Игра с __ жизнью

Чисаи стучала долго и настойчиво в дверь своей хозяйки. Но ей не открывали и не отвечали, и вообще всё было тихо как в гробу. Она стучала дальше, но понимала, что от этого толку никакого уже не будет. Может и верно, все померли за этой дверью? - Икари-доно! Я вхожу и мне всё равно, что вы там делаете! - сердце горничной почти что научилось говорить букву «ё» от страха. Мертвецки бледное лицо молодой госпожи стояло перед глазами кроткой горничной. И всякие нехорошие сравнения не давали нормально спать. Она не собиралась разбираться в причинах этому, просто знала, что эти чувства важны для неё. Женщина ворвалась в комнату и... - Икари-доно? А... где все? Акаши-доно? Сазумико! Сазумико! Где жених и невеста? - впервые Чисаи позволила себе назвать своих господ подобным образом. Но это были их первые роли на сегодняшний день. Правда кто-то от них отлынивал. - Пачо, позовите Пачо. Спросите охрану. Кто-то должен был их видеть! - наводила суету опытная домработница, дёргая всех, кто попадал под руку. - Сазумико! Куда все провалились?! Она бросилась к комнате молодого господина, но и там никого не обнаружила. Только зря костяшки пальцев отбивала. Что за чудеса и волшебство? Они же оба хотели этой свадьбы! Или... показалось? Изначально желания в них никакого не было. Но потом… что-то изменилось. Или не изменилось? Что же это творится? Как понимать? И что делать маленькому человеку в такой ситуации? Чисаи одолевали разные сомнения и мысли. Под их напором хотелось рухнуть в кресло и отключиться. Но только не сейчас, только не сегодня. Это просто недопустимо. Икари-доно попыталась бы найти выход из положения. Она бы ручки просто так не сложила на коленочки. Но где она вообще?! - Чии, Сазумико нашла хозяев, - растрёпанный Пачо скакал подобно коню через весь коридор к своей тётушке. Скакал так сильно, что ковровая дорожка в сторону съехала. - А почему она сама не здесь? - всё-таки эта горничная была выше статусом, чем всякие там несмышлёные козявки. Можно было задавать разные вопросы устрашающего характера. И даже применять карательные меры. Только об этом сейчас думать времени нет! - Убежала на кухню. Боится теперь, что нагоняй от Икари-доно или Акаши-доно получит. Эта дурочка такое натворила! - глаза юноши стали большими и выражали желание поиздеваться и посмеяться над несчастьем коллеги. - Что ещё Сазумико выкинуть успела? - Чисаи знала, что её хозяйка не достигает чего-то вроде отметок гнева или конца терпения. Но в строгости ей не отказать. Одного взгляда иногда достаточно, чтобы сразить человека наповал, или сравнять с земличкой. А вот если само чудовище зыркнет, то там только инфаркт и 20% возможности после него очухаться. А может и меньше, что вероятнее всего. - Она пошла проверить северное крыло, где будут жить Икари-доно и Акаши-доно после свадьбы. И..., - парень странно хихикнул, а потом даже покраснел. Или сделал вид, что покраснел. И что творится тут со всеми? - И? - горничная попыталась выдавить из себя подобие гневного взгляда с примесью холодности. Но до способностей своей хозяйки ей было далеко. А Сейджуро вообще недосягаем в этом великом искусстве устрашения людишек недостойных милости смотреть на его фигуру в лучах его сияния и славы. - Она их нашла. Ввалилась просто в хозяйскую спальню! И такое увидела! Они... Акаши-доно и Икари-доно... Они! И были они... голые! - Пачо сделал глаза ещё больше. Словно впервые это слово произносил. Хорошо, что хоть какое-то воспитание у него всё же было. А то бы не такое словечко подобрал. - Пф, и что с того? - Чисаи подумала о том, что будущие молодожёны последние несколько дней спали вместе, так что есть вероятность того, что они это уже и без одежды делали и с ней. И вообще, это прислугу никаким боком не касается. Горничных раздеваться не заставляли. Помнить своё место необходимо было всегда. Икари-доно ясно дала понять плюсы этого положения. Если не соваться, куда не просят, куда не надобно, то и ответственности лишней не навесят. Тут и без того хватает хозяйских причуд и гнева. - А то, что они решили провести брачный день, а не брачную ночь с утра пораньше, - он засмеялся. - Чии, а Икари-доно не такая уж и святая. Рука женщины в белом переднике опасно набрала высоту и с определённой скоростью мелькнула в отрезке пространства от точки А до затылка парнишки. - Идиот! Это тебя, тупорылый чурбан, вообще не касается! - Чии, ну за что? - его весёлость слегка улетучилась. Про любимую хозяйку он явно не с тем шутки шутить решил. Это была первая такая попытка. И последняя. - Болван ты, Пачо. Знал бы ты, через что ей пришлось пройти! - не выдержала горничная, но тут же забеспокоилась о том, что говорит лишнее одной глупой башке. - Лучше сбегай в храм и помолись, чтобы у Икари-доно и Акаши-доно поскорее родился здоровенький малыш. А сейчас прибавь шагу. Нам нужно напомнить нашим хозяевам, что у них сегодня свадьба. - Чии? - позвал он, еле поспевая за своей тётушкой. Тёр затылок и строил ей глазки подобно котёночку невинному. - Что тебе ещё? - сурово спросила она, не оборачиваясь, поэтому его уловки не действовали на неё. - Займи мне 5 Йен? - Что? - не поняла женщина, думая о том, что на это ничего не купить. Обычно этот дурачок куда больше просил на всякую дрянь. - Зачем тебе? - Ну так, в храм пойду. *** На призывы своей служанки Хайканэ отозвалась очень быстро, понимая возрастающую остроту ситуации. А ещё они все хорошо и оперативно работали сегодня, поэтому одна из виновников торжества была уже одета в красное кимоно и спешно следовала узкой дорожкой по саду к небольшому храму семейства Акаши. Эта часть бракосочетания не должна была быть длинной, но её важности это не уменьшало. Дань традициям все Акаши и Икари отдавали с охотой и некоторым остервенением в своих порывах быть достойными потомками. Никто не осмелился надеть европейское платье, или пренебречь гребнями и длинными спицами для поддержания сложной причёски. Женщины открыли белые пудреницы, наложили красную помаду поверх тонального крема на губы, облачились в одежды подобные тем, что носили их предки задолго до этого века, подбирая цвета и шелка лёгкие как крылья бабочек. Мужчины так же выглядели строго и даже в какой-то степени патриархально. Они стояли со строгим видом среди разноцветных тканей дорогих кимоно, подобно воинам в саду пионов, что раскрыли свои бутоны для возлюбленных опоивших их кровью своих побед. Но самый главный цветок медленно приближался к своему императору, чтобы скрасить дни его и подарить счастье. Хайканэ боялась поднять взгляд на своего Сейджуро. Он же не мог никак заставить себя двигаться, чтобы кончиками пальцев коснуться её подбородка и заставить посмотреть на себя. Юноша млел от её красоты и утончённости. Словно впервые в жизни видел что-то немилосердно прекрасное, отданное ему самой судьбой в руки. Хорошо, что всё решили за них когда-то. Хорошо, что они пошли на это. Они держались за руки и пили саке, отдавая честь традициям, своим великим предкам и древним богам. Он молил впервые всем своим сердцем этих неизвестных и невидимых людям созданий о том, чтобы его жена осталась с ним навсегда, подарив ему свою любовь и своё сердце. Его внутренний голос клялся, что будет любить эту женщину до конца существования либо его, либо мира, либо бытия вселенной. Он не думал, что когда-либо подумает о чём-то подобном. Не верил, что это может случиться с ним. Или же не хотел, чтобы не доставлять себе проблем. И как так вышло, что с такой охотой и рвением с жадностью хватался за эти чувства? Очень хотел неожиданно иметь весь этот мир, который несла за собой эта женщина. Его женщина. Хайканэ робко взглянула в его глаза и слегка покраснела. Ей казалось ещё вчера, что она приложила все усилия, чтобы этот мужчина ответил ей на её любовь к нему, что так бережно девушка селила и растила в своём сердце. Думала, что сил более не осталось, поэтому она будет близка к поражению, если этого будет недостаточно для них двоих. Но сейчас он смотрел на неё, любя. Поэтому девушка подумала о том, что готова сделать гораздо больше, чем до этого, только бы эти глаза и дальше так смотрели на неё, чтобы его рука всегда сжимала её ладонь, чтобы они были вместе уже навсегда. Хайканэ почему-то подумала также о том, что не верила людям, которые говорили что-то подобное о своих любимых и желали этого. Ей казалось это всё игрой слов, или же людей на публику. Как же она ошибалась, какой глупой и глухой была. Даже стыдно. Сейджуро в первые же секунды прогнал все свои мысли о том, что не знал, что может быть таким, что умеет… любить. *** - Придётся тебе ещё один раз меня подождать, - она улыбнулась. - Но это будет недолго. А когда мы встретимся снова, я буду в белом. Парень взял свою жену за руку. - Я не хочу ждать тебя. Ни минуты, ни секунды. Ты всегда будешь со мной. - Конечно, - она ласково улыбнулась ему. Он так и не сказал, что будет с ней. Но это неважно, ему всегда можно подсказать. - Мы всегда будем вместе. Просто... - Я не жду тебя, Хайканэ, - перебил Сейджуро свою жену, которая снова должна была стать невестой для второй части бракосочетания. - Я иду навстречу к тебе. Её лицо снова стало светлее от улыбки. - А я иду навстречу тебе. Значит, мы скоро, очень скоро увидимся вновь. Акаши-младший с огромной нежностью и любовью поцеловал бывшую наследницу дома Икари, ещё раз произнеся свою странную клятву богам о том, что будет любить только эту женщину всю свою жизнь. И он знал, что сил у него для этого достаточно, как и ума. К тому же, его жена была очень мудра, чтобы не позволить ему разлюбить себя, или же не позволить себе разлюбить его. Она сохранит его, не даст упасть, всегда поймёт и поддержит. Что даст ей взамен? Да хоть целый мир, только бы была с ним. Тогда ему всё под силу. *** - А невеста очень красива, Акаши-доно, - проговорила сморщенными от старости губами Сукоши-доно. Она нетерпеливо поправила свою причёску и ещё раз оглядела молодую пару. Ей понравилось платье невесты. Действительно со вкусом и хорошим подходом к делу: не кричащее, роскошное, в меру блестящее, в меру закрытое. Наследнице дома Икари было что показать. Но Сукоши-доно имела очень острое зрение, чтобы понять, что эта девушка просто очень умело преподносит свои внешние достоинства, выставляя их главным блюдом на стол. Но при этом никогда даже под видом лёгкой закуски не предложит попробовать её ум. - Это была хорошая сделка, - проговорил Акаши-старший, немного хрипя. - Выглядите довольным, - Тадашии-доно сложил руки на толстом животе. - Да, невеста хороша. Выгодно. Мужчины кивнули друг другу головами, соглашаясь с мыслями друг друга. Но Сукоши-доно не хотела разделять общего хорошего настроения. Она всегда любила выставлять что-то против сложившемуся, принятому, обсуждаемому. Такой вот был характер. - Дом Икари всегда славился своими невестами. Одного им только не хватает, - она немного помолчала. Все внимательно слушали. Короткий вдох для утяжеления впечатлений. - Наследников, - будто ответила женщина на молчаливые вопросы. - Дочери крови Икари рожают только девочек. Сколько мне известно, у них очень-очень мало отпрысков мужского пола. Посмотрим, насколько качественна их знаменитая своей красотой наследница. - Да, по внешности определить сложно, - поддержал умные речи своей сестры Тадашии-доно. Он никогда не занимал твёрдой позиции. Всегда метался среди огней, не зная, к которому лучше пристать. Споры часто выигрывала сестра, поэтому было выгодно занимать её позицию. Но в случае поражение можно было сделать вид, что всегда был на стороне соперника. И не вашим, и не нашим. Акаши-старший был в лёгком замешательстве. - Я буду верить, что невеста моего сына подарит мне внуков, - медленно выговорил он, не обозначая желанного пола будущих потомков. Но все знали, что этот мужчина в годах ужасно хотел внука. Потому что мечтал, что вырастит из него себе «нового» сына, последователя, отличного от его прямого наследника: Сейджуро Акаши. Все наблюдали за тем, как эти двое подходили ближе и ближе друг к другу, чтобы столкнуться и померяться силами. Что будет, если родится девочка? Военные действия в особняке знатного рода Акаши? Хорошо же будет представление. *** - Кого ты больше хочешь, сына или дочь? - Хайканэ позволила себе предаться каким-то мечтам. По сути в материнстве она находила только положительное. Что может быть в этом отрицательного? Тем более, если жить в доме полном людей, которые не собираются становиться к ней ближе, или быть её семьёй. Конечно же, дети всегда будут отрадой. Она была уверена, что ей теперь позволят заботиться о них. И было что-то ещё. Хайканэ хотела детей от своего мужа. Она любила его. Теперь уже искренне и даже глубоко. Ей очень хотелось, чтобы он желал детей от неё. Понимала, что это прежде всего их дети: его и её. Молодой человек загадочно улыбнулся. - Мне всё равно, - проговорил он бесстрастно. В его духе. Сейджуро по привычке немного помолчал, выжидая её реакции. Ещё не привык к тому, что его жена нечасто радует подобным. Она всегда остаётся спокойна, и лицо её выражает только что-то умеренно-тёплое к нему. И сейчас, ни одного лишнего блика в глазах. Ни на намёка на расстройство или разочарование. Знала, что это ещё не всё, что он хотел сказать. Ждала. Покорно ждала. - Главное, чтобы от тебя, - его губы поцеловали её шею. - Это же наши дети. Поэтому не имеет значения, - проговорил без эмоций. Хайканэ счастливо улыбнулась и притянула к себе его довольное лицо. Она несколько секунд всматривалась в его глаза, чувствуя, что отражается в них. Сейджуро внимательно изучал самого себя в зрачках своей жены. Как зеркала из серебра. Отражают только любимого? Пусть будет так. Теперь он очень хотел верить в это. - Я люблю тебя, - проговорила Хайканэ тихо, но чётко. Он улыбнулся шире. - И я тебя очень люблю, - ответил Сейджуро, прикасаясь к её губам. - На этот раз я не сделаю тебе больно. - Я верю тебе, - она почувствовала себя глупым маленьким кроликом, который отдался лису и судьбе. - А я тебе. На этот раз они оба поверили в эти слова. Неожиданно для них обоих. Но как-то так само получилось. Само ли? Ничья? Хайканэ отбросила лишние мысли и пообещала, что будет сейчас думать только о нём. Она обвила его руками и прижалась сильнее, чувствуя, что Сейджуро очень осторожен и нежен с ней. Мог бы и сильнее, ей совсем не больно.