Шелест листьев (Stirring the leaves)

«Встреча двух личностей подобна контакту двух химических веществ: если есть хоть малейшая реакция, изменяются оба элемента» Карл Джанг

      Был уже поздний вечер, когда Торин нашел дом хоббита. Не ожидая, что деревня раскинется по всему холму, он вел свою пони между домами внизу по основной части деревни почти полчаса, внимательно вглядываясь в каждую дверь, чтобы не пропустить в темноте знак Гэндальфа. И только когда он заметил пожилую пару хоббитов, выходящую из паба и идущую вверх по холму, он, последовав за ними, обнаружил еще дома, построенные прямо на вершине. Увидев десять привязанных пони и услышав веселое пение, раздававшееся в доме с ярко мерцающим знаком на двери, он понял, что нашел нужный дом.       Он постучал, возможно, слишком сильно, боясь, что они могут не услышать его во время своего веселья. То, что его прибытие не осталось незамеченным, стало ясно по мгновенной тишине в доме. Торин отвлекся на пони в саду, которая радостно поедала клумбу хоббита, когда дверь открылась со слабым скрипом. Заглянув вовнутрь, он увидел сгорбившегося Гэндальфа в проходе и гномов, стоящих позади него. – Гэндальф, – произнес он в приветствии, улыбнувшись волшебнику, и переступил через порог. – Ты говорил, это место будет нетрудно найти. Я заблудился. Дважды, – добавил он, расстегивая свой плащ. – Я бы вообще не нашел его, не будь этого знака на двери. – Знака? Там нет никакого знака. Ее красили неделю назад! – сказал хоббит и подошел к двери, чтобы проверить все самому. Торин снял плащ и заметил Кили, стоящего в арке и улыбающегося ему в приветствии. Он почувствовал облегчение, удостоверившись, что Фили и Кили добрались до дома хоббита без происшествий, учитывая, что это было их первое путешествие в одиночку. Его сестра, Дис, хорошо дала понять, что он останется без головы, если ее сыновья пострадают в походе. – Там есть знак. Я сам его поставил, – сказал волшебник, закрывая дверь и не давая хоббиту посмотреть. – Бильбо Бэггинс, позволь мне представить предводителя нашей компании. Торин Дубощит. Торин отдал свой плащ Кили, когда мистер Бэггинс подошел к нему. – Значит это и есть тот хоббит, – произнес он, сложив руки на груди и посмотрев на маленького человека, который, по словам Гэндальфа, так необходим для их успеха. На секунду он задумался, а прибыл ли человек-советчик, которого навязывал Гэндальф. – Мистер Бэггинс, вам доводилось сражаться? – Простите? – голос хоббита звучал возмущенно. – Меч или топор, что предпочитаете? – спросил гном, обходя хоббита по кругу, замечая отсутствие какого-либо потенциала. – Я весьма недурно кидаю каштаны, если хотите знать, – произнес он, сдерживая самообладание. – Но я пока не пойму к чему весь этот разговор. – Так я и думал, – сказал Торин, довольный, что его изначальное суждение о хоббитах было подтверждено каждым сказанным мистером Бэггинсом словом. – Он больше похож на торгаша, чем на вора. Он усмехнулся, когда смешки его людей стали раздаваться позади. Но тут их прервал женский звонкий голос со странным легким акцентом: – А хоббит и не должен быть воином. Вор вряд ли останется незамеченным с чертовски огромным топором за плечом. Повернувшись к обладателю голоса, он удивился, когда обнаружил молодую и очень странно одетую женщину, стоящую с его людьми. Она вяло держала кружку в руке. Девушка была определенно человеком. Хоть она и была чуть выше большинства гномов, стоявших рядом, она все равно была низкой для своей расы. Она смотрела на него, и в ее взгляде был безошибочно узнаваемый вызов, а на лице играла тень улыбки. Ужасное подозрение по поводу ее присутствия здесь зародилось в его голове. – А кто вы? – задал он вопрос, его руки все еще были сложены на груди. – А, Торин, – сказал Гэндальф, делая шаг вперед, чтобы представить девушку, – это мой хороший друг, мисс Элизабет Дэрроу, которая тоже отправится с нами, – объяснил Гэндальф, и подозрения Торина по поводу того, что она - их советчик, подтвердились. Он совершенно не понимал, что задумал волшебник. – Бильбо, будь хорошим хозяином и подай Торину жаркое. – Ты забыл упомянуть, что твой советчик женщина, – сказал гном Гэндальфу, когда хоббит ушел. Он так и не оторвался от серых, как пепел, глаз девушки. – А это проблема? – спросила она, поднимая бровь. – Это мы увидим, – он осмотрел ее с головы до ног, от ее влажных волос до ее крепких походных ботинок, давая ей такую же оценку, как и мистеру Бэггинсу. По стандартам гномов она слишком высокая и лишена их силы и массы, ее стройная фигура совершенно не подходит для путешествий. Она выглядела такой хрупкой и слабой, что казалось, он может ткнуть в нее пальцем, и она упадет. – Вы когда-нибудь путешествовали? – Вероятно, даже дальше, чем ты, – мгновенно последовал ответ. – Вы так думаете? – Я пересекала океаны и континенты. Он неохотно признал, что его поразили ее подвиги. – А теперь я могу добавить к этому списку и путешествия между мирами. – Думаю, мне стоит объяснить, – заговорил Гэндальф, увидев на лице Торина смятение. – Мисс Дэрроу из другого мира. Она была перенесена сюда магией и согласилась присоединиться к нам. – Другой мир, – повторил Торин, понимая, что это объясняет ее странную одежду: на ней были черные штаны с множеством карманов и непонятного вида рубаха с короткими рукавами и бессмысленными словами «Pink Floyd» на груди. – Такие места существуют? – Эй, я удивлена не меньше тебя, приятель, – сказала мисс Дэрроу и, подняв кружку в его честь, сделала глоток. – Если ты действительно говоришь правду, то, какой тебе смысл лезть в наши дела? – спросил он, совершенно не понимая, зачем Гэндальф выбрал женщину из другого мира в качестве их советчика. Последовала небольшая пауза, пока она залпом проглатывала свой эль. – Научный интерес, – произнесла она. – Я изучала политику в университете, а то, что ты планируешь – забрать целую гору у живого дракона, возродить свое королевство – будет переворотом века. – Похоже, вы уже знаете многое о нашем деле, – сказал он, гадая, кто так ее осведомил. В любом случае, ее потенциал казался больше, чем у мистера Бэггинса. – Навыки владения оружием? В этот момент ее уверенность немного пошатнулась. – Вообще никаких, – сказала она, и Торин мысленно забрал свои слова назад о ее потенциале. – Но я, как и Бильбо, здесь не для сражения. – И вы думаете, что можете дать нам совет? Она ухмыльнулась, и ее поднятые брови и вздернутый нос придавали ей наглое эльфийское выражение лица. – Да, могу, – с уверенностью ответила она. Наконец появился мистер Бэггинс с тарелкой жаркого в руке. – Пойдемте присядем, – произнес Гэндальф, указывая рукой в сторону арки. Все гномы направились обратно в столовую, поскорее желая обсудить все дела. Однако мисс Дэрроу оставалась стоять на том же месте, все также сверля взглядом короля гномов. Кили слегка дотронулся до ее плеча, и она оторвалась от его глаз, последовав за его племянником к столу. Торин внимательно проследил ее путь в сторону столовой, не зная, как на нее реагировать и что с ней делать. – Тебе не стоит так с ним, – тихо сказал Кили, когда они заняли свои места в конце стола. – Как? – спросила Лиззи, думая, что она вела себя на удивление хорошо: о-такой-величественный Торин Дубощит уставился на нее, словно она была грязью на его королевских сапогах. Она была уверена, что их разговор продолжился бы дальше и на менее вежливых тонах, если бы Бильбо не вернулся со своей едой. – Как... ты, – прошептал Кили. – Если ты хочешь ему понравиться, то тебе следует попытаться проявить чуть больше уважения. – О, я потренируюсь делать реверанс, – огрызнулась она в ответ, после чего ей пришлось замолчать, когда Двалин спросил о собрании в Синих Горах.       Она неохотно подумала, что в словах Кили есть смысл, когда гномы стали говорить о путешествии и поисках карты горы. Она все же, наверное, слишком была враждебна с Торином, но зная, как важен Бильбо для их миссии, она не могла молчать, когда Торин унизил его практически сразу, как вошел в дом. Она не отрицала, что чувствовала волнение и трепет от встречи с ним: он всегда был одним из ее любимых персонажей как в книге, так и в фильме. Девушка хорошо помнила, как играла Хоббита с ее братьями в поле на заднем дворе их дома, когда она была маленькой, причем она всегда играла Торина, старший же брат, Джэйми, играл Гэндальфа, а Питер был Бильбо. Было как-то странно осознавать, что она сейчас в «Хоббите» и сидит за одним столом с ее любимыми персонажами. Однако встретив Торина вживую, Лиззи поняла, что он вряд ли ей будет нравиться так же, как нравился Торин-персонаж. Девушка прервалась от своих размышлений, когда Ори вскочил на ноги. – А я не боюсь! Я готов идти! – воскликнул он, пытаясь выглядеть как можно бесстрашнее в своем вязаном свитере. – Я дам ему попробовать гномьей стали по самые гланды! Дори сразу же посадил его на место, с укором взглянув на него. – Эта задача едва ли по силам целой армии, – сказал Балин. – А нас здесь всего лишь тринадцать. – Четырнадцать, – перебил Гэндальф, кивнул в сторону Лиззи. – Четырнадцать, – поправился Балин. – И нас не назовешь ни богатырями, ни мудрецами. – Есть что сказать, Балин? – спросила девушка с вызовом у старшего гнома, но ее вопрос утонул в выкриках «Эй, ты кого назвал тут тупым?». – Ну что ж, пускай нас совсем немного, – громко произнес Фили, пытаясь перекричать шум и галдеж, – но все мы воины, все до единого! До последнего гнома! – Вы забываете, что вместе с нами волшебник. Гэндальф убил сотни драконов в свое время! – сказал Кили с энтузиазмом и с огромной верой в способности волшебника, донося до публики еще один аргумент, но за столом стали кричать еще громче. – Хватит! – взревел Торин, вставая на ноги. Все гномы сразу же усмирились и сели обратно на свои места. – Если мы прочли эти знаки, думаете, другие не смогли сделать то же самое? Начали расползаться слухи. Дракона Смауга не видели уже шестьдесят лет. Многие посматривают на гору, думают, размышляют, взвешивают риск. Возможно, все богатства нашего народа сейчас никто не охраняет. А мы будем сидеть сложа руки, пока другие посягают на него? Или используем этот шанс, чтобы вернуть Эребор? – произнес он воодушевляющую речь, и все гномы закричали с одобрением. – Ты забываешь, главные ворота запечатаны, – сказал Балин, прерывая всеобщую радость. – Прохода в гору нет. – А вот здесь, мой милый Балин, ты ошибаешься, – произнес Гэндальф, показывая ключ в руках. – Откуда он у тебя? – тихим и глубоким голосом спросил Торин. – Его отдал мне твой отец, Траин, – сказал волшебник и протянул его гному. – И теперь он твой. – Если есть ключ… должна быть и дверь, – медленно проговорил Фили. – Шерлок, ты ли это? – фыркнула тихо Лиззи.       Гэндальф стал объяснять про руны и скрытую дверь, говоря, что он не в силах прочесть карту. Лиззи нахмурилась, Гэндальф ведь читал книгу, он должен знать о лунных рунах и как можно прочесть их. Хотя, возможно, это была одна из вещей, от которых, по его словам, зависит дальнейшая история. Теперь гномы стали говорить о необходимости вора, и Бильбо категорически отрицал, что он является таковым. – Боюсь, я согласен с мистером Бэггинсом, – сказал Балин. – Он не похож на вора. – Да, пустынные земли не место для неженок, которые не могут постоять за себя, – сказал Двалин, после чего он перевел свой взор на Лиззи. – И не для женщин. – Господи, я думала мы уже проехали это, – проговорила Лиззи, раздраженная дискриминацией, которую она получала в основном от двух братьев. Однако ее комментарий опять никто не услышал, так как гномы снова стали громко разговаривать между собой. – Довольно! – громко сказал Гэндальф, вставая на ноги, сила и мощь наполнили его голос. – Если я сказал, что Бильбо Бэггинс – тот, кто вам нужен, значит, так и есть! Хоббиты передвигаются удивительно бесшумно. Они могут проскользнуть под носом у кого угодно. Если дракону уже известно как пахнут гномы, то запах хоббита ему совершенно не знаком, что даст нам явное преимущество, – он сел обратно за стол и затем обратился к Торину. – Ты просил меня найти четырнадцатого и пятнадцатого участников похода, и я выбрал мистера Бэггинса и мисс Дэрроу, – сказал он, кивая в сторону девушки. – Я уверяю тебя, мисс Дэрроу необходима для вашего успеха, как и Бильбо. Он не так прост, как кажется на первый взгляд. И вы даже не представляете, какие у него скрытые возможности, он и сам не представляет. Гэндальф взглянул на растерянного Бильбо, а затем наклонился ближе к Торину: – Ты должен довериться мне. Торин посмотрел через весь стол на девушку и на секунду встретился с ней взглядами. У Лиззи хватило мудрости промолчать. – Ну, хорошо, будь по-твоему, – сказал он низким голосом, его взгляд вернулся к волшебнику. – Дайте им контракты, – сказал гном, не слушая протесты хоббита. Балин достал длинный сверток. Пергамент был протянут Бильбо. – Твой я отдам позже, девочка. Нужно изменить некоторые вещи, – он посмотрел на Лиззи. Она просто кивнула в ответ, все еще раздраженная из-за его предрассудков, чтобы быть до конца учтивой. Бильбо отошел от стола и стал вслух читать условия контракта. Торин перегнулся через стол к Гэндальфу, поравнявшись с ним, что-то тихо сказал волшебнику. Все взгляды присутствующих за столом перешли на хоббита, когда он стал перечислять возможные травмы, которые могут случиться во время похода. – Ну да, моргнуть не успеешь, как он спалит тебя живьем, – произнес Бофур с какой-то слишком веселой серьезностью. – Расстроился? – обеспокоенно спросил Балин внезапно побледневшего Бильбо. – Да… немного, – бедный хоббит сделал глубокий вдох и затем шумно выдохнул. – Мне нехорошо. – Представь себе печку с крыльями, – произнес Бофур, вставая. – Я… Мне нужен воздух, – сказал Бильбо. – Вспышка света, жгучая боль и пуф! – сказал гном, жестикулируя рукой с трубкой. – Ты уже горстка пепла. Бильбо, казалось, задумался на секунду, покачиваясь на ногах. – Нет, – сказал он, и упал без сознания на пол. – Спасибо за помощь, Бофур, – сказал Гэндальф, вставая, чтобы помочь хоббиту. Чувствуя себя виноватым из-за своих слов, Бофур встал, чтобы тоже ему помочь. Торин пренебрежительно посмотрел на упавшего Бильбо. – Я надеюсь, твоя женщина докажет, что она не такая же неженка, – посмотрев на Лиззи, произнес он, после чего продолжил есть. – Если хоть кто-то из вас скажет хоть слово о том, как я отключилась позавчера, обещаю, что вы пожалеете об этом, – тихо прошипела она Фили и Кили, которые прятали свои ухмылки за кружками.       Торин присоединился к Балину в коридоре, где он сидел на низком стуле, внимательно просматривая контракт мисс Дэрроу. На его коленях лежал письменный набор, и он иногда вносил поправки. – Ты еще не отдал мисс Дэрроу ее контракт, – заметил король гномов, встав напротив сидящего Балина. – Нужно изменить некоторые вещи, – повторил Балин, не отвлекаясь от своей работы. – Он не был предусмотрен для женщин. Торин молчал, пока Балин заканчивал свои поправки, вычеркивая и изменяя условия контракта. Спустя несколько минут он закрыл чернильницу и слегка подул на пергамент, чтобы надписи подсохли. Контракт был написан красивым каллиграфическим почерком и был результатом долгой работы и планирований, теперь же во многих местах он был неаккуратно исчеркан и исписан. – Кили, не отдашь это мисс Дэрроу? – попросил Балин, когда племянники Торина проходили мимо. Кили кивнул и, взяв контракт, направился в сторону спальни, которую человеческая женщина потребовала на ночь. – Она не должна идти, – пробормотал Балин, печально покачав головой. – Я согласен, однако Гэндальф непреклонен, – сказал Торин, его глаза задержались на двери, из которой вышли Фили и Кили. Его нежелание брать в поход Лиззи заключалось не в его сомнениях в способностях женщины – ее слова о том, что она пересекала океаны и путешествовала в дальние края, доказывали ее способности, несмотря на отсутствие навыков владения оружием. И не в его убеждении, что ее может сдуть малейший ветерок. Его нежелание заключалось в незнании, как обращаться с этой женщиной, так как это выходило из рамок его обычного понимания и принципов. В культуре гномов женщины всегда были под защитой за их редкость, ведь они составляли только одну треть населения. – Все, что нам остается, это постараться ее защищать, насколько это возможно, – сказал Торин спустя некоторое время. – А что, если мы не сможем? На некоторое время Торин снова замолчал. – Тогда можно будет лишь утешить себя тем, что она выбрала свою судьбу добровольно, – он перевел взгляд с двери на Балина. – Так как Гэндальф очень скрытен, ты не мог бы объяснить, как она сюда попала? – Гэндальф сказал тебе, что это он сам привел ее сюда специально для нашего похода. Но девушка не знала об этом, она увидела его только сегодня, – Балин немного улыбнулся, очевидно, вспоминая реакцию девушки. – Она была тоже очень недовольна из-за этого. – Откуда она узнала куда приходить? – Фили и Кили нашли ее по дороге, сами не зная, как она сюда попала, – объяснил он. – Они поняли, что не могут отказать нуждающейся молодой женщине и решили помочь. Они не рассказывали про поход, только лишь упомянули, что встречаются с волшебником. – Откуда тогда она знает столько о наших делах? – Торин задумался. – Должно быть, Гэндальф рассказал ей, – Балин пожал плечами. – Ты знаешь, почему он хочет, чтобы она присоединилась? – спросил король гномов. Не было никакого смысла иметь при себе советчика, который узнал об их походе только сегодня вечером. – Нет. Он задумался над словами Гэндальфа, о его предвидении, и о том, что без неё они потерпят поражение. – Что ж, будем надеяться, что он знает, что делает, – сказал Торин. Оба гнома повернули головы на Бильбо, который вышел из маленькой комнаты, где он сидел и приходил в себя после потери сознания. – Похоже, мы лишились нашего вора, – сказал Балин, вздохнув. – Может, это и к лучшему. В конце концов, кто мы такие? Торговцы, рудокопы, игрушечных дел мастера… а теперь еще и женщина. Мы не годимся в герои легенд. – И все же среди нас есть воины, – произнес Торин с тенью улыбки, посмотрев на старого друга. – Старые воины, – иронично поправил его Балин. – Любого из этих гномов я предпочту целой армии с Железных Холмов, ибо они откликнулись на мой зов, – честно произнес он. Эти люди последовали за ним со стремлением и без сомнений в своих способностях, в то время как Даин заартачился и засомневался в возможности Торина возродить свое королевство, категорически отказав ему в военной помощи. Многонедельные переговоры закончились ничем. – Преданность, честь и горячее сердце… Большего просить я не смею. Балин встал. – Ты не обязан это делать, ты благородно правил нашим народом, – произнес он, посмотрев на Торина. – Ты подарил нам новую жизнь в Синих горах. Жизнь в покое и процветании. Поверь, такая жизнь дороже, чем все золото в Эреборе. Да, он дал своим людям новый дом после многих лет скитаний, но это было не великолепие Эребора, не то королевство, которое заслуживал его народ. – От моего деда к моему отцу этот ключ перешел ко мне, – произнес Торин, держа ключ. Это был символ, символ того, что он или восстановит Эребор, или погибнет, но попытается. – Они мечтали о том дне, когда гномы Эребора вернут свой родной дом. У меня нет выбора, Балин. Совершенно. – Тогда мы с тобой. Вместе до конца, – Балин понимающе кивнул и похлопал его по плечу.       Лиззи была в одной из гостевых комнат Бильбо. Содержимое ее рюкзака было разбросано на кровати. Она сделала две кучи, пытаясь решить, что с собой брать, а что нет. В той куче вещей, что она решила взять, были: сменная одежда, непромокаемый плащ, тонкий спальный мешок, небольшая аптечка, зажигалка, раскладной ножик, который принадлежал ее отцу, колода карт, кошелек, фонарик, гель для душа, зубная щетка, расческа, бутылка воды и энергетические батончики.       Она вспомнила, как Гэндальф сказал, что она хорошо подготовлена для путешествия, и иронично фыркнула: действительно, подготовлена лучше некуда. В другой куче у нее лежал паспорт, телефон, айпод, ключ-карта от хостела и путеводитель по Новой Зеландии. Было как-то странно оставлять все эти вещи, но Фили посоветовал ей оставить половину рюкзака пустым для еды и запасов. – Что делаешь? – спросил Кили, встав с братом в дверном проеме. – Пытаюсь решить, что брать, а что нет, – ответила девушка, взяв судоку и ручку, она задумалась и после положила их в кучку «оставить»: будет, что поделать долгими вечерами у костра. Братья подошли ближе, чтобы посмотреть на ее вещи. Кили протянул ей сверток пергамента. – Что это? – Твой контракт, Балин просил передать его тебе, – ответил он и взял в руки ее телефон, подбросив его в руке. – Что это за штука? Когда мы смотрели содержимое твоего рюкзака, мы так и не поняли, что это. – Это устройство связи, то есть я могу разговаривать с людьми на больших расстояниях, – объяснила девушка. – А это - музыкальный проигрыватель, – добавила она, кивая в сторону ее айпода, который рассматривал Фили. – Музыкальный инструмент? Лиззи улыбнулась. – Не совсем. Вот, вставьте это в уши, – она дала каждому брату по наушнику и включила саундтрек из Властелина Колец, посчитав, что песня со словами будет слишком большим шоком для них. Они оба сильно вздрогнули, когда заиграла музыка, но потом они практически одновременно улыбнулись, выглядя достаточно пораженными. – Это невероятно, – проговорил Кили. – Почему ты оставляешь это? – спросил Фили, вертя его в руке. – Он будет работать всего лишь несколько часов и может сломаться по дороге, – Лиззи пожала плечами. – Я думаю, скорее всего, вернусь обратно с Бильбо и Гэндальфом после похода, так что можно оставить свои ценности здесь.       Упаковав в рюкзак только нужное и оставив достаточно свободного места, девушка села на кровать по-турецки и начала читать контракт, пока счастливые братья слушали музыку, вскрикивая от удивления. Контракт был написан удивительно красивым почерком, хоть он и был весь перечеркнут, и повсюду «он» было изменено на «она». Наверху большими буквами было написано: «Условия участия в роли Советчика в Отряде Торина или в любой другой подходящей роли на его усмотрение» Собственно сам контракт сводился к нескольким простым условиям: мы не несем ответственность за травмы; никому нельзя рассказывать о походе; ты получаешь одну шестнадцатую от сокровищ, но мы не обязаны заплатить тебе сразу, и вообще не факт, что тебе предложат это. – О, я вижу, что пони прилагается, это хорошо, думаю, мы с Бинки привязались друг к другу, – проговорила Лиззи, читая часть об оплаченных дорожных тратах, хотя «вещи личной роскоши» придется покупать на свои деньги. Фили и Кили, поглощенные музыкой, не слушали ее.       Она фыркнула, когда дошла о похоронных соглашениях: одним из дополнений, подписанных сбоку, было то, что за дополнительную сумму, они сделают все возможное, чтобы отправить домой останки или любую часть тела. Лиззи представила истерзанную ногу, руку или глазное яблоко, появившееся где-нибудь на горе в Новой Зеландии.       Она радостно поставила подпись под почти всеми пунктами контракта, пока не увидела и не прочитала внизу кое-что: «Споры, возникающие между сторонами контракта, должны быть услышаны и представлены на суд судье, выбранному Отрядом, и все просьбы и доводы должны быть рассмотрены, обсуждены и осуждены на языке Гномов». – Что это, черт возьми, такое? – спросила девушка громко, уставившись на братьев. – Куда ты идешь? – крикнул ей вслед Фили, когда она вскочила с кровати и подошла к двери. – Обсудить свой контракт.       Лиззи обнаружила Торина и Балина в гостиной, Балин сидел на стуле, а Торин облокотился о камин. Огонь освещал его лицо, бликуя в глазах. Он выглядел внушительным и задумчивым, и все же Лиззи подошла прямо к ним. – Все в порядке, милая? – спросил Балин, заметив ее первым. – Вообще-то нет, есть кое-какие части контракта, которые могут стать проблемой, – прямо сказала она, держа пергамент в руке. Торин, казалось, удивился ее словам и, сложив руки на груди, повернулся к ней, чтобы выслушать. – И какие же? – спросил он, посмотрев прямо на нее. Он был выше ее всего лишь примерно на два дюйма, но выглядел выше и более устрашающе из-за его широких плеч и меча, висевшим на поясе. – Во-первых, насчет карманных расходов, у меня есть деньги только из моего мира, – сказала она, игнорируя свой страх от его грозного вида. Торин слегка изогнул одну бровь. – Золото, серебро и медь одинаково ценны вне зависимости от местности, – сказал гном низким голосом. – Я уверен, ты сможешь обойтись этим. Лиззи сложила руки на груди, бессознательно копируя его позу. Она была недовольна его явными попытками отвязаться от нее. – Деньги в моем мире, по большей части, основаны на кредитной системе, а деньги, которые со мной, бумажные. – Бумажные? – переспросил Балин, опешивший от подобной идеи. – Карманные деньги в основном относятся к крупным и роскошным путешествиям, – сказал ей Торин. – Если ты продолжишь читать ниже, то увидишь, что затраты на основные нужды гарантированы в любом случае. – Я знаю, я читала контракт, – ответила девушка, два года съема жилья в университете научили ее быть внимательной с документами и быть настойчивее, когда дело касается поправок в контрактах. – Но я хотела узнать, смогу я хоть как-нибудь получить небольшой аванс от моей доли сокровищ для нужд по время путешествия. – Нет, – просто ответил Торин. – Нет? – переспросила девушка, немного ошарашенная его прямотой. – И что ты мне предлагаешь делать, если мне понадобится что-то купить? – Я предлагаю вам приобрести деньги, мисс Дэрроу. – Что-нибудь еще? – внезапно спросил Балин. – Да, что там насчет споров, которые решаются только на гномьем? – Эта часть контракта обеспечивает разрешение споров честным и законным путем, – объяснил Балин. – Сложно назвать это честным, если я не говорю на языке гномов, – сказала она. – Есть какой-то шанс, что я смогу выучить язык по дороге? Можно попытаться, девушка как-то с легкостью выучила французский в школе. Ей было интересно узнать что-нибудь о культуре гномов, и выучить их язык должно быть… – Нет, – сразу же резко ответил Торин, прерывая ее мысли. Она выгнула бровь. – Только не снова. Мне казалось, что мы должны договариваться насчет этого контракта. – Это не обсуждается, – сказал Торин, чуть ли не рыча. – Культура гномов очень закрыта, мы никогда не делимся нашим языком с кем-то не нашей расы. – И что тогда нам с Бильбо делать, когда назреет спор? – спросила она. – В случае спора вы можете диктовать, а кто-то будет переводить и говорить за вас, – ответил Балин. Более менее удовлетворившись таким ответом, Лиззи кивнула двум гномам. – Ну, что ж, это были две основные вещи, которые меня беспокоили, и я так рада, что мы смогли прийти к соглашению, – сказала девушка с притворной сладостью в голосе, бросив колкий взгляд на Торина. После чего она плавно удалилась из комнаты, не оборачиваясь.       Она отправилась в спальню, чуть ли не вскипая от недовольства. Ей хватило на сегодня. Ее просьба аванса была не без причины, она объяснила обстоятельства, но Торин отказал ей, как какому-то жадному ребенку. «Я предлагаю вам приобрести деньги», – пробубнила она себе под нос, копируя его тон. Идея, как она может заработать деньги, появилась у нее в голове сразу же, как она зашла в спальню, увидев Фили и Кили, сидящих у нее на кровати. – Как все прошло? – спросил Фили. – Не очень, – ответила она, сложив руки на груди. Она посмотрела на двух братьев с легкой улыбкой: они-то точно должны ей помочь. – Не хотите заработать немного денег? Они оба подняли брови, не скрывая своего любопытства после ее загадочных слов.       Стоя у камина, Торин проследил глазами, как ушла девушка. Она абсолютно не боится бросать ему вызов: после ее слов по поводу того, что она изучает политику, и ее отстаивание прав насчет контракта он сделал вывод, что она достаточно важный политический советчик в своем мире, несмотря на ее юность.       Он занял себя раскуриванием трубки, пока другие гномы медленно собирались в гостиной. Зашел Фили, делая ставки, пойдет ли Бильбо или нет. Большинство в компании ставили на то, что он не пойдет, однако Гэндальф поставил в пользу хоббита. Торин знал, насколько убедительным может быть Гэндальф, поэтому тоже решил поставить на то, что мистер Бэггинс все же присоединиться к ним.       После того, как ставки были сделаны, атмосфера в комнате стала напряженной. Некое мрачное предвкушение овладело компанией. Какое-то время была тишина. Думая о своей родине, Торин начал напевать низким и глубоким голосом, не открывая рта. Старая песня, написанная после уничтожения Смаугом и ухода гномов из Эребора. Один за другим гномы стали присоединяться. Торин стал тихо петь, смотря на пламя в камине, вспоминая огонь дракона у себя на родине. Нас завтра в путь зовет рассвет За серых Мглистых гор хребет. Уж сколько лет нас ждет во мгле, Мерцает злата бледный свет.       Все остальные в компании стали подпевать, песня была знакома им всем. Она была наполнена горечью и скорбью, смешанными с надеждой. В песне они вспоминали погибших и давали обещание отомстить за них. И ночь была, и смерть пришла, Звонили все колокола, И Дэйл пылал, от крови ал... Разрушен город был дотла.       Бофур стал тихо играть на кларнете, а Дори и Нори – на флейтах. Мягкие звуки инструментов сплетались с их низкими голосами. Торин вспомнил о своей арфе, она бы здесь была как нельзя кстати, но из-за ее размера он не смог ее взять с собой. Злой смерч пронесся от скалы, Строй сосен застонал из мглы: То, рьян и ал, огонь пылал; Как факел, вспыхнули стволы.       Боковым зрением Торин увидел, как мисс Дэрроу прокралась в комнату и села в углу на полу, обняв руками колени. Она слушала их музыку, увлеченно и внимательно. Ее глаза сияли в темноте, губы слегка подрагивали. Выражение ее лица было как у восторженного ребенка. Гора курилась под луной, Земля дрожала за спиной, И всяк бежал, но мертвым пал Под беспощадною луной.       Они пели до поздней ночи. Постепенно все с большой неохотой уходили спать, страшась того, что принесет им утро. Наконец, когда огонь стал догорать и их пение стихло окончательно, началось их приключение.