I'm a motherfucking monster

(от автора: у текста появилась замечательная бета. Огромное ей спасибо за работу со мной :) Даже не смотря на то, что и Лили, и Джек явно были не в себе, они обратили внимание на состояние Гарри. Когда Лили предложила ему таблетки от головы, лежащий лицом на столе Гарри удивлённо открыл глаза и отрицательно помотал головой, надеясь, что его поймут. Говорить сейчас не хотелось. В голове бахали барабаны, выстукивая дробью в висках, и холод стола был единственной вещью, которая хоть чем-то помогала ему. Здесь, в полутёмной кухне, около окна, наглухо закрытого занавесками, Гарри чувствовал себя намного лучше, чем на светлой и шумной улице. Представив, как «прекрасно» ему будет этой ночью, он пожалел о том, что не может остаться здесь – Дурсли наверняка затеют просмотр какого-нибудь фильма, а жирный Дадли будет носиться по дому, грохоча своими пудовыми ботинками по лестнице над его головой. Ему было настолько плохо, что он не сумел придумать в голове даже несколько кровожадных убийств ненавистного семейства. Хотя обычно он мог за пару минут выдумать до сорока способов медленной и жестокой расправы над тупыми людьми. В данный момент Гарри чувствовал себя овощем, и, к сожалению, это ощущение должно было пройти только к завтрашнему дню. Конечно, ещё около недели его будут мучить головные боли и внезапные слабости, но это было терпимо. В данный момент он мог только медленно передвигаться и стараться не говорить длинных фраз, так как это могло бы сойти только за бред вусмерть пьяного человека. Но от Лили было не так-то просто отвертеться, даже при том, что теперь она начала медленно обрастать шерстью, что смешило бы Гарри, будь он в состоянии веселиться. – Гарри, ты выглядишь, как труп, которого неумело воскресили. Я планировала потренироваться с тобой перемещениями сегодня тоже, но вижу, что ты не в состоянии. Гарри вяло поднял руку, опираясь на неё подбородком, и с большим усилием передвинул себя на стуле немного поближе к столу. Этот отвратительный дом был идеальным убежищем, очень походил на гроб с уютной периной, но была небольшая проблема – здесь были живые люди и они разговаривали. – У меня небольшие разлады с организмом. Сейчас я вряд ли смогу быть могущественным волшебником, прости. Лили встревожено положила ему когтистую ладонь на лоб, проверяя температуру, но Гарри отстранился. Он знал, что бледный и холодный, как труп, и ничего исправить это не могло. – Я повздорил кое с кем. Не стоит твоего внимания. Завтра буду в строю. Мимо него быстро прошёл Джек, сбив на ходу стул и даже не заметив этого. Раздражение читалось даже в его движениях, и Гарри решил не лезть к нему сегодня – пока он не являлся мастером язвительных ответов и поэтому предпочитал молчать. Беспокойство за него было чем-то новым. Это беспокоило, и Гарри решил перенести тему разговора в более нейтральное русло. – Ты написала своему другу? Или мы просто так вломимся к нему в дом, и он даже не пристрелит нас при этом? Джек фыркнул, но сейчас это больше было похоже на рык добродушно настроенной собаки. – Он открыл для меня доступ в свой дом. Если говорить проще – чужие не могут попасть к нему. Если же это буду я и мои друзья, то мы сможем переместиться туда безвредно. Пожав плечами и решив не вдаваться в подробности, Гарри поднялся со стула, который мерзко нагрелся под ним, и побрёл в гостиную. Лили начала готовить какой-то суп, а его тошнило от запаха еды. Полюбовавшись на новые полосы из засохшей крови на полу, он присел на диван, облокотившись об спину этого загадочного вожака. Ни Лили, ни Джек ничего не говорили про него, Гарри запомнил только имя – Фенрир. Но и по внешнему виду одной спины было ясно, что вожак у них не бесхребетная тряпка. Пригревшись и начав наслаждаться тишиной, Гарри сполз на диван и уснул, положив руку под щёку и отложив очки в сторону. Снов в этот раз ему не снилось – по комнате постоянно кто-то бродил, и он пребывал скорее в полудрёме, чем в глубоком сне. Разбудили его уже вечером – Джек больно впился когтями ему в плечо, и Гарри зашипел, подскакивая на постели. В комнате было темно, только светились жёлтым расширенные зрачки Джека. В темноте Гарри показалось, что с ним разговаривает не человек, а живая машина с огромными лампами вместо глаз. Поразившись бредовости этой идеи, он зевнул, прикрыв рот кулаком. Нашарив очки, Гарри быстро надел их и убрал с лица чёлку. Спину, которую он уже привычно нагрел о Фенрира, обожгло холодом. Поёжившись, Гарри понял, что все окна в доме раскрыты. И, принюхавшись, он понял из-за чего – от Джека сильно воняло псиной, но даже это не могло забить тонкого сладкого запаха, от которого нестерпимо хотелось высморкаться. Одновременно с этим возникало непреодолимое желание уйти, скрыться от него, запах словно забивал нос, и Гарри прикрыл глаза, догадавшись, что может пахнуть так. Это явно был не суп Лили. Об этом тоже стоило подумать, но пока он был не в состоянии на подобные подвиги. Шумное, с порыкиваниями, дыхание Джека намекало ему о том, что пора убираться из этого уютного гроба, и Гарри со вздохом поднялся. Его ожидала долгая дорога до гаражей, так как, судя по сумеркам, сейчас было уже поздно надеяться на Петунию. К тому же сегодня были выходные, и всё семейство сейчас наверняка находилось перед телевизором. А от просмотра очередного тупого фильма их не смог бы оторвать даже апокалипсис. На несколько секунд представив себе Дадли, который с визжанием дёргается в руках довольного зомби, Гарри почувствовал прилив моральных и физических сил. На кухне что-то с громким стуком упало на пол, раздражённо заскрипели по дереву когти, и Гарри быстро оглянулся. Джек ушёл, и, хоть здравый смысл подсказывал Гарри уходить немедленно, ему всё же очень хотелось увидеть место, где оборотни собираются сдерживать свой животный энтузиазм. Припомнив о подвале, он заглянул на кухню, и, не найдя там никого, начал искать лестницу вниз. Пока Гарри бродил по тёмному дому, быстро привыкая к сумеркам и всё чётче видя предметы, строение словно жило своей жизнью. Где-то постоянно что-то шумело, над головой ходил кто-то невидимый, шуршали занавески. Это очень напоминало Гарри другой дом, такой же заброшенный и опасный, и он несколько раз достаточно нервно расцарапал себе плечо. Но кровь шла, да и обстановка была скорее нервно-ожидающей, чем безысходной, серой и безжизненной, как это было в его кошмарах. Там Гарри был уверен в том, что его не ждёт ничего хорошего. Здесь же хоть и были явно опасные для здоровья оборотни, с восходом солнца они, по идее, должны были вновь стать обычными людьми, с которыми было достаточно интересно общаться. Преследователь такими излишествами Гарри не баловал. Наткнувшись, наконец, на ступеньки, ведущие вниз, Гарри сделал первый шаг и чуть не навернулся, в последний момент схватившись за шаткие перила. Те протестующе скрипнули, заваливаясь в бок, и, закатив глаза в честь собственно удачливости, Гарри всё же рухнул вбок. Приземлившись на колени, он зло пнул ветхое прогнившее дерево и высказал вслух претензии старой карге, которая запустила своё жилище до травмаопасного состояния. Прислонив обломки перил к стене для того, чтобы не споткнуться о них в следующий раз, Гарри достал из кармана зажигалку, чтобы не разбить себе ещё чего-нибудь ненароком. Ноги теперь ныли при каждом шаге, а в купе с общей разбитостью всего организма это воспринималось непривычно сильно. Морщась и еле переставляя ноги, он добрёл, подсвечивая себе путь, до приоткрытой двери. С каждым его шагом отвратительный запах становился всё отчётливее, и, толкая дверь, Гарри уже зажимал себе нос пальцами. Дышать через рот тоже было не особо приятно – память о запахе никуда не делась, и теперь ему казалось, что он чувствует привкус гнили на языке. Но всё это было обманом, разыгравшейся после недавнего проигрыша фантазией и восприятием тела. Поморщившись, Гарри толкнул дверь и просунул в тёмное помещение вначале зажигалку, словно пытаясь выжечь вонь таким образом. Зайдя следом, он увидел прикрытые грязными, пропитанными почерневшие кровью шторы, из-под которых торчали ноги. Мертвецы лежали в два ряда у стены, а прямо рядом с ними находилась железная дверь. Оценив её мощь по достоинству, Гарри со скрипом отворил её, не спеша заходить внутрь. Там, в непроглядной темноте, гремел чем-то тёмный силуэт. Это всё так напоминало кошмар, что Гарри невольно поёжился. Находиться здесь было неприятно, всё внутри него стремилось на улицу, в прохладу ночи, под высокое небо, но он первым завёл разговор с силуэтом. – Итак, объясните мне, пожалуйста, как вы собираетесь запирать эту монолитную дверь, если оба при этом собираетесь находиться внутри? Стульчиком подопрёте? Темнота фыркнула, бренчание усилилось, и в дрожащем свете зажигалки появился Джек, опутанный цепями словно чернокожий репер цацками. Это настолько развеселило Гарри, что он звонко рассмеялся, снимая уставший палец с колёсика зажигалки. Темнота тут же стала абсолютной, но Гарри уже не боялся этого – рядом с ним стоял, фосфорицируя своими прожекторами, неудавшийся исполнитель отвратительной музыки. Это было весело, но не страшно. – Ты знаешь, тут была задвижка изнутри. Но потом Лили не особо удачно попыталась закрыть дверь, и в итоге мы её сломали. Теперь я пытаюсь приковать себя цепями к чему-нибудь, а Лили ищет, чем бы нам перекрыть дверь. Гарри вновь зажёг свет, чтобы у Джека была возможность видеть его недоверчиво загнутую бровь. Было ясно, что Гарри думает об их затее и без слов. – Да вы, я смотрю, не особо-то умные, да? Вожака своего вы решили на диване оставить валяться? Если эта махина в полнолуние очнётся, я вообще своему городу не завидую. Он же прутьями от забора в зубах ковыряться вместо зубочистки может. Сзади Гарри послышалось усталое хмыкание, и он позорно вздрогнул, до этого не расслышав со скрипучей лестницы ни одного шороха. Обернувшись, он увидел Лили, которая демонстративно разглядывала свой смертоносный маникюр. – Мы подумали обо всём, кроме замка. До полнолуния ещё несколько часов, и если ты поможешь нам, то сделаешь очень большую услугу. А потом тебе действительно лучше уйти. Гарри деловито кивнул, пропуская Лили в комнату, и чуть не выронил зажигалку, когда она кинула в него что-то. Только поймав это по инерции и посветив на вещь огнём, он увидел обломки проржавевшего насквозь замка. Постаравшись разглядеть место на двери, где он раньше висел, Гарри присвистнул. Со стороны дверь казалась надёжной до непрошибаемости, и только при детальном рассмотрении оказалось, что она покрыта толстым слоем ржавчины. Всё в этом доме было старое и ненадёжное, и теперь Гарри всерьёз беспокоился о своей безопасности. Что если эти ненормальные ночью всё же выберутся и решат навестить его? Конечно, он был не против жестокой расправы над Дурслями, но ночевать он будет один и довольно далеко от жилых домов. Да и, как он понял, от укуса оборотня можно было стать одним из них, а бегать от Дадли-волка он совсем не хотел. – Как можно обезвредить вас? Должно же быть хоть какое-то средство? Не может же всё быть так плохо, сейчас не древние времена, в конце концов. Хмыкнув, оборотни прошли мимо него, запрыгивая сразу на первый этаж, минуя лестницу, и вернулись уже через несколько секунд, неся на руках вожака. Именно тогда Гарри впервые и увидел его лицо – уставшее, бледное, со свежим заклеенным порезом на щеке и сильно заросшее бородой. Вожак произвёл на него неизгладимое впечатление – могучий, серьёзный даже сейчас, он излучал силу. Больную, но всё же огромную силу, которую Гарри не встречал ещё ни в ком. Его пудовые ручища тащились по полу, когда Лили и Джек, пыхтя, занесли его в комнату и положили около стены на пол. Было ясно, что такому здоровяку не повредят даже возлежание на леднике голышом. Стараясь не глазеть на Фенрира дальше, чем этого требовала ситуации, Гарри вновь обратил своё внимание на дверь. Осмотрев её снаружи, он увидел ещё один замок, который был в более приемлемом состоянии. Ключи от него, конечно, отсутствовали. Возможно, конечно, они валялись где-то в доме, но сейчас было совершенно не до этого. Не желая сдаваться так рано, Гарри как смог быстро сходил на кухню, и, пошарив по всем ящиками, нашёл несколько инструментов, которые можно было приспособить под отмычки. По возвращению в подвал он обнаружил Лили, которая надёжно привязывала Джека к какому-то столбу цепями. Рядом с ними на полу лежал связанный по рукам и ногам Фенрир, а немного поодаль – дамочка, которая всё никак не могла умереть, также опутанная цепями. Решив не думать о том, где они откопали всё это бренчащее барахло, и понадеявшись на его прочность, Гарри изложил свой план. – Итак, поскольку вы не в состоянии даже позаботиться о себе, я всё сделаю сам. Буду очень надеяться на то, что эта ржавая колдобина выдержит, а утром я не забуду про вас и отопру. Все согласны с таким раскладом? Дамы? Господа? Джек лающе рассмеялся, а вот Лили зло сверкнула глазами. – Раньше мы пили зелье. Но сейчас, по беспечности авроров, которые так и не научились думать, мы не можем сделать его себе. Из-за этого мы подвергаем опасности целое поселение невинных маглов, но, случись что, формально виноваты всё равно будем мы. Так что тебе лучше запереть дверь покрепче. Можешь даже завалить её, но только так, чтобы потом сам же смог разобрать. Кивнув, Гарри помахал им на прощание и приступил к кропотливой работе. Работать приходилось в полной темноте, но в подобном деле глаза были не особо нужны. Он работал, ориентируясь на звук, сдерживая дыхание, и морщился каждый раз, когда из-за двери доносились порыкивания. Они мешали, Гарри злился всё больше, время истекало, но, в конце концов, послышался сладкий щелчок, и замок был закрыт. Дав самому себе пять, Гарри стукнул по двери, услышав в ответ приглушённый вой. Опасливо оглянувшись на покрытые занавеской тела, он выбрался из подвала и вышел, наконец, на улицу. Благополучно добравшись до гаражей, Гарри выкопал из коробок спальник, постелил его на ковёр, покрытый пятнами засохшей крови Джека, и, подложив руки под голову, блаженно растянулся на прохладной ткани. В темноте за стенами гаража шумел мир, но сюда он не проникал, и это было просто потрясающе. Словно Гарри за несколько секунд оказался далеко от цивилизации, в темноте, на маленьком островке, окружённом ничем. Даже ноющее тело, словно поддавшись волшебству момента, решило перестать болеть так сильно и, согнув ноги в коленях, Гарри с удовольствием обнаружил, что раны там почти зажили. Через несколько дней общая слабость тоже должна была уйти, и он ухмыльнулся, с нетерпением ожидая этого момента. Всё же ему действительно хотелось научиться колдовать быстрее. Это было тем самым оружием, о котором он мечтал всю жизнь. Его никто не сможет отнять, выбить из рук или перекрыть к нему доступ. Постепенно мысли Гарри становились всё более медленными и ленивыми, и через несколько минут он уже крепко спал. Ночевать в гараже для него было не в первой. Здесь никто не топал ногами над головой, не было слышно визгливого тона тётки и отсутствовал телевизор. Даже комары залетали сюда не так уж и часто, и он бы спокойно спал дальше, если бы через некоторое время его не разбудил громкий вой на улице. Вздрогнув, Гарри подскочил, нашарил в темноте очки и осоловело протёр глаза. Надев их и поняв, что именно разбудило его, он замер, изо всех сил надеясь на то, что ему просто приснилось. Он очень хотел, чтобы это было так. Но вскоре вой повторился, теперь намного громче и ближе, и Гарри рвано выдохнул, ощущая, как дыбом встают волосы на затылке. Как он и боялся, дверь не выдержала, и теперь эти мохнатые идиоты нашли его по запаху. Но становиться лёгкой добычей Гарри тоже не собирался. Это было бы слишком просто. Решив не дожидаться, пока монстры начнут ломиться к нему в гараж, он быстро нашёл складной нож и положил его к себе в карман. Но когда он уже собрался вылезти из подкопа и спрятаться в месте понадёжнее, из темноты к нему начали приближаться две пары горящих жёлтым глаз, и Гарри быстро засунулся обратно, присыпая дырку свежей землёй. Через секунду в стену уже ломились, скрежеща когтями по металлу. Единственной надеждой Гарри было дерево, которое росло поблизости. Он уже несколько лет карабкался на него как заправский Маугли, но обычно это происходило днём, да и тело не болело так сильно. Сейчас же у него вновь дико раскалывалась и кружилась голова, ныли колени, в груди лежал тяжестью колючий ком, а ладони были потными и мокрыми. Все признаки будущего трупа, который просто не сможет убежать от оборотней, были на лицо, и Гарри поздравил себя с очередной удачей в жизни. Так попасть на приключения мог, наверное, только он. Стена гаража опасно дрожала, земляной подкоп расширялся всё больше, и Гарри, присев было на ящик, поднялся, хлопнув себя по коленям ладонями. Боль придала ему быстроты, и под аккомпанемент из двух тяжёлых дыханий, звучавших в унисон, и шелест земли, он начал копаться в ближайшем ящике, стараясь найти ключи. Он помнил, что точно клал их именно сюда. Под руку, как назло, лезли всякие острые мелочи, которые царапали ему пальцы, но ему было плевать. Когда из проёма уже начали показываться когтистые лапы, Гарри включил маленький фонарик, схватил его зубами и принялся ковыряться в замке спереди. Это он старался делать тише, так как совсем не хотел привлечь внимание одного из оборотней ко второму входу. Для надёжности он несколько раз ударил кулаком в стену, под которой был подкоп. Потом, прикинув кое-что, придвинул к подкопу две тяжеленные коробки. Совсем проход он пока не задвигал из-за того, что эти непредсказуемые монстры, которых он даже не видел пока, могли понять, что с этой стороны им не пробиться, и обойти гараж с другой стороны. Припомнив всех богов, которым он когда-то молился, Гарри попросил у них о том, чтобы оборотни не вспомнили о крыше. Она хоть и была дырявая только в трёх местах, не выдержала бы даже лёгкого веса Гарри. Он выяснил это опытным путём несколько месяцев назад и больше пытаться не хотел. Удостоверившись в том, что опасность по прежнему исходит из-под лаза, Гарри вернулся к замку. Ещё неделей раньше он и предположить не мог, что ему понадобится раздраконивать эту самую защиту, которую сам же понавешал сюда около полугода назад. Тогда он подошёл к делу обстоятельно и с умом, замуровал вход намертво, и теперь пожинал плоды собственных стараний. Приступая к третьему по счёту замку и чувствуя, как слюни медленно капают с подбородка, Гарри еле сдержался, чтобы не зарычать от злости самому. До выхода оставался всего один замок, но времени на него пока не было. Бросив на него голодный взгляд и сжав в кулаке здоровую связку ключей, Гарри вернулся к подкопу, саданул уродливую полулысую голову ногой, мысленно извинившись перед Лили или Джеком, и, пыхтя, задвинул-таки ящики. Оборотни не оставили попыток прорваться, так что у него были шансы на выживание. Но он недооценил силы противника – наполненные запчастями для машины ящики уже через минуту затрещали. В этот момент Гарри, не щадя ногти, уже разматывал цепь, держащуюся до этого на последнем замке. Очистив, наконец, пусть к отступлению, он не глядя швырнул цепь себе за спину и выбежал на улицу. Гаражи стояли друг к другу вплотную, и именно это дало Гарри время добежать до дерева. Сиплое дыхание и рычание приближалось к нему стремительно и, закусив губу от натуги, Гарри начал быстро забираться на дерево. Оборотни уже были совсем близко когда он со стоном подтянулся на первой ветке. Рядом с ним клацнули зубы, потом ещё раз, и вдруг пятую точку обожгло болью. Не веря в то, что это происходит на самом деле, Гарри саданул нападающего по морде и залез выше. Приложив руку к заднице, он полюбовался кровью на пальцах и досадливо сплюнул вниз. Дела шли не особо круто. Следующие пять часов до рассвета он развлекал себя тем, что кидал в беснующихся внизу оборотней скомканными листками и всяким хламом, который скопился у него в карманах. Вначале он хотел затаиться и подождать момента, пока оборотни потеряют к нему интерес, но потом вспомнил о тех волшебниках-легавых, которые, по видимому, обосновались у них в городе, и впервые испугался за Джека и Лили. Если бы их обнаружили сейчас, тупых и обросших шерстью, то несколько крепких мужиков с пушками вполне могли справиться с ними. Терять шанс свалить отсюда, а вместе с ним неплохих ребят, Гарри не хотелось, и он скрепя сердце начал развлекать себя вместе с оборотнями. Единственное, чего он боялся сейчас до дрожи в пальцах – что Фенрир тоже оживёт. Гарри опасался даже представить себе, каких размеров оборотень будет, если в человеческой ипостаси был явно выше двух метров. Но из темноты больше никто не выходил. Поэтому он лёг на живот и, пытаясь не думать о своей заднице, высказывал оборотням всё, что он о них думал в течении нескольких часов. Так продолжалось до рассвета. Как только небо начало розоветь, оборотни, как по команде, опустили уродливые морды в землю и поплелись в гараж. Выждав несколько десятков минут, Гарри попытался слезть с дерева, но мешком свалился на землю. Это также не прибавило ему веселья, и без того мрачное настроение превратилось в неконтролируемое желание убивать. Закрыв за собой дверь в гараж и хромая, как старая бабка, он кинул наспех найденные тряпки, которые могли сойти за одежду, в самый тёмный угол, в котором копошились вполне человеческие тела. – Я сейчас иду домой и ложусь спать. И мне абсолютно плевать на то, превращусь я в оборотня или нет. Порешаю весь город – будет замечательно. До встречи, идиоты. И он вышел из сарая, теперь уже не боясь за то, что в его бок кто-то вцепится. Вслед ему летел умоляющий остановиться голос Лили, но ему было плевать. Он собирался лечь в кровать немедленно. И это даже в какой-то степени удалось ему. Успешно прокравшись по пустынным улицам сонного городка, он бочком проскользнул мимо кухни и бахнул дверью своего чулана. Спасительная темнота и затхлый воздух пудовым грузом тут же легли ему на плечи, и он, стянув с себя продранные штаны с футболкой, аккуратно лёг на живот и накрылся одеялом. Хоть сейчас и было жарко для того, чтобы делать из себя большую и недовольную жизнью личинку, пятая точка была надёжно прикрыта. А это было главным, так как Гарри очень не хотелось объяснять кому бы то ни было о том, кто и каким образом покусал его. Ему даже удалось поспать около пяти часов, когда в его дверь застучали. Злобно зарычав и выпутавшись из одеяла, Гарри недовольно послал кузена в места не столь отдалённые. Сегодня было воскресенье, и тётка с мужем отправлялись в путешествие по магазинам на весь день. Это было непреложной истинной, ритуалом, изменить ход которого ничего не могло. Чаще всего они брали Дадли с собой. Но сегодня, видимо, был не день Гарри. Обдумав все те приключения, которые он принял на задницу как в прямом, так и в переносном смысле, Гарри решил, что это была не его неделя в принципе. Возможно, ему вообще следовало не рождаться для большей удачливости. Стук повторился, ещё более яростный, чем предыдущий, и Гарри со стоном поднялся с кровати, замотавшись в простынь, словно в тогу. Искать нормальную одежду было откровенно лень, а послать брата ещё раз можно было и в таком одеянии. Всё равно хуже уже было некуда. Но вместо ожидаемого борова, на чьём лице всё ещё кое-где присутствовала зелёнка (чем Гарри очень гордился), за дверью оказался взъерошенный и страшно бледный Джек. Выпучив глаза и подавившись воздухом от неожиданности, Гарри оттолкнул его в сторону и проковылял в гостиную. Она была пустынна и не несла никакого намёка на присутствие Дурслей. – Пожалуйста, скажи мне, что ты загрыз моих родственников и уложил штабелями в подвал. Джек раздражённо мотнул головой, переминаясь с ноги на ногу, и запустил руку в волосы. Гарри, который уже успел изучить некоторые его жесты, напрягся. Ковырялся в шевелюре Джек только при очень сильном волнении. В прошлый раз это было вызвано тем, что вся его стая медленно умирала. Сейчас же Гарри опасался даже начинать думать о новой причине его руковволосызапускания. Но перед тем, как начать вываливать на Гарри описание очередной проблемы, с которой он в скором времени должен будет разобраться, Джек придирчиво осмотрел его со всех сторон, заглянул в глаза, обнюхал и проверил зубы. – Ты не чувствуешь изменений в себе? Зуд на коже? Температура не поднялась? Гарри отрицательно мотнул головой, запоздало радуясь тому, что не присоединился к стае этих психов, и не смог сдержать ехидства в ответе. – Нет, только задница болит. Джек облегчённо выдохнул, но тут же подобрался, явно вспомнив причину, по которой вломился в чужой дом. – Мы с Лили собрались возвращаться домой, но учуяли по дороге знакомый запах. Это Авроры, и они явно где-то близко. Они видели нас прошлой ночью и теперь ищут, прочёсывая окрестности. Нужно срочно уходить. Услышав сбивчивое объяснение, Гарри вначале напрягся, уже собираясь придумывать пути к отступлению, но потом опять вспомнил о своём плачевном состоянии и решил поломать комедию. Да и, в конце концов, когда он заключал с ними сделку, уговора про покусанную жопу там точно не было. – Правда? Нечего было ночью резвиться по всему городу, словно молодые пони на лугу. Вы ещё бы погромче выли и когтями гремели. Несколько октав выше, и народ начал бы собираться в отряд с факелами и вилами. Я вообще удивлён тому, что уже через час ваших похождений вас никто не пристрелил. Джек, явно не ожидавший такой реакции от Гарри, всплеснул руками. – Мы не знали, что так выйдет. Дверь рухнула от одного толчка, и мы, не контролируя себя, быстро порвали цепи. Этот дом прогнил и проржавел до самого основания. Сложив руки на груди, Гарри недовольно поморщился и вздёрнул подбородок. Он прекрасно понимал, что ведёт себя как истеричный ребёнок, но остановиться уже не мог. – У вас всегда всё идёт не по плану. Удивительно, как ты всё ещё не откинул свои мохнатые лапы. Эта фраза произвела на Джека неожиданный эффект. Вместо того, чтобы продолжать скулить, как побитая шавка, он зло сверкнул глазами и оскалился. Гарри восхищённо поднял бровь и улыбнулся, намекая на то, что готов выслушать гневную тираду в ответ. Вспыльчивую искренность он всегда очень любил. – Да потому что ничего никогда не бывает по правилам и планам. Это чёртов магический мир, здесь другие законы. А мы вообще находимся за чертой закона, так как просто отличаемся от других. Я выжил случайно. И сейчас, и тогда. И я не знаю, было бы лучше, не сделай я это оба раза. Но если ты сейчас не поможешь нам, клянусь, я сгребу тебя за шкирку и заставлю колдовать. Я помню, как это делается. Пожалуйста, не подводи меня, Гарри. Довольно подняв палец вверх, Гарри неловко развернулся и вернулся в коморку. Нашарив испачканные ещё в первый день знакомства с оборотнями штаны и самую длинную футболку он, матерясь сквозь зубы, натянул их на себя. Уже через две минуты они выходили из дома. На крыльце, мастерски сливаясь цветом лица с зелёными кустами, их ждала Лили. И хотя теперь её раны затянулись, она всё ещё выглядела слишком тонкой и больной. Цвет лица также не придавал ей бодрости, так что Гарри решил воздержаться от ехидных комментариев. Сам он, наверное, вообще выглядел весьма цветуще. Сейчас нужно было выяснить все детали будущей экстренной эвакуации. – Итак, давайте подумаем. По улицам нам идти я не советую. Пока мы будем пробираться в обход, есть большая вероятность того, что нашу лавочку уже прикроют. Значит, сейчас я очень сильно постараюсь нас перенести. Ничего не обещаю, так как у моего организма сильное несварение с реальностью и я не знаю, прошло оно или нет. Но это серьёзно. Так что прямо сейчас сворачиваем направо, – с этими словами Гарри подтолкнул оборотней в сторону заросшего бурьяном оврага. Там, удобно сделав вид, что они коряги, разношёрстная компания замерла и прислушалась. По улице медленно и лениво прогуливались люди, где-то играла музыка, ездили машины, и на горизонте подозрительных личностей пока заметно не было. Но этот факт никого не обнадёжил. Если они были не здесь, значит, в этот самый момент авроры могли ломать двери в дом. Припомнив, что он так и не обшарил весь дом до конца, Гарри жестом велел Лили встать ближе к Джеку и, по совету последнего сжав их руки, сосредоточился. На пятый раз у него получилось. Рвануло в животе, выбивая дух, и вдохнул Гарри уже не раскалённый воздух с улицы, а прохладу второго этажа мерзкого дома. Решив умолчать о том, что местом перемещения он изначально задумывал кухню, он довольно хлопнул в ладоши и тут же зажал рот себе рукой, так как окно рядом с ним внезапно разбилось. Красная вспышка выжгла фейверк на обратной стороне век, Гарри инстинктивно упал на пол, словно в него стреляли, а не кидались светом. Повернув голову, он увидел абсолютно спокойные глаза Лили. Джек рядом разминал кулаки, разбилось второе окно, и с улицы послышались первые требования выходить из дома с поднятыми руками и без палочек. – Почему они не вошли сами? Джек неуклюже поднялся, быстро проскальзывая в дверной проём, и поманил следом за собой Лили, смотря на окно. – Они почему-то не могут войти внутрь. Ходят по кругу, пытаются аппарировать, но у них не выходит. Кивнув, Лили встала одним плавным движением, перетекая Джеку за спину, и выжидающе глянула на Гарри. Тот попытался повторить, но с громким стоном повалился обратно. Джек, никак на это не отреагировав, быстро подтащил его к себе, схватив за руки. Здесь вставать было безопасно, и Гарри сделал это, держась за стену. Всё же раны на нём заживали быстро, но не с нужной космической скоростью. Впервые в жизни он не успевал за бешеным темпом реальности. Лили обернулась к нему, заправляя свои тёмные волосы за уши. – Мы должны успеть добежать до Фенрира быстрее, чем они. Это наш долг. Пожав плечами и решив, что слово барышни – закон, Гарри задал только один интересующий его вопрос. – Как я узнаю, куда нас переносить? Но Лили уже начала спускаться по лестнице. Ему ответил Джек. – Лили будет думать о месте, которое нам необходимо. Тебе нужно просто представить перенос и сосредоточиться, помня о том, что нас четверо. Иначе нас может расщепить. Это очень опасно. Проглотив речь о том, что от него требуют слишком много за столь малую плату, Гарри спустился следом за Лили. Разбилось ещё несколько стёкол, а в дверь начали стучать. Но несмотря на то, что на самом деле её можно было снести с трёх хороших ударов, дверь почему-то крепко стояла на месте и не собиралась ломаться. Зайдя в гостиную, Гарри увидел Лили, которая стояла около лежащего на кровати Фенрира. Осмотревшись, Гарри не заметил девушки, которая раньше лежала на столе. Если уходить нужно было срочно, он не хотел тратить время на её поиски. – Нас только трое? Вставший рядом Джек мрачно кивнул. – Она не пережила эту ночь. Пыхнуло зелёным, окно рядом с ними взорвалось звенящими осколками, Лили крикнула что-то, и Гарри, закрыв глаза, представил перемещение. Искусственно воспроизвёл в памяти сосущее чувство в животе, вспомнил, как подкашивались вперёд ноги, и сжал зубы, когда почувствовал вдруг весомость всех находящихся рядом людей. Они теперь ощущались намного острее, словно он не просто держал Лили и Джека за руку, а держал над собой, прихватив за одно огромного Фенрира. С каждой секундой становилось всё тяжелее держать их, и он открыл глаза, собираясь разжать руки, которые почему-то горели, но тут мир сдвинулся и закрутился. Их выкинуло на пыльный дощатый пол. Упав явно с высоты не меньше двух метров, Гарри ударился головой и глухо застонал. Что-то оглушительно завыло над ними, задрожал воздух и вспыхнул свет. Зажмурившись от рези в глазах, Гарри попытался прикрыть лицо руками. Щекам стало мокро и жарко, и он, шокировано распахнув глаза, растопырил перед лицом ладони. С них обоих, расходясь от центра к пальцам, была содрана кожа. Её словно срезали огромной наждачной, и теперь их синеватых сосудов, которые изогнутыми линиями виднелись то тут, то там, крупными каплями вытекала кровь. Через секунду пришла боль. От неё ухнуло в груди и зазвенело в ушах, и Гарри закричал, сжимаясь в комок. Так больно ему было только в кошмарах, но сейчас он не мог проснуться...