Carry On

Дину очень многое нравится в Касе и очень мало что не нравится. Ничто не идеально, так что он знает, что не стоит злиться из-за раздражающих привычек Каса, но одна бесит его каждый раз. Кас предпочитает отдавать чеки лично в руки Дину. Если подумать как следует, Дин не должен так зарабатываться. Он оказывает услуги, Кас платит ему за это – обычное дело. Бобби каждые две недели даёт Дину чек, и с этим у него никаких проблем нет. Может, потому, что он не притворяется парнем Бобби – привет, незваный образ в голове. Но в том и дело. Он позволяет себе проникнуться домашней обстановкой, естественностью их общения, и иногда он даже позволяет себе поверить, что это – настоящее. Что Кас заботится о нём, что дом Дина – эта квартира, а не тесная комната в древнем домишке. Он позволяет себе потеряться в долгих прикосновениях, в тёплых взглядах Каса, и тут… Бам. Чек. Это отражается не только на его тут же разваливающихся фантазиях, но и вообще на всём. Кас всегда ждёт до утра, пока Дин уже не стоит на пороге, чтобы отдать чек, весь такой вежливый и холодный, и это каждый раз потрясает Дина. Это что-то вроде «спасибо, что уделил время, теперь проваливай», и у Дина всё в животе сворачивается, и он сам не свой до конца дня. Если так будет продолжаться, Бобби заметит тенденцию, начнёт задавать вопросы, и Дину придётся начать лгать. Ну, продолжать лгать. Чёрт. Он ощупывает задний карман, в котором лежит мартовский чек, что будет донимать его весь день в мастерской. Ему платят за то, что он делает. Это ненастоящее. Это работа. Он наёмный работник, а Касу плевать на него во всём, что не касается работы. Ну, хотя бы нет аттестации. Ну, Дин так думает. Ему хочется засмеяться при мысли о том, что Кас может вынуть список и попросить Дина проделать определённые действия, чтобы потом оценить их по шкале от «Необходимо улучшить» до «Превышает ожидания». - Дин? – зовёт Чарли, и в её голосе звучит обеспокоенность, потому что Дин стоит посреди мастерской и смеётся. - Ничего, - говорит Дин. – Э, что у нас сегодня на первом месте? Чарли хмурится, будто не купилась, и вроде бы раздумывает, не настоять ли, но в итоге пожимает плечами и открывает в компьютере список машин, дожидающихся ремонта. *** Дин должен был бы догадаться, должен был быть готов, но… Всё, что он делал с Касом, было, ну… он хочет сказать – приручение, но это не подходящее слово. Это было не так, как прежде, и он позволил себе забыть о защитной броне. Он забыл, почему завязал с подработкой у Габриэля, забыл об опасности, но все предыдущие страхи, вся неуверенность оставались где-то в глубине подсознания, дожидаясь случая всплыть и напомнить о себе. Происходящее застаёт его врасплох. Всё начинается как обычно. Дин прибывает в квартиру, раздевается, надевает свои домашние брюки и идёт готовить ужин. К приходу Каса всё готово, Кас болтает за едой и изредка подкармливает Дина несмотря на то, что тот уже поел дома, с Сэмом, Бобби и папой. - Иди в спальню, пока я мою посуду, - говорит Кас, и интерес Дина вспыхивает: спальня – это всегда что-то интересное. В его походке сквозит такое явное нетерпение, что Кас смеётся, но Дин не краснеет. Всё не так, как он привык. Касу нравится то, что Дин получает удовольствие, ему нравится, когда Дин жадный и охочий, и ещё больше ему нравится, когда Дин уже в отчаянии, и Дин больше не переживает по этому поводу. Иногда он может даже немного перестараться, чтобы увидеть, как вспыхнет что-то в глазах Каса, чтобы его прикосновения стали чуть грубее. Он опускается на колени у кровати и гадает, что сегодня в меню. Он не видит ни намёка на то, что его ждёт – ни игрушек на кровати, ни наручников на спинке. Он знает, что Кас не такой беспечный, чтобы оставить что-то там, где Дин может увидеть, потому что предвкушение – половина удовольствия, но у него есть лишь пара минут на раздумья о планах Каса. - На кровать, - говорит Кас. – На четвереньки. Дин спешит подчиниться, потому что Касу не терпится приступить так же, как и Дину, а это значит, что ночка будет та ещё. После Каса остаётся только один стакан, одна тарелка и столовый прибор, но иногда он тянет время после мытья посуды, занимаясь чем-то в квартире, поправляя подушки, садясь на диван и даже читая. Сегодня всё иначе, и Дин подрагивает от предвкушения и не может сдержать вильнувших бёдер. За это его шлёпают по заду, без огонька, так что Дин просто улыбается и опускается на локти. Он слышит, как открывается выдвижной ящик, и хочет обернуться и посмотреть, что вынимает Кас, но ему нравится ощущение незнания, даже больше, чем он предполагал, так что он сжимает руки в кулаки и удерживает голову опущенной. - Ты прекрасен, - говорит Кас, скользя рукой вниз, к его ягодице. – Так печально, что тебе приходится постоянно скрываться под одеждой, - что-то падает на кровать, и вот уже обе руки Каса находятся на ягодицах Дина. Он сводит их вместе и снова разводит, оглаживая Дина голодным взглядом, и в животе Дина проворачивается что-то жаркое. Он уже с трудом удерживает себя на месте, потому что хочет спрятаться от такого внимания, хочет заставить Каса уже сделать что-нибудь, хочет меньшего, хочет большего, не может понять, чего хочет больше, так что не двигается и ждёт, пока Кас решит за него. - Сегодня я хочу видеть, как ты совсем себя затрахаешь, - говорит Кас будничным тоном, будто не перевернул сейчас весь мир Дина с ног на голову. Он вздрагивает и выгибается, приподнимая зад, потому что он целиком и полностью за. Касу нравится смотреть, как Дин трахает себя пальцами или разными игрушками, нравится смотреть, как Дин уходит за край, как его дыхание становится рваным, как он начинает умолять, чтобы вместо этого его трахнул Кас, потому что пластик или силикон никогда не будет так хорош, как Кас. Кас хихикает и оглаживает его гладкую кожу ладонями. - Не прямо сейчас. Сначала нужно тебя подготовить. Хочешь увидеть, почему? – он касается его плеча, и Дин оборачивается, чтобы увидеть, что за игрушку он держит. Это дилдо, больше всех тех, что они использовали до этого, больше, чем член Каса, и глаза Дина распахиваются против его воли. - Оно ужасно большое, - говорит он, и в его голосе скользит страх, но Кас ласково проводит рукой по его боку: - Не бойся, оно подойдёт. Дин пытается кивнуть, но горло сжимается, и он давится дыханием и словами. - Оно ужасно большое, - говорит Дин, обеспокоенно рассматривая дилдо. Аластар никогда не трахал его сам – слава небу за такие маленькие чудеса – но ему нравится запихивать в него множество разных штук, и, видимо, чудовищное дилдо сегодня на первом месте в списке. - Подойдёт, - говорит Аластар, ввинчиваясь пальцами внутрь Дина, и оставляя глубокие следы-полумесяцы на коже. – Я об этом позабочусь. Дина ведёт вперёд, звуки собственного рваного дыхания отдаются в ушах, перекрывая все остальные. Он ударяется о спинку кровати и от силы этого удара снова обретает голос. - Импала, - говорит он, комкая одеяло. – Импала. Им… - Дин. Голос Каса прорывается сквозь его панику, и он распахивает глаза – Кас стоит у кровати, предоставляя Дину пространство, но на его лице явно отражается тревога. Тревога и страх – для парня, не дающего спуску эмоциям, это слегка чересчур. - Чёрт, - говорит Дин, осознавая, где находится. Он не в подвале дома Аластара. Он в спальне Каса. – Чёрт, прости. Кас, я… - Нет. Не извиняйся. - Но я… - только что сорвался. Но если Кас не хочет извинений, Дину лучше сделать кое-что другое. Он выпускает одеяло, отползает от спинки кровати и разворачивается, опускаясь на локти. - Нет, - говорит Кас так, будто это слово вырвали из его рта, чуть ли не с ужасом. – Дин, прекрати. - Я могу это сделать, - говорит Дин. Он может. Кас никогда не причинит ему боль, как другие. Он никогда не делал ничего, чтобы вызвать у Дина такую реакцию, и Дин в порядке. У него было что-то вроде сбоя в мозгу, но он с Касом, он в безопасности, он справится. Он будет хорошим для Каса. - Я не хочу, - говорит Кас. – Дин, перевернись. Кас был так добр к нему, и так-то Дин его отблагодарит? Расклеившись? Нет, Дин может взять себя в руки, он справится. Всё будет хорошо. - Дин, ты дрожишь. Мы не будем этого делать, - он ласковым, едва уловимым движением касается его бедра, и новая волна реальности накрывает Дина. Потому что его колотит. Так, что всё тело качается взад-вперёд, что плечи дрожат, и он на грани. И ему холодно. Он замерзает, кожа покрылась пупырышками, что просто бессмысленно – здесь совсем не холодно. Минуту назад ему было тепло. - Я наберу ванну, - говорит Кас, когда Дин оседает на кровать, инстинктивно сжимаясь в клубок, пытаясь удержать тепло. – Ты будешь в порядке? Дин кивает, несчастный – он чувствует себя ребёнком. Касу придётся о нём позаботиться. Снова. Всё должно быть не так. Это Дин должен отдавать, он должен делать Каса счастливым, а вместо этого он испортил планы Каса на вечер, и теперь ему придётся нянчиться с Дином вместо того, чтобы найти занятие повеселее. Начинает течь вода, Кас возвращается и снова касается его. - Пойдём со мной? Это вопрос, и Дину не нравится, что ему дают выбор, не нравится, что Кас считает, что с ним нужно осторожничать, будто Дин может сорваться в любой момент. Поэтому он разворачивается, принимает руку Каса и позволяет отвести себя в ванную. Вода наполняет ванну, но она большая, так что это займёт пару минут. Кас усаживает Дина на плиточный край ванны, и он вздрагивает от холода. Секунду – и Кас уже тянет его приподняться и подкладывает под него полотенце. - Что случилось? – спрашивает Кас. Его руки скользят по предплечьям Дина вверх-вниз – лёгкое прикосновение тепла, спокойствия, удерживающее его в настоящем, в то время как память пытается утащить его в прошлое. Он не хочет терять это прикосновение, но не хочет и отвечать на вопрос, так что опускает взгляд в пол. - Дин, - Кас говорит мягко, но решительно, и не собирается отступать. – Ты сказал стоп-слово. Нам нужно поговорить об этом, потому что ты ушёл в какое-то плохое место, а я хочу убедиться, что этого не повторится, ладно? Дин кивает и начинает говорить, не отрывая взгляда от пола. - Это был Аластар. Бывший клиент. Он был грубее всех остальных, и ему нравилось трахать меня разными вещами. Чем больше, тем лучше, и от похожей формулировки я на секунду испугался, но это глупо, потому что ты не он. Ты совсем не такой, как он, и я знаю, что ты не сделал бы этого без подготовки, ты даже пальцами меня не растягиваешь без смазки, но… чёрт, - Дин проводит ладонью по глазам. – Прости. Моя голова… всё уже хорошо. Обещаю, что буду хорошим. Пожалуйста, позволь мне всё исправить. - Уже, - говорит Кас, отталкивая руку Дина от пуговиц на своей рубашке. – Ты уже говоришь об этом, и мы уже это исправляем. Этот Аластар, это он… - Кас замолкает, но его рука пробегает по спине Дина, коснувшись шрамов, и Дин отстраняется. - Да, - говорит он, снова чувствуя подступающее удушье. – Парень был скотиной. Кас тянется и выключает воду, но с виду не собирается лезть в ванну. - Дин, - он ждёт, пока не получит всё внимание Дина, и только потом продолжает: - Я никогда не причиню тебе вреда. - Знаю, - говорит Дин, и вот что самое ужасное. Потому что он знает. Кас ему не навредит. Он может доверять Касу. И как отплатил ему за это? Просто сорвался. Он вскакивает с ванны, потому что не может здесь находиться. Он понятия не имеет, как Кас может сидеть с ним рядом и не чувствовать отвращения. Дин сломанный, испорченный, плохой. Если бы он был хорошим, он помнил бы, что Кас ему не навредит. Он позволил воспоминаниям одолеть себя, а должен был удержаться, а не дёргаться так, будто Кас может его обидеть. Он… Кас ловит его запястье, не давая убежать. - Ты не дал мне договорить, - Кас снова притягивает его обратно, так близко, что может усадить его в свои объятия и пробежать рукой по его волосам. – Я хотел, чтобы ты принял моё обещание: я никогда не причиню тебе такого вреда, но я не злюсь на тебя. Я не обижен и не разочарован. Это была нормальная человеческая реакция, Дин. Он причинил тебе боль, и от этого нельзя просто отмахнуться. Теперь забирайся в ванну, пока она не остыла. Дин залезает в воду, а Кас раздевается, быстро и не напоказ, и садится в ванну с другой стороны – она достаточно большая, чтобы они уместились туда, не касаясь друг друга. Дин колеблется с мгновение и, оттолкнувшись, перебирается на сторону Каса. - Можно? – спрашивает он, обнимая его за талию. - Всё, что захочешь, - отвечает Кас и мягко целует его в висок. *** Дин не готов к звонку будильника, и ему хочется забраться под подушку, чтобы заглушить звук, но это требует слишком многих усилий, так что он просто стонет и вяло отмахивается куда-то в сторону телефона Каса. Кас смеётся, что совершенно несправедливо, потому что обычно это Дин жаворонок, а Кас ленивец, но сегодня Дин весь вымотан, несмотря на целую ночь сна. Он поворачивается на бок и, заметив часы, свирепо хмурится. - Мы сегодня рано. - Да. - Чёрта с два, - Дин прикрывает глаза от света лампы, которую Кас только что (жестоко) включил без предупреждения. - Это может оказаться стоящим твоего времени, - говорит Кас, и Дин уже собирается снова спорить, когда на его бедре оказываются губы Каса, оставляя после себя тёмный засос, и ноги Дина расползаются пошире, и ему приходится приподнять руку, чтобы посмотреть, что там Кас собирается делать. Поняв, что завладел вниманием Дина, Кас ухмыляется и устраивается между его ног, и глаза Дина широко распахиваются: Кас не особо часто это делает, и совершенно несправедливо, что он делает это сейчас, потому что Дин хочет спать, но не в силах сказать этому «нет». - Ебать, - стонет он при первом прикосновении языка Каса к своему члену. - Позже, - обещает Кас, скользя языком по быстро просыпающемуся члену Дина. Тот запрокидывает голову на подушки, потому что если будет смотреть, то всё закончится слишком быстро, а он хочет растянуть это на как можно большее время. Руки Каса блуждают по его голеням, под бёдра, палец проскальзывает между ягодиц и вырисовывает круги вокруг входа, и Дин вспоминает его обещание. Может, Кас собирается высосать его до дна, а потом трахнуть, пока его тело будет всё ещё расслабленным и вялым после оргазма. Его бёдра вскидываются при этой мысли, и Кас рычит – предупреждающе, но выходит иначе – его горло вибрирует на члене Дина, и это просто невероятно. Дин слышит щелчок открываемой крышки и на мгновение задумывается, где Кас прятал смазку, но тут влажный палец проталкивается в его отверстие, и он решает, что ему плевать. Он разводит ноги так широко, как только может, словно приглашая, и Кас отстраняется, смеясь над его энтузиазмом и покрывая его член поцелуями, спускаясь всё ниже, чтобы наконец вылизать его яйца. - Пожалуйста, - говорит Дин, сам не зная, чего просит. Он хочет, чтобы губы Каса вернулись к его члену, хочет, чтобы Кас трахнул его, хочет много чего, что не может произойти одновременно. Кас целует внутренние стороны его бёдер и медленно, дразняще входит в него вторым пальцем, пока оба пальца не двигаются свободно. - Посмотри только, как ты раскрываешься ради меня, - говорит Кас, и щёки Дина вспыхивают, потому что Кас на самом деле смотрит. Он бесстыдно разглядывает свои пальцы, исчезающие в теле Дина и снова появляющиеся, и, наверное, тут бы смутиться, но Дин не может – не тогда, когда у Каса такое выражение лица. Его большой палец дразнит края входа каждый раз, как пальцы проходят внутрь, и желудок Дина трепещет в ожидании нового проникновения, но этого не случается. Но и самого обещания достаточно, чтобы мышцы сжались, а спираль завихрилась. Пальцы Каса растягивают его, двигаются внутри него, и от приятной боли на кончике языка возникают новые мольбы, но Дин не успевает их озвучить – Кас снова наклоняется, и его язык оказывается между разведённых пальцев. - Чёрт, - выдыхает Дин и комкает простыню, чтобы не впиться пальцами в волосы Каса, потому что, дрань господня, ему так хорошо… Кас трахает его своим языком, а его пальцы так легко удерживают его раскрытым, и он чувствует себя расслабленно, раскрыто и чертовски хорошо. Кас отстраняется, оставляя его пустым и жаждущим, и Дин гортанно жалобно стонет. В него тут же проталкиваются три пальца, сразу же находящих простату, и Дин выгибается, и стонет, и Кас делает это снова. Дину кажется, что каждый толчок Каса лишает его всего воздуха в лёгких, и он тянется руками за голову, жалея, что там нет перекладины, или цепей, или ещё чего-нибудь, за что можно было бы ухватиться и держаться. - Такой хороший, - говорит Кас. – Такой молодец. Хочешь больше? – его взгляд смещается к прикроватной тумбочке, и Дин мгновенно понимает, о чём он. А ещё он знает, что Кас не будет разочарован, если он скажет «нет». Стоит мотнуть головой – и Кас просто отступит. Но Дин кивает, потому что он расслаблен и раскрыт, и он доверяет Касу. Если бы он не думал, что Дин готов, он бы не стал предлагать, и, может, Дин не чувствует себя вполне готовым, может, он и прикусил нижнюю губу от беспокойства, но это Кас покупал игрушку, это Кас засунул в него пальцы – он знает, достаточно ли Дин растянут. Кас подносит дилдо к отверстию, но не торопится, давая Дину последнюю возможность передумать. Дин вскидывает бёдра, принимая самый кончик внутрь, и это всё, что требуется Касу. Он вводит дилдо внутрь – медленно, давая Дину время привыкнуть к его размеру. Тело Дина растягивается ему навстречу, обхватывает его, и он чувствует себя заполненным к тому моменту, как Кас вынимает игрушку и снова толкает её внутрь. Кас выдерживает постоянный ритм, свободной рукой обводя член Дина, несколько раз чуть двинувшись вверх-вниз, и Дин отстраняется и качает головой, потому что он слишком близко и не думает, что в состоянии удержаться, но хочет. - Нет, - говорит он, и он уже близок к тому, чтобы оттолкнуть руки Каса, так что вместо этого он впивается ногтями себе в бёдра, надеясь, что боль поможет отсрочить надвигающийся оргазм. – Нет, пожалуйста, Кас, я... – Кас останавливается – одна его рука замирает на члене Дина, другая с дилдо внутри Дина. – Хочу, чтобы ты был внутри, когда я кончу. Пожалуйста, Кас, не хочу кончать вот так. Хочу тебя. Пожалуйста. Я… Глаза Каса темнеют, радужки почти скрываются за зрачками, и он резко вынимает игрушку и отшвыривает её в сторону через плечо. Дин едва успевает перевести дыхание до того, как Кас оказывается внутри него. - Ты совершенен, - мурлычет Кас, жарко дыша ему в шею. – Слишком хорош для меня. Ты даже не представляешь. Ты чудесен. Ты… Дин не слышит окончания предложения, потому что его накрывает, белый шум заполняет уши, всё тело содрогается под Касом. - Прекрасен, - слышит он, приходя в себя. Кас смахивает его слёзы, которых Дин даже не замечал. Он наклоняется и целует Дина, нежно помечая его губы, и тоже кончает, умудряясь скатиться в сторону и рухнуть уже не на Дина, а рядом с ним. - Ты прав, - бормочет Дин, снова обретя возможность дышать. – Это стоило того, чтобы проснуться. Выходит не так буднично, как он хотел. Скорее искренне, чем дразняще.