Бабочка

- Тсу-чан, ты куда-то собралась? - Нана поставила перед дочерью тарелку с омлетом. - Да, мам, в школу, - безучастно ответила девушка. - Но ведь занятия закончились еще вчера. Ты даже табель с оценками принесла. - Да? Тогда пойду посплю. Тсунаеши, покачиваясь, встала и побрела наверх, в свою спальню. Нана обеспокоенно переглянулась с уплетающими завтрак детьми. Однако сделать что-либо в такой ситуации было не в ее силах. Тсунаеши опустилась на кровать и потерла лицо ладонями. Если учебный год уже закончился, значит, прошло три месяца. Целых три месяца с момента отъезда друзей. Она совершенно не помнит, как жила все это время. Нет, первые две недели она честно провела у телефонной трубки, срываясь на каждый звонок, караулила каждого почтальона в надежде увидеть письмо из Италии. Тщетно. Друзья словно забыли о ней. Где-то глубоко внутри Тсуна все понимала. У них своя жизнь, им нужно выбрать собственное будущее. И она сделала все, что в ее силах, чтобы они не волновались за нее. Просто... никак не могла смириться с тем, что ее выбросили на обочину дороги жизни, как ненужную, отслужившую вещь. Словно куклу, которую ребенок уже не любит. Они ушли и забыли о ней. И после воспоминания Тсуны обрываются. Как она ни старалась, она не могла припомнить, чем же занималась все эти месяцы. Полный провал, унылые серые будни. Киоко, Хару и мама волновались, даже дети не забегали больше к ней в комнату играть. А по ночам к ней в постель забирались Ламбо и Фута. И И-пин сидела у изголовья, поглаживая ее волосы. Но о чем они говорили ей.... Тсунаеши никак не могла вспомнить. Все словно закрыло серой пеленой. Она не могла выносить их счастливых лиц, ее тошнило от Намимори. От того, каким он стал. Без взрывов, криков, без игр и заданий Реборна. Ей все кажется, что вот-вот из-за угла покажется счастливый Гокудера и попытается взорвать Ламбо динамитом. Разумеется, у него ничего не получится, он попадет в Тсуну и будет потом дико извиняться. А Ямамото будет смеяться рядом и чесать в затылке, и приглашать всех на бейсбольный матч.... Тсуна больше не могла выносить такого спокойного Намимори. Она совершенно не помнила, как училась и что делала, какие отметки получала. Кажется, ее успеваемость упала практически до нуля. И как ее вообще в другой класс перевели? Приходили на ум смутные оскорбления одноклассников, на которые она совершенно не реагировала. Словно кукла, у которой обрезали все ниточки. Всего лишь один раз Тсуна поступилась своей гордостью и после долгих уговоров самой себя позвонила друзьям в Италию. Трубку поднял Базиль. Он извинялся, наверняка, краснел, сожалел о чем-то, но Тсуна уже не слушала. С трубкой в руках она опустилась на пол, совершенно без сил. Саваде Тсунаеши было запрещено самой налаживать контакты со своими бывшими Хранителями. Во избежание. Приказ дона Тимотео и... ее отца. Если они пожелают, то конечно... но они не желают. Они на тренировке с Карло. И от жалостливой вежливости Базиля стало во много раз хуже. Она словно соль разъедала ее раны, словно кислота шипела и обжигала, плевалась острыми капельками. И, пожалуй, она была благодарна Базилю за то, что именно он сидел тогда на телефоне. Что именно его голос вынес окончательный приговор. Потому что только в нем жалость и сочувствие были настолько искренними, что Тсунаеши впервые с того времени расплакалась. Как подрубленная, она опустилась на колени и рыдала, не замечая, что трубка по-прежнему лежит на полу. Как она оказалась в своей комнате, Тсунаеши не помнила. Помнила только, что била подушку и стены, выпускала непроизвольно пламя и колотила льдом по полу. И с этим выплеском ушли последние эмоции. Воцарилась долгожданная пустота. Внутри не было ровным счетом ничего. Безмятежность и спокойствие мертвеца. Все было кончено. Она слышала, как мама говорит про переходный период, подростковые гормоны. И понимала, что Нана права. Но переделать себя, сломать, не могла. Мысли так и продолжали кружиться вокруг одного и того же. Как водоворот, который нельзя повернуть вспять. Остается только дождаться изменения течения. Тсуна аккуратно поднялась, обхватив себя за плечи руками, и начала осторожненько спускаться по ступенькам. В такие моменты ей казалось, что даже кожа стала болезненно тонкой и чувствительной, настолько, что ее ранит малейшее дуновение ветерка. Что она сейчас рассыпется на сотню маленьких кусочков. И уже больше не соберется прежней. Краем разума она еще помнила, что у нее есть мама, которую нельзя заставлять волноваться. Поэтому прошла и села на веранду. Нана будет волноваться, если дочь весь день просидит взаперти. - Ты замерзла? - на плечи опустилась кофта. Тсуна пустыми глазами посмотрела на встревоженное лицо Футы. Надо бы успокоить Звездного мальчика, но нет сил. Их не осталось. - Спасибо, - бесстрастно, как испортившийся механизм. - Бьянки скоро прилетит, вот увидишь, - мальчик опустился рядом с ней и прижался к боку сестрички. Тсуна усмехнулась. Глупый, глупый ребенок. По какой-то причине она сразу же и безусловно поверила в слова Бьянки. Тогда, в их последнюю встречу, она поверила тому порыву огненного ветра, что ощутила от сестры подрывника. И ждала, как безумная ждала встречи с женщиной. Она верила и ждала, считала дни и недели. Яркой нитью имя Бьянки шло через темноту последних дней. А через месяц получила извещение. Самолет, на котором летела Гокудера Бьянки с отцом разбился в горах. Пилот не справился с управлением. Выжил только глава семейства, получив многочисленные переломы и сотрясение мозга. Его дочь... обгоревшее тело опознавал Хаято. Как сквозь туман читала Тсуна знакомые и незнакомые имена, но даже не прореагировала. Ядовитый Скорпион Бьянки... мертва. Буйная, неугомонная, способная за пару суток смотаться из одного конца страны в другой на велосипеде за каким-нибудь деликатесом, неукротимая и сильная. Живучая... Мертва. Детям и маме она ничего не сказала. Пускай для них все останется без изменений. Пусть они думают, что она не утратила надежду. Так будет спокойнее. Всем. Тсуна не заметила, как ушел Фута. Как она сама задремала, и проснулась лишь вечером. Она подставила лицо лучам клонившегося к солнца горизонту, а интуиция слабо звякнула о небольшой тревоге. Но Савада ее проигнорировала. Зря. - Вроой! Савада! Тсуна вздрогнула. Нет, нет, пожалуйста, не надо. Это как призраки прошлого. Она только-только научилась от них избавляться, она только-только научилась спасть по ночам больше двух часов. Не надо. После этой встречи ей придется начинать все сначала, складывать себя заново. И она не уверена, что получится верно. Перед ней, словно из воздуха, появился Суперби Скуало. Точно такой, каким она запомнила его во время Конфликта колец. Шумный, в черной форме, с каскадом серебряных волос. И очень, очень громким голосом. - Вроой! Где этот недоумок с мечом? Я приехал за реваншем! Тсунаеши подняла глаза. - А разве вы не знаете, Скуало-сан? Они все уехали в Италию, вместе с новым боссом. Кажется, мечник поперхнулся своим коронным криком. - Вр... Как это уехали?! Какой еще новый босс?! Ты же глава этой кучки неудачников! - Не совсем, - бледная тень улыбки. Но даже такой порадовались бы все живущие в доме Савада, потому что Тсуна не проявляла никаких эмоций очень уж давно. - Не совсем. Их босс теперь мой старший брат, Карло Джойя. Он теперь их Небо. Девушка обхватила себя руками, но продолжала спокойно, даже как-то безучастно смотреть в серьезные серые глаза, неправдоподобно улыбаясь. Наверно, сейчас она похожа на сумасшедшую. Ямамото Такеши, бейсбольный придурок, как называл его Ураган Дечимо. Он заинтересовал Акулу еще при первой встрече. В его крови жило мастерство истинных убийц, оно прорывалось в каждом неопытном движении, даруя уверенность своему хозяину. И Скуало предчувствовал, что стоит только отшлифовать его талант, и Ямамото превзойдет даже его, Второго Императора мечей. Как и любому мастеру, Скуало до дрожи хотелось увидеть все этапы, что пройдет Ямамото на своем пути меча, все этапы становления профессионального убийцы и мастера Непревзойденного стиля. Нет большего удовольствия, чем наблюдать за рождением достойного противника. Но когда недавно позвонил Реборн и попросил потренировать вонгольского Дождя, Скуало, несмотря на весь свой интерес, хотел отказаться. Все же гордость, проклятая гордость... Но получил стаканом по голове от босса, оглушительно вройкнул в трубку, не дослушав Аркобалено, и пошел проводить разборки с начальством по поводу постоянного вымывания спиртного из длиннющих волос. Им нужно было разведать обстановку. Вария не могла оставаться не в курсе событий, происходящих в главной семье. Занзас был амбициозным психопатом и не обладал интуицией Вонголы, но зато лучше него никто не просчитывал варианты всех действий, все планы. Как тогда, во время бунта, он просчитал все, они почти победили. Вот только... он не мог учесть того, о чем не был в курсе. А Конфликт колец.... Кто сказал, что его спровоцировал Занзас? И босс отослал Акулу к этому... недоумку с мечом. А где он может находиться, как не в Японии, поедая свои суши? И Скуало сразу же помчался в Намимори. Где его ждала невероятная картина. Тихий, спокойный городок, без малейших признаков надоедливой, шумной, говорливой ребятни. Он заглянул во все дома, добрался даже до кинотеатра, где, кажется, пряталась та девчонка, Туман. Но никого, ни малейших следов их присутствия. И тогда мечник решился отправиться к последнему возможному источнику информации. Главному мусору, как назвал ее Занзас, Саваде Тсунаеши. Ее кандидатура навела много шуму в семьях Альянса. После объявления имени Наследника, все сразу же бросились собирать информацию о новом лице. И услышанное им чрезвычайно не понравилось. Миролюбивая, не самая умная, без лидерских качеств, неуклюжая, постоянный объект насмешек. Девушка к тому же. Одно достоинство - кровь Вонголы Примо в жилах. С такой главой могущественная семья падет. Все напряженно принялись следить за событиями в Намимори. И каждым своим шагом, каждым своим поступком, Савада завоевывала все больше уважения в кругах мафии. Неподкупностью принципов, сочувствием к врагам, стойкостью и даже... своей улыбкой. Она не испугалась Вендиче и попыталась отнять у них преступника. Она выстояла против Варии, даже пожертвовала кольцом, спасая своего Хранителя Грозы. Скуало помнил ее фигуру в сияющем пламени Неба. Как она, не моргнув глазом, вбивала Занзаса в стену, как она, со спокойным лицом, замораживала его. Снова и снова она, подставляя щеку, тут же пробивала ударом по печени. Весь ее принцип: победить, но не убить. Достойная наследница Вонголы Примо. И сейчас Скуало был крайне... разочарован в выборе бейсбольного придурка. Он, тот, кто кричал о верности одному стилю, кто не изменил ему, даже истекая кровью, вот так просто отказался от своей главы. Настоящие мастера меча так не поступают. Они остаются с лидерами до конца, даже когда те утратили власть. Скуало никогда бы не смог оставить Занзаса, единственного человека, которому принес клятву верности и преданности. Однако сейчас полураздавленное существо перед ним мало напоминало ту смеющуюся, сверкающую Саваду Тсунаеши. Она дрожала, она обхватывала себя руками и даже немного раскачивалась, словно успокаивая. Да, девочка, больно. Но таков мир мафии. И все равно он не мог вот так оставить ее. Скуало сжал пальцами ее подбородок, до боли, до синяков и поднял лицо девушки. Приблизился к ней, нос к носу и прошипел, заглядывая в ореховые пустоты: - Не смей сдаваться! Слышишь, не смей! Мой босс не мог проиграть слабачке! Ты еще нужна другим. - Не нужна. Они уехали. Пальцы сжались сильнее, заставив девушку поморщиться. Суперби оскалился. - А кто сказал, что я говорю о тех идиотах? Оглядись вокруг, Савада, и прекращай жалеть себя! Мечник Варии отстранился и помахал мечом. - Вроой! Мне пора! Запомни мои слова, Савада! Развернулся и умчался. Ему еще надо было успеть на вечерний самолет в Италию, порадовать босса известиями. Тсунаеши долго смотрела вслед мечнику. После чего поднялась к себе, разделась и легла спать. Снова пустота без сновидений. Посреди ночи ее разбудил тихий шорох. К ней под бок пришел устраиваться Ламбо, за спиной тихонько посапывал Фута. На спинке кровати она снова уловила силуэт И-пин. И вспомнила, как сама прибегала к маме по ночам. Не от страха, а от волнения, тревоги. И в теплых объятиях она обретала уверенность в том, что все будет хорошо. Девушка провела пальчиками по жестким кудряшкам теленка, подозревая, что где-то там может находиться базука десятилетия. Погладила Футу по голове, отчего тот улыбнулся во сне. И стянула к себе И-пин, заставив Ламбо прижаться сильнее. - Дети ночью должны спать. Китаянка тут же собралась что-то возмущенно запищать, но заворочался Ламбо. Теленок почмокал губами и пробормотал: - Глупая Тсуна, ты совсем не слушаешь Ламбо-сана! И правда, она совсем не помнила, о чем ей рассказывал теленок. Внизу возилась мама, до поздней ночи прибирая на кухне. Тсуна знала, что Нана обожает в такие ночные часы сидеть на веранде с чашкой чая и читать какой-нибудь приключенческий роман. Это было ее время. Фута перекинул через талию девушки ручки, прижавшись крепче. И Тсуна перевернулась на спину, чтобы обнять всех сразу. И только тут поняла, о чем говорил днем Скуало. Есть те, кому она нужна. И это не ее бывшие друзья. Это к ней прибежали дети, как к последнему средству от тревог и забот. Это она стала причиной их волнений. Это они приходили к ней каждую ночь. Это мама ни о чем не спрашивала, мягко улыбалась и просто старалась быть рядом. Это Бьянки, погибшая Бьянки, пообещала вернуться к ней. Не к Наследнице Вонголы, а к ней, к Никчемной Тсуне. И она была настолько глупа, что позволила себе расклеиться надолго. Она не имела на это права. Сейчас она должна собраться, хотя бы ради них, ради своей семьи. Ради тех, кто остался с ней. Они ждут ее возвращения так долго, что она просто не имеет права обманывать их ожидания. Ее ждет обычная жизнь. Без потрясений и ужасов, простая, обыденная. Нужно позвонить Киоко и Хару и всем вместе сходить по магазинам и в аквапарк. Наверняка, детям там понравится. Нужно будет сводить их в парк развлечений и угостить мороженым. Помочь маме на кухне, как когда-то, еще до всей этой суеты. И кажется, ей нужна кровать побольше. Надо будет... Но это все завтра. А пока - спать, спать, спать. Савада Тсунаеши обхватила детей покрепче, закрыла глаза и заснула. И впервые за последние месяцы ей снилось что-то разноцветное и воздушное. В Италию Скуало попал только под утро. Сначала проблемы с таможенниками, которые ну никак не хотели пропускать его в самолет с мечом. Затем не приехала вызванная машина. Но все это ни капельки не испортило настроения обычно вспыльчивого мечника. Он уже предвкушал реакцию своего босса на очередную выходку старика. Вария встретила его тишиной. Рядовые еще спали, а офицерский состав... Луссурия, напевая, готовил на кухне ранний завтрак для босса. По первому этажу плыл ароматный запах свежей выпечки, корицы и крепкого кофе, заставив капитана сглотнуть слюну. Что-то бормоча себе под нос, разбирался с бухгалтерией Мармон. Все же второго такого жмота стоило поискать, кроме него никто не мог обходить приказы Вонголы в ущерб основной семье и в прибыль элитному отряду. Сонный Бельфегор шишикал скорее по инерции, чем реально осознавая сей факт. На диване вокруг него были разложены папки и бумажки. В отсутствие капитана именно он занимался распределением миссий, сбором отчетов и относил после на подпись боссу. Вария медленно просыпалась, втягивалась в рабочий ритм очередного дня. Позже они снова будут метаться, бегать, кричать и что-то взрывать, пытаться проткнуть зонтами, стилетами и огреть половником, ну а пока... Негласное правило элитного отряда убийц - утро самое спокойное время. Когда можно выпить кофе, посидеть, потягиваясь, в кресле и не спеша проснуться. Чтобы к девяти часам быть уже наготове. Даже Занзас не нарушал этой традиции: раньше девяти утра у его бокалов была нелетная погода. При появлении капитана все немного активизировались. Скуало получил рукоятью стилета по уху за "не королевское занятие" от принца, полностью сервированный поднос с выпечкой, кофейником и одной чашкой от Луссурии, и был отправлен прямиком на второй этаж, к кабинету босса. По обыкновению мрачный Занзас угощался кофе с коньяком в компании Дино Каваллоне, который приветливо улыбнулся, осветив, казалось, все помещение. Скуало лишь закатил глаза, но ничего не сказал. Если бы не экстренная помощь семьи Каваллоне, если бы не его лучшие врачи, они бы с Луссом еще как минимум полгода провели в больницах и операционных. Но Дино не бросил старого товарища, вытащил, помог. Ведь, несмотря ни на что, они сумели сохранить дружеские отношения. За то время, что капитан находился на лечении, все уже как-то привыкли к присутствию главы семьи Каваллоне в замке Варии. Тем более, что заводить друзей эта общительная блондинка умела как никто другой. Дино частенько, когда его не отвлекали дела семьи, приходил спозаранку в кабинет к Занзасу, устраивался поудобнее в кресле и наслаждался кофе, который, по его словам, так отлично готовит Луссурия. И это тоже постепенно стало негласной традицией отряда Вария. Скуало хищно усмехнулся при мысли о том, как отреагирует Пони на новость о его любимой названой сестричке. - Что-то ты рано, патлатый мусор! - хрипло "пожаловался" Занзас. - Надеялся, что ты задержишься на гораздо больший срок. - Вроой! Чертов босс! - даже не крик, спокойный ответ. И широкий, поистине акулий оскал. - У меня для тебя хорошие новости. Занзас вздернул бровь. Дино с интересом посмотрел на устроившегося в кресле по соседству друга. - У Вонголы скоро появится новый босс. - Я знаю. Этот мусор, Савада! - прорычал Занзас. - Не смей так говорить о моей сестричке! - вскинулся Дино. Но вариец просто от него отмахнулся. - Нет, - Скуало довольно откинулся на спинку кресла, приковывая к себе внимание. - Я про совсем нового босса. Старик Девятый выбрал себе другого преемника. И смог насладиться ошарашенными лицами глав третьего по силе семейства и сильнейшего отряда. Дино опрокинул на себя чашку, но даже не заметил этого, смотря на вестника круглыми глазами. А вот Занзас уже начал привычно хмуриться, просчитывая дальнейшие варианты. - Н-но Т-тсуна... Как же Тсуна? - вырвалось у Дино. - Ее оставили в Намимори. Судя по всему, Вонгола запретила ей связываться с Хранителями. - Она... Одна? - Дино постепенно приходил в себя. Занзас, сложил руки на груди, делая вид, что его не интересует судьба одного никчемного мусора. Однако Скуало слишком давно знал своего босса и видел интерес в красных глазах. Акула покачал головой. - Я не заметил ни одного человека из охраны, пока был там. - Они бросили Тсуну? Оставили совсем без защиты?! - Старик выжил из ума, - констатировал Занзас. - Кого же он предложил? - Сводного брата Савады, я так понимаю, по отцу. Хранители уже на его стороне, - Скуало вспомнил пустые глаза девушки, и его передернуло. Предательство... от него остается вкус горечи на языке. - Как Реборн мог допустить подобное? - Дино до сих пор не мог поверить в услышанное. - Вроой! Не тупи, Мустанг. Твоему дорогому учителю важна лишь сила, лишь работа! - не выдержал и заорал Скуало. - Мог бы уже это и понять! - Мусор, - хмыкнул Занзас, достал бокалы и налил всем виски из собственных запасов. Мужчины выпили, помолчали, обдумывая сложившуюся ситуацию. Им всем предстояло решить, что же делать дальше. - Однако теперь многое становится понятно, - перед ними снова сидел босс семьи Каваллоне. - Что именно, Конь? - Вчера вечером Ромарио принял сообщение от секретаря дона Тимотео. Девятый попросил прибыть глав всех семейств Альянса. Думаю, он собирается объявить о смене наследника. - Старик хочет провернуть все как можно скорее, чтобы Альянс не успел воспользоваться беспомощным состоянием Вонголы. И не успел поднять шум. - Альянс не одобрит его решения. - Хочешь, скажу кое-что по секрету, Конь? - понизил голос Занзас. - Я тоже не одобряю этого решения. Дино отсалютовал ему бокалом в знак уважения, слитным глотком допив спиртное. - И что ты собираешься делать теперь? - подался вперед Занзас. Дино резко хлопнул ладонями по подлокотникам, поднялся и направился к двери. - В первую очередь я собираюсь обеспечить охрану своей сестре. А потом... найти и отлупить своего никчемного ученика. Босс и капитан проводили взглядами Мустанга, проследили, чтобы дверь за ним закрылась. После Занзас расхохотался, откинув голову. Скуало терпеливо ожидал окончания этой своеобразной "реакции". - Старик выжил из ума. Наконец-то, - повторил глава Варии. После чего стал серьезным. - Мне нужна вся информация по этому наследничку, - последнее слово он практически выплюнул. - До полудня. В полдень у меня важная встреча. И одним движением опрокинул в себя остатки виски. Скуало кивнул и вышел. Для элитного отряда Вария начинался новый день.