Операция "развод".

«Терпеливая зараза!» – думает про себя ДонХэ, наблюдая за ХекДже, который третий раз возвращается из магазина в четвертом часу утра. А всё почему? Потому что беременному омеге захотелось шоколада с орешками, а потом леденцов, а потом свежей клубники, а сейчас, пожалуй, он неожиданно захочет острой лапши. – Я уже примчался! – ХекДже устало улыбается и садится на кровать, протягивая Хэ упаковку свежей клубники. – Самая вкусная в Сеуле! – омега внимательно изучает большие красивые красные ягоды и, облизнувшись, уже хочет заказать следующее блюдо, но, видя уставшее лицо бывшего мужа, задумывается: а нужно ли ему это? – Ты пробовал? – пытаясь подтвердить правдивость слов блондина, Хэ складывает руки на груди. – Ты снова душился этим жутким одеколоном? Нам не нравится! Лучше твой запах без всей этой химии! Иди в душ, немедленно! – выгоняя Хека с постели и кивнув на дверь ванной комнаты, открывает контейнер с клубникой, с жадностью начинает уплетать ягоды, которые ХекДже успел помыть, заглянув на кухню. Терпеливо кивая, блондин идет принимать душ, думая, что возлюбленный не зря отправил его в ванную комнату – он хоть чуть–чуть согреется, а то после второй поездки в магазин он жутко замерз. Мало того, что машина вчера сломалась, а общественный транспорт в этом районе уже не ходит так поздно, так ещё и похолодание на улице сыграло свою роль. ДонХэ, услышав шум воды, выбирается из кровати и бежит вниз, а оказавшись у холодильника, начинает выбирать себе ужин: он весь день вредничал и Хек кормил его всякими сладостями, фруктами, а взрослому мужчине этот рацион ну никак не подходит и парень безумно голоден! Усевшись за стол с самой обычной едой, которая ничем не отличается от обычного рациона шатена, он принимается за поздний ужин, а заметив в дверях близнецов, даже давится мясом: почему на близнецах ползунки он даже спрашивать не будет. Потому что ответ будет один и тот же: его бывший муж - Ли ХекДже, именно поэтому дети так странно одеты. – Господи, что он с вами делает? – бормочет парень и, посадив близнецов на стол, снимает с них ползунки, а заметив, что к одному из них прикреплена соска, у Хэ начинает медленно дергаться глаз. – Он нас одевает, – улыбается старший мальчик и сонно потирает глазки. – Дядя Хэ, а от тебя вкусненько пахнет… Ты снова лопаешь ночью? – взглянув на тарелку с едой, дети хихикают. – А папа говорил, что когда омежки беременны, они сильнее любят своих альф. Ты дядю Хекки стал сильнее любить? – интересуется младший. – С чего вам папа такое сказал? – на кухню заходит ХекДже в одном полотенце и, обняв ДонХэ со спины одной рукой, кладет подбородок на его плечо. – Ваш дядя Хэ пока не начал любить меня сильнее, но я очень жду этого… – Он вот–вот должен начать! У вас любовь–любовь вот–вот наступит! Вот мама с папой… Мама говорит, что он сильно любил папу, только я не понимаю, почему он его особенно ночью любить начинал, – искренне не понимая, что происходит, КюМин тянется к Хеку на руки, а когда тот берет его к себе, мальчик тихо интересуется: – А вы тоже стесняетесь и поэтому сильно любите друг друга только ночью? – Ну… Как тебе сказать? Дядя Хэ стесняется, – выкручиваясь, ХекДже чувствует толчок в ребра. – Не толкайся, я знаю, что ты стесняешься, потому что меня нельзя не любить, я же вас люблю, а значит и вы меня должны любить! Правильно? – альфа использует близнецов в качестве группы поддержки, а Хэ качает головой и пытается сдержаться. Нет, он любит этого несносного мужчину, но… Но прощать так быстро – слишком просто. – Детей не трогай больше. Мальчики, идемте спать, и больше никаких ползунков, подгузников, сосок и каруселей, которые ты пытаешься им подвесить над кроватью! – темноволосый пытается забрать малышей наверх, но ему не позволяют поднять «такую тяжесть», и Хек сам несет детей наверх. – И я не инвалид и могу взять мальчишек на руки! – Нет, не можешь, я запрещаю тебе, – серьезно кричит старший, и Хэ понимает – даже если он устроит скандал, желаемого он не добьется никакими путями. ХекДже сделает всё, что бы он хорошо себя чувствовал. *** – Эта красивая, думаю, надо купить, – ДонХэ слушает бывшего мужа второй час. Второй чертов час в магазине для детей! «Такое ощущение, что это не я его проверяю, а он меня», – шатен наблюдает за счастливым альфой, который выбирает их будущему малышу коляску. И как он это делает? Он хватает близнецов и усаживает их в каждую, проверяя, выдержит ли металлическая конструкция двух карапузов. А дети довольны, что они принимают такое большое участие в процессе, сразу начинают ерзать, и когда слышат, что основа коляски тихо скрипит, сразу тянутся к дяде ХекДже на руки, говоря, что она им не подходит. – Так, теперь надо выбрать кроватку, игрушки, одежду. Кстати, Хэ, когда ты поедешь собирать вещи? – подзывая консультанта и прося оформить кислотно–зеленую коляску, ХекДже обворожительно улыбается омеге, но тот на него не реагирует: сразу чует запах ДонХэ. – Какие вещи? Пока ребята вернутся из поездки, пройдет ещё минимум неделя, – садясь на небольшой диванчик у выхода, парень чувствует, что начинает уставать. «Как–то слишком быстро, всего два часа в магазине, а у меня уже гудят ноги и жутко хочется есть!» – хмурясь, Хэ облизывает губы и не замечает, как настроение резко меняется. Слезы. Как омега начинает тихо всхлипывать и что–то обиженно бормотать под нос, ХекДже замечает мгновенно, кажется, что шатен сам не понял, что начал плакать. Близнецы обеспокоенно смотрят на своего дядю, переглядываются и думают: если он плачет, может им тоже заплакать? Ну так, за компанию. – Эй, малыш, ну ты чего? Кушать хочешь? Устал? Может, душно? Пойдем на воздух, тут кафе на улице есть, я накормлю тебя. Что ты хочешь? – садясь на корточки, у ХекДже сердце сжимается, когда он видит, как его омега вытирает слезы и, тихо всхлипывая, надрывно говорит: – А я гамбургер большой хочу, с мясом. Две штуки, а лучше три. И мороженого хочу… Только мороженого с рыбкой и кетчупом. – Хек молчит, он не знает, как будет просить официанта приготовить подобное, а взглянув на близнецов, сразу предупреждает их: – Парни, никаких слез, он с малышом в животе, а вы у меня чего? Взрослые уже, чего слезы просто так лить? – близнецы тут же решают, что плакать за компанию они не будут – уже взрослые мальчики, а взрослые не плачут, ну, дядя ДонХэ не считается. Он маленький всегда, так им дядя ХекДже говорил. – Отлично, теперь забираем нашего Хэ и идем кушать гамбургеры, а коляска приедет домой сама, – омега медленно успокаивается, а когда понимает, что только что произошло, нервно сглатывает. «Вот черт… Это так постоянно что ли будет? Реветь где только можно и обижаться на то, что ты не заметил моей усталости и того, что я голодный? Надо начинать пить какие–нибудь таблетки, успокоительное или что–то в этом вроде, а то мне это совсем не нравится», – в ужасе от самого себя, ДонХэ резко поднимается с дивана, но близнецы крепко обнимают его за ноги и никуда не пускают. – Дядя Хек сказал смотреть за тобой, он пошел доставку платить. – Не платить, а оформлять, родной, – поправляя СонМи, ДонХэ садится на свое место и, усаживая детей рядом, стыдливо вытирает мокрые щеки. Как он мог вот так при всех разреветься?! Ладно, посторонние люди, но как он мог позволить себе такое перед бывшим мужем?! Близнецы начинают рассказывать, что ещё они хотят купить для своего будущего братика, а потом тихо спрашивают: если у них родилась младшая сестренка, это значит, что с ней надо делиться сладостями? И можно будет обнять ее, когда родители приедут? Или почему она такая маленькая, раз спит в их бывшей кроватке? И когда она вырастет, чтобы они защищали её? – Подождите чуть–чуть, она подрастет и сможете её оберегать, ребят, а остальное… Она младше вас, ещё совсем маленькая, так что пока сладкое ей не нужно, и в вашу кроватку она поместится, если, конечно, не потеряется в ней, – ДонХэ улыбается ребятам и, чувствуя, как настроение начинает снова понижаться, поднимается на ноги. Надо немедленно поесть, иначе второго приступа слез не избежать. – Мальчики, давайте за дядей ХекДже, а я пойду займу нам место и закажу еду! – быстро ретируясь из магазина, омега буквально пролетает весь этаж торгового комплекса и, оказавшись у ресторанного дворика, делает заказ в первом попавшемся кафе. Когда ХекДже с близнецами находят его, Хэ успевает сделать ещё несколько заказов, и сейчас, безумно довольный, ест мороженое вприкуску с гамбургером. – Вкусно? – альфа целует возлюбленного в макушку; тот довольно улыбается и, кивнув на свободные места, хмурится: – Может, ещё закажем покушать? Я не наелся. – Дядя Хэ слоник, – смеются близнецы, а омега, насупившись, надувает губы, обижаясь на детей. – Он у нас скоро будет большим и с пузиком! – только сейчас шатен понимает, что малыши в восторге от этой идеи. Они хотят, чтобы у них был братик и даже сами готовы закармливать любимого няня едой. Пока омега разговаривал с малышами, Хек успел сделать большой заказ и, сев рядом с любовником, осторожно целует его в щеку: – Этого хватит? – Нет, – возмущается Хэ, а когда блондин порывается встать, хватает того за руку, усаживая на место. – Ты куда собрался? Я говорю, мне одного поцелуя не хватило, а он уже уходит от меня куда–то! – шатену кажется, что бывший муж просто издевается над ним. Он говорит ему, что этого мало, а он уходит! Вот как так можно себя вести? ХекДже ошарашено разглядывает Хэ, а малыши, подпихивая альфу, тихо говорят: – Целуй его, целуй, он этого хочет. Давай, дядя Хекки. Надо делать чмоки, чтобы у вас всё было хорошо! – довольно заявляет СонМи, но через двадцать минут он жалеет о своих словах: его няни самозабвенно целуются, прижавшись друг к другу, а он с братом хочет мороженого! Ну, вот что за несправедливость к детям?