Ниндзя-маг, часть 2. Узнать врага

      - Ну хватит уже лыбиться до ушей, Боддинок, - прорвало меня.       - Не могу, сэр, во мне хаос мыслей и чувств, - честно ответил гном, мечтательно оглянувшись назад.       Была уже вторая половина вечера, когда мы сытыми и бодрыми покидали жилище гостеприимной и благодарной дриады. Недалеко проводившая нас Эгетуа уже скрылась за подлеском, но мы оба прекрасно запомнили эту великолепную женщину, умеющую быть страстной, обаятельной и недоступной. Черный треугольничек ткани чуть скрывал розовый бутон. Гибкое золото стилизованной лозы нежно овивало правое бедро, черненое золото откровенной блузы с огромным вырезом ниже пупка крепко держало спелые груши, сзади стелился атлас плаща, прикрепленного к талии вместо плеч. Скромно собранные у затылка волосы украшались гирляндой блестящих золотых звездочек. Глаза, губы, ногти на руках и босых ногах затмевали любые подводки, подкрашивания и лак. Золотые браслеты снизу и ленты сверху подчеркивали красоту. В левой руке она держала большой крючковатый посох в виде узловатой ветки с несколькими друзами кристаллов. Над правой рукой вился миниатюрный фейри-дракончик с ярко-зеленой шеей. Эгетуа блистала, двигалась грациозно и дарила улыбки, несмотря на общую усталость. Она всего за час, как заведенная, успела проделать уйму дел, в том числе самолично прибрала весь мусор у дома и внутри, выстлала пространство вокруг своего Дерева мягчайшим мхом, подчеркнутым несколькими кустиками со звездчатыми цветами на длинных стеблях. И все это прорезали золотые лучи вечернего солнца. (иллюстрации 220 и 221) Эпатажная красота подкупала своей натуралистичностью и отсутствием игры на публику! Посреди леса, омраченного бедой с покровительствующим ему Духом-хранителем…       Сказка закончилась, оставив море приятных и стыдно волнительных воспоминаний да океан грез, со временем умножающихся в геометрической прогрессии. Мы уходили, старательно не вспоминая дневные события.       Голодный, зверски избитый и жестоко униженный Терари остался на супружнем попечении, поскольку магическая процедура запечатления еще не завершена. Но вещи солнечного эльфа мы поделили – нимфа претендовала лишь на него самого и все равно собиралась избавиться от всех шмоток из прежней жизни. Боддинок по-буржуйски взял себе аж пять предметов. Во-первых, кольцо жизни. Во-вторых, медальон силы воли штормового дракона: сплав красного золота с мифрилом в виде тощего и тонко выделанного дракона с вытянутым телом и перепонками, которого мастер пристроил поверх идеально круглого корунда с причудливыми синими разводами, проявившимся вокруг магических узлов. (иллюстрация 222) Медальон хорошо так прибавлял силу и волю, чуток улучшал естественную защиту тела и давал защиту от ураганного ветра и ливня, более совершенную, чем от маленькой подковки с капельками. В-третьих, магический самозаряжающийся великий жезл Исаака, позволяющий любому, кто умеет обращаться с артефактами, раз в сутки применять «Великую бурю зарядов Исаака». Его рукоять светилась синей магией, то и дело хаотично пузырясь серебряными капельками и струясь причудливыми ручейками, непрестанно перетекающими с места на место. (иллюстрация 223) В-четвертых, кольцо чистого разума, которое отличалось от имевшегося у Боддинока кольца ясной мысли возможностью трижды в сутки применять заклятье «Малое очищение разума», снимающее все эффекты, влияющие на разум. В-пятых, элегантные драконьи тапки, на которые я сам было положил глаз: удобнейшие мокасины из прекрасно выделанной кожи дракона с по-рыбьи мелкими чешуйками матово-землистого цвета. Помимо внешнего вида они отличались от моих улучшенных драконьих ботинок перманентно доступными заклинаниями «Прыжок» и «Паучья походка». Однако брать лишь ради внешнего вида, когда напарнику нужнее? Бабский вздор. К тому же, я и так из бывших вещей Терари взял себе на два предмета больше, чем Боддинок – положено по статусу командира. Оставил кольцо Ансронал. Взял удобные и прекрасно выглядевшие поножи силы дракона из кожи оного зверя. Они хорошо добавляли силу и броню, а по удару во время пинка колдовали на цель тот самый хитрый односекундный «Прыжок», отшвыривающий противника куда подальше. Еще разжился на изящные щитовые наручи с отличной магической защитой, с каждого можно было раз в сутки применить заклинание «Щит». Вложенная в них магия была не ахти какой совершенной, но наголову качественнее той, что в имеющихся у меня образчиках. Колдовской одноручный меч у Терари был удобен, без лишних изысков и вычурности – эффективный рабочий инструмент. (иллюстрация 224) Его магия относительно слаба, но разнообразна. При простом касании к бледному серебристо-серому металлу палец получал укол током и его жалило пламя, однако ко мне хизагкуур был ласков да так и просился в руки! Поистине, удобно лежащий в руке меч являлся идеальным проводником и усилителем маны и стихийной чакры молнии и огня – как раз мой случай! А я и не умею толком обращаться с мечом – даже обидно… Зато теперь я точно знаю, из какого металла заказать себе именные кунаи с фуин-привязкой для призыва – еще бы научиться ее делать… Так же я пополнил коллекцию не используемых кинжалов на две старинные единицы из лунного серебра. У кинжала «Черная Роза» рукоятка была сделана в виде бутона розы, овитой ядовитой змейкой. (иллюстрация 225) У кинжала «Милость Селунэ» рукоять была выполнена в виде растения, зацепившегося за лунный серп. (иллюстрация 226) Он был зачарован сильнее Ланцета Пикси, но шанс на автоматическое применение заклятья «Сна» по ранению - пятьдесят-на-пятьдесят. Вдобавок он имел милосердные чары, как у примечательного ножа того парня, что сбил Арус неподалеку от порта Лласт. Просто удивительно, как все эти плетения уместились и надежно сохранились в металле без инкрустации кристаллов! Возможно, все дело в великом множестве крупиц волшебного порошка, которые словно маленькие гвоздики пришпиливали кружева к металлу – каждый узел и петлю. Напоследок ко мне на пояс сразу перекочевал еще один «бардачок», разблокированный, как ни странно, самой дриадой, очень миленько и невинно при этом улыбнувшейся (по сравнению с ней моя любимая Эйноли - сущее дитятко). В нем хранились (и считались за одну вещь!) всякие бытовые мелочи вроде костяного гребня, зубной щетки, губки, набора моющих средств и так далее – внушительная коллекция бытовых чар. Естественно, все найденные зелья и флакончики со снадобьями и духами отошли Боддиноку – кроме нескольких бутылок вина. И естественно, хотя мы распределили трофеи, но все отобранные магические изделия остались дожидаться встречи с архимагом-артефактором внутри фуиндзюцу: на каждой имелись магические метки и привязки к владельцу, которые предстояло свести профессионалу, смеющему не повредить тонкие ажурные плетения.       Конечно, у егеря Терари имелся лук, но по свойствам он уступал снайперке у Кевэ, хотя изготовлен отменно и с любовью к ремеслу – спору нет. Это оружие и все остальные вещи пожертвовали церкви Тира - вместе с барахлом, собранным в логове эттеркапов. Освобожденный сын какого-то баронета из Невервинтера так же вместе с нами телепортировался из дома Эгетуа в часовню Тира при порте Лласт. Бедный молодой человек - не один я засомневался, что ему кто-то организует и позволит пройти длительную психологическую реабилитацию, а иначе быть ему холостым женоненавистником. Перед обратной телепортацией я не забыл через капеллана Ньюрика передать весточку Орлану, чтобы зазря не казнился: «Все было подстроено». Спасенный егерь, к слову, благополучно перебрался в землянку к Балларду.       Однако капеллану Ньюрику из рук в руки я не передал подшивку допросных стенограмм и список, под диктовку написанный грамотным рабом. Ни ему, ни Арибет, ни Генду – никому. Мне даже пришлось свести к минимуму занятия с Эгетуа и Арусом, чтобы обмозговать полученную информацию и выработать свою позицию.       Во-первых, эта организация обладает связями на Эвермите. Раз лорд Кролнобер подвел меня, мягко выражаясь, то Элдрет Велуутра - это единственный и реальный шанс выяснить что-то о своих новых родственниках и как-то повлиять на их жизнь, пока длится мое служение богу. Обряд признания моими кровными родичами Эйноли и Кевэ скреплен магией. Я глава Дома Хьюга и несу ответственность за всех, кто принят. Но обязательства к ним возникли после образования долга перед Кореллоном Ларетианом. И небесное покровительство на время служения тоже налагает ответственность. Поэтому я вынужден считать, что разлука – это испытание веры. Моей веры в свою новую старую расу со светлыми идеалами. В то, что я не обманулся и не зря старался, обувая, одевая и подтягивая потенциал эльфов, ставших мне близкими. Что им, кто меряет жизнь веками, хватило неполного месяца совестной и полной приключений жизни для образования крепких межличностных связей и понимания, что теперь все по-взрослому. А еще я уже убедился, что Эйноли с Кевэ были бы для меня сейчас обузой и ограничителями. Им безопаснее дождаться меня на обетованном острове, а мне остается надеяться, что они не потеряют веру в меня как их друга, лидера и главу Дома. Все эти обоснования помогают мне мириться и не думать ни о фактическом предательстве мной своих соклановцев, ни о преступных намерениях благородных похитителей – корысть однозначно имеется… Меня снедает стыд за собственную слабость и недостаток сил, за не подкованность в культуре, традициях, истории. Я уже убедился на примере Терари, как важно иметь далеко идущие планы по развитию собственного потенциала, но на все нужно время – это величайшая драгоценность. А еще невозможно всё, вся и всегда контролировать, и даже боги не всеведущи и не вездесущи!.. Наруто, Хиаши-доно и Хината-химэ не раз показывали мне пример веры в других. Другого утешения нет. поэтому я не собираюсь упускать шанс, даже такой сомнительный и дурно пахнущий.       Во-вторых, эта организация близка своими устремлениями с воззрениями моего союзника. Амарж Мадур выступает за объединение против засилья людей, вытесняющих фей с их исконных мест. Да, дома у нимфы я не просто понял – прочувствовал родство между эльфами, гномами, нимфами и спрайтами, к которым относятся григи, пикси и никси – те самые маленькие феи с крыльями бабочек и стрекоз. В отличие от радикальной Элдрет Велуутра, архимаг не стремится никого истреблять, однако, как и все агенты ЭВ, он идет по пути усиления: магии и влияния фей. Амарж-ака-Джару не заработал бы свою репутацию, занимайся он в Академии саботажем или, тем паче, диверсиями. Он индивидуалист, но наперекор себе заключил союз со мной на достаточно честных и взаимовыгодных условиях.       Поэтому не в моих интересах сдавать компромат на Элдрет Велуутра, скорее следует установить контакт на почве легального продвижения идей непрерывного самосовершенствования и контроля над распространением информации о достижениях. Есть же деятельные и легкие на подъем эльфы и гномы – надо остальных правильно мотивировать. Мир среди столь коренным образом отличающихся рас – это утопия. Что уж говорить, когда на моем исконном Прайме с доминирующим человечеством конфликты меж людьми вспыхивают регулярно и на самой разной почве… Воля Огня - это идеал о пути к всеобщему миру через любовь. Я пожертвовал своей жизнью за него. Воля Огня дает силу бороться против сложностей, развивает волю и твердость характера, прививает любовь, причем не только к родине, которую следует ценить и защищать, но и ко всем остальным. Кто пришел к нам с кунаем – от куная и погибнет. Мало любить, надо уметь отстаивать свои интересы и защищаться, а это достигается через самодисциплину и саморазвитие, через гармонию познания самого себя и окружающего мира. Согревайте любимых и жгите агрессоров. К сожалению, как у нас в Конохе этот идеал извратился под натиском ненависти, зависти, недоверия, конфликтов и борьбы за власть между градообразующими кланами, так и у эльфов с Элдрет Велуутра. Тот же Терари не является воплощением зла, он всего лишь наказывал за преступления против природы, приводя к дриадам, ухаживающим за лесами и защищающим природу. А еще ослаблял врага, при случае выбивая «цвет нации». Эти действия имеют смысл, когда эльфийское государство планирует вернуть наследственные земли для проживания. Но правящий Эльфийский Двор объявил Исход и не озаботился сбором всех-всех эльфов под своей эгидой. Раз эльфов осталось так мало, что они помещаются на пусть большом, но острове, тогда замах на целый материк - пустозвон. Элдрет Велуутра похожа на воплощение мести высокородных эльфов-гордецов, не простивших собственного упадка и обвинивших во всем людей. Под лозунгами защиты природы они смущают умы молодежи и занимаются банальным членовредительством, служа инструментом в руках нечистоплотных политиков, для которых не существует понятия «общего блага». Общее значит ничье. Ничье станет моим. Бесполезно и вредно истреблять исполнительные низы Элдрет Велуутра, а правящие верхи так тесно переплетены с элитой общества, что я теряюсь – не мой калибр. И у меня мало данных для всеобъемлющего суждения. Но я выработал мнение и пришел к решению придержать компромат и не разглашать сведения.       Перед уходом я договорился с дриадой о помощи в организации встречи с агентом рангом выше Терари, чтобы при личном общении заключить сделку. Я обязан попытаться выяснить о двух своих самых близких на этом свете и окольными путями позаботиться о них, хотя бы передать им короткую весточку. Найти бы только время позаниматься фуиндзюцу и создать такую печать, которая бы распечатывала «Послание» им обоим, на худой конец записку. И время на то, чтобы отработать заклинание «Превращение себя», чтобы спрятать истинное тело и стать не другим существом, но самим собой, только с обычной татуировкой на лбу, обычным энергетическим ядром и параметрами. Так будет соблюден статус-кво. Ни я не рассмотрю посланника, ни он меня. Иначе пострадает анонимность и велика вероятность, что я сам крупно подставлю своих близких, что затем меня шантажом вовлекут в эту организацию или заставят выполнять их волю. Одно дело наводить мосты с талантливым артефактором, совсем другое с квази-божеством – новорожденным неумехой. И это не паранойя, а трезвая оценка своих сил против, скажем, колдующего мастера клинка или того же рейнджера-колдуна Терари в полной амуниции.       К тому моменту, когда мы с Боддиноком отдохнули, Эгетуа не только свой дом и двор привела в порядок, но и себя. Вокруг нее больше не было ореола любви и похоти в каждом жесте. С ней стало возможно нормально общаться, не возбуждаясь при любом взмахе пышных ресниц или вздымания притягательного бюста. Даже наоборот, появился неслабый ореол антивлечения: дивная дева продолжала выглядеть эротично и вести себя женственно, но глаз ею любовался как великолепной статуей или куклой, являющейся художественным творением, а не объектом полового инстинкта. Так же на людях вела себя Акаона, когда решила сочетаться светским браком с Мельданеном. Я не озабоченный, но мужчина с неудовлетворенным сексуальными потребностями, поэтому я высоко оценил старания Эгетуа.       Очередная веха пройдена. Маленькая, но такая запоминающаяся. Мы не торопились к следующей, в сгущающихся сумерках бредя по лесу вблизи левого берега речки. Оставшуюся друидессу мне с напарником искать не придется: по сведеньям Эгетуа, в магическом и переносном смысле воспрявшей духом, Бри посмела быть красивее ведьмы Сетары и поимела наглость прийти к ней за советом – опрометчивый поступок.       - Ты не можешь так долго витать в облаках из-за того, что потр*** с дриадой. Чему ты радуешься, Боддинок? – Не смог смолчать я, неимоверно тяготясь обетом воздержания. Увы и ах…       - Возможности удержать в ауре мгновенный спелл из восьмого круга.       - Какой-то конкретный?       - Ага. «Тринтет», - ответил счастливый колдун.       Как будто это мне что-то сказало.       - В долг у Амаржа?       - Угу, - сбился с шага гном, улыбка мгновенно угасла. – Доволен? – По-дружески насупился Боддинок.       - Я доволен тем, что ты держал язык за зубами при встрече с Ньюриком. Мы не обсудили тему добытых сведений и твоего отношения к выуженной информации, Боддинок, - нехотя включил я деловой тон. Раньше надо было, но я не могу все предусмотреть и обо всем заранее подумать.       - Они сеют хаос и вражду, - прожевав орех, собрался Глинкл. - Я твердо усвоил, что гному надо вести себя сдержанно и осторожно, поддерживать репутацию посредников. Я далек от политики, сэр. Но я много путешествую и вижу, что наша традиционная доктрина невмешательства может пойти крахом из-за повсеместного расширения людских владений. Все указывает на то, что: либо они нас подвинут или уничтожат, либо мы интегрируемся в человеческое общество. Неджи, пойми, я всего лишь ученый-алхимик, есть гномы умнее меня – им виднее. Я добровольно не выдам сведений, что узнал от Терари, - произнес Боддинок. И поклялся в этом синим пламенем Азута, зажегшимся на указательном пальце гнома.       - Честно и ценно. Благодарю, - я специально остановился, чтобы уважительно поклонится напарнику. Через десяток шагов я нарушил неожиданно повисшую гнетущую тишину: - Расскажи хоть о заклинании, друг. Название «Тринтет» мне ни о чем не сказало.       - Я о нем прочитал в дневнике древнего мага, когда с партией наткнулись на его могилу и убили во второй раз. Сам он им не владел и описал действие со слов учителя. Маг способен из собственной магической тени зачерпнуть силу Плана Теней и создать из нее свою материальную копию. В данном случае их две. Они все действуют как одно существо, на три разделившее свое сознание, жизненную силу и запомненные заклятья. Лишь мастер-иллюзионист способен представить или вообразить всю запредельную сложность себя самого и не сойти с ума от растроения рассудка. Представляешь, друг, - вновь по-детски залыбился гном, - тебя будет целых трое?! Со всеми знаниями, способностями и амуницией…       - Мой лучший друг Наруто, оставшийся там… Он умел делать тысячи теневых клонов за раз.       - Вау! Не брешешь!.. – Выпучил глаза Боддинок, едва не запнувшись об очередную корягу.       - У нас многие… могут создавать за раз до десяти теневых клонов. Но они не делят сознание между ними всеми, а создают своего рода слепки – не знаю, как точно определить, сам я не умею, - развожу руками. - Теневые клоны полностью самостоятельны, их энергетические силы составляют всего десятую часть от оригинала. После получения критического ранения или самоотмены, собранные знания и наработанная усталость теневого клона возвращаются создателю. Уровень сложности соответствует пятому кругу.       - Благодарю, Неджи, я твои слова запомнил и обязательно как следует обдумаю.       Я просто отдал долг, способствуя налаживанию отношений с тем, кому приходится доверять жизнь. Не ощущая на себе стороннего взгляда и позаботившись об активности бусины приватных разговоров еще у порога дома дриады, решил развить успех и вслух продолжил:       - И еще. Для клонирования не нужна какая-то запредельная сила воображения. Вот… - и я применил простейшее ниндзюцу «Буншин», заполонив подвернувшуюся полянку десятками своих клонов, застрявших в паутине Мирового Плетения. – У нас этому учат отроков и даже младшие дети спокойно справляются.       Гном отвесил челюсть и встал как вкопанный.       - Потрогай, Боддинок. Это энергетическая иллюзия. Набор пустых оболочек, идеально копирующих внешний вид. Эти клоны созданы в точности повторять мои движения, но они намертво застревают в Мировом Плетении.       Пух! Пух-пух… Уважаемый ученый принялся лопать воздушные шарики, радуясь и удивляясь, словно ребенок. На десятом хлопке он взял себя в руки и подошел к исследованиям научно. На поляне проторчали минут пятнадцать.       - А чем копии отличаются от клонов? – Озадачился ученый, когда мы немного отошли от поляны. Пришла моя очередь застыть на месте. – М?       - Гениально!       - Озарило?       - Не то слово, - ответил я.       Где стоял, там и сел в позу лотоса. Клонирование – вот ключ к пониманию!..       Боддинок терпеливо прождал почти целый час моих усиленных размышлений и систематизаций по горячему. Ночь наступила, и просочившийся сквозь листву лунный свет способствовал активной умственной деятельности - мозг буквально пожирал ману и чакру, генерируя недостающее понимание сути процессов.       - Мана – это высвобожденная чакра Мира. Сложно из чужого сделать что-то свое, но тут чужое доступно и податливо. Создание из чужих энергий либо чужого – копирование. Создание своего из своих энергий – клонирование. Управляя чужой энергией, чужое тоже можно, но сложно клонировать.       Достаточно малой толики чакры, так или иначе пронизывающей носимые вещи, чтобы в точности скопировать внешнюю оболочку. Достаточно пронизанной чакрой молекулы или клетки, чтобы клонировать простую материю и собственное тело. Остался неразрешенным вопрос с динамичностью СЦЭн - Системы Циркуляции Энергий. И я наконец-то выну из глаз эти раздражающие шоры!       Чтобы оставить за скобками всю глубину и ширину охвата проанализированных мною тем и аспектов, я вытянул перед собой ладонь. По транслируемой Великой Киира собственной памяти постарался воспроизвести плетение «Магического снаряда», а потом клонировал получившийся сгусток – с непривычки трудно далось удержание с учетом их хаотичного самопроизвольного нацеливания из-за погрешностей.       - Насколько я понял, некоторые плетения проще клонировать, другие – копировать, - продолжил я говорить, крутанув кистью, чтобы распутать заклятье и впитать в себя. Прямо как заправский маг, судя по морганию опытного колдуна. – «Магический снаряд» из первой категории, поскольку клонирование происходит мгновенно – достаточно суметь запустить процесс, отмерить и предоставить энергию на нужное количество… с учетом разрешенного максимума… - удивленно добавил я, когда мана на десять клонов снаряда выдернулась из моих внутренних резервов вместо Мирового Плетения.       - Эээ?! Хаос, но ты же создал десять, а максимум - пять! – Обычно спокойный и нейтрально себя ведущий Боддинок сегодня отличался повышенной эмоциональностью.       - Действительно, предел - пять, - убедился я, когда конкретно на пять сгустков мана из окружающего Плетения исправно подтянулась, наполнив заклятье силой. – Видимо, торильская паутина готова предоставлять свою энергию в пользование строго дозированно и по установленным правилам, а иначе колдуйте за свой счет.       Боддинок беззвучно открыл рот. Боддинок со стуком закрыл рот. Прямо день сплошных откровений. Для нас обоих, между прочим.       - Хаос, прямо день сплошных откровений, - произнес Боддинок, словно прочтя мои мысли.       - Ты прямо мои мысли читаешь, напарник, - говорю, вставая. - Прости, что задержал. Попрыгаем дальше?       - Лучше пройдемся, а то у меня все это, - неопределенно махнул он рукой, - в голове не укладывается, боюсь, в хаос напрочь растрясется.       - Вау! Боддинок пошутил!.. – Скопировал я его недавний возглас и тон.       - Иди ты, - смущенно буркнул гном, быстро зашагав вперед. Только и захлопали полы его волшебного плаща, дававшего ему магическое ускорение, которым он пользовался сродни дыханию. А вот у меня с подобной магией имеются определенные трудности.       Ночной лес полнился жизнью. Какие-то сверчки назойливо скрипели, птицы ухали и пели, под ногами все шуршало, там пищало - тут жужжало, кто-то хрюкал, кто-то ахал. Наверху деревья гнулись, ветер выл и бесновался… Добрая нимфа на прощанье всучила мне гнутую ветку с черными речными жемчужинами – отпугиватель животных, прямо по пути сварганенный ею на скорую руку из подручных материалов. (иллюстрация 227) Эта волшебная вещь не единожды уже пригодилась: и на лося старого подействовала, и на бурого медведя во встретившемся на пути малиннике, и на огромную змею, и на серую сову. Жаль, что через сутки магия иссякнет и эту шнягу можно выбрасывать, если к тому времени сама не рассыплется в труху.       Росчерки столбовых утесов и широких разломов оставляли в этом гигантском лабиринте мало проходов в смежные области. Для всех тех, кто не может делать подземные переходы, не умеет летать или перемещаться с дерева на дерево. Конечно, упавшие исполины обеспечивали миграцию парнокопытных и целого ряда других животных, но порой десятилетиями обширные зоны леса стояли отчасти изолированными, что порождало колоссальное видовое разнообразие и специфические требования к хищникам, чтобы выдерживать конкуренцию.       Туда, куда мы направлялись, между прочим, находилась одна из тупиковых зон, имевшая всего один нормальный наземный проход. Южнее виднелось горное подножие, начинающееся через три-четыре лиги лесополосы. Севернее – обширная центральная область волшебной чащобы. Дальше, восточнее – десятки лиг сплошного лесного массива прямо до судоходной реки.       Поначалу я шел по следам Боддинока и не особо заморачивался скрытностью. Мне дышалось легко и свободно. Лес постепенно очистил, а ветерок проветрил мою голову от всяких следов похотливых желаний и трудных решений, оставшихся позади – пройденный этап. В эльфийском теле, обновленном по ходу приключений, я совсем иначе открывал для себя лес - магически. Мировое Плетение дрожало от избытка информации, со всех сторон спешащей мимо меня и не понимаемой мною хотя бы на десятую долю. В какой-то момент я понял, что захлебываюсь и голова идет кругом, что зря расслабился, выключил бьякуган и чрезмерно раскрыл восприятие…       Тронув напарника за плечо, всучил ему коварный сюрпризец от дриады – его очередь «внимать лесу», как на прощанье пожелала дриада, глянув лукаво и бесстыже. Мне сразу полегчало, словно вынырнул из страшных глубин на поверхность неведанного моря – прямо в шторм, олицетворение страданий Духа Леса. Какое уж тут очарование природой? Без заговоренного обломка коряги я вновь стал чужим для леса - крадущимся поджигателем.       Уже перевалило за полночь, а мы все шагали, продираясь через местами густой подлесок. Гном – бывалый и осторожный лесной ходок, мелкий и достаточно юркий - путешественник. Ему недоставало сноровки, внимательности и бережливости: там стебелек сломает, тут бутон затопчет, здесь жука иль ягоду раздавит, где-то веточку обломит, где-то лист ненароком оборвет, где-то хворостину сломит, за что-то зацепиться, обо что-то поцарапается – несмотря на силовое поле «Улучшенного доспеха мага». Боддинок достаточно путешествовал, чтобы научиться размышлять по ходу движения. Магия Леса по-прежнему путала, а стрелка компаса хаотично вертелась. Шедший впереди и погрузившийся в себя гном ориентировался по шуму речки на подсознательном уровне. Все изменилось, стоило перекочевавшему амулету начать оказывать на него непосредственное воздействие, открывая его лесу. Боддинок постепенно отложил свои тяжкие мысли, стал идти аккуратнее. Но принялся вилять, поддаваясь запутывающей магии леса и забывая прислушиваться к шуму текущей воды, начал чаще задерживаться и срывать травы для снадобий. Ловко перепрыгнув напарника, я пошел первым, служа ему ориентиром.       Думать о прошлом, о насущном, о грядущем - не хотелось совершенно. Вообще из-за амулета думать расхотелось. Появилось желание бежать без оглядки под сенью звездного купола и купаться в лучах луны. Захотелось насладиться видами на постоянно курящийся вулкан с булькающими прудами лавы, подсвечивающими облака газа и пепла. Вся гряда должна была сейчас быть очень живописной - без пелены туч, сдутых беспощадным ветром. Но стоило расстаться с волшебной корягой, и вся беспечность уже стремительно вытеснялась опасениями, рождаемыми тревожной и неуютной атмосферой больного леса.       - Хаос, что случилось? – Поморщился врезавшийся в меня Боддинок.       - Дух Леса болен.       - Ясень хаос, - буркнул гном, сунув шнягу за пояс. Степень его погружения оказалась мизерна по сравнению с моей – наши параметры отличались почти в два с половиной раза, но уже не в три, как было до… дриады. – Но зачем так резко тормозить? Я бы предпочел уткнуться в попку Эгетуа.       - Болен разновидностью Стенающей Смерти, - привел я свою догадку. - Это объясняет слабый, но имеющийся отток энергий, всеобщую агрессивность по этому поводу и желание защититься от невидимых врагов, внешних или внутренних.       - …!       - Дух – существо, имеющее какое-то влияние на этот район. Проблемы с ним начались после заражения города. Цинично, но вполне логично, что культисты обкатали паразита на большом населенном пункте, модифицировали и вместо трудоемкого заражения целого леса подсадили пиявку одному Духу. Пропускная способность мала, зато приток стабильный и нет хлопот, - спокойно сделал я расклад, хотя в чувствах и мыслях царил кавардак. Раньше я не делал таких спонтанно-интуитивных выводов - по сущим крохам информации. Это члены клана Нара крутые аналитики и стратеги, а я хоть и джонин, но им в подметки не гожусь. Не годился…       - Вы навели поразительный порядок из хаоса, сэр Неджи. Осталось решить загадку портала и подобрать состав лекарства, - педантично заметил гном, захрустев кедровыми орешками. Более пяти часов уже топаем по лесу, кстати, а мне кушать до сих пор не хочется. На удивление вкусны и сытны оказались фруктово-ягодные салаты, заправленные частью медом, частью маслами, а так же отведанное у дриады пюре из разных листьев зелени с молотыми орехами.       - Попрыгали?       - Эгетуа сказала: «Кто ходит в гости по утрам – тот поступает мудро». Есть вероятность влипнуть в неприятную историю на пустом месте, - заметил осторожный маг-прорицатель.       - Хорошо, скоро дойдем до слияния речек, там найдем место и сделаем большой привал до утра.       - Какую дичь к… обеду?       - Давай сухпай? Надо исследовать свойства церемониального кинжала Йордиея. Я тебе на это время дам свои линзы для безопасного изучения зеркала тщеславия.       - Договорились, - быстро и понимающе согласился гном.       Минут через двадцать я заметил отличный дуб со свободным участком меж корней, где гному вполне хватит места – если без костра. Боддинок одобрил, вызвав своего фамильяра для охраны – в дополнение к моей статуэтке Хранителя Покоя. После консультация по составляющим кинжала, гном со всей присущей ученому осторожностью принялся рассматривать старинный артефакт эльфийской работы - сквозь свой прорицательский шар словно через лупу. Непонятно, только, зачем ему тогда при наличии такого инструмента мои линзы понадобились? Добивается эффекта подзорной трубы? Но пока не суть важно – я поймал кабанчика к четырем кроликам – для начала хватит.       Внимательно рассматривая кинжал во второй раз, я с удивлением обратил внимание, что он донельзя напоминает классический трехгранный кунай, у которого срезали тупой угол и вместо обычного колечка образовали магическое с сохранением физического намека на оригинальную форму!.. По словам Эгетуа, Йор сделал этот кинжал – походя. Вполне понятно, что у друида может найтись живущий металл. Здесь в лесу наверняка есть мощные источники жизненной энергии, они изменяют свойства естественных залежей руд, расположенных поблизости. Так, например, железная руда становится живущим металлом, обладающим свойством естественного восстановления – царапины и сколы у клинков сами зарастают. В кольце силы, ставшей бусиной с тролльей регенерацией, как раз вплавлен этот вид металла – у кольца Лантаниз иной принцип. К слову, небольшая доля живущего метала точно присутствовала в сплаве заказанных Амаржем клинков, зачарованных мною в храме Тира. Совершенно недостаточно для самовосстановления, но должно существенно облегчать труд мага-ремонтника. Рядом с источниками находят и белджурилы: один такой был инкрустирован в лезвие кинжала, второй чуть побольше – вставлялся в деревянную гарду, третий являлся яблоком, из которого рос магический хребет артефакта. Белджурилы так же известны как огненные мерцания. Обычно эти волшебные камни имеют глубокий и приятный цвет зеленой морской воды. Они периодически сверкают искрящимся, мигающим светом. Эти разряды ласкают взор и привлекательны в освещенном свечами огромном зале или в освещенной фонарями роще, а в темной палате или темной ночью они поистине великолепны – я оценил. На виду бьякугана как раз случился хаотичный всплеск излучения внутри наибольшего камня. Внутри мягкой зелени зародилась искорка; испускаемый ею луч хаотично завращался, и там, где он выходил на поверхность, я видел либо прямое преображение и разрастание направленного в глаза света как от золотисто-рыжеватого свечного пламени, либо сверкающие отблески по поверхности кристалла. Поэтому не вызывает удивления и даже закономерно, что оплетающая лезвие гарда и рукоять кинжала сделаны из дымчато-серой древесины сумеречного дерева, встречающегося в Горелом Лесу, который раскинулся у подножия вулкана. Тот факт, что тонкие веточки имеют столь плавные и симметричные изгибы, говорит о героическом мастерстве друида Йордиея, сумевшего так изящно обработать неподатливую сумеречную древесину. Церемониальный кинжал уже на стадии компонентов сочетал в себе жизнь и смерть. Осталось разобрать и понять вложенную магию.       Хладнокровно начав тыкать кинжалом в пушистых длинноухих зверьков, я наблюдал за магической реакцией. Лезвие очень легко проникало в плоть, но кости являлись препятствием и очень плохо резались или прокалывались. Цветущий вьюнок, в серых тонах выгравированный на боковой плоскости, окрашивался в багровый цвет крови при контакте с оной, так же начинал мерно светиться тускло зеленым меньший кристалл, инкрустированный у корней стебля. При вынимании кинжала из раны сделанное им нарушение целостности организма моментально заращивалось: появлялась кровь и оставалась тонкая царапинка только если церемониальное оружие резко выдернуть из тела. При этом во внутренних полостях сохранялась кровь, успевшая натечь из перерезанных сосудов, оставались последствия, вызванные нарушением работы временно повреждаемого внутреннего органа. Средний камень белджурила засветился, когда я вставил кинжал точно в сердце подопытного кабанчика. Магическая гравировка окрасилась в зеленый – под цвет кристаллов. Внутреннее плетение ожило почти наполовину. Это означало - что-то оставалось не так. Не выполнялись какие-то важные условия, магически определенные при создании церемониального кинжала, но как учебное оружие для безопасного спарринга в полный контакт он великолепен. За вычетом антуража, эти исследования напоминали мне поиск отмычки к древнему склепу одного из сподвижников Хэлуэта Невера, только сейчас имелся ключ, а найти следовало правильную замочную скважину и заданным образом провернуть в ней открывашку.       Проявив смекалку и немного повозившись с подручными материалами и деталями разнообразных ловушек, имевшихся у меня, я соорудил дико выглядящий пыточный «стол». Отловив средь ветвей достаточно большую лесную саблезубую кошку и заодно убедившись, что на насекомых (пауке) церемониальный кинжал не реагирует вообще, я в чисто научных целях пристроил грозного зверя. Надежно зафиксировав лапу на рукояти, привел животное в сознание и задействовал механическую систему – кинжал вонзился точно в кошачье сердце.       - Биджу, нужно добровольное принесение себя в жертву? – Вслух задался я вопросом, когда изнутри засветились все три белджурила, но не все узлы магии пришли в действие.       Боддинок, хотя я к нему не обращался, сразу откликнулся и спокойно свернул свои занятия с зеркалом тщеславия. Заклятье «Очарование монстра» успокоило кошку. Колдун не был друидом, чтобы понятно приказать, потому он лично и без дополнительных вопросов ко мне привел в действие сооруженный механизм, помогший зачарованному зверю верно вонзить кинжал в собственное сердце. Видневшаяся часть гравировки позеленела и пришла в движение. Распустились почки с листьями, у вьюнка появились новые цветы - все они раскрылись. Растение словно бы вбирало саму жизнь у кошки: все процессы жизнедеятельности стремительно замедлялись. Через три секунды они вовсе прекратились. Как только тело стало твердым и прохладным, так и кинжал потух – его магия отработала. Результат разительно отличался от предыдущих и совсем не походил на итог заклинания «Окаменение», знакомый мне по живым шахматам начальника тюрьмы и его кузины.       - Хаос! Она жива и мертва одновременно, - констатировал очевидное гном, туда-сюда водя носом – рассматривал впритык. – Напоминает одновременно зимнюю спячку млекопитающих и анабиоз земноводных, вмороженных в лед.       - Изымайте.       - Сейчас, - кивнул Боддинок.       Аккуратно вынутое оружие после себя не оставило следов, буквально слепив ткани, на этот раз не разрезанные, а разделенные - раздвинутые. Лесная кошка осталась в своем странном состоянии. Мне не составило труда за минуту поймать оленя, потом дать зачаровать и принести в жертву. Результат – тот же! Повторное ритуальное вонзание кинжала ни к чему новому не привело.       - Меня удивляет, почему кинжал не отправился вместе с создателем или тем дварфом, - я проговорил вслух непонятный для себя момент. Йордией и безымянный культист воспользовались порталом со всем своим снаряжением.       - Ничего удивительного, - нейтрально сказал Боддинок и потер переносицу, подбирая пример. За несколько секунд отыскав сравнение, он продолжил: - Рука метает нож, но не летит вслед за ним.       - Спасибо.       - Остается вопрос с возвращением. У тебя уже есть мысли по этому поводу, Неджи?       - Есть. Первое. Друид мог не владеть школой Призыва-вызова. Он построил алтарь и должен был рассказать любимой женщине о принесении подношений Духу Леса, но та недопоняла или пропустила мимо ушей. Если поднести кинжал, то, вероятно, он окажется в измерении Духа. Но друид на момент создания там не был и очевидно не доработал данное изделие. Нового с той стороны не создал. Второе. Мы отправляем сундуки на другой План, сами можем путешествовать и призывать с других Планов. Отправим туда меченное животное и на этот ориентир построим портал. Думаю, там должен сработать подаренный тирцами амулет возвратной телепортации. Для гарантий стоит предусмотреть создание возвратного портала или обратный призыв со стороны того, кто здесь останется на подстраховке, - развернуто ответил я, рассуждая вслух. Амарж пользовался разными инструментами, когда совершал переход на План Огня. И он упоминал про следящие чары.       - Ясно, - чуть понурился Боддинок. Несложно догадаться, что его домой к Духу не возьмут. Но надежда, как говорится, умирает последней. – Но я спрашивал о возвращении из этого состояния не-жизни и не-смерти.       Определение всколыхнуло память. Теперь настала моя очередь морщиться – из-за Великой Киира. Этот жемчужный самоцвет как будто бы сперва обратился к реестру всех воспоминаний, а потом по фрагментам выудил целые эпизоды и составил пазл из кусочков с ассоциируемыми сведениями. Фрагменты памяти напоминали вытащенных из воды рыб…       - Медитация – моё хобби. В прежнем Мире, собирая информацию по любимой теме, я прочитал о достаточно известном и почитаемом храме соседней страны. Там монахи постигали стихию земли, погружаясь в медитацию. Самые выдающиеся из них впадали в состояние сомати – «земное дно» медитативного состояния. Наши страны находились в конфронтации, посетить те святые места для меня было делом невозможным, не говоря уже о паломничестве. По дошедшим до меня описаниям очень похоже, что кинжал Йордиея принудительно вводит в состояние сомати. Тот храм знаменит своими многочисленными живыми статуями просветленных. Применительно к нашей ситуации… За материальный аспект отвечает сердце, за нематериальный – энергетическое ядро.       Придя к логическому заключению, я решил немедля проверить его верность на деле. Пробежавшись пальцами по грудным тенкецу животного, приложил ладонь напротив «сердца» системы циркуляции энергий. Попытка сделать аналогию непрямого массажа сердца провалилась, вторая тоже - оба зверя испустили дух. Но если олень остался затвердевшим, то кошка перешла в состояние, гм, нормального трупа. Я так и не понял поведение структурированной воды и не уловил закономерности перехода.       - Неджи, я не смогу повторить подобное, - убежденно и слегка удрученно заявил Боддинок. – Учти, первому Там некому будет помочь, если рана сама не исчезнет, а больной Дух может сразу наброситься на любого вошедшего гостя.       - Учту. Я уловил суть условия перехода через портал в пруду. Столь радикальный способ с кинжалом не понадобится. Если у меня не получится настроиться на переход, то всегда можно первым отправить жертвенное животное с маячком, по которому будет наведен телепорт.       Если я верно понял, то для выхода из того измерения следует остановить циркуляцию энергий – владению «Кай» ниндзя обучают еще в Академии. Для меня гораздо более сложной видится задача по остановке всех процессов жизнедеятельности организма. Может, и не надо всех, а достаточно остановить кровоток и прохождение нервных импульсов? Как бы самому себя не убить при этом…       За Скалистыми горами разгорался живописный рассвет. Лучи поднимающегося солнца избороздили небо веером теплых красок, припудренных искрящимися звездами, неохотно бледнеющими под напором лучей восходящего светила. Хотелось полюбоваться, но некогда. Оправдывая заключения напарника, я вытащил артефакт и связался с архимагом Амаржем, ограничившись мысленной связью, все еще трудно мне дающейся:       - Доброе утро, - мысленно приветствую я союзника, который должен был уже встать – занятия наносу.       - Для кого доброе, а кто не спал. Привет, - сонно пробурчал в мыслях гном.       - Подготовка к обороне? – Предполагаю наиболее очевидное объяснение. Без своей «Хронокамеры» гному стало сложно. Но хочешь жить – умей вертеться! Хотя для меня эта присказка верна в прямом смысле, а не в переносном, как для союзника.       - Верно. Ты почему не носишь кольцо на руке?       - Я и так знаю, когда происходит вызов, - спокойно отвечаю. Я видел срабатывания, а иначе бы носил постоянно, ожидая весточки от ставших родными эльфов.       - Нам требуется личная встреча, - констатировал Амарж.       - Планирую телепортироваться до полудня и нормально поспать. И тебе рекомендую выспаться - на ночь стоит замениться, - говорю расплывчато. Хотя связь вроде как магически зашифрована, но мало ли кто способен перехватить или подслушать – та же Мистра.       - Быстро, - оценил архимаг. – И вдвойне приятно, что наши намерения совпали, - довольно ответил гном, явно поняв мой подтекст. Хм.       - Конец связи.       - Конец связи.       Отправив трупы в речку, я еще около часа сопоставлял свои ощущения с советами Боддинока по поводу использования заклятья «Ваяние». Превращение каменной статуи оленя в шар шло ни шатко, ни валко: то ли из-за неоднородности структуры, то ли по вине своеобразного способа образования камня, то ли из-за его внутреннего плетения, любопытным образом деградировавшего из живого существа. Сам же зельевар занимался обратным процессом – толок в порошок отломанные рога и копыта. Последние для крема, намазывание которого с куда большей пользой заменяло подковывание лошадей, порой и людям требовалось сделать крепче подметки или даже ногти. Собственно, это одна из статей доходов Глинкла.       Боддинок чередовал подсказки и советы для меня с отчетом и мнениями о зеркале тщеславия. Артефакт эльфийской работы, ему более тысячи лет. Формы самого зеркала грубы из-за особенностей магии, требующей больших и плоских отражающих поверхностей. Чары порабощения воли и разума действуют постепенно, исподволь настраиваясь на регулярно смотрящуюся в зеркало персону. Они сочетаются с магией подобия, подшколой Морфизма школы Изменения и подшколой Ясновидения из школы Прорицания. То есть через это зеркало можно связаться с другим зеркалом примерно так же, как связываются кольца посланий, а так же оно позволяет корректировать внешность и имеет некоторые возможности, присущие прорицательским шарам. И это не полный перечень свойств зеркала тщеславия, причем с гарантией Боддинок мог утверждать лишь о наличии тесно переплетенной магии из школы Чар и из школы Изменения. Кстати, заклинание «Определение» сообщало исключительно о свойствах наведения красоты, повествуя «вшитую» историю о принцессе-уродине, долго искавшей себе жениха, пока из обучения не вернулся патриотично настроенный маг из простолюдинов и не подарил ей это зеркало, став при новом короле придворным волшебником. Боддинок не слышал и нигде не встречал упоминаний о королевстве, наверняка сгинувшем века назад. Думаю, обучался он у эльфов, вернувшись агентом ЭВ и развалив то несчастное людское королевство. Цена артефакта в злотых измеряется шестизначной цифрой. По понятным причинам сбыть такое проблематично, а для более глубокого исследования нужен подопытный и время.       Пока длилась стоянка, я подспудно ждал нападения гоблина-наемника, не веря в случайность встречи. Ждал ловушек или атаки, когда бежал вслед за Боддиноком по натоптанной звериной тропе, проходящей в узком месте меж отвесными стенами, разделенными всего фарлонгом. Но дождался я следов стоянки. Додзюцу, натренированное обнаруживать подобные места, сразу зацепилось за неестественно валяющиеся ветви и подстилку из листвы под спальные места, определило под дерном костровище и отходную яму с какой-то бутылкой. Не извращенная магия черной драконьей крови, приковала взгляд бьякугана, а угадываемого вида личинки духовного паразита, содержащегося в веществе внутри бутылки! Определив численность в пять-семь высоких и одного карлика, останавливавшихся тут на три-четыре дня, оставил разбираться с бутылкой Боддинока – по его части. Гном без внешних признаков брезгливости, очистил алхимическую склянку от испражнений и заведшихся в них личинок с червями.       - Неджи, я в походных условиях не смогу изучить это. Ядовитое содержимое следует исследовать в лаборатории Эльтуры – там созданы все условия, - в своей спокойной манере обратился напарник. Как к другу – без сословной приставки «сэр».       - Как выручим Бри, вернемся и задержимся в Лласте. Если хочешь, исследуй, а я отдохну в казармах. Вероятно, к ночи нас обоих проинструктирует Амарж и ты останешься бдеть вблизи портала или в заклинательном зале Академии.       - Один я не успею так быстро сделать противоядие, - заметил колдун.       - Оно не понадобится, я воспользуюсь своими методами против паразитной пиявки. Поэтому нам лучше соблюсти единый график сна и бодрствования.       - Согласен. Яд стабилен, бутылка сама никуда не денется, - произнес алхимик, пряча добычу.       - Залазь. Сперва наскоро завершим осмотр, потом в гости к ведьме.       Небольшая долина имела площадь всего в четыре с лишним квадратные лиги. Продолжив движение посолонь, перепрыгнул широкий зев разлома. Через пару фарлонгов деревья резко закончились, открыв живописный водопад с озерком. (иллюстрация 228) Стена тут заросла из-за расположенного внутри скалы источника, кем-то частично обузданного когда-то в древности. Определил его наличие по косвенным признакам – дотянуться взором не вышло. В находящемся за водопадом комплексе обосновалась ведьма Сетара – опытная колдунья и начинающая друидесса. Я не потревожил ни ее сторожевых чар, ни многочисленных слуг – водных элементалей. Двигаясь дальше вдоль стены направо, скоро выбежал к лысому холму, сплошь поросшему зеленым лишайником. В центре холма находилось огромное грубо сделанное лицо со светящимися глазами. (иллюстрация 229) Изо рта идола ниспадала вода – на большую раскрытую ладонь, стоящую в искусственном пруду. Здесь явственно ощущалось истончение реальности, а бьякуган под каменной рукой зрел энергетическую воронку на подобии тех многолучевых спиралей, что видел в храмах Тира. Задержавшись на пару минут, порысил дальше.       Боддинок молча воспринял мое намерение проникнуть в обнаруженную пещеру ужасного медведя. В самом деле, почти четырех-ярдовая в холке туша бурого монстра внушала уважение. Меня привлек волшебный посох обглоданного друида, напоминавший таковой у нимфы Эгетуа, только завиток четко выражен, диаметром всего в фут и отделкой не друзами кристаллов, а золотом, живущим металлом, серебром и каким-то сложносоставным сплавом зелено-золотого оттенка. А так же заинтересовался простеньким магическим кулоном в виде меча с крестом из четырех более мелких лезвий. (иллюстрации 230 и 231) Еще обнаружился откуда-то явно выломанный топаз и несколько кварцитов. Однотипная кожаная броня с костяными и деревянными вставками приказала долго жить – мусор.       Обворовать медвежье логово никакого труда не составило.       Посох Вознесения, как определил мой магический прут, принадлежал верховному друиду, по уточнению Боддинока – более века назад. Последний владелец был из числа поддавшихся соблазнам лесной нимфы, чья охрана тут полегла в середине прошлого месяца. Кто-то подтер следы, но по всему выходило, что их кто-то загнал сюда, иначе не верилось, как всего один толстый мишка мог справиться с нимфой и ее шестью стражами. Взятый боевой посох увеличивал естественную регенерацию организма, обладал слабым отклоняющим силовым полем, наносил по удару вред магией, имел собственную ячейку для хранения заклинания из 2-го круга сакральной магии природы и позволял без подзарядки трижды в день применять «Опутывание». Это помимо отличных свойств проводимости и концентрации природной энергии, способной в опытных руках увеличивать защитные и регенеративные качества. Посох Вознесения - отличный подарок жене Мельданена! А то как-то не поздравил даже со свадьбой. Серебряный кулон являлся гербовым символом гильдии наемников из Серебристой Луны, столицы Серебряных маршей, и служил именным амулетом естественной брони, помогая коже лучше сопротивляться вредным колющим и царапающим воздействиям. Самое главное и ценное, что наговор был масштабирующийся – похожий эффект складывался, а не заменялся более сильными чарами. Естественно, я оставил этот образец для себя.       Однозначно, неизвестная нимфа оказалась здесь после культистов. Сама определенно сбежала, вынужденно бросив эскорт из своих стражей, доблестно задержавших врагов. Не удивлюсь, если их поприжала ведьма со своими многочисленными слугами-призывниками, которые потом наскоро или не умеючи обшарили трупы, не рискнув забираться вглубь медвежьего логова, куда огромный матерый зверь уволок вкусного друида-раба. Дриада, кстати, не позволила наемнику сохранить что-то в память о былых лихих годах. Она конфисковала все личные вещи, но проявила интеллект, зашив полезный амулет в кожаную броню и таким образом усилив ее защитными качествами кулона. Потому этот артефакт не нашли призывные слуги Сетары, о которых Боддинок вызнал своими методами.       От пещеры медведя наискось побежал к облагороженному пещерному комплексу, где обосновалась нелюдимая лесная ведьма. Само место у скалы с прудом и водопадом мне очень приглянулось - воображение дорисовало характерные черты родной Конохи с монументом Хокаге… Я попытался объяснить для себя иррациональную притягательность этого места. Сверху озеро и живописный вид, снизу естественным образом укрытая долинка. Воды более чем достаточно. Манор внутри скалы хорошо защищен и где-то рядом бьет магический источник.       Стоило пройти по узенькой тропке и оказаться в пустом зале за водопадом, как грохот смолк и раздался малиновый перезвон колокольчиков. Купол вытесанного потолка плавно переходил в арку коридора, ведущего в холл ведьминого жилища. Интерьеры дома Эгетуа подражали именно этим сводчатым палатам, в которых без солнца прекрасно росли настоящие деревца. Вокруг каждого растения стояла чаша с фонтаном. Магия, сжимавшая стволы кружевными кольцами, обеспечивала правильность полива, доставляя воду и питательные вещества к корням, спрятанным в пространственных карманах. Если сравнить масштабы четырех-ярдовых копий и растущих снаружи исполинских оригиналов, то подходило определение – бонсай.       В холле стоял высокий фонтан с каскадом круглых чаш, вокруг туда-сюда сновали водные элементали. Безликие по пояс женские фигуры, что у них ниже пояса было, я даже затруднялся сказать, наиболее близкое сравнение - это струи из душевой лейки в обрамлении густого тумана. На них были латные элементы магического происхождения и боевые посохи с мелодичными брякающими колечками и водяными ленточками. (иллюстрация 232) Дальше дом сторожило и патрулировало более десятка мефитов из разных элементальных Планов. Бьякуган заметил уродливого голема из плоти, виделись «Магические невидимые ловчие» – какой-то вид колдовства покруче «Магической верной гончей», применяемой Боддиноком. В библиотеке имелся какой-то иммаскарский том. Рядом располагался тюремный отсек, где содержались насекомые и томилась пропавшая Бри.       Когда истекли пять минут вежливости, я открыл дверь за миг до того, как Боддинок завершил чтение заклинания «Роспуск». Все призывные слуги, столпившиеся за дверь и готовые напасть, вернулись на родину, а с магически созданными конструктами, притаившимися за дверью, я легко расправился – их враждебные намерения не вызывали сомнения. Боддинок перелистал страницы своего магического журнала на первый круг школы Изменения и воспользовался заклятьем «Громкоговорителя», чтобы попросить хозяйку-затворницу выйти к гостям. После второго обращения она натравила стаю мефитов: их мы встретили «Кислотным дыханием Местила» и роем игл «Чакра но Хари». После третьего обращения Сетара вышла сама.       Стройность фигурки подчеркивал кожаный корсет, вероятнее всего снятый с друидессы Бри. (иллюстрация 233) Колдунья была одета в обтягивающие кожаные штаны, сапожки на высоком каблуке, плотную кожаную курточку. Голову прикрывал глубокий капюшон, оттеняющий лицо. Амулеты скрывались под рубашкой, кольца прятались под неженскими перчатками с большими раструбами, прикрывающими на правой руке кожаный браслет со стилизованным пауком, брюшко которого содержало чары призыва, и на левой руке кожаный браслет с вынимаемыми черными жемчужинами, содержащими неопознанную мной магию одноразового использования. (иллюстрации 234 и 235) В руках она наперевес держала посох: он представлял из себя четыре скрепленных прута, овитых пятым в виде чешуйчатого змеиного тела; в навершии зажимался магический кристалл, полнящийся синей маной. Вокруг верха посоха имелось готовое сорваться электрическое завихрение, потрескивающие разряды тока овивали и само древко. (иллюстрация 236)       - Во имя Суны, хватит топтаться в моей прихожей и убивать слуг! Зачем тебе Сетара, человек? – Злобливо проскрежетала вопросы явившаяся ведьма, скрывавшая свое обезображенное лицо. Она вела себя воинственно, стараясь не показать виду, как нас боится – до дрожи.       По ее реакции на мой облик типичного иллусканца подтвердились мои смутные мысли о гнусной человеческой природе и национальной принадлежности культистов, которые просто не могли пройти мимо жилища Сетары. С нимфой не рискнули связываться, боясь, что ее заклятьями у насильников отсохнут их стручки, а ведьму можно мордой в подушку и…       - Мы пришли за Бри. Друидесса из общины томится здесь, - подал я спокойный и уверенный голос.       - И почему ты думаешь, что она в моем доме? – Проскрипела Сетара, опершись о посох, на весу выдававший ее волнение.       - По твоему ответу. А по твоей встрече гостей сужу о том, что враги Леса и города Невервинтер тебе тоже насолили, - говорю, хлопая в ладоши для отвлечения внимания. Облик «Хенге» деградировал до одежки, открыв истинное эльфийское лицо и харизматичную ауру. – Мы разыскиваем этих подонков, Сетара. Покажи их иллюзии нам, назови имена или клички, использованные ими.       - А вы хотите, чтобы я воткнула в жопу куст сирени и делала перед вами стриптиз?! – Тлея от гнева, сипло прокричала доведенная до ручки ведьма, вокруг которой заклубилось синеватое марево, а посох громче затрещал, словно показывая, что и кому воткнется в означенное место.       Упс, неверный тон. Слишком тяжкие и все еще свежие воспоминания о вероломстве и унижении? Настоять или…       - Отпусти Бри, Сетара, со всем ее снаряжением. Или никакой цивилизованной сделки не будет, - сообщаю, подчеркивая в голосе свою позицию силы и склонность к мирному диалогу. С напарником мы уже обсуждали продажу. Не конкретно ведьме, а вообще. Но стоило мне увидеть ее лицо и интересующую напарника книгу, как отпали сомнения в том, кому можно с выгодой всучить опасный артефакт.       - О, в самом деле. О-очень интересно. Ну… и чем ты готов поступиться ради этой человеческой девки, бляхародный эльф? – Исковеркав слово, презрительно каркнула Сетара, все еще грозно сопя и тиская посох.       Ясно, еще и мои соплеменники из Элдрет Велуутра постарались подсластить жизнь полуэльфийке-затворнице, заставившей с собой считаться ближайшую округу. Мне хватило ума стерпеть и не выдавать ни своего предмета интереса, ни наличие у себя ценных для нее вещей. Если я правильно понимаю принципы торговли, то продавцу следует знать, чего хочет клиент, и тогда можно втридорога втюхать желанное ему. На базаре иные правила, а когда мастер один на целую округу, то именно он диктует правила и цены. Убить и присвоить проще, но когда и на ком мне еще нарабатывать линии поведения и мирного урегулирования конфликтных и спорных ситуаций?       - А что ты хочешь? – Сделав над собой усилие, спрашиваю без излишних словесных изысков и со строго отмеренным уважением. Глаза, прикрытые тенью от капюшона, прищурились, женщина перестала видеть во мне прямую угрозу.       - Единственная вещь, которая имеет для меня истинную ценность - красота, - подбоченилась ведьма, выпятив свои наливные груди, что на размер больше Эгетуа. – В этом лесу живет могущественная лесная нимфа, у нее есть зеркало, которое может вернуть мне мою привлекательность. Я подслушала, как две дриады судачили о нем. Я бы и сама забрала, но просто не могу к ней приблизиться. Неземная красота ее лица ранит меня, как ножом в сердце. А сама она избегает меня. Пожалуйста, пожалуйста, достань мне это зеркало!       Видя, какое оно желанное, я поддался греху жадности и решился пойти ва-банк. Даже несмотря на огромную вероятность того, что колдунья вернется отбирать свое недвижимое имущество. У нее мощное оружие, сильные артефакты и энергетическое ядро уровня Джару при первой нашей с ним встрече. Это будет личный провал, если она вернется и мне придется применить силу. Но уж больно это место пригожее.       - Ты клятвенно подаришь мне свой дом со всем содержимым и немедля уйдешь как есть, если я дам его тебе прямо сейчас? – Спрашиваю, прищурившись. Нехорошо наживаться на чужой беде, но убивать ради наживы вовсе претит.       - Ооого-о!?       Не давая ей сообразить, как следует, коснулся бусины, что была связана с нужным сундуком. Боддинок отвернулся к кадке с украшенным золотым ожерельем древовидным папоротником до того, как я распечатал из свитка зеркало тщеславия – прямо на крышку сундука лицевой стороной к ведьме. Грубый расчет не оправдался по вине затеняющей лицо магии капюшона, однако этого не потребовалось. Изуродованная женщина алчно кинулась к вожделенному предмету, но ей в шею у сонной артерии уперся выхваченный из подсумка кинжал Пиявка. Его противная магия способствовала появлению на моем лице соответствующего ситуации выражения.       - Клянись именем своего божества красоты, Сетара, что за это магическое зеркало отдаешь Боддиноку Глинклу имеющийся у тебя иммаскарский том, а мне, Неджи Хьюга, древний эльфийский кристалл и целиком весь этот невервинтервудовский комплекс за водопадом со всем его содержимым и существами, - приказным тоном сказал я, постаравшись защититься от ее нападок именем богини красоты Суны. Если я верно представляю себе взаимоотношения богов и верующих, жертва Сетары будет оценена крайне высоко.       Ведьма сглотнула. Алчный взгляд был прикован к артефакту, позволяющему вернуть ее истинную ценность. На кону красота и дом с пожитками.       - Истинная красота требует жертв, - убедительно встрял Боддинок, сглотнув от размера намечающегося кушу.       И ведьма поддалась на великое искушение. Представившись полным именем, она повторила клятву, держась за скрытую воротом капюшона брошку-фибулу с символом Суны – кудрявой рыжеволосой красавицы. (иллюстрации 237 и 238) Схватив вожделенное зеркало тщеславия, Сетара прижала его к груди, ощутив поистине неземное счастье – богиня оценила. Я отчасти увидел и ощутил это. Пребывая в эйфории и не заметив гнома, человеческая женщина устремилась прочь из своего бывшего дома.       - Хаос, хаос, хаос… Бездна Стихийного Хаоса! – Невероятно изумленный наемник где стоял, там и плюхнулся на древнюю мозаику из полудрагоценных камней, отшлифованных до зеркального блеска.       - Посвящаю сделку Кореллону Ларетиану, - молитвенно сложил я руки, обращаясь к небесному отцу. В ответ на меня снизошло жреческое «Благословение».       А дальше началась суета: связался с Амаржем и договорился об установке защиты на объект, вместе с напарником зачистил все и распустил враждебных и не подчиняющихся мне существ, по-хозяйски прикарманил все найденные изумруды, рубины, огненные опалы, всякие брюлики и дорогие женские побрякушки, «нажитые» «модницей» Сетарой. Первым достал из шкатулки примечательные топазы, которые Кевэ выручил за снарягу у сержанта Хербана, а я потом их заполнял своей силой. Следом извлек и спрятал в свой «бардачок» камень, искомый лордом Кролнобером (иллюстрация 239): каждая грань выточенного древним эльфом кристалла светилась в магическом зрении той или иной руной, готовой стать отдельным глифом или частью сигила. Визит к Духу Леса явно откладывался - до завершения организации защиты моего новоприобретенного лесного имения.       Выведя Бри наружу и оставив зельевара готовить свежую порцию туши для организации фуин-защиты, вдвоем с нетерпеливой женщиной телепортировался от берегов пруда в часовню Тира при порте Лласт, где меня ждал Амарж, а за Бри прибыл Брэдли, отговорившийся якобы передачей магических ингредиентов и платы для меня - за троих членов круга.