I'm a motherfucking monster

Очнулся Гарри от раздражающей боли в руках. Несколько раз моргнув и поняв, что в комнате кромешная тьма, он попытался найти очки, но, подняв руки, замер. Пальцы словно срослись. Теперь ладонь ощущалась, как один большой очаг боли. Постепенно начав немного привыкать к темноте, Гарри уловил движение и напрягся. В таком состоянии он мало что мог сделать с Преследователем, даже если тот решит напасть на него в самой мелкой и беспомощной форме. Он даже не мог проверить, спит он или нет, и это вызывало панику. Затаившись и не дыша, Гарри попытался не делать лишних движений. Нужно было для начала сесть на кровати, но когда он попытался сделать это, то задел руками одеяло. Ладони словно обожгло кипятком, закололо пальцы, и он не сдержался, застонав через сжатые зубы. Движение в темноте повторилось, что-то щёлкнуло, и комнату залил зловещий свет лампы с красным абажуром, которая стояла на полу. Гарри от неожиданности подпрыгнул на кровати, сильно ударившись при это головой о спинку. Сжав зубы, он попытался растереть больное место хоть как-то, но замер, услышав хриплый голос Джека, которого из-за отсутствия очков не заметил раньше: – Чего ты дёргаешься, как одержимый? Но даже услышав знакомый голос, Гарри не успокоился. Это могло быть обманом, кошмаром, и ему обязательно нужно было проверить. Изловчившись, он укусил себя за кожу на руке, которая не была обмотана бинтами. Теперь, при свете, он смог разглядеть, что обе руки у него были забинтованы. И если со стороны это, должно быть, выглядело очень весело, то ощущалось ужасно неудобно. Все эти чувства смешивались с нарастающим раздражением от того, что Гарри не мог найти очки. Прищурившись, он пристально разглядывал место укуса, поднеся руку близко к лицу. Очень хотелось встать и разнести что-нибудь, и отсутствие возможности сделать это ужасно нервировало. Разглядев, наконец, несколько капель крови, Гарри облегчённо вздохнул и облокотился о стену, приглушённо зарычав от того, что руки опять кольнуло болью. От этих вспышек стучало в ушах, и он чувствовал себя одновременно ужасно злым и разбитым. Ситуация была аховая. И её, как часто это бывало в последнее время, спас Джек. – Ты выглядишь, как рак-переросток, выползший из моря и не знающий, кого покалечить первым. Достаточно интересно, хочу сообщить. Скажи это кто-нибудь другой, любой, кроме Джека, на самом деле, Гарри бы нашёл его на ощупь и придушил в эту же секунду. Но голос Джека был подозрительно дрожащим и глухим, а в воздухе пахло алкоголем. Гарри просто не мог разозлиться на него. Подумав над этим выводом несколько секунд, он решил, что теперь можно перевести Джека в разряд друзей. По мнению Гарри именно такие характеристики у них должны быть для того, чтобы не умереть рядом с ним достаточно быстро. Джек, как и Лили, подходили по всем параметрам. – Я, по крайней мере, не сижу на полу и не пью, как неудачник. Думаю, в моём положении пить вообще не удобно. Как и делать хоть что-то. Гарри недовольно вздохнул, чувствуя, как уходит злость, оставляя после себя лишь ноющую боль в ладонях. Пальцы неумолимо хотелось согнуть, и он решил, что сделает это первым же делом после того, как перестанет быть раком. Джек в ответ на его реплику попытался встать, но бахнулся обратно. Огорчённо вздохнув, он подполз к Гарри на четвереньках и протянул ему что-то. Гарри прищурился, развёл руками, стараясь не слишком сильно сдвигать бинты, и чуть не шарахнулся от удивления, когда Джек вдруг надел на него очки. Ещё никогда никто не нарушал его личное пространство так беззаботно и нагло, но Гарри быстро забыл про это. Джек выглядел действительно паршиво. – Чёрт возьми, что случилось? Джек неопределённо мотнул головой и уселся обратно, забиваясь в пустое пространство между тумбочкой и краем кровати. – В целом, всё в порядке. При переносе пострадал только ты. Мы весь день пытались тебя подлатать. Наземникус раз десять бегал в лавку за ингредиентами, а Лили сварила несколько зелий. К вечеру нам удалось кое-как залечить раны, чтобы из них не текла кровь, и намазать заживляющей мазью, которую создала Лили. Наземникус разрешил нам остаться до момента, пока мы не приведём дела в порядок. Весомую роль его лояльности, кстати, сыграл ты. Он чуть в обморок не упал, когда увидел твой шрам. Прослушав информацию, которая, конечно, была важна, но не ему и не сейчас, Гарри нетерпеливо кивнул. – Это всё просто потрясающе. Надеюсь, шрам на заднице будет открывать мне в будущем двери во все бары этой страны. Почему ты нажрался? Подобного вопроса Джек явно не ожидал. Он несколько раз моргнул, отвёл взгляд и поджал губы. – Не важно. Мои личные задвиги, не обращай внимания. Лили мне обычно в таких случаях сразу начинает тумаки отвешивать, вот я и спрятался у тебя. Да и в сознание ты долго не приходил, мы волновались. Так что я совместил приятное с полезным. Подобный ответ Гарри явно не устраивал. Но как только он открыл рот, чтобы начать допытываться правды, Джек опередил его: – Почему ты всегда кусаешь или царапаешь себя? Я раньше не придавал этому внимания, но сейчас это выглядело очень нездорово. Услышав вопрос, Гарри замер. В те моменты, когда ему нужно было проверить, во сне он или нет, визуальная сторона ритуала волновала его в последнюю очередь. Если реальность оказывалась в итоге кошмаром – это было уже не важно. В нормальном мире никому обычно не было дело до его закидонов. Все и так считали его бешеным недоумком. Не найдя, в итоге, что ответить, он повторил слова Джека: – А это мои задвиги. Джек лающе рассмеялся, всхрапнул и задрал голову, хитро смотря на Гарри сквозь ресницы. Его лицо сразу стало очень красивым, особенно этому способствовал красный цвет лампы. Было похоже, словно по его щекам стекает кровь. – Давай обменяемся задвигами, Гарри? Обычно Гарри не любил разговаривать с пьяными людьми. Они несли бред, орали, пели песни, и единственное желание, которое они вызывали у Гарри, была нестерпимая жажда ударить их по лицу. Джек же был немного раскоординированным в движениях придурком, с которым, однако, общение не вызывало никаких отрицательных эмоций. Немного подумав, Гарри кивнул. Джек улыбнулся, опустив голову на грудь, и начал говорить. Из-за позы его голос звучал глухо и безэмоционально, но чем дальше Гарри слушал его рассказ, тем больше понимал, что звучание вызвано не позой. – Когда я ещё учился в Хогвартсе, у меня был лучший друг. Рик. Мы познакомились первого сентября, и все пять лет были как братья. Но его воспитывали в строгой семье, и это отложило на него определённый отпечаток. Некоторые вещи для него были неприемлемы, хотя магическое общество пыталось относиться к ним лояльно. Однажды мы пошли гулять в лес ночью. Я знаю, звучит глупо, но мы были мелкими и не понимали, что лес не просто так назвали Запретным. Хотя какой смысл строить тогда рядом с ним школу для детей? Это было нашим главным аргументом, когда мы планировали вылазку. Так совпало, что в тот день было полнолуние. И на нас напал оборотень. Я защитил Рика, и волк укусил меня. У волшебников подобные жесты не проходят незаметно – Рик остался у меня в крупных должниках, ведь я спас ему жизнь. Но не всё было так просто. На следующее полнолуние я обратился, и наша дружба прекратилась. Рик ненавидел оборотней, его трясло от одной мысли находиться со мной в одном помещении. Он не смог даже пересилить себя для того, чтобы навестить меня в больнице. Через некоторое время мне стало невыносимо находиться в школе, и я сбежал. Потом меня нашёл Фенрир и позвал в стаю. Но всё это время Рик пытался вернуть мне Долг Жизни. Я писал ему длинные письма, а надежда на то, что наша дружба вернётся, но ничего не вышло. Он пытался откупиться от меня деньгами, жилплощадью, предлагал услуги целителей или адвокатов. Но магию не обмануть, и до недавнего времени нас связывало хоть что-то. А потом он узнал об этом рейде, совершенно случайно затесался в группу и нашёл меня. Выдернул буквально из-под проклятья, дал время собрать всех, кто был поблизости и помог уйти. Таким образом он спас жизнь не только мне, но и всем, кого я унёс с собой. Долга больше нет. Видимо, больше мы не встретимся. Выслушав историю до конца, Гарри угрюмо замолк. По сравнению с задвигом Джека, из-за которого действительно стоило пить, его проблемы впервые казались мелочными и не стоящими внимания. Но потом Гарри вспомнил о своём недавнем проигрыше и попытался объяснить это Джеку, не особо вдаваясь в подробности. – Мне снятся особые кошмары. Из-за них я иногда путаю реальность со сном и часто проверяю, в кошмаре я или нет. Во снах за мной охотится кто-то, я называю его Преследователем. Он постоянно пытается меня убить, и если у него получается, то я слабею на некоторое время. Если я добираюсь до него первым, то до следующего кошмара чувствую себя превосходно. Наевшись молчанием досыта, Гарри уже собрался свесить ноги с кровати, когда услышал тихое хмыкание Джека. Перенервничав, Гарри неловко фыркнул в ответ на это, и через несколько секунд они уже тихо смеялись. Джек передвинулся, неловко проехавшись по полу руками, и теперь облокачивался спиной о кровать. Его голова лежала на матрасе, и Гарри, хрюкнув, лёг рядом с ним. – Мы определённо странные чуваки, да? Джек кивнул, продолжая улыбаться, и Гарри прикрыл глаза. Спокойствие медленно опускалось ему на плечи, и теперь даже красный свет лампы не казался таким отвратительным. Через несколько минут они оба спали.

***

Утро началось со страдальческих стонов Джека. Он лежал на полу, держась за шею, и скулил. Лили и Наземникус удивлённо смотрели на Гарри, который, неловко обхватив свои бока перебинтованными руками, звонко хохотал. И если Лили было просто интересно, как именно Джек умудрился так покалечить себя за одну ночь, то Наземникус был ошарашен ситуацией в целом. Он с трудом отошёл от вчерашнего незваного визита. Сигнализация выдернула его с очень важной сделки, и, входя в дом, он не мог даже представить, что обнаружит на своём полу бессознательного вожака оборотней, которого искала вся Англия уже около недели, свою единственную подругу, кричащего мальчика, чьи руки были в крови, и бледного как смерть парня. Только к вечеру, когда его руки перестали дрожать, он усадил уставшую Лили за стол и попросил её объяснить всё. До этого они варили бесконечное количество зелий и мазей, перебинтовывали Гарри руки, успокаивали Джека и пытались решить множество новых проблем. Наземникус действительно сильно симпатизировал Лили, и только из-за этого не выставил их всех за порог в первые минуты пребывания у себя в доме. Ему, магу с не особенно-то светлым прошлым, сейчас жилось не очень хорошо, и лишние проблемы были не нужны. И только теперь он действительно понял, почему Лили так слёзно умоляла оставить всю эту безумную компанию в доме. Без неё эти оболтусы явно загнулись в первый же день, а, зная Лили, она никак не могла этого допустить. Да и только она с её удачей могла наткнуться на сына Лили и Джеймса, тех самых волшебников, пожертвовавших собой ради сына. Это дело явно обещало быть интересным и, садясь за стол, накрытый к завтраку, Наземникус предусмотрительно выбрал стул подальше от своих гостей. Наблюдать за конями из цирка он предпочитал издалека. А гости его определённо не разочаровали. Первым веселиться начал Гарри – он, бледный, с чудовищными кругами под глазами, пристально смотрел в тарелку с супом, озадаченно покусывая губу, а затем, пожав плечами, наклонился и с ужасным хлюпаньем втянул в себя жидкость губами. Джек хрюкнул от смеха, Лили страдальчески закатила глаза и пересела к Гарри поближе. Тот демонстративно почесал одну больную руку о вторую, и она решительно отодвинула от себя свою тарелку, собираясь вначале покормить Гарри, как маленького, с ложечки, а потом уже поесть самой. Подобного бреда привыкший к магии Наземникус допустить уже не мог и, махнув спрятанной до этого в рукаве палочкой, заколдовал ложку Гарри так, чтобы она кормила его самостоятельно. Тот благодарно улыбнулся Наземникусу, и начал кривляться, как это и полагало девятилетнему оболтусу. Когда Наземникус попросил по окончанию завтрака всех остаться за столом и рассказать, наконец, что именно перевернулось в этом мире для того, чтобы в одну компанию объединились оборотни и мальчик, который выжил, он даже не подозревал о том, что рассказ растянется не на один час. В начале медленно и показательно спокойно говорила Лили, потом её перебил Джек, принявший на себя эстафету рассказа, а закончил всё Гарри, ехидно улыбаясь и не желая воздерживаться от комментариев в сторону своих товарищей. Наземникус же сидел от этой братии по другую сторону стола, почёсывая подбородок, и с удивлением смотрел на переругивающихся людей, которые, на удивление, не вызывали у него раздражения. Они словно не познакомились с Гарри всего неделю назад, а мучились с ним, как минимум, уже года два. А это говорило о многом. Также волшебник не мог не отметить того факта, что с помощью Гарри они успели сделать настолько много всяких вещей, что у Наземникуса они до сих пор не укладывались в голове. Ему на ограбление одного магазина обычно требовались месяцы подготовки, а тут какой-то десятилетний дилетант побил все его рекорды, да ещё и не пользуясь при этом магией. Но даже их злоключения, которые на первый взгляд казались достаточно безвредными для самих зачинщиков, Наземникус нашёл несколько аспектов, которые могли принести множество проблем в будущем. А значит, следовало немедленно исправлять это. – Господа, это всё, конечно, прекрасно, но у меня есть несколько замечаний. Вы впервые в бегах, и только поэтому я сейчас помогу вам советами, а потом, видимо, ещё и делом. Вам на самом деле ужасно повезло. Везде. Авроры, что пришли за вами, не поймали вас до сих пор лишь по счастливой случайности. Первую аппарацию невозможно было отследить потому, что тебе, Джек, помог твой друг. Все остальные перемещения вы делали с помощью Гарри, а он мало того что ещё не зарегистрирован в Министерстве, так ещё и колдует без палочки. Далее. По вашему рассказу авроры не смогли войти в дом. Это значит, что либо старая карга была не так проста, либо – Гарри что-то наколдовал, сам того не зная. Так бывает. Мне очень не нравится, что вы оставили после себя столько трупов. С этим нужно что-то делать. Иначе они сослужат вам потом очень плохую службу, это я вам обещаю. Внимательно выслушав Наземникуса, Гарри нахмурился, а потом хлопнул себя по лбу тыльной стороной ладони. Он, наконец, вспомнил, что забыл сделать в Литтл-Уингте. Это дело, позабытое из-за суматохи последних дней, противно зудело у него в голове с самого утра. – Я предлагаю сделать вот как. Кто-то на днях переместится со мной обратно в этот дом и подождёт, пока я найду там нужные мне вещи. Как только я закончу, мы сожжём его. Даже мои тупые родственники через неделю вспомнят про то, что у них, вообще-то, два ребёнка в доме, а не только Дадли. Лили несколько дней назад убила беспризорника. Он примерно моего возраста, может, года на два старше. Но если он сгорит, опознать его будет невозможно, это я вам как знаток криминальных хроник могу сказать. Должен же я как-то незаметно исчезнуть, правильно? А ещё мне нужно вернуть долги своим поставщикам за оружие и выкупить у них вторую пушку. Выслушав Гарри, Наземникус удивлённо поднял брови. Тот мыслил на удивление взросло и логично, и Наземникус даже смирился с тем фактом, что, по всей видимости, с Гарри отправится именно он. Джек не умел перемещаться, Гарри пока физически был на это не способен, так как колдовал он руками, которые пока были неработоспособны, а у Лили был настолько низкий уровень магии, что аппарация, да ещё и парная, была ей не под силу. Пока Наземникуса смущало только одно – в изначальном рассказе никто из этих заговорщиков не сообщил ему ни про убитого парня, ни про оружие. – Хорошо. Я согласен. Сегодня и завтра я буду доделывать свои дела, а после этого – у меня два выходных. Надеюсь, за это время мы успеем утрясти все насущные проблемы и займёмся, наконец, делом. И сейчас я говорю про деньги. Конечно, Наземникус был рад приютить у себя Лили. Теперь, узнав гостей поближе, он даже ничего не имел против Джека и Гарри. Фенрир же не представлял вообще никаких проблем, кроме места, которое занимал, и дурной славы, которая сильно волновала Наземникуса. Но за два дня они полностью опустошили его холодильник, а он не мог похвастаться огромной стабильной зарплатой, так как официально считался безработным уже лет как пятнадцать. Бывали, безусловно, удачные дни, когда он вытягивал счастливую карту, но иногда он по несколько дней питался макаронами, макаронами и только макаронами. Все остальные деньги уходили на содержание дома, который был его гордостью – это была единственная вещь, действительно зарегистрированная на его имя, и при этом имела неплохую магическую защиту. Услышав про деньги, Джек мрачно кивнул, сразу переставая улыбаться, а Лили задумчиво опустила глаза в стол. Гарри на вскидку вспомнил, сколько ему нужно отдать готкам и сколько после этого останется, и тоже не остался в восторге. Конечно, у них осталось ещё достаточно приличное количество еды, которую они позаимствовали в супермаркете, но теперь их было четверо. Деньги требовались немедленно, и причём немаленькие. Но потом от собственных раздумий его отвлёк внимательный взгляд Наземникуса, который смотрел на Гарри и явно что-то замышлял. Не желая быть объектом чужих замыслов, не имея возможности принять в них непосредственное участие и зная всё наперёд, Гарри задрал голову и поднял бровь, всем своим видом намекая на то, что ему очень интересно послушать его мысли. Наземникус, к счастью, темнить не стал. – У твоих родителей были неплохие деньги. Очень хорошие, я бы сказал, деньги. После их смерти они должны были перейти тебе в наследство автоматически, и сейчас наверняка спокойно дожидаются тебя в нашем самом надёжном банке в мире. Но не всё так просто. До твоего совершеннолетия за них отвечает твой опекун, а он нам не известен. Но сейчас нам в любом случае нельзя туда соваться – вы наследили, и сейчас с этим нужно разобраться в первую очередь. Или ты хочешь, чтобы тебя насильно вернули к родственникам и потом держали под пристальным наблюдением до того момента, пока тебе не придет письмо? Увидев, как Гарри скривился, Наземникус довольно кивнул. – Так я и думал. А сейчас я слушаю идеи наших взрослых преступников насчёт заработка. Джек дергано пожал плечами и отвёл взгляд, всем видом выражая смирение с неизбежным. – Я пойду на стройку или в порт. Место не важно – главное, чтобы нужно было работать руками. Я очень сильный, и это часто помогает мне. Даже если это будет маггловская работа, ты, как я понял, знаешь толк в деньгах и сможешь их куда-нибудь пристроить. Я прав? Наземникус одобряюще кивнул, а потом перевёл взгляд на Лили. – Если ты найдёшь мне ингредиенты, я смогу варить зелья и мази на продажу. У меня неплохо получается, и я смогу делать много партий разной сложности. Её ответ обрадовал Наземникуса явно намного больше, чем выбор Джека. Он довольно хлопнул руками и встал из-за стола, разминая затёкшую спину. – Вот и отлично. С завтрашнего дня можете приступать. Тебе, Гарри, я предлагаю посмотреть пока некоторые из моих вещей. Судя по рассказам, ты неплохо умеешь взламывать, а это ремесло я очень ценю. Всегда мечтал о помощнике. Итак. Сейчас мы быстро решаем проблему с вашим размещением, так как я морально не готов проводить вторую ночь на диване в гостиной, и я покидаю вас до вечера. Повисла неловкая пауза. За время тишины Гарри успел придумать целых восемь пошлых мыслей про то, чем именно занимался Наземникус на всех своих спальных местах. Затем заговорила Лили. – У тебя в доме три кровати и диван. На одной спишь ты, на второй – я с Джеком, на третьей – Фенрир. Гарри поместится на диване, он пока достаточно низкий для того, чтобы уместиться на нём полностью. Ты согласен? Получив довольный кивок в ответ, она плавно поднялась из-за стола и, улыбнувшись Наземникусу на прощание, вышла из комнаты. Все оставшиеся проводили её взглядами, а потом Гарри больно пнул Джека под столом. Тот удивлённо поднял брови в ответ на это ногоприкладство, но Гарри закатил глаза и мотнул головой, намекая на то, что расскажет позже. Наземникус всё ещё был здесь, и Гарри не мог дождаться момента, когда он уйдёт. Джек определённо должен был знать, как Наземникус посмотрел на Лили. Она явно была его слабостью, видимо, даже не подозревая этого, и Гарри не мог просто так взять и оставить подобный факт неучтённым. На этом можно было выиграть.

***

До вечера они разбрелись по всему дому и занимались тем, что убивали время. Лили, чтобы занять себя и перестать думать о плохом, решила вычистить грязь хотя бы с кухни. Вскоре к ней присоединился Джек, который до этого несколько часов сидел над газетами и искал себе подходящие вакансии. Они оба находились не в самом праздничном настроении, и когда на кухню пришёл Гарри, от чьего выражения лица скисло бы всё молоко, будь оно в доме, концентрация тёмной и давящей атмосферы достигла своего апогея. Аккуратно сев за стул и окинув взглядом сильно посвежевшую кухню, Гарри медленно положил на стол руки, которые не переставали болеть с самого утра, и мрачно цыкнул. Обычно, когда у него что-то болело или настроение оставляло желать лучшего, он либо грабил кого-нибудь, либо шёл экспериментировать. Отлавливал беспризорную собаку или кошку, оглушал и делал с ней всякие гадости. И хоть самочувствие от этого явно не улучшалось, он получал хоть какую-то эмоциональную разгрузку. Сейчас же он ничего не мог сделать, даже повзламывать закрытые комнаты не представлялось возможным из-за двух клешней, в которые превратились его руки. Каждое неосторожное движение ладоней отдавалось дикой болью, и Гарри очень надеялся на то, что вскоре его организм вспомнит об экстренном заживлении и сделает это, наконец. Бездействие становилось невыносимым с каждой минутой всё больше. – Чего ты маешься? Чем ты обычно занимаешься, когда нечего делать? Джек немного дёргано обернулся и посмотрел на Гарри. Тот пожал плечами в ответ и задумчиво поднял глаза. – Краду собак и сдираю с них кожу. Но что-то я не вижу, чтобы какой-нибудь особо инициативный Бобик захотел самоубиться и самолично вылезти из кожи прямо сейчас. Или я ошибаюсь? Лили недовольно вздохнула, Джек поморщился и решил больше не трогать Гарри. Но тот внезапно сам решил продолжить разговор. – Куда ты, кстати, дел тот пистолет, который я тебе отдал? Надеюсь, ты его не посеял? Отдав тяпку Лили, Джек взял полотенце и начал вытирать тарелки. От злости, пришедшей ниоткуда, у него немного отросли когти, и посуда тонко поскрипывала, когда он случайно царапал её. Он не был зол на Гарри. Его раздражала вся ситуация в целом, и он старался ни на ком не срываться. Пока даже получалось. – Я засунул его к себе в карман, но после того, как мы оказались здесь, больше пистолет не видел. Видимо, я выронил его где-то в доме. Не пойму, зачем ты вообще решил выбрать именно это оружие. Я вот лично не представляю, как им пользоваться. Слышал, но в действии видел только двухстволки у охотников. Это же ужасно долго и неудобно, да и шумит страшно. Гарри удивленно поднял брови вверх и встал из-за стола. Ему обязательно нужно было взглянуть в лицо Джеку для того, чтобы убедиться, что он не шутит. Чародеи определённо не могли быть настолько отсталым народом. Но на лице Джека читалось искреннее непонимание. Это заставило Гарри задуматься о том, насколько, оказывается, всё плохо обстоит у волшебников с современными штуками. Не желая больше сидеть за столом, он попытался залезть на разделочный стол, стоящий рядом с мойкой, но у него не вышло. Джек, с минуту понаблюдав за стараниями Гарри, в итоге легко подхватил его и посадил на стол. Гарри благодарно кивнул, сел на нём по-турецки и слегка наклонил голову в бок. – Итак, ты хочешь сказать, что вы привыкли убивать как-то по-другому? Магией? Разрываете человека напополам каким-нибудь режущим колдовством? Перемещаете на дно океана и ждёте, пока он задохнётся? Или ещё как-то? Услышав предложения Гарри, Джек фыркнул и подумал о том, что из него вышел бы неплохой Упивающийся Смертью. Уж больно фантазии и жестокости ему было не занимать. – Ну, так тоже можно, но это скорее казни. Так поступали люди, служащие тому самому тёмному магу, который оставил тебе твой шрам. Обычно убивают заклинанием, которое звучит как Авада Кедавра. Это зелёный луч света, и он моментально останавливает сердце. Испытав его, выжил только один человек. И это ты. Скептически улыбнувшись, Гарри взглянул на Джека. Он не видел ничего хорошего в своей исключительности, так как обычно именно этим людям во всех книгах и сериалах предстояло принять на задницу больше всего испытаний. Джек же, напротив, явно считал это чем-то удивительным и хорошим, и это немного веселило Гарри. Для него сам Джек являлся исключением. Оборотни поразили его намного больше, чем волшебники. – И что, это по-твоему практично? Каждый раз, когда тебе приспичит кого-нибудь убить, махать палкой и кричать эти два длинных слова? Можно просто достать пистолет и нажать на курок. А так же существует множество другого оружия. Гранаты, мины, ракеты, динамит, в конце концов. Один подожженный фитиль и бах! Здания как будто бы и не было. Поймав себя на том, что внимательно вслушивается в диалог, Лили перестала мыть посуду и выключила воду. Противно закапал протекающий кран, и она пообещала себе, что с первой же получки сделает с этим что-нибудь. – А всё то, что ты только что перечислил, пройдёт через защитные чары? Увидев непонимающее лицо Гарри, Лили улыбнулась и начал объяснять. – От многих заклятий волшебники могут увернуться. Они создают щитовые чары, или, если объяснять более буквально, невидимую круглую сферу вокруг себя, которая отталкивает заклятия. Это очень трудно, так как почти на каждое заклятие нужен свой щит. Но зато это эффективно, так как заклятие в тебя точно не попадёт. Но я не уверена, работают ли чары против пуль. Возможно, они будут разрушаться от столкновения или отражать только одну, и нужно будет каждый раз создавать новые. Фыркнув, Гарри махнул рукой. – Я покажу тебе потом, как стреляет пистолет. Ты вздохнуть не успеешь, а человек выпустит в тебя десяток пуль. А вот про щитовые чары – это очень интересно. Когда в тебя кидают гранату всё, что ты можешь сделать – умереть. Ну, ты, наверное, видела по телевизору. Лили отрицательно помотала головой и начала разогревать еду. Приближалось время позднего обеда. – У нас не было телевизора. Когда я жила у маггловских друзей несколько недель, мы смотрели телевизор. Помню, это такая квадратная коробка, в которой двигаются картинки. Не удержавшись, Гарри всплеснул руками. Тут же он громко зашипел от боли, но даже это не отвлекло его от основной проблемы. – Нет телека? Серьёзно? А интернет? Телефоны? Микроволновки? Кино, музыка? У вас хоть газ с электричеством есть, или вы в совсем каменном веке живёте? По выражению лица Джека Гарри понял, что оказался прав. Видимо, волшебники были ещё и неандертальцами. – Ладно, предположим, что вы все живёте в деревне. А я-то думал, что тут повсюду свечи расставлены из-за того, что пробки выбило или Наземникус слишком скряжничает. А вы, оказывается, просто знаете толк в извращениях и вообще не пользуетесь благами цивилизации. Зато убиваете словами и маханиями палкой. Определённо молодцы. Джек выдвинул вперёд нижнюю челюсть и нахмурился. Он не мог сказать, что высказывания Гарри бесили его. Они постепенно раздражали его всё больше и больше, но это раздражение не было обычным. Оно было задорным и злым, таким, что хотелось не свернуть что-нибудь или открутить голову первому же попавшемуся человеку, а просто напросто ответить Гарри что-нибудь обидное в ответ. – Мы, по крайней мере, можем хоть это. Ты же пока можешь убить человека только своим занудством. Может, действительно стоит поискать кошку или крысу в подвале? Вдруг ты с ними поговоришь по душам, и через пару часов они начнут сами себя на сковороде жарить? Гарри усмехнулся и выгнул бровь, слегка наклоняя голову, словно принимая выпад Джека. Даже Лили поставила на стол тарелку, которую до этого крутила в руках, и теперь смотрела на них с полуулыбкой, показывая тем самым, что этот глупый поединок её никаким образом не касается. – Ну, зная твои таланты, ты даже давая мне подзатыльник можешь промахнуться. И, не выдержав, Гарри показал Джеку язык. Тот опешил, несколько раз моргнул и облегчённо рассмеялся, садясь, наконец, за стол. Тот был соблазнительно пустой, прямо как планы Джека на будущее, и он понял, что раздражает его на самом деле. Подождав, пока сядет Лили, он опустил ладони на стол, уже не собираясь издеваться подобным жестом над Гарри, и, кашлянув, начал. – Меня приводит в буйную ярость то, что нужно искать работу. Давайте поговорим об этом, так как я, чёрт возьми, не знаю, что с этим делать. И что делать вообще...