Игра с __ жизнью

Кто-то ждал сегодня солнечных бликов на окне, кто-то смотрел сквозь листву и ждал пробуждения певчих птиц, кто-то ждал свою любимую, что ещё не проснулась, а кто-то ждал появления на свет новой жизни. Этот мир наполнялся ожиданием не только в этот день, но и в каждую минуту своего существования. Никому не приходило в голову, как это может быть тяжело. Нет, никто ещё не думал об этом, потому что собственное ожидание тяжелее, чем наполненный им мир. Паччо пускал круглых солнечных зайчиков, играясь с маленьким зеркальцем Чисаи. Горничная подсыпала корм для птиц в маленькие домики, висящие на дереве напротив её окна. Госпожа Акаши хотела какое-то время сделать что-то подобное перед своими окнами, но поняла, что её муж не желал просыпаться под пение птиц. Он вставал раньше них и каждый раз пытался пересилить себя, чтобы разбудить свою жену. Но никак не мог победить в этом странном бою с самим собой. Она была прекрасна и невинна во сне. Иногда странно хмурилась и казалось до ужасного серьёзной. Но её лицо никогда не было милым или забавным. Ничего, чтобы напоминало о том, какая она была в детстве. Ни капли. Будто и не было этой поры. Словно пришлось сразу быть взрослой и серьёзной. Но ему и не надо было намёков на нежных девочек, которые не достигли совершеннолетия. Таким парень точно не интересовался. Он любил свою взрослую женщину. Акаши-старший сидел в своей комнате и впервые думал о том, что говорили другие. Обычно его это не особо интересовало. Мир шелестел какой-то ложью и глупыми вымыслами. Но сейчас все эти странные люди в мехах и дорогих шелках вели беседы даже не о нём, чтобы к этому прислушиваться, а о его детях. Точнее о детях, которых должны были произвести на свет другие дети, которые вроде как были его. Мужчина не мог спокойно сидеть дольше десяти минут от мыслей о будущем поколении Акаши. Прошло уже два месяца, а его невестка до сих пор не сказала о том, что беременна или что-то в этом роде. То ли медлит, то ли вся эта странная любовь была какой-то глупой игрой для богатых родственников. Может, она просто не может иметь детей? - Но ведь уже пора, - почти разозлился он, отбросив ручку-перо в сторону. В эту же секунду Акаши-доно принял решение навестить нового члена своего грандиозного семейства. Мужчина резко поднялся с места, поправил брюки и направился к двери. Его решительность никогда не давала сбоев, а желания не обсуждались. Он хотел внука. Мальчика. И никак иначе. Не бывает внезапных повелений природы или каких-то там предрасположенностей. Всё фарс и полная чушь. Если он хочет, то будет только так! Так и никак иначе! «Чем они занимались всё это время? Неужели мой сын завёл себе бесплодную корову?» - ругался глава семейства про себя, сохраняя невозмутимое выражение лица. Но получалось плохо. Движения выходили резкими, а брови хмурились каждый раз после секундного отвлечения от них. Своим раздражённым видом хозяин дома напугал несчастную домработницу. Чисаи еле-еле смогла выдавить из себя предупреждение для своей госпожи о том, что у неё посетитель. Какая-то странная дрожь не проходила. Вытащить себя из комнаты оказалось очень сложно. Бывшая Икари, теперь уже Акаши-доно со скоростью пули вырвалась из ванной комнаты, вытирая губы салфеткой. Напускать на себя каменное лицо при любых обстоятельствах у неё на данный момент получалось лучше, чем у её свёкра. Он вошёл в комнату своего сына и его жены с гордо поднятой головой и поджатыми губами. По его внешнему виду сразу было понятно, что хозяин дома дико недоволен. А что и кто натворил — решайте сами. Если повеситесь в ходе размышлений, то признаете свою вину. Не важно за что. - Я думаю о том, что мы можем откровенно говорить, потому что ты мне теперь как дочь, - начал Акаши-доно. Он решил потратить несколько секунд на то, чтобы якобы подготовить свою невестку к вопросам, которые ему хотелось задать. Возможно, всё можно было бы сократить до одного вопроса. Но ему всё ещё не хотелось быть чересчур требовательным в этом деле. Мягко говоря, оно было сурово деликатным в эту сумасшедшую современность. - Конечно, Акаши-доно, - Хайканэ понимала, что выбора у неё не было. Какие бы тёплые отношения не сложились между ней и её мужем, но она до сих пор ощущала, что Сейджуро всё ещё даёт ей понять, что именно он будет делать с ней всё, что ему хочется. И сейчас о чём-то подобном говорил ей её свёкр. Тоже хочет управлять её судьбой? Жаждет покорности, уважения и преклонения. Но что делать, если у неё другой «повелитель»? - Насколько часто посещает тебя мой сын? - вот все подготовительные меры и прошли как-то мимо. Девушка не сразу поняла вопроса. Возможно потому, что что-то подобное у неё спрашивали впервые. Но понимание пришло. И не знала она, радоваться этому или наоборот. Всё могло быть верным и неверным одновременно. - Мы спим в одной постели каждую ночь, - немного натянуто ответила она, пытаясь как-то мягко ответить на такой деликатный вопрос. Грани откровенности могут быть разными. Кому-то и оголённой коленки достаточно, чтобы понять, что перед ним женщина. А кто-то и по голому человеку определить не в силах. - Я не это имею ввиду, - он будто немного выходил из себя. Но выдержка была крепка. - Прошло уже два месяца со дня вашей свадьбы. И ты должна быть беременна, - задача обозначена, вопрос поставлен самой центровой его частью перед носом отвечающего за свои проступки. Чисаи напряглась словно с ней хотели сделать что-то дико непристойное. - Пока что не было признаков, - Хайканэ тоже не хотелось ходить вокруг да около, потому что подобное просто затягивало пребывание этого человека в её обществе. - Как только я что-то почувствую, я сообщу об этом. Сразу же. - Я подумал о том, что тебя должен осмотреть врач. Скажем так, завтра, - он сделал неопределённый жест рукой. Горничная почувствовала, что у неё всё пересохло во рту, а по телу бежит мелкая дрожь. Это было раздражением, а не привычным страхом. Ей хотелось взять кайло или кухонный нож, но каким-нибудь образом навести шороху и прогнать этого человека отсюда. Но не могла. Хайканэ внутренне напряглась. Ей очень хотелось ответить что-нибудь. Защитить себя. И ребёнка. Их ребёнка. Не её, а их. Сейджуро и Хайканэ. И никак не этого человека, который сидел напротив и напоминал ей о её месте шкафа-инкубатора. Ей нельзя было сказать о своём положении. Её муж этого не желал. Это было их делом, а не этого мужчины, который гнался за какой-то идеей, не понимая, чего хочет от неё. Сделать из их ребёнка сына, которого не смог вылепить из своего прямого отпрыска? Оградить его охраной от собственных матери и отца, завалить занятиями, развивающими умственные и физические способности, окружить служанками и горничными... Он готов был повторить свою ошибку ещё раз, взрастив в своём доме ещё одного человека, превосходящего его во всём и мечтающего вырваться из этого. А что делать с тем, если внук как и его отец захотят раздавить того, кто пытается сделать из них примерных роботов-сынков? Ведь чувствует это даже своей левой пяткой! Но продолжает идти по тому же пути дальше. Воспитание детей оказалось не слишком схожим с ремеслом ведения семейного бизнеса. - Она не забеременеет от этого быстрее, - Сейджуро не думал о том, чтобы предупреждать о том, что он входит в собственную комнату. И его замечание было весьма кстати. - Тогда сделай уже что-нибудь со своей женой, - глава семейства резко поднялся. В его взгляде читалось недовольство и готовность показать, что именно надо здесь делать, чтобы рождались дети... внуки! Разгневанный он покинул своих подавленных детей. Надеялся, что его слова возымеют должный эффект и уже, чуть ли не завтра, невестка прибежит к нему и сообщит, что беременна будущим наследником семейства Акаши. Но чудеса так быстро не случаются. За несколько часов дети не родятся. - Ты очень бледная, - заметил Сейджуро, всматриваясь в лицо своей жены. Эти круги под глазами ей совсем не шли. И синева на губах также не привлекала. - Я в полном порядке, - Хайканэ сдержанно улыбнулась, понимая, что желудок снова опустел, но есть почему-то не особо хотелось. - Не стоит... - Всё хорошо, - осмелилась она перебить его. Не хотела, чтобы думал о чём-то плохом и тревожащем. Здесь этого и так в достатке. - Это нормально. Через пару месяцев пройдёт. Чисаи, принеси чаю, - девушка поправила волосы. - Ты должна больше думать о себе сейчас. А не обо мне, - его взгляд выражал откровенное недовольство. Сейджуро тут же попытался убрать эти чувства с поверхности своего поведения. Так он приятнее и легче своей жене не делал. Горничная поспешно вышла и направилась на кухню. - Что я буду делать, если у нас будет дочь? - на этот раз Акаши Хайканэ задавала вопрос не самой себе, а своему мужу. Он всё же рядом. И теперь мог помочь ей, потому что верил ей и берёг, как умел. Или же по той причине, что кто-то другой этого сделать просто не мог. Сейджуро знал это. Его любимая тоже. - Почему ты должна делать что-то особенное? - молодой человек сел рядом со своей женой. Ему хотелось взять её за руку, чтобы прогнать это смятение с её лица. Но его холодность не позволяла этого. Он ещё не научился быть с нею более чувственным и тёплым. - Твой отец... - Мне не важно, что хочет мой отец. Его желание... все его желания я уже выполнил, - Сейджуро намекал на то, что он женился на женщине, которую ему выбрали. Выбор был действительно удачным, потому что теперь его сердце начинало пропускать удары только от мыслей о ней. Он любил её. Очень искренне. И думал о том, что в этой странной игре так и не смог ни выиграть, ни проиграть. При этом не заставил и её оказаться выше или ниже него на пьедестале почёта. Сейджуро несомненно приобрёл в этом странном поединке без слов нечто большее, чем рассчитывал. Не верил никогда, что такая огромная любовь не будет помехой. Он чувствовал себя гораздо сильнее, а поэтому готов был идти против воли отца. Потакать его прихотям не было желания. И сколько можно идти у него на поводу? Но сейчас ему особенно сильно хотелось поставить старика на место, потому что к своей жене он не позволял никому приближаться. Тем более ему. Это его сокровище. Это теперь его жизнь, как бы не стандартно звучало. Парень прекрасно понимал, что говоря «да» в саду пионов, он разделял свой путь и время, отведённое ему для того, чтобы его пройти с женщиной, которая согласилась стать его на всё время этого путешествия, потому что свернула со своей дороги и перешла на его сторону, делая вид, что им теперь по пути, хотя изначально это было не так. Они шли в одном направлении, смотря друг на друга. И ему не хотелось, чтобы она отвернулась. Пусть что-то и было задумано иначе, это всё просто пыль и ерунда. - Я не хочу, чтобы между вами были разногласия, - придерживалась нейтральной позиции девушка, понимая, что в таком положении ей долго не продержаться. Чью-либо сторону выбирать придётся. Но в этом у неё сомнений не случится, потому что она всегда будет на стороне своего мужа, и только его. Разве можно ожидать чего-то ещё? Была бы дурой, выбрала бы что-то другое. Но дурой пусть будет кто-то другой. - И что ты предлагаешь мне делать, Хайканэ? - разговор уходил в крутой поворот. - Хочешь, чтобы я тоже начал изводить тебя угрозами? Сколько бы он или я не настаивали, против природы мы ничего сделать не сможем. Если у нас будет дочь, то я буду ей рад столько же, как и нашему сыну. Для меня главнее, чтобы ты осталась здорова. «А может даже просто жива», - пронеслось в голове парня. Он тут же немного поёжился от подобных мыслей. - Я тоже, - она сдержанно улыбнулась. - Всё как всегда очень просто. Не хочу нагнетать ситуацию. Я этого не люблю. Мне просто немного неудобно в моём положении. Не хотелось бы носить ребёнка в напряжённой обстановке. И..., - девушка резко замолчала. - И? - не ускользнуло от его внимания. - Понимаешь... это не верно, - Хайканэ впервые путалась в своих мыслях. Но было от чего. Эту тему они не затрагивали в таком смысле. - Я не хочу желать дочь больше сына и наоборот. Я люблю нашего ребёнка. И просто не хочу, чтобы его отняли у нас из-за того, что это мальчик. Сейджуро был немного ошеломлён. Они никогда не говорили об этом. Но он точно знал о наклонностях и намерениях отца относительно внука. Но откуда она об этом узнала? Все молчали. Ни слова мимо. Даже эмоциями не выдавали. Её наблюдательность и образ мышления в очередной раз поразили его. Значит, можно говорить начистоту. Как бы он не оберегал её, а держать в неведении оказалось не лучшим средством. Это может только отдалить её от него, чего парень искренне не желал. И даже немного боялся. Акаши обнял свою жену со всей нежностью, что только мог вложить в свои сильные руки. - Не думаю, что позволю ему это, - проговорил он. - Хочешь уехать? - прозвучало робко, но чётко. Хайканэ подумала о подобной возможности сразу же после того, как узнала, что беременна. Слухи о склонности Акаши-старшего, его огромном желании иметь внука, вырастить из него идеального человека и прочее очень быстро достигли ушей прислуги. Чисаи была ушами и глазами своей госпожи и служила ей с особым рвением, даже некоторым остервенением. Эта горничная готова была взяться за веник, швабру и даже кухонный нож, чтобы проучить каждого, кто посмеет что-то предпринять против её обожаемой хозяйки. Вот эта птичка все новости на хвосте и принесла. Сначала бывшая Икари была расстроена тем, что её муж об этом упорно молчал. Но Хайканэ не была дурой и рассмотрела в его решении эту нежность и заботу, которой он окружал её на свой манер. Сейджуро не хотел, чтобы его жена знала такие подробности и спокойно носила под сердцем их дитя. Но сейчас ему стало намного легче. Потому что он не хотел скрывать что-либо от неё. Это было подобно тяге — делиться всем с ней, с его единственным союзником. Иначе планы на двоих будет строить очень тяжело. - Сейчас не получится, - Сейджуро мысленно измерил размеры своей клетки. Она была немного просторнее, чем та, в которой заключили его жену. Ей всё ещё нельзя было покидать особняк. Только в его сопровождении. А у него была просто огромная гора обязательств, требующая его присутствия именно здесь. - Но со временем мы решим этот вопрос, - пообещал он, уверенный в своих словах. Хайканэ верила ему. Не только потому, что ничего иного ей не оставалось. Просто чувствовала его силу, его возможности и хотела верить. - Всё будет в порядке, - она ласково поцеловала своего мужа. - Пока мы вместе, всё будет хорошо. Его губы украсила лёгкая улыбка. Если бы она умела стирать эту синеву с губ, то принесла ещё больше радости. - Конечно, - согласился он. - Ты хотел сказать ему о ребёнке сегодня, - напомнила Акаши мягко. - Передумал, - почти отрезал своей короткой интонацией. «Не хочет идти у него на поводу», - подумала бывшая Икари. - Тогда подождём, - она ласково улыбнулась ему, думая о том, что они начинают новую партию или же ещё один матч. И теперь речь будет идти о том, как сработаются муж и жена. Ещё одно испытание для неё, но и новый интерес. У них опять не было времени, чтобы сжиться с привычками друг друга, интересами и прочим. Ведь они только-только смогли полюбить друг друга. Им не оставляют шансов, не дают возможности передохнуть и даже посмотреть друг на друга. Придётся действовать осторожно. Во всяком случае у них есть что-то общее. Их ребёнок.