Бабочка

Дон Тимотео посмотрел на разложенные перед ним бумаги. Ну что ж, все фигуры в этой шахматной партии уже на своих местах, заняли все клеточки. Во главе Вонголы скоро встанет Карло, достойный представитель крови Примо, вокруг него будут сильные Хранители. Потомки Первого поколения. Тимотео искренне надеялся, что при их правлении Вонгола снова засияет как в прежние времена. Конечно, старый дон был готов к их отказу, к заявлениям о преданности и верности Тсунаеши, даже набрал в союзных семьях "резервный" комплект Хранителей. Однако... было бы обидно потерять такой потенциал из-за какой-то мелкой девчонки. Кстати о девчонке, она тоже на своем месте. Как доложили наблюдатели, предается отчаянию в Намимори, полностью погрузилась в себя. Отметки упали еще ниже, хотя куда ниже - Тимотео не представлял. Не следит за внешностью, расстраивает мать. И совершенно не путается под ногами. Отлично. Осталось только убедить Альянс и обломать зубы Варии, которым такие перестановки явно придутся не по вкусу. Альянс и слова не скажет - не посмеет. Почти со всеми семьями и кланами Вонголу связывают не просто дружественные отношения. У них общий бизнес, аккуратно поделены все территории и сферы деятельности. И если вдруг сильнейшая семья разорвет договор или откажется прикрывать своим именем... пострадают в первую очередь более слабые. И это будет не Вонгола. И это понимают абсолютно все главы кланов. Так что рычажок давления на Альянс имеется. При мысли о "рычажке" Тимотео скривился. Как же ему не нравились подобные методы. Однако вот уже восемь поколений боссов Вонголы вынуждено было использовать подобные методы "убеждения". Это только Примо мог перекраивать Италию под себя, не обращая ни на кого внимания. С его силой вынуждены были считаться, потому что основатель Вонголы запросто мог стереть небольшой городок с лица земли своим пламенем. Именно поэтому оно у него никогда не гасло - тело просто не могло вместить всю мощь его решительности и воли. Но все последующие поколения... не могли похвастаться подобным. Так что приходилось выкручиваться, а как - научили Рикардо и Деймон Спейд. Вонгола стала кровавой. И тут появляется Савада Тсунаеши. При мысли о ней дон готов был скрипеть зубами от зависти. Дали же Небеса силу дурочке! В этом слабом, никчемном теле хранилась мощь, сравнимая разве что с силой Примо Джотто. И при этом совершенно не использовалась! Тсунаеши даже не подозревала о ней. Невероятно! Захватывало дух, стоило только подумать о том, как бы возвысилась Вонгола, имей она подобное оружие. Женское воплощение Джотто Примо. Но с другой стороны... безответственная, слабохарактерная, безвольная. Даже Реборн, лучший из лучших, был вынужден использовать катализатор, чтобы пробудить ее силу. Сама по себе она совершенно ничего собой не представляла. Еще одна пешка. Да, Вонгола могла взлететь. Да, в лице Тсунаеши она могла бы приобрести сильнейшее оружие. Но могла и заполучить врага, непримиримого, обозленного. Способного уничтожить всю семью. Один неверный шаг, и... Пример стоял сейчас во главе Варии. Только в отличие от Занзаса Тсунаеши практически невозможно было бы сдержать или даже уничтожить без последствий. Поэтому даже лучше, что она до сих пор остается в Намимори, плачет и стонет. Пробудить ее дар некому - Реборна не зря называли репетитором. Кроме него никто не возьмется. Значит, в этом направлении опасностей нет. А вот Вария... Тимотео вздохнул и потер глаза. Чего ожидать от своего приемного сына, он до сих пор не подозревал. Мальчишка не признавал никаких авторитетов, кроме жесткой силы. И компанию себе подобрал подходящую. Гении, но совершенно сумасшедшие. Им нужен был сильный лидер, тот, кто со звериным оскалом схватит их за шкирку и ткнет носом в землю, заставит глотать пыль. И таким человеком, к сожалению, оказалась Савада Тсунаеши. Дон подозревал, что Занзас не так уж и ненавидит Саваду, просто нужно было на кого-то выплеснуть свой гнев после провала восстания и заморозки. А дуреха попалась под руку. Удачно так попалась, Карло бы не выстоял против приемного сына Девятого. С одной стороны... Вариец будет рад избавиться от, как он говорит, мусора. С другой стороны... Занзас как никто был предан семье и традициям, так что подобное решение мог расценить как... предательство. За окном зашумела и скрипнула тормозами в резком развороте машина. Дон усмехнулся и поправил галстук. Найти управу можно даже на Занзаса. Главное - знать, куда давить. Ну а решение сына он узнает прямо сейчас. Тяжелая дубовая дверь скрипнула, в нее просунул голову бессменный секретарь Девятого. - Дон, ваш сын прибыл. Тимотео кивнул. - Проводите его ко мне. Мужчина испарился, а через пару минут в комнату вошел приемный сын главы. С неудовольствием Тимотео отметил сияющую чистотой форму отряда, полное отсутствие похмелья и запаха алкоголя. И адское веселье в алых глазах. Значит, наверняка гадость приготовил. Ничто другое не может привести Занзаса в хорошее расположение духа, как доставить лишние неприятности "отцу". - Привет, старик, давно не виделись! Тимотео вздохнул. - И тебе здравствовать, сын, - он повернул голову к секретарю, терпеливо ожидающему дальнейших распоряжений. - Пригласите Наследника. Я хочу, чтобы он познакомился с главой элитного отряда убийц Вонголы. Занзас ухмыльнулся, услышав давление на последнем слове. Вонгола... Отец тонко указывал на его место в "пищевой цепочке". Ну-ну, старик... Вскоре в дверь уже входил сорванный с очередного "урока" по дипломатии и управлению Карло Джойя. Занзас прошелся оценивающим взглядом по тому, кого раньше видел лишь на фотографии из судорожно собранного Скуало отчета. До этого пересекаться с Наследничком ему не приходилось. Зато он отлично знал семью Джойя, Варии уже приходилось работать с ними. Каждый в этой семье чем-то отличался, прославился. У каждого была своя, запоминающаяся черта. И он помнил Джианну Джойя еще со времен приемов в главном доме Вонголы. Шелковый водопад каштановых волос, теплый, участливый взгляд и нежный смех, мелодично разливающийся в воздухе. Тогда еще молодой Занзас подумал, что вот он - идеал любой итальянки. Никогда не рвалась к власти, а ее картины и собственная красота прославили семью на весь мир. Хранительница домашнего очага. Как ни прискорбно это осознавать, но ее сын унаследовал от матери только мягкие черты лица и обаяние. Во всем остальном - маленькая копия Внешнего советника... с воспитанием Занзаса. Да, вариец просмотрел всю подноготную будущего Десятого. И от души посмеялся. Судя по всему, отец решил исправить те недочеты воспитания, что у него были с ним, Занзасом, с этим мусором. Те же школы, те же учителя, та же боевая система и та же обработка мозгов на тему верности и преданности Вонголе. Вот только... у Карло не было и никогда не будет вечно орущего, но до дрожи преданного Скуало, который, ничего не боясь, сможет одернуть и указать на ошибки. Смягчить удар, так сказать. У него никогда не будет своей команды преданного только ему мусора, за который - Занзас признавал это неохотно - он будет чувствовать ответственность. Хранители Савады... они навсегда останутся ему чужими, потому что не он выбирал и принимал их. Вариец встряхнул головой, отгоняя ненужные сейчас размышления в сторону. Свое мнение об очередном кандидате в Десятые он уже составил. Уж лучше бы это Савада была, честное слово! - Так зачем ты приехал, Занзас? - спросил Тимотео, дождавшись, когда Карло присядет на небольшой диванчик. - Вот за этим, - Занзас достал из-под форменного плаща незамеченную ранее стопку тонких папочек. Одну из них бросил приемному отцу. Девятый углубился в чтение. И чем дальше, тем больше он мрачнел, пока не отложил документы. - Занзас, ты понимаешь, что это, - он указал на папку, - предательство. Форменное предательство семьи. - Не думаю, - босс Варии забрал папку и сжег дотла в мгновение ока. - Пока ты будешь жить и находиться на месте босса, отряд будет существовать, выполнять задания, доставлять отчеты, охранять. И прочее, прочее, прочее, чем ты не стесняешься нагружать нас в последние несколько лет. Ну а потом, после твоей смерти, - глаза загорелись, став похожими на раскаленные угли. - После твоей смерти появится маленькая семья Вария, когда-то заключившая договор с Девятым. А смерть, как известно, заставляет пересматривать все договора. Работа по просвещению населения в нужном направлении уже ведется моими людьми, - ухмыльнулся Занзас, явно кого-то цитируя. - Вы не выживете без поддержки Вонголы, - покачал головой Девятый. - Вот, - на стол легли еще две папки. Покрытая шрамами рука с перстнем Варии на пальце щелкнула по тонкой, в несколько листочков. - Это список тех заданий, что мы выполнили по приказу Вонголы. И прибыль, которую за них выручили. - А это, - более плотная, пухлая папочка. - Те задания, что нам предлагали в качестве "подработки". Как действительно независимым убийцам. Ты бы слышал, как верещал этот туманный мусор об убытках, которые мы несем, отказываясь от этих миссий. Около двадцати семей предложили тесное сотрудничество. - Кто они? - тут же подался вперед Тимотео. Следовало взять на заметку смельчаков, посягнувших на собственность Вонголы. Ухмылка Занзаса стала поистине неприятной и зловещей. - Не дождешься, старик. Возможных будущих союзников мы не выдаем. Кабинет погрузился в молчание. Карло нервно ерзал на своем месте. От этой жуткой ухмылки и могильной тишины ему было не по себе. Будущий Десятый не совсем понимал, о чем говорят дон со своим сыном, но чувствовал, что теряет контроль над сильнейшей боевой единицей своей будущей семьи. И это пугало. - Ты ведь понимаешь, что я могу попросту приказать уничтожить тебя? - поднял бровь Тимотео, откидываясь на спинку кресла. Руки привычно нащупали трость. - Не можешь, старик, - оскалился приемыш. - Мы слишком нужны тебе. Без нас в качестве страшилки, причем именно со мной во главе, мусор Альянса если не уничтожит, то уж потреплет семью достаточно. - Почему, Занзас? - только и спросил Тимотео. Он неожиданно так устал. Не ожидал подобного он от своего сына. И злорадное понимание в алых глазах добивало окончательно. - Я не планировал этого, старик. Это был всего лишь запасной вариант на тот случай, если Вонгола вдруг решит... найти нам замену, - огненный взгляд в сторону Наследника. - Так почему ты все-таки решился на это? Занзас молча прошел к бару и плеснул себе виски. Вернулся в кресло, крутя бокал в длинных, загорелых пальцах. Он рассматривал напиток, задумчиво, словно пытался увидеть там ответ. И Тимотео терпеливо ждал. - Меня воспитывали в почтении и уважении к своей семье, как и любого итальянца. Верность Вонголе. Может, именно поэтому я решился в свое время на бунт. И именно поэтому проиграл. Неважно. Просто... я не могу быть уверенным в семье, которая вот так запросто выбрасывает ценнейшие кадры буквально... на помойку. Отказывается от того, что могло бы усилить и прославить Вонголу. Разве я могу быть уверенным, что следующим не стану я? Тогда как в своей семье я смогу диктовать свои законы, - он отставил бокал, так и не прикоснувшись к напитку. - Так что готовься, старик, наступили последние дни независимого отряда убийц Вария, что подчиняется только Девятому. Советую найти и нам замену, - хмыкнул он, поднимаясь и направляясь к двери. - То есть ты не собираешься подчиняться мне, как Десятому боссу? - подскочил вдруг Карло. - Не-а, мусор, не собираюсь! - с удовольствием, членораздельно произнес Занзас. - Но... почему? Чем Савада лучше меня? Одним слитным движением вариец внезапно оказался у дивана нос к носу с Карло. Наследник ощутил горячее дыхание на щеке, увидел, как сильные руки легли по обеим сторонам от его плеч. И знал, что может сгореть в любой момент. Алые глаза приблизились, затягивая в свою кроваво-яростную бездну. - Потому что, мусор, в отличие от тебя, Савада при необходимости смогла бы размазать меня по стенке. А ты - нет. И удалился, заставив Карло нервно перевести дыхание и вытереть пот со лба. И сделать простой вывод. Не зря Варию зовут психами. В дверь просунулась голова все того же секретаря. - Дон Тимотео, к вам дон Каваллоне. - Конечно, пригласи его. Комната после визита Занзаса, казалось, потемнела, стала мрачной и угрюмой. Тимотео катастрофически нуждался в хороших новостях, в вольном ветре, который обычно приносил с собой молодой Мустанг Дино. Однако сегодня, похоже, был день плохих новостей для Девятого. В кабинет вошел представительный блондин в черном дорогом костюме, галстуке, блестяще начищенных ботинках. Только по верному Ромарио за спиной Тимотео опознал Десятого Каваллоне. - Дон Дино, рад нашей встрече. Что привело вас ко мне, да еще и с личным визитом? Дино улыбнулся и расположился в том самом кресле, где недавно сидел Занзас. Понимающе смерил стакан с нетронутым виски и перевел взгляд на босса Вонголы. - Я тоже рад нашей встрече. Прошу прощения, что без предупреждения, но у нас возникли кое-какие неприятности. - Какие же? - насторожился старый дон. Подобрался и Карло. - В связи с ужесточившимися требованиями налоговой, полиции и кое-каких... других служб я вынужден попросить Вонголу отныне запрашивать разрешения на пересечение земель, принадлежащих Каваллоне. Также мои люди будут вынуждены досматривать и проверять грузы, которые будут провозиться. Во избежание... неприятных инцидентов. Тимотео мрачно посмотрел на собеседника. Улыбка, легкость слов, слетавших с губ... и холодность обычно таких приветливых карих глаз. Это был удар ниже пояса. Каваллоне, которых Дино поднял буквально из грязи после смерти предыдущего босса, принадлежали несколько портов и большинство промышленных районов. Благодаря дружбе и давним союзническим отношениям, Вонгола могла пользоваться ими, как своими. И вот сейчас... Дино тонко объявил, что эти отношения разрываются, и Каваллоне переходят из разряда друзей в разряд обычных союзников. Тимотео видел, что будь воля молодого босса, если бы на нем не лежала ответственность за собранную по кусочкам семью... он бы просто разорвал ВСЕ связи, развернулся и ушел бы из этого кабинета. Не нужно было искать причину, она и так была ясна. Савада Тсунаеши, названая сестра Мустанга. Все это из-за нее и ради нее. Мустанг не мог подвергнуть опасности семью, поэтому нанес удар тем, что имелось в его распоряжении. Тяжелый, надо сказать, удар. Теперь застрянет большинство поставок и погрузок, многие корабли не пойдут в порт, пока люди Дино все не проверят. А копаться они могут вечность. - Надеюсь, это не повлияет на сотрудничество наших семей, - мило улыбнулся Дино. - Все же есть обстоятельства, над которыми не властен даже я. Да, малыш Дино, ты научился лицемерить во благо семьи и тех, кого любишь. Во благо этой никчемной девчонки! - Конечно-конечно, я понимаю, - сдержал себя в руках Тимотео. - Тогда, если вы не возражаете, я пойду навещу своего ученика. Он уже достаточно силен, чтобы стать Хранителем Облака. Мне осталось преподнести ему последний урок. - Чувствуйте себя как дома, дон Дино. - Благодарю, - Каваллоне легко кивнул и исчез вместе с тенью-Ромарио за дверью. Только после этого Девятый позволил ругательствам сорваться с языка. А полчаса спустя дон Каваллоне уже садился в поджидающий его у дверей автомобиль отряда Вария. У самого выхода его остановило легкое прикосновение к локтю. Дино увидел Базиля. - Прошу, передайте это Саваде-доно. Здесь те, кто навсегда останутся с нею, - парень протянул тонкую коробочку с голубым бантиком на углу. - Обязательно передам, Базиль, спасибо, - впервые за последний час Гарцующий Мустанг Дино улыбнулся искренне и светло, потрепав мальчишку по волосам. Ученик Емитсу тут же растворился в одном из коридоров особняка, не желая быть замеченным. В автомобиле боссы устроились на заднем сиденье, Скуало легко управлял машиной, ну а Ромарио просто смотрел по сторонам. В уютной тишине они доехали до главного особняка семьи Дино и прошли в его кабинет, где Дино с жалобным стоном плюхнулся в кресло и скинул ботинки. Следом за ними отправился галстук-удавка. - Наконец-то! Как хорошо-то! - Как прошло у тебя? - первым не выдержал Занзас. Скуало жадно приготовился слушать подробности разговора с Девятым. - Я прибавил своим подчиненным геморроя в виде проверок всех судов и грузов Вонголы, находящихся на моей территории, - Мустанг потер переносицу, а затем, убрав руку, сверкнул глазами. - Но это того стоило! А у тебя? - Старик, сам того не подозревая, дал нам отличный повод для... освобождения. Правильно говорится, единственно возможная свобода для человека - смерть. - То-то я смотрю, вы любите всех освобождать, - буркнул Дино. - Вроой, Пони! Тебе что-то не нравится? - Цыц, патлатый мусор! - Занзас снова посмотрел на Каваллоне. - Что планируешь делать дальше? - Проверять грузы. Необходимо укрепить договора с другими семьями, побывать на сборе Альянса. Да много чего еще, - пожал плечами Дино. - Я про Саваду, мусор! - Для нее у меня уже готов отличный телохранитель. Осталось только привести его в чувство. - Вроой! Да что же это за дохляк такой?! - Познакомишь? - хищно улыбнулся Занзас. - Да вы вроде как знакомы, - смутился Дино. В дверь очень вовремя заглянул Ромарио. - Босс, он пришел в себя! - Вот сейчас и познакомитесь. Прошу за мной. В свободной комнате поместья, под капельницей и присмотром врачей, лежал черноволосый, загорелый мужчина с короткой щетиной на подбородке. - Вроой! Это же пьяница Шамал! И это ты хочешь... - Какая блондиночка, - вытянул губки трубочкой мафиозный доктор. Дино невольно усмехнулся. Вот что значит привычка и инстинкты, даже при смерти не отпускают. - Иди сюда, подари мне жаркий поцелуй! - Сейчас подарю, ой, как подарю! - оскалился мечник. - Со сталью моей поцелуешься. Как я с акулой на Битве! - Фу, ты такая неинтересная! - обиделся Шамал. - Трайдент, - прервал назревающую ссору Дино. Скуало привычно уже заткнул Занзас. - Мне нужны твои услуги. - Мужчин не лечу, ты же знаешь. - Вроой, да тебе самому сейчас лечение нужно. - Нет, мне нужны твои услуги свободного киллера. Нужно будет охранять одного человека. - Кого же? - стал серьезным Шамал. - Саваду Тсунаеши. Я заплачу любые деньги, это не проблема. Но моя сестренка должна быть в безопасности! Поединок, глаза в глаза. Босс семьи и любящий брат против матерого, опытного и оттого вдвойне опасного наемного убийцы. Да, именно такого Шамала боялись многие. Да, именно этого Шамала брали в свое время в Варию. И черт его дернул сорваться и запить. А ведь причину этого не знает до сих пор никто. И тут мафиозный доктор расплылся в нежнейшей и сладчайшей улыбке. - Поработать в городе, полным юных прелестниц? Ты знаешь, чем меня убедить! Дино с облегчением вздохнул. Одна проблема решена. Базиль внимательно смотрел в книгу, что велел прочитать ему учитель, но вот уже добрых полчаса не видел в ней ровным счетом ничего. Его разум занимали тревожные мысли, от которых все внутри саднило, как будто на свежую царапину плеснули перекисью. Всю свою жизнь он был предан Вонголе. Он не знал иной семьи. Родители погибли, когда он был еще маленьким, и его взял на воспитание Внешний советник. Отчего Базиль был верен ему, как щенок, готов был служить. Емитсу почитался им, как языческое божество. Непогрешимое, сильное, уверенное. До последнего времени. До того времени, как он в буквальном смысле свалился на голову Саваде Тсунаеши. Девушка приняла его в семью, впустила в дом. Она веселилась и смеялась вместе с ним, поддерживала, протягивала руку. Она была... совсем не такой, как он себе представлял. И уж тем более было поразительно то, как она победила Занзаса. С кровью, с многочисленными ранами и слезами, но победила, превозмогая себя. И даже тогда осталась благородной к проигравшему. Базиль верил своему учителю. До того момента, как поднял телефонную трубку и услышал в ней голос дочери Внешнего советника. Тот звенел, как натянутая струна, в нем звучала надежда и невольный, робкий страх. Страх быть отвергнутой. А после он сидел и слушал ее тихие рыдания, словно вживую видя, как струятся слезы по щекам, как растрепались косы. Как беспомощно обхватывает она себя руками. Горько, тихо плачет, будучи не в силах прекратить. Он излечился от веры в непогрешимость Внешнего советника, когда вышел его приказ о церемонии наследования для нового босса и его Хранителей. Хранителей Савады-доно. Он почувствовал удовлетворение, когда узнал, что Хранителя Облака Хибари Кею отправили в реанимацию с многочисленными переломами и проломленным черепом. Каваллоне Дино умел быть безжалостным. Он впервые почувствовал себя свободным, когда высказал все наболевшее своему учителю. Впервые нервный, робкий ученик говорил так, печатая слова. Четко, громко, так, чтобы слышала вся Консультирующая семья. - Я считаю, что вы поступили подло, Внешний советник. По меркам мафии, по меркам Италии и ее ценностей, вы на самом дне. То, что вы сделали со своей дочерью... Вы просто мерзкое чудовище, - парень усмехнулся. - Но, думаю, вы и сами это понимаете. После чего развернулся и с гордо выпрямленной спиной вышел вон. Он знал, что сплетни разнесутся быстро, и подобного обращения, неуважения, Внешний советник не потерпит. Не от своего ученика. Подобного не прощают, только не гордые итальянцы. А с такими проблемами разбирались в мафии быстро. И теперь, весь на нервах, Базиль ждал следующего шага своего бывшего теперь учителя. В комнату вошла Орегано. Как всегда в деловом костюме, очках, собранная, уверенная. Лучшая помощница Емитсу вот уже много лет. - Собирайся, для нас есть задание. А вот и шаг. "Если у тебя есть мозги, то ты знаешь причину..." Снова и снова видел он перед собой мелькающие изгибы длиннющего хлыста. Видел суровые карие глаза, вынесшие свой приговор. Чувствовал кожей не злость, ярость или азарт, а... холодное пренебрежение, равнодушие. "Если у тебя есть мозги, то ты знаешь причину..." Открывшаяся ему правда была... жестокой, она вдребезги разбила его самолюбие. Он вспоминал время до Конфликта колец, время, когда к нему пришел парень, назвавшийся его учителем. Сильный, азартный, раздражающе болтливый и улыбчивый. Они с Конем облазили весь Намимори и его окрестности, сражались на любой более-менее подходящей для боя поверхности. Без усталости и отдыха. Они бились, и Конь раскрывал потенциал своего ученика. Единственный, кто продержался против Хибари достаточно долго. Но даже и он проиграл. Хибари никогда не показывал своих эмоций, лицо застывало маской, однако каждая победа заставляла блаженно урчать внутреннего зверя. И каково же теперь узнать, что... все это время босс семьи Каваллоне сдерживался, не показывая и десятой доли своих силы и мастерства. Что удары настоящего боевого хлыста способны переломать все кости, в отличие от того, что он таскал тогда, в Намимори. Что обычно теплые и живые глаза способны заледенеть презрительным равнодушием и некоторой... жалостью. Облако даже не успевал защищаться. Он рычал, как зверь, бросался на учителя, но не мог даже дотянуться до него. Дино двигался с грацией и уверенностью хищника, с поражающей воображение скоростью. Каждый жест, каждый шаг был выверен с максимальной точностью, доведен до автоматизма. Настоящий босс, поднявший семью, который действительно защитит и позаботится. "Если у тебя есть мозги, то ты знаешь причину..." Сейчас, лежа на больничной койке, Хибари понимал, в чем состоял последний урок Мустанга. Дино не злился, не избавлялся от ярости таким образом, нет. Переломы... с техникой Вонголы справиться с ними - пара пустяков. Через несколько дней уже Облако снова будет на ногах. Однако понимание происходящего и унижение не способно вылечить никакое лекарство. Этот бой заставил вспомнить то, что Хибари так опрометчиво умудрился забыть. Дино Каваллоне - босс третьей по силе и значимости в Альянсе семьи. Это ответственность за своих людей, это обдуманность каждого шага. Это договоры и защита своих территорий. Это сила и мудрость, которую передавали из поколение в поколение вот уже четыреста лет. Каждый день расписан по секундам, по минутам. Собранность и сосредоточенность, чтобы никоим образом не уронить авторитет семьи в глазах чужих. А по ночам - тренировки, чтобы стать еще сильнее. Чтобы иметь возможность защитить своих людей. И всего пара часов на сон. Все это Дино рассказывал, когда они по ночам сидели у костра. Тогда Хибари делал вид, что не слушает "тупого Коня". Он видел перед собой неуклюжего, смеющегося парня в куртке с мехом и хлыстом в руках. Ничего не умеющего без своих подчиненных. Его же избил Небо семьи Каваллоне, который потратил свое драгоценное время на сопливого мальчишку из японской глубинки, а тот так сильно разочаровал его. Теперь Хибари понимал, почему подчиненные Дино умереть готовы за своего босса. Потому что знают, что у них за спиной всегда есть сильное Небо, которое защитит их, примет и поймет. Опора и поддержка. Планка, к которой нужно стремиться. Поэтому семья Дино становилась только сильнее - все они старались соответствовать своему Небу. "Если у тебя есть мозги, то ты знаешь причину..." Это Дино уже сказал, выходя из зала, оставляя своего теперь уже бывшего ученика лежать на полу в собственной крови. "Если у тебя есть мозги, то ты знаешь причину..." Все это время он подсознательно, где-то на глубинном уровне знал, что за его спиной стоит Небо. Что за все можно свалить ответственность на Саваду Тсунаеши и не думать больше ни о чем, только драться. А она будет краснеть и распинаться. На нее можно накричать, можно припугнуть за крики и взрывы, устраиваемые друзьями-травоядными. Савада Тсунаеши ответит за все, даже за глупости, которые вытворял сам Облако. Как тогда, на Битве Колец... он ведь сам спровоцировал Занзаса, сыграл ему на руку. Только потому что знал, что в нужный момент карие глаза окрасятся оранжевым, и мелкая девчонка с пламенем на руках исправит все, что он натворил. Подсознательно, где-то на глубинном уровне, он ощущал силу, идущую от нее. И стал бы подчиняться ее приказам. Не всем, не всегда, но ему не было бы... стыдно. Потому что силу Савады Тсунаеши признали бы все. С Карло он такого не ощущал. Ему придется подчиняться более... слабому человеку. "Если у тебя есть мозги, то ты знаешь причину..." О, да, теперь он знал. Но было уже поздно. Сама же Савада Тсунаеши и не подозревала, причиной каких событий невольно стала. У нее были проблемы поважнее. Легко принять решение начать жизнь с нуля. С чистого листа. Но вот как это делается, Тсуна понятия не имела. И сейчас она задумчиво смотрела на телефон, не зная, как позвонить, что сказать Киоко и Хару, которых напрочь игнорировала все это время. Может, подруги обиделись и не станут даже с ней разговаривать. Или обругают, скажут, что она сама во всем виновата, Никчемная Тсуна. Девушка вздохнула и дрожащей рукой подняла трубку. Она приняла решение, и нужно следовать ему. Первой она позвонила Киоко. - Алло. - Привет, Киоко. Это Тсунаеши... - Тсуна! - девушка почти закричала в трубку. - Как я рада тебя слышать! Ты так давно... - тут она замялась, но после легко продолжила. - С нами не общалась. Может, сходим куда-нибудь? Возьмем по кусочку тортика или пироженку. От облегчения Савада чуть не свалилась со стула. Одноклассница не злилась на нее, не бросила. - Я тоже хотела это предложить, Киоко. Может, прогуляемся по торговому центру. Ты, я и Хару. Не возражаешь? - Нет, буду только рада, - зазвенел голос подруги. - Мне позвонить Хару? - с беспокойством спросила она. - Нет... я сама. И, Киоко... спасибо! - Тсунаеши сложила в это слово всю свою благодарность. На том конце провода воцарилось молчание, а затем раздался легкий смех. В нем смешались радость, облегчение и легкое волнение. Слова бальзамом пролились на израненное сердце девушки - настолько искренними были они. - Я рада, что ты к нам вернулась, Тсунаеши. С Хару все оказалось еще проще. Тсунаеши с улыбкой слушала быструю, немного сбивчивую речь Миуры. Но последние слова согрели бедное сердце: - Хару очень-очень рада, что Тсунаеши пойдет с ней и с Киоко. Со слов эмоциональной девушки это означало: "С возвращением!". Тсуна решительно поднялась и резко распахнула дверцы шкафа. Ей предстояло выбрать наряд для похода по магазинам. До появления Реборна, да и после, Савада Тсунаеши не уделяла особого внимания собственной внешности. На нее никто и никогда не смотрел как на девушку, для всех она оставалась Никчемной Тсуной. И ей даже в голову не приходило самой постараться в данном направлении. Ну а после появления Реборна... какой смысл покупать красивые платья и туфельки, если большую часть времени ты проводишь в тренировках "в стиле Вонголы", после которых от одежды оставались одни лишь лохмотья. Но сейчас ей впервые захотелось принарядиться, что-то изменить в себе. К тому же... она до сих пор помнила оценивающий взгляд Карло Джойя, под которым чувствовала себя последней замарашкой. Ей хотелось доказать, что и она может выглядеть красивой. Кому и что она будет доказывать, Тсуна не задумывалась. Хотелось... забыть Никчемную Тсуну, оставить ее позади, раз и навсегда. Хотя бы на один день. Руки привычно потянулись к волосам, дабы заплести их в косы. Каштановой гривой длинных волос Тсунаеши искренне гордилась. Ей нравилось по вечерам расчесывать их, перебирая прядки, а в моменты волнения девушка всегда теребила кончик косы. Острое лезвие ножниц, которыми мама обычно кроила ткань для домашних платьев и маек. Несколько щелчков, и необычайная легкость ощущений. Так непривычно, невероятно. Волосы, извиваясь, упали на ковер, щекоча босые ноги. Короткие, неровные, разной длины прядки тут же встали дыбом, напоминая собой весьма пышный взрыв. А Тсунаеши вертела головой и оценивала себя. Конечно, длинные волосы - красота, но в коротких тоже есть своя прелесть. Они не отвлекают от черт лица. Глаза стали казаться больше, губки - более пухлыми. Четко проявился нежный овал лица. Однозначно, новый облик Тсунаеши понравился. Собрала и выбросила волосы в ведро, надела синий сарафанчик, единственный уцелевший после обучения Реборна. И помчалась вниз. Нана ахнула, прижав руки ко рту, увидев "новую" дочку. - Тсуна, милая... - Мам, мы с девочками пойдем присмотрим что-нибудь к моей новой стрижке, ладно? - Тсунаеши наклонила голову набок и улыбнулась. Не так ярко, как раньше, но это была улыбка. - Конечно... - Ламбо, Фута, И-пин, пойдете с нами? - Да! - Ламбо-сан с вами, нья-ха-ха! - Конечно, сестренка Тсуна. - Ну вот и отлично! - девушка вылетела из дома, дети последовали за ней, как стая светлячков. Нана облегченно упала на стул. Неужели все образуется? Неужели Тсуна снова станет прежней? Время покажет. Поздний вечер, темнота уже опустилась на улицы маленького городка Намимори. Зажглись фонари, и об их стекла тут же принялись биться бледные ночные бабочки, а вокруг кружилась мошкара. На ближайшей к выходу скамейке в окружении разнокалиберных пакетов сидела, вытянув ноги, девушка в коротком белом платьице. Прислонившись к ее плечу, рядом спал мальчик в длинном шарфе, а на коленях примостилось еще два ребенка - черноволосые мальчишка в костюме теленка и девчонка с тонкой косичкой. Тсунаеши вздохнула и ласково посмотрела на детей, а после - на красные, натертые до крови ноги. Черт ее дернул тут же надеть новые босоножки. Если рассматривать в общем и целом, прогулка с девчонками прошла отлично. Киоко и Хару оценили новую стрижку и тут же затащили в салон, где Тсунаеши лишь немного подровняли особенно длинные пряди. После чего потащили по магазинам - "подбирать костюмы к новому имиджу". Саваде оставалось лишь закатывать глаза, отдаваясь в полное распоряжение подружек. Детишки бегали вокруг, шумели и смеялись. А в конце они позволили себе немножко отдохнуть в кафе, где угостились отличными пирожными и лучшим в Намимори кофе со сливками. В общем идеальный день обычной девочки. Однако... Тсуна поняла, что лишь обманывает сама себя. Целый день она ловила себя на том, что подсознательно ждет приветственных криков "Джудайме", смеха и взрывов. Что то и дело пригибает голову, словно ждет, как откуда-то прилетит удар таким изменчивым хамелеоном. Ждет, и не может дождаться. И в груди разрастается пустота и отчаяние. За деревом мелькнул кусочек белого халата, и Тсуна подскочила. Этого не может быть!.. Это же... Отпускать привет из прошлого без объяснений Савада не собиралась. Аккуратно положив детей на вытащенные из пакетов новые вещи, прикрыв их новым плащом, девушка воровато огляделась. Вокруг никого не было, и она осторожно расстегнула маленький медальончик на шее. Внутри была фотография матери и пара круглых таблеток. Еще во время Конфликта с Варией она тайком от Реборна спрятала стимуляторы в вещь, с которой никогда не расставалась. Так, на всякий случай. Интуиция вопила, что ей это еще пригодится. Ну вот, надо же, пригодилось. По венам прокатилось порядком позабытое ощущение жгучего тепла. Сила раскатывалась от груди, достигая кончиков пальцев и коротко стриженных волос. Тсунаеши ощутила себя... всесильной. Во время пробуждения ее внутренней силы ей все по плечу. Но наслаждаться дивным ощущением времени не было. Она могла упустить свою "добычу", так что... Скамейку окружила высокая стена плотного, оранжевого льда. Тсуна знала, что никто, кроме нее, не справится с прорывом точки нуля, поэтому спокойно оставила детей и помчалась вслед за Шамалом. Доктор убегал вполне профессионально, но ему не хватало знания улочек и тупиков городка, который Савада изучила как свои пять пальцев. Так что через десять минут она уже загнала Трайдента в угол в прямом и переносном смысле. - Не уходите, прошу вас. Расскажите... Шамал вздохнул и запустил руку в волосы. Самым лучшим решением было бы никогда не связываться с Савадой, следить издалека, но кому как ни ему знать, что мир мафии никогда не выпустит бывшую наследницу из виду. Что она навсегда останется у них "на крючке". К тому же... в глубине ореховых глаз он видел ту же звериную тоску, что была и у него, после гибели Неба. Тсунаеши держалась, старалась, но сейчас могла просто... сорваться, как и он сам в свое время. Ему тогда никто не помог. - Ладно, - врач взял ее под руку, - показывай, где оставила надоедливую малышню. Хотя, ты же знаешь, не люблю девушек с детьми. - Знаю, доктор Шамал, знаю, - мягко улыбнулась она. Небольшая, уютная двухкомнатная квартира. Минимум мебели, никаких ковриков, фотографий или цветов на подоконнике. На кухне - лишь стол да полупустой холодильник. Даже ни одной ложки. Зато разнообразнейшая коллекция спиртного, кажется, со всего мира, стройными рядами украшала огромный бар в углу. Тсунаеши удивленно подняла брови, пока Шамал укладывал на диван Футу и Ламбо. И-пин тащила Савада. - Что? - пожал плечами доктор. - Я все равно сюда лишь спать прихожу. - И пить, - протянула девушка. - И пить, - согласился киллер. Они расположились на кухне. Ради девушки Шамал даже расщедрился и раскопал в своих богатейших запасов бутылку легкого фруктового вина и бокалы на тонкой ножке. - Что ты хочешь узнать? - спросил он. Тсунаеши замялась, не зная, как облечь хаотично мечущиеся мысли в словесную форму. Слишком много... всего и сразу хотелось сказать. И в то же время... снова вскрывать только-только подсохшую корочку раны - это... неприятно. - Как они там? - сумела выдавить она. Как ни странно, но ее поняли. Шамал усмехнулся, после чего порылся в кармане своего халата и положил на стол маленькую черную коробочку. Щелчок, и по комнате промчалась легкая волна. - Глушилка, - снисходительно пояснил мужчина. - Так, на всякий случай. Он сделал глоток прямо из горлышка бутылки, после чего серьезно посмотрел на девушку. - Это будет неприятно, - предупредил он. Тсунаеши усмехнулась, чувствуя, как сжимается сердце. - Другого я уже и не ожидаю. - Твои бывшие Хранители учатся, тренируются, готовятся стать во главе семьи. Уже объявлена дата Церемонии Наследования. Мой бывший глупый ученик, - Шамал скривился, - поступил в институт на факультет прикладной математики. Гений, мать его! Остальные - еще в школах учатся. Шамал достал сигарету и затянулся, после чего продолжил. - Не скажу, чтобы Альянс был в восторге от твоей кандидатуры в качестве босса, но и решения Девятого они понять не в силах. Хотя и промолчали. Никому не нужны лишние проблемы с Вонголой. Пожалуй, только Вария да Каваллоне по-своему выступили за тебя. - То есть? - ошарашенно спросила Тсуна. Ладно еще Дино-сан, это она понять могла, но Вария... и... Занзас... Он же ее ненавидит! Как такое может быть! Это же такой риск! Мысли метались, как молекулы нагревающейся воды, и ни одну не удавалось ухватить за хвостик. Шамал хмыкнул довольно. Какое же все-таки выразительное лицо у этой Савады! Все чувства и переживания написаны крупным шрифтом. - Не дергайся, они не сильно рисковали. Но и промолчать тоже не смогли. Хотя... Занзас просто воспользовался удачным моментом для очередного своего плана. А вот Дино... он искренне переживает за тебя. Так сильно, что прислал меня присмотреть за тобой. И просил передать вот это, - из поистине бездонного кармана была вытащена на свет узкая коробочка с ленточкой и бантиком. - Вроде как это от Базиля. Дрожащими пальцами Тсунаеши развязала ленточку, открыла коробочку... Челка упала на лоб, закрыла тенью глаза. А по щекам побежали слезы. Фотография, сделанная незадолго до самой Битвы. Как-то так получилось, что на ней не было ни одного Хранителя, зато оставшиеся пришли полным составом. Она помнила, как делали этот снимок. Хранители ушли в дом, а Тсунаеши задержалась. Тогда-то И-пин и притащила фотоаппарат. Базиль, Ламбо, Фута, сама И-пин, Бьянки и Дино столпились вокруг красной от смущения, теребящей юбку Савады. Дино тут же приобнял сестренку за плечи, китаянка залезла к ней на руки. Все чинно, благородно... пока Ламбо не схватил поливочный шланг и не окатил всех звонкой струей воды. Ромарио же удачно запечатлел данный момент. Сверкающие, как алмазы, брызги воды, застывшие в разных позах дети, шарахнувшиеся от них в стороны. И радуга, прошедшая через весь снимок. А на самом краю заметен уголок, подозрительно напоминающий подол докторского халата. Они все здесь, все с ней. Тсуна провела кончиком пальчика по стройной фигуре с алыми волосами. Гокудера Бьянки. Стоит в стороне, но в то же время... ее рука ерошит волосы Тсуны. Настолько легко и мягко, что Савада даже не помнила этого прикосновения... Слезы сами закапали из глаз, и Тсунаеши не стыдилась их. Это были слезы счастья. Шамал недовольно скривился, но промолчал. Лишь подтолкнул к ней бокал вина. - Базиль сказал, что здесь те, кто навсегда останутся с тобой. Останутся верны тебе. Савада глотнула вина, чувствуя, как по горлу прокатился запах апельсинов и винограда, солнца и моря далекой Италии. - Как там Базиль-кун? С ним все в порядке? Доктор помрачнел, достал еще одну сигарету. - Он погиб две недели назад, на задании. Они отправились с Орегано, помощницей Внешнего советника, и Аркобалено Дождя Лар Милч. Задание было выполнено, но на обратном пути машина, в которой они ехали, попала под обстрел и взорвалась. Орегано сейчас в больнице, в реанимации. И не известно, сумеет ли она выкарабкаться. Тела Базиля и Лар... опознать невозможно. Тсуна сидела, оглушенная. - Н-но ведь... Аркобалено... они... - Лар не была полноценным младенцем, если ты об этом. Ее место занял Колонелло, а сама она... всегда была недоработкой. - Но... как же так... как такое может быть? - Тсунаеши обхватила себя руками. - Почему они... - Это мафия, Савада. Здесь такое случается постоянно. Девушка склонила голову. - Понимаю. Ей предстоит оплакать еще одного друга. И даже неизвестную Лар Милч. Просто потому, что она была вместе с Базилем на задании. - Спасибо, - она поднялась. - Поможете мне донести ребят до дома? - Ну как я могу отказать симпатичной девушке? Тсуне оставалось только закатить глаза. До ее дома они дошли молча. Прокрались в спальни, уложили ребят, девушка бросила пакеты на кровать и пошла провожать Шамала. Перед самым уходом киллер обернулся. - Постарайся вписаться в нормальную жизнь, Савада. Не создавай мне лишних осложнений. - Постараюсь, доктор Шамал. Мужчина недовольно посмотрел на девушку, после чего кивнул и ушел, вскоре растворившись в темноте. Тсуна закрыла дверь и съехала на пол. - Я постараюсь, изо всех сил! И-пин не нравилось то, что она видела. Нет, И-пин решительно не нравилось то, что она видела. Савада Тсунаеши, ее названая старшая сестра. С самой первой встречи добрая, понимающая, веселая, общительная. И такая милая, такая... дружелюбная. Всегда помогала, всегда приходила на помощь, никогда не ругала. С удовольствием проводила с детьми время, но только если рядом не было ни Реборна, ни кого-либо из Хранителей. Только в таком случае день удавался. Ламбо не пытался доставать базуку или гранаты, а И-пин не взрывалась от смущения. Лучшая ученица мастера Фонга сама не заметила, как успела привязаться к младшей Саваде. И сейчас ей решительно не нравилось то, что она видела. Она радовалась, когда Тсуна пришла в себя, снова начала улыбаться, начала жить... До тех пор, пока не увидела, что происходит на самом деле. Тсунаеши заставляла себя, пыталась жить нормальной жизнью. Но И-пин видела, как девушка нет-нет, да и взглянет по сторонам, а в глазах - безумное, безнадежное, больное ожидание чего-то. И с каждым днем оно становилось все бледнее и бледнее, слабее. Это напомнило сказку, рассказанную в свое время мастером маленькой И-пин. Про бабочку, что родилась во время грозы. Когда дивное создание выбралось из своего уютного кокона, на улице бушевал дождь. Порывы урагана грозились сломать трепетные, красочные крылья. Бабочка попыталась взлететь, но ветер все время относил ее в сторону и больно ударял о камни. Бабочка поняла, что не справится с разбушевавшейся стихией. И тогда она приняла решение вернуться снова в свой уютный, безопасный домик. Она попыталась снова забраться в него, не замечая, что ломает хрупкие крылья, что стенки дома малы ей, они грубо сминают ее тельце. В итоге бабочка все же сумела попасть обратно в кокон. Но когда закончилась гроза, и на улице засияло солнце, отражаясь в лужах, она так и не смогла выбраться обратно. Крылья были безвозвратно утеряны, и она уже не могла взлететь. И Савада Тсунаеши напоминала И-пин ту самую бабочку. Она судорожно пыталась втиснуться в рамки своего города, своей обыденной жизни, не понимая, что уже выросла из этого "кокона". Что таким образом она только сломает крылья и навсегда потеряет возможность летать. И мир уже никогда не увидит прекрасного, сияющего оранжевым пламенем полета. И-пин не могла смотреть на подобное издевательство. Не могла видеть, как больно старшей сестре. Любимой сестре. Поэтому обратилась к единственному человеку, который мог помочь. Вскоре в небольшую китайскую деревушку полетело письмо, в котором была только одна строчка. Не позвольте сломать бабочке крылья. И-пин оставалось только ждать. Многие считали Аркобалено Урагана Фонга слишком равнодушным. Китайским мастером, которого интересуют только медитации да постижения дзена. В какой-то мере, так и было. Фонг обожал уединение, спокойствие и тишину. Однако это не мешало ему не только брать и выпускать в свет учеников, но и вполглаза следить за деятельностью остальных своих собратьев по проклятию. Китаец всегда был в курсе событий, хоть и придерживался правила не вмешиваться напрямую. Даже ученикам не всегда помогал, полностью полагаясь на те силы и умения, что развил в них. Но даже у великого мастера восточных единоборств были свои маленькие слабости. Забавная, круглолицая девчушка-китаянка, сирота с окраин страны. Две тоненькие, жиденькие косички, черные глазки с плохим зрением. Но это не помешало ей своим телом закрывать котенка от ребят постарше, вознамерившихся убить животное. Фонг пошел против своего правила, вмешался и забрал девочку. Стал для нее учителем. И незаметно привязался к ней. Он просто не мог быть к ней так суров, как к своим бывшим ученикам. И не мог выпустить на улицы Китая после окончания обучения - слишком жесток мир взрослых. Наверное, поэтому и отпустил ее именно в Намимори, к новоявленной Дечимо. Ему хотелось, чтобы у воспитанницы было детство, появились настоящие, верные и преданные друзья. Чтобы она была счастлива. А сделать это лучше под присмотром маленькой копии Первого Вонголы. Он сразу понял, что у ученицы серьезные проблемы, стоило ему только увидеть очередное письмо. Старая сказка, мораль которой сводилась к одному: нельзя войти в одну реку дважды - была понята и принята только И-пин. Никто из его учеников так и не смог понять сути небольшой легенды. А еще мастеру было любопытно, как самому настоящему ребенку, в чьем теле он сейчас и находился. Ему хотелось увидеть ту самую Дечимо, что так радостно и старательно описывала ученица. Каждая строчка об этой девушке была наполнена светом и радостью, настоящим весельем. Сквозь искусные строки вежливого послания прорывалась вся детская непосредственность девочки. Поэтому он сидел на дереве перед окном спальни Савады Тсунаеши и внимательно смотрел на пробуждение девушки. Выводы были неутешительные. Неловко обрезанные волосы, круги под глазами, сжатые в полоску губы и скорбные складки у рта. Морщинка, пересекавшая лоб. Девушка села в постели, сгорбившись, как под тяжелым грузом, потерла лицо. После чего, ковыляя, пошла умываться. И-пин была права. Бабочка почти сломала свои крылья, еще немножко - и она попросту не выдержит давления своего кокона. Фонг видел стальной стержень в девушке - кровь не вода. Не будь его, она бы давно уже сломалась. Однако Савада Тсунаеши чудом еще держалась. Ради друзей, ради родных и оставшихся близких. Но она не была создана для Намимори, теснота и обыденность убивали ее. Реборн пробудил силу, пробудил стремление бороться, сражаться, и теперь Савада подсознательно желала большего. Желала стать нужной, полезной. Быть чем-то большим, нежели просто неудачница. Девочку надо вытаскивать, увозить отсюда подальше и начинать жизнь заново. А значит, пора Аркобалено Фонгу снова появиться на сцене. Тсунаеши устало сгорбилась. Еще один день, ей нужно прожить еще один день, улыбаясь, радуясь, смеясь. Чтобы никто не понял, как ей все это опротивело. Знать, что ты могла летать, швыряться огнем. Жила раньше насыщенной, полной приключений жизнью. И просто так переключиться у нее не получалось. Хотя Тсуна и старалась. Ради мамы, ради детей. - Здесь ты не обретешь того, чего желает твоя душа. Тсунаеши развернулась на голос, напряглась, готовясь отразить атаку. На подоконнике сидел малыш в китайском платье, с тонкой, длинной косой и пытливыми черными глазами. Слишком взрослыми глазами. Еще один Аркобалено. Тсуна поморщилась. Она даже Шамала старалась избегать, чтобы ничто не напоминало о прошлой жизни. А тут... - Меня зовут Фонг, - сложил руки на груди и поклонился малыш. - Я - Аркобалено Урагана. - Савада Тсунаеши, - в ответ поклонилась Тсуна. Выпрямилась и села на кровать. - Так чего же желает моя душа? - Гармонии. Покоя. - Почему же я не могу обрести его? - Покой наступает только тогда, когда человек находится в гармонии сам с собой. Не только человек должен отвечать требованиям своего внешнего и внутреннего мира, но и внешний и внутренний мир должны отвечать требованиям человека. У тебя полный хаос в мыслях и чувствах, потому что ты знаешь, что способна на большее, но нет никого, кто бы тоже знал это. Тсуна закрыла лицо руками, уткнулась в ладони. - Я так устала, - зашептала она, - так устала быть никчемной, слабенькой дурочкой. Я хочу... хочу большего. Хочу снова летать, зажигать пламя. Хочу... хочу что-то значить в этом мире! - почти прокричала она. - Поэтому я предлагаю тебе обучение у меня, - улыбнулся китаец. - Ты друг Реборна? - прищурилась Тсуна. Почему-то на душе от упоминания Солнечного Аркобалено оставался неприятный осадок. Фонг понимающе прикрыл глаза. - Нет, скорее, нас можно назвать товарищами по несчастью. Я - друг и учитель И-пин. Она позвала меня сюда, попросила о помощи для тебя. - Зачем вам это надо? Мне нечего вам предложить взамен. - У И-пин тоже не было ничего. Но, как и в ее случае, я знаю, что ты способна на большее. Я хочу помочь тебе найти гармонию с самой собой. - У Реборна так и не получилось выучить меня, - Савада смотрела и не видела. - Я даже пламя зажечь не могу без посторонней помощи. Фонг покачал головой. - Реборн, несомненно, превосходный тренер. Однако он всегда забывал, что обучает Небеса, а не Солнце. Подобные тренировки хороши для Солнечных Хранителей, что устраняют преграды собственным телом в любых условиях. Небеса - это Гармония всех шести элементов. Реборн говорит, но не слышит того, чему сам и учит, - китаец убрал руки в рукава. - Нет большей ошибки для мастера, чем ломать собственного ученика. А еще... - тут он лукаво прищурился. - У вас не было самого главного - доверия. Ты не доверяла ему, как учителю и как тренеру. Прокручивала все его приказы, проверяла и перепроверяла, думала о реакции посторонних. Тсуна склонила голову, краска залила ее щеки. - Да, - тихо прошептала она. Фонг одним прыжком оказался у девушки на коленях, погладил по щеке, заставил поднять глаза. - Это не плохо, нет, не думай. Дело как раз в том, что Реборн давал приказы, свойственный для Солнца, а не для Неба. Выполни либо умри - таков его закон. Но Небо - это... это всегда нюансы и дополнительные, неожиданные варианты. Он погладил девушку по голове, поправил торчащую прядку. - Ты безусловно талантлива, в тебе великая кровь и великая сила. Но ее еще только предстоит развивать и оттачивать, так что не загордись! - он погрозил пальцем, и Тсуна невольно улыбнулась. - Так-то лучше. Я хочу посмотреть, каким Небом ты станешь. Это - главная причина моего предложения тебе. Тсунаеши практически ломала пальцы в нервном движении. Страх сковал душу и язык, не давая ответить. Страх, что ее снова бросят, оставят одну. Предадут. - Это ведь не шутка? - почти жалобно спросила она, цепляясь за надежду, как утопающий за соломинку. Фонг прикусил губу. Как же хотелось найти и надавать по голове одному бестолковому идиоту-Аркобалено. За то, что поселил в таком сильном Небе такую сильную неуверенность в себе. Дикий страх. - Это не шутка. Нам придется уехать из Намимори, чтобы не волновать наблюдателей, приставленных к тебе. Разумеется, ты сможешь приезжать, - ответил он на не заданный вопрос. Тсуна кивнула. - Я буду обучать тебя по своей программе. И, прежде чем ты согласишься, ты должна хорошенько подумать. Единственное, что я требую от всех своих учеников - безусловное доверие. Не к словам, но к поступкам. О словах... каждый решает сам для себя, что свет, а что - тень. Но поступки.... Став моей ученицей, ты должна поверить мне, что все, что я делаю - для тебя, для твоей же пользы. Я не прошу не рассуждать, не спорить, стать бездушным роботом. Я прошу верить мне. Без этого мы не сможем стать Мастером и Ученицей. Подумай об этом. - Я согласна... учитель. Фонг опешил от быстроты ответа. Девушка даже не подумала! А Тсунаеши лукаво улыбнулась, в ореховых глазах снова начала разгораться жизнь. Пока что маленькими искорками, но так и до пожара недалеко. Она прижала руку к груди. - Вы забываете, учитель, что у меня есть гиперинтуиция Вонголы. Фонг звонко рассмеялся. Пожалуй, он действительно не ошибся с выбором. Савада Тсунаеши станет прекрасным Небом. Девушка прищурилась. - Так в какую страну мне идти заказывать билеты? Фонг покачал головой и не сдержал улыбки. Он получил то, что просил: безоговорочное доверие. Мастер сказал, что придется улететь, Ученица согласилась с ним, понимая. - Думаю, мы полетим во Францию. Тсуна склонилась. - Слушаюсь, учитель. Прошу только позволить мне попрощаться с моей семьей, - а глаза - хитрющие. Китайцу стало казаться, что он потратил годовой запас искренних улыбок за пять минут. Проверяет его, бывшее Небо Вонголы! - Заказывай билеты на завтра. - Отлично! - пропела девушка и подхватила мастера, звонко чмокнула опешившего от подобного обращения Аркобалено и вылетела из комнаты. - А сейчас - завтракать и знакомиться с моей семьей, учитель! Фонг счастливо вздохнул. Вонгола еще пожалеет, что разглядела не те Небеса.