История Кристиэна Тэхи

- Как вы могли допустить такое, Элвиан! Это неслыханная дерзость! Все это ваше грошовое представление - побег Айэ! Где мой мальчик, где Кристиэн!? - Успокойтесь, сайэ Амардин! - Элвиан пришел в ужас. Настоятель сам приехал к нему в имение, да еще и в таком гневе. - Я не понимаю вас! - Да что вы говорите? Отлично все понимаете! У меня нагло украли Кристиэна Айэ! Прямо из его комнаты! И вы не понимаете? Несчастного калеку! Сейчас зима и что может с ним быть?! Вы подумали об этом?! - Успокойтесь, - еще раз попросил Элвиан, - я уже в курсе. Мы уже ищем юношу. Вероятно после того, как я известил Рихана Айэ о ссылке, он сумел с кем-то сговориться. Мы допрашиваем охрану тюрьмы. Найдем мы Кристиэна, я сам за него переживаю! - Вы совесть потеряли, врете мне прямо в глаза! - изумился настоятель. - Полноте, не делайте из меня старого дурака. Это именно вы выкрали Кристиэна и отдали его в руки убийцы! Но чем вас купили?! - Вы сейчас хорошо уверены, в том, что говорите? - холодно осведомился Элвиан бездушным тоном чиновника. - У вас это написано на вашей отвратительной самодовольной морде, Элвиан. Как же вы быстро испоганились и стали трусом! Вы не могли пройти против. Неужели вы думали, что я так наивен, что поверю, что освободят Рихана и сразу выпустят его из под надзора? Нет, вы же должны убедиться, что герцог покинет страну и чтобы его путешествие было в одну сторону, вы выдали ему Кристиэна. Ну и заодно нагрели карман. Ваши умельцы в службе мастера убить или похитить незаметно. Кстати, зачем они украли сапоги? - Сапоги? - опешил Элвиан, но сразу же вспомнил. - Сайэ Амардин! Я еще должен и сапоги разыскивать?! Что касается Кристиэна, поверьте, я тут не при чем. - С вами стало бесполезно разговаривать! Я поеду к иерархам, а потом к императору, я прекращу этот убогий балаган с поисками! Смотреть противно, на вас и ваших ищеек. Тьфу! Что делать? Элвиан был в отчаянии. Признаться Амардину и нарушить слово, данное императору? Испортить отношения с иерархами и сделаться изгоем во всех храмах империи, проклясть свой род. *** "Ну а чего ты ожидал?", - спросил сам себя Рихан. Ответить Кристиэн ему все равно не сможет, даже если захочет. Но захочет ли? Глупо было надеяться, что котенок кинется его обнимать и целовать, заливаясь слезами радости. Нет, конечно. Котенок как мертвый, что с ним делали? И кто посмел отрезать ему косы? Даже при первом взгляде видно, что мальчишка нездоров. Губы сжаты, в глазах не пойми что, но уж не радость точно. Почему он тогда не развелся, Элвиан говорил, как ты упирался, защищая меня. Из-за своей дурацкой клятвы? Но сейчас не время выяснять отношения и спрашивать. Хотелось обнять, прикоснуться, не так как раньше, а просто убедиться, что вот он, Кристиэн, рядом с ним. Но вдруг вспугнешь? Столько времени мечтал в тюрьме, вспоминая теплую солнечную приморскую кожу, нежный запах и податливость, а теперь вдруг оробел? Котенок мучается, не знает куда деть длинные ноги. Стал за лето неожиданно высоким, повзрослел еще больше. Мельдин был прав в своей безжалостности - все действительно плохо. Мы с тобой, котенок, успели натворить бед. - Хорошо, я согласен, здесь не место для откровенности. Потом, Кристиэн. Тебе нужно какое-то лекарство сейчас? Маленькую корзинку с настойками и травами, растираниями, Мельдин предусмотрительно положил поближе, даже написал записку, когда, что делать. Но где же она? Откинулся на спину, покачал головой, не нужно, мол, ничего. Совсем сонный, даже наверно и не понимает, что случилось. Постарался свернуться поудобнее, закрыл глаза. Спи. *** Кристиэну было дурно, тряская карета, голодовка, переживания сделали свое дело. А еще Рихан, который то ли сниться, то ли наяву. Очень душно, никак невозможно устроить ноги, тошно и страшно. Ночь началась с того, что все-таки решился, решился на последнее. Кто бы знал, какого труда стоило доковылять до окна и распахнуть тяжелые ставни, сделать усилие, полгода назад ничего не стоившее - забраться на широкий подоконник, Кристиэн встал на холодные доски, все же не решаясь оборвать все сразу. Слишком многое вспомнилось - дом, море, солнечные блики на воде жарким летом, паруса, Тэлета и брак. Надо было сразу прыгать, не раздумывая. Всего лишь четвертый этаж, до земли надежно далеко. Но его дернули с подоконника, резко и грубо, зашипели на ухо: - Не делай глупостей, щенок! Все будет хорошо. Потом была возня, тьма покрывала и холодный воздух улицы. Его похитили! Зачем, кто?! А потом он открыл глаза и увидел Рихана. Супруг остался таким как и был, с насмешливыми глазами. Видение. Я не могу ничего ответить, сайэ Рихан! Разве вам не сказали?! Я теперь нем, а чернильницы и бумаги нет. Я так долго думал, что же скажу вам или напишу, но теперь все слова растерялись, перепутались и забылись. Придется переждать вопрос. Как больно! Когда же она заживет так, чтобы можно было наступать, хоть ковылять, как летом, без боли. По ночам зимой просто мука. Кости почти срослись, так как их сложили, осколками, но сухожилия и мышцы заживают труднее, пятка и щиколотка изувечены шрамами. Дурно, чуть бы подышать воздухом, туман в голове... - Эй, ты! - Рихан на ходу открыл дверцу кареты, подзывая охрану. - Твою же! Остановите! Возница нехотя остановил экипаж. - Что такое? Не велено, до утра! - рявкнул охранник. - Моему младшему плохо! И если что случится, то отвечать тебе, дело государственной важности. - Не велено, - уже менее уверенно ответил стражник, припоминая, чем же ему грозил господин Элвиан. - Ладно, недолго. Рихан подхватил совсем обмякшего Кристиэна на руки, выволок из кареты. Внутри холод собачий, а мальчишка жаркий. Придется держать на руках, ноша стала тяжела, но это не котенок растолстел, а он ослабел. Нужно будет начать приводить себя в порядок. Кристиэн открыл глаза, свежий воздух как спасение, жадно дышал, давясь. - В кусты надо? - догадался спросить Рихан, почувствовав и свою нужду. - А ну, куда? - рявкнул стражник. - Поссать, в кусты. Но могу прямо и тут, если боитесь. Нет? Тогда, парень, будь другом, подержи его, я мигом. Потом я сам ему помогу. После всей возни с Кристиэном и его одеждой, тасканием, спать хотелось нестерпимо. Рихан сам уложил юношу на сиденье так, чтобы было удобнее. - Вытяни ногу, клади рядом со мной. Думаю, что монахи тебе давали свежие носки, - зевнул бывший герцог, засыпая. **** Новость ошеломила Тэльдо. Рихан Айэ сбежал и выкрал собственного супруга?! Государственный преступник на свободе! Как же так получилось? Гвардейцы обыскивают все гостиницы, притоны и постоялые дворы в Тэлете и Ланке, обшаривают окраины, но как можно не найти хромого мальчишку с такой приметной внешностью? А если Рихан Айэ успеет с ним что-то сделать? Он не может сидеть сложа руки и причитать, как баба. Кристиэна нужно отнять у мерзавца! Знать бы, откуда начинать. С превеликим трудом удалось выбить отпуск, и Тэльдо сразу помчался в храм Амардина, может там станет ясно, куда Рихан Айэ повезет свою добычу. Кристиэн совершенно беспомощен, он ведь даже не сумеет позвать на помощь или вырваться. Тэльдо напряженно прислушивался к разговорам стражников, гвардейцев, дознавателей, всех, кто был обязан учавствовать в поисках Рихана Айэ. Но никаких следов, утверждали все наперебой. *** Рихана самого начало трясти к утру, он зверски замерз, хотелось есть, и вообще встать на твердую землю. Когда же эта херова карета остановится? Им же нужно будет менять или обиходить лошадей, да и люди не стальные. Котенок спит. Рихан еще ночью развернул подарок Мельдина, накрыв им Кристиэна, котенок укутался в одеяло весь с головой и теперь напоминал большой шерстяной куль. Рихан с завистью подумал о том, как должно быть тепло и уютно внутри этого "куля". Пусть спит. Теперь Рихан начал понимать, что наказание уже не столь безоблачно и легко, как казалось раньше. Долгая дорога, холод, больной мальчик, который воплощенное напоминание о преступлении, впервые в жизни - неловкость. Сейчас не до того, но рано или поздно придется объясняться и единственное, что у него есть для оправдания, это то, что котенок теперь сам сделал свой выбор. Если бы Кристиэн подписал развод, то давно бы уже жил припеваючи под крылышком монахов или у Мельдина. Но гордый котенок уперся всеми лапками. И с такой преданностью придется считаться. Их последняя встреча - собственное, одурманенное вином сознание, животное желание взять там же, на полу, перед идолами и отчаянные глаза котенка, ухватившегося за светильник. Шарахнул, кстати, знатно, с испугу-то. Эх, нужно было соглашаться на спальню, оба бы легко отделались. Но с другой стороны - теперь нет аторцев и за это отдельный поклон. Разбежались как крысы, напакостив напоследок по-крупному. Все именно так, как и говорил Мельдин - немота, перелом, слабое здоровье и что-то с головой. Последнее, конечно, не новость, головой котенок силен никогда и не был. Но раньше с ним можно было хотя бы договориться, иногда. А как быть теперь, с какой стороны зайти? Со стороны Элвиана было любезностью показать листы, на которых записаны беседы Кристиэна с дознавателями, даже тот лист, что котенок испортил, исцарапав. Кое-где, даже по мнению Рихана, ответы Кристиэна противоречили здравому смыслу, но почему-то грели душу. Почему-то вспомнились те слова, что он когда-то внушал Кристиэну, о необходимости быть опорой для супруга при любых обстоятельствах. Неужто котенок внимательно слушал? Очевидно, что какая-то дрянь все-таки прилипла к памяти котенка. Но если выбрал сам, то пусть теперь терпит. Легко не будет никому. Интересно правда знать, что все-таки хочет котенок? Вот, к примеру, Рихану хотелось только одного - покоя. Устроиться на тепленькое местечко капитана в крепости, подлечить Кристиэна, примириться с ним, а там может получится и урвать поцелуй. Как жаль, что украли картины, пожалуй, из всего имущества это самая существенная потеря. Конечно, потом можно купить заново бумагу и краски, но это будет уже не то, да и захочет ли котенок снова рисовать? Лишь бы не изображал из себя воплощение скорби и укоризны, ведь мастер на это. Одно ясно сразу - жалость будет точно неуместна. Надо принять все, как есть. Карету слегка тряхнуло, и она остановилась. От резкого рывка проснулся Кристиэн, разворачиваясь в одеяле. Непонимающий больной взгляд. - Выходите! Перерыв, коней менять будем, - сунулся в экипаж один из конвоиров. Рихан накинул на Кристиэна шубу, привезенную Мельдином, ту самую, мягкую беличью, помог обуться. Подал руку, выходя из кареты, и на сердце стало легче, когда горячая ладонь коснулась пальцев. Дом, небольшой дворик и конюшня, одно из путевых убежищ тайной службы, такие по всем землям страны. Значит у них есть несколько часов в тепле. Супругов проводили в дом, хозяева которого были пожилыми и на редкость угрюмыми людьми. Рихану некстати подумалось, что это видимо последствие сотрудничества с тайным приказом. - Здорово, Торольв, - поздоровался с хозяином дома старший из возниц, - вот, заботушка очередная, принимайте. Ты, хозяйка, собери на стол, и... - возница вздохнул, - и приготовь поспать где, у нас тут парень малость прихворнул. Рихан решил, что он не ел ничего вкуснее, чем похлебка из бобов и крупы и кусок ржаного хлеба. Так давно не ел домашней еды. Перед Кристиэном поставили такую же миску, но юноша нерешительно смотрел на нее. Ах, да, вспомнил Рихан, кое-кто капризничает по старой памяти, порция слишком, видите ли велика. Если следовать предупреждениям Мельдина о том, что пища теперь должны быть мягкой, то все вроде в порядке. Но ведь не ест же. - Хм, - нерешительно начал Рихан, - хозяйка, а не будет ли молока, погреть? Молоко нашлось, как ни странно, видать Элвиан щедро оплатил проводы преступников. Хлеб с молоком Кристиэн съел весь. И то хорошо. Никто не стал препятствовать тому, что он прошел вслед за младшим в спаленку, отгороженную занавеской. Потом вспомнил, вернулся к охране: - Там, в карете, корзинка с лекарствами, мне б вернуться, или сами сходите? - Принесем. Днем мазь а вечером питье, таковы кажется, наставления Мельдина. Хорошо, что в корзине есть походная фляжка, куда можно перелить настой. Вообще Мэл умница - все собрал, даже полотно для перевязки, нарезанное узкими полосами. Летом будет полегче, но до него еще так далеко. С мазью придется погодить, решил Рихан, как только снова вошел в спаленку, Кристиэн спал, сняв лишь обувь и верхнюю рубаху, вытянувшись на постели, застеленной покрывалом. Лег у стенки, оставив Рихану достаточно места рядом. Ну что же, весьма неплохое начало, подумалось Рихану и он с удовольствием улегся рядом с младшим супругом. *** Тэльдо даже и представить себе не мог, что храмовники могут так гневаться. Настоятель Амардин был в ярости, а когда Тэльдо сбивчиво изложил свое дело и вовсе пришел в неистовство. - Я эту крысу канцелярскую в пыль изотру! Прокляну так, что его потомков даже на ступени не пустят! Ну он бы хоть знать дал! Тэльдо ошеломленно смотрел, как настоятель мечется по кабинету. - Вот ты чего приехал!? Ненаглядного своего Кристиэна искать? Ну-ну, давай, ищи! Нужен ты ему! Стервец! Самоубийца! Уехал твой Кристиэн, со своим законным супругом. Как и хотел. Один я как дурак, как наседка квохчу! А они все уже успели сговориться! - Сайэ Амардин, объясните мне, наконец-то! Я уже запутался! – взмолился гвардеец. - А чего тебе объяснять?! Что? То, что даже дурак должен был сообразить? То, что даже преступник государственной важности просто так не покинет пределов страны, или то, что мальчишка умом двинулся? То, что Элвиан не за красивые глаза должность получил? И только меня дураком старым выставили! Сроду такого стыда не было! Провели как ребенка! - Я приезжаю к этому сопляку, Элвиану, чтобы расспросить его о побеге. А этот мерзавец врет мне в глаза: «Наше упущение, господин Амардин, герцога на плаху, а парня мы вернем! Уже ищем!». Ищут они, с ног сбились! Молодцы! Им бы всем только в балагане деревенщин изображать! Мне это сразу подозрительно показалось, думаю, хорошо Элвиан от Айэ на лапу получил, императора не побоялся! А его ищейки Кристиэна и выкрали. И тут я, дурень, к императору поехал. Вот зачем? Еле приема добился. Лучше бы меня и на порог не пустили… Амардин сел, вспоминая. - Я прошу вас разобраться в произошедшем, ваша милость! У нас украли посредника и дознаватель Элвиан ведет себя так, что ясно, что он знал все заранее! Меня его враньем не проведешь! – рассказывал иерарх императору. - Простите меня за горячность, не подобающую моему сану, но я очень опасаюсь за юношу. - Мне неловко говорить вам об этом, настоятель Амардин, но есть вещи, о которых лучше не знать, – мягко начал государь. - Но вы отчасти правы, дознаватель Элвиан знал обо всем. Но приказ о похищении Кристиэна Айэ был отдан лично мной, а он его выполнял. Мы не захотели ставить вас в известность, даже, не побоюсь сказать, испугались. Но вы искренне переживаете и я не могу не сказать вам правды. Для государства испортить отношения с храмами – дурное дело и нам бы этого не хотелось. Но и оставить Кристиэна вам или кому-то еще мы не могли. Во-первых, это «якорь» для Рихана Айэ, ведь он вовсе не отказывается от прав на супруга. Во-вторых, аторцы могут попытаться отомстить ему через юношу или сами похитить его. В-третьих, вокруг парня такие споры, что проще обрубить нити, отдав его тому, к кому он так рвался. Так что будьте снисходительны к сайэ Элвиану, он всего лишь подчинялся мне. И примите мои искренние извинения за этот невольный обман. - Вот так, - вздохнул Амардин, сникнув. - А я-то… Кристиэн, как он мог? И что теперь с ним будет?! - Ну может, для него похищение было неожиданно? – наконец-то поверил в услышанное Тэльдо. - Возможно, но это ничего не меняет. С его даром и так изгадить свою жизнь?! Бедный мальчик, хоть бы он был счастлив! Ты даже себе предположить не можешь, какое сокровище этот приморец. И так потерять… Надо было мне не препятствовать твоим попыткам, лучше бы он достался тебе, чем этому… - Нет, - твердо сказал Тэльдо, - я бы не стал делать ничего против воли Кристиэна. Но он выбрал не меня. - Он мальчишка, всего лишь гордый мальчишка, - возразил Амардин. - Но надеюсь, на этот раз ему не придется расплачиваться за свой выбор. Может и у Айэ совесть есть? *** Кристиэна ему не вернуть. Нечего и пытаться теперь, после искреннего рассказа настоятеля, остается лишь благодарить, что сказали правду. Пусть Кристиэн будет счастлив. *** Котенок такой же теплый, как и раньше, волосы пахнут знакомым чистым запахом. Рихан лежал рядом, проснувшись и просто наслаждался отдыхом. Все очень хорошо, все просто прекрасно, раз ему еще есть место на общем с Кристиэном ложе. Рихан сбился со счета дней в дороге. Может быть они ехали пять дней, а может семь, он так и не заметил разницы. Все было однообразно - тряская карета, редкие остановки для того, чтобы оправиться и поесть, перекладные домишки тайного приказа. Полусонный отрешенный Кристиэн напротив, явно ждущий, когда же кончится эта бесконечная ледяная дорога. - Все. Приехали, - охранник распахнул дверцы кареты и путники выбрались наружу. - Значит так, сайэ Элвиан велел вам оставить лошадей, двух, отдать меч и сумки, еще, вот, бумаги и письмо, лично от него. До границы, за поворотом, мы проследим, чтобы вы ее перешли. - Благодарю за любезность. Если вас не затруднит, - съехидничал Рихан. Когда он повесил клинок на пояс, то почувствовал себя гораздо лучше - все потихоньку становилось на свои места. Рихан навьючил первую лошадь вещами, на вторую усадил Кристиэна, велев тому крепко держаться за луку седла и медленно повел животных за повод. Можно было поехать верхом, но слишком хотелось размять ноги после долгой поездки в неудобной карете. - Расслабьтесь, парни, - обернулся он к охране. - Мы не вернемся. Счастливо оставаться. *** Границу перейти оказалось очень легко - на этом участке даже не ставили постов. И Рихан брел по чужой земле, глядя перед собой. Нужно дойти до села. Он всегда старался ставить перед собой задачи в строгой последовательности, рассчитывая каждый шаг. Сначала - торговое село, охрана сказала, что оно недалеко от границы. Хорошо бы снять на местном постоялом дворе комнату, заказать ужин и помыться. А дальше будет тяжелее, когда он останется наедине с котенком. Рихану казалось, что Кристиэн даже не замечает ничего вокруг, из-за болезни. Замерз, измотан и словно засунут под прочный стеклянный колпак. Подчиняется безоговорочно, не шарахается и не трясется. Словно ему уже все равно. Спит на ходу с открытыми глазами. Село и вправду оказалось неподалеку, он даже не успел притомиться. Лавки, богатые дома, и даже несколько трактиров и постоялых дворов. Ну верно, наверняка тут торговый путь пролегает, значит купцам и караванам нужно где-то останавливаться. - Кто таковы будете? - хозяин двора, толстый одутловатый мужик подвинул Рихану книгу, где следовало указать свои имена, прежде чем получить комнату. Имена. Элвиан отдал им грамоты о лишении гражданства, но с правом на сохранение личных имен. Кристиэну правда, даровано выбирать, между фамилией Тэхи и Айэ. Интересно, тут знают об имперском скандале с аторским изменником? Или нет? "Рихан и Кристиэн Айэ. Супруги. Ланка" - записал он в книге. - Какую комнату желаете? - стал милостив трактирщик, когда понял, что перед ним семейные люди. - Потеплее и получше. За лошадьми тоже пусть хорошо смотрят. Вещи - в комнату, ужин после бани. Сначала мыться, потом поесть и отоспаться - снова определенная успокаивающая последовательность. Можно даже выпить винца, не здешнего, а того, что положил в корзинку Мэл. Если оно, конечно, не сильно попортилось, пока мерзло в дороге. Теперь все придется делать самому. Кристиэна Рихан усадил на кресло и теперь, разбирая вещи, незаметно наблюдал за младшим, чувствуя, что холодеет сердце. Ведь как посадил, так и сидит, смотрит мимо. Только этого еще не хватало! Ну может в тепле оттает? Рихан разобрал вещи, найдя свежее белье и смену одежды, мыло и крохотную банку со снадобьем для волос, дождался служки, сообщившего господам Айэ, что баня согрета. Рихан подхватил сверток со шмотьем и потащил за собой супруга. - Пойдем, котенок. О, видимо монахи все же иногда оставляли котенка в покое, по-крайней мере раздевается он сам. - Хватит, остальное в парилке, и так замерзли. Ну? - Рихан проводил Кристиэна из предбанника. Умница трактирщик! Разделил свою баньку на несколько комнаток с отдельными входами, чтобы постояльцы не смущали друг друга. Поэтому супруги оказались наедине друг с другом. За время дороги Рихан так и не увидел Кристиэна без одежды хотя бы до пояса и то, что он рассмотрел теперь, сильно отличалось от того, что помнилось. У котенка и раньше были шрамы, появились после первого месяца супружеской жизни, но теперь казалось, словно не Рихан, а Кристиэн отсидел в тюрьме полгода и бывал на допросах. Если раньше котенок был просто худым, то теперь - изможденным. Значит, Нур и Манаро били его загонной плетью - по спине длинные светлые шрамы, хорошо залеченные, но все равно оставшиеся. И ноги, изуродованные стопа и щиколотка. Любой охотник скажет, что хуже мог быть только медвежий капкан, но котенок видимо с разбегу попал в волчий, так, что зубья впились в пятку и щиколотку, именно там стянутая зашитыми ранами кожа, и чуть неровно сросшиеся кости. Именно поэтому котенку так тяжело наступать, а зимой вдвойне невыносимо из-за холода и влаги. Левая, идеально красивая ножка, нежная гладкая кожа, аккуратные пальчики, изящный изгиб подъема и непоправимо покалеченная правая. Закрыть глаза и вспомнить, как танцор-посредник танцевал только для одного верующего. Кристиэну было тяжело стоять и он сел на мокрую липовую лавку, потянулся за ковшом. Наверно, должен мучить стыд. Это все случилось из-за него, и красивый юноша стал увечным. Но толку сейчас раскаиваться?! Ничего не вернешь и неизвестно, чтобы было, если бы котенок все-таки добрался до Мельдина. Рихан отобрал ковш у супруга, развел в шайке воды потеплее, отломил кусок мыла. Кристиэн покорен, даже не жмурится, когда мыльная вода бежит по лицу. Рихан наконец-то управился с мытьем супруга и принялся за себя. Какое же блаженство эта баня! Он смывал с себя тюремную и дорожную грязь, несколько раз промыл волосы, дочиста побрился, даже под ногтями наконец-то не было грязной каймы. Чистая, свежая одежда, белые рубахи, тонкий лен набедренных повязок. Рихану пришлось сесть на корточки перед супругом - самое время втереть в распаренную стопу мазь и одеть шерстяной плотный носок. Ему показалось или Кристиэн едва слышно застонал? Так больно или неожиданно прикосновение? - Я аккуратно, не переживай. Все-таки придется объясняться. Этой каменной статуи он не вынесет. Нужно что-то сделать, расшевелить, чтобы Кристиэн хоть как-то ожил. Это просто невыносимо. Напряжение. Еще осталось чуть-чуть и нить оборвется, не выдержав. Что с ним? Бесконечный холод, тряска, муть полузабытья, а еще почему-то рядом Рихан. Наяву ли? Или он просто окончательно лишился разума? И если это не сон, не бред, то что тогда делать? Как трудно смотреть на того, кого ты пытался убить. И как же дурно. Словно заперли в холодной темной комнате и никто не слышит, как он молит о помощи. И то, что больше всего ужасало Кристиэна - мир вокруг него становился бесцветным. С самого раннего детства, сколько он себя помнил, он привык жить цветом, красками. Окрашивая мир вокруг, чувства, людей в понятные ему категории. Холодные, теплые тона, мельчайшие оттенки на палитре его сознания. Море, например, было всегда разным, он не припоминал, чтобы два раза встречал один и тот же признак. Издали - гладкостальное с белыми гребешками, а если зайти по колено в воду в солнечный день, то прозрачное, с золотом песка на дне, переливаются камешки, которые кажутся драгоценными. Но стоит их вынуть и обтереть о штаны, они теряют свое волшебство, становясь обыкновенной галькой. Он жил именно красками, узнавая окружающее его именно по цвету. Мельдин - теплая охра, надежный, добрый оттенок, Майэр - чуть разбавленный белым пурпур, как клубника политая сливками, настоятель Амардин - царственно-алое. Собственная комната в поместье супруга - коричнево-багровая, как подсыхающая кровь, спальня Рихана - белая с голубыми всполохами. А теперь он не различал ничего вокруг, зрение как и прежде, было зорким, но все сливалось в одно тускло-серое пятно, в котором перемешались все его категории и понятия, и он не знал, переживет ли это. Боль, гораздо более мучительная чем переломанные кости и полураздавленное горло. Все начало теряться и плыть в ту ночь, когда он вскарабкался на подоконник. Все должно быть лучше, в отчаянии думал Рихан. Вот же, для него, воина все понятно, жизнь наладилась - есть крыша над головой, чистая одежда, еда, оружие, лошади и даже мягкая постель. Нет же! Все его надежды на "оттаивание" Кристиэна рушились на глазах. Котенку плохо, глаза погасли, лицо блеклое, полуобморочное. Что с ним делать теперь? Рихан пробовал за вечер все - наливал вино, растирал руки, одевал теплое на Кристиэна, раскрывал окна, чтобы проветрить комнату. Все без толку, как мертвый. И вдруг, начало вспоминаться... "Он у вас всегда на подоконнике ночами выстаивает? У окна, открытого зимой? Или как?" - издевательски-тревожный вопрос Халда. Так значит, котенку оставалось всего лишь сделать шаг и опоздай вор на какой-то миг... Все могло бы сразу стать бессмысленным - эта свобода, жизнь до нее и после нее. Аторцы бы победили, и неважно, что стало бы с Риханом. Может до сих пор котенок стоит там, около этого проклятого окна? Поэтому и замерз, как застыл. Нужно или закрыть окно или разбить стекла вдребезги. Усадил на постель, дотронулся до лба. Жара нет, на том спасибо. **** - Знаешь, в чем твоя беда, котенок? - начал он, сев рядом, лицом к лицу с Кристиэном. - В том, что ты делаешь все наполовину зачастую. Если ты собрался убивать, то нужно было бить, а не размечать сначала дырки. Это тебе не черновики к твоим картинкам. А если уж ты собрался послать всех окончательно на хрен - меня, монахов, Мела, дознавателей и императора, то нечего было красоваться у окна. Небось раздумывал - красивое пятно получится или нет? Если тебе это до сих пор важно, то могу уверить - некрасивое, а может и мозги по клумбам собирали бы. Я тоже когда-то такой был, но в армии от этого быстро лечат. И если я делал глупости, то делал их до конца, так чтобы икалось всем. А ты не учился даже на моих ошибках. Вот зачем ты долго мотал душу Элвиану и чиновникам, не давая развода? Аж сам император, в конце концов, велел всучить тебя мне. И что? Что ты есть, что тебя нету. Если надо, я принесу бумаги и чернил, и ты мне напишешь, все, что хочешь сказать и все, что обо мне думаешь. Хочешь? Кристиэн неловко помотал головой. - Странно, ты у нас вроде мастер жаловаться на несправедливости и дурное обращение. Но, к твоей чести, ты не вынес сор из дома. Так вот, почему ты отказался от развода? Я хочу это знать. Почему ты двинул меня светильником это и дураку ясно, тут нет разговора. Но на что ты рассчитывал с разводом, котенок? Я помогу тебе, у меня есть свои предположения. Первое - все знали, что меня казнят, что дело уже решенное. И даже твое благородство не спасло бы, ну сняли бы обвинение в жестокости да и все. Их и без того немало было. Но полететь могла не только моя голова, но и многие другие. Очень ли, знаешь, важные шишки посыпались. Ну так вот, казнили бы меня, а ты оказался возможным наследником, да еще и в образе страдающего вдовца. Тебе было бы очень к лицу. И вокруг тебя - обожатели, что хотят твоего сердца и моих денег. Второе - тебя начала мучить совесть за этот светильник. Меня кстати, пытались поначалу спросить, откуда в башке вмятина, но я решил оказать тебе ответную услугу, раз уж ты меня не сдал. Тут мы квиты. Тоже вероятный вариант, вы же посредники, убивать не способны. Нужно говорить. Говорить не останавливаясь, заговорить котенка до икоты, достучаться до него, пока он не заревет или не рухнет в обморок. Уже что-то есть, робкий интерес в глазках. Сейчас, мой красавец, я буду тебя щекотать и колоть. Ты уже терпел это и сейчас потерпишь. - И третье, котенок, это очень странно, но как раз в твоем вкусе. Твои принципы. Ты дал клятву и решил держать слово. Терпеть до конца. Мне это очень льстит, котенок. Правда. Но я не могу понять, зачем тебе это? Я не так хорош для тебя, как ты заслуживаешь. Или тебе нравится быть жертвой? Тебя бьют, дерут, издеваются, а ты лишь терпишь. Но ты же сопротивлялся, когда я привел Иши? Надо же, мой котенок ревновал! А чего ты ждешь от меня теперь? Зачем поехал за мной? Прекрасно пошло! Кристиэн не удержал прямого взгляда, опустил глаза, прикрыв ресницами, руки беспокойно теребят покрывало. Все верно. - Ты выглядишь так, как будто ты был в тюрьме, а не я. Уж наверняка с тебя там пылинки собирали, а ты надумал умирать. Чего тебе не хватило? Умереть, мой Кристиэн, самое легкое. Пусть все остальные мучаются, а тебе будет хорошо. Пусть Мэл и Амардин потом спрашивают себя - как они не удержали? Ты ведь знал уже, что меня отпустят. Может испугался, что я приду к тебе ночью и перережу глотку в отместку? Или что я уеду один? Тебе не кажется, котенок, что пора определиться? Нас теперь двое, на аторцев и молитвенник не свалить ничего. Ну давай, я первый отвечу тебе, раз я старший. Тебе же говорили, что я хотел развестись? Если бы не тот вечер, то мы с тобой были бы свободны. Ты жил бы у Мельдина, а я где-нибудь на границе. У Мельдина потому, что твои родичи ничем не лучше меня. Я хотел сбежать, котенок. Потому что очень устал. Устал от того, что не хозяин в своем доме, от твоих слез, от того, что приходилось срываться на тебе. Обернулось по-другому и потом я не захотел твоей свободы, Мэл переубедил. Это стало способом защитить тебя, хоть таким именем. Кристиэн поднял голову и в широко распахнутых карих глазах Рихан увидел разочарование. Обманутый ребенок. Пока я договорю, котенок, ты еще переменишь свое мнение не раз и не два. - Если бы меня казнили, ты бы все равно получил хотя бы часть от того, что я успел перевести на твое имя. А через три года ты бы стал Кристиэном Кем-то Там. Но знаешь, котенок, я не жалею, что ты рядом. Одиночество в камере весьма располагало к мыслям и фантазиям. Правда тебе о фантазиях лучше не знать, мал еще, пошло ухмыльнулся Рихан, а вот о мыслях - вполне. Времени подумать было предостаточно. Мне-то все равно было, костер уже начали собирать. Но мне весьма хотелось попрощаться с тобой. Но никак разрешения не давали, что меня огорчало. Ты мне нужен, котенок. С тобой трудно, а без тебя плохо, мой младший супруг. Я не чаял тебя больше увидеть. И именно из-за твоего упрямства мы вместе. Без тебя пусто. Я не знаю, как бы оно сложилось, если бы не было аторцев, сам знаешь мой нрав. Но я снова выбрал бы тебя. Ты думаешь тогда, в Тэлете, я не мог выбрать кого-то еще? Там было столько сладких мальчиков, но ты, котенок, особенный. Посредник, красавчик, танцор, недотрога. Пьянящее сочетание. Я когда-то полюбил одного, почти такого же. Нет. Не Скай. Другой и давно, совсем давно. Но ты лучше, чем он, котенок. И ты чуть не закончил как он. Все твои раны из-за меня. Я не буду извиняться, уже поздно это делать. Что есть, то есть. Ты, мне очень подходишь, Кристиэн Тэхи. Неизбалован, хорош собой, верен и умен. Ты мой. Я не буду больше тебя бить, котенок, обещаю. Даже за языком буду следить. А ты останешься со мной? Не будешь как замороженный? На ноги я постараюсь тебя поставить и с горлом что-нибудь придумаем. А, котенок? Рихан легонько, не как раньше, поднял большим пальцем лицо Кристиэна, посмотрел в глаза. Теплые карие глаза. Пора помолчать. Обнял, прижав к себе податливое тело, уложил, накрыв одеялом. Сейчас нужно не отпустить. Кристиэн чуть вздрогнул в объятиях, потом чаще, задрожал и, наконец, расплакался.