***
Они собирались в самые сжатые сроки: бросали в дорожные сумки все вещи, которые попадались под руки. Молча, соблюдая будто некий обряд, они обменивались короткими улыбками, чтобы уж точно не унывать. Мари передала ему футболку – кажется, это была его самая любимая: с радужным единорогом посредине и надписью: «Да пошли вы все, я охуенный». Она всегда смеялась, когда он с самым важным видом надевал её и ходил так перед ней, словно красуясь на показе мод. - Куда мы пойдем? – Роуг первая нарушила этот обет молчания. - Пойдем? – Уэйд вопросительно поднял одну бровь. – Это слишком медленно. Мы полетим. В Сингапур. Или Казахстан. Или еще куда-то, куда Эссексу будет очень лень ехать. Мари усмехнулась. Она уж точно знала, что, когда Натаниэль поймет, в чем собственно дело, он за ней и на конец света побежит. Аж вприпрыжку. Представив эту картину, она издала едва слышимый смешок. Да уж, Эссекс, вприпрыжку бегающий за ней… «Господи, надо больше спать и меньше ввязываться в неприятности», - подумала девушка, но вслух ничего не сказала. На самом деле, ей было невероятно сложно врать Уэйду, втихаря звонить Магдалене, прячась, словно школьница от особенно строгих родителей. Этот обильный водоворот лжи в их взаимоотношениях уже начинал нагнетать всех. И Мари не была исключением. Её дорожная сумка была уже готова. Половину своих вещей она оставляла тут – все-таки, легче сбегать со страны с 2-киллограммовой сумкой, чем тащить 20-килограммовый чемодан. - Ты уже решила, куда ты больше хочешь? – спросил Уэйд, словно они планировали не побег от злобного ученого-психа, а медовый месяц где-то на Майорке. Мари даже не раздумывала очень долго – на самом деле, просто сказала первую вспомнившуюся страну: - Хочу в Италию. - Хм, неплохо, - Уилсон пожал плечами. – Если хочешь, мы можем даже в кругосветное путешествие отправиться. - Это очень романтично, - Мари покачала головой, - но ты кажется забываешь, в каком мы сейчас находимся положении, да и вообще – деньги нам еще пригодятся. И уж точно не для того, чтобы колесить по миру, словно какие-то хиппи. Уэйд задумчиво посмотрел на неё, а затем сказал: - Знаешь, моя работа – одна из самых высокооплачиваемых и постоянных в мире. Ведь люди умирают всегда, и всегда существуют те, которые хотят их скорейшей смерти. - Ой, еще раз напомнил мне, что за человека я люблю, - шутливо отозвалась Мари. - Не переживай, нашим детям мы скажем, что их папа – веселый молочник. Или учитель. Или пожарный. Короче, что-то придумаем. Его фраза про детей, со стороны совсем невинная – все-таки они были вместе уже столько времени, рано или поздно такой разговор должен был случится, ну, или как когда-то говорил Уэйд: «Презерватив рано или поздно должен же порваться», - вызвала в душе Мари огромный ураган разносторонних чувств. Даже Уэйд понял, что в данном контексте их щекотливой ситуации, разговор этот был слегка… неуместен, скажем так. Мари задумывалась о детях, скажем честно. Но никогда её мысли не выходили дальше каких-то сумбурных идей. Она даже не знала, как бы назвала своего ребенка, даже не знала, кого бы она больше хотела: мальчика или девочку. Просто действительно не было времени об этом думать. - Нам нужно выдвигаться, - сказал она после неловкого молчания, которое существенно затягивалось. - Ты права, да, - Уэйд быстро сложил оставшуюся стопку вещей, и они молча покинули свои апартаменты.***
Дорога до Бостонского аэропорта оказалось одной из самых трудных. Во-первых, нужно отметить огромное количество машин, которые действительно появлялись будто из ниоткуда. Во-вторых, Уэйд окончательно начал понимать, что его голова сегодня если на разорвется на кусочки, то уж точно будет полыхать синим пламенем: боль была действительно адская, а если еще и учитывать все голоса, которые в одно и тоже время твердили ему разные вещи, то можно было сказать, что Уэйд был на грани шизофрении (не суть важно, что на деле он действительно был шизофреником). Мужчина стискивал свои виски, пытаясь угомонить боль хотя бы на пару секунд, но выходило плохо, а точнее, совсем не выходило. Он даже моментами не всегда разбирал, что ему говорила Мари – её слова тонули в вихре других голосов, перемешиваясь, словно смузи в шейкере. Уэйд видел, что она и сама сидит как на иголках: переживает за любимого, потому что явно не хочет его смерти. «Тебе нельзя сходить с ума. Не сейчас», - умолял Уэйд самого себя. Причин на то было много, но основной была та, согласно которой он понимал, что если с ним что и произойдет – Мари останется беззащитной. Да, она сможет обратиться за помощью к своим Институтским друзяшкам – Людям Икс, но толку-то? Чтобы они пришли на помощь, потребуется время, а его, как известно, совсем в обрез. Он вытер тыльной стороной ладони пот со лба. Кажется, его начинало чуть-чуть попускать. Он тупо уставился на дорогу, пытаясь сосчитать количество машин перед ними. - Тебе лучше? - Да, - не совсем и соврал, не совсем и правду сказал. - Это хорошо. Мы скоро будем. Давай заедем в аптеку? Купим обезболивающих побольше. Он слабо улыбнулся. - Не думаю, что поможет. - А что поможет, Уэйд? Господи. Она действительно прямо задала этот вопрос. - Ничего. - Не говори так. Должно же быть что-то! – Мари знала, насколько сильно он не хотел даже допускать ту мысль, что она может сделать ради него. - Мари, - он сказал это таким строгим тоном, который она от него раньше даже и не слышала. – Единственный, кто мне помог – это Эссекс. Теперь ты понимаешь, почему я говорю, что мне ничего не поможет? Девушка не ответила на его вопрос, просто молча уставилась на дорогу. Им оставалось всего ничего: пара миль по магистрали, потом поворот уже на сам аэропорт, там проехать маленькую лесополосу, чтобы быстрее и вуаля – они уже на полпути к своей свободе. Мари посмотрела на телефон: было практически двенадцать ночи. Она мысленно вздохнула и выдохнула, пытаясь привести свои эмоции в какое-то подобие порядка. До назначенного времени оставалось буквально полчаса.***
Когда Магдалена скинула ей заветное СМС со словами «Пора», Мари уже выкручивала руль машины поближе к обочине. Лесопосадка, расположенная совсем рядом, словно манила своей темнотой и заветным покоем. Уэйд мирно посапывал, привалившись лбом к холодному окну. Мари еле сдерживала потом слез, так и рвущихся наружу. Она достала с сумки шприц, наполненный транквилизаторами – это уж точно должно было отключить его хотя бы на полчаса – большего и не требовалось. Игла легко вошла в его вену – он только дернулся во сне, чуток приоткрыл глаза и сразу же отрубился. Она выкинула шприц в окно, давая ему затеряться в траве. Зная, что времени совсем мало, девушка легонько поцеловала его в губы. - Я люблю тебя, Уэйд, и всегда буду любить. Дверца машины тихо закрылась. Мари со всех ног кинулась в сторону леса.***
Эссекс ликовал. Нет, даже не так. Он чувствовал такой прилив сил, которого не чувствовал уже давным-давно. Загадка, которая мучила его на протяжении больше двадцати лет, наконец-то была разгадана. Да еще и как! - Это заставит тебя передумать? – от созерцания бумаг его отвлек голос девушки, в котором так или иначе сквозил еле слышимый страх и ненависть. - Дорогая моя Домино, - совершенно спокойно начал Эссекс, - дай мне подумать. Она еле слышимо фыркнула. Синистер в любой другой ситуации просто бы моментально заставил её страдать, но сейчас его совершенно не волновало все это. У него есть дочь. И есть её клон. Дочь, совершенно живая дочь. - Ты думаешь, принеся мне эти бумаги, ты купишь себе и своему драгоценному Уэйду свободу и счастливую жизнь? – издевательски протянул он. - Может быть и не особо счастливую жизнь, но жизнь получше – уж точно. Эссекс ухмыльнулся. Хотя бы потому, что прекрасно знал, что Домино опоздала со своей «ошеломляющей новостью». Буквально на минут двадцать, но опоздала. О том, что Анна Мария Даркхолм является его биологической дочерью, Эссекс уже знал. Просто ему было приятно почитать медицинский отчет, который уж точно исключал возможность ошибки. - Это интересная информация, на самом-то деле, - сказал он, закрывая отчет. - Ясное дело, - Нина покачала головой. - И не боишься ли ты предавать Людей Икс? Уэйда? Не думаю, что он это тебе простит. - Я надеюсь, что он об этом не узнает. Мужчина хмыкнул. - И ты пытаешься закрыть мне рот этим? – он поднял вверх тоненькую папку бумаги. – Ты слишком глупа, чтобы меня шантажировать, Домино. И сама это знаешь, без обид. - Дочитай отчет, - побледнев, проговорила Нина. Она уже понимала, что сегодняшняя встреча добром не кончится. И, черт возьми, у неё не получалось использовать свои силы – Эссекс был слишком умен, чтобы допустить то, что Турман могла все повернуть в свою сторону. Натаниэль нехотя повернул пару страниц и прочитал то, что было там написано. На его лице ничего особенного не отразилось, только вот, когда он все-таки закрыл папку, там промелькнуло что-то вроде задумчивости. А затем… Прошло буквально секунд десять, прежде, чем он сказал: - Возьмите её. Камера 5-0-11. Нина даже не успела закричать, как её очень грубо дернули за плечи, сковали сзади наручниками и поволокли в неизвестном направлении. Она пыталась отбиваться: даже вырубила одного из Лисов, но, все-таки, их было намного больше, они успели отобрать у неё два пистолета, поэтому шансов, особенно без способностей, было мало. Её крик, полный отчаянья и боли, утонул в толстых стенах прибежища Эссекса.***
Толстая резиновая подошва утопала в грязи и еловых шишках, неприятно чавкая при этом. «Черт бы побрал этот дождь», - думала Анна Мария, устало поглядывая на часы – она уже полчаса бороздила просторы лесопосадки, все так же наивно пытаясь найти место встречи, которое её прислали в смс. Девушка прислонилась спиной к дереву, уже полностью наплевав на то, что кора была покрыта толстым слоем мха и оставляла на её курточке не самые прекрасные следы. Только сейчас, сидя на корточках возле какого-то дерева, Мари получила возможность хотя бы чуть-чуть передохнуть. Она слушала свое сердцебиение, медленно вдыхала и выдыхала воздух, который был таким приторным и сладостным, что казалось, наполнял все её легкие без остатка. Девушка зажмурила глаза, отчаянно пытаясь не расплакаться. Её всю почему-то трясло, и она не могла понять: то ли дело было в промозглом холоде, то ли в переживаниях. Наверное, все-таки последний вариант. То, что она сейчас делала уж никак не походило на что-то обыденное. Скорее всего, это был самый ужасный и самый правильный в одно время поступок в её жизни. - Ты не виновата, Мари, - зачем-то проговорила она сама себе под нос. В этот момент, слушая пение сверчков и очень отдаленные звуки автострады, Роуг хотелось лишь одного: закричать во всю глотку, сорвать голос к чертям собачьим, только бы ощутить хоть какое-то облегчение. Она даже не заметила, как начала исполнять свое подсознательное желание: опомнилась лишь тогда, когда крик заполнил, казалось, все свободное пространство вокруг неё. Когда в легких совсем не осталось воздуха, Мари закашлялась, практически давясь невесть откуда взявшимися слезами. Телефон в её руке завибрировал, оповещая о прибытии смс. Девушка вытерла выступившие слезы и посмотрела на экран. «Еще пять минут к северу. И не кричи так. Тебя могут услышать» Мари слабо улыбнулась и заблокировала телефон. Времени больше не было – она поднялась на ноги, опираясь свободной рукой на ствол дерева, затем оглянулась в спешке, будто проверяя не шпионит ли за неё кто-то. Но её опасения были напрасны: вокруг никого не было, или же кто-то слишком хорошо прятался. Она поежилась от этой мысли, но сразу же себя успокоила: ведь кто еще кроме неё мог забраться сюда? В такое-то время? Она еще раз поглядела по сторонам, а затем, подняв с земли сумку, она бросилась прочь.***
Уэйд очнулся, будто его по голове огрели чем-то очень тяжелым. Сначала он не понял, что вообще происходит. Правда, по прошествии пяти минут он также ничего не понял. Только лишь когда сознание начало к нему возвращаться, он к своему изумлению догнал, что их машина стояла на обочине возле лесопосадки, а сам он находился один в салоне. Первая мысль, самая болезненная, так это «Где Мари? Кто мог её забрать? Что с ней?». Голова Уэйда, кажется, еще больше раскалывалась, теперь еще добавилась тупая боль где-то в позвоночнике и шее. Он резко открыл дверь машины, пытаясь выбраться. Дверца слишком громко хлопнула – было такое ощущение, что этот звук отбился прямо у него в мозгу. - Мари, - он хотел закричать, но сил не хватало. Уэйд молча провожал взглядом проносящиеся машины, пытаясь понять, куда она делась. - Мари, - еще одна попытка, которая явно не увенчалась успехом. Он наклонился, пытаясь собраться с силами для дальнейших действий. И тут он почувствовал. Неизвестно как: то ли его ранние способности проснулись так неожиданно, то ли это все его больной мозг был виноват, но дело было в другом: он чувствовал её, будто она недавно тут была. Это чувство звало его куда-то в глубь леса, туда, откуда ему, кажется, подмигивала сама тьма. Уэйд медленно двинулся в ту сторону, куда его практически манило. Земля была влажная от росы или от недавно прошедшего дождя и его шаги скрадывались в мокрой траве. Он шел сначала очень спокойно, но, когда начались деревья, Уэйд перешел на бег, стремительно пытаясь догнать ускользающее от него чувство присутствия Мари.***
Она была на месте. Точные координаты. Никакой ошибки. Только вот тут никого не было. Мари стояла на простой полянке, окруженной деревьями. Девушка слушала тишину темного леса, отчётливо пытаясь уловить хотя бы еще какие-то звуки, но все было тщетно. Ничего. Ни шороха тебе, ни-че-го. Мари смущенно посмотрела на телефон, раздумывая над тем, правильным ли путем она шла. Но телефон предательски молчал. Никакого тебе смс или звоночка. «Черт возьми», - подумала она, но вслух так ничего и не сказала. Роуг топталась на одном месте, пытаясь разглядеть в тенях хотя бы кого-то. Она бы уже рада обратно пойти, только вот одно но… - Ты все-таки пришла, - послышался за её спиной голос. Мари, словно ужаленная, резко обернулась и, скинув капюшон, насквозь промокший от росы и влажности ночного леса, внимательно посмотрела на пришедшего. - У меня больше не было вариантов, - она развела руками. В лесу, в этой оглушительной тишине, послышался крик. Полный отчаянья и боли, Мари сначала подумала, что он принадлежал какому-то животному. Только вот спустя пару секунд она поняла, что это человеческий крик. Она в изумлении повернулась сначала к его источнику – он находился примерно в нескольких метрах от них, а затем снова посмотрела на своего попутчика. - Он зовет меня, - прошептала девушка. - Я слышу. Он близко. У нас мало времени, - пришедший на поляну протянул ей руку. Она вновь услышала его крик. Мари. Это раз за разом отбивалось в её голове. Плакать хотелось просто невероятно. Кажется, ей было сложно даже увидеть протянутую руку. - О нем позаботятся. Ты сделала правильно. Ты все сделала правильно, - голос доносился откуда-то сверху, словно кто-то стоял над ней. Мари с удивлением обнаружила, что сидит на коленях, и чьи-то руки поддерживают её за локти, не давая упасть навзничь. - Давай, вставай. Девушка неохотно поднялась на ноги, все также вглядываясь в темноту леса, снова пытаясь разглядеть силуэт Уилсона. - Я люблю тебя, Уэйд. В следующую минуту на поляне никого не было.***
Кажется, прошла целая вечность, когда он добрался до того места, где должна была быть она. Но там было пусто. Уэйд задыхался от боли и чувств, которые, казалось, раздирают его изнутри. Голоса становились все громче и громче, превращаясь в какой-то дикий ор. - Перестаньте, - он со всей силы зарядил себе оплеуху. Помогло мало, но все же трезвость на пару минут пришла и этого было достаточно для того, чтобы взять телефон в руку и позвонить по номеру, который, скорее всего, Уэйд и не думал больше набирать. - Логан, - хрипло проговорил он. – Помощь. Нужна. Срочно. На том конце провода послышался недовольный, но в тоже время, очень обеспокоенный голос Росомахи. - Что случилось? - Кто-то забрал её, - Уэйд крутился на месте, словно пытаясь отыскать её, будто она могла прятаться в тени этих деревьев. - Кто забрал? – Логану было очень сложно понимать запутанную речь Уилсона. - Я, - Уэйд сбился с дыхания, - я не знаю. - Уилсон, пожалуйста, говори внятней, - практически прорычал Росомаха, но это было уже бессмысленно. Дэдпул, полностью обессилевший, упал на траву, громко вдыхая и выдыхая воздух. Его тело ломило от невыносимой боли, он кричал, кричал так сильно, как только позволяла ему его глотка. Кажется, эта агония длилась вечно. Но на самом деле – не больше пары минут. Он отключился сразу же, когда чьи-то сильные руки подняли его и потащили куда-то. Единственное, что осталось от Мари и Уэйда, что действительно напоминало всем о том, что они таки были в том месте в тот злополучный день – так это машина и телефон Уэйда, который тот обронил, когда заходился в своем последнем приступе.