Кларолайн в Новом Орлеане

– О чем ты думала?! – рявкает на Кэролайн гибрид, запихивая ее в ближайшую темную подворотню. Голубые, широко распахнутые глаза с неподдельным изумлением и нарастающей тревогой взирают на обозленного до чертиков собеседника. Чтобы привести в чувства, приходится хорошенько встряхнуть вампиршу, беспощадно впившись в ее предплечья руками. Она засветилась на весь Новый Орлеан, с какой теперь стороны ожидать от врагов удара?! – Серьезно?! – выдает свое коронное заметно ослабленная Кэролайн. Недовольство ее приездом отчего-то острым ножом проходится по самому сердцу. – Между прочим, я тебя не звала! Ты что, шпионишь за мной, Клаус?! Я свободная гражданка Америки и путешествую, где захочу! Смею заметить, что это ты первый начал! Я спокойно сидела, никого не трогала, пила свой кофе... – А затем полезла под барную стойку... – самым наглым образом перебивает шумную тираду белокурой задиры первородный. – Думаешь, от меня вот так можно скрыться? – Кто это скрывается?! – возмущенно охает Кэролайн. – Ты определенно себе льстишь, Майклсон! Когда ты, наконец, поймешь, что мир не вращается вокруг тебя?! Я просто уронила... уронила... пуговку... А ты меня за ноги... У всех на глазах!... По полу!... – глядя в темно-синие как грозовое небо глаза с опасным прищуром, она чувствует, как у нее моментально пересыхает во рту. Ей хорошо знаком этот взгляд. Очень хорошо... – Клаус, нет! – только и успевает прошептать Кэролайн, заведомо зная, что это толком ни к чему не приведет. Слишком поздно. Горячий влажный язык подавляет любое ее сопротивление. Глубокий, порабощающий, подчиняющий себе поцелуй буквально лишает воли, лишает способности здраво мыслить. Кэролайн пытается оттолкнуть наглеца, как тут же ее тонкие запястья с силой вжимаются в сырую влажную стену, а она сама оказывается жестоко придавлена мужским телом к шершавой темной поверхности, особенно ярко ощущая у себя между ног предельное возбуждение гибрида. Что они творят? Что ОНА творит? Грудь невольно покидает стон запредельного наслаждения, которому тут же вторит еле сдерживаемый звериный рык. Зря она про пуговку сказала – проносится последняя здравая мысль в белокурой головке. Нехорошо было напоминать о разодранной четыре года тому назад в лесу дизайнерской кофточке, пуговицы которой в один рывок были нещадно разбросаны по траве неконтролирующим себя психопатом. – Клаус нет... – как умалишенная шепчет Кэролайн, чувствуя, как еще немного и она как подкошенная упадет прямо на уличный асфальт. Его руки словно здороваются с ее телом, пробегая по всем мыслимым и немыслимым закоулочкам и его потаенным местам. Слишком бесконечна была разлука. – Не надо... Остановись, милый... Не здесь... Мамочки... И первородный словно по волшебству замирает, прекращая свои попытки добиться от девушки чего-то большего, чем того требуют приличия сегодняшнего вечера. "Милый"... Эта роскошь, так называть его, была доступна лишь однажды, всего лишь одной женщине. Татие... Какое странное разливающееся тепло рядом с сердцем... Давно позабытое ощущение... Что это? Клаус прислушивается к собственным ощущениям, приводя дыхание в норму и заставляя силой разума утихомириться не на шутку возбужденную плоть, что упирается твердым стержнем в женское, обтянутое джинсами бедро. Будь на девчонке платье... – Сменим обстановку?! – явно намекая на что-то крайне неприличное, Клаус обаятельно улыбается, что может быть расценено либо как великое благо, либо как великое зло. Плохо соображая, Кэролайн шумно дышит, продолжая все еще обнимать гибрида. Ее ладони неосознанно скользят по широкой мужской спине, судорожно сжимая и разжимая ткань эксклюзивного, сделанного на заказ пиджака. Нежно проведя тыльной стороной ладони по шелковой на ощупь коже лица, Никлаус скользит коротким поцелуем по приоткрытым коралловым женским губам, постепенно на них надавливая и крайне деликатно затем внедряясь все глубже и глубже. Боже, как же потрясающе целуется эта девочка! Это определенно какое-то колдовство! И он с радостью поддается этим чарам. – Пей. Ноль реакции. Насупившаяся Кэролайн смотрит прямо перед собой каким-то потерянным взглядом побитого щенка. Какое забавное создание. Как всегда строит из себя недотрогу. К чему весь этот спектакль? Позволив себе усмехнуться, крайне довольный собой Никлаус, придерживая одной рукой полу своего пиджака, подается чуть вперед, протягивая стакан с кровью прямо под нос игнорирующей его блондинке. Та вздрагивает и поднимает взгляд полный обреченности и вселенской скорби на своего коварного соблазнителя. Выражение лица обладательницы такого взгляда определенно не сулит ничего хорошего. Ну, прямо дикий котенок! – Ты такая горячая! – не в силах удержаться от того, чтобы не поддразнить безрассудную вампиршу, первородный смеется, получив от нее в ответ убийственный взгляд. Они сидели в уютном ресторанчике на Бурбон-Стрит, отведенном специально для определенного контингента – вампиров. Точнее для VIP-персон. От стыда Кэролайн была готова буквально провалиться сквозь землю, но нечеловеческий голод по своему обыкновению одерживает над ней верх. Проигнорировав предложенную негодяем соломинку, вампирша с животным аппетитом впивается в предложенное угощение. – Вторая отрицательная – твоя любимая! – не как вопрос, скорее как утверждение заявляет Клаус, внимательно наблюдая за тем, с каким отменным аппетитом поглощается предложенное им угощение. – Не желаешь... добавки? – фраза звучит двусмысленно. Отставив стакан в сторону, Кэролайн игнорирует предложенную гибридом салфетку, и наспех промокает окровавленные губы тыльной стороной ладони. Когда же из нее уже выветрится вербена? Слабость раздражала и заставляла нервничать пуще прежнего. Она не осмеливается поднять даже взгляда на своего галантного ухажера и вновь обращает все свое внимание на разглядывание собственных рук. – My sweetheart... – бархатный британский акцент приятно ласкает чуткий вампирский слух. – Ты из ничего создаешь трагедию. Сработало! Взгляд, полный прожигающего насквозь праведного возмущения. – Серьезно?! Из ничего?! Боже, как же он скучал по этому... – Мы чуть не занялись сексом в грязной подворотне! – Не занялись же... Взгляд полный негодования и оскорбленной невинности в ответ. Как можно так беспечно относиться к такому? – Это ты во всем виноват! – выгодно переводит стрелки нахалка на опешившего на долю секунды от такой наглости первородного. – И в лесу тоже?... Одно упоминание о жарком гибридском сексе, и дерзкая девчонка поставлена на место. – Мне пора! – подрывается с места она. – Сидеть! – спокойно, но крайне властно произносит гибрид, тут же, впрочем, при этом добавляя ласковое: – Милая... Невольно белокурая вампирша подчиняется, присаживаясь обратно, но так чтобы в любой момент можно было бы улизнуть. Дохлый номер конечно, но хоть какая-никакая надежда... – Зачем ты здесь? – закрывая интимную тему, переходит к сути волнующего его вопроса, Никлаус. Блондинка начинает ерзать на стуле, намерено избегая смотреть ему прямо в глаза. Маленькая хитрюга. Знает, что он читает ее как раскрытую книгу. – Что ты имеешь в виду? – пытается увильнуть от ответа вампирша. Более чем красноречивый взгляд темнеющих глаз напротив говорит ей сам за себя. Если гибрид хочет узнать что-либо, он добьется своего, хочет она того или нет. – Здесь красиво! – улыбка в тысячу вольт заставляет как-то усомниться в правдивости данных слов. – И кормят вкусно! – Кэролайн притягивает опустевший стакан с кровью к себе поближе, засовывает туда соломинку и, делая вид, что восхищена декором ресторана, начинает активно шуметь. Она даже не догадывается, насколько эротично смотрится. – Мы уходим, – поднимаясь из-за стола, принимает решение Никлаус. – Куда? – прекращая высасывать воздух из соломинки, подрывается к выходу вампирша. Все лучше, чем сидеть вот так вот напротив друг друга и тянуть время. – Обратно в подворотню... – послушно выдает ответ гибрид, расплачиваясь по счету. – Там ты более открыто шла со мной на контакт... Быстро занимая место у самого окна, подальше от прохода, чтобы если что, ее пришлось бы вытаскивать от туда клещами, Кэролайн затравленно смотрит на давнего знакомого. Он ведь и правда сделает то, о чем говорит. Пиликающий телефон в кармане джинс спасает положение. Смс от Энзо. "Я выкрал кровь, так что заканчивай развлекать своего лесного кавалера! Настроение улучшилось?! Детка, твой папочка ждет тебя в аэропорту через три часа и надеется, что ты будешь славной и послушной девочкой." Да кем он себя возомнил? Извращенец! Чертов итальяшка! Рррррр! Значит она первоначально являлась банальной приманкой для первородного? Как в старые добрые времена... Надо как-то выкручиваться. Не признаваться же в собственном фиаско надменному гибриду. Да и вряд ли его впечатлит истинная причина ее пребывания в городе. Никлаус ,храня терпение, выжидающе смотрит на нее. Была не была. Чуть склонив голову на бок, Кэролайн как только может, выдает свою самую обаятельную из улыбок, на которую только способна. – Я с другом, – она трогательно хлопает ресничками. – У меня самолет через три часа. Я очень спешу. Непривычная теплота во взгляде испаряется словно ее там никогда и не бывало. – Думаю, твой друг не будет против, если мы немного задержимся? Кэролайн представляла что угодно, но чтобы такое... Первородный романтик снял для них двоих весь парк аттракционов, и теперь они сидели на колесе обозрения на высоте в двести метров, любуясь красотами древнего роскошного города. Гибриду нравилось наблюдать за выражением детского восторга на миловидном девичьем лице. Ему доставляло несказанное удовольствие сама мысль о том, что все эти яркие впечатления подарены вампирше именно им. Такая малость и такой восторг! В этом была вся Кэролайн Форбс. Она швыряла ему под ноги редчайший бриллиантовый браслет эпохи Ренессанса, но при всем при том, была абсолютно покорена аттракционом за пять евро. Удивительная натура, которую ему не под силу разгадать и за вечность. – Словно миллионы светлячков! – делится впечатлениями прилипшая к окну вампирша. Неужели такое еще может кого-то впечатлить? Какая же она притягательно солнечная... – Нравится? – склоняясь над ослабившей бдительность девушкой, интересуется Клаус. Его теплое дыхание касается мочки женского уха, от чего вдоль позвоночника пробегает целое стадо чувствительных мурашек. – Да, – еле слышно выдыхает в ответ напрягшаяся Кэролайн. Внутри нее все дрожит. Она боится своей реакции. Боится самой себя. – Это все может стать твоим, Кэролайн. Стоит только захотеть. В один миг дыхание перехватывает, словно ласковая рука убийцы. – Весь мир... Я обещал. Помнишь? Исходящий от мужчины жар тела приятно греет спину. Так тепло и уютно. Так приятно ощущать эту неимоверную силу рядом, эту железную надежность... А как же Дженна, мама Тайлера, остальные убийства?! Очнись, Кэролайн! – Клаус... – она не узнает собственного голоса. Он чувствует как она вся дрожит внутри. – Мне страшно... – Со мной тебе нечего бояться, my heart, – и эти простые слова греют душу, заполняя каждый ее уголок своим темной таящей опасность бездной... – Ты сумасшедший! – заливисто смеется Кэролайн, с опаской наблюдая за тем как тысячелетний мальчишка, выпендриваясь перед ней, решается пройтись по тонким перилам самого длинного моста в мире. Со слов хвастуна, протяженность этого моста, соединившего два берега озера Поншартрен – Мандевиль и Метайри, составляла 38,5 километров, и он лично руководил данным проектом. – Осторожнее!!! – искренне волнуется вампирша за бессмертного смельчака, сама не понимая своего состояния. Давно ей так не было хорошо. Она инстинктивно тянет руку к Клаусу, заставляя того тем самым прекратить трепать ей нервы и спокойно шагать рядом с ней. Гибрид неохотно, но подчиняется. Ему хочется вопить от переполняющих душу эмоций, хочется совершать безумные поступки, подвиги! И все ради одной, единственной, ради белокурого ангела. – Если бы я упал, ты прыгнула бы за мной? – усмехается чуть подуспокоившийся гибрид. – Спятил? Я?! Прыгать за тобой? С такой высоты? – А если это был бы приказ? Приказ самого короля, но гибрид умалчивает о своем статусе в этом городе. – Ни за что! Вода ледяная! В этом вся Кэролайн Форбс. Деланно-сумрачный взгляд в ее сторону. – Я бы вызвала водолазов! – тут же исправляется она, демонстрируя первородному сотовый. И Клаус не может скрыть усмешки на очередную колкость вечной задиры. – Тогда... ты не оставляешь мне выбора... С этими словами Никлаус подхватывает не ожидавшую такого подвоха Кэролайн на руки и несет ее к краю моста. Девчоночий визг, кажется, способен заставить оглохнуть даже бессмертного. Тонкие пальчики намертво вцепляются в одежду первородного, обхватывая того и руками, и ногами. – Чокнутый! Что ты делаешь?!!! – орет что есть мочи девчонка. – Лишаю водолазов работы, – как ни в чем не бывало комментирует свои действия Никлаус, пытаясь без травм отцепить от себя буквально прилипшую к нему истеричную вампиршу. Но бесполезно. Она висит на нем как жвачка. Очень шумная жвачка. Наконец гибрид прекращает свои ложные попытки выкинуть трусиху с моста. И хотя опасность уже миновала, Кэролайн все равно так же упорно продолжает мертвой хваткой льнуть к первородному, причитая на нем как маленький ребенок. Сообразив, что больше ей ничто не угрожает, Кэролайн опасливо приоткрывает зажмуренные глаза и встречается с глубоким, полным потаенной нежности взглядом темно-синих, с лучиками потрясающих по своей красоте морщинок, глаз. – Вот так мы должны держаться с тобой по жизни, love, – шепчет ей прямо в губы он и трогательно касается покровительственным поцелуем белоснежного лба девушки. Словно влюбленный малолетний мальчишка. – Дай мне шанс, Кэролайн... – Только пару дней! – грозно выдвигает свои условия Кэролайн, после часа логических доводов и уговоров. Еще немного и точно дошло бы до внушения. Поджав губы, чтобы хоть как-то скрыть свое ликование, гибрид молча кивает в знак согласия. – Все расходы, разумеется, на тебе! – загибает второй пальчик вампирша.-У меня денег нет! Видимо она сошла с ума. Заразилась от этого довольного, как чеширский кот, параноидального психопата. Никлаус саркастично ухмыляется, поражаясь таланту юной вымогательницы. – Никаких зверских убийств на время моего отпуска! Ага! Так и знала. Первородный недовольно морщится, но из-за неимением иных вариантов, нехотя соглашается. – Это все? Крайне деловая в этот момент блондинка пару секунд еще размышляет, и прежде чем кивнуть, эмоционально добавляет: – Мы друзья!Так что никакого секса! Кажется, последнее условие стало загвоздкой. Никлаус нервно переминается с ноги на ногу, но сдерживается и не поддается импульсу, хотя по обыкновению за этим жестом всегда следовало скорейшее удушение противника. На точеных мужских скулах заходили желваки. Нахалка с опаской посматривает на своего нервного компаньона по сделке. – Последний пункт прошу пересмотреть с некоторой поправкой, – вносит небольшую корректировку в соглашение хитроумный интриган. И на вопросительный надменный взгляд голубых глаз поясняет: – Секс только при взаимном согласии обеих сторон. Задумавшись и не найдя в этом никакого подвоха, Кэролайн утвердительно кивает и, начирикав летящим подчерком договор на салфетке, которую умыкнула из ресторана, ставит под ним свою подпись. – Серьезно? – комментирует ее действия Никлаус, но положив трепещущий на ветру листок на перила моста, послушно ставит под соглашением свою размашистую подпись. Чего только не сделаешь ради обладания королевой! – Так надежнее! – добродушно улыбается наивное создание, искренне веря в то, что клочок бумажки способен ее хоть как-то защитить от наглых домогательств. – Нарушишь хотя бы пункт, увидимся в суде, Майклсон! Ох уж это американское поколение со своим феминизмом... Не то, что в двадцатые годы... Огромная желтая луна рисует искрящуюся рябь на водной глади, освещая путь по мосту, по которому не спеша идет рука об руку таинственная парочка. Вскоре шутливые переругивания смолкают, поглощенные густой тьмой ночи. И только пара серых со злобным прищуром глаз продолжает всматриваться вдаль вслед ушедшим. – Приведи ее ко мне, – не глядя, отдает распоряжение ближайшему поверенному Марк. Впервые за много лет в нем взыграл азарт. От предстоящей охоты и битвы. Привычная скука куда-то исчезла, сменившись на сладкое предвкушение. – Сделаешь для меня эту малость – станешь моей собакой и будешь каждый день трескать мясо, – принц оборотней поворачивает голову, впиваясь ядовитым взглядом в гибридских перебежчиков. – В какой-то миг ты почувствуешь искушение изменить мне, бежать, дать отпор, переметнуться к врагу. Молчи, я не закончил. Хочешь солгать, чтобы я вырвал тебе язык? – своих слуг надо держать в узде, а предателей и того пуще. – Если замыслишь измену, Джош, пересчитай вначале все свои кости, а заодно и у всех своих друзей... Живьем шкуру спущу! – Не стоит ему угрожать, Марк. Мы на твоей стороне. – Так докажи мне это, Хейли.