Тень Судьбы

Ханако, едва перебирая ногами, брела между двумя конвоирами. По её лицу текли те самые мучительно сдерживаемые слёзы. Ощущение безысходности переплеталось с коварными нитями воспоминаний о том проклятом дне. Оставалось три дня до роковой миссии. Ничего не подозревающая Накамура проводила своих родителей в очередную дипломатическую поездку. Перед отъездом отец поручил ей передать Главному какие-то документы. Ханако с очень кислым видом брела по улицам селения, прижимая к себе папку с документами. Она с самой первой встречи относилась к Главе весьма предвзято, зная о его опальном прошлом и мерзком характере. Но как дочь дипломата и просто подчинённая она была обязана вести себя уважительно. Гулко отдавались робкие шаги в каменных коридорах резиденции. Накамура очень не нравилось это жутковатое место, сделанное словно под стать правителям селения, не отличавшихся особым благородством. Девушка остановилась посреди коридора, чтобы проверить, на месте ли все документы. В этот момент её как бы случайно задела плечом проходящая мимо Хироко. Документы тут же разлетелись в разные стороны. - Любопытство - не порок, правда, Хэнэко? - Добрый вечер, Хироко-сэнсэй, - пробубнила «лоботряска», собирая бумаги. - Может я отнесу? Мне как раз по пути, - притворно-ласково промурлыкала Узумаки, протягивая руку. - Не стоит утруждаться, - более резко ответила Накамура, аккуратно складывая документы обратно. Пожав плечами, Хироко гордой походкой двинулась в сторону кабинета Главного. Ханако поднялась и медленно побрела следом, проклиная всё на свете за очередную встречу с этой самодовольной девушкой. Перед тем как отворить дверь, дочь дипломата постучалась и подождала, пока ей разрешат войти. - Добрый вечер, Такуми-сама, - вежливо произнесла Ханако и поклонилась. - Ну что ж, добрый вечер, госпожа Накамура, - кивнув головой, ответил Глава. - Я принесла вам документы, - продолжила юная куноити, стараясь игнорировать уничтожающий взгляд Хироко. Девушка положила папку на стол и робко взглянула на Главу селения. - Закрой дверь с обратной стороны, - сложив руки на груди, властно произнесла Узумаки. Накано укоризненно покачал головой. - Если быть точнее и куда вежливее, то ты можешь быть свободна, Ханако. Девушка кивнула головой, и, попрощавшись с правителем, вышла в коридор. Ещё на пороге она услышала язвительные замечания вновь разошедшейся Хироко. Девушка шумно вздохнула, и, прикрыв за собой дверь, прижалась спиной к каменной стене. - Я хотел ещё раз побеседовать с тобой о предстоящей миссии, - произнёс Накано, откладывая в сторону документы. - Зачем? - поинтересовалась подчинённая. - Всё было оговорено ещё неделю назад. Ханако сделала полшага в направлении приоткрытой двери. Что же такого в этой миссии ранга B? Может быть это то, что должен знать только капитан команды? - Неужели тебе не показалось слегка подозрительным то, что я отправляю на миссию генина? Ты, кстати, присаживайся, разговор ведь не на пять минут. Узумаки картинно закатила глаза, пододвигая стул к столу Главного. - Папашка Накамура разнёс бы всю резиденцию, узнав о том, что его бездарная дочь, заваливавшая аж три экзамена на тюнина, исключена из состава команды для выполнения - как ни странно - миссии ранга B. Глава усмехнулся, и опустив руки на стол, вкрадчиво произнёс: - Она станет заключительной для Ханако Накамура. Девушка, подслушивающая разговор, нахмурилась ещё больше и сжала кулаки. - Да неужели? Вы наконец-то поняли, насколько хлопотно оберегать на каждой миссии это бездарное чучело? – произнесла Узумаки, изображая удивление. Глава мгновенно помрачнел и ударил кулаком по столу. - Узумаки, немедленно прекрати свои кривляния! - Простите, Такуми-сама. Я внимательно вас слушаю. Ханако тем временем сердилась из-за того, что её в очередной раз столь нелепо оскорбили. Но любопытство взяло верх, и она решила подслушать весь разговор, в котором судя по всему речь пойдёт именно о ней. - Знаешь ли, хлопотно оберегать не бездарность, а потенциального предателя и убийцу. Накамура подумала, что это какой-то страшный сон. «Что за чёртов бред? Старику точно пора на пенсию! С чего это он взял, что я предатель и даже убийца?» Хироко глубоко вздохнула и шумно выдохнула, пытаясь удержаться от очередной саркастичной шутки по поводу мыслей Главы. - Такуми-сама, мягко говоря, вы перегибаете палку. Накамура – самый невыгодный вариант для Ямамото. Её чакро-каналы разрушит даже простенькая клановая печать. Услышав это, Ханако яростно помотала головой и со всей силы ущипнула себя за руку. Она не понимала, причём здесь легендарный проклятый клан, проживающий в настоящее время на территории второй половины деревни. - Так уж вышло, что ты совсем не права. Не забывай о том, что внучка Изао Ямамото и Йоко Накамура не может не быть выгодным вариантом. Ханако едва удержалась от того, чтобы удариться головой о стену. «Что он сказал? Я внучка Изао Ямамото? Я – Ямамото?» Хироко зевнула и закинула ногу на ногу. - Наша печать решит все ваши проблемы. О как, аж целый рекламный слоган получился! - Узумаки! - Всё-всё, я так больше не буду! Накано ударил рукой по лбу. - Этот выродок Катсу смог каким-то неведомым образом от неё избавиться. От этой вашей печати. Нам не удалось заполучить второго цепного пса, до потери пульса преданного своей деревне. - Значит, вы предполагаете, что Ямамото проникнет в деревню и преспокойно распечатает своего бедового союзника? Такуми кивнул головой, и коварно ухмыльнувшись, тем же вкрадчивым тоном произнёс: - У меня есть идея получше. Мы убьём Накамура раньше, чем Ямамото доберётся до неё. Услышав страшное, Ханако затряслась и полностью осознала скрытый смысл фразы «Она станет заключительной для Ханако Накамура». Девушка крепко зажала рот, чтобы никто не услышал ни единого всхлипа. Во всё больше запутывающиеся мысли вплеталось одно единственное желание: поскорее проснуться и осознать, что всё это оказалось бредовым ночным кошмаром. Узумаки резко вскочила со своего места, и наклонившись к Главе, яростно прокричала: - Какого чёрта? Я не буду убивать её! Накано в свою очередь тоже вскочил с кресла, схватив дзёнина за жилет. - Это приказ, Хироко! Твоя миссия – не достать секретный свиток Дождя, а убить Ханако Накамура, поняла? Оба синоби, яростно оскалившись, сверлили друг друга взглядами, а Ханако съехала по стене вниз и опустила голову на согнутые колени. Глава отпустил подчинённую и столь же резко опустился в своё кресло. Узумаки продолжала возвышаться над ним, прожигая всё тем же взглядом. - Сядь! – рявкнул Накано, требовательно стукнув кулаком по столу. - Да, я всегда ненавидела Накамура. Ненавидела и буду ненавидеть. Но я ни за что не убью её. Это ребёнок, такой же, как и все остальные дети в нашем селении, - спокойно, но твёрдо ответила на резкость правителя Узумаки - Синоби – это не дети! А это тем более не ребёнок – это монстр, способный по приказу вырезать весь твой клан, всю деревню и тебя в том числе! Хироко демонстративно закрыла уши руками. - Я устала выслушивать от вас весь этот бред! В конце концов, палачей в деревне предостаточно, найдите другого идиота на эту должность! – отрезала она. Ханако осторожно поднялась и побрела по коридору к лестнице, на которой спотыкаясь и падая, она перешла на шаг, после чего со всей силы помчалась домой, утирая на бегу непрекращающиеся слёзы. Словно в бреду она писала письмо для своей семьи на измятом и залитом слезами листе бумаги. Приняв скоропостижное решение, продиктованное тем, что ей всё равно никто не поверит, девушка направилась к выходу из селения. Она решительно шагала в сторону восстановленного после Третьей мировой войны моста Каннаби. Ханако решила сделать это именно сейчас. Ради того, чтобы не погибнуть от руки Хироко. Ради того, чтобы не стать опасностью для родной деревни. Даже не разобравшись в подслушанном как следует, из-за страха оказаться беспомощной перед сложившимися обстоятельствами, она хотела закончить всё сегодня, чтобы не позорить больше свою семью, никогда не пересдавать экзамен и не признаваться в любви брату. Все неурядицы и несчастья вот-вот закончатся и ей больше не нужно будет доказывать всем, что Ханако Накамура не ничтожество. С безумной улыбкой она подумала о том, насколько удачно всё сложилось. Особо не раздумывая, девушка запрыгнула на перила и в последний раз обвела взглядом прекрасные пейзажи своей родной страны. Именно в этот момент Ханако вспомнила о том, что Хироко не оповестила Главу о её наличии за дверью. Явно для того, чтобы попытаться спасти от неминуемой гибели. Но даже такой шанс уже не удерживал Ханако от безумной затеи. Пусть Узумаки хоть десять тысяч раз проклянёт её и снова назовёт ничтожеством. Смерть по приказу Главного оставалась неизбежной. Дрожащими руками Накамура завязала глаза повязкой с протектором селения. Глубоко вдохнув, она отбросила последние сомнения и желание цепляться за жизнь, которая ей уже по праву не принадлежит. Девушка сделала свой первый и последний шаг в небытие. Встречный поток воздуха беспощадно трепал просторную одежду и несобранные волосы. Она ещё могла собраться, взять под контроль чакру, да приземлиться на поверхность реки. Ещё можно было успеть вернуться назад и обыграть всех. За какие-то мгновения до столкновения с водой, дорогу в вечный ад преградила промелькнувшая над водой чёрная тень. Ханако была перехвачена каким-то человеком. Он быстро пробежал по воде до берега и бросил девушку на траву. Только в этот момент Накамура осознала, что она вовсе не умерла. Её накрыл с головой невероятный страх, заставивший громко кричать и отчаянно биться в истерике. Нежданно-негаданно спаситель отвесил неудавшейся самоубийце сильную пощёчину. Ханако застыла на несколько секунд, но после разрыдалась снова. Поделом ей было, конечно же! Однако всё равно было очень обидно. Не прекращая истерить, куноити попыталась стянуть повязку, и, хотя бы взглянуть на того, кто только что помешал ей уйти из жизни. Однако неизвестный прижал девушку к себе, и неведомо зачем поцеловал в лоб. - Х-хикару, п-прости меня. Я… - всхлипывая, с трудом пробормотала девушка. Этот целомудренный поцелуй всю жизнь ассоциировался только с любимым аники. Но стал ли Хикару даже в таком случае бить её по лицу? Это внезапно возникшая мысль заставила Ханако неуверенно протянуть руки и вслепую исследовать дрожащими пальцами лицо незнакомца. Последний не оказывал никакого сопротивления. Накамура положа руку на сердце, готова была поклясться в том, что она услышала, как этот некто усмехнулся. Исследование черт лица окончательно запутало девушку. Или она выдавала желаемое за действительное или же этот человек действительно был похож на Мацумото… Ханако осторожно запустила руку в волосы мужчины, и только тогда поняла, что это всё-таки не Хикару. Потеряв всякую надежду, девушка попыталась отстраниться, однако неизвестный немедленно нанёс очередной удар с такой силой, что Накамура потеряла сознание. Неизвестно, сколько времени прошло с того момента. Ханако с трудом открыла глаза. Смутно припоминая последние события, она подумала о том, что боги на сей раз оказались весьма благосклонными к ней. Сон действительно был очень страшным. Но сейчас его как рукой сняло. Не раздумывая, за каким бы делом провести остаток ночи, девушка потянулась к подставке с карандашами. Пытаясь, не вставая с футона нащупать на столе бумагу, Ханако наткнулась на какой-то посторонний лист. Быть может, брат, сестра или родители оставили записку. Громко и протяжно зевнув, Накамура завалилась обратно на футон и поднесла бумагу к лицу. - Да что за каракули? - прошептала она, пытаясь разобрать написанное. Хлопнув себя по лбу, девушка перевернула лист. На нём аккуратными иероглифами было выведено: «Ты в моих руках». Ханако не отрываясь смотрела на лист и не могла понять, что это за шутка такая? Только шутки окончились, когда она увидела своё отражение в зеркале. Оттуда на неё смотрела Ханако Накамура с заплаканными опухшими глазами. Накамура со следом от удара на лице. Воспоминания постепенно угасали, уступая место куда более насущным мыслям, которые оборвал обморок. Ханако практически не помнила свой путь до Хозукиджо. Воистину адским он казался потому, что, потратив весь запас чакры, мучаясь от усталости и жажды, она периодически теряла сознание, подолгу не приходя в себя. Конвоиры уже даже не несли её, они волокли бесчувственное тело девушки по земле, словно какую-то бесполезную вещь, как самого настоящего преступника, не заслуживающего никакой пощады. Приблизительно в полночь Накамура очнулась. В момент, когда конвой практически завершал своё роковое путешествие. Девушка услышала плеск нагоняемых ветром волн, разбивавшихся с глухим звуком о корму лодки. Открыв глаза, она увидела над собой двух массивных конвоиров и прекрасное звёздное небо, которое она, возможно, застала в последний раз. С трудом Ханако удалось самостоятельно выбраться из лодки. Она споткнулась, упав прямо в воду. Охранники с силой дёрнули за цепи и подняли неуклюжую пленницу. Содрогающаяся от холода Накамура подняла голову и увидела возвышавшуюся невдалеке крепость. «Что они собираются делать?» - рассуждала Ханако, пытаясь собрать в кучу расползающиеся мысли. «Кажется, казнить меня на самом деле никто не собирается. Думаю, что они просто хотят заманить Катсу в свои чертоги и трусливо отделать его целой толпой. Но стоило ли ради этого устраивать такое светопредставление с подставной миссией?» Конвоир в очередной раз дернул цепь, подгоняя Ханако к лестнице. Девушка подняла голову и окинула взглядом масштабы восхождения. После тревожного сна в неудобной позе сил особо не прибавилось. Да и сном это можно было назвать с натяжкой. «Лучше бы я потеряла сознание ещё раз», - подумала она. - Шевелись, давай, - пробасил тот, кто помогал запечатывать чакру куноити. Ханако покорно взобралась на первую ступеньку широкой каменной лестницы. Теперь с ней могли обращаться как угодно. Она ведь уже и не синоби и не аристократка. Всё шло чётко по плану коварного старика, который сделал из вечно плаксивой куноити опасного преступника, с которым обращались, как с нукэнином, промышлявшим перехватом важных государственных сведений. Здоровенные охранники, обладавшие горой мышц и достаточной для их внешнего вида физической силой вовсе не нуждались в отдыхе. Они продолжали степенно подниматься наверх, не забывая по очереди награждать пинками отстававшую девчонку. Быть может, Ханако в нормальном расположении духа преодолела бы этот путь без особых усилий. Однако после боя и долгого пешего пути в практически бессознательном состоянии, она, согнувшись в три погибели, едва находила силы для того, чтобы подниматься дальше. Дыхание её сбилось уже на первом пролёте. Ханако громко сопела и отчаянно хватая ртом воздух, мотала из стороны в сторону головой, пытаясь избавиться от надоедливых капель пота, стекающих по лицу. Настолько жалко она не выглядела ещё никогда. Полуразмотанные грязные бинты жалко колыхались из-за порывов встречного ветра, равно как и развязавшаяся лента, уже не сдерживающая длинные волосы куноити. Но сейчас девушка думала не об ароматной ванне и чистой одежде. В её мыслях ещё теплилась надежда выжить, которая уступала порой сожалению о том, что господин Ямамото не дал её в тот день покончить жизнь самоубийством. «Поганая жизнь покуда хуже любой смерти будет», - заключила Накамура, чувствуя приближение чего-то по-настоящему страшного. Чего-то, что будет пострашнее пережитого вчера. В следующий миг ей вдруг стало интересно, где же сейчас Катсу-сама. Снова безмолвно наблюдает за происходящим? «Думаю, что благодарность твоя сегодня же обратится в проклятье. Но прощаться всё же не будем», - усмехнувшись в мыслях, вспомнила Накамура. Жажда смерти причудливым образом стремительно переплеталась с желанием выжить любой ценой. Близился последний пролёт, безвольно подползая к которому, Ханако сжала кулаки и изобразила всё ту же гримасу бессильной ярости. Наверху процессию уже поджидала новая смена здоровенных тюремных головорезов при полном параде. Девушку бесцеремонно толкнули прямо на тех самых, сделавших пару шагов назад, словно брезговавших столкновением с обессиленной госпожой Накамура. Новая троица ловко поймала цепи и тут же приноровилась к управлению послушной марионеткой. - А она хороша вроде, - заметил один из стражников, грубо схвативший Ханако за подбородок. – Я бы не прочь с ней… - Кончай языком чесать, идиот, - грубо окрикнул его товарищ, передавший девушку. – Сказано же дотащить её до камеры и бросить там. Выполняйте! Ханако показалось, что предыдущие стражники были невероятно милы с ней. Нынешние же то и дело старались «наградить» её парочкой-другой не самых приличных шлепков и щипков. От их разговоров тянуло на тошноту и потому Ханако впервые захотелось оказаться в камере. Хотя, если быть точнее, намного больше ей хотелось, чтобы прямо перед ними невесть откуда возник ранее не замеченный никем Великий и Ужасный Катсу Ямамото. Он бы приземлился, взмахнув своим чёрным плащом, раскидал бы цепью всех этих мужланов. И пусть он потом не сказочно-романтично поднял её на руки и унёс неведомо куда. Схватил той же цепью, протащив за собой по каменному полу. Как угодно и куда угодно, только бы подальше отсюда. Однако Катсу так и не появился. Ни сейчас, ни потом, когда они уже добрались до длинного коридора, на входе в который Ханако встретил запах сырости и ощущение пробирающей до мурашек прохлады. Шаги процессии и звон беспокойной цепи, гулко отдающиеся в каменном полутёмном коридоре, привлекли внимание практически всех заключённых. Которые чуть завидев девушку, начинали свистеть и кричать вещи не намного более достойные, чем пёрлы стражников, уводящих Ханако вдаль по коридору. Девушка брела, низко опустив голову. Охранники назло заключённым продолжали свои забавы, вызывая у последних ворох ругательств и возгласов, сливавшихся в единый гул. Накамура снова заплакала, не в силах сдерживаться из-за такого безобразия. Казалось, что этот кошмар никогда не закончится. И она будет словно в самом дурном сне блуждать по этим бесконечным коридорам. Дорога была практически не видна из-за слёз, то и дело застилающих глаза. Ханако стала чаще спотыкаться, вызывая гнев у нетерпеливых провожатых, дёргающих её из стороны в сторону. И вот, кажется, наступила развязка этого мучительного этапа. Эти трое свернули в небольшой, совсем не освещённый коридор, оканчивающийся тупиком. Резким рывком Ханако затормозили около металлической двери. Громыхнул в замке ключ и она со скрипом отворилась. Один из стражников толкнул девушку внутрь. Накамура, не удержавшись, рухнула ничком на каменный пол. Значительно приложившись об него головой, девушка потеряла сознание. Охранники переглянулись между собой. Один из них протолкнулся следом и отволок девушку к стене. Он достаточно ловко и быстро закрепил цепи на прочных настенных крюках и с невероятной силой несколько раз встряхнул обмякшее тело Ханако. - Не спать, дрянь! – завопил мужчина, осыпая лицо Накамура жестокими пощёчинами. Девушка с трудом открыла глаза и попыталась пошевелиться. Стражник прекратил свою экзекуцию, и встретившись глазами с мутным взглядом Накамура, схватил её за кимоно и с лёгкостью разорвал его. Взявшись с остервенением за майку, он вожделенно оскалился, а Ханако приоткрыла рот, и застыв в безмолвии, вновь не удержалась от слёз. Ворвавшийся второй охранник резко схватил неудавшегося насильника за воротник и выволок наружу, сопроводив это нехитрое действо массой грязных ругательств. Наконец тяжёлая дверь со скрежетом захлопнулась, скрыв от девушки тех отвратительных грубиянов. Только тогда Ханако смогла вздохнуть и от отчаяния разрыдаться в полную силу. С трудом успокоившись, через некоторое время, девушка поудобнее облокотилась на каменную стену и прикрыла глаза, отправив куда подальше запрет на сон. Через какое-то время Накамура забылась и задремала, не обращая внимание на боль, холод и жёсткий камень. Неизвестно, сколько длилась эта беспокойная дрёма, прерванная ледяной водой и металлическим звоном отброшенного прочь сосуда. Девушка забилась в конвульсиях и распахнула глаза. Встряхнув головой, Накамура поняла, что ЕГО она как раз вовсе не ожидала увидеть в этом месте. Над ней возвышался никто иной как сам Такуми Накано, сжимающий в правой руке серебряный наконечник своей трости. - Ублюдок старый, - неожиданным для самой себя сиплым голосом произнесла девушка, скривившись от нескрываемого даже в такой ситуации отвращения. Не чураясь последующего наказания, она наконец-то назвала Главного именно тем словосочетанием, которое всегда прятала за вежливостью и фальшивой улыбкой. - Тварь малолетняя, - не остался в долгу Накано. Оскалившись, он весьма ощутимо ткнул девушку тростью, после чего потряс ею и срывающимся голосом прокричал: - И по чьей же милости я больше сорока лет хожу с этой проклятой палкой? - Не знаю и знать не желаю, - отрезала Накамура, встретившись взглядом с обезумевшим стариком. Не обратив внимание на резкость пленницы, Глава всё-таки продолжил свою гневную тираду: - Твой проклятый дед, будучи ещё двадцатидвухлетним сопляком, сделал это! - Жизнь синоби доверху наполнена травмами, - устало заметила Ханако, отведя глаза. Разъярённый старик не просто ткнул, а со всей силы ударил девушку по шее. Ханако прикусила губу и удержалась от вскрика, начав уже гадать о том, что ждёт её дальше и сколько она сможет выдержать. - Он сделал это просто так! Потому что ему так захотелось! Этот поганец решил тогда окончательно растоптать мою репутацию и убрать меня с дороги! - Помнится, вы сами тогда вызвали Ямамото на поединок, - чуть громче и увереннее возразила девушка. Накано так и застыл на месте с открытом ртом, пытаясь подобрать нужные слова. - Ах ты дрянь! – спустя мгновение завопил он, очнувшись от своей оторопи. Замахнувшись тростью, старик уже не смог остановиться. Он лупил девушку до тех пор, пока совсем не выбился из сил. Ханако вжималась в стену настолько сильно, словно хотела слиться с ней. Ей казалось, что она уже прокусила нижнюю губу до крови, сдерживая крики боли и отчаяния. - Вшивая полукровка! – выкрикивал Накано, опуская трость на плечо девушки. – Дрянь, ничтожество! Все вы одинаковые - твари и предатели! Оставив экзекуцию, Накано отбросил трость к стене камеры и тяжело дыша, принялся собирать растрепавшиеся за это время волосы. Отдышавшись, Накамура не поднимая головы, едва слышно произнесла: - Вы ведь не за этим меня сюда притащили. Я не собираюсь терпеть унижения из-за того, кого даже в глаза не видела. - Не собираешься значит? А что ты можешь сделать? Без чакры, без сил и с закованными руками. Ханако медленно подняла голову и посмотрела прямо в глаза обезумевшему правителю. Этот взгляд показался Накано до боли знакомым. Однако сейчас он не раздражал, а скорее сбивал с толку. Ему оставалось только гадать, что произошло сегодня с этой девчонкой, вечно прятавшейся за спиной отца, а потом и за спинами товарищей по команде. Ханако, которая только и делала, что вечно ревела, да канючила, смотрела на него так, словно сейчас произойдёт нечто невообразимое. Например, в её глазах внезапно вспыхнет теккоган и Накано будет до смерти замучен властью металла, или же цепи, сковывающие девушку, разлетятся на части, и после того, как Ханако в ярости набросится на своего мучителя на части разлетится уже он сам. Но бесконечно так продолжаться не могло. Глава встряхнул головой, пытаясь избавиться от сковавшего его взгляда Накамура. - Ближе к делу, так ближе к делу, - прошипел Такуми, наклонившись за своей тростью. Ханако напряглась и попыталась немного приподняться. - Что ты сделала с Узумаки, тварь? – внезапно обрушился на неё Накано. Он схватил девушку за разорванное кимоно и приблизился на максимально возможное расстояние. - Смотри в глаза! Отвечай немедленно! – кричал старик, гневно брызжа слюной. Куноити брезгливо поморщилась. Хватило ей уже плюющихся людей за эти два дня. Накано потряс девушку, пытаясь заставить её поднять голову. - Я не буду ничего рассказывать, - уверенно и громко произнесла Накамура. Накано отстранился и снова оскалился в своей обычной манере, смерив девушку презрительным взглядом. - Хироко до сих пор не пришла в себя. Что? Что ты сделала с ней? – не унимался старик. - Я достаточно знаю о ваших планах, - тем же уверенным голосом сказала Ханако, смотря на приближающийся к ней наконечник трости. Глава снова застыл, так и не ударив Ханако по голове. «Неужто блефует? Или…», - подумал Накано, сделав шаг назад. Правитель тут же вспомнил о словах насчёт Изао Ямамото. Но то, что он проболтался уже не играло никакой роли. Судя по всему, Накамура знает практически всё. - Вы хотели убить меня руками Хироко-сэнсэя. А как только поняли, что ваш план провалился, вы абсолютно предсказуемо решили выставить меня предателем. Накано сжал трость так, что рука его сильно затряслась. Он понял, откуда Накамура узнала то, что ей знать совершенно не следовало. Теперь и с Узумаки у него будут отдельные счёты. Или…не будут? Всё-таки события разворачиваются как нельзя лучше. Вольготная жизнь Ханако всё равно окочена. Теперь каждый малый в деревне будет закидывать её камнями при встрече. И ни один житель крохотной страны Травы не захочет, чтобы его покой оберегал предатель, покусившийся на жизнь своих товарищей и одного из лучших дзёнинов селения, претендующего на роль следующего правителя. - Тебе всё равно никто не поверит. И даже твой папаша ничего не сможет сделать. В противном случае в немилость попадёт он и вся ваша гнилая семейка. - Мой отец исправляет огрехи вашей агрессивной и недальновидной политики, - вновь заговорила Ханако. - Ты должна публично признать свою вину и навсегда заткнуться, - сменив тон на победный произнёс Накано и ткнул тростью сгорбившуюся девушку. Накамура поняла, что старик чертовски прав. Теперь её будущее стало таким, что и переступать его черту страшно. Любой синоби предпочёл бы вместо такой участи сложить голову в честном бою. Это было бы куда благороднее, нежели публичное признание в предательстве, которого ты и не совершал вовсе. Такое будущее Ханако и в страшном сне не могло привидится. По сравнению с ним меркли во тьме прожитых лет насмешки товарищей по академии и нескончаемые издевательства Узумаки Хироко. Накано глубоко оскорбился, осознав, что вечная плакса до сих пор не заныла от его сильных ударов. И кроме того, он прекрасно понял то, что гордая девица не собирается ничего рассказывать. - К чёрту всё! – взревел Глава. – Немедленно выкладывай всё, что там было! Немедленно, или я позову тех, кто вытрясет из тебя всё, вместе с твоей жалкой душонкой и… - мужчина осёкся, поняв, что в некотором роде дал слабину, показав, что он не способен самостоятельно допросить какую-то четырнадцатилетнюю соплюшку. Новая волна ярости охватила Такуми Накано. Он замахнулся тростью, а после немедленно застыл, так и не успев нанести удар. Потому что обращённые на него глаза девушки словно налились кровью. Зелёная радужка за какие-то мгновения окрасилась в багровый цвет. Звенья цепи, удерживающие Ханако щелкнули, будто раздавленная ореховая скорлупа. За время, уходящее всего на один удар сердца, тщедушная девчонка сделала, то, что не удавалась и самым крепким узникам. Некоторые из звеньев цепи, обвитой вокруг тела девушки, треснули с тем же звуком, после чего Накамура немедля освободила руки. Впервые за всё время, которое Такуми прожил в качестве синоби, ему стало по-настоящему страшно. Он остался один на один с этим монстром, освободившим неведомым образом наследие легендарного предка. Печать, которая должна была напрочь блокировать любое, даже самое малейшее движение чакры, по-прежнему оставалась на месте, оплетая тело девушки скрещенными фиолетовыми канатами. Наспех убедив себя в том, что девчонка не сможет воспользоваться тем, что девчонка не сможет совладать со своей силой, старик сделал решительный выпад, замахнувшись своей прочной тростью. Казалось, что Накамура вовсе не удивилась тому, что она освободилась, не приложив к этому практически никаких усилий. Надеясь одним ударом проломить череп девушки, Накано совсем не учёл того, что он совершил наиглупейшую ошибку. Коснувшись лба Ханако, серебряный наконечник вовсе не причинил ей никакого вреда. Трость так и осталась на своём месте, хотя Такуми даже и не пытался более удерживать её. Накамура схватила примагниченное к её лбу незамысловатое орудие и мгновенно оказалась на ногах. Она вскочила с пола с такой лёгкостью, словно не было ни сражения с капитаном, ни изнурительного пути к Хозукиджо, ни даже совсем недавних побоев от старика Накано. Девушка прекрасно понимала, ей не хватит сил и опыта для того, чтобы прямо здесь прибить ненавистного самодержца. Однако, заручившись силой легендарного деда, куноити, не взирая на последствия, решила преподать старому интригану хороший урок. За её милым личиком и напускной дипломатической сдержанностью давно маячило желание разрубить пополам этого замшелого паука, уже не одно десятилетие плетущего коварнейшие интриги. Накамура захотела подороже продать свою жизнь и нанести старику как можно больше увечий, чтобы его, плюющегося кровью, поскорее вынесли отсюда. И плевать уже на то, что будет потом с ней самой. Абсолютно шокированный происходящим Глава едва не рухнул на мягкое место. Он начал осторожно пятиться назад, не в силах отвести взгляда от кровавых глаз Ханако. Главный до сих пор не мог поверить в реальность происходящего. От нахлынувшего животного страха он позабыл все свои коронные техники и стал позорно отступать к двери. Лишь одно выражение болезненно пульсировало в голове оторопевшего правителя крохотной Страны Травы. «Геном ярости». То самое, легендарное свойство клана Ямамото, уже не одно столетие наводившее лишь своим названием ужас на противника. Впадая в это трансовое состояние, разъяренный член клана Ямамото способен был уходить практически от любых атак. Но и сам он успевал меж тем наносить сокрушительные удары, словно жаждая порубить вражеского синоби на мельчайшие кусочки. А не догадывающийся ни о чём Накано лупил госпожу Накамура своей тростью, пока не иссякли его старческие силы, тем самым разжигая в ней неугасимое пламя ярости. Пока правитель судорожно соображал, как бы ему справиться с так некстати взбунтовавшейся девчонкой, Ханако уже успела нанести несколько ударов тростью. К своему ужасу Накано обнаружил, что эта малолетняя чертовка каким-то образом сумела оставить на его теле сильные ожоги, возникшие из-за соприкосновения металла с его телом. Едва не взвывший от боли мужчина принялся отчаянно складывать печати, пытаясь ещё и уворачиваться от новых ударов, наносимых с невероятной скоростью. Заряд чакры, угодивший в плечо Ханако, был проигнорирован с немыслимой лёгкостью. Рассечённое плечо не доставило девушке никаких неудобств. «Так и до позорной смерти недалеко», - отчаянно размышлял Такуми, увернувшись от летящего в него обрывка цепи, всё ещё болтающегося на руке куноити. Гордость не позволяла ему позвать на помощь и с помощью толпы охранников усмирить разбушевавшуюся поганую полукровку. Да какую там полукровку! Силой Ямамото Ханако была наделала всего лишь на четверть. Однако и этой четвертинки хватило, чтобы как следует пугнуть видавшего виды синоби. Когда мужчина увидел, как звякнул об пол серебряный наконечник, он понял, что дело принимает очень серьёзные обороты. Ничем не контролируемая сила клана Ямамото уже вынула потайной клинок из полой трости. «Чёрт! Чёрт! Чёрт! – отчаянно вопил разум старика. – Проклятущие Ямамото… Я ведь смог одолеть её деда лишь хитростью. Точно! Эта девка не может полностью контролировать привалившую ей силу, а значит…» Накано не зря столько лет пробыл в кресле правителя Кусакагуре. Он по праву считался одним из хитрейших и умнейших людей во всей округе. Против Ханако, отвратительно контролирующей металл, прекрасно сработает неметалл! Мужчина безумно ухмыльнулся пришедшей в голову гениальной идее. Успев отвлечь Накамура парочкой обманных выпадов, правитель сложил печати, и из его открытого рта тут же вырвалась белёсая, практически незаметная леска. Ханако, подчинённая слепой яростью, не успела заметить подлый трюк старика. Незримая нить накрепко связала девушку, и оружие, принадлежащее её захватчику, со звоном рухнуло на пол. Рывком головы Накано потянул леску на себя, заставив связанную девушку грохнуться на пол. Пока старик с разверзнутой пастью медленно приближался, Ханако продолжала яростно колотить ногами каменный пол. Зажмурившись, она рычала словно загнанный в угол дикий зверь. Накано сомкнул челюсти и перекусил извегнутую из его нутра едва заметную в этой полутьме крепкую нить. С ухмылкой, побезумнее той, что недавно украшала лицо хитреца, из-за пояса была извлечена длинная плеть, прибережённая на случай, если Накамура вдруг начнёт упрямиться. С первым хлёстким ударом кожаной плети началось вершение суда над поверженным властителем металла. Новое орудие рассекло лицо барахтающейся на спине девушки. Ханако едва удержалась от вскрика. Сдерживаемая крепкой леской ярость уже не давала прежней защиты. - Интересно, сколько же ты продержишься, а Накамура? – ядовито произнёс Глава, сильным пинком перевернув уже затихшую девушку на спину. – Сколько ударов ты выдержишь, прежде чем составишь компанию своим легендарным предкам на том свете? Хрипло дышащая Ханако конечно же не удостоила правителя никаким ответом. - Ты у меня сейчас за всё ответишь, - прошипел Накано, закатывая длинные рукава своего боевого кимоно. – И за кровь дурных предков и за покушение на убийство моего преемника, и конечно же за связь с этим змеёнышем. Думаешь я совсем что ли старый дурак, из ума выжил? Я прекрасно понимаю, кто пробудил в тебе эту силу! Ханако прижималась рассечённой щекой к ледяному полу и стискивала зубы от обжигающей боли. Сердце отбивало в груди свой гулкий ритм, отсчитывая секунды до предстоящей казни. Кровь, стучавшая в ушах, не могла заглушить поганых слов старикана, упивающегося своей властью. Мысли о неминуемой гибели моментами перебивалась острым желанием выжечь раскалённым железом его мерзкий язык. Первые пять ударов Накамура выдержала, отозвавшись на боль нечленораздельным мычанием. Рот девушки наполнился солёным привкусом горячей крови, потёкшей из прикушенного языка. Вскоре полутёмное помещение наполнилось душераздирающими криками. Из рассечённой плоти засочилась алая кровь. Ханако от отчаяния и ужасающей боли начала долбиться подбородком об пол, безжалостно разбивая его в кровь, и тем самым причиняя себя ещё больше страданий. Спасавшая первые несколько ударов одежда уже начала рваться, не выдержав точных попаданий жестокого старика. Накамура отчаянно рыдала и инстинктивно звала на помощь. - Мама! – захлёбываясь слезами кричала девушка слово, которое может закричать от охватившего его отчаяния всякий, попавший в беду. Но любимая мама находилась слишком далеко, совершенно не ведая о том, что её малышка корчится от неведомой доселе боли на забрызганном кровью и слезами полу. Единственный из своей семьи, знавший о несправедливом пленении человек, сейчас совершенно не находил себе места. Никто не смог оттащить разъярённого Хикару от ворот селения. Он как верный пёс сидел на земле, в ожидании, когда его сестра, целая и невредимая, вернётся обратно и тут же рухнет в его объятия. Хотя, каждый синоби знал о том, что из крепости никто и никогда не возвращался. Но любящий брат верил в то, что там во всём разберутся. Что всё это просто чудовищная ошибка. Вдохнув металлический запах крови, Накано дико рассмеялся и воздел руки к небу так, словно он подчинил себя весь мир, а не какого-то наследника ненавистного Изао. Правитель бил изо всех сил, стараясь попасть в старые раны. Он вымещал на измученном юном тельце всю свою ненависть к тому, кто в своё время с головой окунул его в чашу позора. Не стирающийся из памяти прямой и честный взгляд, полный отваги и доблести, придавал сил уже подуставшему старику. Пытаясь побороть одышку, он представлял, что избивает легендарного Изао Ямамото, низвергнутого к его ногам. Охранники, на время задремавшие не так далеко от двери камеры, уже давно проснулись, и теряя терпение, продолжали выжидать окончания этой безумной экзекуции. Оба мужчины впервые слышали, как в этих стенах раздавались крики совсем ещё юной девушки. Настолько отчаянно здесь давненько не голосили. Куноити объявлялись в крепости не так уж и часто. Пойманные преступники и предатели являлись в основном мужчинами, но куда реже женщинами, переодетыми в мужскую одежду. - Теперь у меня как-то не возникает желания взять эту девчонку, - зевнув, произнёс охранник, пытавшийся в камере как раз это и сделать. – Старикан уже вот-вот превратит её в лохмотья. - Живучей оказалась всё-таки. Даже для синоби, а уж тем более для сопливой девахи, - отозвался его напарник, лениво почесав затылок. Через несколько минут крики угасли. - Издохла что ли? – напрягшись прошептал стражник, заговоривший первым. Второй лишь молча пожал плечами. Такуми Накано обошёл девушку и приложил пальцы к её шее. - Жива, скотина такая. Раз уж не забил до смерти, то рассудка лишил точно. А папаше скажем, что так и было, - истерично рассмеявшись пробормотал правитель. Накано не видел того желанного момента, когда в полуприкрытых глазах измученной жертвы погасло багровое пламя. Решив удостовериться в том, что своей жестокостью он вытряс из мятежницы всю её браваду, Такуми приоткрыл веко девушки и ядовитой усмешкой отметил исчезновение несовершенного теккогана. Раздавшийся стук возвестил о том, что старого палача пора выпускать на волю. Оба охранника тут же ринулись к двери. Вышедший в прохладный коридор правитель едва не сшиб двух здоровенных мужиков, пытавшихся рассмотреть, что было там, за дверью. Один из них успел увидеть тело девушки. Вид её рассечённой спины даже у видавшего виды мужчины вызвал неприятный холодок, крадущийся по спине. - Что с трупом делать? – спокойно спросил другой стражник. Настолько спокойно, будто выносить окровавленные трупы из камер было его обыденным занятием. - С каким трупом? – гневно сверкнув глазами, спросил Накано. Мужчины переглянулись и подумали, что старик совсем рехнулся. Один из стражей показал на уже запертую дверь. - Это не труп, дубина! – прошипел правитель. - Эх, я б её сейчас, да сколько раз, ежели она такая живучая… - едва ли не пропел воодушевившийся тюремный развратник. - Не сметь! – рыкнул Накано, услышав о безнравственных замыслах мужчины. – Если узнаю, что ты или какая ещё тюремная утварь посмела надругаться над девчонкой, шкуры со всех поспускаю, - добавил он, потрясая окровавленной плетью. Как только правитель, прихрамывая покинул коридор тот самый вожделеющий мужчина недоумённо повёл плечами. - Какая уж разница? Плетью избивать можно, а… Под гневным взглядом товарища говоривший стражник тут же осёкся. - Всё одно ж – преступница, - возразил вновь заговоривший неудавшийся насильник. - Что-то тут нечисто, - после некоторого молчания ответил его напарник, подозрительно покосившись на дверь камеры. Ханако очнулась из-за того, что кто-то пытался растолкать её. Девушка с трудом разлепила глаза. Первым, что она увидела, были чёрные кожаные сапоги. После того, как некто с удивительной осторожностью взял её под руки и посадил, Ханако приподняла голову и увидела сидящего на корточках стражника. От прежних он отличался разве что возрастом и телосложением. Мужчина был несколько моложе и стройнее тех, кто сопровождал её на протяжении всего пути. Ещё Ханако заметила, что отсутствующий, судя по всему глаз, был прикрыт чёрной повязкой. Кроме того, оказалось, что Ханако какое-то время лежала не холодном каменном полу, а на старом одеяле. Тело девушки было обмотано свежими бинтами, а искромсанное и окровавленное кимоно куда-то бесследно исчезло. Во время забытья Накамура даже была накрыта тёплым одеялом, а под голову ей был подложен приличный кусок мягкой соломы, частички которой теперь забавно торчали из растрёпанных волос девушки. С ужасом припоминая последние события, Накамура повела плечами и убедилась, что всё это не оказалось дурным сном. Спину девушки обжигала боль, не дававшая забыть о том жестоком допросе. Немного отвлёкшись от боли, она с нескрываемым удивлением стала рассматривать нового стражника. Вопреки всему, он не стал набрасываться на неё. То ли этот молодой человек был таким честным, то ли уже… Ханако беспокойно заёрзала на месте, а потом, вдруг спохватившись, начала осматривать подстилку и собственные штаны. Незнакомец, не выдержав, рассмеялся, и встретившись взглядом с обеспокоенной девушкой, несколько раз мотнул головой. Накамура облегчённо вздохнула и тут же смущённо отвела взгляд, пытаясь мысленно извиниться за такого рода подозрения. Молодой человек молча протянул девушке бутылку воды. Жадно впившись в горлышко сосуда, Ханако едва не подавилась прохладной водой, пытаясь поскорее утолить мучительную жажду. Практически опустошив небольшую бутылку, Накамура повернулась к своему спасителю. - Сколько я уже здесь? - Четвёртый день, - ответил стражник. – Мне поручили сопроводить вас до границ нашей территории. Отбросив бутылку в сторону, девушка схватилась за голову, лихорадочно думая о том, что происходит сейчас в родном селении. Оставаться здесь более ей совсем не хотелось. Однако с трудом поднявшись на изрядно трясущихся ногах, Накамура едва на рухнула обратно. Молодой человек успел подхватить её и Ханако ощутила себя героиней недавно прочитанного любовного романа. Казалось, словно стражник вот-вот медленным движением головы преодолеет разделявшие их сантиметры, и эта странная парочка сольётся в романтическом поцелуе. Ханако будто бы забыла, как дышать. Она не могла оторвать взгляд от этих строгих, невероятно гармоничных черт лица, и единственного серого глаза, прожигающего её насквозь столь прямым взглядом. Внезапно Накамура решила сама осуществить задуманное, вспомнив о том, что видятся они в первый и последний раз в жизни. Она прикрыла глаза, и чуть привстав на носочках, осторожно потянулась к сомкнутым губам юноши. Однако услышала разочаровавшее её до глубины души: - Нам пора, Ханако-сан. Раздосадованная и порядком растерявшаяся Накамура, лишённая первого поцелуя с таким красавчиком, вспыхнула и отвернулась, стараясь больше не встречаться с ним взглядом. Стражник тем временем снял с себя мундир и накинул его на плечи девушки, после чего слегка одёрнул свою чёрную форменную рубашку и направился к открытой двери. К великой радости Ханако, они пошли какими-то окольными путями, минуя все-все камеры с заключенными. Правда эти пути были куда холоднее тех, которыми Накамура добиралась сюда три дня назад. Потому мундир стражника пришёлся очень даже кстати. Она пару раз скользнула взглядом по сопровождающему. Он словно не ощущал этого подземного холода и шагал, опустив руки в карманы брюк. Ханако подумала, что должно быть именно этот стражник всё это время присматривал за ней. А значит… Меняя бинты он видел её пусть и не большую, но… От этих мыслей девушка вспыхнула пуще прежнего и вновь попыталась утешить себя мыслью о том, что видятся они всего лишь единственный раз в жизни. Наконец неловкое, прошедшее в полном молчании путешествие начало подходить к концу. На небе только-только зарделся рассвет и трава была всё ещё мокрой от ночной росы. Стражник отвязал от небольшого причала пришвартованную лодку и помог Ханако забраться в неё. Оказавшись напротив молодого человека, Накамура вновь отвела взгляд и сосредоточилась на рассматривании водной глади. Парень смотрел поверх головы девушки, старательно всматриваясь в противоположный берег. Необычайно вежливый стражник помог Ханако и выбраться из лодки. - Благодарю вас, - робко вымолвила девушка и с трудом склонилась в глубоком почтительном поклоне. - Не стоит благодарности, - усмехнувшись, ответил ей молодой человек и подмигнул единственным глазом. Девушка прижала ладонь к груди и ощутила, как бешено колотится её сердце. Может быть сбылась её давняя мечта и она пусть и безответно, но влюбится в другого человека? А может стоит упросить отца пригласить этого восхитительного мужчину на ужин? Ну просто так, в знак благодарности. Даже в эти мгновения Ханако прекрасно понимала, как она глупа и юна для высоких чувств. Но если бы этот молодой человек через пару лет предложил ей руку и сердце, она, пожалуй, согласилась бы не раздумывая. Не только из-за его красоты, которую не портило даже отсутствие глаза. Она, не смотря на свою глупость и простоту, почувствовала в нём что-то невероятно притягательное и благородное. То, что к великому сожалению напомнило ей о названном брате. Ещё долго Ханако смотрела вслед удаляющемуся мужчине. Смотрела и думала о хорошем. Впервые за последние дни она перестала думать о том, как ей плохо.