Первая эпоха. Так они и жили. Часть вторая.

Отряд собирался в дозор. Воины один за другим выходили на улицу, рассаживались по коням. Кто-то еще зевал, не отойдя от сладкого утреннего сна, кто-то разминался, приседал и размахивал руками. Двое приятелей с самым серьезным видом уверяли третьего, что сегодня во сне он жевал угол подушки. Третий смешливо отговаривался тем, что ему приснилась знаменитая жареная утка с яблоками - это, мол, вполне убедительная причина... Светловолосый эльф подтягивал подпругу. Большинство проверяли оружие. Стояла та веселая, непринужденная атмосфера, которая бывает меж старыми, доверенными товарищами, меж теми, кто вчера сдвигал кубки на пиру, а завтра будут прикрывать спину друга в смертельной схватке. Командир отряда Лиар уже сидел в седле. Рядом на высокого гнедого коня степенно усаживался еще один дозорный. Медленно влез, основательно расположился, поглубже засунул ноги в стремена, сжал в руке поводья. Полуобернулся к Лиару со словами: "До чего же у вас кони высокие - будто на сосну взбираешься!" Маэдрос узнал синду, дориатского гончара. Лорд Химринга мысленно одобрил решение бывшего орочьего пленника присоединиться к дозору. Наконец-то Иллад поймет, что орки - не страшные, ужасные призраки смерти и горя, а обычные враги, которых эльфы бьют за милую душу. А может, гончар и сам какого-нибудь черномордого прикончит - это поможет дориатцу вернуть если не радость жизни, то хотя бы самоуважение. Конюх подвел к Маэдросу большого вороного коня. Феаноринг привычно вскочил на лошадь без помощи рук. Опустился в седло, поправил сбившийся плащ. Проверил, легко ли выходит меч из ножен, не цепляется ли за что-нибудь. Аккуратно пристроил уздечку на луке седла. Передвинул щит, чтобы не мешался. Лиар подъехал ближе, чуть склонив в приветствии черноволосую кудрявую голову. - Айя, командир! - Айя, мой лорд! Примешь командование на себя? - Нет, Лиар, пусть все идет, как обычно. А я буду просто сопровождать дозор. - Да будет так, мой лорд, - командир отдал честь и направил коня во главу построившегося отряда. Маэдрос ехал рядом. Когда дозорные покидали крепость, оглушительно завопил петух. От петушиного крику все как бы проснулось, заговорило, забегало, застучало. Послышались эльфийские голоса. Стукнула распахнутая настежь дверь. Заблеяла коза, начали перекликаться овцы. Скрипнул колодезный ворот и тоненько зазвенело ведро, опускаемое в воду. Порывом легкого утреннего ветерка донесло различные запахи жилья: дыма от кухни, свежей колодезной воды, легкий "аромат" навозца со скотного двора. Отряд миновал окованные железом ворота и выехал за прочный дубовый частокол, надежно огородивший цитадель. Эльфы притихли. Говорить стали вполголоса, шутки и смех прекратились. Только позавчера такой же отряд, возвращаясь с патрулирования, у самых ворот наткнулся на большую банду орков. Стычка получилась знатной! Орков, конечно, перебили, но эльфам тоже изрядно досталось. К счастью, этим утром врагов поблизости от крепостных ворот не наблюдалось. Отряд направился вниз и вправо, по направлению к лесу. Вокруг крепости все было срублено, срезано, выкошено, унесено и сожжено, чтобы никакой враг к твердыне Маэдроса незамеченным подобраться не мог. Но ниже контрольной полосы дикие заросли остались неприкосновенны. Леса, раскинувшиеся вплоть до подножия холма, были прекрасны в любое время года. Но сейчас весеннее великолепие Химринга поражало. Все кругом торопилось расцвести, вырасти, созреть, поймать хотя бы малую частицу столь редкого в здешних суровых местах тепла и света. Розовато-белым кружевом ранних цветов покрылась дикая груша. Одуряюще сладко пахли мелкие, по колено коню, кустики лесной сирени. Солнце сквозило в молодой листве. Со всех сторон звенели птичьи голоса. Травы стряхивали тяжелую росу. Рыжая красавица лисичка что-то сосредоточенно кушала на крохотной полянке, нервно поводя из стороны в сторону пушистым огненным хвостом. Наперерез эльфийскому отряду, развернув веером черно-белые крылья, с тревожным криком метнулась крупная сорока. Лиса тут же подняла изящную голову с прилипшим к носу птичьим перышком, насторожила острые уши... и порскнула в чащобу, лишь ярко-белая кисточка на хвосте метнулась. Белка перепуганно зацокала, перепрыгнула с низкой еловой ветви на растущую повыше, уронила довольно увесистую шишку прямо на голову насторожившемуся командиру дозора. Шлем звякнул, глухо загудел. Лиар охнул и потер пострадавший лоб. По полянке прокатился приглушенный смех - тревога оказалась ложной. Глупая птица испугалась эльфов. Лисичка поверила сороке, а белка - подхватила панику. В результате командир обзавелся шишкой (не еловой), а солдаты повеселились. Кони дружно шли, чуть слышно цокая копытами по выступающим корням старых деревьев. В лесу стояла глубокая, спокойная тишина, которую лишь подчеркивал шелест молодой листвы и птичьи трели. Постепенно дозорные оттаивали, возвращали мечи на место, чуть расслаблялись, позволили напряжению отступить. То и дело вспыхивали непродолжительные разговоры, кто-то коротко рассмеялся. Строй не то, чтобы нарушился. Солдаты по лесу ехали неровной цепью, стараясь, однако, не отставать и не выбиваться вперед. Только разведчики, осторожно соскользнув с коня, бесшумной тенью скрывались в зарослях. Маэдрос откровенно наслаждался поездкой: грелся на солнышке, вдыхал пряные запахи земли и росы, чуть слышно напевал. Иллад аккуратно подъехал к лорду, благо ни один, ни другой не должны были держать строя. Синда расположился по левую руку от Маэдроса. Последний ехал с закрытыми глазами, подставив лицо ласковым теплым лучам. Дориатец задумчиво потрепал своего коня по холке, поправил меч. Какое-то время молчал, искоса поглядывал на феаноринга. Немножко покусал нижнюю губу, вздохнул. Снова провел рукой по конской гриве, взъерошил ее. Лорд заговорил неожиданно, не открывая глаз и не поворачиваясь к собеседнику. - Ну что ты, Иллад, мнешься? Давай, говори, что собирался. Домой вернуться хочешь? Пожалуйста, я никого не держу в Химринге. Только вот, прости, но сопровождающих дать не могу. Кто захочет, пусть поможет тебе добраться до Дориата. Желающих я отпущу. Но не больше пяти человек. Думаю, в товарищах у тебя недостатка не будет - ты со многими тут подружился. - Подружился я тут действительно со многими, даже не ожидал, - Иллад вздохнул. - Нет, мой лорд, не о том я печалюсь.... Вряд ли меня теперь король Элу примет. А если примет, то ничего хорошего из этого не получится: из Дориата я тайком убежал, детей не нашел, друзей растерял, да еще (прости) у лорда Маэдроса в крепости прижился. Ты и представить себе не можешь, как Серебряный Плащ тебя ненавидит! Всех вас, феанорингов... - Не без причины ненавидит, - Маэдрос открыл глаза, глянул на собеседника, легонько передернул плечами, будто феанариону на какой-то миг стало зябко и неуютно. - Хорошо хоть, за брата отомстить не пытается... - Что ты, мой лорд, говоришь?! - возмутился гончар до глубины души. - Чтобы король Элу на своих, на эльдар войной пошел?! Ты его черномордым считаешь? Если Феанор мог себе позволить битву с родичами, то повелитель Дориата никогда до такого не опустится... - дориатец спохватился, что говорит с сыном этого самого Феанора, замолчал, смущенно закашлялся. - Если бы Ольве не заупрямился, а отдал корабли, все было бы в порядке. Мы же их не насовсем забирали, на время. Так что не вся вина лежит только на нас. - Ты еще скажи, что они первые начали! - Иллад зло ударил рукой по луке седла, набычился. - Не к лицу лорду Первого Дома такие речи вести! Маэдрос упрямо тряхнул рыжеволосой головой. Глаза его под шлемом блеснули тусклым зеленым огнем. Казалось, владетель Химринга хотел что-то сказать, но смолчал. Лишь тонкие губы поджал. Какое-то время нолдо с синдой ехали молча, словно разделенные Альквалондэ - виной одного и обидой другого. Затем феанарион заговорил своеобычным спокойным тоном. - О схватке в Лебединой Гавани мы можем спорить до конца времен, но так и не придем к согласию. Так что давай-ка, Иллад, сменим тему. Потому что сейчас выяснять, кто прав, кто виноват в том давнем деле совершенно не к месту. - Я понимаю, лорд Маэдрос, - Иллад снова замялся, будто опасался чего-то. Или хотел затрагивать запретную тему. - В принципе... я хотел... собирался узнать... как ты справляешься со своими призраками? - сказал дориатец и как-то сразу увял, обмяк на седле, качнулся. Маэдрос не понял слов гончара, удивился его странному поведению. - Ты о чем говоришь, Иллад? Какие призраки? - Об этом самом... о плене, об орках... - Иллад закусил губу, лицо его исказилось, будто подернулось рябью. - Я совсем немножко времени у черномордых провел... и то по ночам ору, днями маюсь. Измучился весь, засыпать боюсь... Никак не могу забыть то время. Все встает перед глазами ... морды их... топоры... лапы с нагайками... жутко, непереносимо... а отделаться от этих картин не могу... как ты-то со всем этим справляешься? Ведь не видно... а ты гораздо больше времени в плену провел, перенес страшные вещи! Неужто у лорда Маэдроса в душе ни единой тени не осталось? - Ах, ты об этом... - Маэдрос горько усмехнулся одними углами губ. - Осталась у меня в душе тень огромная, тяжелая. И не одна. Кружат эти воспоминания, точно вороны кружат, так и норовят клюнуть побольнее. Но я давно уже понял одну важную вещь: несчастный эльф - слабый эльф. А я не могу позволить себе быть слабым. Понимаешь? У меня под началом таких вот, как ты, эльдар много. Моих подданных, моих друзей. Поэтому я крепко-накрепко запер все свои ужасы и кошмары на дне феа. Не даю им воли. Пусть лежат себе, словно камешки на дне ручья, наверх не лезут. - Я тоже так хочу! Научи меня, пожалуйста! - Иллад развернулся в седле, ища глазами взгляд лорда. Маэдрос глядел куда-то вдаль, чуть нахмурив высокие брови, на лицо его будто пепельное облачко набежало. Черты заострились, став почти восковыми. Глаза сузились, налились незнакомым холодом. Губы стиснулись в тонкую прямую линию, став почти незаметными. Иллад испугался, позвал. - Лорд Маэдрос! Что с тобой? - Что? Ах, да... конечно... ничего, - Маэдрос стряхнул зловещее облачко, став прежним. Глянул на синду спокойными зелеными глазами, откинул завернувшуюся полу плаща. - Как тут научишь? То, что мы пережили, никуда не пропадет, как бы мы ни старались. Можно только отвлекаться. С эльфами разговаривать, сражаться, работать, песни петь в крайнем случае, чтобы мысли свои черные заглушить. А по ночам нам придется справляться. Вот так и будем кричать во сне, просыпаться в холодном поту, горевать. А потом привыкнем. Обязательно привыкнем. Другого способа нет. Разочарованный Иллад поблагодарил и отъехал на свое место. Поход продолжался. Солнце ощутимо припекало даже сквозь густые кроны деревьев. В воздухе толклись мошки. Где-то высоко в кронах птичий голос повторял высокую трель "чи-чи-чи-чип". Сильно пахло разогретой землей, молодыми листьями и чем-то сладким, нежным, как пахнет только весной, когда все молодо, полно сил и жизни. Отряд неспешно огибал середину холма. Незаметно перевалило за полдень. Тени стали немножко длиннее, а ветерок чуть прохладней... Где-то неподалеку стрекотала взбалмошная сорока... Ни один куст густого орешника не качнул зеленой лапой, когда из чащи вылез молоденький разведчик с не по возрасту серьезным, почти суровым лицом. Этот мальчик бесшумной кошачьей поступью подошел к Лиару и негромко, быстро сказал, кивнув влево: "Командир, там впереди суета какая-то подозрительная. И вопли орочьи". Лиар словно маску натянул, изменился лицом, поскучнел, собрался. Коротко бросил товарищам: "Подтянись!" Эльфы тут же прекратили разговоры и смех, сосредоточились. Лиар кивнул Илладу на место в середине колонны, коротко предупредил: "Вперед не лезь". Иллад послушно занял указанное место - воинской дисциплине среди эльфов Первого Дома дориатец выучился очень быстро. Маэдрос тронул коня коленями, выезжая вперед. Лиар занял место рядом с лордом. Умные аманские кони переступали очень осторожно, почти неслышно. Эльфы обнажили свои мечи невероятно тихо, не звякнув лезвием, не зашуршав ножнами. Веселая компания друзей, выехавших на конную прогулку, разом превратилась в отряд великолепных воинов, готовых хладнокровно умирать и столь же хладнокровно убивать. В буреломе сгрудились орки. Гомонили, махали ятаганами, пытались достать противника. Неизвестный герой яростно оборонялся, забившись в неглубокую яму, образованную торчащим вверх и в стороны корнем рухнувшей ели. Этот корень, развесистый, кудластый, похожий на скрюченную птичью лапу, не давал врагам подобраться, надежно защищал тылы бойца. Тихонько подъехав ближе, Лиар поднял руку с мечом и быстро опустил. По этому знаку нолдор с громкими криками, напали на врагов. Орки развернулись. Закипела ожесточенная схватка. Конные эльфы имели преимущество перед пешими врагами. Тем более что на стороне нолдор была внезапность. Но растерявшиеся поначалу воины Моргота сопротивлялись отчаянно. Ятаганы и топоры против длинных нолдорских мечей. Черномордые против эльфов - извечное противостояние... Бой был жесток. И короток. Из орочьего отряда не ушел никто. Перебив нападавших, эльфы подъехали ближе, спеша узнать, кто столь отважно отбивался в одиночку от целого отряда. Герой оказался настолько неожиданным, что эльфы сначала глазам своим не поверили. Как только упал последний орк, по лесу прокатился торжествующий крик: «Меее!» - и прямо на лорда помчалось, разливая вокруг себя душный животный запах, нечто размером с жеребенка-переростка, темное, мохнатое, увенчанное острыми, загнутыми рогами. К счастью, быстрый конь Маэдроса успел увернуться. Рога лишь звякнули по сбруе. Пролетев мимо цели, буйный козел затормозил на всем скаку, развернулся и черной, вонючей молнией бросился в чащобу, лишь коротенький хвостик развевается, словно флажок по ветру, да репьи на боках мотаются грязными помпонами. Однако Первый Дом так просто свою добычу не выпускает. Пятеро конников устремились за беглецом. Погоня была довольно долгой. Козел хитрил, нырял меж близко растущих деревьев, где не пройдет конь. Почти ползком лез через бурелом. Продирался по густому малиннику, оставляя на колючих кустах клочья свалявшейся шерсти. Но упорные нолдор не отставали, благо преследователей было значительно больше. Наконец боевитое животное устало. На небольшой, поросшей мятой и крапивой полянке, козел прислонился к вековому дубу широким, крутым задом, грозно нагнул голову, выставил вперед острые рога, собираясь вновь затеять баталию. Эльдар немножко растерялись. Сгрудились неподалеку, переговариваясь. Драться с козлом, подобно черномордым, никому не хотелось. Но и оставлять животное в лесу было нельзя. К счастью, один из эльфов оказался докой по части усмирения домашних тиранов. Риан, так звали отважного эльфа, отъехал назад, тихонько спешился, обойдя дерево сзади, осторожно подобрался и ловко ухватил козла за рога. Животное мотнуло головой, но эльф держал крепко, ловко; будто танцуя, уворачивался от лягающихся копыт. Еще один из воинов спешился, быстро снял пояс, набросил на плененного козла вместо ошейника. Понявши, что попался, паршивец успокоился, стоял тихо, изредка встряхивая кудлатой головой и шкодливо рыская по сторонам желтыми блудливыми глазами. Эльфы вскочили на коней. Риан потянул за длинный конец пояса. Козел потряс головой, понял, что не сможет освободиться. И неспешно потрусил следом за всадниками. Объезд Химринга продолжался. Время шло. Эльфы ехали по лесу. Рогатый пленник неохотно тащился в хвосте колонны, постоянно норовя остановиться, дабы пожевать какую-нибудь особо вкусную травку. Пели птицы. Шелестели листвой деревья. Мелькнул за кустом заяц, переполненный страхом и любопытством. Вдалеке небольшой пятнистый олень ощипывал какой-то куст и не обратил на отряд никакого внимания. Наверное, куст очень вкусный попался.... увлекся олешек! И никаких всполошенных сорочьих криков, никакой тревоги. Разведчики время от времени подходили к командиру, докладывая, что впереди все спокойно. В какой-то момент Лиар глянул на видневшееся в просветах меж вершин небо, определяя время. - Вот и солнышко к горизонту склоняется. Надо же, как день незаметно пролетел. - Ну и хорошо, - сказал Иллад, передернув плечами. - Скорей бы домой, мне до сих пор в этих незащищенных лесах как-то не по себе. - По тебе и не скажешь, - улыбнулся другу Лиар. - Дрался ты отменно. Орков трех зарубил? - Двух, третьего только подсек слегка... - довольно отвечал Иллад. Маэдрос тем временем чуть придержал коня, чтобы оказаться рядом с эльфом, который так ловко поймал козла, схватив за рога. - А ты молодец, Риан! Живо этого негодяя скрутил! - Это старый знакомец, можно сказать, приятель, - засмеялся Риан, - Много этот красавчик крови попортил и мне, и моим товарищам, пока я не научился с ним обращаться! - Если ты его приятель, - улыбнулся лорд, - то мне страшно даже подумать, что сие чудище вытворяет с НЕприятелями! - Не зря же этого героя целый отряд черномордых захватить не мог! - Риан перегнулся с седла, похлопал козла по мохнатому боку. В ответ бессовестное животное злобно махнуло рогом. Риан проворно убрал руку и отъехал чуть дальше. Погода тем временем явно портилась - собиралась гроза. По небу бежали низкие лиловые тучи. Порывами налетал холодный ветер. Горьковато, свеже благоухало можжевельником и полынью. Где-то в глубине небес едва слышно ворохнулся гром. Будто в ответ этому ворчанию, по лесу разнесся крик: "Морэламан!" И снова: "Морэламан!" Затем ближе: "Морэламан! У меня морковка есть! Хочешь морковки? На-на-на! Морэламан!" Низкий голос, как бы в ответ первому, злобно рявкнул: "Бауглир! Бауглир! Чтоб тебя раскорячило!" Третий голос, юный, переливчатый, отчаянно завопил: " Бауг... Морэламан!" - и захлебнулся смехом. Козел остановился, прислушался. Мгновение стоял, опустив рогатую голову. Затем попытался рвануть в лес, подальше от голосов. Но ошейник не пускал, а крики приближались. Тогда хитрое животное спряталось за конем своего поводыря. Легонько затрещал валежник, зашуршали палые листья. Раздвигая ветки деревьев, осыпая вечернюю росу, на поляну выбрались трое жителей Химринга в сапогах, заляпанных навозом, и серых рабочих накидках. Двигаясь боевым треугольником, так чтобы защищать спину друг друга, прикрываясь обнаженными мечами, нолдор кричали и переругивались. - Бауглир, скотина! - низким злобным голосом орал крепкий нолдо, похожий на средних размеров дуб. - Ты что, провалился? Где ты бродишь, орочья закуска?! - Дафинир! - озабоченно отвечал всем известный эльф Мабринейл, главный из тех, что ходят за животными. - Поспокойней, пожалуйста! Не надо так кричать, а то Морэламан испугается. Ведь наш малыш ласку любит... - Утю-тю, колокольчик полевой! - огрызался злобный Дафинир. - Рогами лупцевать всех подряд любит наш малыш! Капусту воровать, коз крыть, да по лесу шляться! Это - да, это он целыми днями готов делать! Морэламан... Бауглир, и нет ему другого наименования... - Дафинир прав! - хохотал третий, совсем юный эльф. - Бауглир он настоящий, а никакой не Морэламан! - Потише нельзя? - Лиар успокаивающе похлопал по шее встревоженного криками коня. – Еще немножко, и мы бы вас мечами встретили. И не только мы... Тут неподалеку орочья банда толклась. Хоть и небольшая, а все же неприятная. Вы вполне могли на нее нарваться. - Орки?! – Мабринейл блеснул черными большими глазами, став неуловимо похожим на озабоченного скворца. – Орки это плохо, орки – это никуда не годится. - Ну да, - согласился Маэдрос. – совершенно согласен. А что вы тут раскричались? Ищете кого? - Ужас Химригна решил проветриться, мой лорд, – с отвращением выдохнул Дафинир, опуская меч и подходя ближе к Маэдросу. - Козел Морэламан сиречь Бауглир, чтоб его волколаки сожрали, ухитрился каким-то образом открыть калитку на заднем дворе и удрал в лес! Предоставить бы каналью его судьбе - всем бы легче стало. Но Мабринейл нежно любит свое косматое сокровище и ни за что не согласится с ним расстаться. - Подавятся бедные волколаки нашим ко...козликом! - третий эльф уже стонал от смеха, так его забавляла эта история. - С одного духу сомлеют... кстати, мне чудится, или тут и в самом деле Бауглиром попахивает? - Перестаньте! - одернул товарищей сердитый и озабоченный Мабринейл. - Вам все шуточки! И вообще, прекратите звать честное животное поганым именем Врага Мира! У него есть нормальная кличка: Морэламан. - У Врага Мира? - нарочито удивленно спросил Дафинир. На этот раз все эльфы вокруг расхохотались. Мабринейл нахмурился и покраснел от злости. Он пытался что-то говорить, но смеющиеся товарищи его не слушали. В конце концов Мабринейл ударил рукоятью своего меча в висящий у стремени щит Лиара. Оружие громко зазвенело, и понемножку воцарилась тишина. - Вы вот смеетесь, друзья, над Морэламаном, а зря. Козел, он конечно, злющий, подлый, чуть не доглядишь – подберется сзади, да так рогами поддаст, что к Митриму улетишь! Но умница редкая. И, как племенной, совершенно незаменим. Так что простите, дозорные, но нам нужно дальше Морэламана искать. Без него наше стадо коз развалится. - Кстати, Иллад, - ухмыльнулся ехидный Дафинир, - тебе эта ситуация с поисками Бауглира... - Морэламана, балбес! - сердито поправил друга Мабринейл. Тот покладисто согласился. - Ладно, пусть будет Морэламан... так тебе наши поиски в лесу ничего не напоминают? А? Иллад? - Не смешно! - отрезал мгновенно вспыхнувший синда. Знакомый со слабостями дориатского гончара Лиар тут же повернулся назад, разыскивая взглядом одного из своих воинов. - Риан, голубчик! Покажи-ка нашу добычу. Уж не Морэламан ли нам попался? - ОН, конечно! Я бы эту тварь и с закрытыми глазами, по одному духу узнал! – Риан подъехал ближе, таща за собой упирающегося козла. – Вот, гляньте, друзья. - Морэламан! – ахнул Мабринейл, всплеснув руками. – Ты где шатался, безобразник?! Мы тебя обыскались! Пошли домой скорее! Довольный находкой эльф застегнул на козлиной шее мягкий, но крепкий ошейник с длинной металлической цепочкой, вернув импровизированный поводок хозяину. Тот понюхал, скривился и брезгливо засунул оскверненный пояс в седельную суму. Три скотовода потащили своего подопечного в крепость. По лесу раздавался, затихая, голос Мабринейла, который продолжал отчитывать питомца. - Зачем же ты убежал в лес, Морэламан? А если бы тебя орки поймали, на суп пустили? Тебе бы это понравилось?! Ну ладно, нагулялся хоть, голубчик? Пошли скорее домой, там козочки ждут, плачут без господина своего. Ломедил тебе целое ведро яблочных очисток с кухни прислал. Они пироги пекут, а обрезки нашему Морэламану... А ты где-то шляешься! Не стыдно тебе... Мабринейлу отвечало басовитое меканье и фырканье. Видимо, эльф со своим питомцем друг друга прекрасно понимали. Эта компания шла напрямик, через кусты и деревья, через бурелом, не страшась никаких орков. Да и чего им бояться? Крепкие мечи эльфов и не менее крепкие рога Морэламана были порукой тому, что необычная команда вполне сможет за себя постоять. . По крайней мере в густом непролазном кустарнике, которым были покрыты средние части склона. А конный отряд поехал там, где могли пройти высокие аманские кони. Дорога была длиннее, но проще, открытей...