Человек может стать подобным Богу, особенно для магов

Прошло три месяца Прошла вечерняя тренировка. Лагерь Уравнителей медленно погружался в тишину. Амон же обсуждал вместе со своими приближенными план дальнейших действий. Если говорить точнее, то финальных действий. На выполнение их крупного заказа уйдет еще дней десять, а потом еще около пяти мужчина будет обучать своих бойцов, как пользоваться новым оружием. А потом он неожиданно принял одно очень странное решение. -Лейтенант. -Да? -Завтра объявляется выходной. Пускай все разъедутся по домам, навестят семьи. Отправлять на остров будешь группами. -Хорошо, но ведь мы на пороге главной битвы, разве нам не надо больше уделять времени тренировкам? -Именно поэтому я и даю разрешение навестить родных. Из этой битвы не все выйдут живыми. Лейтенант понимающе кивнул и вышел из домика, Тара же продолжала сидеть в углу. -А ты не поедешь домой? У тебя же вроде осталась сестра? Амон долго молчал, но потом ответил: -Моя сестра живет в приюте, она даже не знает, что у нее есть брат. Мне не зачем вот так неожиданно врываться в ее жизнь, а потом сразу же исчезать. Пускай продолжает спокойно жить в неведении. Ей всего семь лет, не думаю, что она выдержит такой удар. -Ладно, Амон. Делай, как хочешь. А я ухожу, - девушка уже было встала, чтобы выйти, но ее остановил властный, но тихий голос: -Стой. Останься ненадолго, - Тара вновь села на место, - Сейчас я буду говорить всякие сентиментальные вещи, но знай – я просто отдаю дань смерти в своем страхе перед ней. Девушка нахмурилась, слишком много намеков за один присест. Скорее всего, Амон уверен, что не переживет последнюю битву, иначе не стал бы так с ней говорить. Она решила притвориться, что не слушает его, взяв со стола очередной роман, который начала читать еще на совещании. Мужчина продолжил: -Если честно, я бы очень хотел семью, так как прежде жить на небольшой ферме. Правда я немного приукрасил свою историю… На нас напал обычный пьяный маг огня, решив немного «побуянить», - было слышно, как он скривился, - мой отец тоже не был трезв – мы праздновали День урожая, и случилась драка. Вот и все – это совсем не романтичная история, не правда ли? Но он был хорошим отцом, а моя мать была прекрасной женщиной, и поэтому когда они в один день ушли от меня – это был жестокий удар судьбы. Но… как ни странно, я не разочаровался в жизни, просто решил, что нам нужно равенство, вот и все. А вот в такие вечера я хочу быть не в центре военного городка, а за столом с женой и детьми. Это глупое несуразное желание, мой мозг отчаянно отказываться его воспринимать. И все же обидно, что мой род прервется на мне. Тогда-то девушка растроганная холодным бесчувственным рассказом больше, чем смазливым рассказом, не смогла сдержать свой болтливый женский язычок и выпалила: -Не прервется! И сразу зажала себе рот рукой. Но от Амона никогда ничего не ускользает. Он подошел к девушке почти вплотную и долго неотрывно смотрел в глаза. Девушка чувствовала, что ее сердце остановиться, если он продолжит так смотреть на нее, поэтому Тара тихо-тихо, почти шепотом, сказала одно-единственное имя: Корра. -Понятно, - ответил Амон и вышел из домика. Он нашел в себе силы спокойно дойти до лодки, а не бежать сломя голову, но потом с такой интенсивностью заработал руками, что на берегу оказался через десять минут, хотя средним темпом весь этот путь занимает не менее сорока. По крышам Амон добрался до противоположного острову, где жила Корра, берега. Он вполне трезво мыслил, поэтому добрался до места назначения, при помощи длинных проводов, что шли от одного берега к другому. Никто в городе так и не заметил присутствия предводителя Уравнителей, хотя защита уже утроилась, а в небе дежурили дирижабли. Он мог бы также легко пробраться в комнату Корры, но остановился напротив ее окна, цепляясь за стену специальными альпинистскими «когтями». Девушка не спала. Она стояла напротив длинного зеркала и чуть поглаживала живот. Нет, он был плоский, как и всегда, но она чувствовала там тепло, поэтому ей нравилось вот так водить по нему рукой. Амон с минуту смотрел на все это, а потом, бесшумно открыв створки окна, спрыгнул на пол. Девушка не услышала его, зато увидела тень на стене и его отражение в зеркале. Но она даже не стала оборачиваться, просто ждала, что он спросит, Корра знала, что мужчина не будет нападать. -Почему ты сохранила жизнь нашему ребенку? – он неосознанно выделил слово «нашему». Девушка чуть улыбнулась уголками губ. -Он не «наш», Амон. Он – мой. У этого мальчика нет отца. -Мальчик…, - пробормотал Амон, и неожиданно тихо рассмеялся, - я рад. Корра нахмурилась и прикусила губу. Она хотела казаться невозмутимой, безразличной, сильной, но один лишь его смех сделал огромную брешь в ее защите. Ей было тяжело. Мако отвернулся от нее и запретил Болину ходить к ней, но он все равно сбегал, чтобы проверить ее самочувствие и поднять настроение. Асами тоже иногда приходила, но они никогда не были лучшими подругами, поэтому вскоре визиты девушки прекратились. Тензин и Пема приняли новость, но Пема продолжала жалеть ее, а Тензина она встречала только на тренировках, потому что остальное время он проводил вне стен дома. Ей не доставало поддержки, чтобы кто-то сказал: «Ты – молодец, Корра!», чтобы кто-то обнял ее и просто сидел с ней. Но ничего такого. Возможно, им нужно больше времени, а возможно они никогда не примут ребенка Амона. -Не плачь, юный Аватар, ты уже стала сильной. А сильные никому не показывают своих слез. Корра заметила, что голос Амона неестественно дрожит, а когда догадка осенила ее разум, она, забыв про собственные слезы, рванулась к нему и сорвала с его лица маску. Губы сжаты в тонкую линию, но глаза улыбаются, и две влажные дорожки прочерчены по щекам. Из коридора послышались шаги, Корра только повернулась на звук и обратно, а Амона уже не было. Только как эхо в голове его прощальные слова: «Я – революция, ты знаешь, что надо делать». И она знала. Скоро все закончится. Следующая глава – заключительная!