйдя как бы вовнутрь, в дубликат сверхдинамичной структуры СЦ - мимо материального органа, безвредно.       С силой высвобожденной чакры оттолкнувшись от еловых веток, я в полете накрыл заполненную ловушками область «Затмением разума», как поименовал свою улучшившуюся способность, совмещавшую «Темноту» и «Затуманивание разума». Истинный оборотень, вынюхав меня, утробно взвыл, волной жуткого звука пробив себе брешь. На глаз прикинув мощность воя на уровне «Звукового удара» из 2-го круга, я смело приземлился на пути Черного Волка… Поторопился с выводами! Меня оглушило - лишь часть враждебной магии обтекла мое эфирное сияние.       Помесь волка и человека без промедленья мощно прыгнула в мою сторону, по запаху четко сориентировавшись в темноте, с новой силой накрывшей область: я-источник оказался внутри и нагнал магическую тьму, стараясь действовать по аналогии с некогда запомненным ниндзюцу тумана «Киригакуре но Дзюцу». Из-за применения не натренированной способности я почти фатально замешкался! Внезапный и сверхбыстрый рывок ликантропа и!.. Сработал зубастый капкан и лопнула капсуль кислотной ловушки. Через миг напитанные магией когти малость подраненного оборотня разорвали мое эфирное сияние, сорвав «Хенге» и чувствительно оцарапав левую руку с грудью. Мой организм легко справился с ядом и магически усиленным кровотечением, но… Черный Волк в запястье перекусил мою правую руку, в последний момент рефлекторно подставленную мной под его клыкастую пасть, метившую в горло!       Частично абстрагировавшись от одуряющей боли и падая навзничь, я блокировал подлый удар коленом в промежность. Злясь на себя и оборотня, выпустил яки и запалил свою ауру божественным пламенем, не скупясь на ману с инь-чакрой. Вместе с хлеставшей кровью мой энергоемкий огонь ворвался в открытую и уязвимую глотку зверя, проник дальше в желудок, выжигая тварь изнутри. От дичайшей боли глаза оборотня вылезли из орбит, и он рефлекторно еще шире раскрыл пасть, подспудно попытавшись перекрыть пищевод и выдохнуть из другого горла свой магический вой, но я оцарапанной рукой уже прикоснулся Джукеном к уязвимости диафрагмы. Спазма со срабатыванием на вдох не вышло, но и выдоха у полуволка-получеловека не получилось, а в его легкие проникло достаточно много стихийной чакры огня.       Вовремя, но нехотя смерив жажду убийства, я сбросил с себя корчившееся и задыхающееся тело, с которым уже начали происходить неприглядные метаморфозы, спасшие Алхеора от верной смерти – со сгоревшими внутренностями не живут. Помня о личной заинтересованности, я пристально вглядывался в противника, отмечая периферийным зрением, что магическая темень еще держалась, не пропустив наружу вспышку света, и что мой силуэт на дерне отпечатался весьма красноречиво. Продолжая запечатлевать в памяти все процессы внутри искалеченного оборотня, я и о себе любимом не забыл. Достал и облил откушенную руку зельем. Дополнительно ускорил процесс заживления тем, что залпом принял вовнутрь вторую склянку. Экстренно подлечившись, от души пнул под зад все еще корчащуюся скотину, злорадно применяя собственную вариацию тайдзюцу “E”-ранга – «Секретный приём техники тела скрытого листа: Тысячелетие боли». Удар под основание хвоста сразу вызывал дикую боль, тоску, печаль и разочарование в жизни. Волчара хрипло заскулил, поджав куцый хвост. Противник напрочь забыл думать о каком-либо продолжении боя – шок усугублялся подавляющим волю эффектом «Затмения разума». Однако рассудок Алхеора не до конца помутился, и метаморфозы его тела завершились полным переходом в волчье обличье, исключая зад и голову, ставшую наоборот более человекоподобной – чтобы убрать последствия обжигания глотки и гортани. Подпалины на шкуре пропали полностью, а вот обожженные желудок и легкие восстановились частично – только чтобы не сдохнуть прямо на месте.       Узрев главное, я коснулся фиолета, выбивая тенкецу и, надеюсь, блокируя на ближайшее время саму возможность оборачиваться. Напоследок оглушил в стиле оставшегося в родном мире бровастого друга – врезал кулаком по загривку. Усилием воли заставил себя вылить ему в рот склянку с лечением легких ран, чтобы можно было поскорее приступить к допросу, получая членораздельные ответы. Активировав бусину приватных разговоров, я повалился наземь, наложил здоровую руку на огрызок с приставленной к нему кистью и вдосталь наорался. Остатками разума, заглушаемого неотключаемой болью, чудом удержался от проклятий и вообще слов – в моем божественном ранге чревато, помню предупреждение…       Регенеративные способности, самолечение и припасенное для себя могущественное зелье исцеления ран сделали свое благое дело, вернув кисть физически в рабочее состояние за считанные минуты, растянувшиеся для меня в целые часы ужасной боли, от которой я не смог отстраниться. Могло быть и хуже: как Тир - одноруким…       Новой плоти взамен утраченной наросло всего ничего, а зверский голод потребовал прям тут вынуть да положить… Один батон не черствеющего хлеба, три яблока и одни сухпай с дневной нормой. Это не считая трех пинт выхлебанной воды. Только после этого меня перестало лихорадить, однако проявилась дикая усталость и сонливость. К тому же, кисть плохо слушалась, как-то заторможено и порой сгибая не тот палец. Вернув прежнее «Хенге», способствовавшее сохранению собственной шкуры и дорогостоящего комплекта традиционной одежки, я устроился в позу лотоса и принялся по методике Амаржа-ака-Джару аккуратно собирать всю свою энергию, рассеянную в округе – ибо дефицит образовался.       - Все в порядке, - как можно более спокойно ответил я на невербальный вопрос Генда, появившегося из-за дуба с мотком кожаной веревки, армированной проволокой. Он там затаился в считанные секунды поле того, как чернильно-синее облако накрыло область схватки. – Встреть колдуна, Аарин.       - У тебя есть на него свои виды, дружище? – Панибратски обратился мужик, который был раза в два старше меня.       Причем, он считал, что как эльф я реально эдак на порядок старше его самого. Но если сделать скидку на возрастное соответствие этапов взросления эльфа и человека, то Аарин вполне обоснованно для себя считал себя равным и соответствующе обращался. Пока мои мысли текли по своему руслу, взгляд разведчика цепко выделил следы боя. Человек нахмурился, не найдя свидетельств четвертьчасовой продолжительности боя – пока держалась магически наведенная пелена тьмы.       - Есть. Колдун его зачарует, допрашивай сразу обо всем нужном. Потом я передам его тирцам.       - Хорошо, - кивнул опытный рейнджер. – Сколько времени дашь?       - Четыре-пять часов, - поколебавшись, ответил я, выбрав заветный отдых и уступив право допроса профессионалу в этом деле. – Только Алхеор должен остаться вменяемым и целым, а Боддинок сохранить достаточно сил еще минимум на час удержания послушания.       - Не вопрос, дружище.       Сноровисто управляясь с веревкой и делая на лапах хитрые петли с узелками, Аарин решил заодно продолжить прерванный доклад начатое:       - Твари в пещерах крадут женщин. Возможно, к этому так же причастны пятеро бандитов, сбежавших сюда из Невервинтерской тюрьмы – мстить. Фермеры, живущие вдоль дороги на Чарвуд, видели в прошлом месяце подозрительных личностей, направлявшихся в Горелый Лес. Эта местность близь подножья Хоутенау очень опасна даже для слаженных команд и отрядов. У меня нет особых данных по этому лесу. Про Лес Невервинтер лучше поведает глава ордена «Круг Друидов Невервинтервуд». В городе Невервинтер уже действует план-перехват, распространения очередной заразы там не допустят. А здесь все в наших руках, дружище. Вернее, в твоих, друг, мне придется заменить сбитого всадника. Не обессудь. Далее… Насколько я знаю, ты сам свидетель того, какое мощное и опасное оружие всплыло из Руин Создателей. В тот же день, как археологи на старых каменоломнях докопались до древностей, кто-то привел туда несколько больших групп агрессивных троллей и ограбил раскопки. Об осевших там под землей культистах мне неизвестно, а тролли точно остались и терроризируют округу. Это вся информация по данному региону. Активность Культа Змеи замечена и на востоке северного Фаэруна, но ты сам понимаешь, дружище, целесообразнее вести поиски по горячим следам от Невервинтера, а они ведут сюда, в порт Лласт и его окрестности.       За несколько минут Генд завершил доклад и связывание, без напряга взвалил громадную тушу на плечо и в приподнятом настроении вернулся к костру. Он воспользовался возможностью по-быстрому переговорить наедине с кудрявым парнем, оправившимся достаточно для поддержания разговора. Донельзя огорченный перспективой сколько-то дней проваляться в лесочке близь порта Лласт, безымянный наездник удовлетворился общими ответами обо мне. А дальше выяснилось, к моему сожалению, что оба тайных агента владели чревовещанием - умники скрыли суть дальнейшего диалога за вполне искренними эмоциями. Потом травмированный агент выпил три склянки разных зелий, обнял орлиную голову верного друга и сам себя погрузил в оздоровительный сон.       На этом моменте я тоже погрузил себя - в транс. Закрыл глаза и остался посреди поливаемого дождем леса с простым круговым зрением в самом обычном спектре. Мне не только требовалось восполнить бездарно и безрассудно потраченные силы, но: и отодвинуть переживания за Эйноли с Кевэ; и дать организму полноценно восстановить нервы и СЦ в приращённой обратно кисти; и ублажить новыми порциями памяти все больше растворяющуюся во мне Великую Киира – конкретно перенять крайне востребованную информацию с киира от химеролога Мельданена. Перебирание четок травмированной рукой способствовало этому.