Postquam millia annorum

POV Paul       Неожиданный звонок застал врасплох. Не то чтобы я не был рад вновь услышать Мэрилина, просто все было несколько странно. Да и голос у него был каким-то другим. Обычно он говорит четко, не напрягая связок, как настоящий светский сноб, а тут чуть ли не пел в трубку. Скорее всего, он был бухой, но это не меняет сути. Неужели он серьезно собрался приехать к Тиллю?       Честно признаться, я был чертовски рад, когда услышал просьбу Мэнсона. Мне довелось стать единственным человеком, кто был посвящен в отношения между нашей Примадонной и Великим и Ужасным. Тилль мне сам об этом рассказал, тогда он напился страшно и не мог держать язык за зубами. ___       Мы сидели в баре после очередного участия в радио эфире. Рихард с Кристианом сразу же отсеялись, а Дум с Оливером не пришли вовсе: у них были свои дела, поэтому в баре сидели только я и Тилль. Линдеманн сразу же набрался: мне казалось, что он только за этим и шел. Ему не нужно было расслабиться, он хотел нажраться. Не в настроении он был, всю дорогу молчал, даже не говорил о том, чтобы я заткнулся. - Слушай, - я не выдержал, когда Тилль заливал в себя уже пятую стопку водки. Обычно он начинает говорить после третьей. – Что случилось? Ты после эфира какой-то напряженный.       Я не мог понять, что его так сильно смутило. Вроде все было нормально, перед эфиром Тилль шутил и рассказывал о новых стихах. Да и в начале трансляции все шло как надо, потом ведущий стал засыпать нас вопросами. Конечно же, не обошлось и без вопроса о новом диске, выпущенном в сотрудничестве с Мэнсоном. Отвечали все, кроме Тилля: он ограничился одним словом «удовлетворительно». В принципе, это всех устроило, если брать во внимание разборки между ними. Ведущий тоже больше не возвращался к этой теме.       Линдеманн опрокинул еще одну рюмку и сердито посмотрел на меня. Если бы я его не знал, то при таком взгляде просто бы свалил куда подальше, например, в Китай. Но в том и было мое преимущество: я знал, что из себя представляет Тилль. - Этот диск… - едва слышно начал он, чиркая зажигалкой. – Хит сезона, все счастливы…       Даже по фразе было понятно, что Тилль не испытывает радости по этому поводу. Я не разделял его настроения, но и спорить не стал. У каждого человека свое мнение, так зачем идти в чужой монастырь со своим уставом? Тем более, что монастырь Линдеманна больше смахивает на неприступную крепость, и прежде чем в неё попасть, следует преодолеть высокую стену. К такому я не был готов. - Не понимаю, что людям нравится в этом? Их больше привлекает надпись «при участии» или что там пишут перед именем Мэнсона? - буквально выплюнул из себя Тилль, нервно выдыхая дым.       В баре было достаточно тихо, людей было не так много, и музыка играла где-то далеко на заднем плане. Сюда приходили именно расслабиться и поговорить, чтобы ничто не отвлекало. Но из-за этой спокойной атмосферы неожиданно озлобленный голос Линдеманна показался для меня целым залпом пушек. Следовало сбавить обороты. - Давай, - Тилль всучил мне рюмку, до краев заполненной кристально-чистой водкой. – Выпей со мной. И мне пришлось выпить, хоть я и знал, что остановиться будет сложно. Я не мог не поддержать Тилля, особенно при виде его разбитого состояния. Когда основная горечь прошла, а по телу распространилось тепло, я все же решил продолжить наш странный диалог: - Так, что тебя не устраивает? Мы бьем все топы, пластинку расхватывают на «ура»…       Тилль жестом прервал меня. Он снова был недоволен. Или… Хотел ответить на вопрос? - Меня не устраивает Мэнсон.       Что же, оно и понятно. Я вспомнил момент знакомства, и драку, и многочисленные перепалки. Тилль никак не мог смириться с присутствием Брайана, а второй отстаивал свою территорию. Правда, не могу не отметить, что ближе к завершению проекта они как-то привыкли друг к другу и уже открыто не демонстрировали всепоглощающую ненависть. - А ведь знаешь, Пауль, - Линдеманн попытался прикурить, но зажигалка никак не хотела работать. Пришлось одолжить свою. И в этот момент я заметил, что он уже дошел до нужной кондиции. Так быстро, черт возьми. У меня опьянения ни в одном глазу… Хотя, Тилль пьет сегодня за пятерых. - Я оттрахал его. Несколько раз. Как следует.       Вначале я откровенно не понимал, о чем он говорит и почему столь странно улыбается. Серьезно, сейчас он походил на один из своих сценических образов, и выбрал не самый добрый. Я бы хотел переспросить, но осознание его слов поступило совершенно неожиданно, словно пронзило стрелой. Тилль переспал с Мэнсоном. Эти слова я прокручивал раз за разом, и все больше охуевал. Не хотел выражаться столь грубо, но как еще можно сказать? - Ты ебался с Мэнсоном? – вышло несколько громко, но это сейчас никого не волновало. Меня уж точно.       Все, что я хотел – это услышать внятный ответ. Понять, что такого просто быть не может и посмеяться над своей тупостью. Нет, ладно, у кого не было экспериментов на сексуальном поприще? Все, хоть один раз, пробовали трахаться с парнем, это нормально, да. Но принять во внимание тот факт, что Линдеманн, мать его, лицо нашей группы, весь такой консервативный и домашний, переспал с Мэнсоном, я просто не мог. Нет, это не могло быть правдой. Наверное, Тилль просто перепил. С кем не бывает, башка совсем не варит. - Не говори глупостей… - чтобы успокоить нервы, я выпил еще одну стопку. На этот раз водка даже не почувствовалась. Но Линдеманн не засмеялся от моих слов, как я того ожидал. Наоборот, стал более серьезен и задумчив. - Пауль, я скучаю по нему... Не думал, что буду это говорить, но это действительно так…       А дальше Тилль поведал мне некоторые подробности их отношений. Я старался молчать и внимательно слушать, прекрасно понимая, что ему следует выговориться. Уже после нескольких предложений мое удивление сошло на нет, а его место заняло дружеское понимание. Черт возьми, если все, что говорит Линдеманн, правда, то он действительно испытывает чувства к Мэнсону. Причем сильные чувства. Блять, это просто поразительно. Нет. Удивительно не то, что Тилль как-то смог переспать, а то, как он влюбился. Любвеобильность – одна из черт Тилля, в этом мы похожи. И, наверное, не стоить винить кого-либо в данной ситуации. - Ладно. Давай выпьем еще, - водку разливал уже я. ___       Примерно так я и узнал о порочной связи. С того самого разговора прошло много времени, и я точно знаю, что ни Тилль, ни Брайан ничего не делали, чтобы вновь стать любовниками. Я думаю, они зализывали раны. Мэнсон вообще залег на дно, а Линдеманн нашел приют рядом с Софией. И теперь, когда раздался этот неожиданный звонок, и я услышал знакомый голос, что-то подсказывало мне, что я стану свахой для этой пары. Роль ответственная, но мне ничего не остается делать. Я уже давно вовлечен в эти блядские секретики.

***

      Теперь пришел тот момент, когда я должен описать всю сложность моего положения. То, что Мэрилин решил поставить все точки над i – это хорошо, он заслуживает уважение. Да, он во многом не прав, потому что прошло дохуя времени и все может пойти через жопу. Не берусь отвечать за реакцию Тилля, потому что я действительно не знаю, как он воспримет неожиданный визит. Линдеманн сейчас счастлив с Софией, и у них все более чем хорошо. Не думаю, что он хочет что-либо менять. В отличие от меня. Я бы с радостью отказался от всего этого, потому что, если что-то пойдет не совсем так, как планировалось ранее, то виноват во всем будет Пауль. И даже не в этом вся соль: я выдержу любое обвинение. Просто мое желание помочь Мэнсону ярко контрастирует на фоне того чувства, которое я испытываю при виде счастливого Тилля в компании Софии.       Прекрасно помню тот момент, когда Линдеманн решил познакомить меня со своей новой девушкой. Хоть это показалось странным, но его решение было вполне обоснованно. Уже не первую неделю я пытался наладить его контакты с Мэнсоном. И под словом «пытался» я подразумеваю то, что доводить Тилля каждый раз до трясучки – это пустая трата времени. В этом отношении он держался особняком, отмахиваясь от меня как от назойливой мухи. И вот теперь, после всех моих «попыток», Линдеманн позвонил и назначил встречу в ресторане, в самом центре Берлина. Время уже было позднее, я, конечно же, выпил стаканчик-другой виски, но Тилль не желал слушать мои глупые отговорки и сказал волшебное слово «срочно». Мне ничего не оставалось делать, кроме как собираться.       Ресторан был довольно милым, таким светлым и уютным. После дождя и холодного ветра, что буйствовали на улице, данное помещение казалось маленьким раем. И как следовало ожидать, мест свободных не было. В ночное время здесь особый ажиотаж, словно все, а я сейчас не беру в расчет туристов, покидают свои теплые дома, чтобы посидеть в ресторанчике. Раз уж на то пошло, то в Берлине полно хороших клубов, туда хотя бы не жаль сходить на ночь глядя. Странные все-таки люди. И Тилль в этом плане ничем не отличался от них. Даже не знаю, что на него нашло. Ладно, сегодня у него была отговорка – типа свидание, поэтому не буду заострять на этом внимание.       Их я нашел не сразу: пришлось обойти весь ресторан, прежде чем додуматься подойти к самому дальнему столику, что был расположен у окна. Там-то я и увидел счастливых голубков. - Привет, ребятки, - я улыбнулся Софии, что несколько удивленно посмотрела в мою сторону. Сразу стало ясно, что она меня не ждала увидеть.       Тилль постарался сгладить ситуацию, вставая с места, и, широко улыбнувшись, он представил свою пассию. - Пауль, я хотел вас познакомить. Это София, моя замечательная возлюбленная, - девушка улыбнулась при упоминании своего имени. – Пауль Ландерс, к Вашим услугам.       Как истинный джентльмен, я галантно поцеловал хрупкое запястье Софии, чем немного смутил ее. Девушка наигранно, чтобы поддержать мой спектакль, прикрыла улыбку ладонью и отвернулась.       Несмотря на такое хорошее начало, я весь вечер пытался подавить в себе ощущение, что я нахожусь не в своей тарелке, и попутно отгонял мысли о том, как Тилль недавно убивался по поводу греховной связи. Даже про Мэнсона подумал: что-то о нем давно не было никаких вестей. Вообще, интересный у меня получился вечер. Много нового узнал о пассии Тилля, не смог не отметить наличие юмора у нее. Да и девушка она приятная, общительная и улыбчивая.       Из ресторана мы вышли втроем, но сразу стало понятно, что я оказался лишним. Пришлось смириться с этим и поблагодарить всех богов за то, что я сейчас поеду домой. Мне, как никогда, захотелось оказаться в мягкой постели. - Что же, приятно было познакомиться, - я дружески пожал руку Софии. - А мне пора в свою берлогу. Всех благ вам, я пошел.       Линдеманн благодарно кивнул мне, видимо, за то, что я ничего лишнего не сказал, и, приобняв Софию за талию, развернулся в другую сторону. Они о чем-то переговаривались и смеялись, а я с тупой улыбкой смотрел им в спины. Теперь и не скажешь, что у Тилля была затяжная депрессия: сейчас он был чертовски счастлив. Что же, это определённо хороший знак. Но что оставалось делать мне, если я так сильно запрягся чужими проблемами? К черту все это. У меня тоже есть личная жизнь, которая требует непосредственного участия. ***       Дисплей давно потух, а я продолжал смотреть на него как зачарованный. Мэнсон звонил мне. Просил о помощи. Снова придется решать проблемы. А может, это не проблемы вовсе? Я же типа буду соединять сердца, пробуждать былую страсть и все такое... Нет, это глупо. Зачем я только согласился? Просто не смог отказать, понимая, что Мэрилин все равно доберется до Тилля. Лучше уж пусть я буду в курсе всех событий. Так надежнее, ну, когда все под контролем «третьего лица». Не знаю, зачем мне это нужно, но после всех разговоров и откровений, я просто не могу остаться в стороне.       Мне оставалось не так много сделать: дождаться приезда Мэрилина, назначить встречу с Тиллем под грифом «секретно» и дело в шляпе. Вероятно, что Линдеманн перестанет со мной разговаривать, а может, и поблагодарит. Кто знает, к чему все это приведет? Это как игра в покер, где действует только расчет и надежда на удачу. И я буду невероятно рад, если у меня выпадет флеш-рояль.