Первая эпоха. Так они и жили. Часть вторая.

Феаноринги спешились в лагере Второго Дома. Юный паж повел гостей к заранее выстроенному павильону совета. Перводомцы в легком недоумении оглядывались, отставали, застревали по дороге. Все кругом разительно отличалось от того, что видели братья в первый свой приезд! Тогда голые деревья выбрасывали черные ветки и сучья к низкому хмурому небу, среди вязкой грязи серели пятна полу растаявшего снега, зябкий сырой ветер пробирал до костей. Сейчас вовсю бушевала яростная эндорская весна. Молодая зелень опушила деревья, расстелилась упругим ковром по земле. Небо радовало глаз пронзительной синевой. Ближний лес таял в золотистой солнечной дымке. Птицы заливались так звонко, что приходилось повышать голос, дабы собеседник тебя расслышал. Мир казался юным, прекрасным, почти как в Валиноре. А Моргот - всего лишь крупинка ржавчины на яркой палитре. Вычистить негодяя и строить жизнь по своему разумению - чего еще желать валинорским изгнанникам?! Изменилась не только природа. Эльфы Второго и Третьего Домов при виде феанорингов больше не собирались в группки, не шептались и не сжимали втихомолку кулаки. Ненависть к предателям не полыхала во взорах. Воздух не пропитался жаждой мести. После воссоединения нолдор жизнь в лагере текла своим чередом. На приехавших просто не обращали внимания: у каждого были свои дела, своим заботы… Низенький совсем юный эльда, пыхтя от натуги, в обеих руках тащил здоровенное ведро воды. Вода бултыхалась, выплескивалась. Колени и рукава эльфа были мокрешеньки. Мимо водоноса неспешной рысью проехал отряд охотников с притороченными к седлу тушами косуль и оленя. Где-то перекликались высокие голоса эльфиек: - … иди сюда, помогай! - Не могу! У меня хлебы горят… Неподалеку большая группа подростков училась сражаться на мечах. Взрослый черноволосый нолдо мерно командовал: «И-раз, мечи подняли. Левая рука на отлете. И-два, правую ногу отставили, держим равновесие, держим, не заваливаемся назад!» Высокий худощавый мальчик абы как исполнял команды тренера, каждый раз стараясь дотронуться до серьезной девочки, стоящей впереди. Когда мальчику удавалось, он расцветал улыбкой, принимался бодро и непринужденно размахивать руками, чуть ли не роняя деревянный меч. Девочка сердилась, передергивала лопатками, пыталась отдалиться, но не могла покинуть строй. Хмурила бровки и тренировалась еще старательнее. Взрослый эльда увеличил темп: - И-три, отскок назад, меч держим на уровне груди, острием вперед… Хеледир, не донимай Идриль – она разозлится и оторвет тебе косу! Ребята весело зашушукались. Пойманный с поличным мальчик вспыхнул алым маковым цветом. - Она может! – и залюбовался злым девчоночьим профилем. - Я могу, - хмуро подтвердила девочка. Полоснула неудачливого поклонника яростным синим взглядом и отвернулась. Высоко вздернула упрямую пышноволосую голову, картинно приготовившись исполнять команды начальника. Но споткнулась о незаметную кочку, взмахнула руками и упала вместе со своим тренировочным мечом прямо в объятья довольного Хеледира. Окружающие захохотали, зааплодировали. Девочка досадливо высвободилась. Какой-то миг стояла неподвижно, кусая губы. Потом не удержалась, рассмеялась вместе со всеми. К большому павильону, еще пахнущему свежим деревом, шли Фингон с Финродом. Последний торопливо доедал кусок остывшей лепешки и говорил собеседнику, оживленно блестя глазами. - …Не успел позавтракать с этим советом… Кстати, Фингон, ты не поверишь, я вчера вечером клад нашел! У себя в кармане старого плаща. Кольца, броши, цепочки и так далее. Видимо, когда мы в Эндорэ уходили, мать сунула пригоршню драгоценностей. На всякий случай... А я не заметил. Так и ехали бирюльки по Хелкараксэ до самого Митрима. Я и не подозревал, что набит ювелирными изделиями. Ведь кольца эти с цепочками не весят почти ничего. Я и обнаружил-то свою поклажу нечаянно. Вчера вечером решил привести в порядок лисий плащ теплый. А то висит без дела, грязный, мятый, завязки оборваны. Стал карманы проверять перед стиркой, гляжу – золото блестит! Ну, думаю, повезло. Так что, если дяде нужно – могу поделиться… - Да нет, - Фингон пожал плечами, - зачем украшения в Эндорэ? Здесь мешок овса и то нужней. - Ну если вдруг расплачиваться с кем-нибудь придется, - Финрод доел свою лепешку, вытер руки и рот тонким льняным платком, – помни, у меня есть вещи аманской работы. - Побереги для своего королевства, - Фингон дружески хлопнул брата по плечу и шагнул навстречу Маэдросу. - Привет! – сказал старший феанарион, подходя к братьям. – Первый Дом в полном составе приехал на совет. - Как жизнь, эльфятки? - вынырнул откуда-то нахальный Амрас. – Заждались, поди, Первый Дом? Шагу без нас ступить не можете… - Общий привет! – следом за близнецом взорам эльфов явилась плутоватая физиономия Амрода. – Признайтесь, нолфинги-арфинги, вы ведь с рассвета на дорогу бегаете, нас драгоценных, выглядываете! Ну вот, мы изволили прибыть – можете расслабиться… - Айя! – отозвался Финрод, улыбаясь. – Какие же вы все-таки, ребята! Неподражаемые… - Да, мы такие! – самодовольно ухмыльнулись близнецы и синхронно хлопнули себя кулаками в грудь. – Герои! Орлы! - Гуси лапчатые, - Маэдрос привычным жестом легонько стукнул братишек лбами. – Уймитесь, колокольные головы. Амбаруссар хамить не полагается, для этого Карантир есть. - Айя, - Фингон тоже улыбнулся, приветственно кивнул. Золотые ленты в черных косах старшего сына короля заиграли солнечным блеском. – А мне кажется, что Инголдо прав. Рыжики, в самом деле, неподражаемые! - Начинаем совет? – Маэдросу явно надоели дурачества близких. - Погодим еще, - отозвался Фингон, оборачиваясь к близкому лесу и что-то выискивая взглядом. – Отец вот-вот прибыть должен. Дождемся его и начнем. - Я рад, что Фингольфин будет на совете, - сказал Маглор, подходя с лютней в руках, - как-то неловко без верховного короля говорить о судьбе его подданных. Приветствую вас, братья! А я песню только что сложил. Хотите послушать? Эльфы охотно согласились. Второго сына Феанора любили все без исключения. И великолепные песни его слушали с удовольствием. Маглор слегка откашлялся, взял негромкий аккорд. Но запеть не успел. - О каких подданных короля Фингольфина может идти речь? – вмешался в разговор незаметно подошедший Куруфин. – Лично моим владыкой является лорд Маэдрос. Айя, кстати. Финрод кивнул головой в знак приветствия и отошел. Ему не хотелось ввязываться в споры с феанорингами. Ему вообще не хотелось ни с кем ссориться в такое чудесное весеннее утро. - Айя, Куруфин! – приветливо отозвался Фингон, принимая на себя обязанности хозяина. - А кто это стоит рядом с тобой? Неужели Келебримбор? Надо же, Курьо, как сильно вырос твой сын, как возмужал! Я не признал бы его, встреть где-нибудь в лесу или в поле. Айя, юный куруфинвион! - Мне бы хотелось считать себя взрослым, - хрипловато и немножко развязно от смущения отозвался юноша. Эльфы переглянулись, обменялись улыбками. Келебримбор покраснел и набычился, растеряв свой обычный невозмутимо-серьезный вид. Тут подошли Келегорм с Карантиром, но ничего сказать не успели. На луг, звеня удилами, ворвался высокий снежно-белый конь со статным латником. Голубой щит искрится кристаллами. Покрытые серебром доспехи отражают солнечные лучи, словно зеркало. Всадник ловко спрыгнул наземь, кинул щит подбежавшему оруженосцу и направился к группе разговаривающих эльфов быстрым, каким-то величественным, поистине королевским шагом. Подойдя почти вплотную, воин снял шлем с бело-голубым развевающимся плюмажем, явив миру лицо верховного короля нолдор. Эльфы замолчали, склонились в приветственном поклоне. Король быстро освободился от лат, передав их оруженосцу, оставил только перевязь с Рингилем на боку. - Айя, сын, приветствую вас, лорды! Вот я и вернулся, можем приступать к совету. Фингольфин двинулся к новенькому деревянному павильону, здороваясь по дороге со встречными эльфами. Они провожали своего короля такими восторженными взглядами, что у Маэдроса захватило дух. Сыновья и племянники отправились вслед за Фингольфином. «Меня бы так подданные любили!» - завистливо гыркнул Карантир и саданул подвернувшийся под ногу камень. Камень оказался неожиданно массивным, и Темный больно зашиб пальцы левой ноги. Что радости мрачному феанорингу естественно не добавило. Неожиданно дядя замедлил ход, чуть повернулся, подхватил под локоть Маэдроса. - Пошли, высокий лорд, я хочу, чтобы ты занял место рядом со мной! - Как будет угодно, мой король! Я гляжу, вы выстроили специальный павильон для совета? - А как же! Не собираться же в моем кабинете – там места на всех не хватит… Обмениваясь приличествующими случаю фразами, бывший и настоящий короли нолдор вошли в здание совета: большую залу с распахнутыми окнами, насквозь пронизанную солнечным светом и теплым весенним ветром. Занимая половину восточной стены, в павильоне висела подробная, разноцветная карта Эндорэ. Рядом на высоком табурете лежала тоненькая кленовая палочка с острым концом. В середине залы стоял большой дубовый стол, окруженный разномастными стульями и скамьями. Во главе стола находилось высокое кресло, украшенное искусно вырезанным гербом Второго Дома. Сумрачный Карантир довольно громко бросил в пространство: «А ведь там могла быть звезда Феанаро!» Келегорм молча сверкнул глазами из-под нахмуренных бровей. Куруфин скрипнул зубами и отвернулся. Келебримбор не знал, радоваться ли ему, что Маэдрос находится далеко и ничего не видит, или жалеть, что старший не может приструнить мятежных братьев. Эльфы заняли места, согласно этикету, сейчас это было важно. В подготовленное кресло опустился король нолдор Средиземья. Справа и слева расположились Маэдрос с Финродом, как главы своих Домов. Совещание началось. В ожидании приезда главного вестника, принца Ангрода, разбирались мелкие дела. Один из лучших эльфийских разведчиков, Глерафад с парой помощников, были посланы Фингоном на поиски местных эльфов. Глерафад выступал первым. Рассказ гонца был простым и коротким. - Когда я получил королевское распоряжение, то отобрал своих лучших товарищей: Скорого Лерина и Даранира. Мы посовещались и отправились вот сюда, - командир разведчиков показывал, ведя по карте кленовой палочкой. - Из лагеря выехали втроем. Скакали… дай, король, сообразить… пять… да, точно, пять дней от восхода до заката. И еще полдня. Где-то после полудня увидели мы, что дорога разделяется на три широких тропы, и разъехались. Вот здесь, – кленовая палочка описала небольшой кружок на карте и метнулась в разные стороны. - Я отправился в лес, Скорый Лерин к безымянному ручью, а Даранир поскакал в сторону степей. Скорый Лерин только что вернулся, ну да он сам расскажет. Даранира еще нет. Боюсь, не случилось ли с ним чего нехорошего. Орки в степи так и рыщут. А Даранир на руку горяч, да и отступать не привык… Фингольфин легонько кашлянул, возвращая рассказчика к теме. Эльф спохватился. - Ах, да, что же это я? В общем, по лесу я ехал еще два… нет три, почти четыре дня. Совсем под вечер меня остановили два чужих лучника. Они сидели в чаще так хорошо замаскированные, что я въехал в засаду вместе с конем. Вначале пленившие меня авари никак не могли понять, откуда незнакомый эльф взялся в их лесу. Чуть не приняли меня за морготова шпиона и собирались даже расстрелять. Но потом решили отвести к вождю в селение. Находится оно примерно здесь, - Глерафад очертил указательной палочкой довольно большой фрагмент леса. – Точнее не скажу: непосредственно в селенье меня доставили с завязанными глазами. Авари-разведчики настаивали на этой предосторожности. Я не стал отказываться. В конце концов, каждый обороняется от Черного Врага, как может. Так что я хочу сказать? Вождь и его помощники не без труда, но все же разобрались, откуда появился я. А когда поняли, то очень обрадовались приходу аманских собратьев. Кажется, бедняги авари уверены, что валар прислали нас на помощь здешним эльфам в их борьбе с Морготом. Я не стал никого разуверять. - Правильно, - наклонил голову король Фингольфин. – Не стоит выставлять напоказ все наши неприятности. Некрасиво, неудобно. Может оттолкнуть потенциальных союзников. Да и не особо-то этих авари касаются внутренние дела нолдор. Познакомившись поближе, мы, естественно, расскажем все. Но в нужное время и в нужном месте. А пока пусть думают, что мы – посланцы высших сил… - Я не желаю, чтобы кто-либо считал меня валарским прихвостнем! – поморщился Карантир. Куруфин с Келегормом усердно закивали, соглашаясь со словами Темного. Но под уничижительным взглядом Маэдроса братья неохотно притихли. Глерафад продолжил свой незамысловатый рассказ. - Что сказать о здешних эльфах? Пробавляются в основном охотой и собирательством. Немножко рыбачат. Скрываются в лесах. Морготу эти авари враги скорее в душе. Прекрасные лучники, но с мечом управляются гораздо хуже нас. Поэтому открытого боя не принимают, активных боевых действий не ведут. Лишь издалека отстреливают забредших врагов. Вряд ли лесные эльфы в силах оказать существенную помощь в нашей войне с Черным Врагом. Скорее самих авари придется защищать от орочьих набегов. Что еще? Бытовое. Зерно авари высаживают на крошечных делянках посреди леса, так чтобы самим только-только хватило, так что об обмене не может быть и речи. Дичи лесные эльфы добывают много и охотно поделятся в обмен на железные изделия: ножи, ведра, лопаты. А также наконечники копий и стрел, кинжалы, металлические части луков. Болотное железо, которым обходятся их кузнецы, дрянное, хрупкое. А вот качество выделки шкур необычайно высокое. Хорошо выделанную и выщипанную беличью шкурку можно принять за лоскут шелковой ткани. Нашим кожемякам неплохо бы у авари поучиться. Я закончил – больше рассказывать нечего. - Что же, это важные сведения, - подвел итог король Фингольфин. – Мы примем к сведению сказанное Глерафадом. А теперь давайте заслушаем, что нам поведает Скорый Лерин. Скорый Лерин почти слово в слово повторил рассказ своего командира. В другом поселении авари происходило все то же самое. Чащоба леса, лучники, небольшая деревня. С Морготом никто всерьез не воюет, но посильную помощь окажут обязательно. В ожидании Ангрода, нолдор сии доклады слушали вполуха. В воздухе копилось нетерпение…. Наконец третий сын Финарфина вошел в павильон совета, снимая на ходу перчатки для верховой езды. Сапоги и платье арфинга были покрыты толстым слоем дорожной пыли. Лицо усталое, задумчивое. Под глазами сероватые круги. Сразу видно, что эльф долго скакал и мало отдыхал. Ангрод был довольно сильно похож на своего старшего брата Финрода: такие же золотые волосы и мягкая улыбка. Но от отца средний арфинг получил не только «железное» имя*, но также глаза серо-стального оттенка, крепкие, как железо, руки и вспыльчивый, огненный нрав, которым отличалось большинство потомков Финвэ. Ангрод стоял перед высоким собранием, машинально заправляя перчатки за широкий пояс. Обводил эльфов глазами и думал, как нолдор отнесутся к его словам. Элу Тингол не был чересчур приветлив. Хотя о какой приветливости вообще могла идти речь? Можно лишь надеяться, что король Фингольфин сумеет принять решение, удовлетворяющее всех. По павильону разливалась томительная тишина. Ангрод чувствовал на себе десятки взглядов. Дольше молчать было нельзя. Арфинг заговорил. Он рассказал, как прошел через Пояс Мелиан, через Волшебный Лес. Как прибыл ко двору короля Тингола. Последний принял гонца от западных эльфов не слишком дружелюбно, однако и не прогнал с порога. - Я рассказал Элу Тинголу, - немножко запинаясь, говорил Ангрод (он никогда не любил выступать перед большой аудиторией), - о наших делах на севере. Про нас вообще, про нашу жизнь, про нашу численность и силу нашего войска. - Неужели эти сведения стоило выбалтывать при первой же встрече? – бормотнул неугомонный Карантир. Ему резко отвечал верховный король. - Эльфы Дориата не враги нолдор. Нам нечего делить, и противник у нас один. Нолдор зашумели. Феаноринги возмущались, кое-кто из втородомцев примкнул к смутьянам. Остальные пытались утихомирить крикунов. Фингольфин, прикусив с досады нижнюю губу, постучал по столу тушечницей. Маэдрос, чуть привстав, рявкнул братьям: «Замолчали!» Дождавшись тишины, Ангрод продолжил. - Постольку поскольку все три Дома примирились, я не счел нужным осведомлять дориатского короля о наших разногласиях, Клятве Феанора, Альквалондэ и тому подобном. - Ну, хоть на это хватило ваниарского ума, - донесся от стола ехидный голос Куруфина. - Мудрое решение, - одобрил Фингольфин. – Я рад, что ты оказался достаточно дальновиден в своих переговорах. Подбодренный похвалой дяди, Ангрод заговорил немного увереннее. - Король Элу выслушал меня и ничего не сказал. - Прям так уж и ничего? – усомнился Фингон. Ангрод нашел говорившего глазами, кивнул ему. - Король Элу был деловит и немногословен. Про нолдор не спросил ничего. Даже о судьбе своего друга Финве не пытался разузнать. Тингол молча выслушал мой рассказ, никак не дав понять, осуждает он нас или одобряет. Посидел, посмотрел на свою жену. Кажется, Элу хотел увидеть реакцию супруги. Но королева Мелиан молчала и глаз не поднимала. Элу нахмурился. Долго думал, что-то решал и высчитывал. Потом велел передать следующие слова… – вестник на миг замялся, - понимаете, то, что я сейчас скажу, я скажу не по своей воле, а как голос короля Дориата. Элу Серый Плащ передает тем, кто послал меня… - Ладно уж, - кивнул головой Маэдрос, - говори. Мы поняли, что ничего хорошего не услышим! - В Хитлуме нолдор смогут поселиться в нагорьях Дортониона. Восточнее Дориата есть пустынные и дикие земли, они тоже свободны и готовы принять аманских эльфов. В других же краях обитает мой народ. И я не потерплю, если их будут притеснять или изгонять из обжитых мест. Так что хорошенько подумайте, западные принцы, как вам быть, как жить. Потому что хозяин Белерианда именно Я. МОЕМУ голосу повинуются здешние жители. А вы тут всего-навсего нежданные гости. Так ведите себя деликатно, как подобает вежливым гостям! И последнее. В Дориат не войдет ни единый чужак. Никто, кроме приглашенных мной и тех, кто в отчаянном положении будет просить у меня помощи, не переступит границ моего королевства! Ангрод обвел серыми блестящими глазами собрание притихших эльфов и как-то смущенно закончил. - Вот таков был ответ короля Элу Тингола. Вестник договорил и сел к столу, вокруг которого расположились участники совета. Из кувшина плеснул воды в серебряный кубок, принялся быстро пить. Было видно, что долгая речь иссушила горло молодого эльфа. После последних слов Ангрода поднялся шум. Особенно громко возмущались пылкие сыновья Огненного Духа. Но кое-кто из Второго и Третьего Домов почти не отставал от собратьев. Речь дориатского короля аманским эльфам показалась наглой и оскорбительной. Фингольфин нахмурился. Фингон, опустив голову, грыз костяшку указательного пальца, и не было понятно, что наследник нолдорской короны думает о словах Серого Плаща. Финрод казался озадаченным, потирал висок кончиками пальцев, нерешительно покашливал. Маэдрос же откинулся на спинку кресла. Провел левой рукой ото лба к затылку, поправил медный венец и непринужденно рассмеялся. Гомон стих. Все, даже родные братья, воззрились на старшего феаноринга. Одни с возмущением, другие с недоумением. Третьи – с каким-то интересом. Маэдрос отсмеялся, наклонился вперед и заговорил весело, чуть хрипловато. - Почему все кругом так переполошились? Что в поведении Элу Тингола вас чрезмерно удивило? Он же король, Владыка земель и отец своих подданных. Что должен делать король, как не охранять свои владения? Иначе это будет не повелитель, а пустое место. Естественно, Тингол великодушно отдал нам земли, до коих не в силах дотянуться. А вы что хотели получить? Волшебный лес? Готовые возделанные поля? Может само Потаенное Королевство? Не мечтайте, братия! В Дориате престол уже занят Элу Тинголом. Так пускай Серый Плащ и дальше там повелевает. Да в меру осмысления радуется, что в соседях у него потомки его друга Финвэ, а не морготовы твари. Мы же возьмем себе земли, какие захотим и будем на них делать, то, что сочтем нужным! Неожиданно поднялся Карантир. Феаноринг был высок, могуч. Квадратные плечи развернуты. Серые глаза казались темнее черных. Эльф стоял у стола, чуть наклонившись вперед, опираясь на крепко сжатые кулачищи. Бугры мышц перекатывались, ходили ходуном под тонким полотном рубахи. Буро-красное лицо дышало беспредельным гневом. Из косы выбились черные пряди, крупными завитками висели вдоль щек. Фингольфин поднял руку, но сказать ничего не успел. Карантир повел шеей, словно воротник его душит, как-то по-совиному ухнул, оскалил крепкие ровные зубы в зловещей ухмылке. Слова самого гневливого из феанорингов падали тяжеловесно, будто гранитные валуны поперек бурной реки. - Будем делать, что сочтем нужным, брат мой и лорд Маэдрос? Так не позволяй сЫночкам дядюшки Фффинарфина, - это имя в устах Карантира прозвучало почти непристойно, словно низкая брань, - болтаться повсюду, точно гнусь, не позволяй этой гнуси чесать своими грязными языками на всех перекрестках… Железная Лапка, тебе понравилось разносить сплетни? Лить грязь на сородичей?! Может, пойдешь и Вражине Мира на нас донесешь? А? Одного я, дружочек ты мой, понять не могу! Вы ведь тоже в Амане жили! Для вас это что-то значит? Слова «братья», «Белерианд», слово «РАЗУМ» в конце концов, для тебя, кузенишка Ангрод, хоть что-нибудь значит? В конце концов, если ваша мамаша и была из телерийского рыбьего сброда, то отец может похвастаться чистой, высокой кровью! Финарфин ведь сын короля Финве, брат самого Феанора. Для вас, ублюдки, это что-нибудь да значит? Или вы совершенно забыли об этом? Ангрод задохнулся и мгновенно побледнел, став похожим на мраморную статую. Но к удивлению дяди и братьев, на оскорбления Темного вспыльчивый арфинг не сказал ни слова, лишь сцепил зубы, будто пытаясь удержать рвущиеся наружу слова. Да по высоким скулам растеклась алая краска негодования. Король Фингольфин на мгновение замер в растерянности. Необходимо осадить наглеца. Но как? Если Темный в пылу гнева заденет верховного короля нолдор Средиземья, то война меж родами неизбежна. За честь своего повелителя вступится каждый эльф Второго Дома. Значит, Фингольфину вмешиваться никак нельзя. Но и спустить такие слова Карантиру невозможно. Король встал, протянул руки к враждующим племянникам. Почти довольный Карантир вернулся на свое место, откинулся в кресле, вызывающе скрестил руки на груди. Ангрод с достоинством поклонился собранию и поспешно вышел из павильона, так и не разжав стиснутых в тонкую линию губ. Маэдрос, не успевший вставить ни слова в разъяренный монолог брата, с невероятной силой хлопнул по столу руками, шипя орочьи проклятья. От удара старшего феаноринга стол заскрипел. Подпрыгнули кубки, расплескалась вода. Раскатились перья и кисточки, зашелестели бумажные листы, лежавшие перед каждым участником совещания. По прочной дубовой столешнице пробежала глубокая трещина. - Ты стол разбил, - повернулся Фингон к буйному другу. Тот кивнул головой. - Знаю, - голос Маэдроса был неожиданно спокойным и невозмутимым. – Но лучше стол, чем голову этого дуболома. Да уж, милый братишка Карантир! – повернулся к брату, изо всех сил сжимая левой рукой мифриловые пальцы. - Нечего сказать, ко времени ты выступил, к месту высказался. Поумнее ничего придумать не мог, нежели Ангрода оскорблять? Посылал его принц Финрод. И я при этом присутствовал. Так что ты не имел никакого права так себя вести. Поэтому должен извиниться перед братом и впредь сдерживать свои порывы. - Лично со мной ни один говнюк не советовался, хотя говорили с братцем Ольве и от моего имени! – буркнул Карантир, совершенно не раскаиваясь. – Извиняться я не буду, потому что сказал, что думал и не собираюсь отказываться от своих слов. - С тобой никто и не должен был советоваться, - размеренно отвечал брату Маэдрос. Лицо Старшего оставалось предельно невозмутимым. Лишь на виске билась маленькая голубая жилка. – Лорд Финрод говорил со мной. А я – твой лорд. Этого достаточно. - Знаешь что, лорд Маэдрос, - насмешливо сказала Галадриэль, - ты уж постарайся братцев своих в узде держать. Пока они тут всех нас не перекусали… - А тебе, милая сестренка, тоже неплохо бы иногда закрывать ротик! – неожиданно сердито оборвал эльфийку Финрод. Келегорм стремительно вскочил, Карантир казался уже не бурым, а почти черным, цвета перезревшей вишни. Куруфин сузил глаза и облизнул тонкие сухие губы острым языком, став поразительно похожим на готовую ужалить змею**. - Тихо! – на этот раз Маэдрос ухитрился опередить братьев. Те недовольно зашумели, однако привычно повиновались. Старший феаноринг вышел из-за стола, отвесил Галадриэли преувеличенно почтительный поклон. – Не волнуйся, дорогая кузина. Мы немедленно уходим. Я увожу братьев от Митрима. - И куда вы направляетесь? – озабоченно спросил король Фингольфин. - Думаю, что мы уйдем на восток. За Арос, вот сюда примерно. Если, конечно, никто не претендует на эти земли, - глава Первого Дома обвел рукой на карте предполагаемый регион. - Братья будут править своими наделами по своему выбору. А я… - Маэдрос замялся. – Счеты у меня кое с кем личные… - Понимаю, тебе бы хотелось первому схватиться с Черным Врагом! – Фингольфин приободрился, глядя на племянника. – Не буду вам мешать, собирайте эльфов и занимайте выбранные места. - Еще бы ты попробовал помешать… - зашипел неугомонный Карантир. Но тут же подпрыгнул. - Ой, Маглор! Чего ты щиплешься? - Потому что не хочу, чтобы тебе Старший голову оторвал! – тихонько, одним углом рта отозвался менестрель. *В переводе с синдарина это имя означает «твердый как железо». ** Я знаю, что змея не жалит, а кусает.