Ни на Земле, ни в изведанном космосе

Когда мы зашли в городок, я рассматривал визитку, которую мне дал наш водитель-микроволновка. Ничего я в ней, конечно, не разобрал, но Лейла сказала мне, что там написано что-то вроде «Вытащу отовсюду, заеду на край Макемакии, довезу с ветерком», и номер. Жуткая банальщина, но визитку я всё же сохранил. -Какие здесь все странные! – прошептал Флопик, дабы не привлечь внимание здешних жителей. И правда – город был наполнен маленькими толстыми существами, похожими на желейную массу с руками и ногами. Еще одна интересная особенность – все они ходили без одежды, однако каких либо половых признаков я у них не заметил. На вид они все тоже одинаковые, будто клонированные, и как они друг друга отличают – та еще загадка. К счастью, не смотря на их маленький рост, все здания здесь были построены в привычном для меня масштабе. На многих домах висели вывески; я не понимал их, но догадывался интуитивно: там, где на табличке изображена кружка – бар, а там, где изображены листки – должно быть, банк. -Извините, - протянул я случайному прохожему. – Здесь где-нибудь есть отель? Мы жутко устали и… -Зюгбань! – закричал тот так громко, что на его крик оглянулись и остальные прохожие. Затем он повторил, но еще громче: - Зюгбань! Зюгбань!!! И мне снова стало страшно. Эта карликовая желейная масса принялась тыкать на меня пальцем и кричать так, будто уличила меня на месте преступления. Мало того, к нему стали подбегать и остальные жители, которые принялись выкрикивать это же таинственное слово. Я замер, а мои друзья чуть отступили, скармливая меня вниманию толпы. Вскоре вокруг меня собралось уже пару десятков этих желеек, все они тыкали на меня пальцем и кричали «Зюгбань». Всё это было похоже на какую-то ритуальную песню. -Ребят! – не знаю, услышали ли меня мои друзья, уж больно громко кричали эти ненормальные. – А что они от меня хотят? -Без понятия, - под хохот Лейлы прокричал мне Флопик. – Единственное, что я могу сказать наверняка – здешние обитатели явно не отличаются особым умом. Флопик, однако, оказался прав. Никто из желеек не отреагировал на оскорбление. Со временем их лишь становилось все больше, и вскоре их стало так много, что они загородили собой всю улицу. -Зюгбань, зюгбань, зюгбань! – кричали они невпопад. А затем произошло кое-что странное. Одна из прибывших желеек принесла с собой огромный, несоизмеримый с собственными габаритами плакат, и, затесавшись в середину толпы, попыталась его развернуть. Ничего у нее не вышло, и тогда ей помогли другие обитатели. Когда плакат оказался развернут, все желейки в миг замолчали и преклонились передо мной, как рабы перед царем. На плакате было изображено моё лицо. Ухахатывающиеся с меня Лейла и Флопик застыли в тяжелом недоумении. Застыл и я. Стоял, не двигаясь, до тех пор, пока через толпу не прорвался их главарь в сопровождении некого существа моего роста. Это существо было похоже на прямоходящую обезьяну, и оно было явно не из этого края. -Зюгбань! – заговорил этот главный, и обезьяна тут же принялась переводить его слова на доступный нам язык: -С возвращением, наш мессия. -Зюгбань зюгбань зюгбань! – каждое новое слово тот говорил с разной интонацией, то растягивая, то проглатывая некоторые слоги. -Мы с нетерпением ждали тот день, когда ты осчастливишь нас своим прибытием. -Зюгбань! -Если Вы и Ваши друзья устали – мы готовы предложить Вам наш лучший номер в отеле. -Отель! – встрепенулся я. – Мы очень хотим в отель! Вы не представляете, как долго мы не спали на мягкой… -Зюгбань, - перебил меня переводчик, переводя мою просьбу. Не слишком-то учтиво перебивать мессию! Главный кивнул и прокричал что-то толпе, после чего та разошлась и мы смогли пройти к отелю, где нас и вправду ждал номер люкс. Я, правда, никогда не был в номере люкс, но я уверен, что он выглядит примерно так же, как и тот, в который нас поселили. Если б не эта слепая беготня за Кобблптоном, я бы даже остался тут на месяцок. В номере было три спальни, зал, кухня и, само собой, санузел. В каждой (да, именно в каждой) комнате было по телевизору, правда, все каналы там шли на этом «зюгбаньском» языке, поэтому толку от этой техники, какой бы расшикарной она ни была, было немного. Показав нам номер, главный подал мне свежую одежду и продолжил свою «речь одного слова». -О, великий мессия, - перед тем, как начать, наш переводчик тяжело вздохнул, - позволь преподнести тебе наши дары, которые мы трепетно берегли до твоего второго пришествия. На этих словах желейка выбежала из номера, оставив дверь открытой. На некоторое время мы остались вчетвером, и тогда наш переводчик снова заговорил: -Пока его нет, давайте представимся, - по безразличию в его голосе становилось понятно, как же его достала работа переводчика. – Я – Зефирка, только, пожалуйста, не надо… -Зефирка!! – перебил его Флопик, после чего упал на пол и, протяжно хохоча, принялся тарабанить по полу. -… впрочем, неважно, - продолжил тот с прежним безразличием. Теперь он обратился лично ко мне: - Давай начистоту: мы оба знаем, что ты – не мессия. Ты просто выглядишь как он. Увы, жителям Гал-Далена этого не понять, поэтому считай, что тебе просто повезло. Отсутствие главного продлилось недолго. Вернулся он не один, а с двумя помощниками, которые несли на своих головах здоровенный поднос с дарами. -Зюгбань! – заговорил предводитель с былым рвением, и протянул мне первый дар из десятка расставленных на подносе. Это был обыкновенный лобзик. -Прими в дар эту пилу…, - Зефирка недоуменно пожал плечами. -Пила! – завопил Флопик, выхватил из рук предводителя мой дар и бросил его внутрь своего корпуса. По моим представлениям, у него внутри там уже целая свалка. -Зюгбань! -… и этот металлический шар. -Зюгбань!!! -А этот напиток – лучшее, что мы можем предложить. В общем, вручение даров слегка затянулось. Главный добрых минут пятнадцать преподносил мне разные безделушки, а Зефирка исправно его переводил, не добавляя никакой отсебятины. Статуэтка в виде непонятного дерева, замороженная банановая кожура тысячелетней давности, картина, напоминающая «Сотворение Адама», только с соприкосновением ног и пленка с фролльским кинофильмом – все это оказалось лишь частью того мусора, который мне вручила главная желейка. -Зюгбань! – сказал последний и склонил голову. – Зюгбань. -Предводитель желает Вам хорошо отдохнуть перед завтрашним выступлением. -Какого выступления? – перебил я. Зефирка, смекнув, что этот вопрос может выдать во мне лже-мессию, ответил сам: -Простая формальность. Скажи им с подиума что-то вроде «Я – мессия, я вернулся, раньше было плохо, но отныне будет хорошо». После этих слов главный поднял голову и удалился из номера. За ним ушла и его прислуга, держащая на головах поднос. На пару мгновений мы снова остались вчетвером. -С вами хотел поговорить шериф, - пробубнил Зефирка. – Было бы учтиво с моей стороны предупредить вас, что он – редкостный урод. Он прибудет с минуты на минуту. Я же не смею вам больше мешать. -Эй! – недовольно крикнул я, когда тот уже почти дошел до дверей. – А кто будет переводить шерифа? -К счастью, для него переводчик не нужен. На этих словах Зефирка вышел из номера. Тогда Флопик, который все еще хохотал и тарабанил по полу, поднялся и отправился в свою комнату. Точнее, в любую комнату, которую он счел своей. -Он классный! – донеслось из этой комнаты. – И имя у него смешное. Лейла быстро заняла вторую комнату, поэтому мне ничего не оставалось, как занять последнюю, самую маленькую и неуютную. Зефирка, конечно, и вправду классный, но вот его голос… в жизни не слышал голоса более депрессивного и безразличного, ей богу! Заняв комнату, я сменил свою одежду на принесенную. Она была чистой и выглаженной, и от нее пахло цветами. Старые же лохмотья я аккуратно сложил у входа, ожидая, что кто-то зайдет и возьмет их в стирку. Пушистик, которого я предварительно достал из кармана, радостно забегал по номеру, обнюхивая каждый его уголок. -Здесь так здорово! – выкрикнула Лейла из своей комнаты. – В жизни не лежала на такой мягкой кровати. -Категорически согласен! – поддакнул ей Флопик. -Так ты вообще ни на какой не лежал! -Сути дела не меняет. Говорят, что после черной полосы обязательно наступает белая. Так же произошло и с нами: после того, как нас чуть не запытали до смерти, не съели и не отправили в вечное блуждание по симуляции жизни, нам, наконец, улыбнулась удача. Я хотел было озвучить свою мысль, но тут в дверь кто-то постучал.