Ангел

Джим с силой выплюнул таблетки прямо на пол, как только закрылась дверь. Во рту осталась лишь легкая горечь. Два года назад Джиму понадобился еще один снайпер. Мориарти получил досье на одного военного по имени Себастьян Моран. Идеальный кандидат: ни родных, ни семьи, если исчезнет, то искать никто не будет. Послужной список безупречный, настоящий хладнокровный убийца. Но Джим хотел лично убедиться в его профпригодности, и будущий работник получил два задания. Мориарти наблюдал за Мораном издалека. Джима все устроило: тот действовал четко, от задачи не отклонялся, лишних эмоций не проявлял. Со снайперами лично он никогда не встречался из соображений безопасности: если бы кого-нибудь из них взяли, этот человек мог описать его. Теперь все встало на свои места, на все вопросы, кроме одного, появились ответы. На тот злополучный вечер Джим запланировал убийство бизнесмена и, видимо, гуляя, неосознанно пришел по адресу, который отложился в сознании. Ситуация складывалась несколько комическая: Джим в плену у собственного снайпера. Но одна загадка так и оставалась неразгаданной: почему? В очень подробном досье Мориарти не помнил ничего такого за что мог бы сейчас зацепится: никакой большой любви до гроба или погибших друзей. Создавалось впечатление, что это замкнутый одиночка, поэтому Джим его и взял, и вдруг такой поворот. Криминальный консультант стал рассуждать логически: - Ангел скорее всего человек, а не мифическое существо, - произнес вслух Мориарти. – Кто же ты такой, раз ради тебя настоящий профессионал пошел на большой риск, чтобы получить всего лишь подобие? В том, что Моран купился на простое сходство, сомнений не было. Джим хорошо помнил удивление и замешательство на лице мужчины, когда тот наконец смог разглядеть его на улице. В основе наверняка лежат сильные чувства, которые взяли верх над выучкой. Они несомненно, должны были наложить отпечаток на поведение похитителя по отношению к жертве, но Джим пока ничего такого не заметил, пожалуй, кроме заботливо предложенных таблеток. Хотелось вывернуть мозги военного наизнанку и покопаться в них в поисках ответа. Можно было, конечно, просто попытаться выбить его. Джим не брезговал такими методами для пользы дела. Но скука в последнее время часто одолевала его, вгоняя в депрессию, а игра обещала выдаться интересной. Мориарти всегда тщательно изучал своих жертв: их прошлое и настоящее, прежде, чем воплотится в кого-то конкретного, чтобы подцепить рыбку на наживку. Он никогда не играл в слепую. Сейчас это был не заказ, клиент не стоял над душой, требуя результата, можно было позволить себе вольность и поиграть в "угадай на кого я похож". Только это заставило Джима оставить на время в живых незадачливого военного, потому что прямо сейчас у него было два повода избавиться от снайпера: он видел своего работодателя в лицо и оставил свидетеля в живых. Время тянулось медленно, и, наконец, в коридоре послышались шаги нескольких человек. Джим понял, что это за ним, но позволить сломать дверь не мог. Опираясь о стену и превозмогая боль, Мориарти двинулся в направлении коридора. - Не ломать! – Джим с силой ударил по двери, от собственного крика в глазах потемнело, и он пошатнулся. Выждав, через минуту продолжил. - Сделайте слепок с замка, через десять минут у меня и у вас должны быть ключи. Еще мне нужен новый телефон. Поторопитесь! Он сполз на пол по стене, падая в короткий обморок. Сознание вернулось вместе со звуком открывающегося замка, Мориарти выхватил ключ и маленькую трубку из рук расплывающегося силуэта. - Уходите! И закройте дверь. Джим сунул все в карман и окончательно устроился на полу, свернувшись в компактный клубок. Как дверь открылась снова Джим не услышал, ощутил только, как его подхватили сильные руки, как пушинку. Моран держал его так, как будто это было ему привычно. Джим прильнул сильнее и ощутил, как сердце снайпера забилось чаще. Его бережно опустили на кровать, и Мориарти решил, что пора очнуться. Первое, что он увидел, это холодные серые ничего не выражающие глаза, которые смотрели в упор. Джим готов был поклясться, что за секунду до конца его мнимого обморока в них была тревога. Моран спросил ровным голосом: - Хотел попытаться уйти? Джим приподнял бровь. «Нет, черт возьми, искал вход в метро», - появилось желание ехидно ответить. Но Джим играл по правилам: раз пленник, то должен попытаться бежать, быть в панике, бояться похитителя и сейчас ждать наказания за попытку побега. Ведь именно этот стандартный шаблон поведения всегда проявляется в подобных ситуациях. Мориарти с испуганным выражением лица захлопал ресницами, вздыхая про себя от тошнотворной предсказуемости сюжета. Моран отвернулся к стене и резко ударил по ней кулаком. Вспышка эмоций была неожиданностью. «Отчаянье? Почему же так рано? Ты еще ни одного шага не сделал, чтобы завоевать мое доверие, а уже бесишься от осознания поражения. Я помогу тебе». - Я хочу одеться, - беспомощно едва слышно прошептал Мориарти. Моран обернулся, во взгляде на мгновение появились удивление и недоверчивость, которые тут же исчезли за маской безразличия. Но он все же помог и приподнял Джима. От Мориарти не ускользнуло, как рука прошлась по спине, как будто снайпер не сразу понял, как его обхватить. Для любого другого человека это всего лишь невинное прикосновение, но Джиму оно сказало о многом. Это действие было скорее рефлекторным и неосознанным, именно этим оно и было ценно для Мориарти. Таким образом люди часто выдавали свои настоящие чувства, и Джим ловил эти маленькие крупицы золота среди тонн песка. «Итак, первый вывод: он был твоим любовником. Или ты его хотел». Пальцы слегка задели шею, поправляя воротник рубашки. «Очень хотел!» - повторил про себя Мориарти, сдерживая ухмылку, пока Моран быстро застегивал пуговицы. Как военный, с их пристрастием к форме и парадным мундирам, снайпер одевал его отточенными до автоматизма движениями, в которых была какая-то едва заметная смазанность, как-будто что-то мешало ему холодно и отстранено отнестись к этой процедуре. Короткий взгляд на пол - и через несколько минут перед Джимом снова появились таблетки и вода. «Надеюсь, ты своего Ангела не отравил», - подумал Мориарти и проглотил лекарство. Время до вечера снова начало тянуться медленно и мучительно, так капает вода из крана - отдельными каплями, бьющими по мозгам. Джим то впадал в легкую дрему, то выныривал из нее, разбуженный стуком посуды на кухне. Моран что-то готовил, но Джима тошнило от одного запаха еды. Голова уже не болела, но была словно наполнена туманом. Ключ и телефон Мориарти спрятал в подушку, из кармана они могли легко выпасть. Перед лицом маячило два образа: карающий огромный ангел с огненным мечом в руках и пухлый ребенок с белыми локонами и розовыми щечками. Джим помахал в воздухе рукой, представляя себя с мечом, заступником обиженных и угнетенных, и невольно хихикнул. Нет, это явно роль Шерлока, и ему не по плечу. Моран легко и привычно нес его, значит, и комплекция двойника совпадала, вряд ли тот тянул на защитника, кроме того, нес нежно и бережно, как будто сам хотел оградить от всего мира. - Ты, - сказал вслух Джим и ткнул пальцем в мальчика. - Я выбираю тебя. Голова Морана появилась в дверном проеме и, убедившись, что с больным все в порядке, снова исчезла. Сознание складывало из кусочков мозаики образ, который ему предстояло сыграть. Роль была легкой и привычной. Первое, что представляло интерес: все-таки любовник или недостижимая цель? Это вполне можно было узнать из серии мелких провокаций. Только сейчас Джим был не в состоянии играть в полную силу. Открыв глаза после очередного короткого тяжелого сна, Джим увидел, как снайпер бросает на пол одеяло, вынутое из недр уродливого шкафа, собираясь на нем спать. Мориарти наблюдал за действиями своего похитителя, пока не наткнулся на холодный равнодушный взгляд. Снайпер лег, повернувшись к нему спиной, и заснул. Джим был уверен, что эта обманчивая открытость: спал тот чутко, и любая опасность заставила бы немедленно прийти в боевую готовность. Мориарти даже предполагал, что тот положил где-то рядом пистолет. Завтра, когда Моран отлучится, Джим уйдет. Хоть эта игра и затягивала, оставаться он здесь не хотел.