Обещание

      Ночью Люси не спалось: то и дело слышался потусторонний чувственный голос, звавший ее к себе. Она беспокойно ворочалась в постели, стараясь отогнать мысли о происшествии в саду, но тщетно. Голос пронизывал ее беспокойный сон, где она убегала от кого-то в жутком лабиринте, не имеющем выхода...       Девушка промучилась еще около двух часов, и, решив, что так больше продолжаться не может, вышла на открытый балкон и вдохнула ночной воздух. Легкий ветерок приятно касался кожи и теребил рукава пеньюара. Она едва заметно улыбнулась сама себе, вспомнив напыщенный вид Джонатана в первые минуты их знакомства и едва не покраснела, припомнив прощальные любезности. - Дурочка, - пробормотала она себе под нос. – Это смешно! Что с тобой творится, в самом деле?!       Влюбленностью это чувство трудно было бы назвать – при виде журналиста сердце Люси не трепетало, глаза не светились фосфорическим блеском, а щеки не загорались стыдливым румянцем; мысли в голове не путались и слова не пропадали, но девушка отчетливо понимала, что этот внезапно проснувшийся интерес к молодому человеку не доведет ее до добра. - А может, надо было и других застигнуть в том же положении, что и его? – хмыкнула она, глядя в темноту заброшенного сада.       И вновь Люси услышала необыкновенный чарующий голос, который одновременно манил ее и так пугал. Снова краски потухли, и где-то пару раз ухнула сова – еще более жутко, чем впервые. Все повторилось; не было только Джонатана, способного если не прекратить это, то хотя бы защитить ее. Он знал, (по крайней мере, предполагал), с чем боролся; и он мог бы разубедить несчастную девушку в том, что она теряет рассудок. Постепенно разум ее затуманивался, и Люси казалось, что она сходит с ума...       Скованная страхом, леденящим душу ужасом, девушка перегнулась через край балкона, услышав странный шорох. Она надеялась увидеть (а лучше вообще ничего не увидеть) какую-нибудь заблудшую лисицу или еще какого представителя живой природы, но едва не упала за парапет: внизу, сквозь облако тумана, был виден широкоплечий мужской силуэт, внимательным взглядом осматривающий окрестности. Так глядит подозрительный покупатель на предлагаемые ему товары: ищет подвох, допотопно изучает до малейшей детали, вплоть до букв на этикетке и размера пробела между словами. Мужчина медленно повернулся и поднял голову. Заметил...       Люси обомлела и на какую-то долю секунды потеряла способность дышать и двигаться, но банальный инстинкт самосохранения не дал девушке забыться окончательно: она проворно нырнула в свою комнату, не забыв захлопнуть дверь на балкон. Она почти с головой забралась под одеяло и едва не тряслась от страха: ей чудился шорох, царапанье по стеклу, мягкие шаги, скрип половиц... Но стоило ей отключиться от внешнего мира, как всплывал образ этого странного... человека? Его взгляд она больше никогда не забудет: холодный, надменный и гордый, он будто проникал в самую душу, заставляя ее сжиматься. Черные глаза незнакомца не отражали ни одной эмоции, в них не было и искорки жизни – лишь бесконечный холод и мрак, которые так напугали девушку. Даже у самого жестокого человека были мысли и желания, страхи или эмоции, которые можно было прочитать по лицу: лицо странного визитера было непроницаемым, злым и безжизненным.       Люси глубоко дышала и, пытаясь успокоиться, медленно считала до десяти. Она старалась убедить себя в том, что это какой-нибудь случайный гость, забредший сюда по ошибке, но что-то внутри нее противилось этому утверждению. Девушка не знала наверняка, ему ли принадлежит голос, но была уверена, что не ошибется, приписав его таинственному визитеру. - Джонатан, - вполголоса бормотала Люси, - почему ты не объяснил мне, как с этим бороться? Не схожу ли я с ума? Не плод ли это моего воображения?.. Дева Мария, помоги мне... – шептала не слишком набожная прежде девушка, отсчитывая часы до спасительного рассвета.       Молитва ее немного успокоила, и девушка погрузилась в беспокойный сон. Сон Люси       Она чувствует чье-то незримое присутствие, кожей ощущает, что тут кто-то есть. - Кто здесь? – испуганно шепчет она в темноту.       Нет ответа. Только шорох тяжелых портьер заставляет ее трепетать от страха.       Ветерок путается в ее густых рыжих волосах, играет с подолом легкого платья... - Кто здесь? – повторяет девушка свой вопрос, боясь повернуться и встретиться лицом к лицу с чем-нибудь... или кем-нибудь.       И снова не получает ответа. Она задерживает дыхание и медленно оборачивается, надеясь, что все чувства ее обманывают и это просто нервы.       ...в кресле сидит мужчина и улыбается – самодовольно, нагло и несколько развязно – так, что у девушки мурашки бегут по коже и дрожь проходит по телу.       Незваный гость совсем не похож на Джонатана: тот, хоть и не красив, обладает определенным шармом; нынешний же визитер прекрасен настолько, что кажется ненастоящим, пугающим в своей идеальности. Черные густые волосы ниже мочек ушей аккуратно зачесаны назад; жесткий взгляд угольно-черных почти безжизненных глаз буквально прожигает; кажется, он точно знает, когда человек говорит правду, а когда – лжет. Губы у него пухлые, чувственные; кожа бледная, словно сплетенная из паутины. Руки аккуратные, с длинными тонкими пальцами, похожи на больших белых пауков.       Он встает с кресла и мягкой пружинистой походкой вплотную приближается к Люси. Ее сердце все чаще ударяется о ребра, она отчетливо слышит каждый его удар; кажется, оно готово выпрыгнуть из груди. Она по сравнению с ним – маленькая и хрупкая фарфоровая кукла; как он высок, как красив... и как опасен. - Вы так прекрасны, мадемуазель Вестенра. – чувственным тоном, почти шепотом, вкрадчиво произносит незнакомец ей на ухо. – Вам, должно быть, часто это говорят...       Люси замирает и не знает, что ответить. Она поддается его странным чарам, словно кролик, загипнотизированный желтыми глазами удава. - Вы притягательны, – продолжает искуситель, легко касаясь губами нежной кожи девушки. – Очаровательны...       Она глубоко и неровно дышит. Кто он? Зачем он здесь? Почему она не может ему воспротивиться?.. - Вам часто говорят о вашей красоте... - страстно прошептал он и неожиданно резко прижал ее к себе за талию. – Верно?.. - Вы... правы... – на выдохе отвечает девушка, не смея – и не желая – ему сопротивляться.       Он не отвечает и целует ее шею, останавливаясь на мгновение на пульсирующей жилке. Ей показалось, или в его глазах мелькнуло нечто странное, пугающее?.. Плевать. Мужчина проводит рукой по ее плечу; бретели платья скользят вниз...       Девушка слышит, как стучит в висках кровь; чувствует его страсть, загорается ей сама... Она пытается найти в себе силы убежать от рокочущего в ней желания... Незнакомец вновь притягивает к себе отдалившуюся было Люси и страстно целует в губы, проводя рукой от талии до бедра. Очарованная, словно под гипнозом, она отвечает на поцелуй и больше не пытается сопротивляться; она понимает, что он силен – и сейчас это ей нравилось. - Люси, беги! Быстрее! – слышит она знакомый, хорошо поставленный голос словно через вату. – Не оглядывайся! – кричит Джонатан, не давая ночному гостю последовать за девушкой.       Краем глаза Люси замечает, что это больше не тот прекрасный мужчина, столь умело соблазнявший ее; она не понимает, что за метаморфоза произошла с ним, и почему так бледен и напуган Джонатан.       Она бежит прочь, продирается сквозь колючие ветки и заросли кустарников, сквозь этот природный лабиринт; разрывает в клочья платье, расцарапывает в кровь, ноги, руки и лицо. Она даже не знает, куда и от кого бежит.       Что-то огромное, черное с утробным рыком налетает и сбивает ее с ног; она кричит и вырывается, но тщетно – противник слишком силен и не собирается выпускать жертву. Люси даже не удается понять, что это за существо... Вдруг резкая, жгучая боль будто пронзает ее насквозь; чьи-то руки крепко удерживают ее и зажимают рот... она теряет сознание и...       Просыпается. - Я позову Мину, - твердо решила Люси, проснувшись в холодном поту. – Она-то не посчитает меня сумасшедшей...       Девушка ощутила странный зуд, когда повернула голову, но не придала этому значения. И только лишь когда она подошла к зеркалу, чтобы оценить, насколько сильно бессонная ночь отразилась на лице, с ужасом отпрянула от трюмо: на ее длинной шее, чуть ниже уха – рядом с синеватой пульсирующей артерией – красовались две аккуратные покрасневшие свежие ранки, которых вчера не было...