Семантика

Мальчик пнул мяч. В указанном примере часть описываемых событий относится к мальчику, как к «лицу, выполнявшему действие», и известному как «агент». А другая часть касается мяча, как «объекта вовлечённого или подвергшегося воздействию», в данном случае мяч – это «объект» или «пациент». «Объект» также может быть просто описываемым единым целым (мяч), т.е. не выполняющим действие. Например: мяч был красным. Агенты и объекты являются наиболее распространённым семантическими ролями. Хотя, как правило, агент – это человек (мальчик), они также могут быть неодушевлёнными, обозначающими природное воздействие (ветер), механизм (автомобиль) или существо (собака), каждый из которых может повлиять на мяч (пациента). Мальчик пнул мяч. Ветер сдул мяч прочь. Автомобиль наехал на мяч. Собака поймала мяч. Объект (пациент) – это обычно неодушевлённый предмет, но в некоторых случаях может быть одушевлённым. (Собака гналась за мальчиком). Фактически одно и то же лицо может находиться в двух семантических ролях в предложении (Мальчик похвалил себя). Здесь «мальчик» - агент, а «себя» - объект. (Yule, 1985)       Северус сидел, ссутулившись над чашкой с чаем, когда его внимание привлёк странный шум. Стулья и стол крепко стояли, каждый на своих четырёх ножках. Он всё сделал сам несмотря на то, что миссис Каллахан осталась с ним. Её присутствие ему не мешало, а уж приготовленный ею чай окончательно примирил его с необходимостью терпеть в доме постороннего. Впрочем, вполне возможно, посторонний постороннему рознь. В отличие от неугомонного крестника, соседка была тиха и тактична, не отвлекала и не дёргала его по пустякам. Как бы то ни было, он научился жарить яичницу, которую они съели вместе с Элеонорой, после чего она отослала его обратно к коробкам с частями мебели. И он справился, с её поддержкой. Так что теперь он может есть, вернее, пить свой завтрак, сидя за столом, половина которого уже скрылась под листами с его заметками из учебника лингвистики. Возможно, ему действительно следует подумать насчёт университета. Или колледжа. Или что там ещё есть в этом мире. Элеонора Каллахан даже официально пригласила его на празднование Рождества. Ну, это больше походило на приказ, нежели приглашение. Что-то вроде: если ты не придёшь по собственной воле, то на Рождественский обед я притащу тебя силком. Северус ничего не ответил на это, да и что он мог сказать? Её тепло лишало воли, а неподдельное участие было просто ошеломительно для Снейпа, который никогда до этого не сталкивался с таким отношением. Возникало ощущение, что миссис Каллахан была послана ему, чтобы показать, чего он был лишён всё это время. И никогда не заслуживал. Даже сейчас он сомневался, что достоин её любви и заботы.       Предполагалось, что лишение магии будет его наказанием. И вот что в итоге – его почти усыновила незнакомая женщина. Всё пошло не так, как задумывалось, ведь это должно было стать личной Голгофой. А присутствие Элеоноры всё сводило на нет. Тем не менее надо было разобраться, что это был за шум. Странен он был не сам по себе, а лишь потому, что этот звук Северус ожидал услышать меньше всего. Почтовый ящик. Письмо, упавшее в почтовый ящик. Полная бессмыслица. Ещё ни разу ему не приходило письмо, даже рекламные рассылки, на которые жаловалась его соседка. И теперь он услышал этот шум. Очень отчётливо и ясно. Сделав для храбрости последний глоток чая, Северус встал и направился к двери. На его ногах были новые чёрные носки, и он на ходу отметил про себя что надо бы всё-таки разобраться со стиральной машинкой. Раз уж он сам собрал мебель, это не может быть сложнее.       И вот, на его коричневом коврике в прихожей лежало письмо. Конверт был раздражающе серо-бежевым и категорически непохожим на рекламную рассылку. Он не выглядел ярким или дешёвым.       Северус прикусил губу и медленно нагнулся. Его спина всё ещё болела после вчерашнего, вдобавок на его пальце вздулась мозоль из-за слишком рьяного использования отвёртки. Но что… он знал этот почерк. О, да, он узнал его, и испытал острое желание схватить этот конверт, растоптать, потом разорвать его на мелкие кусочки и сжечь. Или что ещё заманчивее, найти отправителя и заставить его съесть свою писанину. Надо придумать что-нибудь особенное на досуге.       Однако Северус Снейп был любопытным человеком, так что решил сначала прочитать послание, а уж потом разорвать его на мельчайшие части и сжечь. Или переложить в другой конверт и отправить обратно на площадь Гриммо, 12. Что же, Поттер действительно поселился в том доме. Наверняка древнейшее семейство Блэков сейчас ворочается в собственных гробах. Его гнев почти сошёл на нет, когда он распечатал конверт и вытащил лист обычной бумаги. Северус с некоторой неохотой оценил, что это был не пергамент.       «Профессор Снейп», - прочитал Северус и свистяще выдохнул. Он не профессор боле!       «Я знаю, что должен извиниться лично, и непременно так поступлю, когда вы дадите мне шанс. А сейчас позвольте мне сказать Вам: я сожалею о том, что сомневался Вашей верности, хотя и не должен был, ведь директор Дамблдор всегда настаивал на этом. Хочу извиниться за то, что не доверял Вам, и я попытался исправить это в своей речи перед Визенгамотом. Я был потрясён, услышав их вердикт, и хочу предупредить о проклятии, наложенном на Вас. Мы ещё не знаем, кто мог сделать это, но Шеклболт работает в этом направлении. Природа проклятия такова, что Вы не сможете снять его ни самостоятельно, ни с чьей-либо помощью. Вдобавок оно лишает возможности вообще использовать магию. Если всё же попытаетесь снять его с себя (неважно сами ли или с помощью кого-то) - это убьёт Вас. Но ничего не произойдёт, если Вы, к примеру, попадёте под заклятие. Мне показалось, эта информация будет важна для Вас. Хочется надеяться, что Вы не будете возражать, если я свяжусь с Вами, когда мы, надеюсь, найдём способ сломать проклятие. Прошу, не сомневайтесь, что очень многие хотят, чтобы Вы вернулись. Они борются за это.       Искренне Ваш,       Гарри Поттер»       Сколько ещё людей, подумал Северус, считают своим долгом сообщить ему об этом проклятии? Неужели им не понято, что его это не интересует. И как, учитывая запрет на использование магии, он сможет попытаться снять проклятие с себя? Даже в том случае, если захочет, что маловероятно. Скорее всего, это ничего не меняло, потому что Снейпу было совершенно всё равно. Неужели они не понимают…       Неужели они не понимают, что здесь он строит свою новую жизнь? Жизнь, в которую он добровольно впустил только свою соседку, немного назойливую старушку с замашками доброй феи или ласковой медсестры. Сейчас его мир и его волшебство – это ароматный чай, учебники, ремонт и попытки забыть. Гулкое эхо пустых стен опустошённого дома и опустошённой жизни окружают его. Но это пространство скоро наполнится мебелью, книгами, новыми привычками и пристрастиями. Весь его мир приобретает новый смысл. Сейчас он имеет нечто гораздо большее, чем в том мире с магией.       Возможно, им не дано было это понять, и, похоже, он сам не может осознать всего этого до конца. ***       Гермиона сидела за столом, с чаем и газетой. Ни она, ни Гарри этим утром не были в настроении вести разговоры. Было очевидно, что её друг всё ещё обдумывает визит Драко Малфоя, а у неё из головы не шла встреча со Снейпом. Их профессор выглядел в этот раз намного лучше. Из глаз профессора исчезла затравленность, цвет лица был значительно более здоровым, сошла жуткая истощённость, уступив место почти нормальной худобе, да и одежда на нём была вполне аккуратной, Гермиона почему-то вспомнила запах его дома: чай, сэндвичи и новая мебель. Перед глазами застыла картинка, что предстала ей, когда она вошла в гостиную – Северус Снейп, сидящий на полу с отвёрткой в руке. Он держал её именно так, как нужно, а не подобно, например, волшебной палочке. Это было удивительно.       - Там камин, - пробормотал Гарри, его рот был набит хлопьями.       - М-м-м? – откликнулась Гермиона.       - Кто-то хочет войти через камин, - повторил юноша, медленно поднимаясь и стряхивая крошки с подбородка. – Пойду, посмотрю.       - Ты не блокируешь его? – Гермиона в ту же секунду вытащила свою палочку.       - Блокирую, так что думаю, это Уизли, - прошептал он и поморщился, девушка ответила ему такой же гримасой. Но Уизли, вообще любой из них, был лучше, чем незащищённый камин. Кроме, пожалуй… она не хотела бы сейчас встречаться с Джинни лицом к лицу. Или с миссис Уизли. Она не горела желанием видеть кого-нибудь из них. Особенно во время завтрака. Кто угодно сделал бы неверные выводы, ведь сейчас она сидит в своей пижаме. Честно говоря, любой подумал бы об этом, даже она сама. Но если она убежит сейчас наверх, это будет слышно, равно как и хлопок аппарации. Так что ей придётся объяснять, какого чёрта она здесь делает любому из членов этого рыжего клана, кто бы ни вошёл в кухню. Надо будет доказывать, что всё более чем невинно, свои догадки они могут оставить при себе. Сама мысль, что у них с Гарри могут быть какие-либо отношения, была смехотворна, но скольких ещё придётся убедить в этом, прежде чем все окончательно поверят.       Гермиона глубоко вздохнула, перестала кусать нижнюю губу и пристально уставилась в газету. Она будет себя вести спокойно, как обычно. Ничего особенно не произошло. Она завтракает у себя дома, вот и всё. И как только её родители получат её письмо и, вероятно, свяжутся с ней, она уже сможет начать строить собственные планы. Она не стремилась съехать от Гарри. Ей нравилось жить с ним, в его компании. Завтракать вместе, не обременяя себя лишними волнениями о том, в каком виде спуститься в столовую, или что на её пижаме красуется пятно от пролитого чая.       - Что ты имеешь в виду? – услышав этот голос, Гермиона застонала. Рон. Рональд Уизли был наихудшим вариантом. О, он был скор на выводы, даже несмотря на то, что Гарри уже попытался объяснить ему, почему их подруга сидит на кухне. И зачем. Девушка подумала, что временами её приятель мог быть быстрым. Особенно когда настроение у него подходящее.       Раздалось бормотание Гарри, а затем снова голос Рона.       - Что?       Она напряглась, но потом выпрямилась и сделала ещё один глоток чая как раз в тот момент, когда в вихре своих рыжих волос покрасневшим лицом и кончиками ушей, ворвался Рональд.       - Что? – снова спросил он, указывая на Гермиону.       - Просто не хочу жить одна, - буднично ответила девушка.       - Как и я, - откликнулся Гарри столь же невозмутимо. – Поэтому мы решили пожить вместе. Как соседи по квартире.       - И что…       - Рон, - Гермиона взглянула на юношу и улыбнулась. – Вот честно, разве может у нас с Гарри быть что-то? Подумай. Пожалуйста. Серьёзно. Посмотри на меня. Я сижу тут в пижаме с драконами. В этом доме огромная библиотека, а мне надо готовиться к ТРИТОНам, - её брови вопросительно взлетели вверх, и через мгновение Рон с обречённым выражением лица плюхнулся рядом с ней.       - Ну… это было бы странно. Как и в нашем с тобой случае, - произнёс он, спустя несколько мгновений. Гермиона тихо выдохнула от облегчения. Любая иная реакция с его стороны наверняка приведёт к тому, что Рон, появившись в Норе, начал бы шумно разглагольствовать о том, как Гарри и Гермиона бросили обоих Уизли, чтобы завязать отношения друг с другом. Это было бы неправдой, и Рон в глубине души знал об этом. Её отношения с ним никогда официально не заканчивались, да и как можно закончить то, что на самом деле никогда так и не начиналось. У Гарри с Джинни была другая ситуация. Безусловно, Гермиона никогда бы не рассказала о своих подозрениях Рону, даже намёком.       - Итак? – неожиданно спросил Гарри. Голос его звучал нетерпеливо.       - Что? – ответил вопросом на вопрос Уизли.       - Думаю, Гарри намекает, что у тебя, должно быть, есть причина для визита, - усмехнулась Гермиона.       - Не-а, - Рон покачал головой. – Я подумал, что неплохо было бы смотаться в квиддичный магазин. А потом пойти полетать. Джинни всё ещё в депрессии и не хочет летать, Перси - полное убожество на метле, Джордж пропадает в магазине, Билл с женой, а Чарли вернулся в Румынию. Так что и поиграть не с кем.       - Я согласен, - кивнул Гарри. – Гермиона, ты не против?       Та лишь покачала головой.       - Я всё равно сейчас в библиотеку, - она заметила, какую гримасу скорчил Рон, и было в этом что-то насторожившее её. Это выражение лица породило в ней тревожное чувство, и ей оставалось лишь надеяться, что он действительно поверил им, а не просто сделал вид. ***       Северус избавился от письма. Он с трудом подавил желание разорвать эту писанину на мелкие кусочки, но не смог противиться тому, чтобы бросить его в огонь. И также не отказал себе в удовольствии полюбоваться, как горит эта бумага. Было что-то успокаивающее в том, чтобы кинуть ненужную вещь в огонь – мебель, письма, книги (пока их не забрали). Это была расплата, и она приносила ему чувство удовлетворения.       Снейп вернулся к старым учебникам и своим заметкам. Элеонора упомянула что-то о библиотеке, и рано или поздно он сходит туда. Миссис Каллахан также напомнила о приглашении на Рождество. Это простое упоминание взметнуло в нём вихрь воспоминаний о прошлых празднованиях. Рождество здесь и в замке, который он почти называл домом. Но сейчас всё это меркло в сравнении с чувством, что его дом теперь здесь. До этого момента он не сближался ни с кем. И никогда ещё ему не хотелось кому-нибудь что-то подарить.       Теперь у него было такое желание. Ему хотелось отплатить своей соседке чем-то за её доброту. За ласку, что он не просил и никак не ожидал. Сейчас уже не имеет значения, заслужил ли он это или нет. Всё, о чём он думал – достать немного денег из матраса, или взять те, что Элеонора аккуратно сложила и велела оставить (чёртово Министерство). А хорошая идея, кстати: использовать те банкноты, что принесла девчонка Грейнджер, чтобы купить подарок для своей сердечной маггловской соседки. Тогда он не потратит их на себя, а это принципиально. Северусу не хотелось даже касаться их. Поэтому он с чистым сердцем потратит их на того человека, который за… ну да… заботился о нём. Итак, решено. Он потратит эти деньги на того, кто позаботился о нём. Деньги людей, которые откупились от своей совести, вывернув карманы.       Снейп мысленно усмехнулся, впервые за долгое время. Надел ботинки и кожаную куртку, что Элеонора подарила ему, сунул банкноты в карман. Надо съездить в город… город, в котором он не был много лет. Невелико удовольствие возвращаться туда, но он сделает это ради Каллахан. Придётся самому ориентироваться вокруг. Сесть в автобус. Автобус.       Он не мог подарить ей просто что-нибудь из супермаркета. Это было бы неправильно. Он не знал, какой следует сделать подарок, но услужливая память мигом подбросила нужный образ. Когда он ещё был мальчишкой, у него была бабушка. Старая женщина, которая никогда не была особенно мила с ним. Лишь однажды он встречался с ней, это была мать его отца, и у него не было приятных воспоминаний о ней. По мнению той женщины, его мать была странная, он сам был странным, и её сын должен был сделать выбор получше (повзрослев, Северус думал, что родители его матери наверняка думали примерно то же самое). Воспоминаний было немного: это была не слишком добродушная леди, которой не нравилось очень многое. А ещё, она постоянно жаловалась на холод и носила шаль, накинув её на плечи. Он даже не помнил её лица – прошло слишком много времени. Зато ясно вспомнилось, как ему тогда хотелось прикоснуться к этой мягкой вязаной накидке, но почти сразу в голове возник строгий голос, указывающий, что своими грязными руками он может запачкать платок.       Северус тряхнул головой, загнал воспоминания обратно подальше и вышел из дома. Он направится к автобусной остановке, уедет в город, где купит лучший платок, какой только сможет найти, тёмный и мягкий. Для неё.       Мужчина тщательно проверил запертую дверь, напомнив самому себе, что следует ещё поправить окно с чёрного входа, и направился вниз по дороге туда, где, как он видел, останавливаются автобусы. Вряд ли это будет так уж сложно. Просто дождаться одного, доехать до нужной остановки и выйти. А потом бродить до тех пор, пока не найдётся подходящий магазин. Северус был уверен, что в том районе не проживал ни один волшебник, и теперь он с решительным и угрюмым выражением лица ждал автобус. Рядом с ним стоял юноша лет семнадцати, и Снейп видел, как тот, дождавшись своего автобуса, поговорил о чём-то с водителем, вручил ему деньги и сел. Ну и что в этом может быть сложного, если даже какой-то мальчишка справился без труда?       Ну, водитель как-то странно взглянул на Снейпа, когда тот протянул ему совершенно новую и свежую двадцатку, но ничего не сказал, поэтому Северус, как и тот молодой человек, занял место и стал ждать. Езда в автобусе была хуже, чем в автомобиле. Раньше он всегда избегал волшебных автобусов, и на то были причины.       Северус прикрыл глаза, с ужасом осознавая, что в случае непредвиденной ситуации, у него не будет палочки, которую надо выхватить. Надо просто расслабиться, заставить себя представить что-то без использования окклюменции. А также постараться не обращать внимания на гудение голосов рядом с ним: болтающую рядом старушку и молодую девушку, хихикающую в телефон. В автобусе. Телефон. Странно. Надо будет спросить об этом миссис Каллахан.       В конце концов, до места назначения он добрался куда быстрее, чем рассчитывал. И несмотря на людские толпы, окружившие его, стоило ему выйти из автобуса, у него не возникло желания сбежать, как тогда в IKEA. Может, дело было в том, что он видел над собой небо, или потому что теперь у него была определённая цель. Он приехал сюда, чтобы сделать то, что намеревался. Не ради себя.       Вдобавок это был новый опыт. Витрины магазинов, вывески и люди, стремящиеся всучить ему какие-то листовки. Северус был рад, что ещё не разучился хмуриться, это заставляло окружающих поумерить активность и держаться от него подальше. Он огляделся по сторонам и направился вверх по улице. Он шёл до тех пор, пока не заметил небольшую витрину магазинчика. Как раз того, что он искал. Платок был широким и выглядел очень мягким. Кремового цвета (пожалуй, чёрный не пошёл бы Элеоноре), так что Северус решительно толкнул дверь и вошёл внутрь.