Правила жизни

На следующий же день Фреду пришлось применить полученные знания на практике. Во время прогулки на него набросился какой-то нататуированный преступник. Фред внимательно оглядывал всех, в то же время стараясь, чтобы его взгляд не пересекся ни с чьим другим, и он мог вовремя заметить наступающего. Сплюнув, преступник сделал несколько шагов в его сторону и попытался нанести удар, но Фреду удалось от него увернуться. Тотчас послышались приглушенные шепоты. Все заключенные сразу заострили на них внимание и удивленно взирали на то, что Фреду удавалось буквально выскальзывать перед тем, как соперник наносил удары. Он злился и увеличивал скорость, чуть ли не подпрыгивая на месте. С силой сжимая кулаки, соперник бил в «мишень», безжалостно целясь то в челюсть, то в живот, то в пах. Фреду все-таки попадало; не вовремя образовавшийся колючий комок в горле постоянно сбивал. Туберкулезник старался не обращать на него внимания и только во все глаза следил за ударами. Так, шаг — уворачивание в сторону. Будь наготове. Всегда. Собери всю свою волю в кулак. Но не бей сам. Покажи только, что ты тоже не слабак. Спасительный звонок с прогулки, призывающий всех вернуться в камеры. Соперник Фреда, недовольно сомкнув губы, присоединился к группе заключенных. Все они приглушенно перешептывались друг с другом - очевидно, о туберкулезнике. Фред мысленно поздравил себя, вытерев губы рукавом. Даже привычный медный вкус крови и боль от ударов не омрачили его дух. Ему удалось выстоять, не упасть с позором под задорные крики преступников. Это действительно успех. Фред шел вместе с остальными в шеренге, наслаждаясь едва слышным бормотанием заключенных. Удивление ощущалось в их голосах. Губы Фреда сложились в кривой улыбке. Всех отвели в камеру, но некоторых, в том числе и Фреда, повели в другую сторону. Время для встреч с адвокатами, друзьями и родственниками. Впервые за две недели Фред испытывал что-то, похожее на радость. Узнав о предательстве Билла и о фобии Атлета, парень понял, что просто обязан воспользоваться этими новостями себе во благо. Хотя бы попытаться восстановить справедливость. Всю ночь он размышлял и продумывал план, выстраивая всю полезную информацию в плавно переходящие цепочки, раскладывая все по полочкам в мозгу. Если Фреду удастся четко и правильно все осуществить, то он получит свое возмездие. Мысли об этом отогнали все прочие неприятные ощущения, но когда за его наручники взялись чернокожие, мощные руки, часть этих ощущений вернулась. Словно тугая, плотная нить натянулась на кистях, а в сердце отозвалась боль, которая стремительно подкатывала к горлу. Фред тотчас узнал источник этих ощущений — Вилмар. И парень не ошибся — надзиратель встал по левую сторону от него и повел в зал для встреч. Фред ощущал его неприязнь на себе. Вилмар, будто взяв его цепь, неохотно потягивал ее: то ослабляя хватку, то резко натягивая. Фред зачем-то глянул на лицо надзирателя — на его правую сторону, хотя в душе желал смотреть лишь себе под ноги. Губы надзирателя сжаты, хотя даже так кажутся чересчур большими, брови сошлись на переносице, и на одной Фред вдруг заметил темное пятно. Он прищурился, не веря своим глазам. Родинка, в точности такая же, как и у Билла. В том же самом месте и такого же размера. От изумления Фред приоткрыл рот и не успел вовремя отвести глаза, а Вилмар уже заметил на себе его взгляд. — Ты чего таращишься?! — грозно спросил он, поражаясь наглости преступника. Фред не ответил, а только покачал головой, опустив взгляд. Вилмар напрягся, совершенно не подозревая о сделанном открытии туберкулезника, и грубыми движениями открыл наручники Фреда и пустил его к адвокату. Парню пришлось сделать немало усилий, чтобы скрыть свою радость. Неужели удача сегодня на его стороне? — Фред, у меня по-прежнему ничего, — взяв трубку, тут же приступил к делу адвокат. — Даже не знаю, зачем ты вдруг пожелал со мной встречи. — Мистер Райт, я лишь хотел задать вопрос, — парень крепче прижал трубку к щеке и понизил голос. Пожилой мужчина в костюме одобрительно кивнул. — Задавай. — Может ли аудиозапись с признанием сойти как доказательство? — Ты знаешь, кто виновен? — Да, — и Фред опять же шепотом рассказал вкратце услышанный рассказ от Билла. Адвокат нахмурился, задумавшись над историей Фреда. Парень смотрел на него и заметил, что в темных волосах мистера Райта пробивается седина и на руках виднеются морщины. Все это выдает возраст мужчины, но есть и плюс в том, что пожилой адвокат имеет огромный опыт в судебных делах. В глазах мистера Райта читается ясный ум, а глубокие морщины на лбу являются свидетельством его частых раздумий. Адвокату с самой первой встречи с Фредом удалось понять, что он в действительности невиновен. И это опять же сыграло на руку Фреду. С доверием и пониманием у него может появиться шанс на спасение. — Мистер Райт, что, если я запишу это из уст Билла? — поинтересовался мнением Фред, глядя на раздумия адвоката. — Хм, в твоем случае, пожалуй, это твой единственный шанс. Может сойти за доказательство, если суд найдет материальное подтверждение его слов. — Найдет. Стоит лишь взглянуть на Билла, как все станет ясно. — Ладно, этим можно заняться, — вскинул плечами мистер Райт. — Но... как ты это провернешь? — За это не волнуйтесь, мистер Райт. Я постараюсь, — Фред собрался уйти, но тут, вспомнив что-то, вновь схватил трубку. — Я попрошу вас только о том, чтобы вы его позвали сюда. Но не говорите, что я попросил. Скажите, что, мол, «он плохо выглядит, неважно чувствует себя», что-то в этом роде. — Хорошо, Фред. Когда? — Не знаю точно, через неделю-полторы... Я сообщу. Из помещения заключенного увел уже другой надзиратель. Он повел его в знакомую уже каморку, где вчера Фред и Джейсон начали уборку. У ее дверей как раз стоял сам Атлет. Его наручники отпирал Вилмар, который лишь косо глянул в сторону Фреда и отвернулся. Туберкулезник ощутил, что его железные оковы тоже сняли. Разминая кисти, парень прошел в каморку вслед за Атлетом. Внутри оставленные ими принадлежности для уборки стояли на прежних местах. За преступниками захлопнулась дверь и раздался звук затвора. Лязгнув ключами, надсмотрщики тяжело зашагали назад. Фред тут же продолжил уборку, а Джейсон почему-то косился на него. Постояв несколько секунд в задумчивости, Атлет тоже принялся протирать стеллажи. — Говори сразу свои оставшиеся два желания, — вдруг произнес он своим обычным грубым голосом. — Сразу расквитаемся. Фред замер, обдумывая предложение Атлета. Он не ожидал, что тот тут же заговорит с ним об этом. — Погоди, — Фред понизил голос, осматриваясь. — Ты уверен, что здесь нет камер и подслушек? Джейсон сдвинул брови, а затем расхохотался, будто услышал забавную шутку. — Это вряд ли, дохляк. Нахрена им это? — Ну, следить. Вдруг кто-то решит сговориться против них? — Ты еще спроси, может, тебе засунули в зад жучок, — и Джейсон снова засмеялся, видимо, представив себе это. — Будут они еще расходоваться на это, ага. Фред еще раз оглядел помещение. Ничего похожего на камеры слежения он не обнаружил. И туберкулезник начал говорить, но все же не решился так громко выступать, как Джейсон. — У меня пока одно желание. Достань для меня диктофон. Джейсон с удивлением воззрился на Фреда. Он не ожидал услышать такой просьбы. — На хрена тебе, дохляк? — Давай без лишних вопросов, — отдернулся Фред, продолжив протирать стеллаж. — Просто доставь мне, чтобы никто ничего не заподозрил. И желательно в течение недели. Атлет громко хмыкнул, поразившись стольким требованиям, и продолжил настаивать: — Я знаю одного барыгу, кто толкает много всяких безделушек. Но для такого скоро получения я должен пояснить ему, зачем тебе. Если чувак поймет, даже может за два-три дня достать. — Это поможет мне доказать мою невиновность, — нехотя проговорил Фред. Он не доверял Джейсону, хотя тот уже реже стал бросать в его сторону ругательства, что не могло не удивлять. — Послушай, Бацилла, — Джейсон с грохотом сдвинул коробку и уперся рукой о полку, взглянув прямо в глаза Фреду. — У нас у всех есть одно общее, вне зависимости от расы, пола и прочей хрени — это преступление. Никто не скажет лишнему о его подробностях, потому что и у самого есть свои скелеты в шкафу. И уж тем более ты сам, хоть и случайно, узнал о моей тайне, за знание которой я бы проще убил сразу. Ну, так сложилось. Фред внимательно выслушал Джейсона, поразившись, что сам Атлет высказал такую глубокую мысль. Шумно выдохнув, туберкулезник вкратце изложил свою историю. Джейсон отнесся с понимаем: — Вот козел. Таких бить да колотить надо, — выпалил он. — Не треплю предательств. Да, знаешь, я и сам тоже стал его жертвой. Так Фред узнал, что Джейсон тоже оказался жертвой обстоятельств. Он рассказал, что однажды его так называемый друг попросил у Атлета машину покататься. Тот согласился, доверившись ему. — А затем раздается звонок мобильника, — яро рассказывает Джейсон. — Это тот гнида. Говорит: «Выйди, Джей, у меня беда!» Я вышел, а тут у меня во дворе целое представление: помятый бампер, у колес сосед мой, мертвый. Кровища, грязь... Я только хотел наорать на «друга» своего, как тут машина с мигалками подъехала. Мимо, блять, удачно проезжали. Спрашивают, чья машина, что тут, как произошло, и этот гнида заорал, махая на меня своими щупальцами: «Его, его, это все он!» И смотался, пока на меня начали наезжать копы. Вот и дали срок за убийство, в добавок приплюсовали за грубости, что я им наговорил, да вдогонку за вождение в нетрезвом виде. Я же пиво дома пил, ни о чем ни подозревая. Джейсон закончил рассказ множеством ругательств в сторону своего бывшего друга. Глаза Фреда округлились от изумления и шока. Оказывается, они с Атлетом попали в похожие ситуации. — У тебя же наверняка много связей. Ты не пытался оправдать свою невиновность? — Пытался, как же! Хотел, чтобы сняли отпечатки, провели нормальное расследование, гнал на того ублюдка, но все без толку. Ну а че, боец на ринге — а значит и сбить пешехода может. Невзлюбили, Бацилла, вот в чем вся херня. Эх, как бы я хотел, чтобы его машину сожгли или, чего хуже, его дома самого, заживо! Таким, как он и твой козел, нужно только гореть, как в адском огне! Фреду показалось, что и в глазах Джейсона загорелись яростные огоньки. Его рот искривился в искаженной ухмылке, а руки сжались в мощные кулаки, похожие на приличного размера булыжники. — Это можно устроить... — в планах Фреда добавилось еще одно звено, удачно вписавшееся в цепочку. — Что ты задумал? — Неважно. Достань только диктофон. Да такой, чтобы он был маленьким и его можно было спрятать. — Будет сделано, Бацилла. Неожиданно для себя преступники вдруг разговорились. Атлет не презирал Бациллу, а даже наоборот, зауважал. Он похвалил его за старания в сегодняшней драке, хотя большему Атлет его не научил. Оказавшись в схожих ситуациях, люди сближаются, даже преступники, которые только вчера горячо ненавидели друг друга. Но и дружбой пока эти отношения тоже не назовешь. Они все еще до конца не доверяли друг другу и в душе опасались, что каждый проговорится, и их тайны будут открыты всем заключенным в тюрьме. И все-таки, хоть Фред и Джейсон всегда старались держаться от других в стороне, были этакими «белыми воронами», недолгий даже разговор придавал некоторое облегчение и спокойствие. — А ты не заметил у Вилмара некоторую особенность? — решил поделиться своей догадкой Фред. — Какую? Ненавидеть и стравливать заключенных? — усмехнулся в ответ Джейсон. — Это уже всем давно известно. — Нет. Родинку над правой бровью. — Хм. В его лицо я как бы вообще стараюсь не глазеть. Никто этого терпеть не может, и уж он особенно. Ну и что с того? — А то! У многих людей, особенно чернокожих, ты ее видел? — Бля, Бацилла, давай не тяни кота за все его причиндалы! Говори уже сразу. — У того предателя, о ком я говорил, есть та же родинка в том же месте. Точь-в-точь. — Они, значит, че, родственники, типо? — Братья, скорее всего. Джейсон довольно присвистнул, а Фред улыбнулся, вскинув брови. — Во дела... Если кто узнает из начальников, что у надзирателя есть родственник-наркоман, его тотчас прикроют. — Тем более, если он его скрывает, — Фред улыбнулся, кивнув в подтверждении слов Атлета. — Твой диктофон доставят быстро, — заверил Джейсон. — Со всеми твоими пожеланиями. Да ради такого дела все будут только за! — Эй, не говори никому! — встревожился Фред. — Да не боись, Бацилла. Это только сыграет на руку: все заключенные, у кого есть какие связи, начнут под него копать. Вилмар сам не заметит, как окажется в яме за пределами своей драгоценной тюряги. И все же Фреда не оставляли чувства беспокойства и опасения. Его план был хрупок: стоит одному звену сломаться — все полетит к чертям. — Никто ему не доложит, — снова заверил его Джейсон, будто пытаясь внушить туберкулезнику собственную непоколебимую уверенность. — Его ненавидят все. Абсолютно. Джейсон рассказал ему, что именно Вилмар дал идею боям на прогулках и начал делать ставки на преступников. Подначил других надзирателей — и пошло-поехало. Джейсон говорил о нем с такой злобой, будто описывал самого дьявола во плоти. Возможно, так и есть, судя по отношению надсмотрщика к другим заключенным. Фред слушал, внимая словам Атлета, и тревоги в нем постепенно убавлялись. Никому действительно не нужно, судя по рассказанному Джейсоном, чтобы Вилмар прознал о догадке Фреда и понял, что тайное родство может быть раскрыто. Звенья плана Фреда стали немного укрепляться, замысел становился прочнее и надежнее, и Фред сам приобрел большую уверенность.