Справедливость - это миф

      Сочная трава мягко шелестит под ногами, а набитый под завязку рюкзак приятной тяжестью давит на усиленные чакрой плечи. Легкий ветерок треплет кроны деревьев, сонные птицы только начали щебетать, а на востоке уже заалел рассвет. Я свободен, я наконец-то свободен, я вырвался из этого филиала ада на Земле, и больше никто не посмеет надо мной издеваться. Кто-то скажет, что я слишком сильно жалею себя, что я мужчина, и должен принимать удары судьбы с достоинством... Так говорила моя мама, но ее больше нет на этом свете, а выносить этого холодного как лед, равнодушного ублюдка, неизвестно чем заслужившего любовь моей матери, и эту заносчивую, никчемную стерву, не приложившую ни капли усилий для получения своего могущества, у меня больше нету сил. Двенадцать лет я терпел, двенадцать лет я молчал, но время пришло — у меня есть тысяча возможностей, чтобы сполна вернуть должок...       Лишь отдалившись от деревни на пятьдесят миль, когда ноги были уже не в силах удержать мое тело на весу, я сделал первый привал. У меня не было права на ошибку — то, что за мной уже через пару часов вышлют несколько бригад АНБУ, не подлежало никакому сомнению. Они неминуемо найдут меня, если я что-нибудь не придумаю. Возможно, меня выручит что-нибудь из награбленного... Какой свиток лучше? Наверное тот, что больше... Мда, бетонная логика, но возразить нечего — достаю из ранца увесистый сверток, разворачиваю его и принимаюсь читать. Через несколько секунд я понял, что информация зашифрована, и в сердцах едва не вышвырнул, казалось бы, бесполезный груз, когда взгляд мой зацепился за одно до неприличия короткое дзюцу. В нем была всего одна печать, отдаленно напоминающая «барана» обычного иллюзорного клонирования, но все же, это была не она. Повозившись немного со своими пальцами, я повторил изображенную печать и сказал заветные четыре слова.       — Каге буншин но дзюцу! — передо мной в облачке белого дыма появилось два десятка моих точных копий. — Ребят, врассыпную! Запутайте следы так сильно, как только сможете!       — Хай! — прозвучал дружный ответ двадцати копий, после чего я остался в гордом одиночестве. Усталость тут же навалилась на меня многотонной гранитной глыбой — все же, использовать дзюцу через пять минут после прочтения теории, явно не лучшая затея. Чакра была почти на нуле, но своей цели я достиг — даже такая идиотская уловка задержит преследователей на несколько суток, ведь клоны имитируют даже запах, вот спасибо судьбе за такой подарок — уму не постижимо, насколько это полезная техника!       Пройдя еще столько же, я столкнулся с весьма неприятной проблемой, о которой забывают почти все любители рассказывать истории о долгих кругосветных путешествиях. Я натер ногу. Да, вот так просто, взял и натер, ведь на мне были эти идиотские сандалии. Каждый шаг отдавался резкой болью, потому я был вынужден сделать привал, и, на этот раз, до утра, изо всех сил надеясь на чудо, ведь даже банальную мазь от царапин и ссадин я не взял. Чудо все-таки произошло — утром я был как новенький. Я давно заметил, что мелкие раны на мне заживают, как на собаке, а переломы срастаются уже через пару дней, и в этот раз мой единственный талант меня не подвел. АНБУ не было, и это определенно большой плюс. Еды тоже не было, а вот это уже не меньший минус... Оглядевшись по сторонам и заметив цепочку кабаньих следов, я медленно последовал за предполагаемым обедом. Я еще никогда не охотился, но чтобы кандидат в генины не справился с жалкой свиньей — ни за что не поверю. Как оказалось, не поверил я зря... Вместо желаемого молочного поросенка, я напоролся на матерого секача, кило под двести весом. Увидев меня, зверь с грозным ревом кинулся в лобовую атаку, попытавшись вспороть мне живот огромными грязно-желтыми клыками, с которых падали клочья пены. Подпрыгнув на несколько метров, я пропустил кабана под собой и, сделав сальто, швырнул в мясистое тело три куная. Лес огласил пронзительный визг, заглушенный моими ругательствами. И черт меня дернул учинить весь этот пафос — клапан рюкзака распахнулся, и драгоценная поклажа вывалилась на землю. Потеряв значительную массу, я не справился с приземлением и рухнул на спину. Взбешенное животное, несмотря на пробитые легкие и рассеченную сонную артерию, в последнем яростном порыве бросилось в атаку. Я еле успел откатиться в сторону, но свитки клана Узумаки легкой атлетикой не занимались, и большая их часть была погребена под ударами копыт. Шатающийся кабан, наконец, испустил дух и рухнул в десяти метрах позади меня, заливая покрытую утренней росой траву ярко-алой кровью.       Подобравшись к груде раздавленной бумаги, я сдавил голову руками и сокрушенно застонал — из десяти свитков уцелела лишь половина. Выковыряв останки второй половины, я с горечью закатил глаза — бумага была разорвана и пропитана грязью и кровью, прочитать что-либо было решительно невозможно. Поднявшись на ноги, я ненавистью поглядел на мохнатую тушу и, подойдя поближе, отвесил ей смачного пинка. — Проклятая скотина, даже перед смертью умудрился нагадить! — еще немного попинав добычу для собственного успокоения, я призвал парочку клонов, и они живенько принялись свежевать кабана, я же пошел собирать вещи. Через полчаса, я имел в своем распоряжении вполне приличную шкуру и столько жаренного мяса, сколько весил сам. Для транспортировки уже пришлось призывать клона, но что тут поделаешь — большой багаж лучше, чем его отсутствие. Подкрепившись на ходу и напившись из небольшого ручейка, я почувствовал себя человеком. Внезапно, мой мозг был захлестнут потоком информации. Мысли, чувства, картинки, звуки, запахи — все это смешивалось в неразличимую какофонию, но уже через несколько секунд я открыл глаза и понял — это были воспоминания моего клона, которого настигла погоня, высланная сердобольным папашей. Быстро осознав, чем мне это грозит, я почти бегом кинулся в противоположную сторону от преследователей. Каждые десять минут погибал новый клон, все больше и больше нервируя меня никчемной информацией. Но кроме этого геноцида двойников, до самого заката, не происходило ничего интересного — дорог в этой части леса не было, ведь я продирался через самую глушь, где росли могучие и древние деревья, фонящие чакрой не хуже Айко. Так я пытался еще сильнее запутать погоню. Глупо и наивно — профессионала не проведешь, но в сочетании с периодически рассылаемыми во все стороны новыми клонами, хоть какие-то шансы на успех это давало.       Третий день был богат на сюрпризы. Позавтракав, состряпав из куска шкуры какой-никакой, но все же бурдюк, и набрав в него воды из ручья, я со счастливой рожей потопал дальше. Но фортуна вновь повернулась ко мне во всех подробностях изученными ягодицами — рюкзак порвался. Пришлось призвать пять клонов и толпой тащить в расползающейся ткани потрепанные реликвии клана. Вспомнив все крепкие словечки, которые я только слышал, я замер в нерешительности — путь мой преградила обширная поляна, заросшая невысоким кустарником. Посреди нее зиял темный провал, из которого доносились тихие завывания ветра и тошнотворный, приторно-сладкий запах гнили.       — Парни, проверьте, что там, — клоны синхронно кивнули и побежали внутрь. Какие покладистые, это просто замечательно. Блин, еще одного ложного беглеца прибили, это уже восемьдесят девятый... Когда уже им надоест, в конце-концов? Усевшись на тюк с вещами, я принялся ждать, внимательно озираясь по сторонам — так далеко в великий лес Страны Огня совались лишь бандиты и охотники на редкую дичь, рядом с которой убитый мною кабан покажется молочным поросенком. Что и говорить — в такой глуши был неиллюзорный шанс наткнуться хоть на базу нукенинов, на которую этот туннель смахивал весьма и весьма. Но от клонов пока никаких вестей, значит, поводов для беспокойства нет, не так ли? Словно насмехаясь надо мной и моими чаяниями, одна из копий развеялась, передав мне собранную информацию. Подземелье было просто колоссальным, заброшено оно было давно, если судить по слою мха, толщиною более трех сантиметров на стенах. Развеялся клон не по своей воле — он наткнулся на здоровенную сколопендру, решившую поживиться человечинкой. Второй клон не заставил себя долго ждать, а за ним последовали и остальные — похоже, у этих тварей там было гнездо. Чертыхнувшись, я достал кусок жаренного мяса и, глубоко задумавшись, принялся меланхолично его жевать. Убежище знатное, даже очень. Клоны видели кое-какое медицинское и не очень оборудование, которое вполне может пригодиться при изучении новых техник. Да и стеллажи с документацией тоже внушали уважение, хоть и неясно было, что внутри — клоны погибли слишком быстро. Чакры у меня много — успела восстановиться за ночь. Расход чакры на одного клона тоже упал — скудная, но все же практика, давала о себе знать. Думаю, мне под силу призвать порядка пятидесяти клонов, а с такой армией можно попытаться отвоевать подземелье. Кивнув самому себе и дожевав мясо, с недовольством отметив легкий привкус тухлятины, я привел план в исполнение.       Полсотни копий с громким улюлюканьем ввалились в подземелье и принялись закидывать сколопендр кунаями. Толстый хитиновый панцирь без труда сдерживал жалкие атаки, но это давало клонам время обойти шипящего и растерянно мечущегося противника и напасть на него с тыла. Запрыгнув на спину насекомого, клоны забивали кунаи между пластинами панциря, перерезая нервный тяж и оставляя многоножек корчиться на полу в конвульсиях. Детенышей и яйца ползучих гадов клоны попросту давили ногами. Хоть и с большими потерями, но копии справились — через два часа в подземелье не осталось ни одной сколопендры. Семнадцать довольно скалящихся блондинов вывалились из бункера и помогли мне затащить вещи на новое место. Войдя внутрь, я тут же ощутил, как чакра окружающего меня леса полностью пропала — подземелье было защищено печатями. Это было идеальное место, чтобы спрятаться от погони. Правда, груды органики в каждом углу, наполняли бункер тошнотворным смрадом, и находиться в нем было на редкость некомфортно. Всю следующую неделю мои клоны занимались генеральной уборкой. Бункер был обширным, в нем было множество запертых дверей, открыть которые мне было не под силу даже с помощью ниндзюцу. Погоня была окончательно сбита с моего следа — десяток клонов из первой партии развеялся из-за недостатка чакры, без посторонней помощи. Окончательно успокоившись, я полностью погрузился в изучение уцелевших свитков моего клана, сидя на рассохшемся стуле перед треснутым столом, освещаемым парой все еще горящих электрических светильников. Откуда в этом подземелье бралась энергия — выяснить мне так и не удалось. Наверняка ответ скрывался за одной из запертых дверей.       Уже через пару часов, я узнал о клане Узумаки больше, чем за всю свою прошлую жизнь. Именно моя родословная обеспечивала мне аномальную живучесть и огромный объем чакры, хотя гены отца немного портили всю картину. После вдумчивого анализа недавних воспоминаний, я пришел к выводу, что клоны могут быть полезны при изучении техник, и мое чутье меня не подвело. Первой техникой, которую мои предки изучали в раннем детстве, было простенькое фуиндзюцу, позволяющее запечатать предмет весом не более килограмма. Я решил не сворачивать с проторенной дорожки, и, создав три десятка копий и выгнав их тренироваться на улицу, уже через пару часов смог запечатать камень в стол. Дело двинулось с мертвой точки. Дальше были огненные дзюцу, не уступающие по эффективности аналогам Учих. Гокагьо но дзюцу, а иными словами огненный шар, поддался за три дня. Решив, что хватит с меня теории, я взялся за клинки. Выйдя на улицу лично, я зажмурился от яркого солнечного света — все же, я слишком долго сидел в подземелье и совсем потерял счет времени, отправляя клонов за всем необходимым. Легкий утренний бриз приятно шевелил давно не мытые волосы, и я не смог сдержать счастливой улыбки — уже более недели я не видел осточертевших мне рож деревенских мужланов и горячо любимых родственничков. Собравшись с мыслями и пару раз разрубив перед собою воздух, я начал разглядывать оружие.       Мечи как мечи, ничего особенного, разве что слова мамы про остроту и прочность были чистейшей правдой — камни разрубались только в путь, не оставляя на лезвиях ни единой зазубрины. Однако, стоило мне подать в них капельку чакры, и цепочки иероглифов на обухах засветились изнутри тусклым алым светом. Сделав резкий выпад вперед, я едва не вышвырнул меч от страха — лезвие загорелось, словно покрытый маслом факел. А вот это уже интересно... Аналогично подпалив второй клинок, я как завороженный наблюдал за гудящим пламенем, выписывая клинками в воздухе замысловатые вензеля. Лезвия быстро раскалились, приобретя ярко-оранжевый оттенок, но рукояти оставались холодными. Ведомый любопытством, я подошел ко входу в бункер и несильно рубанул по бетонной арке. Результат был ошеломляющим — клинок рассек бетон, как масло. Самодовольно оскалившись, я принялся уничтожать собственную недвижимость, отсекая от монолита аккуратные кирпичики. Однако, не все коту масленица — через пару минут пламя погасло, а я едва не падал с ног от усталости — оружие расходовало прорву чакры. Несмотря на это, я был доволен до неприличия — столь быстрый прогресс укрепил мою веру в неминуемый успех, а мысли об утрате всех связей с Конохой более не пугали меня.