Ни на Земле, ни в изведанном космосе

Выступление проводилось на маленькой площади, которую жители Гал-Далена гордо называли площадью Святого Мессии. Там мне выделили целый подиум, с которого я и должен был зачитать речь. Народу было так много, что не было и сомнения – послушать меня пришел каждый житель города. Шериф стоял в первом ряду. -Сделай, что должен, - выкрикнул он мне, когда я поднимался на сцену. Накануне мне выдали какие-то деревенские лохмотья, которые мне нужно было надеть. Они оказались очень неудобными, но, как мне сказал Зефирка, в них ходил сам мессия, поэтому отказываться было неучтиво. Нас было четверо: я с Зефиркой гордо стояли посередине сцены, а Лейла с Флопиком затесались где-то с краю. Последние хотели спуститься к зрителям, но я попросил их остаться со мной. И вот, стоя перед громадной, распластавшейся по всей площади желейной толпой, я, наконец, начал свое выступление. Коленки у меня жутко дрожали, а сердце стучало так, будто во мне сидит крошечный дятел и безустанно долбит по грудной клетке. Публика замолчала. Не знаю, сколько она ждала этого выступления, но уж явно не пару недель. -Друзья! – не без пафоса закричал я. Микрофона у меня не было, поэтому рассчитывать приходилось только на свои голосовые связки. – Моё выступление будет коротким и, возможно, разочаровывающим. -Зюгбань зюгбань, - послушно перевел Зефирка. Я забыл слова, поэтому следующие несколько строчек прочел с листка. Эта сволочь из первого ряда ехидно заулыбалась. -Некоторые люди порой оказываются не тем, кем кажутся. -Люди? - шепотом поправил меня Зефирка. – Существа! Я кивнул, после чего продолжил: -Вы можете возлагать на них надежды, верить в них, а они, то ли по воле судьбы, то ли из-за собственных огрехов, оказываются совсем не теми, на кого стоило надеяться. После того, как Зефирка перевел эту часть, толпа удивленно заохала. Судя по довольной гримасе шерифа, ему моя речь жутко нравилась. -Я стою здесь для того, чтобы с горечью сообщить вам о таком существе. О том, кто, завоевав ваше доверие, предал вас. Кто не достоин больше находиться в этом городе. Но прежде я скажу то, что вас немного взбодрит. После того, как Зефирка перевел последние слова, город затих. Я никогда еще не видел, чтобы такая толпа вела себя так тихо. И тогда я закричал, закричал что есть мочи: -Я – ваш мессия, и я вернулся! И тогда толпа заликовала. Она свистела, аплодировала мне и, казалось, была готова носить меня на руках всю оставшуюся жизнь. Тогда я поднял руку вверх, и все снова замолчали. -Но среди вас есть некто, позволивший себе усомниться во мне. Зависть подступила ему к самому горлу, и он, не скрывая и не церемонясь, назвал меня самозванцем! -Если бы не мое отношение к шерифу, - прошептал мне Зефирка, - я бы не стал это переводить. Услышав мои слова, народ взбесился. Он готов был разорвать на части того, кто не угодил самому мессии. -И это не мудрено, ведь с моим возвращением его влияние в городе упало до самого плинтуса! Ведь он больше не самый ценный житель города. Шериф, я говорю о вас, - я протянул руку в его сторону. – Поднимитесь, пожалуйста, на сцену. Шериф оскалился, но повиновался. Сейчас королем положения был я, и мне нечего было бояться. Поднявшись на сцену, тот прошептал мне сквозь зубы: -Да я же тебя со света сживу… -Он меня со света сживет! – объявил я во всеуслышание. – Он только что это сказал! -Зюгбань зюгбань зюгбань! – не мешкая, проговорил Зефирка, и по толпе прокатилась новая волна ярости. Мне пришлось снова поднять руку, чтобы та успокоилась. -Вчера этот достопочтенный блюститель закона сказал, что у него есть неопровержимые доказательства моей лжи. Весьма забавно, учитывая, что я – настоящий мессия! При всем неуважении к вам, шериф, вы совершенно ничего не смыслите в технике шантажа. Будь вы хоть наполовину так умны, как считаете, вы бы не пришли ко мне с голыми руками, угрожая мне и моим друзьям! Так потрудитесь же предоставить ваши доказательства сейчас. -Зюгбань зюгбань… -Да что за чертовщина?! – крик шерифа был адресован исключительно Зефирке. – Мерзкий подлиза, ты же знаешь, что он лжец! Почему ты переводишь всю его ахинею? -Прости, - словно оправдался тот, - но я думаю, что ты давно уже перешел границу дозволенного. Шериф будто дрожал от злости. Я видел, как он старается не сорваться перед толпой. -Повторюсь! – продолжил я, и публика оживилась даже без перевода. – Шериф, у вас есть обещанные доказательства? Шериф молчал. Он проиграл битву, но теперь почему-то улыбался. В его глазах сверкала искра победителя. -Их нет! – снова закричал я. – Этот человек хотел обмануть меня, обмануть всех вас! Уж если кто и заслуживает статус лжеца, так это он! В этот момент я почувствовал себя средневековым царем, решающем судьбу обычного смертного. Я с отвращением посмотрел на шерифа, после чего отдал приказ: -Вчера он обещал засадить меня за решетку. Что ж, все пошло не по его плану. Отправьте этого мерзавца в тюрьму. Позже я решу, что с ним делать. В итоге моя речь оказалась чересчур помпезной, пафосной и, я бы сказал, мерзкой. Из толпы желеек отделился небольшой отряд; он скрутил шерифа и сковал его наручниками, взятыми из его же кармана. Когда шерифа уводили, тот засмеялся. -Ты подписал себе смертный приговор, - выкрикнул тот, терпя пинки и удары разгневанных жителей. – Ты просто этого еще не знаешь. Я откланялся, и толпа снова залилась аплодисментами. Когда я уже хотел было вернуться в отель, ко мне подошла одна желейка и стала что-то долго и нудно говорить. -Это повар нашего единственного ресторана, - перевел Зефирка. – Он предлагает вам отведать его коронное блюдо.