***
- Или ты поторопишься, или останешься с твоей любимой Гидрой на этих чертовых болотах! - ворчал Гажил брату, продираясь через заросли терновника и камышей, то и дело вступая во что-то липкое и вязкое. Растения вокруг тут же увядали, стоило только Роугу пройти рядом. Это первый раз, когда им было дозволено посетить Олимп, и Гажил представлял себе его несколько иначе. - Ты слишком многословен, захлопнись, - холодно отчеканил парень и переступил через торчащую из воды ветку. Обычно Гажил был спокоен в отношении брата, но сейчас все давило ему на нервы, поэтому Роуг должен был быть поаккуратнее со словами, если не хотел отхватить. - Поговори мне тут ещё, - рыкнул Гажил и измученно взвыл, когда незамеченная им ветка со всего размаха хлестнула его по лицу. Роуг готов был поклясться, что, будь Гажил сыном Гефеста, это болото бы уже полыхало вовсю. Оставалось только поблагодарить Мойр, что максимум, который грозил этим деревьям, - оказаться щепками. - Неужели нельзя было высадить нас сразу на Олимпе? Отец над нами издевается? - все никак не унимался Гажил, и Роуг решил все-таки вступить в разговор, хоть это и грозило ему мордобоем. - Радуйся, что нас вообще выпустили из Аида. Если бы отец и дальше шел на поводу у мамы, то мы бы до сих не выбрались дальше дворца. Ты и сам прекрасно знаешь, как категорично она настроена против Олимпа. Так неужели прогулка по лернейским болтам и правда так ужасна, как ты говоришь? Роуг говорил абсолютно спокойно и даже несколько холодно. От природы он не был расположен выказывать хоть какие-то эмоции, хотя, пожалуй, было несколько моментов, когда он действительно взрывался. Вот только в такие дни даже Гажил остерегался его. Отец был единственным, кто мог его утихомирить. И это пугало. Бог, которого в состоянии привести в чувства только божество Большой Троицы, - худший подарок для Олимпа. - Закончил свои нравоучения? - огрызнулся Гажил и, хватаясь за лиану, вылез на сушу. Ему сейчас совершенно не хотелось говорить о том, кто, что и благодаря кому мог делать. Им наконец-то позволили посетить главную обитель богов - это важнее напыщенных речей брата. - Видимо, да, - вылезая следом за братом, отрешенно ответил Роуг и огляделся. Вокруг не было ничего из ряда вон выходящего. - Тебе все равно плевать, что я говорю. Так какой смысл распинаться? - Правильно! - Гажил хлопнул брата по спине и растянул губы в самодовольном оскале. - Мне абсолютно побоку все, что ты мне сейчас говоришь. Роуг лишь закатил глаза и обреченно выдохнул. Он был куда спокойнее брата и часто не понимал его бурной реакции, хотя и против ничего не имел. Когда Гажил начинал злиться и своим поведением выказывать это, Роугу даже на пару мгновений казалось, что это правильно и что так и должно быть. Гажил был открытым и эмоциональным, когда как Роуг и сам до конца не знал, какой он. Впрочем, ему было на это плевать - ему не для кого открываться. - Как думаешь, долго нам идти? - Гажил вывел брата из раздумий и пригнулся, пролезая под веткой слишком разросшегося куста. Его длинные волосы постоянно цеплялись за мелкие сучки, торчащие отовсюду, не говоря уже том несчетном количестве листиков и непонятных частей растений, которые на них налипли. Казалось, что еще немного и там смогут вить гнездо птицы. Гажила это изрядно раздражало, но пока еще не настолько, чтобы уделять этому достаточное внимание. - Отец говорил, что лестница будет недалеко от болот. Гажил вопросительно изогнул бровь и уставился на брата, произнося: - Лестница длинною в Олимп? - Видимо, даже не в один, - Роуг указал взглядом чуть в сторону. - Чтоб меня в Стиксе утопило... Понять удивление богов можно было. Живя в Подземном Царстве, они никогда не стояли перед проблемой передвижения там. Подчиненные его отца всегда вились плющом вокруг братьев, предлагая свою помощь, но достаточно быстро надобность в ней отпала. Роуг, обладая весьма характерной для своего происхождения силой, открыл в себе способность перемещаться по Царству способом своего отца - через тень. Вскоре он научил этому и Гажила, что значительно облегчило жизнь сыновей Аида. Однако здесь, у подножия Олимпа, смотря на тысячи змеящихся по горе ступенек, им деваться было некуда. Утопающий в солнечных лучах Олимп был полной противоположностью их дома. Слишком светло, слишком жарко, слишком поэтично - пожалуй, только так можно было описать это место. Разве что с каждым шагом, приближающим их к горе, чувство необъяснимой тревоги нарастало. - Может, мать поэтому нас не пускала? Мы же на этих ступенях и помрем, - с толикой самоиронии в голосе произнес Гажил, понимая, что эта лестница, пожалуй, меньшее, что могло помешать им на их пути. - Если бы все было так просто, - Роуг улыбнулся краешками губ. Он делал это весьма редко, поэтому тень интереса виднелась на его бледном лице. - В любом случае, я хочу узнать, что там. И ничто и никто не сможет меня остановить, - с непонятно откуда взявшимся энтузиазмом произнес Гажил, хищно ухмыляясь, и сделал поспешный шаг на лестницу, едва успев отскочить, когда прямо перед его носом сомкнулись два копья. - Какого?! - он непонимающе уставился на двух бронзовых стражников, которые стояли по обе стороны от мраморных ступеней. Ростом они были на голову выше каждого из братьев. Широкоплечие, с мощными руками, облаченные в массивные нагрудники, припаянные к их груди. Головы их покрывали шлемы с единственной небронзовой составляющей: красными перьями, плотно зажатыми меж специальных пластин. На пластинчатой набедренной повязке располагался копис, предназначенный в большой степени для рубящих ударов. Однако куда большую угрозу сейчас несли короткие бронзовые копья для ближнего боя. - Гефест постарался, я так понимаю, - ухмыльнулся Роуг, обойдя одного из стражников, и прикоснулся к идеально отшлифованным бронзовым пластинам на плече. Пальцами он так и чувствовал, как где-то там струится мощная энергия, способная весьма ощутимо их потрепать. - Да какая, к Тартару, разница! - Гажил завелся очень быстро и уже готов был разнести все вокруг. В таких ситуациях ему явно не хватало внимательности, присущей его брату. Разминая кулаки, он уже собирался ринуться в бой, пробивая себе путь, но не успел и шагу сделать, как его связали тени. - Попридержи коней, им просто нужно заплатить, - ответил Роуг, не дожидаясь гневного словесного потока брата, и достал из кармана несколько начищенных до блеска драхм. Тени тем временем отступили, возвращаясь в свое привычное состояние. Гажил, уже порядком поумерив свой пыл, встал рядом. Стоило Роугу положить в чашу у входа монеты, как копья раздвинулись, освободив братьям путь. - Ты же понимаешь, что потом я надеру тебе зад? - в голосе Гажила слышалось едва сдерживаемое рычание. Роуг сегодня брал на себя слишком много чести, указывая брату, что делать. Если он считал, что это останется без внимания, то был глупейшим богом на этой чертовой планете. Впрочем, он так и не думал. - Если ты все же затянешь свой железный зад на эту гору, то, так уж и быть, я дам тебе шанс отыграться, - ухмыльнулся Роуг и двинулся вперед, поднимаясь по ступеням. Почему-то, когда ступаешь в подобные места, ожидаешь наплыва каких-то особенных чувств, но не на этот раз. Никакой разницы ни Роуг, ни Гажил не почувствовали. Может, оно было и к лучшему...***
Подъем оказался не таким сложным, как предполагали братья. Через несколько часов лестница уже не казалась такой бесконечной, как в начале пути. Играло на руку и то, что погода не была излишне солнечной. Будучи детьми Подземного Царства, они предпочитали избегать солнца, хотя вот жара их совершенно не волновала. Царство их отца, пожалуй, могло посоперничать по температуре с самыми засушливыми пустынями. Однако столь длительное путешествие все-таки несколько утомляло - становилось скучно. - Тартар меня дери, как только мы окажемся на вершине, я напьюсь в стельку! - перетягивая ноги со ступеньки на ступеньку, в сердцах выпалил Гажил, чувствуя, как нервы понемногу начинают сдавать. Более бесполезного времяпрепровождения он и придумать не мог. Неужели Олимпийцы были настолько глупы, что не могли придумать нормальный подъем? - Вот тут я с тобой согласен, - Роуг обычно не поддерживал авантюры брата, но сейчас он был действительно солидарен с ним. Он, естественно, понимал, что есть и другой путь на Олимп, но, видимо, им об этом забыли упомянуть. - У меня складывается впечатление, что отец специально отправил нас именно на эту лестницу - здесь нет ни одной нормальной тени. Он действительно думает, что нас это остановит? - с каждым последующим шагом Гажил все больше заводился. Роуг никогда не понимал этой вспыльчивости брата, хотя временами удивлялся его по истине железной выдержке. Сам же он был куда более непредсказуем. - В любом случае, в следующий раз мы просто перенесемся через тень. - Если следующий раз будет. Братья перекинулись взглядами. Они ждали этого дня девятнадцать лет и искренне надеялись, что Олимп их не разочарует. Выросшие в Подземном Царстве и знающие другую сторону жизни, они имели совершенно иные взгляды на мир, чем дети Олимпийцев. И это вряд ли играло им на руку, но пути назад уже не было. - Мне интересно, какие байки ходят о нас здесь. - Думаю, отец устроил в прошлый раз достаточно сильный скандал, чтобы нас упоминали как можно реже. Зевс не слишком жалует отца, впрочем, как и отец его. Гажил усмехнулся на слова брата, но все же не смог не согласиться. О том конфликте они знали крайней мало. Все, что им удалось узнать, было сплетнями, которые они вытягивали из слуг всеми правдами и неправдами. Однако и этот источник был перекрыт, когда мать прознала про их происки. Хотя одно они уяснили наверняка: Аид ненавидел брата за все те годы, что вынужден был провести в его тени. Порой они даже думали, что отец мог бы пойти с войной на Олимп и уверенно ее выиграть, но после вспоминали, что он слишком умен для такого безрассудства. Время шло, ступени все тянулись вдоль горы, сменяя друг друга, но прошло не более десяти минут, как обстановку вокруг лестницы начала меняться. Пустые камни сменились густо зеленой травой и редкими кустиками, а мрамор лестницы сменялся все более светлым и редким камнем, отливающим золотом под лучами солнца, перила и вовсе покрывало золото, витиеватыми узорами вьющееся наверх. На горизонте виднелись величественные колонны зданий, которые явно не были предназначены для жилья. Ветер, обдувающий их с востока все это время, был пропитан терпким запахом винограда. Вся эта картина была настолько противоположна тому, что они видела в Подземном Царстве, что, добравшись до первой развилки и оказавшись у одного из жертвенников богов, братья застыли. Им требовалось некоторое время, чтобы до конца осознать, что они все-таки на Олимпе. - Я ожидал чего-то более помпезного и вызывающего, - молчание прервал Роуг. Он не стал дожидаться, пока Гажил соизволит ему ответить, и двинулся в сторону жертвенника, желая поближе рассмотреть его. Весь из светлого камня, высотой порядка пяти метров, жертвенник оказался еще и храмом. Шесть массивных резных колонн, расположенных перед входом, придавали зданию величественности, а испещренные узорами капители - элегантности. Храм был красив и напоминал собой Парфенон в Афинах, но представлял из себя куда меньшую по масштабам конструкцию. - Лунный цикл... - произнес он сам себе, изучая посеребренную лепнину у основания колонн, но не успел больше и слова сказать, как вдруг его одернул брат, оттянув в сторону. - Ты совсем ослеп, что ли, от этой белизны? - грубо выкрикнул Гажил, разворачивая того к тлеющей зеленым пламенем земле, на которой он мгновение назад стоял. - Да ладно... - разочарованно выдохнул бог, обращаясь скорее к себе, чем к брату. - Только не говори, что на нас уже напали. Это даже не интересно. Гажил расплылся в надменном оскале и кивнул в сторону. - Кому ты сдался на этой треклятой горе? У них здесь своих разборок хватает, - Гажил даже не пытался сдержать злорадство, которым был пропитан его голос. В кои то веке у него был нормальный повод, чтобы поиздеваться над братом - грех не воспользоваться. - И, похоже, они приближаются. Прошу на наблюдательный пункт, ги-хи, - он не стал ждать ответа и просто потянул брата в тень колонны, где уселся на полу в ожидании зрелища. Роуг не стал сопротивляться - ему и самому было интересно. Не прошло и минуты, как послышалось шипение сгорающей от дикого жара травы, а затем и женский голос: - Минерва, я еще раз повторяю тебе, что я ничего не делала! Прекрати этот цирк! - на мощеной камнем дороге, ведущей к развилке, появилась хрупкая девчушка в хитоне мягкого золотистого оттенка. Ее короткие вьющиеся волосы были красивого голубого оттенка. В Подземном Царстве такого цвета был разве что огонь, освещавший коридоры дворца. Присмотревшись, Гажил заметил, что у нее на шее висел кулон в виде совы с двумя яркими янтарными глазами. "Афина? - пронеслась мысль у него в голове, но быстро угасла. - Нет, дочь Афины". - Ты меня за дуру держишь?! Я, по-твоему, не могу отследить чью-то магию? - голос второй девушки был гораздо грубее и звонче. Впрочем, и сама девушка была совершенно иной. Ее тело было куда более зрелым, ростом она также вышла побольше. В отличие от дочери Афины, ее волосы были насыщенного черного цвета и длиной доходили до пояса. Темно-синий хитон лишь подчеркивал ее мрачную и весьма жесткую натуру. Что же, эта парочка была весьма занимательной. - Это храм ее матери, - тихо произнес Роуг так, чтобы его услышал только Гажил. - С чего ты взял? Откуда ты вообще знаешь, чей это храм? - У нее браслет изображает лунный цикл. Это символ Гекаты, - Роуг указал на узор у основания колонны. - Что могли не поделить дочери Афины и Гекаты? - Гажил был действительно заинтересован в том, что произошло между этими двумя. - Думаю, мы скоро это узнаем. - Нет, - Гажил покачал головой и встал со своего места, не утруждая себя шептать. - Мы узнаем это прямо сейчас. - Подожди... - начал было младший сын Аида, но было поздно: Гажил уже спускался вниз. Ему не оставалось ничего другого, как последовать за ним. - На твоем месте, Мелкая, я бы разрабатывал стратегию отступления, ты явно проигрываешь в силах, - его грубый голос заставил девушку вздрогнуть, когда как вторая и бровью не повела. К тому моменту из тени вышел и Роуг. Встав рядом с братом, он не сказал ни слова, но с явным интересом изучал смотрящую на него дочь Гекаты. - Что забыли на Олимпе сыновья Аида? - более чем надменно спросила Минерва, сложив руки на груди, и продолжила испытующе смотреть на обоих. В ее почти черных глазах блеснул интерес, а губы, покрытые темно-вишневой помадой, изогнулись в ухмылке. - Неужто в Тартаре стало жарковато? - Если твои знания о Подземном Царстве ограничиваются только Тартаром, то я, пожалуй, даже не стану отвечать на твой вопрос, - ехидно ухмыльнулся Гажил, с удовольствием наблюдая за тем, как девушка меняется в лице. Что их раскрыли сразу, его и не удивляло - вышитые на их одежде асфоделы были достаточно заметны, чтобы сказать об их происхождении. - Это не меняет того факта, что вы здесь, - подала голос дочь Афины, заставив обратить на себя внимание. - Девятнадцать лет вы избегали Олимпа. Что теперь изменилось? Вы пришли мстить? Выражение ее лица было настолько серьезным, что даже не вязалось с этим детским образом маленькой богини. Чего и следовало ожидать от дочери богини мудрости. - Что же вдалбливали все эти годы в ваши головы, что вы такого мнения о нас? - обреченно выдохнул Гажил и шагнул в сторону девушки, наклоняясь и нахально ухмыляясь. - Если бы мы пришли мстить, Мелкая, то твоя одежда сейчас была бы куда более золотой. От ихора... - Меня зовут Леви, неотесанный ты чурбан! Понимая, что ситуация накаляется, в разговор вступил Роуг: - Наш отец, будь он намерен мстить, явился бы сюда лично. Наше же присутствие здесь - наша воля. - И что же послужило причиной ее изъявления? - Минерва пусть и была задета колкостью Гажила, но молчать сейчас не собиралась. Тем более, что все происходило на территории храма ее матери. - Любопытство, - красные глаза Роуга лукаво блеснули, отчего Минерва невольно вздрогнула. В этом парне она ощущала скрытую угрозу, которая ее пугала. А ведь она считалась одной из сильнейших богинь нового поколения. - Тогда удовлетворите любопытство и моего отца, - голос доносился чуть издалека, но был настолько громким и пронизывающим, что не было и доли сомнения, что это был голос Зевсова отпрыска. - Лаксас... - Леви слегка покраснела, смотря на парня, стоящего на дороге, стремительно поднимавшейся вверх по склону горы. Он, пожалуй, ростом был выше Гажила да и в плечах шире. Волосы его были светлыми и отливали золотом, иногда даже казалось, что в них бегают маленькие молнии. Пронизывающий взгляд золотисто-карих глаз дополнял весьма символичный шрам-молния. - Какая ирония, сын Зевса, - обратился к нему Гажил, надменно скалясь. - Я вижу тебя всего-ничего, но ты меня уже раздражаешь. - Поверь, это взаимно, - Лаксас удостоил их холодным взглядом, а после развернулся, удаляясь, и добавил: - А теперь поторопитесь - Зевс не любит ждать.