***
Уже давно сон Хэлен не был таким глубоким и спокойным – свежий воздух и долгая дорога сделали свое дело. Проснулась она с неохотой, с удовольствием ощущая мягкость и тепло одеяла. Медленно открыв глаза, она испустила счастливый вздох человека, который, наконец, добрался до дома после долгого утомительного путешествия. «Какой чудесный мех», - подумала девушка, поглаживая бурую шкуру, - «вот бы спать под таким всю жизнь», - тут она улыбнулась, вспомнив, как вчера мистрис Гарднер сокрушалась по поводу варварских условий, в которые их угораздило попасть. - Не ворчи, кормилица. Разве ты не чувствуешь, как сладко пахнет здесь воздух? – сказала тогда Хэлен, глядя в полуоткрытое окно. Оттуда доносился запах чуть прелой листвы и сырой земли, омытой дождем. И теперь, утром, в окно дул свежий ветерок, впрочем, в комнате было довольно прохладно: все же на дворе стояла осень. Рыжеволосая леди поглубже закуталась в мех и огляделась: в помещении было пусто, а кровать, на которой спала ее кормилица была аккуратно заправлена. «Сколько же я спала?» - растерянно подумала рыжеволосая девушка, окончательно просыпаясь и прислушиваясь. Из общего зала доносился аппетитный запах мясной похлебки и свежего хлеба, так что Фокс почувствовала проснувшийся голод. На большом сундуке, что стоял возле кровати, лежало вчерашнее платье, и Хэлен начала неспешно одеваться. Собираясь, она думала, что для жизни на фронтире больше подойдут штаны и рубаха, и неплохо бы сходить за ними в деревенскую лавку. Тут до ее слуха донесся недовольный голос Аманды, которая явно с кем-то ожесточенно спорила, и Хэлл поспешила пойти узнать, в чем дело. Мистрис Гарднер находилась на заднем дворе, подпоясанная белым передником поверх серого платья и как всегда в своем неизменном чепце. Эта грузная женщина теперь подбоченилась и устремила воинственный взор на мистера Фокса, который занимался разделкой дичи чуть в стороне от дома. - А я говорю вам, что вашей внучке необходимо хорошее постельное белье! Кто знает, сколько в этих мехах паразитов и разной заразы, - яростно выговарила она ему. Мистер Фокс явно пытался сохранить спокойствие и пока выглядел невозмутимым. Видя, что ее слова не возымели никакого эффекта, кормилица еще больше распалилась: - Что вы расселись, как какой-нибудь дикарь, вымазавшись по локоть в крови оленя! Это настоящее варварство, так и знайте, и юной леди совсем не обязательно видеть такое! - Я думаю, моя внучка не откажется вечером от мясного рагу, - возразил Брюс, активнее попыхивая своей трубкой, что говорило о том, что он начинает терять терпение. - Как? Вы не собираетесь оставлять этого гнусного занятия даже на глазах у мисс Фокс? - Не собираюсь, черт побери! – не выдержал мужчина, гневно глядя на Аманду. - Вы - грязный траппер! - Я и есть траппер, глупая женщина! – его волнение дошло до того, что он вынул изо рта трубку, явно намереваясь хорошенько побранить кормилицу юной мисс, но та решила вмешаться, выступая из тени: - Будет вам, Аманда, мы всего лишь гости и не должны нарушать привычного течения жизни мистера Фокса. Мистрис Гарднер посмотрела на нее как на предательницу и скрылась в доме, все еще громко сетуя: - Недаром мистер Кенуэй не устает повторять что вы – бунтарка, юная леди. Вам бы только сидеть в грязи вместе с вашими дикарями, - послышался ее обиженный возглас. Хэлен хмыкнула: видимо, ей удалось окончательно разочаровать свою попечительницу. Но ничего, эта женщина всегда ворчит, пройдет время и она успокоится. Девушка обратила внимание на деда, который вновь занялся работой. Рукава его рубашки были закатаны, но все равно потемнели от крови, которая растеклась под тушей зверя большой липкой лужей. Превозмогая невольное отвращение перед этой картиной, и стараясь не обращать внимания на терпкий запах, Хэлен подошла к мистеру Фоксу, который сердито поджал губы в жесте всех представителей этой фамилии. Девушка как завороженная наблюдала за его быстрыми и уверенными движениями, и это действо вдруг показалось ей странно привлекательным. Было в нем что-то первобытное и естественное, жуткое и немного таинственное. - Не слушайте Аманду – она вечно ворчит, - примирительно сказала она. Брюс поднял на нее почти обиженный взгляд и с чувством спросил: - Неужели меха, которые я пожертвовал вам в одеяла, так плохи? - О, что вы, напротив, я от них в полном восторге, - с живостью уверила его Хэлен, улыбаясь, - я даже подумала, что отныне хочу спать под ними всю жизнь. - Это мои лучшие шкуры, - гордо пояснил дед, и вытер тыльной стороной руки вспотевший лоб. Мистрис Гарднер, сама того не зная, задела его за живое: как каждый порядочный траппер он зорко следил за качеством своего товара. - Они чудесные, – снова сказала леди и прямо как вчера вечером положила руку старику на плечо. - А ты не такая, как можно было ожидать, Хэлли, - одобрительно пробурчал старик, - но ступай в дом и позавтракай. Тебе и впрямь не стоит смотреть на это, - он кивнул на наполовину разделанного оленя. - Меня не так пугает это зрелище, - покачала головой Хэлен, - все это немного жутко, но мне любопытно. Однако вы правы, здешний воздух будит сильный аппетит, так что заканчивайте поскорее и пойдемте завтракать. За столом воцарилась атмосфера шаткого мира – мистер Фокс все еще дулся на Аманду, а та не собиралась идти на попятный. Глядя, как эти упрямцы бросают друг на друга враждебные взгляды, Хэлен со вздохом улыбнулась – кажется, ей придется приложить немало усилий, чтобы в доме воцарился покой. После завтрака она, в сопровождении своей кормилицы направилась в лавку, чтобы купить некоторые необходимые вещи. Сама девушка мечтала об удобных штанах и рубахе, а мистрис Гарднер намеревалась купить простыни и одеяла. Но если ее планы удались, то Аманда осталась ни с чем, что привело ее в полнейшее уныние, и как бы Хэлен не старалась, не смогла поднять женщине настроение. - Ты - как твой отец, - причитала мистрис Гарднер, - все ваше семейство всегда было таким. Вам ничего не стоит жить вот так просто, а мои старые кости требуют теплого очага и удобной постели. - Я же предлагала тебе остаться в Бостоне, - говорила Фокс. - Ну уж нет, я не оставлю тебя в этой глуши одну-одинешеньку с твоим возмутительным дедом! – с негодованием восклицала кормилица, и все начиналось сначала. Оставив попытки привнести в душу мистрис Гарднер мир, Хэлен отправилась прогуляться по окрестностям, оставив вещи дома. К полудню на Лексингтон опустилось ленивое оцепенение – всех разогнала по домам душная жара. Опытные жители предместья обещали ночную грозу, которые по осени тут не были редкостью. Быстро изучив деревню, Хэлл направилась в березовую рощу, которая была неподалеку от егерского дома. Одна местная жительница сказала ей, что там есть небольшой лесной пруд, где так хорошо освежиться в жаркий день. Молодая Фокс, привыкшая с детства к чистоте, пришла от такой новости в восторг, но, конечно, не стала рассказывать Аманде о задуманной авантюре. Воздух замер, и не было слышно ни ветерка; все вокруг как будто погрузилось в дремотную тишину. Взбираясь по тропинке на пригорок, Хэлен ощущала, что на лице ее выступил пот, и подумала, что платье слишком теплое для такого необычайно жаркого для осенней поры дня. Ткань прилипла к спине и рыжеволосая леди то и дело передергивала плечами, стараясь избавиться от неприятного ощущения. Пожалуй, единственное, с чем она не смогла бы смириться при жизни на фронтире, так это с отсутствием возможности постоянно мыться. Добравшись, наконец, до пруда, который был скрыт от глаз и находился в небольшой лощине, Хэлен ненадолго опустилась на траву, чтобы перевести дух. Распустив волосы, которые до этого были традиционно забраны в шишку, она быстро скинула одежду и направилась к пологому берегу. Вода была кристальной чистой и обжигающе холодной, но девушка смело прошлепала по мелководью на глубину, оттолкнулась от илистого дна и поплыла. Сначала у нее перехватило дыхание, но тело быстро привыкло к воде, и она перевернулась на спину, глядя в бескрайнее голубое небо над головой. Чувствуя, как оживает измученное зноем тело, леди звонко рассмеялась, наслаждаясь поразительным контрастом: жаром солнца и прохладой лесного пруда. «Подумать только, я в Америке!» - радостно говорила она себе. - «Возможно когда-то давно в этом пруду плавал мой отец, а может и матушка». Счастье заполнило все ее существо, она почувствовала себя полной сил, обновленной и свободной. «А что если бы он сейчас был здесь? Как он посмотрел бы на меня?» - неожиданно мелькнула в сознании мысль, и перед внутренним взором Хэлен возникло выразительное лицо Хэйтема Кенуэя, с его пронзительными серыми глазами, холодными, как вода, в которой она плавала. А его прикосновение, было бы оно таким же шелковистым и нежным, как касание влаги к ее коже? Щеки мисс Фокс запылали, дыхание участилось: она вспомнила то утро, когда его ладонь по особенному касалась ее плеча, его взгляд, властный и призывающий покориться, его слова: «вы нравитесь мне». Воображение девушки так разыгралось, что на миг ей показалось, что она действительно чувствует на себе чей-то пристальный взгляд. Встревоженная, она быстро осмотрелась по сторонам, но так и не смогла никого заметить. Снова расслабиться ей не удалось, поэтому она выбралась из воды, воровато оглядываясь, и быстро обернулась простыней, которую захватила специально для этой цели. Нагнувшись к своим вещам, она ощущала, как струйки воды стекают по телу, а потемневшие от влаги волосы змеями липнут к плечам и шее. Тревожное ощущение не оставляло ее, и она, выпрямившись, снова осмотрелась по сторонам, и чуть не вскрикнула, когда в нескольких шагах от себя увидела застывшую фигуру индейца. Первой ее мыслью было позвать на помощь, но она одернула себя, призывая к благоразумию. Вместо этого барышня пристально посмотрела в черные глаза незнакомца, словно дикая лань, почувствовавшая опасность и готовая броситься прочь в любой момент. Брюнет, казалось, тоже был ошарашен этим внезапным происшествием и выглядел смущенным. Еще мгновение и Хэлен узнала его – перед ней стоял тот самый метис, которого она встретила в первый день пребывания в Бостоне. На смену удивлению пришло облегчение, а потом ее затопила волна жаркого смущения: он ее видел! - Так это вы! – воскликнула она голосом, дрожащим от возмущения. - Вы, вы…! Она не находила слов, и только гневно смотрела на растерянного Коннора (а это был именно он), лихорадочно ища взглядом, чем бы запустить в молодого человека. - Я… простите меня, - выдавил он, пятясь назад. Перед вспышкой негодования рыжеволосой девушки он совсем оробел. Конечно, Коннор был далек от мысли бесстыдно шпионить за ней, все вышло случайно. - Отвернитесь! Отвернитесь немедленно, наглец! – вся красная как маков цвет, потребовала Хэлен, и неловкий парень тут же повиновался. В его взгляде она увидела такую панику, что невольно развеселилась: кажется, у него душа ушла в пятки. Общаясь с опытными и уверенными в себе мужчинами, Хэлл отвыкла от ощущения власти над мужским полом. - Простите, я не хотел… не собирался, то есть… все это вышло случайно, - отрывисто оправдывался он, боясь пошевелиться. Молодая леди подумала, что если сейчас он обернется, то она точно накинется на него и выцарапает ему глаза, но этого не произошло. Пока он стоял так, отвернувшись, Хэлен смогла наспех вытереться и надеть платье. Ее руки так дрожали от волнения, что она никак не могла справиться со шнуровкой корсета. - Проклятье! – сквозь зубы прошипела она и посмотрела в спину юноши, который все еще послушно стоял на месте. Нарочно или нет, но именно он был виновником этой маленькой трагедии. «Эта ситуация просто верх абсурда!» - раздраженно подумала Хэлен. Если бы она не испытывала такую сильную неловкость, то наверняка рассмеялась бы комичности случая, но пока ей было совершенно не до того. Сделав глубокий вздох, она попыталась успокоиться и взять себя в руки. Раз сама она справиться не в состоянии, придется просить его, о небо! - Вы…, - девушка высокомерно поджала губы и поправилась, - ты не мог бы помочь мне со шнуровкой корсета? Да, действительно глупо теперь было обращаться к нему на вы, к тому же он выглядел таким простым и был очень молод, одного с ней возраста. Услышав ее странную просьбу, он обернулся и нерешительно сделал шаг навстречу, старательно хмуря хищные ястребиные брови. - Конечно, - проговорил он и взялся за шнурки, боясь поднять глаза, пока девушка придерживала корсет. Но, видимо, он ничего не смыслил в этой детали женского гардероба, и процедура затянулась, еще больше усугубляя повисшее в воздухе смущение. - Туже, туже я говорю, - руководила им Хэлен, старательно глядя в сторону, а потом вскрикнула, - не так туго! Я не какой-нибудь тюк с лохмотьями! - Ну, уж прости! – в тон ей отозвался обиженный индеец, и их взгляды встретились. Он выглядел совсем мальчишкой, хотя был почти вдвое шире ее в плечах и на две головы выше. Такое странное сочетание геркулесовой фигуры и выражения детской обиды на лице, до крайности рассмешило Хэлен, и она, запрокинув голову, нервно расхохоталась. - О, видела бы меня сейчас моя дорогая кормилица! - бормотала она, все еще смеясь. - Тюк с лохмотьями, надо же, ха-ха! Отсмеявшись, она заметила, что Коннор тоже улыбается, но не решается смеяться в голос. Напряжение, наконец, спало, и девушка немного успокоилась. - Прости, - повторил незадачливый молодой человек, взъерошив волосы на затылке. Хэлен озорно прищурилась, прикидывая, как отомстит ему. - А вы оказывается настоящий негодник, мистер Коннор! – шутливо заметила она и подмигнула юноше, отчего тот снова покраснел, что было заметно даже сквозь бронзовый загар. - Я вовсе не собирался… - промямлил он, не зная, куда деть глаза, чем вызвал новую волну веселья у мисс Фокс. - Да что уж теперь оправдываться, дело стоит за малым. Я требую сатисфакции, - объявила она, наблюдая за вытянувшимся лицом индейца. - Чего? - должна сообщить, что теперь нам придеться пожениться, - Хэлен наслаждалась выражением испуга на лице метиса и думала, что это достойная месть за доставленное ей беспокойство. - Но я…я… как это? – заикаясь, лепетал парень, и глаза его лихорадочно забегали по сторонам. «Видимо ищет кусты, в которых можно будет от меня спрятаться», - злорадно усмехаясь, отметила Хэлен и добавила: - А как может быть иначе? К сожалению, ты видел слишком много, чтобы мы могли надеяться избежать этой участи. Порядочные джентельмены нашли бы твое поведение вопиющим, - девушка едва сдержала новый приступ смеха, видя виноватое выражение на лице этого раскаивающегося грешника. «Ладно, чего доброго он сейчас действительно в это поверит», - глядя на все нарастающую панику в глазах знакомого, подумала мисс Фокс и вздохнула. Неужели он действительно настолько далек от мира белых, что не догадывается, что она говорит не в серьез? Метис выглядел таким несчастным, что она решила сменить гнев на милость и перестала подтрунивать над ним. - Не волнуйся ты так, бога ради. Я всего лишь пошутила, - невинным тоном заявила она, игнорируя его возмущенный взгляд. «Да, и когда это у меня появилось такое жуткое чувство юмора? Это все мистер Хэйтем, вечно он подшучивает надо мной, прямо как я сейчас над этим бедным юношей!» - досадливо нахмурившись, Хэлен решила сменить тему разговора: - Но что за коварный случай? – будничным тоном осведомилась она, стараясь не думать о том, что этот человек видел ее обнаженной. Она отвернулась и прошлась по берегу, чтобы присесть на плоский большой камень, который был у самой воды. Теперь ей предстояло просушить волосы, и в этом ей мог помочь подувший, наконец, легкий ветерок. - Я же говорил, что найду тебя, когда ты будешь на фронтире, - пытаясь взять непринужденный шутливый тон, ответил Коннор, который нерешительно последовал за ней. - И как же ты нашел меня? – поинтересовалась девушка, с удивлением отмечая, что ей действительно легко говорить с ним на "ты". - Я был у трапперов, когда услышал, что к старому Фоксу приехала его племянница. Решил наведаться к нему в дом, но оказалось, что ты ушла. Вот я и выследил тебя по следам, - коротко рассказал индеец, пиная мелкие камушки на берегу носком мокасина. - Ты знаешь моего деда? – оживилась Хэлли, с интересом разглядывая одежду метиса. - Видел его несколько раз в доме, где собираются местные охотники, но никогда не говорил. Его здесь уважают, - Хэлен польщено улыбнулась. Ей было приятно слышать лестную характеристику о своем дедушке, которого она уже решила полюбить всем сердцем. - Он просто замечательный! А какие у него меха… сегодня я спала под медвежьей шкурой. Но моя кормилица, конечно, пришла в ужас. - Представляю, - усмехаясь, согласился Коннор и они, посмотрев друг другу в глаза, снова рассмеялись. - Кстати, ты можешь звать меня Хэлли - добавила Хэлл, неожиданно вновь почувствовав симпатию к этому забавному пареньку. Тот согласно кивнул. Потом эту встречу с индейцем рыжеволосая девушка не могла вспоминать без улыбки. В его компании она чувствовала себя почти ребенком, которому несвойственно смущаться или юлить. Говорить с Коннором было удивительно легко, совсем не так, как с Хэйтемом. С этим джентльменом она вынуждена была подбирать каждое слово и стараться изо всех сил, чтобы понять его, держать себя в руках, следить за ходом его быстрой мысли, избегать ловушек, которые он постоянно расставлял, чтобы подшутить. Метис же готов был слушать все, о чем она говорила, а временами сам увлекался, рассказывая об охоте или каком-то красивом месте в чаще леса. С удивлением она поняла, что этот юноша вовсе не такой угрюмый, каким показался в первую их встречу, и что за его молчанием скрывается живая и любознательная натура. В этот день они распрощались на опушке леса, но Хэлен отпустила его, только получив обещание, что он навестит ее завтра же. Идя по дороге к дому, она почти что пританцовывала, что-то напевая себе под нос. Позже, лежа вечером в постели, прокручивая в голове сегодняшний случай она больше успокаивалась: нет, не случилось никакой катастрофы. Вот если бы там, у пруда, ее увидел Хэйтем… При одной мысли об этом она краснела, как вареный рак, и закусывала губу. «Я провалилась бы под землю, нет, утопилась бы», - говорила она себе, - «но что бы он сделал? Какое выражение было бы в его глазах? Стал бы он зашнуровывать мне корсет? Нет, наверное, не стал, он бы наверняка сказал, что мне лучше без него. О, этот человек уничтожил бы меня! А может он наклонился бы ко мне и…», - у Хэлен перехватило дыхание, и она беспрестанно переворачивалась с боку на бок, представляя себе ситуацию и так и этак. «Нет, я лишена стыда, я невозможное создание! Как я могу даже думать о таком? А Коннор, разве прилично мне теперь с ним продолжать знакомство, да еще говорить «на ты»? Что сказала бы бедная Аманда, у нее, наверное, остановилось бы сердце!» - кусая от смущения пальцы, думала Хэлен. Она так измучила себя подобными мыслями, что заснула очень поздно и спала беспокойным чутким сном.***
На следующий день Хэлен проснулась от пронзительного крика мистрис Гарднер, который раздался с ее постели. Резко садясь в кровати и протирая заспанные глаза она в недоумении искала то, что могло так напугать женщину. - Негодник, разбойник, бессовестный дикарь! – кричала Аманда, глядя куда-то в открытое окно. На пороге возник встревоженный мистер Фокс в ночном колпаке и с заряженным ружьем наперевес. Он тоже в недоумении оглядел пустую комнату, не понимая, с чего мистрис Гарднер подняла такой шум. - Да прекрати визжать, вздорная баба! – наконец не выдержал он, и Аманда тут же затихла, переводя дух после длинной гневной тирады. - В чем дело? - Тут был Он! - Кто? – в один голос спросили Брюс и Хэлен, старик - раздраженно, а его внучка - нетерпеливо. - Тот самый проклятый дикарь, которого мы встретили в Бостоне, - наконец пояснила Аманда, - он был прямо тут, в комнате, видимо забрался через окно. Стоял над вами, да смотрел, как коршун на голубку! Ах, если бы не я, то чтобы он сделал. - И что бы он сделал, дуреха? – страдальчески закатив глаза, осведомился мистер Фокс. Ему было известно крайнее любопытство и некоторая бесцеремонность индейского племени, но он так же знал, что ни один краснокожий никогда не опустился бы до того, чтобы причинять вред спящей невинной девушке. - Успокойся, Аманда, это был мой друг. Вчера я встретила его во время прогулки и сама попросила зайти, - пояснила Хэлен виноватым голосом, - вот посмотри, он оставил мне ягод! С удивлением она заметила возле своего изголовья большой лист, на котором лежала горсть восхитительно пахнущей поздней земляники. Старый Брюс бросил на этот презент короткий взгляд и, убедившись, что жизни его внучки ничего не угрожает, удалился к себе в комнату, беспрестанно ворча. Покраснев под укоризненным взглядом кормилицы, Хэлен встала с постели и поспешила поскорее выскользнуть из дома.***
Однако новая встреча с Коннором состоялась только через несколько дней. До того парень как в воду канул, и Хэлен даже заподозрила, что его оскорбило поведение Аманды, или же эти ягоды были прощальным подарком. Стараясь заглушить в себе разочарование, она посвятила свободное время исследованию окрестностей: ей удалось найти несколько известных трав, и она собирала их, чтобы потом засушить и истолочь в порошок. Несколько раз она просила помощи у мистера Фокса, но он только отмахивался. Траппер целыми днями сидел, закрывшись в своем кабинете, готовый на все, лишь бы не попадаться на глаза мистрис Гарднер. Иногда он уходил в гости к какому-нибудь соседу и там жаловался, что эти взбалмошные бабы сведут его в раннюю могилу. Аманда же не переставала сетовать на неудобство кроватей, на ночную сырость и на нелюдимость мистера Брюса. А уж если речь заходила о Конноре, то женщина вовсе теряла самообладание и отчитывала Хэлен, называя ее сумасбродной безответственной девчонкой. В общем обстановка в доме старого траппера была неспокойной, так что Хэлл старалась проводить там как можно меньше времени. Благо, в ее распоряжении был весь фронтир, и она целыми днями бродила по лесу, впрочем, никогда не уходя далеко. Костюм, который она купила себе в здешней лавке, был ей слегка велик, но удобен. Он состоял из свободных штанов, удобных мокасин и темно-синей рубашки, которую Хэлен перевязывала поясом. Волосы она носила либо распущенными, либо заплетала в косу. В глубине души чувствуя себя заправским траппером, девушка в тайне наслаждалась этим ощущением. От постоянного нахождения под солнцем ее кожа слегка загорела, что вызвало новую бурю сожалений у мистрис Гарднер, но молодая леди ее не слушала. Бегая по всей округе, она чувствовала небывалую свободу, и мир казался ей площадкой для игр. В ней проснулась ребячливость и восторг, с каким на мир смотрят только дети. В этот день Хэлен облюбовала большой раскидистый клен и вознамерилась на него залезть. Пока, правда, она только кружила вокруг, примериваясь. В Англии она никогда не видела таких больших и старых деревьев, да и лазать по ним ей удавалось редко, только в далеком-далеком детстве, которое она помнила довольно смутно. «Я сделаю это… сделаю», - убеждала себя девушка, упрямо сдвинув брови на переносице. Решившись, она подошла к дереву ближе и взялась руками за сучья. Кора больно впивалась в нежную кожу, но Хэлен только поморщилась. Кое-как подтянувшись, она нашарила ногами опору и полезла выше, продвинувшись еще немного. От усердия она высунула кончик языка и, опустив голову, с отчаянием обнаружила, что от земли ее оделяет всего каких-нибудь тридцать сантиметров. - Хэй, Хэлли! Что это ты делаешь? – весело поинтересовался чей-то голос. От неожиданности незадачливая покорительница древесных вершин чуть было не разжала руки, но лишь плотнее прижалась к стволу. Подняв глаза, она все же взвизгнула от неожиданности, наткнувшись на смеющийся взгляд черных глаз. Коннор удобно устроился на ветке чуть выше и, не скрывая своего веселья, оглядывал ее. «Нет, что за мужчины тут, в Америке? Вечно они смеются надо мной», - с досадой подумала Хэлен, не зная, как бы выпутаться из этого неловкого положения. Распластавшись по стволу дерева, она неловко балансировала ногой на суку, не зная, то ли ей лезть наверх, то ли спустится вниз. - Коннор, ты что не видишь, я лезу на дерево, - сквозь зубы стараясь придать голосу невозмутимости, ответила она, краснея от стыда. - А… - нарочито недоверчиво протянул метис, скрестив руки на груди. - Я могу помочь? - Не надо, я сама, - пропыхтела Хэлен. Ну, нет, она залезет на чертово дерево и сотрет с его лица выражение надменного превосходства! Сжав зубы, девушка полезла выше, уже чувствуя, как с непривычки дрожат мышцы на руках. - Ай! – воскликнула она, когда почувствовала, что в ладонь впилась острая заноза, и на глаза навернулись слезы. - Все хорошо? – осведомился брюнет, с нескрываемым удовольствием наблюдая всю эту картину. Видимо, он вспомнил, как она несколько дней назад заставила его краснеть, и теперь тоже мстил. - Все просто прекрасно, спасибо, - пробормотала Хэлл, все больше злясь на индейца, который теперь уже был где-то слева от нее. - Ну, я просто спросил, - Коннор расслабленно пожал плечами. Мисс Фокс остановилась, чтобы перевести дух и нечаянно посмотрела вниз: о чудо, ей удалось преодолеть почти два метра! Покрутив головой в поисках новой опоры, она неожиданно почувствовала, как внутренности скручиваются в тугой узел, а по спине струиться холодный пот. - Коннор, я… - нерешительно начала она, с паникой осматриваясь. - Что? - Я… кажется, - от страха у нее сильно закружилась голова и застучали зубы, - застряла, - еле слышно прошептала она, закатывая глаза. Этого позора ей точно не пережить! Коннор ловко спрыгнул с дерева, едва не задев ее плечом, от чего на мисс Фокс накатила новая волна паники. Несколько мучительно долгих мгновений метис молчал, а потом коротко изрек: - Прыгай. - Я не могу! – с отчаянием в голосе запротестовала Хэлен. Теперь ее уже не волновало, опозорится она перед кем-то или нет: лишь бы слезть вниз и почувствовать под ногами твердую землю. - Давай же, просто отпусти дерево, оттолкнись от него, я поймаю, - уговаривал ее брюнет, внезапно осознавший, что девушке стало действительно дурно и все может плохо кончиться. - Коннор, - жалобно позвала Фокс, не в силах заставить себя обернуться и найти глазами его фигуру. - Доверься мне, - прозвучал его уверенный и спокойный голос, и молодая леди, скорее потому что у нее просто не осталось больше сил, нежели потому, что она вдруг воспылала к могавку доверием, разжала слабые руки и полетела вниз спиной вперед, плотно зажмурив глаза. Болезненного удара о землю не последовало – через мгновение открыв глаза, Хэлен обнаружила, что находится на руках у Коннора и изо всех сил цепляется пальцами за его плечи. - Отпусти меня, - все еще клацая зубами, потребовала девушка, немного приходя в себя. Оказавшись на земле она тут же почувствовала себя лучше и принялась поправлять одежду. Наткнувшись на насмешливый взгляд метиса, мисс Фокс поджала губы. - Только попробуй надо мной смеяться, и я расцарапаю тебе лицо! – предупредила она. - Ты итак, - еле-еле сдерживая смех, сообщил он. - Что? – не поняла она, смиряя его хмурым взглядом. - Расцарапала мне плечи, - пояснил он, - так вцепилась. Хэлен почувствовала, как кровь приливает к лицу и отвернулась, чтобы скрыть смущение. - Не смейся! – воскликнула она, слыша, как Коннор веселится. - А я и не смеюсь. - А сейчас ты что делаешь? - Ничего, - возмущенная до глубины души Хэлен повернулась к нему, с явным желанием если не оттаскать его за волосы, как она поступала с обидчиками в детстве, то хотя бы выскать ему все, что наболело, но, наткнувшись на его смеющееся лицо и искрящиеся беззлобным весельем глаза, вдруг тоже почувствовала, что улыбается. - Ты никому не расскажешь об этом, - важным тоном объявила она, когда они немного успокоились. Снова прыснув, парень согласно кивнул. - Никогда бы не подумал, что застукаю важную даму вроде тебя карабкающейся по стволу дерева, - признался он. Хэлен хотела было обидеться, но снова заглянув в его доброе лицо, успокоилась. Она медленно пошла прочь от злополучного места, а молодой человек направился следом. - Это фронтир сводит меня с ума, - сказала она, понимая, насколько нелепо выглядела. Подумать только, мисс Фокс – та самая молодая женщина, которая проводила вечера в компании взрослых мужчин. А теперь она казалась себе почти что девочкой, такой же невинной, каким был Коннор. - Но мне здесь очень нравится, - немного погодя добавила Хэлен, и зажмурилась, подставляя лицо теплым солнечным лучам, - но где ты был? Мы же договаривались встретиться тогда, помнишь? - А я приходил, - бесхитростно признался юноша. Они спустились к стремительной лесной речушке, по берегам которой рос камыш, и индеец начал обрывать ломкие сухие стебли. - Да, ты явился в дом через окно, как какой-нибудь разбойник и подглядывал за мной, пока я сплю, - Хэлен сморщила нос и заправила волосы за ухо. Со всеми этими приключениями они совсем растрепались. - Я посмотрел на шкуру, о которой ты говорила, - с серьезным видом объяснил Коннор, - твой дед действительно знает в них толк. Мисс Фокс театрально закатила глаза и пошла вдоль берега, удивляясь, почему метис беспрекословно следует за ней, будто это она знала лес всю жизнь, а он тут только недавно. - Но куда же ты потом пропал? - У меня были дела, но я оставил тебе подарок, - видимо не слишком желая вдаваться в подробности, сказал Коннор. - Ягоды? Спасибо, - смущенно улыбнувшись, поблагодарила девушка. Некоторое время они шли молча. - Так ты хочешь лазать по деревьям? Научить? – предложил Коннор, но Хэлен отрицательно замотала головой, снова рассмеявшись. - Нет, кажется это не мое, но все равно спасибо, - снова поблагодарила она. Так начался долгий месяц, который Хэлли провела со своим новым другом. За это время она совершила еще одну попытку влезть на дерево, но дальше первой ветки, и то, только при помощи Коннора, забраться не смогла. Как только она смотрела вниз, у нее начиналось головокружение, и девушка отказалась от этой затеи. Сближению англичанки и метиса поспособствовал так же отъезд мистрис Гарднер – женщина не выдержала схватки с меховыми одеялами и с флегматичным мистером Фоксом, и уехала в город, впрочем, пообещав вскоре вернуться. Оказавшись без надзора строгой кормилицы Хэлен, можно сказать, распустилась совсем. Бывало, она исчезала из дома даже среди ночи, когда Коннор звал ее посмотреть на лосей, которые в этот сезон устраивали сражения. Поначалу мистер Фокс относился к новому приятелю внучки с некоторым подозрением, но, узнав его лучше, успокоился и перестал обращать внимание на шумное поведение этой парочки. А Хэлен будто попала на страницы одной из книг, которые читала в далеком промозглом Лондоне, и упивалась своим счастьем. Коннор учил ее распознавать следы, показывал растения, и даже самоотверженно обучал стрелять из лука, что, впрочем, оказалось совершенно гиблым делом. Он подарил Хэлен несколько красивых перьев, которые она с гордостью вплетала в волосы, и говорил с ней на языке своего народа, который девушка понимала все лучше и лучше. Дни проходили в прогулках и погонях, были наполнены смехом, долгими разговорами у костра, забавными происшествиями и радостями маленьких открытий. А лес вокруг, тем временем, полностью сменил свой убор, радуя людей буйством красок – все деревья будто вспыхнули пожаром, который день ото дня становился все ярче, как становилась прочнее привязанность Хэлен к этим местам, и росли ее теплые чувства к Коннору. Временами она думала: «Да, я определенно влюблена», - и тут же себя одергивала: «Нет, ведь это всего лишь мой друг!» - и действительно, ее отношения с метисом были столь чистыми, столь наивными и доверительными, что трудно было найти в них какой-то намек на глубокие чувства. «Да, я люблю его, как друга, люблю всем сердцем!» - радостно улыбаясь, говорила себе леди, доверчиво заглядывая в его темные таинственные глаза, и они отвечали ей волной теплоты. Она прониклась к Коннору такими нежными чувствами, что уже нисколько не стеснялась его. Хэлен любила подбегать к нему, смеясь, а он подхватывал ее за талию и кружил, и ее волосы пылали таким же огнем, как листья на деревьях. «Я счастлива, я жива, жива!» - повторяла про себя девушка, с головой окунаясь в эту странную лесную романтику. Бывало так, что она засыпала на его плече у костра, который он разводил по вечерам, когда сумерки застигал их в лесу, а просыпалась уже в своей кровати. С упоением она вдыхала запах ягод, орехов, поздних цветов, земли и чистой воды, и его запах, такой неповторимый аромат жителя лесов. Мисс Фокс умиляла привязанность Коннора к перьям, которые он любил собирать, и потому она находила забавным иногда выдергивать их из украшения и бегать от своего друга, с криками: «Попробуй, отбери!». Метиса такое отношение к его сокровищам раздражало, но ему приходилось сносить проделки рыжей разбойницы, как он иногда ее называл. Он догонял ее, слету сбивая с ног, и они катались по земле в шуточной борьбе, словно дети, пока оба в изнеможении не замирали от усталости. - И где перо? – требовательно спрашивал Коннор, а Хэлен, смеясь, доставала его из-за спины и щекотала им брюнета по носу. - Вот оно! – и их шуточной войне приходил конец. Как-то раз, пока они вот так в обнимку катались по земле прямо во дворе дома мистера Фокса, старый траппер вышел на улицу и отчитал их обоих, как каких-нибудь сорванцов. Он жаловался, что от их постоянной возни и криков у него болит голова, так что молодые люди, тихо посмеиваясь, удалились. Бывали, конечно, дни, когда Коннора не было: как он объяснял, ему необходимо было вернуться к человеку, который был его учителем. И тогда время тянулось подобно улитке, и Хэлен вся превращалась в ожидание того мига, когда ее друг вернется и снова приоткроет ей двери в этот чудесный и удивительный мир. Как-то вечером, когда прошло уже почти трое суток с их последней встречи, Фокс сидела на лесной прогалине и с упоением поедала чернику: она уже начинала съеживаться от ночных заморозков, но ее терпкий, горьковатый вкус очень нравился девушке. Тогда она скорее почувствовала, чем услышала, что кто-то подходит к ней со спины. Широко улыбнувшись, она обернулась, без всякого удивления воззрившись на индейца, который опустился на землю рядом с ней. В который раз молодая леди с наслаждением посмотрела в его темно-карие глаза, такие же таинственные, как лесная чаща, в которых можно тонуть бесконечно. И ответом ей был ласковый доверчивый взгляд. Это было поразительное умение Коннора: общаться взглядом, не произнося ни слова, передавая столько чувств. И Хэлен постепенно училась понимать этот немой, но красноречивый язык общения. Тем временем на землю опускались прохладные тихие сумерки. Сорвав еще одну ягоду, она протянула ее метису, приставив пальцы к самым его губам, так, что почувствовала их жар. Приняв первое угощение, Коннор тоже принялся срывать ягоды и лакомился ими, а девушка как зачарованная следила за движением его губ. Взяв еще одну ягоду, индеец покатал ее между пальцев, как бы раздумывая, а потом приставил ее к губам Хэлен, не отводя взгляда. Поскольку девушка замешкалась, обожжённая прикосновением его пальцев, ягодка лопнула, и по длинным пальцам индейца потекла капелька темного сока. Опомнившись, молодая женщина, опьянённая красотой этого вечера и радостью встречи, поддалась внутреннему порыву, взяв руку индейца в свои, и слизнула горький вяжущий сок с его пальцев. Вокруг мгновенно разлилось напряжение, и сам воздух как будто начал потрескивать от чувств, что посетили эту затерянную в лесу поляну. Ощущая на себе тяжелый, изменившийся взгляд Коннора, Хэлен не выдержала и отвернулась, неожиданно почувствовав смущение. Что же за глупости она делает? Когда чужая рука неуверенно накрыла ее собственную, волна тепла прокатилась по всему телу девушки, и она нерешительно повернулась к другу, чувствуя, что сейчас что-то должно произойти. Коннор еще некоторое время смотрел на нее, а потом, выйдя из своей завораживающей неподвижности, склонился ближе. Сердце Фокс забилось с удвоенной силой, она инстинктивно приоткрыла рот и прикрыла глаза, почувствовав первое робкое касание чужих губ. Этот поцелуй, пропитанный запахом черники, такой легкий, нежный и неуверенный, совершенно вскружил Хэлен голову. Когда юноша отстранился, ей потребовалось какое-то время чтобы вспомнить, где она находится. И только потом к ним пришла неловкость, будто они только сейчас осознали, что только что произошло. Коннор подтянул под себя ноги и опустил голову, стараясь скрыть смущение, а Хэлл, недолго думая, села точно так же, как и он, обхватив руками колени и прислонившись спиной к его спине. Так они и сидели некоторое время, и над ними на высоком небе загорались первые звезды. Но сколько бы девушка ни думала, она не чувствовала стыда: все, что произошло было правильным и естественным. Таким же невинным, как и все остальное, что связывало ее с Коннором. Кажется, они просто не могли не поцеловаться, сидя на уединенной лесной поляне. Лес принял их в свои объятия и стал их прибежищем, надежно укрыв от посторонних глаз. Хэлен улыбнулась и откинула голову назад, кладя ее на чужое плечо и почувствовала, как метис глубоко вздохнул. Закрыв глаза, она просто наслаждалась минутами покоя и чистого счастья, которые запомнит на всю жизнь. Проснувшись ранним утром в постели, Хэлен с упоением вспоминала вчерашний вечер. Повернувшись на другой бок, она сладко вздохнула, все еще находясь под магическим воздействием вчерашних волнительных событий. Они с Коннором не обсуждали случившееся, да и нужны ли были слова? Хэлли хотелось продлить эти ощущения, запомнить навсегда, сохранить летящее потрясающее чувство в груди. Она вдруг с печалью подумала, что этот рай не может длиться вечно, и, как оказалось, была права. Утром, пока она завтракала в компании своего деда, в двери им постучал гонец, который принес ей письмо. Недоуменно нахмурившись, девушка внимательно рассматривала конверт, размышляя, кто же мог отправить ей послание, а потом сердце ее на мгновение замерло: на конверте было написано имя отправителя. Мистер Хэйтем Кенуэй.