Редактура профессора Снейпа.

Брови, локоны, суровый взгляд и прочая атрибутика - всё это, как оказалось, были цветочки на тернистом пути профессора Снейпа, вынужденного выступить в роли "добровольного" читателя детского народного творчества. Но и ягодки не заставили себя долго ждать и проявились во всей своей природной красе. Да так, что на их фоне померк даже Хагрид с его тыквами, репами и прочей огородной атрибутикой. Дело в том, что подавляющее большинство юных авторов с каким-то болезненным сладострастием описывали в своих нетленных работах личную, точнее сказать - интимную жизнь героического Профессора. Как и полагается настоящему Герою, половая жизнь у него тоже была героической. Даже, пожалуй, слишком... У многострадального Северуса Снейпа буквально глаза на лоб лезли, когда он читал о себе ТАКОЕ... такое... такое... и ещё - такое... разэтакое... Сила, мощь, энергия, стихийное совокупление, неразборчивость в связях, презрение к опасности и противозачаточным средствам - вот малый джентльменский набор, который активно использовал в своём горячечном бредовом творчестве каждый уважающий СЕБЯ (!), но не Героя (!), автор. Если же означенный автор использовал большой джентльменский набор, то тут уж Герою приходилось отрываться по полной, в связи с чем изображаемый Профессор брал в руки плеть или обнаруживал под мантией кружевное кожаное бельё. Читающий профессор Снейп скрипел зубами, плевал огнём и ядом не хуже какой-нибудь Венгерской Хвостороги, метался по комнате, расшвыривая пергаменты, ругался всеми ему известными словами на всех ему известных языках, включая мёртвые, но... написанное пером не переставало таковым быть... И обессилевший Профессор вновь возвращался к своему рабочему столу. Каторга продолжалась. Буйной фантазии авторов никаких пределов не существовало в принципе! Они писали весело, легко и непринуждённо. Их профессор Снейп был велик и могуч, но особенным образом. Утро этого самого Профессора начиналось с поиска очередной сексуальной жертвы. Прикинувшись большой чёрной сексапильной летучей мышью, Северус Снейп шнырял по коридорам Хогвартса, одной рукой снимая со студенток ...м-м-м... баллы за различные провинности, а другой рукой налагая на них суровые взыскания сладострастного характера. Студентки плакали (от счастья) и соглашались. Ни возраст, ни внешние данные, ни показатели успеваемости, ни принадлежность к тому или иному факультету никакой роли для озабоченного Профессора не играли. Отымев в хвост и в гриву четыре факультета, Герой наш шёл завтракать с тем, чтобы с новыми силами продолжить свои сексуальные подвиги теперь уже в рамках учебных занятий. Учебные занятия, с точки зрения юных озабоченных авторов, существовали лишь для того, чтобы: - во-первых, Снейп мог поиметь очередную студентку по имени Мэри прямо в аудитории, на глазах завистливо вздыхающего большинства, и проделать это с особым цинизм... простите, хладнокровием и невозмутимостью во взоре; - во-вторых, Профессор мог назначить отработку очередной студентке по имени ... какая разница? ну хорошо, пусть будет Мэри! Надо ли уточнять, что слово "отработка" произносилось глубоким профессорским голосом так, что кончала даже мадам Стебль, сидевшая в своей оранжерее в окружении мандрагор в другом крыле здания. Мандрагоры кончали тоже, причём - в голос! Юные озабоченные авторы буквально ударялись в поэтические сравнения, описывая трудовые и боевые подвиги Несравненного и Неповторимого: "Как стрелка компаса всегда преданно указывает на Север, так и вздыбленный, долго ожидавший такого желанного контакта, член профессора с надеждой потянулся к манящему, нежному отверстию" "Он боялся спугнуть это ощущение вновь закипающей плоти" "Снейп рычал и пищал, вколачивая в тело девушки и мня её грудь, до Розовых слоников в глазах, пока не исторгнул бурную струю оргазма из своего писюнчика". Прочитав последнюю фразу, Снейп действительно зарычал... В глазах у ни в чём не повинного Профессора слегка порозовело... не то чтобы до слоников, но всё же... И он исторгнул из своей груди бурную струю негодования по поводу ума, чести и совести отдельных малолетних наглецов, взявших в руки перо исключительно по недосмотру взрослых! Страстный вопль его одиноко раздался в тишине подземелий Хогвартса, так как стояла глубокая ночь, и все остальные, маги и не маги, уже давно спали тихим сном праведников, не ведающих понятия "Фан-литература"... Нечеловеческим усилием воли Профессор взял себя в руки и продолжил чтение: "Снейп лишает Гермиону девственности. Дважды" "Он доводил женщину до оргазма два раза, оставаясь при этом на расстоянии вытянутой руки" "У тебя светит Луна, а у меня - то место, куда она зашла" "Когда волосы были вымыты, то Северус оказался кудрявым даже больше, чем она сама" "Роскошные груди Джинни буквально летали вокруг него, пока он резкими движениями посылал девушку на небеса". Дочитав до этого абзаца, Профессор плюнул желчью, послал всех юных графоманов в преисподнюю, принял на грудь бокальчик огневиски и отправился спать. Силы ему, без сомнения, ещё понадобятся.