Первая эпоха. Так они и жили. Часть вторая.

Айлора разбудили тихие придушенные стоны. Молодой эльф привычно поднял голову, прислушался. За стеной, в спальне лорд быстро, нечетко забормотал, заворочался, резко и коротко вскрикнул, вновь раздался стон. Оруженосец тяжко вздохнул, поднялся, неловкими со сна движениями зажег свечу. Спать хотелось неимоверно. Зевая и натыкаясь на углы, молодой эльф зашел в спальню феанариона, поставил подсвечник на низенький прикроватный столик, нагнулся над ложем, ощутимо потряс спящего Маэдроса за плечо. - Лорд! Мой лорд! Проснись! Владетель Химринга лежал, раскинувшись, на узкой кровати. Сон старшего феаноринга был полон кошмаров. Глаза полуприкрыты, зрачки мечутся, белки налились кровью. Одеяло сбилось, шрам на груди побагровел. Лоб - блестящий от испарины. Пальцы левой руки машинально рвут в клочки намокшую от тяжелого пота простыню. - Хааагх… нет... нет... НАЗАД!!! - грязная орочья брань. - Спокойней, мой лорд, спокойней. Это всего лишь сны... Разбуженный Маэдрос огляделся, широко раскрыв затуманенные, больные глаза. Остановил взгляд на горящей свече. Глубоко вздохнул и моргнул три раза подряд, разгоняя жуткие видения. Рывком сел на кровати. К измученному эльфу понемногу возвращалось сознание. Уже так сильно пульсировали расширенные зрачки. На лицо возвращались краски. Дыхание приходило в норму. Бывший пленник Моргота глянул на свою левую руку и разжал пальцы. Клочки изорванной ткани, медленно кружась, упали на волчью шкуру, лежавшую перед кроватью вместо ковра. Рыжий нолдо передернул плечами, будто внезапно озяб, потянулся к чаше с водой, сделал несколько быстрых глотков. Внимательно посмотрел на стоящего оруженосца. - Ну вот, еще одну простыню извел... Айлор, я снова бредил? Орал диким голосом? - Не особо, мой лорд, - привычно соврал Айлор. - Просто... просто ты сегодня хотел встать пораньше, вот я и подумал... что... пора тебя будить. Хотя... ааах! - сладко зевнул молодой эльф, прикрыв рот ладонью, - наверное, поторопился... - Предположим, что ты говоришь правду, - лорд уже проснулся окончательно и сидел, опустив на пол длинные ноги. Поднял руку, сильно потер лицо ладонью, разгоняя остатки сна. Откинул назад спутанные рыжие космы. Потянулся до хруста. Оруженосец уже хлопотал, доставая из сундука чистую одежду. Принес вычищенные до блеска сапоги, поставил у кровати. А сам прислонился к стенке и энергично тряхнул головой, разгоняя наползающую дрему. - Рано совсем, даже не рассвело еще, - Айлор вновь сильно зевнул, так же деликатно прикрывая рот ладонью. - Ааах... Весь лагерь спит... даже не спит - дрыхнет напропалую. Только летучие мыши по небу шарятся. Да филин кричит. Ааах! Как спать-то хочется... По улице прокатилось низкое, полное досады "ууу". Маэдрос сунул ноги в кожаные домашние туфли с серебряными пряжками, поднялся с кровати, подошел к окну, откинул легкую занавеску. - Как злится, бродяга! Видно зазевался, добычу упустил, - лорд закинул на плечо длинную дорожку сурового полотна, служившую полотенцем. - Значит, нам тоже подниматься нужно пораньше, а то как бы и нам что-нибудь важное не упустить! Как ты думаешь, Айлор? - Я думаю, мой лорд.. - оруженосец сладко потянулся, прикрыв глаза. - Я думаю... ааах... что можно было бы еще немножко прикорнуть. Никуда от нас... ааах... дела не сбегут... ааах... так дрема и накатывает... - Будет тут дрема накатывать, коли с друзьями-подружками по лесам сумерничать, песни петь, да венки красавицам плести, - кинул через плечо Маэдрос, открывая дверь на улицу. - Пойдем во двор, сольешь мне. - Лорд глянул на несчастного сонного юношу, раздумчиво перевел глаза на бледную, склонившуюся к горизонту луну. - Ладно, полуночник, я сейчас с отрядом в дозор уйду, а ты можешь в себя приходить потихоньку. Но гляди, чтобы такие посиделки были в последний раз! - Оленями Нессы клянусь, ни сном, ни духом... - Айлор неожиданно оборвал свои излияния и коротко, по-военному кивнул головой. - Будет исполнено, мой лорд. - Жалобно вздохнул, потупился. - Только обидно очень - здешние ночи весенние так хороши, что жалко их на сон тратить. - Ну тогда не жалуйся, коли спать охота, - пожал плечами лорд. Оруженосец почесал в затылке, еще раз сладко зевнул. И промолчал. А чего тут скажешь-то? Полуодетый Маэдрос и Айлор, набросивший на себя теплый плащ, вышли на улицу. Звезды уже поблекли, но еще были видны. На траве и деревьях лежал тонкий утренний иней, опушив коротенькими иголочками стебли молодой травы и черные в рассветной синеве, трепещущие листья деревьев. Лужицы подернулись хрупким ледком. Проломив ковшом такой же ледок в большом жестяном ведре, стоявшем на лавке у дома, оруженосец принялся лить воду на шею и спину склонившегося лорда. Вместе с водой из ковша вылетали обломки ледяной корочки, тихонько стукались о плечи и шею феаноринга. Приземистая башенка рыжих волос, наспех заколотых на затылке длинной серебряной шпилькой, опасно накренилась, норовя разлететься по сторонам. Феанарион ни на что не обращал внимания - энергично плескал воду на лицо, шею, грудь, растирался и лишь фыркал то ли от холода, то ли от удовольствия. Закончив умывание, лорд докрасна растерся грубым полотном. Затем оба эльфа вернулись обратно в дом. Маэдрос неспешно оделся, надел сапоги, пристегнул мифриловую руку, сел на крепкий дубовый стул, откинул голову назад. Айлор привычно взялся прибирать волосы своего лорда, держа в зубах большой костяной гребень, украшенный резьбой в виде гирлянды кленовых листьев. Резьба была такой совершенной, что листья казались живыми. На некоторых даже поблескивали капельки искусно выточенной хрустальной росы. Медная грива лорда за беспокойную ночь спуталась, перекрутилась, сбилась в колтуны. Оруженосец осторожно разбирал эти упрямые вьющиеся локоны, распрямлял, раздирал кое-где - в общем, приводил растрепанную копну в более-менее приличный вид. Закончив долгий процесс разделения спутанных прядей, Айлор принялся за столь же длительное и нудное расчесывание. Маэдрос сидел, скрестив руки на груди и закрыв глаза. На тонком лице его была написана полнейшая покорность судьбе. Оруженосец занимался своим делом, тихонько напевая знакомую песенку. Феанарион прислушался. Этот охотничий гимн когда-то давным-давно сочинил Маглор. "Вострите копья, братцы, уже пришла весна... - мурлыкал себе под нос Айлор, ведя гребнем по волосам лорда, - и завтра пополудни идем на кабана! Он рыжий и опасный. И очень велики торчат, как будто башни, во рту его клыки..." Помнится, Тьелкормо в пух и прах раскритиковал песню: и время охоты выбрано неправильно, и оружие не то, и зверь не такой. А вот, понравился немудреный напев эльфам, запомнился. Хотя, у Маглора так частенько бывает: вроде и ничего особенного песня не представляет, а на сердце ложится и на языке крутится. В этом, наверное, и состоит талант менестреля... За своими мыслями феаноринг и не заметил, как подошло к завершению бесконечное плетение косы. Оруженосец перевязал конец тонким кожаным шнурком, хорошенечко закрепил и отошел в сторонку, любуясь своей работой. На спину лорда спускалась толстая, в запястье эльфийки, туго заплетенная коса. Маэдрос поднялся с ощутимым вздохом облегчения. Айлор подхватился, откланялся своему лорду и скрылся в спаленке, торопясь урвать разрешенный кусочек желанного сна. Маэдрос же прицепил меч, накинул короткий плащ и покинул дом. Перед крыльцом терпеливо переминался с ноги на ногу коренастый серьезный эльф в поварском колпаке и накинутом на плечи теплом плаще поверх кухонной накидки. - Ломедил? – удивился феаноринг, сбегая по ступенькам, - ты что здесь делаешь? - Вообще-то погулять вышел, - повар был непроходимо серьезен. – Пройтись по утреннему холодку. А заодно приглядеть, не собирается ли какой-нибудь неблагоразумный лорд пятый день обходиться без завтрака. Вижу, собирается. Вовремя я, значит, тут появился! Так что пошли, владыка, на кухню. Там лепешки с маслом дожидаются, мед, вино. И сыру кусочек. - Ты с ума сошел, Ломедил? – возмутился Маэдрос, - Занимайся своим делом - готовь еду для эльфов, а я займусь своими делами. Так будет лучше для всех! - Ничего знать не знаю, ведать не ведаю! - рявкнул повар, молодцевато вытянувшись и выкатив круглые большие глаза на каменно-неподвижном лице. – А только чем быстрее окончатся разговоры, тем быстрей владыка сможет позавтракать. Тогда каждый из нас займется своими делами, как и было велено. - С тобой спорить - что воду решетом носить, - властитель Химринга плотнее завернулся в плащ и направился к кухне. Ломедил обменялся удовлетворенным взглядом с выглянувшим оруженосцем и затрусил в ту же сторону. В просторном, светлом помещении со множеством столов, шкафов и печей, Ломедил поставил меж наскоро раздутых углей маленькой жаровни кувшин с водой. В фарфоровую чашу плеснул немного красного вина. Чашу отставил, а севшему за стол Маэдросу придвинул блюдо с холодными, но вкусно пахнущими тминными лепешками, кусок масла, покрытый капельками воды и твердый ноздреватый сыр. Маэдрос взял лепешку, принялся намазывать маслом. Неожиданно дверь кухни чуть приоткрылась. Через образовавшуюся щель в кухню просочился толстобокий полосатый кот, держа в зубах крупную мышь. Ломедил брезгливо рыкнул. - Пошел к оркам, мошенник! Заразу тут еще разносить будет... - повернувшись к Маэдросу, повар нажаловался. - Никак не отучу эту бесстыжую морду мышей да крыс в кухню таскать! Как поймает, так и несет похвалиться доблестью! Кот постоял на пороге, глядя то на повара, то на лорда. Затем решительно направился к столу. Положил добычу перед Маэдросом, коротко мяукнул и уселся рядом со своим подношением, обвив пушистым хвостом беленькие лапки. Ломедил рассмеялся. - Гляди, владыка, он тебе мышь дарит... как раз к завтраку! Вот ведь умник полосатый! Знает, к кому подлащиваться нужно! Маэдрос нагнулся, почесал кота за ушком. - Спасибо, конечно, душа моя, но я, пожалуй, обойдусь лепешками. Так что ешь эту прекрасную мышь сам, - феаноринг немножко подумал, отрезал кусочек сыра и положил перед котом. - А это тебе от меня в благодарность! - Ой, владыка! - шутливо посетовал Ломедил, - что же ты наделал? Теперь этот хитрец возьмется постоянно тебе мышатину таскать - уж больно он сыр уважает! - Пусть это будет самым страшным, из того что случится со мной в жизни! - кошачье подношение явно подняло Рыжему настроение. Эльф стал неторопливо жевать лепешку, проникновенно рассуждая вслух. - Вот все говорят: лорд, король, властитель! Правит эльфийским королевством, ворочаем государственными делами! А скажи-ка мне, Ломедил, пожалуйста, какой смысл быть могущественным эльфийским владыкой, если каждый повар может распорядиться своим лордом по собственному усмотрению? К примеру, затащить на кухню и принудить к завтраку... Тем временем вода закипела. Повар разбавил вино кипятком, кинул в чашу пряностей, размешал мед и поставил напиток перед Маэдросом. - Король с трона вперед да вверх глядит, далеко видит, многое слышит... Повар же только в котел свой таращится, за кашей наблюдает, дабы не подгорела. Их сравнивать, все равно что бурную реку с родничком лесным сопоставлять! А только я вот что скажу: без родничков с притоками самая бурная река иссякнет, засохнет. А без реки роднички бесследно в песок уйдут, с концами исчезнут. Вот и выходит, что каждый на своем месте нужен. Лорду пристало командовать-распоряжаться. А повару - глядеть, чтоб наш грозный владыка голодным не остался. Ведь на сытый желудок все делать сподручнее: и орков давить, и государством править. Какое-то время в кухне стояла тишина. Лорд пил разбавленное вино с медом, задумчиво глядя на собеседника. Повар тем временем сполоснул руки в тазу с чистой водой. Вытер широким льняным полотенцем. подошел к шкафу и принялся что-то искать, шелестя кульками и погромыхивая посудой. Достал набитый мешок, развязал затянутое горлышко. Зашуршала, пересыпаясь в большущее решето, крупа. Будто сам по себе на столе возник шмат мраморно-белого, с алыми мясными прожилками сала, под умелыми руками Ломедила распался на небольшие ломтики. Остро пахнуло перцем. Жбан соли выдвинулся из-за ларя. Повар занимался делами не спеша, сосредоточенно. Как будто даже немного лениво. И невероятно быстро. - Да ты, оказывается, философ, - Маэдрос встал, отодвигая пустую чашу. – Благодарю, Ломедил, все было очень вкусно. - Будешь тут философом, над чашками да горшками колдуя, - бормотал повар вслед лорду и возился, успевая одновременно точить нож, перебирать крупу и наливать густые сливки в блюдечко на полу, - когда такую ораву эльфов накормить надобно. Да всех сразу! Да все торопятся! Причем один сладкой каши хочет, другой - рыбки жареной, а третий и сам не знает чего, только повкуснее! А под ногами нахальные коты вертятся, того и гляди споткнешься... Ладно уж, подлиза полосатая, иди, пей свои сливки, заслужил... кис-кис-кис! Дверь поварни то и дело открывалась, впуская помощников: поварят, кухонных эльфов, тестомесов, пекарок. В печах загудел огонь. Запахло дымом, сдобным тестом, пряностями. Кто-то побежал за водой. Работа кипела - эльфы просыпались, всех нужно было накормить до начала рабочего дня.