Carry On

Дин просыпается от звуков блевания. Поднявшись, он с облегчением видит, что Кас хотя бы добрался до унитаза: Дин не в состоянии ещё и блевотину убирать. Кас корчится над унитазом и жалобно стонет перед тем, как подняться, будто это слишком сложно. Дин пятится, пока его не увидели, и быстро пишет Габриэлю сообщение, пока Кас не встал. Он думает сделать завтрак — что-нибудь жирное и сытное, чтобы помучить Каса, но он не настолько жесток. Теперь, проснувшись, он хочет ответов. Он спал плохо, представляя различные возможности — от того, что Кас вызовет полицию, до того, что Кас скажет, что это какое-то недоразумение. Сердце колотится. Он на взводе. Он хочет собрать все следы своего здесь присутствия и сбежать. Он хочет помчаться в ванную и потребовать ответов. Он не делает ни того, ни другого. Он наводит порядок в гостиной и начинает переносить кухонные принадлежности обратно на кухню. Он раскладывает всё по местам, игнорируя приступ боли при мысли о том, как ему здесь всё знакомо. Эта квартира за прошедший год стала ему домом. Он знает, что где лежит, потому что провёл на этой кухне множество вечеров, готовя по старым рецептам и пробуя новые, и он не хочет уходить. Руки дрожат, сжимая мерный стаканчик. Он не хочет, чтобы это заканчивалось. Прошлой ночью у него не было времени осознать происходящее. Прошлая ночь была вспышкой спутанных эмоций, слепой паники и чувств, но сейчас он осознаёт всё более ясно и понимает, что не хочет ничего терять. — Чёрт, — говорит он, с трудом удерживаясь от того, чтобы побиться головой о шкафчик. — Чёрт. Чёрт. Чёрт! — Дин? Дин замирает и разворачивается, но не выпускает ручку ящика стола, и пальцы болезненно проворачивает. Кас в кухне, опирается о стену, бледный, с тёмными кругами под глазами. Рубашка наполовину расстёгнута и свисает с одного плеча, вся измятая. Таким взъерошенным Дин ещё никогда его не видел, и ему это не нравится. Он хочет разгладить рубашку, застегнуть пуговицы, пока снова не увидит своего Каса. — Я думал, ты мне приснился, — говорит Кас, и Дин приходит в себя и отводит взгляд. — Тебе лучше сесть, — говорит Дин, боясь, что Кас просто вырубится. — Я тебе налью воды. И, может, тост? — Прекрати, — говорит Кас, но Дин всё равно действует, отчаянно пытаясь чем-то себя занять. — Прекрати! — Дин замирает, скосив взгляд на Каса. Тот делает глубокий вдох и проводит ладонью по лицу. — Что ты здесь делаешь? — Габриэль беспокоился о тебе, — Дин берёт стакан из шкафчика у раковины. — Ну, я в порядке, — Кас чуть пошатывается и хватается за шкафчик. — Мне твоя жалость не нужна. — Э, ну, не это меня побудило вернуться, — Дин наливает воды из холодильника и с размаху ставит стакан перед Касом. — Тогда почему ты здесь? Потому что я жалок? Потому что я отчаялся? Потому что я храню надежду, что это какое-то недоразумение? — Габриэль вроде бы считает, что я недостаточно ясно выразился. Кас хмыкает и подтягивает стакан ближе, но не берёт его в руки и не пьёт. — Думаю, ты выразился очень ясно. Ты сказал, что больше не хочешь здесь быть, и ты ушёл. Конечно, ты вернулся, так что теперь я и правда не понимаю. Не хочет здесь быть? Откуда Кас это взял? — Я сказал, что не хочу получать здесь деньги. Я не говорил, что не хочу здесь быть. Кас раскрывает рот, но ничего не говорит. Он захлопывает его, открывает и снова пытается. Всё равно молчание. Уронив голову на руки, Кас наконец слабо выдавливает: — Что? — Я сказал, что больше не хочу делать это за деньги, а ты сказал мне убираться. И я убрался. А потом мне звонит Габриэль и начинает ныть, что ты спиваешься, а я должен с тобой поговорить. Так что я пришёл. Ты спивался, как он и сказал. Но… Кас слабо хватает его за запястье. Его взгляд дикий и отчаянный, и, наверное, будь в нём сейчас больше силы, он оставил бы на его руках синяки. — Ты не хочешь прекращать? — Нет, — надломленно признаётся он, и Кас сжимает пальцы крепче. — Я думал, — Кас замолкает, прикрыв глаза. Когда он открывает их снова, они подёрнуты пеленой слёз, и в них плещется слабая надежда. — Я тоже не хочу. Дин опирается спиной о шкафчик. Это всё, что он хотел услышать, всё, что он надеялся услышать, но сейчас, когда Кас сказал это, он боится, что это какой-то сон. Или, хуже, шутка. Кас опускает руку, пока их пальцы не переплетаются. — Я пойду в душ и приведу себя в порядок. Пообещай, что останешься здесь. — Обещаю. Кас сжимает ладонь и, осторожно оттолкнувшись от шкафчика, идёт в спальню. Дин делает себе тост и идёт туда же. Дверь ванной отперта, и ему видно силуэт Каса за запотевшим стеклом. Он стоит на ногах, что хорошо, и Дин рад, что он отправился в душ. Пот и запах блевотины никому не к лицу. Раздевшись, Дин надевает домашние брюки Каса и поношенную футболку, потому что хочет уюта, но боится раздеться. Он забирается в кровать и обхватывает руками подушку, жалея, что нельзя так же просто охватить происходящее. Ему всё ещё больно от отказа Каса, и теперь он пытается понять, что это был не отказ, но это слишком много и слишком рано. Вода перестаёт течь, и, когда Дин поднимает взгляд, Кас стоит в дверном проёме с полотенцем на бёдрах. На его лице ясно читается тоска, а, встретив взгляд Дина, он улыбается, мягко и приязненно. — Этого я и хочу, — говорит Кас. — Тебя, здесь, со мной, навсегда. Навсегда — это надолго, но Дин помнит свою панику при мысли о том, что этого не будет никогда. Он пригласительно приподнимает покрывало. — Нам нужно будет поговорить об этом, — Кас подходит к шкафу за домашними брюками. — Не сейчас, — Дин слишком вымотан эмоционально для поддержания любого разговора. — Да, — соглашается Кас. — Не сейчас. Прямо сейчас я хочу обнять тебя и проспать весь день. Дин улыбается. — Хороший план. Кас натягивает футболку и забирается в постель к Дину. Они лежат лицом друг к другу, переплетя ноги и держась за руки, и Дин не хочет закрывать глаза, потому что не хочет пропустить ни мгновения, отражённого на лице Каса. У него нет похмелья, так что Кас первым опускает веки, моргая всё продолжительнее и продолжительнее и наконец переставая открывать глаза. Дин наблюдает, как выравнивается его дыхание, как расслабляются плечи, как губы чуть изгибаются в улыбке. Дину страшно от того, как сильно он этого хочет, от того, как ему было плохо, когда он думал, что всё потерял. Это заставляет его верить в вещи вроде навсегда, потому что он не может представить жизни, в которой они больше не вместе. И сейчас он и не должен. Он подтягивает покрывало повыше и засыпает, видя сны об их совместной жизни. О завтраках в спешке, потому что Дину нужно нестись в школу, а Касу в колледж. Об обеденных звонках, чтобы узнать, как у другого дела. О ленивых вечерах за просмотром новостей. О выходных, когда можно расслабиться и немного повеселиться. О днях, когда Дин не сможет сидеть от ноющей боли. Свободной рукой Дин отводит пряди со лба Каса и касается губами его лба. В его жизни много неопределённого, много «может быть», и если чему-то это его и научило, то это тому, что надеяться — нормально. *** Дин больше никогда не хочет покидать Каса, но Кас справедливо замечает, что все его вещи остались у Бобби, который наверняка волнуется, и что нельзя до конца жизни проваляться на кровати. Так что остаётся только убедить Каса поваляться немного дольше. Наконец добравшись до Бобби, Дин твёрдо знает, что снова увидит Каса. Им нужно сесть и поговорить обо всём, что происходит, и Дин слегка волнуется, но не слишком, потому что быть вместе — это то, чего хотят они оба. Вопрос лишь в том, когда, как часто и будет ли ошейник чем-то постоянным или останется только для ношения в квартире Каса — или только для особенных дней. Ещё Дин вполне уверен, что они обсудят его возможный переезд к Касу; раньше Дин первым поджал бы хвост и сбежал, зайди разговор о совместном проживании, но у Каса ему уютно — не так, как у Бобби. Кухня, диван и даже кровать кажутся принадлежащими ему не меньше, чем Касу. Дом же Бобби — это дом Бобби, и даже его комната — скорее комната Сэма, чем Сэма и Дина. Может, Дин и идиот, раз думает съехаться так скоро, но он хочет. Хочет сделать эту квартиру общей. Хочет привнести во все комнаты столько себя, чтобы Кас не мог от него избавиться. Бобби на кухне, ополаскивает миску, и при виде улыбки на лице Дина он приподнимает брови. — Я так понимаю, вы помирились? Дин смущённо опускает голову, вспомнив, как вёл себя вчера. — Всё хорошо. — Да? — с подозрением спрашивает Бобби. — Да. Э, настолько хорошо, что, собственно, — Дин трёт тыльную часть шеи, — может, я съеду? Бобби щурит глаза. — Ни в коем случае. — Прости? — Дин не ребёнок, и ему, собственно, и не нужно разрешение съехаться с Касом. Он только хотел предупредить заранее, чтобы как-нибудь Бобби не оглянулся и не удивился: а где это Дин? — Ты вроде бы забыл, что было вчера, но я — нет, — Бобби скрещивает руки на груди. — Он должен прийти снова, мы поговорим, а тогда уже можешь поднимать вопрос о переезде. — Бобби! Выражение лица Бобби не меняется ни на грамм. — Я должен знать, что он не сделает тебя несчастным снова. Ты хреново выглядел, мальчик. — Я не мальчик, — ворчит Дин и бредёт наверх собирать всякие мелочи. *** Бобби решил устроить Касу какую-то инквизицию, и худшее в том, что Кас на всё соглашается. Видимо, у Габриэля было полно времени на то, чтобы решить, что Дин хорош для Каса, но Кас не думает, что друзья и семья Дина могли воспользоваться той же роскошью. Так что к Бобби приходит не только Кас — он пригласил тучу народу. Будет Чарли, сам Бобби, Бенни и по какой-то причине Элен и Джо. Дин совершенно уверен, что Бобби смеялся, звоня им, и что всё это какая-то злая шутка. Хотя бы Сэма нет. Дин бродит по комнате Сэма, гадая, какого чёрта ему вообще надеть. Всё будет в доме, так что наряжаться нет смысла, но всё же, может, стоит одеться так, будто Кас хорошо на него повлиял, и тогда они лучше к нему отнесутся? Он таращится на три пары джинсов и варианты одежды выше пояса (фланелевая рубашка, футболка, лёгкий свитер, приличная рубашка и стэнфордская рубашка с длинным рукавом, присланная Сэмом), готовый уже волосы на себе рвать, когда стучат в дверь, и он вздрагивает: — Входите. Чарли просовывает голову в комнату и ухмыляется при виде одежды на кровати. — Бобби сказал, что не видел тебя уже сорок пять минут и что нужно проверить, жив ли ты. Дин прячет руки в карманах своих джинсов. Они старые и потёртые, местами добела, куда поношеннее остальных. — А я точно сегодня нужен? — Шансов спасти его у тебя ноль, но зато Кас оценит моральную поддержку. Или, знаешь, просто кого-нибудь симпатичного рядом, — Дин вспыхивает, и она снова ухмыляется. — Почему я вообще когда-то решил, что с тобой можно поговорить? Чарли смеётся и подходит к кровати. — Просто шутка. Кроме того, кому тебе поверять свои грязные тайны, как не мне? — она берёт футболку. — Вот, держи. — Она какая-то обычная, разве нет? — спрашивает Дин, но уже снимает ту, что на нём. — Это не собеседование. Это семейное собрание. — Это пытка. — Я же сказала — семейное собрание, — Чарли снова смеётся. — Ну же, Кас скоро приедет, а ты же хочешь успеть поцеловать его до того, как он проведёт всю ночь, отвечая на слишком личные и наверняка непристойные вопросы. Дин стонет. — А какие джинсы? Наверное, он выглядит совсем отчаявшимся, раз Чарли не поднимает его на смех. — Те, что на тебе, сойдут. — Они же дырявые. — А кому тут какое дело? Прекрати стараться, а то кто-нибудь что-нибудь заподозрит. Кас хороший парень и явно делает тебя счастливым. Всё будет хорошо. Дин спускается следом за ней, но не расслабляется до прихода Каса. Он подскакивает на ноги, как только звонят в дверь, не обращая внимания на хихиканье Джо и закатывающего глаза Бобби. Это стоит возможности улучить минутку наедине с Касом без всех этих лазутчиков. Кас в белой рубашке и вязаном жилете — Дин бы посмеялся, но у него волосы взъерошены и щёки раскраснелись, будто он бежал. — Всё хорошо? — Дин отступает в сторону, впуская его. — Встречался с куратором. Я сказал ему, что у меня важная встреча, на которую нельзя опаздывать, так что, конечно, он меня задержал. — Всё нормально, — говорит Дин, что странно с учётом того, что последние два часа он паниковал, но Кас его успокаивает, заставляя поверить, что да, всё будет в порядке. — Уже да, — Кас проводит рукой по его волосам и тянет к себе, легко целуя. — У вас есть две минуты, пока я не заявилась с фотиком! — орёт Джо, портя момент. Кас смеётся Дину в губы и, снова поцеловав, отстраняется. — Видимо, пора? — К сожалению, — Дин тянется взять его за руку, и они входят в гостиную для допроса. Все переместились, пока Дина не было, так что теперь нет двух соседних свободных мест. Джо с Элен развалились на диване, Бобби занял стул, а Бенни с Чарли — маленький диванчик, так что осталось только кресло и какой-то выкопанный невесть откуда складной стул. — Серьёзно? — спрашивает Дин, глядя на него. Он металлический, и сидеть там почти не на чем; может, его шутки по поводу пыток были не так уж далеки от истины. Джо сияет — Дин тут же понимает, что это проверка, а он не хочет играть с Касом в такие игры. Он хочет, чтобы Кас остался с ним, а не сбежал от его семьи. — Ты сюда не сядешь, — говорит Кас, и Дин возражает: — Ты гость. Ты и не сядешь. И тут Кас улыбается, хватает его за талию, падает в кресло и тянет Дина за собой. Он сидит ровно, а Дин боком, свесив ноги с подлокотника. — Шутишь? — для приличия ломается Дин, но Кас обнимает его за талию, и он расслабляется. Улыбаясь, Кас едва уловимо целует его в шею и встречает взгляд Джо: — Что ты говорила о фотоаппарате? Повисает молчание, и тут Чарли принимается хохотать, и Джо быстро присоединяется к ней. Дину становится чуть легче: может, будет не так уж и ужасно. — Вы должны кое-что обо мне знать, — говорит Кас, когда смех стихает, и Дин тут же принимается паниковать по новой. Ладонь Каса успокаивающе забирается под его футболку. — Меня зовут Кастиэль Милтон, — он обводит всех взглядом в поисках узнавания и улыбается, заметив, что Элен поднимает брови. — Вы, наверное, знаете моих братьев Майкла и Люцифера лучше меня. Я на них не похож. И недавно я уволился. Чарли смотрит на Дина так свирепо, будто он предал её, умолчав обо всём этом. Джо выглядит умеренно впечатлённой, а Элен слишком уж задумчивой, что напрягает. — Это что-то должно значить? — ворчливо спрашивает Бобби, недовольный тем, что не в теме. Даже Бенни вроде бы понял, кто такой Кас. — Ты тупой идиот, вот что, — говорит Элен. — Майкл Милтон — владелец Ангелсети. — А, — Бобби не знает, на кого сердито смотреть, на Элен или на Каса, так что выбирает Дина. — Семейное дело? — Вроде как, — Кас пожимает плечами. — Я больше не его часть. Я получаю степень и собираюсь преподавать Историю искусств. — Историю искусств? — Джо кривится. — Ты растерял все заработанные очки клёвости. — Искусство клёвое, — говорит Кас, и Дин узнаёт его переход к фазе спора, так что он быстро соскальзывает с его колен: — Принесу-ка я еды. — Я с тобой, — говорит Элен. — Я привезла пирог. — Пирог? — Дин надеется, что его голос дрожит не так уж сильно. — Дин пирог не ест, — говорит Бенни. — Он на диете, — он с некоторым подозрением смотрит на Каса. — Диете? — переспрашивает Кас, и Бенни расслабляется, услышав в его голосе удивление. — Ты на диете? Дин опускает взгляд, зная, что его румянец всё равно виден. — О, — говорит Чарли, и Дин краснеет ещё гуще. — Диета тебе к лицу. Дин уносится на кухню, пока не умер от смущения. Элен ждёт его с тарелками. — Ты на диете? — с явным неодобрением спрашивает она. — Я ел слишком много пирога. Решил, что лучше попридержать коней, — Дин берёт вилки, не глядя ей в глаза. — Угу, — она явно что-то заподозрила, но, слава богу, не давит. — Не хочешь говорить об этом, давай поговорим о твоём друге, — она щурит глаза, и Дин гадает, можно ли ещё сбежать. — Элен, — начинает он, но она качает головой. — Ты чудом нашёл деньги на Стэнфорд, а твой парень случайно оказывается частью Ангельской империи? Неслабое совпадение. Желудок сжимается; кажется, его мутит. — Я думал, ты согласилась не задавать вопросы. — Это было до того, как ты решил переехать. Ты понимаешь, что делаешь? Он понимает, и это даёт ему мужества выпрямиться и посмотреть Элен в глаза. — Я учусь. Получаю степень и ищу работу помощника учителя, а потом, после дальнейшего обучения — полноценного учителя. А в ближайшем будущем я съезжаюсь со своим парнем. — Дин… Он качает головой, перебивая: — Я помогал Сэму с поступлением, но дальше он сам по себе. Я знаю, что делаю, Элен. Никто из нас не остался тем человеком, которым был при нашем знакомстве. И я, — Дин замолкает, проглатывая слова, — не переехал бы к нему, если бы этого не хотел. Элен хмурится, будто не вполне поверила, но протягивает ему пирог. — Мы рядом, если тебе понадобится помощь. А теперь иди отнеси пирог, пока Бобби не начал ныть, что мы застряли. Дин с благодарностью кивает и быстро целует в щёку, а потом сбегает в гостиную. — Трус! — кричит Элен ему вслед, но кричит радостно. — Я хочу знать? — спрашивает Джо. Дин качает головой и губами изображает: «Твоя мать ужасна». — Слов правдивее я ещё не слышала. Ухмыляясь, Дин ставит пирог на столик. Элен приносит нож, и он отрезает по кусочку всем, кроме себя, но Касу отрезает кусок побольше — на всякий случай, не без надежды. Он возвращается на своё место и, немного помявшись, садится к Касу на колени и протягивает ему пирог. — Элен печёт здоровские пироги, — говорит он. — Черничный — один из лучших. — Прекрати, — довольно улыбается Элен, усаживаясь со своим куском. Все начинают есть молча, только Кас хвалит пирог, Чарли непристойно стонет, откусив кусок, и Бенни тихо смеётся, а она краснеет. Дин почти забывает, что рядом пирог, пока Кас, легонько его подтолкнув, не кивает ему на тарелку. Там остаётся ещё немного пирога, и Дин поднимает на Каса взгляд, повторно спрашивая о разрешении, а потом, широко улыбаясь, доедает. Какое-то время они просто болтают. Джо требует спойлеров к какому-то детективному сериалу, которым она одержима, и сердито машет на Дина, когда он сообщает ей, что двое главных героев поддадутся сексуальному напряжению, что никого не удивляет. Элен интересуется научной работой Каса. Бенни пытается выразить вежливую заинтересованность к фламандскому Возрождению. Чарли даже не пытается скрыть ухмылку, когда Кас оставляет Дину пирог. В целом всё не так плохо, как боялся Дин, но и не так безболезненно, как ему бы хотелось. А после ухода Чарли и Бенни и скопления остальных на кухне становится хуже. — Позвони Сэму, — говорит Элен. — Что? — сердце Дина начинает панически колотиться. Кас сжимает его бедро, но это успокаивает не так, как обычно. Разве смысл этого сборища был не в том, чтобы доказать, что Кас не скотина и Дин может с ним съехаться? При чём здесь Сэм? — По скайпу, — говорит Джо. — Звони по скайпу. Видео — ключ ко всему. — Не хочу, — Дину плевать, что он говорит, как капризный трёхлетний ребёнок. Сегодня он уже вымотан. Он хочет отложить всё на потом и вернуться в их квартиру — в их квартиру! — и завалиться на кровать. — В Калифорнии минус три часа, — настаивает Джо. — Так что ты его не разбудишь или типа того. Он твой брат. Он должен знать, что ты переезжаешь. Он не знает даже, что Дин и Кас встречаются, но вряд ли сейчас к месту об этом упоминать. Вместо этого он вздыхает и поворачивается к Касу: — В состоянии для ещё одного раунда с моей семьёй? — Конечно, — Кас поворачивается к Джо и Элен. — Приятно было с вами познакомиться. Уверен, что мы увидимся снова. — И мне, — говорит Элен. — Помни, что у меня есть пистолет. Дин закатывает глаза и тянет Каса наверх, пока кого-нибудь не придушил. Только в комнате Сэма он понимает, что его колотит. — Всё уже почти позади, — говорит Кас, проводя ладонями по его рукам. — Сэм не закатит тебе истерики. — Ты этого не знаешь. — Он твой брат и любит тебя. Дин вздыхает, не вполне умиротворённый, но включает компьютер, потому что хочет покончить с этим. Чем скорее он познакомит Сэма с Касом, тем скорее они вернутся домой и смогут забраться в кровать и обняться. Дин хочет, чтобы сегодня его обнимали. Он хочет, чтобы его обнимали, ласкали и целовали, и он вжимается в Каса спиной, думая об этом. — Знаю, — говорит Кас и целует его в шею. Сэм оказывается онлайн и быстро отвечает на звонок. Его лицо выскакивает посреди экрана, и он сводит брови при виде Каса. — Сэм, это мой парень Кас, — говорит Дин. — Да, он парень. Да, он Милтон и типа звезда. Прекрати разевать рот и дай нам своё благословение или типа того, чтобы я мог к нему переехать. Эффект достигается не вполне. Сэм только шире разевает рот: — Что? Дин вздыхает. — Нет, подожди. Что? Долгая будет ночка. Дин устраивается поудобнее рядом с Касом, гадая, заметит ли Сэм, если он вздремнёт.