***
Квартал Учих встретил нас противоестественной чистотой, вызывающей непреодолимое желание тут же сплюнуть и бросить какой-нибудь фантик. Я всегда считал, что от людей, поддерживающих в своем доме подобный порядок, не следует ждать ничего хорошего – скорее всего, они лицемерные, себялюбивые засранцы, ставящие себя выше остальных. Хотя не могу утверждать, что во мне не говорила лень напополам с завистью. Я-то так не умел. Посреди улицы стояла одинокая фигура Учихи Итачи, сжимающая в руках оружие. Судя по всему, парень настраивал себя на убийство своей родни, но запаха крови не было, а значит, решиться он не успел. Мысленно сказав Наруто не двигаться, я бесшумно приблизился к парню со спины, положил ему на плечо лапу и радостно рявкнул в самое ухо: - Вай, дарагой, дай монетку, все будущее тебе расскажу, счастливым станешь! – гений клана отшатнулся и упал на задницу, вытаращив глаза и став похожим на совенка. Я встал на задние лапы и прошелся перед ним «цыганочкой». Челюсть мальчишки поползла вниз. - Не жмись, дарагой, дай монетку, всю правду расскажу, счастье тебе наворожу! Позолоти ручку, - я протянул лапу. Учиха дернулся. Потом как-то сумбурно стал шарить по карманам, выудил мелкую медную монетку и сунул ее мне. Я перехватил его руку хвостом и поднес ее прямо к своему носу, делая вид, что внимательно ее рассматриваю. - Ох, какая ладонь у тебя, какая ладонь! Раздваивающаяся, - Итачи постарался выдернуть руку, но держал я крепко. – Смотри вот. Перепутье у тебя, мой сахарный. Ждала тебя дальняя дорога бы, если бы не появился перед тобой умный и красивый лис. Послушал ты лиса, сделал все, как он говорит, и никуда идти не надо стало. Ну, почти. Интересно, что лис сказал? – я требовательно уставился на него. - О-очень. - А сказал тебе мудрый и обворожительный (себя не похвалишь – никто не похвалит) лис собрать сейчас совет клана в убежище тайном. Передать им, что говорить с ними хочет достопочтимый Курама Девятихвостый. Кто сам не пойдет – силой приволоки. Возьми потом брата своего младшего, безмозглого, и уведи его в лес на тренировку особую. До утра с ним тренируйся в лесу, а потом возвращайся. - А потом что будет? - Суп с котом! - С каким? - С персидским, блять! Иди, говорю, совет клана собирай. Или не хочешь семью в живых оставить? Итачи подскочил, как ошпаренный, ошалело повертел головой и бросился к самому дальнему дому. Я улыбнулся и пошел обратно к Наруто. Нужно было подготовиться.***
Я сконцентрировался и из Наруто стала выходить не фантомная чакра, а самая настоящая, демоническая, плавно перетекающая по тонкому каналу в мое нынешнее недотело. Мальчик смотрел с интересом, но вопросов не задавал – несмотря на нечеловеческую выдержку Узумаки, детское тело устало и требовало отдыха. Да и жрать он хотел. Я решил не морить малыша голодом и разрешил в последний раз сбегать в раменную, составив ему компанию. По моим прикидкам Итачи потребуется не меньше часа, чтобы разбудить совет, а потом заставить собраться их в убежище. О нахождении этого тайного места я не переживал – такое количество шиноби, сконцентрированное в одном месте, я не пропущу даже спьяну. Интересно, кстати, а может ли сгусток чакры напиться? Но это пока терпит. Наблюдая, как мальчик поглощает лапшу, я думал о том, что ни разу с появления в этом мире не чувствовал голода. С одной стороны, это было логично: нет тела – нет необходимости его кормить. С другой, было немного обидно – я скучал по еде. Не по самому факту, естественно, а по вкусовым ощущениям и тому чувству радости, которые ты испытываешь, съедая что-нибудь особенно вкусное. Грустно вздохнув, я положил морду на стол и стал продумывать предстоящее мне мероприятие. Из всех знаний, почерпнутых мной из аниме и памяти Лиса, я знал, что Учихи – гордые, самовлюбленные и эгоистичные. Первичными для них являлись свои желания и интересы, все остальное считалось не таким уж и важным. Прям второй Совет деревни. А значит, разговаривать с ними придется примерно в том же самом стиле: давить силой, пугать и угрожать. Эх, в кабалу меня затянут местные разборки. Хотел ведь заниматься добрыми делами, людям помогать, но народ здесь на редкость упертый и твердолобый. Ладно, с волками жить – по волчьи выть. Добру потом обучу, сейчас главное – снять угрозу. С мертвыми договариваться будет не о чем.***
Спустя еще один час, потраченный впустую (а ведь могли спать давно, чтоб всем Учихам икалось!), мы с Наруто стояли возле темного лаза, уходящего куда-то под землю. Судя по моим ощущениям, красноглазые находились именно там. Я оставил мальчика «сторожить» вход, предупредив, что мне нужно немного потолковать с дяденьками-полицейскими, и полез внутрь, мысленно простраивая будущую речь. Узкий лаз довольно скоро превратился в широкий, удобный коридор, отделанный камнем и заканчивающийся большим, наполненным под завязку черноволосыми людьми, залом. Люди шумели, что-то громко выкрикивали, матерились, но при моем появлении мгновенно заткнулись. Мысленно я усмехнулся, но на морде своего самодовольства показывать не стал, а прошел прямо к трибуне, расположенной у противоположной от входа стены. У трибуны стоял сам Фугаку Учиха, глава полиции Конохии и прочее. На вид мужчине было около сорока лет: высокий, спортивного телосложения (для местных ниндзя с их непонятными техниками это вовсе не является необходимым условием), на висках уже серебрилась седина. Волевой подбородок был упрямо выпячен, глаза холодные, с активированным шаринганом. Прям красавец-мужчина! Аж бесит. Я встал напротив Фугаку и слегка кивнул ему головой в знак приветствия. Мужик в ответ поклонился. Как «хозяин» зала, начал он первым: - Меня зовут Фугаку Учиха. Сегодня ко мне пришел мой старший сын, Итачи, и сказал, что тебе что-то известно о нашем клане. Он сказал, что ты желаешь говорить с советом, и мы собрались здесь по твоей просьбе. Мы готовы слушать. Какая речь! Я встал к нему в пол-оборота, снова кивнул, подтверждая верность всего вышесказанного, и начал свое победное шествие по спасению заблудших душ. - Господа, я буду краток. Как вас наверняка уже известили, домашняя зверушка Конохи больше этой милой деревеньке не подконтрольна. Потому говорю я сейчас от своего лица, а не от лица Совета, - я начал ходить из стороны в сторону, заложив два хвоста на спине наподобие рук. Жалко все-таки, что очков нету. - Вот какое дело, милашки. Стало мне давече известно, что готовите вы переворот. А при переворотах государственных, вот ведь неприятность какая, частенько гибнут мирные граждане. И кровь. Всегда, дорогие мои, всегда переворот влечет за собой много-много крови. - Тебе-то какое дело? Я слыхал, что тебе лично плевать на всю Коноху, - резко перебил меня один из заговорщиков. Молодой парень, не старше двадцати лет, а туда же. Никто старших не уважает! Кошмар, а не воспитание! - Ты прав, мой сладкий! – мой голос наполнился ядовитым приторным сиропом, - ты абсолютно прав! Плевал я и на Коноху, и на мирных граждан, и на вас всех, вместе взятых! - Тогда зачем ты здесь? Из-за джинчурики? Мы даем слово, что он не пострадает, - серьезно произнес Фугаку. Ему было явно не до шуток, и на предыдущего крикуна он поглядывал с неодобрением. - Как благородно! Слово он мне дает! Я сейчас разрыдаюсь от умиления! – я мгновенно сменил тон с придурошно-радужного и ледяной и угрожающий. – Послушай меня, ребенок. Это Я тебе слово даю, что мой джинчурики не пострадает. Уж поверь мне на слово, я способен самостоятельно обеспечить его безопасность. И здесь я по немного другой причине. Как я уже говорил, пока меня не перебил ваш выскочка, переворот всегда означает кровь. Я считаю, что Наруто для крови пока слишком маленький. И если вы поставите меня в ситуацию, при которой Наруто все же придется увидеть кровь, то это будет Ваша кровь. Только дернитесь, только дайте мне хоть один повод, и я перегрызу вам глотки, всем до единого. На меня ваш шаринган не действует, так что не надейтесь, что у вас будет хоть единый шанс на выживание. Договаривайтесь с Советом как угодно, но если я завтра почувствую хоть намек на восстание – Вы все умрете, начиная от младенцев и заканчивая стариками. Я ясно выразился?! Во время монолога я выпустил такое количество чакры, что многие, сидящие в зале, с трудом дышали, хватаясь за горло. Фугаку был белее мела и смотрел на меня стеклянными глазами, а жилка на его шее бешено билась, выдавая с головой весь гнев и бессилие, которые он ощущал. Я бы и рад был по-другому разговаривать, но вы ж не поймете. Для закусивших удила предателей, готовых разорить собственный дом, слова про Карму, список и добрые поступки будут как об стенку горох. Не услышат, не поймут, не проникнуться. Только давление, и только страх. Потом с ним можно будет справиться, найти общий язык, перевести во взаимное доверие и уважение, но пока только так. Простите. - Ну?! - Нам все понятно, Девятихвостый, - и глава полиции склонил голову в знак поражения.***
Я вылез из убежища и подошел к сладко посапывающему у входа Наруто, аккуратно потеребив его лапой. Мальчик в недоумении распахнул свои голубые глазища и сиплым со сна голоском поинтересовался: - Уже утро? А почему темно? - Нет, Наруто, еще не утро. Но нам нужно идти домой. - Ты уже поговорил с дяденькой-полицейским? - Да. Забирайся давай ко мне на спину, так быстрее получится. Завтра нас ждут великие дела! Мчась по пустынным темным улицам, освещаемым жидким желтым светом фонарей, я размышлял о том, что все же нашел способ начать вычеркивать мелочи из списка. Завтра мы с Наруто организуем агентство добровольной помощи нуждающимся «Курама&Наруто», действующее на бесплатной основе. У нас обязательно все получится.