Ниндзя-маг, часть 2. Узнать врага

      Где появился, там и отрубился. Спалось беспокойно. Снилось нашествие термитов, вслед за которыми в мой дом проникли неистребляемые тараканы с клопами, за ними блохастые мыши и крысы. Вскоре какой-то вор в черно-красноватой маске пробрался в тенях к порогу моего дома и стал в замочной скважине ковыряться отмычкой… (иллюстрации 282 и 283)       - Да, проснись же, дьявол тебя раздери! – Сквозь тенета сна в мой разум проник чей-то отчаянно тревожный крик.       Плеск, мощный удар под дых, полчища цветных пятен с искрами… В следующий миг все вытеснило серебряное пламя, утопив меня. Инстинктивно забарахтался, пытаясь всплыть на поверхность и вздохнуть. Натянувшаяся якорная цепь помешала. Какого биджу?.. Дернулся раз, после второго в сопровождении дикой боли вернулись полчища цветных пятен с искрами, а так же пришло понимание, насколько важен якорь. Для чего – не понял, но на третий раз не сам дернулся, а потянул цепь на себя - никак. Под угрозой жизни экстренно собравшись, на четвертый раз нашел у себя едва не выдранный с корнем брашпиль и с неведомого дна болезненно поднял свой якорь, преодолевая сопротивление и помогая себе руками-чакрой. Вынырнул резко, но обманулся, оказавшись рыбой, выбросившейся на берег.       - Вылезай из воды! Да быстрее же! Бежим, бежим скорее!!! – Прямо в ухо заорал все тот же срывающийся голос. Он зазвенел так, что в голове загудело и вроде бы собранные в кучку мысли вновь прыснули по щелям и потерялись в творящемся сюрреализме.       Все тело ломило так, словно всюду отлежал. Мышцы не слушались, голову кружило, хотелось обратно в воду – дышать! Но Великая Киира идентифицировала голос и магию – Амарж. Мне было очень плохо и все противилось, но я поверил ему и сделал над собой усилие.       - Нельзя! – Резкий удар по руке оборвал мою попытку смыть муть в глазах. – Вылазь-вылазь из погибельного омута! Живее!!!       Словно пьяный шатаясь и туго соображая, с чужой помощью выбрался откуда-то из мокрого… И оказался тут же подхвачен мягкой силовой плоскостью. Не отпуская моей руки, стремглав побежавший Амарж потянул меня за собой через вереницу рамок с черными квадратами, в которых пугающе шевелились и высовывались рваные тени и лохматые щупальца. Все расплывалось и цвета все чаще инвертировались - кроме отчетливых теней. Они колыхались и покрывали собой всё и вся, захватывая всё и вся, поглощая всё и вся. Они пульсировали в такт чудовищным ударам, сотрясающим хрупкую реальность дворца.       - Доставай святые чётки!!! – Не своим голосом завопил гном, серебряной «Магической рукой» сунув мне свиток.       Свободная левая рука не послушалась. Тогда мне его раскрыли и подставили под руку, но теперь уже моя интуиция завопила – нельзя!       - Н… - сумел я пьяно издать звук, челюсти и язык не слушались.       - ***! – Матюгнулся гном, как-то понявший меня.       Он свернул свиток, зажал в своей свободной, настоящей руке и, несмотря на сиплую отдышку, прибавил прыти, быстро-быстро перебирая своими короткими ножками-спичками. Нас окутывала серебристая дымка, сохранявшая вокруг клочок стабильности.       Едва мы из одних сумерек вырвались в другие, как Амарж повернулся и выдохнул мощную струю Серебряного Пламени – прямо в оставшийся позади светящийся проход. Внезапно сработал «Барьер клинков» до крови порезав мои ноги, свисавшие с силового щита.       - Блочь! – Выдохнул Амарж, дергая меня между стеной и темным водопадом.       Действующая в моих интересах полуразумная Великая Киира из всех ассоциаций акцентировала наиболее подходящие к ситуации. Для активации заранее приготовленного «Гофу Кеккай» требовалось не больше усилий, чем для взрыв-тега - «Гофу Кеккай: Кассей».       Когда мы вылетели на открытое пространство, мое состояние стало стремительно улучшаться. Я сжал руку гнома.       - Верно, Селунэ! – Воскликнул гном. И не забыл вновь подставить развернутый свиток. – Отмени! – Коротко бросил архимаг, и со сбившимся дыханием продолжил стремительно лететь, что-то нашептывая себе поднос невнятной скороговоркой под аккомпанемент хлопающего на ветру плаща.       Великая Киира, разделявшая со мной все чувства, сама выделила какие-то одной ей понятные ощущения, выдав мне воспоминание о своей младшей родне – о кристалле киира в голове архимага - тот на бегу пользовался своей новой книгой заклинаний. Сейчас это совершенно лишняя информация.       Как только ко мне на платформу положили бесчувственного… нет, просто глубоко спящего Боддинока и бессознательного Релмара, Амарж стремительно взлетел вверх. В этот момент я распечатал мета-чётки коронала, и кулон ярко вспыхнул, сигнализируя о революционных изменениях, запоздало накрывших моего фамильяра.       Когда мы оказались на высоте крон, Архимаг из освободившейся руки выпустил тонкую иглу серебряного луча и вновь шумно надул легкие со щеками, а потом выдул ослепительное серебряное копье, ловким пассом зацепив за его кончик луч с пальца. Ярким и низко гудящим росчерком магическое оружие метнулось куда-то в кишащее тенями озеро, совсем не отражавшее вечернего неба. Следом и меня хватило на усилие по отношению к бусине извлеченных мета-чёток, чтобы отменить с такими усилиями созданный «Дворец Морденкайнена». Секунду ничего не происходило, а потом я увидел, как столбовидный утес с разорванным «озером теней» сложился вовнутрь подобно карточному домику. Произошел глухой взрыв, разбросавший повсюду сгустки плотных теней и взрывной волной далеко отбросивший нас. Амарж удержал горизонты и вместо беспорядочных кувырканий с грузом сделал крутой вираж, вильнув в маневре уклонения от нескольких ошметков. Мне пришлось зубами вцепиться в шиворот пленника, чуть не упавшего с накренившейся платформы.       К этому моменту у меня в голове и глазах достаточно прояснилось, чтобы издали увидеть, а нутром ощутить, как через несколько секунд над местом моих рухнувших мечтаний соткалась синевато-серебряная фигура богини магии Мистры. (иллюстрации 284-286) Над местом фонтанирующей Тени за миг соткался изоляционный купол. Костлявая рука быстро отвернувшегося гнома мгновенно вспотела, но вместо чертыханья вырвалось:       - Телепорт, - еще пуще перепугавшийся архимаг словесно активировал мгновенное заклинание, отправившись, куда глаза глядят. А глядели они в тот момент на громаду курящегося вулкана.       С ослепительной вспышкой света появившись на каком-то уступе скалы, едва уместившим всех нас, мелко дрожавший Амарж вновь обратился к своей киира и что-то зашептал с закрытыми глазами. На середине предложения схватился за оберег-солнышко, но плести заклинание не прекратил. Физический контакт со мной позволил ему легко установить «Тайный диалог» и завалить своими мыслями:       - Запечатай кольцо-маяк, Неджи. Времени в обрез, вникай! Сейчас истекло двадцать восьмое число, ты появился этим утром, я – вчера. Отъедался, отсыпался, проводил инициацию Боддинока на грандмага и шадоукастера. Не знаю, чего ты начудил у себя в Доминионе, но при возвращении пробил потухший источник, вывернув его на План Тени. Я еще не силен в Тени и не разобрался сразу, решив, что твое появление вновь задействовало его, но это оказался прокол. Я забеспокоился в сумерках и чуть не опоздал. Это Лорд Теней пробирался к тебе и твоему демиплану. Он почти пробрался во дворец. Не знаю как, но ты скопировал мой «Глиф фантомного сокрытия в тени». Берегись, этот спелл с коварной шейдовской закладкой, а в твоем исполнении еще и с ошибкой в финальной фазе. Уязвимости навели мосты для Маска. Но ты удачно вовремя запер его, а потом схлопнул дворец с этим меньшим божеством. Спасаясь, оно совершило прорыв на родной план. Явилась сама Мистра. У меня теперь нет выбора. Я засвечусь как полубог и заодно от тебя отвлеку, союзник. Сам отправлюсь на Золотые Холмы и легализуюсь на пантеоне – так спасусь от преследования и санкций. Не рассчитывай пока на меня, планы откладываются. Переговорник работает лишь в пределах Торила.       Я немедля выполнил просьбу, к окончанию его мысленной речи запечатав в свиток протянутое кольцо, ранее бывшее для меня путеводным сквозь просторы Эфира и Астрала. Вывалив на меня кучу сведений, Амарж глянул на слепо дергающийся глаз своего волшебного кольца и удовлетворительно кивнул. Затем снял свою маскировку, о которой упоминал. Солнышко в его руке, при этом, обратилось в пыль…       - Хорошо. Как понадоблюсь – распечатай и подай в него силу. Я увижу этот маяк и свяжусь или приду, когда смогу. Скоро там решат вопросы и придут сюда по треку. Со всей мочи беги в Горелый Лес, дальше - лучше. В том направлении найдешь временный альков - там разлита сила Латандера. Запомни, боги не любят, когда другие вмешиваются в их дела со смертными. Кстати, ты тоже полубог?       - Вроде…       - Ха! Думал это я пожадничал и лишку отжёг, - искренне горько хмыкнул гном. – Полубоги уже не квази, а подлинные божества - это иной уровень и статус взаимодействия. Я постараюсь разузнать все подробности у своих божественных собратьев-гномов. Вопросы есть, Неджи? – Спросил гордец, не испытывавший никакого пиетета перед богами своего народа.       - Море. Что мне отвечать Нашеру о тебе?       - Что я ушел на небеса. Пусть ждет, ха-ха. Правду говорят – бойтесь исполнения своих желаний! – Мысленно захихикал нервничающий гном. На его лице уже начало, но еще не успело отразиться это выражение – столь быстро шел «Тайный диалог».       - Боддинок?..       - Утром проснется здоровым и бодрым, - предвосхитил мой вопрос седой как лунь Амарж, сейчас соображавший кратно быстрее меня. Его исхудавшие руки так и мелькали, по памяти воспроизводя заклинание «Порыв ветра» и формируя из него тугую струю, чтобы ударить в уже сотканный силовой парус.       - Поясни про испуг и угрозы, - в сумерках сознания родил я мысль.       - Боги магии есть только у людей и эльфов. Я ее прямой конкурент. И я пользуюсь Теневым Плетением Шар, следовательно, опасен и подлежу уничтожению.       - Это паника, - все еще ощущая липкость его пота на своей руке, прокомментировал я поведение гнома. Скажи я прямо, что он наклусил и сбежал – жутко обидится. А на дельное предложение меня не хватило – слишком быстро протекает общение. К тому же, близь вулкана прекратилось живительное для меня воздействие лунного света.       Архимаг вздрогнул и сбился, во все стороны хлынула вырвавшаяся магия, хвала предкам, не причинившая вреда, кроме поднятия клубов вулканической пыли и пепла.       - Нет, - сам себе внушил Амарж. Однако стал сплетать «Величие орла», чтобы прибавить себе силы духа.       - Да. Я видел то, как моя не сдерживаемая харизма подавляла волю чувствительных тирцев. У них подобострастие - у тебя священный ужас, задавленный интеллектом, - пояснил я, сделав над собой усилие и отложив свои проблемы. Сейчас, в критическую для союзника минуту, важен взгляд со стороны. А я уверенно иду на поправку, по крайней мере, в части прояснения разума. Разберусь как-нибудь.       - Логично, - вынужден был признать начинающий клирик, когда завершил арканное заклятье. Он стал священником по классу, но не по профессии, образу жизни или мыслей. Внезапно и без согласия.       - Эйноли бы посоветовала покаяться…       - Верно, бл***! И прикрыться спасением друзей! – Подхватил мысль оживившийся авантюрист и бывший наемник, начавший лихорадочно соображать, морща нос и лоб. Последняя его вырвавшаяся мысль неприятно кольнула, но она простительна – он только что спас меня от жуткой участи.       - Тогда пора обратно. Ты выкрутишься. Удачи, Амарж.       - Спасибо, Неджи, и вам удач, - ответил воспрявший духом союзник, разрывая заклятье. Но я успел добавить, чтобы он отправил меняя левее.       Он выполнил просьбу, не обратив внимание на поспешность прощания: погрузился в переосмысление ситуации и выстраивание новой линии поведения. Взмахом худющей руки, архимаг отправил наспех сварганенный «плот» скользить вниз по каменистому склону - в ярде от поверхности. Если бы не предусмотренные силовые ремни безопасности, то вынужденных пассажиров скинуло бы в раскаленную расщелину или приложило о горячие камни на первом же фарлонге.       Плотик наискось преодолевал склон у подножия величественного вулкана, стремясь к области вулканических веснушек. (иллюстрация 287 и 288) Огненная стихия отчетливо наблюдалась вокруг, но практически не ощущалась мною. Это удручало и сильно настораживало. Не поднял настроения и сделанный вывод: мое обычное зрение с повышением божественного ранга навсегда приобрело сферический обзор с аналогом «Магического зрения» из первого универсального круга. И оно не пропадало при закрытии век, а мне сейчас захотелось совершенно ничего не видеть.       Минут через пятнадцать ветряной двигатель растаял, силовые ремни безопасности отстегнулись и я едва успел подхватить двух коротышек, прежде чем развеялось и первое заклинание с полупрозрачной платформой. Пользуясь веревкой, связывающей Релмара, я все еще отвратно подчиняющимися руками кое-как пристроил обоих себе за спину. Около полуминуты просто стоял, набираясь сил и наслаждаясь теплом, расходящимся по телу от стоп. Когда у меня в горле запершило и Боддинок закашлялся во сне, я сообразил про вредоносность испарений. Вынужденно и осторожно побежал вниз. Постепенно впитываемое тепло притупляло ноющую боль во всем теле, но силы таяли быстрее их восполнения. Предупреждение Амаржа подгоняло меня вперед.       Немощность раздражала. За час бега дважды останавливался перевести дух. Вскоре мне повезло отыскать в ночной темени, усиленной стелющейся газовой дымкой, нагромождение камней, похожее на стену, за которой сохранился участок без дымных клубов. У этих камней сквозь вулканический пепел пробивалась трава и мох. Я устроил обоих коротышек под стенкой, между ними поставил статуэтку Хранителя Покоя и статуэтку Отхожего Блюстителя, сразу начавшую очищать воздух от вредных примесей. Меня хватило на облачко тьмы, которым накрыл стоянку.       - Арус, - призвал я фамильяра.       - Я тут, ура-ура-ура! – Обрадовался дух шаровой молнии и сразу же ярче засветился, силясь прогнать неприятную хмарь и показать себя во всей красе переливчатого голубовато-рыжего пламени. Он что-то еще залепетал, но я не поспевал за ним и больше ничего не разобрал.       - Прекрати.       - Но ты болен! Тебе плохо, - тревожно продолжил трещать фамильяр, отчего у меня голова начала раскалываться от блуждающей боли.       - Отзову. Прекрати, - повторил я. Угроза подействовала. – Охраняй их. Сбавь яркость. Учись меркнуть. Если этот будет шевелиться – ужаль его током. Продолжит – ударь молнией. Если он умрет – накажу тебя. Понятно?       - Да, хозяин, - обидчиво и слезливо ответил Арус, не понимающий ситуацию.       - За стену нельзя. Ни вправо, ни влево, ни вверх, ни прямо, ни вниз. Меня тревожить только в критической ситуации, такой как чье-либо нападение. Понятно?       - Да, хозяин, - плаксиво подчинился фамильяр.       Выдав указания, направился обратно – вверх по складчатому склону. Хотелось лечь и чтоб не кантовали. Но это верная гибель. Что-то я в себе не так сделал, надо срочно оказаться близ источников энергии и замаскировать деактивацию способности, оказавшейся пагубно недоделанной. Без груза легче, но подъем в гору все равно отнимал силы быстрее, чем они восполнялись – на голой воле держался.       Оказавшись на поле с оранжево-красными дырками, в которых время от времени булькала лава, я снял «Глиф теневого сокрытия»… И ничего сверхординарного. Вернулись многие ощущения, получилось сделать глоток свежей огненной энергии. Но никакого резкого улучшения, а все тенкецу так и остались словно бы забитыми ватой. Уразумев, что вместе с аурой умудрился неведомым образом инстинктивно свернуть собственную «тень» и предки знают, что еще, я восстановил в памяти последовательность событий. И понял, что тени и ауры у меня сейчас нет! Бред какой-то на больную голову…       Устроился близь мерно булькающего отверстия, не придав значения царящим тут нечеловеческим условиям. Начав прогонять воспоминания по третьему кругу, обнаружил, что периферийное зрение при взлете над макушками исполинских деревьев зафиксировало вдали за спиной какого-то лунного эльфа с посохом, навершием направленным в нашу сторону. (иллюстрация 290) Ветер раздувал полы его маскировочного плаща и игрался с хвостом платиновых волос. Вроде мужчина, но черты лица и прочие детали не разобрать.       Лишь на восьмом круге я сообразил, в чем дело – Теневое Плетение!       Накопив сил, сцепил зубы и сделал рывок, на пределе сил открыв подряд трое врат Хачимон. Часть энергии сама из меня вырвалась, ее с трудом и раскрутил вокруг себя в небесном вихре «Хаккешо Кайтен». Целых полминуты выжимал свою СЦ через забившиеся тенкецу, пока не подобрал правильный настрой и не ощутил, что наконец-то отвязался от детища богини тьмы Шар. Немедля создав себе пылающее «Хенге», защищавшее от поползновений обоих Плетений, обессиленно рухнул у края лавового пятна и жадно втянул обжигающий воздух, полный огненной магии и ядовитых газов – легкие слегка ожгло изнутри и только. Так стал валяться, оправляясь от последствий энергетического отравления и заставляя на износ работать без того измотанный и уставший организм, которому нисколько не помогла монашеская способность к лечению «Наложением рук». Думал огнем сжечь яд или хотя бы вымыть его из себя. Облегчение наступало медленно и неохотно.       Пейзаж не радовал, и я мысленно представлял вокруг себя цветочный луг, тем самым отгоняя от себя мрачные думы и борясь с тяжелым состоянием. Воображал себя здоровым и в безопасном окружении. К сожалению, самовнушение и внутренний настрой чакры не помогли устранить враждебные силы, блуждающие во мне. Обленившиеся мысли едва ворочались в голове, но я продолжал грезить наяву и неустанно возвращался к насущным вопросам. За оставшиеся вечерние и несколько ночных часов построил определенную теорию в попытке объяснить особенности Теневого Плетения Шар, столь пагубно на меня подействовавшего. Вероятно, в отсутствие всех связей с Мировым Плетением Мистры оно заместило их собой – тут ясности нет. Одна тема потянула за собой другую, за которую принялся мой воспаленный мозг.       У каждого существа есть чакральная энтропия – результат естественного смешивания Инь и Ян, энергий духа и тела. У всего мира тоже есть своя энтропия – это Сен, природная энергия. В демиплане… Нет, точнее будет сказать в Доминионе центром мироздания выступает сам владыка, он главный источник сил, однако, не единственный. Олень, Дух Леса, вполне сосуществовал с подчиненным ему центром воли создателя демиплана. В качестве Плетения там выступала корневая система Дерева – средоточия силы истинного владельца. Захватив власть в Доминионе, я сделал собственное «мировое ядро» и запечатал его. По аналогии, почему бы внутри обитаемой одухотворенной планеты не существовать Очагу Сырой Магии? Тогда Мировое Плетение – это просто-напросто Система Циркуляции Магии с приспособленной для использования энергией, называемой маной. Сырая магия – это растворенная повсюду энергия. Ниндзя ведь тоже при выполнении тайдзюцу наполняет мышцы и кости чакрой, забирая так называемый сырец чакры из каналов системы циркуляции и распределяя его по тканям тела. Однако я, дурак, как приравнял сырец чакры и ману, когда в ускоренном темпе пытался понять суть явления, так и думал по сию пору. На самом деле Мировое Плетение не является аналогией Системы Циркуляции Чакры: оно запечатывает сырую магию, узурпируя ее использование и преобразовывая в доступную ману, тогда как ниндзя наоборот высвобождает энергию из каналов в ткани, задавая чакре нужные свойства или формы. Сырец чакры сопоставим с заключенной повсюду в материи «сырой магией», а не произведенной из нее маной. К слову, Сеннин, обладая собственной огромной энтропией, растущей с объемами сознательно генерируемой чакры, с ее помощью вытягивает из окружающего мира его энтропию - сен-чакру. Вытягивает и контролируемо смешивает внутри себя, получая мощнейшую энергетическую комбинацию - сенчакру. Согласно переданной бывшим Лесным Духом-оленем памяти, мне как новоиспеченному сеннину предстоит иметь дело именно с куда более плотной и мощной сырой магией, а не природной энергией – слабым и разреженным Сен. И это при том, что есть безграничные океаны астральной и эфирной энергий – Инь и Ян целых миров…       Собственно, основы разделяются на виды и подвиды. Энергия Ян имеет природные свойства, из которых шиноби выделяют пять основных, образующих круг старшинства: Огонь, Ветер, Молния, Земля, Вода. Сейчас я бы его определил как круговорот, когда один элемент переходит в другой, как бы удивительно это не звучало. Местных магов странно ограничили в природных свойствах маны, разрешив пользоваться их проявлениями или производными: огонь, мороз, молния, звук, кислота. Ветер, земля и вода как бы сделаны второстепенными, выведены из частого обращения. С энергией Инь все запутанней и одновременно легче – она дуалистична. Она имеет позитивное и негативное свойства, отражающие доброту и зло. По прошлому миру я точно знаю о существовании лечебной и проклятой чакры, святой и демонической, белой и черной. Здесь я читал о добре и зле, свете и тьме, порядке и хаосе. Параллели более чем уместны. Применительно к двум Паутинам Торила, если оперировать простыми категориями, то: в основе одной лежит порядок Мистры, вторая - это порождение (или воплощение) хаоса Шар.       После нескольких часов лежания у миниатюрного кратера выбросил всю муть из головы. И вскоре до меня дошла очевидная мысль: я - бессмертный. От этого закружилась голова – в прямом и переносном смыслах. Обычный человек или эльф без средств спецзащиты давно бы скопытился на этом месте у лавового выхода, а я все лежу и медленно поправляюсь. Для скорости следовало подсоединиться к Плетению Мистры, но опрометчиво нахлебничать и привлекать к себе излишнее внимание, особенно когда богиня Магии столь близко и озабочена нашими с союзником проделками. Не рискнул молиться Кореллону Ларетиану, не рискнул втягивать силу из Плетения Мистры. Казалось бы, откройся и… отдайся - именно так и воспринималось. Несмотря на все еще ощущающийся упадок сил и оправданные подозрения на серьезное и самостоятельно не излечиваемое отравление, как-то повредившее процесс генерации чакры, я не отчаивался и не спешил увеличивать свои и без того астрономические долги – хватит Кореллона. Раз ощутив вкус свободы – ни за что не забыть!       Потихоньку обдумывая суть действия «Глифа фантомного сокрытия в тени», я вычислил свою ошибку: опрометчиво воспринял за «Глиф теневого сокрытия». Если разобраться, суть данного заклятья заключается в том, что оно создает фантом, к которому вроде как должны цепляться обе Мировых Паутины и на которого должны нацеливаться идентифицирующие заклятья. Сам маг вроде как прячется в собственной тени. Поскольку я совершенно не представлял суть воспроизводимых процессов и наяву не видел и не вижу План Тени, то потому и напортачил, не распознав создание и не осуществив замещение теневым фантомом. Если еще подумать и сравнить, есть схожесть с заклинанием «Дуэт». В тени мага из его же тени создается полноценный дубль, обладающий всеми возможностями и способностями и служащий для сознания еще одним сосудом, имеющим часть жизненных сил оригинала. Затем истинное тело защищается и прячется в тени на месте фантомного дубля – происходит эдакая рокировка. Видимо, сбой в работе (так или иначе!) привел к тому, что Теневое Плетение подцепилось туда, куда при обычных обстоятельствах не должно было. Оно само или посредством него была отравлена моя здоровая энергетика.       Рассудок все пытался анализировать, гоняя левые мысли, порой кажущиеся абсурдными. Так, например, я додумался, что, видимо, подпространственный карман создается где-то в приграничье Прайма и Плана Тени. Возможно, божество Маск пыталось пробраться ко мне через недоделанного или неверно созданного фантома. Видимо, его я и втянул в себя вместе с аурой и тенью. Хотя в голове не укладывается, как такое возможно, но каких только чудес не бывает на свете… Неизвестно, к каким последствиям это приведет помимо трудностей с высвобождением и контролем энергий. И если я сам не докопаюсь до корня проблем, то придется обращаться за помощью. Как бы не стало слишком поздно…       Не видя, но ощущая, что за грядой Скалистых гор начался восход, я спохватился – напарник должен был уже проснуться. Сориентировавшись в пространстве, я с удивлением обнаружил удивительную флору – огненную! Рядом со мной из огня вырос цветок, он всамделишно горел, дымился раскрытый бутон и листья. А ниже у самой лавы пробивалось еще одно растение, явно питавшееся утечками моей маначакры! (иллюстрации 291 и 292) Загадочная и неожиданная красота, которую рука не поднялась сорвать – прикосновения дарили мягкое тепло. Оставил, сделав зарубку в памяти когда-нибудь прийти и рассмотреть чудесную жизнь.       Покумекав над дальнейшими действиями в связи с недугом и маячащими на горизонте угрозами, пришел к гениальной по простоте мысли – смена формы. Но здесь точно условия неподходящие! Все еще чувствуя себя ослабленным и не способным выдавать “S”-ранг, я без спешки осторожно побежал трусцой вниз по склону. Достаточно отдалившись от зоны, смертельно опасной для животных и простых смертных существ, я тщательно прислушался к себе. Сконцентрировав внимание не на полиморфизме, а на способностях принимать форму диких зверей, активировал моментальную смену, превратившись в сохатого друида.       Ох***!..       Никогда не завидовал клану Яманака. Мы просто видим, а они лезут в чужие мозги и копаются в грязном белье, вороша чужую память, мысли, чувства. Теперь мне представилась возможность ощутить себя на их месте. В Доминионе все происходило совсем не так. А здесь и сейчас сознание скачком перешло в измененное состояние, снизу подтянулся пласт памяти Духа-оленя с инстинктами и моторикой животного – мое управляющее эго ужалось, оставшись где-то сверху.       С четверть часа простоял, пытаясь разобраться в ощущениях и освоиться. Плюс ко всем странностям мироощущения ко мне пришло озарение: то ли от эгрегора Матери-Природы, то ли от богини Чонти, то ли от одного из трех эльфийских божеств. Сам Лесной Дух не мог точно сказать, от кого и откуда к нему приходили знания присущих друиду заклятий. С уверенностью можно утверждать, что он никому из божеств не поклонялся. Ну да бог с ним, я откуда-то совершенно четко знал, какие заклинания могу подготовить, чтобы они были доступны при следующем «перекидывании», которое следует делать после отдыха. Внутри моего доминиона такого точно не было. Одно дело представлять по чужой памяти, другое – испытать самому… Впрочем, ничем новым меня не озарило. К тому же, мне был доступен более скудный набор для взаимодействия с природой – по сравнению с переданной памятью Лесного Духа-оленя. Все это я после должной тренировки смогу нормально применять – сам, в истинном теле. Но все же эти знания плохо сопоставимы с перечнем арканных заклинаний в гримуаре, где список состоял из многих и многих десятков разнообразнейших плетений – тоже до эпического круга включительно.       Не переставая удивляться, минут десять я втягивал окружающую ману, к слову, далеко не самого лучшего качества – вулкан же! Для нормального пастыря природы противная энергия, но мне подходила. Пока улучшал психологическое самочувствие, сообразил, что все нормальные индивидуумы растут постепенно, обретая сакральные знания по мере накопления опыта, а не в мгновение ока - сразу с нулевого по седьмой круг включительно. Тот же Кевэ не вдруг и не сразу… А еще я обратил внимание на то, что я и Амарж обрели свои божественные искры без сопутствующих знаний. Как было бы здорово миновать стадию несмышленого кутенка, тыкающегося носом всюду в познании своих возможностей.       Прослойка оленя беспрекословно подчинилась «высшему я» и перепроверила магию, доступную для быстрого применения. Завершив с заклинаниями, я несколько минут игрался с пространственным карманом, научившись в оленьем теле извлекать и помещать туда камешки, в изобилии валявшиеся повсюду. Проверил и мета-чётки. Мощный святой артефакт прекращал действовать, будучи спрятанным внутрь, без него сразу стало плохо дышаться и одолел нестерпимый жар. Поспешил извлечь обратно. Из соображений маскировки изменил внешний вид на колокольчиковый вьюнок с цветком и числом листьев по количеству бусин. Плодом моей фантазии, проведенной через оленя, стал странного вида бутон. На него, проговаривая формулу, двигая рогами, как это делал Лесной Дух, я без спешки наложил «Свет», за более ярким и ровным белым свечением пытаясь скрыть вместилище души фамильяра. Получился эффект загадочного мерцания – в самый раз. Несмотря на мои старания, заклинание все равно «потратилось», перестав ощущаться в числе магии, мгновенно доступной для колдовства. Не беда. Главное и важное, что Мировые Плетения нормальным образом восприняли и подцепились к моей форме, а не ко мне истинному. К тому же, в ином теле какое-никакое, а облегчение состояния средней паршивости… Нет, физически олень был здоровым и отдохнувшим – это чисто психологическое. К большому сожалению, у меня в животной форме обзор сузился до телесных углов зрения оленьих глаз, благо что аналог «Магического зрения» остался. Нафыркавшись, намотавшись головой и хвостом, напрыгавшись и наскакавшись на небольшом пятачке, я заключил, что вполне сносно освоился – для первого раза сойдет.       Боддинок не удивился прибытию меня-оленя, он по эксклюзивному ошейнику и примерному поведению Аруса догадался, что это я так преобразился за каким-то лядом. Вырубив копытом мыкающего и пучившего гляделки Релмара, поздоровался и принюхался, испросив разрешения поесть прямо из котла. Боддинок кивнул. Он уже сталкивался с говорящими животными, которые благодаря магии извлекали из глотки понятную речь.       Пока я уминал суп-пюре с кусками вяленого мяса, колдун принялся накладывать на себя и меня различные магические защиты. Мельком отметил, что данный животный облик всего спустя полчаса уже кажется мне вполне привычным и даже родным, более никакого дискомфорта или отторжения. Однако меня все больше охватывало сильное беспокойство по поводу истинного тела, именно это чувство навязало мне мысли о еде, между прочим, не очень-то и требующейся оленьему телу.       Доев для эльфа приготовленное, я-олень в спокойной манере рассказал напарнику, что с Амаржем все в порядке и ему пришлось срочно отправиться на Золотые Холмы. Потом терпеливо сносил, как полностью готовый и довольный жизнью напарник пристраивает пленника мне на спину и колдовством из походной книги заклинаний сооружает для себя седло. Делал он его число для удобства, потому что в обновке из перепривязанных архимагом драконьих тапок он мог спокойно прилепиться к моей шкуре постоянно действующей «Паучьей походкой». Про себя я отметил, что напарник все еще под впечатлением успешной инициации на грандмага и не очень трезво оценивает положение вещей.       Когда мы выдвинулись, Арус заслужено, но удрученно витал недалеко от меня: с охраной он справился, додумавшись ударять током в землю рядом с пленником, но естественное статическое поле вокруг фамильяра жалило мою форму оленя. Он чувствовал в олене своего хозяина. Но не понимал и сильно расстраивался от того, что причиняет мне боль. Я был рад, что Арус винил себя, осознав важность прилежания и самой учебы, которой не придавал особого значения – ведь мне в истинном облике он не причинял никакого вреда даже при касаниях.       От места стоянки я отправился прямиком к живому лесу, миновав задымленный участок Горелого Леса. (иллюстрация 293) Пробегая вблизи засушливых стволов, я нутром оленя-друида ощущал жизнь в корнях деревьев, просто-напросто впавших в многолетнюю спячку, чтобы переждать неблагоприятный период вулканической активности. Видимость для несовершенных оленьих глаз была от силы половину фарлонга. Зверь и я одинаково обращали внимание на встречающиеся по пути кучки костей с черепами. От них разило тошнотворной магией. Самую первую я опрометчиво перепрыгнул – и позади сам собой сформировался скелет поднявшейся нежити. Я прибавил прыти и все следующие старался оббегать по широкой дуге. Ближе к Невервинтервуд видимость улучшилась. В пограничье стали встречаться предвестники смерти: деревья с семенными коробочками, напоминающими черепа фей. (иллюстрация 294)       В Лесу я вздохнул полной грудью чистый, лесной аромат разнотравья. Сплошное наслаждение – нестись по пружинящей подстилке. Для звериной натуры были естественны все ориентиры: куда сейчас прыгать, с какой стороны проще оббежать препятствие, как не повредить ягодный куст или не угодить в ямку. Вникая в суть решений прослойки оленьего сознания, я лишь диву давался, сколько мельчайших деталей он мимоходом подмечал и сколько всего я-шиноби не ведал о лесе! Из-за активной и явно лишней мозговой деятельности, зверь начал сбиваться с шага – пришлось мне выключить анализ.       Встречные животные и вообще вся природа леса теперь была приветлива. Я по-новому открывал наслаждение бегом по подлеску. Даже поймал себя на мысли, что оценивающе взглянул на олениху, кокетливо стрельнувшую глазками. Гон еще не начался, и вожак с выдающейся короной рогов спокойно пропустил меня мимо своего гарема. Звериному сознанию захотелось покрасоваться, и я с дуру позволил, мигом позже сообразив, что под этим подразумевалось. Я-олень мощно оттолкнулся в очередном прыжке, взлетев высоко и далеко. Боддинок аж за рога схватился, пытаясь удержаться на моей спине. Больше я такого не позволял, смирил инстинкты и далеко углубляться в лес не стал, помчавшись по ближайшей звериной тропке, выводящей к границе с Горелым Лесом. Скорость и знание природы позволяли мне успешно избегать опасностей, таких как матерые секачи, волки, огромные лесные кошки и пауки.       Примерно через час бега Арус, вконец расстроенный моим невниманием и своими неудачами, самовольно устранился – я по глупости не воспрепятствовал. Бываю эгоистом, конечно, но сейчас все мое внимание было приковано к собственным новым ощущениям и непривычному положению, к тому же, в форме оленя связь с фамильяром потеряла былую полноту. Я воспринял его уход постфактум и не придал особого значения.       Без заморочек успешно перепрыгнув пару нешироких расщелин, я завернул южнее, огибая Чарвуд, чтобы зайти в этот зачарованный лес со стороны наезженной дороги и ферм – по следам культистов.       - Сэр… Мое пророчество исполнилось, - сообщил прорицатель, не опасаясь лишним звуком выдать наше месторасположение. Мы оба приноровились к выбранному способу передвижения и скоростям. – Я узнал этого конного наемника.       - Отчасти, - всхрапнул я, несясь наперерез дороге, которую Боддинок уже наблюдал в своем магическом шаре. – Я – олень, - с долей самоиронии, произнес я, уже разглядев, как магия причудливо искажает мимику морды лица во время речи, когда позволил разгоряченному телу утолить жажду из встреченного по пути родника.       - Всегда есть место случаю, - ответил напарник, провожая конного посыльного, переехавшего мост через речку, шумной воронкой утекающую в карстовую воронку, к который мы как раз приближались.       Разгоряченный я остановился на травянистом утесе с видом на окультуренную долинку. Прямо подо мной шумела вода. Вдалеке напротив в утренних лучах переливался водопад. У образованной им речки аппендиксом разлилось озерцо, несколько искусственных отводков использовались для орошения полей. Пока стоял, «наслушался» щебетанья птиц, как-то учуявших во мне высокого друида и начавших наперебой жаловаться на убийцу и разорителя гнезд, поселившегося в землянке за озером и лугом, где фермеры разводят поголовье зайцев. Разговор с птицами и вообще животными мало напоминал человеческую речь, к тому же, за него отвечало оленье тело, не имевшее на лбу приметного фуиндзюцу, но само по себе служившее фильтром. Я очень странно себя ощущал, прекрасно зная, чем и как живет перепелка, но совершенно не помня, как я-олень получил это знание. Весь личный опыт Лесного Духа остался при нем. Меня лично несколько напрягал этот провал в памяти между ситуацией получения конкретного знания о птице и собственно запомненными фактами, а вот сознанию зверя было совершенно чхать на подобного рода заморочки.       - Расспросим местных жителей или нахрапом в Чарвуд? – Более менее придя в себя, поинтересовался напарник, хвативший впечатлений по самые кончики стоящих дыбом волос.       - Нет, напарник. - Сделав задний ход, я опустился на живот и посредством бусины вызвал секретный сундук. – Достань, пожалуйста, «бардачок», там кольцо многих посланий и амулет возвратной телепортации. Первое мне на рог, второе возьми пока себе. Как жалуются птицы, где-то за лугом прячется беглый преступник. Поймай его, Боддинок, а потом вместе с Релмаром и его шмотками доставь тирцам. Потом самостоятельно расспроси местных, а я тут побуду.       - Неджи, без тренировок и привычки опасно так долго пребывать в зверином обличье, - предупредил гном, стаскивая усыпленного пленника.       - Спасибо, друг, но у меня есть резон оставаться в этом обличье, не волнуйся. Узнай заодно, пожалуйста, как там Арибет и вернулся ли Генд.       - Хорошо, - коротко ответил колдун, уткнувшись носом в книгу заклинаний.       Когда он улетел вместе с грузом, я для проверки связался с Боддиноком. Изделие Амаржа вполне лояльно отнеслось к пользователю-оленю. Мне удалось с небывалой легкостью перекинуться с напарником парой предложений. Потом я связался с лордом Нашером и ошарашил его краткими новостями про Амаржа Мадура и культистов, что весьма вероятно засели в башне магов Лускана. Тем самым отвлек огонь от себя, чтобы главнокомандующий скорректировал планы и заранее предпринял меры против големов, чье участие в атаке неизбежно. От Эйноли и Кевэ так и нет никаких сигналов. Стряхнув кольцо в сундук, отозвал его.       Пока Боддинок выполнял поручения, я целенаправленно стягивал в себя окружающую ману и природную энергию, отправляя сбор вовнутрь, где пряталось истинное тело. Без спешки. Сперва накопить в ауре и освоить, так сказать, потом спустить. Накопить и вновь передать глубже в себя - по аналогии с запечатыванием чакры в свиток. Вновь стало не по себе. Реально страшно от сплошных мрачных догадок по поводу того, что может происходить с моим родным и таким уже привычным телом без прямого волевого контроля. Мой страх передался и животным, наконец-то оставившим меня в покое. Их отступление вынудило меня признаться самому себе, что я боюсь. Волком бы взвыл от безысходности, в которую сам себя загнал. Справиться со страхом, подстегнутым переживаниями за родных лунных эльфов, не получилось. Едва попробовал тренинг, как животное начало превалировать над разумным эльфийским. Еле вернул контроль над положением. Оставалось крепиться и сетовать на судьбу, что вместе с божественной искрой мне не досталось никаких знаний о своей новой природе – вдруг бы помогло своими силами справиться с энергетическим отравлением?       Положение спас Боддинок, выведя меня из пораженческого состояния самобичевания. Он рано и незаметно вернулся, сразу же применил удерживаемое заклинание, призванное возвращать облик. Но я сравнительно легко его сбросил с себя, мобилизовавшись и встрепенувшись.       - Нет, - ответил я с мелко дрожащими рогами. – Послушай… - говорю, не имея больше сил держать проблему в себе. Осторожный напарник, сжавший губы и преодолевавший волны моего страха, слегка кивнул. Активировав бусину приватных разговоров, я заговорил более-менее связно: - Меня энергетически отравили то ли Тенью, то ли Тьмой. Точно не знаю, из Плана Теней или посредством Теневого Плетения. Есть важные для меня причины, почему не хочу быть пронизанным ими. Почему не прошу помощи у богов. Вроде частично оправился этой ночью, но всякое может быть…       Зрачки Боддинока расширились в полном понимании, с кем он имеет дело и что стало с его мастером, заплатившим высокую цену за обретение божественности. Долгую минуту он переваривал сложившуюся в уме мозаику, ни разу не моргнув.       - Среди запасов Сетары имелась фласка Великого Восстановления. Ее свойства можно усилить квинтэссенцией солнца. Принимать следует в своем, отравленном теле и когда солнце находится в зените, - безжизненным голосом выдал бледный гном.       - А луна почему не подойдет? – Спрашиваю, успокоенный появившимся шансом. Он помог мне взять себя в руки.       - Квинтэссенция солнца высветит все тени и очистит от тьмы, усилит свет и теоретически может привести к высветлению или пожелтению пигментации кожи, волос, глаз, - заговорил гном. По мере складного изложения сведений на лицо Боддинока возвращались краски, в голосе появились живые интонации. - Квинтэссенция луны усилит мистические свойства, сильнее привяжет к лунным циклам и повлечет за собой непредвиденные последствия без гарантий излечения в нынешнем понимании. Квинтэссенции - это самые сильные из известных мне типов зелий, с ними следует обращаться крайне осторожно. Вы от природы лунный эльф, сэр, но внутри пылает огонь. Грубо говоря, вас поставили перед неизбежным выбором…       Хьюга – стремящиеся к солнцу. Либо предательство лунной природы, пропечатанной на лбу, либо предательство огненной сути, пылающей внутри. Сохраняя и преумножая первое, предам «дело света», приобщившись к теням или тьме. Сохраняя и преумножая второе, предам волю небесного отца и родство с Эйноли и Кевэ. Жесткость выбора подняла волну яростного протеста, способствующую победе над охватившим меня иррациональным страхом.       - Хаос, даже не думайте смешивать – это однозначно кончится хаотично, - словно прочитал мои мысли Боддинок, снова побледневший, вернее, посеревший – он ведь скальный гном. – Времени до полудня мало осталось, сэр, мы можем не успеть найти ни деревню, ни развалины. Если у вас есть в гримуаре спелл «Антимагическое поле», я могу его прочитать. Оно должно подавить оба Плетения и свести активность на нет.       - Деревня? Развалины?       - Мастер ведь вам на что-то указал, раз вы стремитесь именно в Горелый Лес? – Все так же издали говорил осторожный гном, не решаясь приблизиться и стараясь не показывать степень своего замешательства.       - Цитирую. «В том направлении найдешь временный альков, там разлита сила Латандера. Запомни, боги не любят, когда другие вмешиваются в их дела со смертными». Что вы узнали о Чарвуде от местных фермеров, Боддинок?       - Это объясняет… - протянул гном одновременно с моим вопросом. И под хруст орешков принялся успокаиваться и набираться смелости. Прожевав, он пояснил: - Чарвуд – современный топоним, затрагивающий окраину Горелого Леса. На ближней ферме сейчас остался только Инго с младшим недорослем. Я загипнотизировал старика, чтобы выяснить все быстро и обстоятельно. Его тесть-долгожитель много рассказывал о деревне потерянных душ, куда все еще ведет дорога. Получается, где-то три четверти века назад Горелый Лес по воле Латандера начал сопротивляться изменениям. Завелась нежить и район перестал быть местом для живых. В середине прошлого месяца его сын Эрик сталкивался с каким-то человеком, в окружении нескольких наемников шедшим в Чарвуд: в ответ на предостережение юноше нагрубили и обсмеяли. С того дня в округе начал разбойничать головорез, но в последние полтора райда его было не видать. Сэр… Соломон, выживший гном из числа следовавших за культистом, обманом всучил мне кольцо, когда я зашел перекусить в трактир «Всесоюзное оружие». Мастер Амарж определил, что оно предназначалось для слежения. Оно все еще у меня, сэр, но теперь хранится в секретном сундуке.       - Я понял, напарник. Продолжай.       - Инго припомнил чудака, который приходил в долину тринадцать лет назад в поисках древних развалин, по его словам, расположенных где-то в Горелом Лесу. До него в Год Теней там пропал бывший хозяин магической башни, стоящей севернее. Сейчас она принадлежит волшебнику Ваневу.       - Значит, первоочередная цель – руины, - напрягая логику, заключил я на основании предоставленных сведений.       Задумавшись над дальнейшими действиями, я без подсказок Великой Киира запоздало смекнул: Хокаге – тень огня. Ирония судьбы?! Ситуация не тянет на сугубый расчет Коронала Арвандора, задумавшего создать из пришлого силу между светлыми эльфами и темными эльфами. Что ж, я сам себя загнал в тупик, сделав остановку и прое*** окно до зенита солнца – до зенита Селунэ времени куда больше. Стать Хокаге – не моя мечта, ни в каком из смыслов. Но биджу дери, я уже отдал за нее жизнь! И хочется, и колется…       - Неджи, - осторожно начал Боддинок, - по-моему, мастер Амарж намекал на деревню, где всё сопротивляется изменениям. Там можно переждать и подготовиться. Хаос, если даже мы успеем прибыть к месту до полудня, то мне в походных условиях потребуется не менее часа или даже двух, чтобы приготовить зелье высшей категории сложности. Могу сгонять в лабораторию Эльтуры, но это в сумме обойдется в полтораста злотых.       - Спасибо, Боддинок. Намек не прямая речь. Нам ничто не мешает пробежаться по указанному вектору до края леса и убедиться, что руины древности расположены где-то в другом месте. Ты узнал об Арибет? – Сменил я тему.       - Арибет разослала вестовых и сама отправилась по окрестным селениям собирать ополчение и припасы. Генд не возвращался в Порт Лласт. Неджи, настолько прозрачный намек означает приложение экстраординарных усилий и очень малые шансы на успех – один из тысячи. Согласно школе Прорицания, в хаосе вероятностей провалов всегда есть место благоприятному исходу – одно на миллион. Может, не стоит искушать судьбу? Есть ведь еще круг рунных камней в роще порта Лласт.       Действительно, я забыл, вернее, вовремя не вспомнил. К чему пороть горячку? Но это не только и не сколько внутренний огонь подогревает эмоции, подгоняет, требует все новых дров. Чем дольше жду, тем глубже в меня внедрятся посторонние силы – последствия непредсказуемы.       - Спасибо, друг, ты прав. Временный альков не означает решения проблемы, о которой сам Амарж в тот момент совсем не думал. Там можно подготовиться и все хорошенько обдумать.       Гном вздохнул с облегчением.       Поддерживаемый колдовской «Левитацией», я с напарником на спине мягко спланировал вниз. Укрыться в месте предполагаемой временной аномалии следовало как можно загодя до полудня – и я помчался. Граница Чарвуда оказалась отмечена совершенно четко. Деревья в этом лесу застыли в вечной осени. Ни птиц, ни животных, ни крупных насекомых, ни скоплений мелких. Тишина и кладбищенский покой, пугающий мою прослойку оленьего сознания.       Дорога пролегала между отвесных стен. Здесь утесы вообще стояли кучнее Невервинтера, отчего путь становился более извилистым и темным. Я и мили не проскакал, как выбежал на засыпанную листьями и заросшую площадь перед развалившимся сооружением, которое минимум раз перестраивали и которое очень удачно контролировало вход в эту достаточно просторную часть леса. На глаз определил результаты знакомого заклинания «Ваяние»: идеальные каменные блоки в двадцать четыре кубических фута – три-на-два-на-четыре. Сделавший их маг по расчетным таблицам заклинания был на четырнадцатой ступени развития ядра. Мысли о всякой фигне помогали если не сбросить, то отвлечься от внутреннего напряжения.       - Аллипы, - вцепился в рога Боддинок, прорицательский шар которого показывал сплошной туман. – Нельзя позволить этой нежити коснуться…       - Там еще скелеты, - добавил я, в нерешительности топчась на месте. Драться в форме оленя или греметь копытами дальше? Ненависть или необходимость?       Меж тем к двум лохматым теням, похожим на тощего нищего в рубище, присоединился скелет дварфа со щитом и топором, скелет человека-лучника. К ним через секунду прибавился еще один аллип, глазастый и более целостный, что ли. (иллюстрации 295-298) Нежить как-то нас разглядела и перехватила инициативу, атаковав первой. Ранее навешенная Боддиноком защитная магия отклонила наугад выпущенную стрелу – а нечего было замирать посреди старой дороги! Этих секунд нерешительности оленьим инстинктам хватило, чтобы более-менее сносно применить на себя улучшенную версию «Волшебного клыка», что я лично видел на турнире в «Перчатке». Зверь все решил за меня, атаковав. Боддинок все верно понял, разрядил арбалет по несущемуся в нашу сторону щитоносцу и поспешно спрыгнул с меня, все еще не отменяя бесполезную теперь «Сферу невидимости».       Вокруг гнома, отбросившего рюкзак подальше назад, проявились ядовито-зеленые вертикальные струи заклятья «Кислотные ножны Местила» и он метко бросил в голову неловкого дварфа-скелета «Кислотную бомбу». А я несколько секунд до сближения потратил на «Зазубренный клык» - непостижимо медленно! Выстрел из бусины «Кислотных стрел Мельфа» произвел в дальнего аллипа-командира, а к первому сам подпрыгнул и боднул головой с наставленными рогами, поддев вверх. Когда он меня чиркнул по холке своими когтями, я чуть не пожалел о том, что укоротил рога. Перед входом в Чарвуд я озаботился «Защитой от смерти», правда, провалил это сохраненное в памяти заклинание, но был еще кулон мета-чёток и несколько слоев другой защитной магии, сдержавшей удар.       Боддинок благодаря подаренной лордом Нашером серьге предвиденья смог избежать и первого, и второго, и третьего ударов скелета-воина, размахивавшего иззубренным топором и подставлявшего свой щит под волшебный кинжал, которым колдун не догадался бить по уязвимым креплениям.       Неуклюже переступив четырьмя ногами, я чуть не рухнул вместе с невесомым призраком, оставившим за собой туманный шлейф. После второго удара в то же место я запоздало сообразил, что целью нежити является божественной природы артефакт на моей шее – сорвать «лозу вьюнка» у аллипа не вышло. Резко мотнув головой, так, что все перед глазами закружилось, я порвал нежить на клочки тумана. Моя скорость действий оставляла желать лучшего – подоспел аллип-командир, сильно раненный кислотой. Он умно воспользовался моментом и одной подножкой повалил меня наземь, чтобы метивший по крупной цели лучник точно не промахнулся – очередная его стрела безвредно для меня врезалась в магию.       Второй аллип-рядовой, пару ударов которого Боддинок словно предвидел и сумел уклониться, пострадал от кислоты, струящейся вокруг колдуна. Призрак переметнулся на лежачего противника и его третий удар пришелся уже по моему крупу – некротическая тварь легко избежала моего неумелого лягания. Конфликт разумного и животного, внезапно разразившийся во мне в момент критической ситуации, не позволил адекватно реагировать на угрозы и сыплющиеся удары. Второй стрелой из бусины я промахнулся по нежити. Биджу, как позорно!..       Оказалось, Боддинок зря решил взять врага на измор. Толстые кости скелета дварфского воина туго поддавались кислоте, однако первое попадание в череп с каждым замахом нежити давало о себе знать. Но промедленье оказалось ошибкой. Из-за развалин подтянулся скелетон-маг в обносившейся пурпурной мантии и болтающейся между ног пряжкой волшебного ремня. Гном-нежить тоже умел кидаться кислотой и сразу бросил с руки «Кислотную бомбу» в своего живого собрата, в ту же секунду он наставил на него посох, составленный из крупных берцовых костей – сразу следом полетело целых три «Магических снаряда». В тоже время с другой стороны появился колдующий аллип. (иллюстрации 299 и 300) Он тоже сходу применил заранее приготовленное заклятье, атаковав меня пятью «Магическими снарядами». А следом я понял, что олень попал под действие какого-то проклятья, каким-то невероятным образом сумевшего преодолеть все заслоны. Животная составляющая начала активнее и беспорядочнее брыкаться, быстро выдыхаясь и сама себе нанося вред в безуспешных попытках подняться на ноги – «Проклятье нависших клинков».       Я – олень! Запоздало додумался перестать как-либо пытаться управлять телом оленя и сумел отстраниться, тем самым оставляя проклятье действовать на животном слое сознания. Мета-чётки прекрасно исполнили мою волевую команду, в упор по нежити выпустив из двух бусин по «Кислотной стреле Мельфа». Магически наколдованное вещество растеклось по призрачным телам аллипов и начало беззвучно разъедать их, порождая густой черно-зеленый дымок.       Когда Боддинок увидел пару новых неприятелей, то перестал играться с кинжальчиком и, блеснув бриллиантом кольца чистого разума, схватился обеими руками за орб. В следующую секунду колдующий аллип оказался заключен внутри «Кипящего шара» кислоты. Скелет-маг исчез, применив «Невидимость» и сдвинувшись с места. Он не учел линз истинного зрения в глазах живого сородича, катнувшего мутно-зеленый шар прямо на костяную цель. Такого надругательства заклятье не выдержало и с шипением разлилось булькающей лужей, поглотившей останки пурпурной мантии нежити. Тем временем топор скелета-дварфа высек искры из «Каменной шкуры» Боддинока и толчком сбил его концентрацию, что породило удачный для нас эффект – кислота выпарилась, образовав кусачее облако, закрывшее обзор доставучему скелету-лучнику и обоим неупокоенным магам. Деревянная рукоять в кистях скелета-дворфа первой поддалась напору кислоты и при следующем ударе сломалась – лезвие отлетело куда-то в сторону. Боддинок продолжил по большей части игнорировать ближнего противника, во многих местах продырявленного пронзающими струйками кислоты. В очередной раз мельком глянув в мою сторону, колдун по-особенному притопнул, с пинка отправив в зримого им скелета-лучника очередную «Кислотную стрелу Мельфа» - с артефактных обувных булавок. Затем Боддинок воспользовался «Прыжком» драконьих тапок, с эльфийским изяществом совершив длинный прыжок к нежити, пока не завершилось действие защитно-атакующего заклятья «Кислотные ножны Местила».       Моя тактика невмешательства в дела оленьей натуры принесла свои плоды: одну туманную руку отсекло движение зазубренного рога, тело второго навылет пробило зазубренное копыто. Для обоих врагов повреждения стали фатальными – духи неупокоенных самоубийц за считанные секунды расплылись тенями и вскоре напрочь исчезли. Я-олень наконец-то поднялся на ноги, весь грязный и почти не поврежденный – под «Каменной шкурой» действовала «Кожа-кора», получившаяся благодаря моему таланту в школе Изменения. К этому моменту колдун безыскусно, но с возросшей силой и ловкостью покромсал ненавистную нежить своим магическим кинжалом – без слоеной магической защиты Боддинока давно бы убили.       Когда бой окончился, я был благодарен напарнику за молчание. Стыдно. Лажанулся кое-кто по полной. Благо ничего и никого серьезного не встретилось в первом бою. Я это хорошо понимал, а вот звериная прослойка сознания – нет. Инстинкты животного, в чьей шкуре сидело мое высшее я, вопили бежать отсюда сломя голову. Впрочем, я сумел справиться с этой проблемой, задавив все своей волей.       Достаточно ценным и первым подобранным трофеем стал пояс инертного барьера. Внутри развалин, некогда служивших заставой, а потом аббатством, обнаружился саркофаг - в истлевшей трухе Боддинок нашарил женское золотое кольцо с ожерельем. В тайнике внутри камня, отличенного от других благодаря свечению наполненной магией руны защитной ловушки, обнаружилась золотая мужская цепочка с оберегом Огмы, жреческая палочка небес. Так же там находился почти истлевший свиток с древними рунами нетерезов, к нему был приклеен рукописный перевод, заодно оберегающий исходный печатный текст от полного разрушения временем. Разбираться и вникать прямо на месте не имелось времени – все сложили в подобранный рюкзак и я помчался дальше. Видимо, культисты вообще мимо промчались – и незаметно для нежити.       Из-под стены утеса, вдоль которого я бежал, широкой речкой выбивалась вода, заранее почуянная мной-оленем. Подбежав, увидел, что от деревянного моста через нее не осталось и следа. Всего фарлонг текла речка, низвергаясь потом в широкий провал. Раньше была речка – нынче ручеек. Стоит сказать нам с Амаржем отдельное «спасибо» за то, что последствиями откусывания второй половины демиплана стало общее иссушение водных источников. Это прекрасно было видно по измельчавшей речке, еще совсем недавно доставшей бы мне до брюха, а теперь едва захлестывавшей оленьи копыта. Пересек осторожно, дабы не оскользнуться. Дальше некогда наезженная дорога пролегала по узкому перешейку между двумя пропастями, ее обочины успели обвалиться. Я-олень прекрасно различил развилку на давно заброшенную дорогу. Дымка не позволяла глядеть вдаль, потому отправились некогда наезженным путем. Проскочив стоянку культиста, потерявшего тут почти всех своих спутников, я оставил далеко позади поднявшиеся скелеты, подчистую обобранные пройдохой Соломоном. Вскоре встретилась деревенская стена с чуть покосившимися воротами – я завернул мимо, следуя плану – проверить вектор до самого края Чарвуда.       Пока мчался, позади меня вырос хвост из десятка с лишним неутомимых преследователей. Они были слишком медленны, чтобы состязаться в скорости с молодым оленем. Вскоре я на самом краю леса обнаружил еще одни развалины - той же древней кладки. Внутри некогда высоко возвышавшей башни находился столп, испещренный теми же рунами, что и в найденном свитке с переводом на иллусканский язык. Рядом с магической колонной валялся мумифицировавшийся труп бородатого мага, татуировка на спине которого защищала тело его поднятия нежитью. Его давно обобрали до исподнего. Вероятно, это сделал тот самый искатель приключений, посетивший бесхозную башню примерно тринадцать лет назад. Там этот тип нашел и неудачно открыл исследовательский журнал с переводами нетерильских письмен. Часть их сгорела при открытии, но сохранилось достаточно много, чтобы помчаться в Чарвуд в поисках древних сокровищ. Грамотный воришка своей рукой делал записи на последних, чистых страницах чужого журнала – ничего интересного он не успел накалякать. Здесь этот чудаковатый тип наткнулся на прежнего хозяина, напялил на себя шмотки мертвеца и сам умер – от чего-то. Как ни странно, нет следов от мечей или другого оружия скелетов, следов когтей или магического воздействия тоже. Второй жмурик тоже имел схожую татуировку (как и сам Боддинок, к слову), но его тело сохранилось значительно лучше. Как выяснил напарник, это из-за совсем недавнего снятия кольца последнего шанса, сохраняющего душу в мертвом теле в надежде на «Воскрешение». Обычно заряда хватает на несколько суток, но из-за магии Латандера… Судя по всему, незадачливого приключенца, сумевшего настроить чужие артефакты на себя, обворовал культист, которого совершенно не заинтересовали развалины Гур-Атола, принадлежавшие Империи Нетерил – дневник он швырнул на труп последнего владельца.       Пока то да сё, вдали показалась вереница нежити. Не дожидаясь ее, Боддинок наколдовал «Щит», на который потом принял все выпущенные по нам «Магические снаряды». От остальных заклятий и ударов я-олень уклонился, убежал или перескочил, в полете расколов копытами пару черепов, посмевших оцарапать своими железками мою «Кожу-кору». Спасением стала деревня. Удивительно, но несколько околачивавшихся поблизости от ворот аллипов и скелетонов, едва я перепрыгнул рукотворную границу, словно потеряли цель и начали вновь разбредаться. Кроме одного - ужасного аллипа-некроманта, сумевшего вживить костяную броню в свою призрачную теневую плоть и прицепить к ней защитную юбку из понятно чьей крови. (иллюстрация 301) Если бы не высоко стоящее солнце, местами пробивающееся через клубы вулканической дымки, то он бы нас догнал, прыгая между многочисленными тенями. Но для его умений подходили только самые темные, а не первые попавшиеся. Ничего не скажешь, просто повезло с выбором дороги, а то пойди мы по заброшенной и на него бы обязательно нарвались!