Не задавай глупых вопросов

Счастье - это если друг Друга повстречает вдруг, Главную из тысяч Звездочку отыщет, Сделает навстречу шаг один, Навстречу шаг один, Один лишь только шаг. Северусу не спалось. Он всю ночь пролежал на кровати в маленькой спальне пригородного домика, глядя в окно и размышляя о происходящем. С одной стороны он осуждал себя за проявленную слабость. Как он мог позволить себе развивать отношения с ученицей? В конце концов, он старше ее почти в два раза, он годится ей в отцы, а собирается стать ее любовником. Ненормально это. Вообще, кто он такой, чтобы удостоиться ее любви? Она юная, красивая, талантливая, она еще столького в жизни не видела, да и с парнями почти не общалась… Вот, она, скорее всего, просто не встретила еще того, кто вскружил бы ей голову. Ей бы поехать в какую-нибудь академию, влюбиться в молодого, не менее талантливого, чем она, мальчишку и жить с ним счастливо. Она просто не знает, что это возможно. Стоит ли ему открыть ей глаза? Ведь, с другой стороны, сейчас он чувствовал себя счастливее, чем когда-либо. Вечером, когда он нес ее в спальню, она бормотала во сне его имя… Он сам не понял, как умудрился влюбиться. Просто после того срыва, что произошел у нее в начале года, она постоянно находилась рядом. Наблюдая за ней, помогая ей во всем, обучая ее, он привык к ней, к тому, что она всегда где-то рядом. Она стала неотъемлемой частью его будней. И в тот момент, когда он узнал, что она рискует жизнью, чтобы спасти Лавгуд, он испугался, что может потерять ее, осознал, что она может внезапно исчезнуть из его жизни. Он слишком сильно привязался к ней. Тогда эта мысль ввергла его в панику, и он решил доказать себе, что ошибся, что она ему вовсе даже не нужна. Убеждая ее, что она его не любит, он в большей степени убеждал в этом себя. Он хотел поверить, что это неправда, чем совершил ужасную ошибку. Тогда он действительно едва не потерял ее. Только Висмут заставил его признать действительность, признаться себе в том, что с таким упорством отрицал. Его привязанность неосознанно переросла в нечто большее. Он никогда никому не говорил, что любит, и даже не думал, что это так трудно. А еще труднее доказать, что твои чувства искренны, а слова правдивы. Он не понимал, почему она так легко приняла их во второй раз, почему не оттолкнула. Как эта девчонка смогла не усомниться в его признании, после всего, что он сделал? Она ему поверила. Она доверяла ему. Просто так, безо всякой причины, не требуя объяснений и доказательств. И это шокировало и восхищало одновременно. Ведь это так приятно, когда тебе доверяют. Он не понимал причин такого безоговорочного доверия, но с радостью принимал его. Представив себя на ее месте, он понял, что никогда бы не простил. Ему было бы слишком страшно, что подобное может повториться. А она наоборот ждала, что он вернется, и верила в него. Он ненавидел терять людей, потому старался ни с кем не сближаться. Она же сближалась со всеми, кому могла понадобиться, и не винила человека, если он уходил, а просто отпускала его. Она научилась прощаться, а он за всю жизнь так и не сумел. Но теперь, кажется, ему и не нужно было учиться; девочка явно не собиралась уходить. А, будь, что будет! Он слишком счастлив с ней, чтобы позволить здравому смыслу взять верх. Всю жизнь он хотел лишь выжить, а теперь у него есть, ради кого жить. И он слишком эгоистичен, чтобы не оставить это сокровище себе. Тем более, ему дали отличную возможность сблизиться с ней, и было бы чрезвычайно глупо ее упускать. Медленно и неохотно наступало утро. В кои-то веки снежные тучи рассеялись, и в окна врывался солнечный свет. Снейп слез с кровати, завернулся в теплый халат, внезапно осознав, что в помещении довольно холодно, а через оконные и дверные щели сквозит ветер, издавая жуткие завывающие звуки. И как он умудрялся не замечать их, лежа в кровати? После освежающего душа, зельевар решил спуститься и разузнать, что у них с завтраком. Но, проходя мимо Гермиониной спальни, он остановился и, подумав несколько секунд, решительно постучал. Ответа не последовало. - Гермиона, ты спишь? Тишина. Он постучал громче. - Гермиона! Ни звука. Не может же она так крепко спать? Снейп нажал на ручку двери и с удивлением обнаружил, что комната не заперта. Здесь было еще холоднее, чем у него, ветер душераздирающе свистел, а Гермиона спала и, по всей видимости, кричала, но крика не было слышно. Мужчина спешно приблизился к кровати и почувствовал, как пересек какой-то магический барьер. Внутри него не были слышны внешние звуки, но все поле заполнял девичий крик. Борясь с желанием убежать, заткнув уши, Северус приблизился к студентке и потряс ее за плечо. От прикосновения она мгновенно открыла глаза и, увидев его перед собой, вскочила и бросилась ему на шею с криком: - Северус, ты жив! Слегка оторопев от такого приветствия, он машинально удержал ее и с трудом удержался сам, чтобы не упасть. Отдаленно предполагая, что происходит, он эхом повторил ее слова: - Да, жив, я жив. Кошмары? Она молча кивнула ему в воротник. - Расскажешь? Замотала головой, пытаясь отстраниться. Он не позволил, крепче прижал к себе и попросил: - Расскажи. Она все же отстранилась, натянула повыше одеяло и заговорила: - Мне снилось, что мы почти проиграли Битву. Я снова видела, как умирали студенты, как тебя терзала змея, как Хагрид нес мертвого Гарри. А потом я увидела, что ты умер. Что я не успела вовремя привести помощь, и ты лежал в хижине на полу с разорванным горлом в луже крови, а я уже ничего не могла сделать. Я думала, что тебя больше нет, и что я больше никогда тебя не увижу, и… Он резко развернул ее к себе, глядя, как выступают слезинки на веках, с каким трудом она не дает себе заплакать, и слегка встряхнул: - Я жив, Гермиона, видишь? Я жив. Со мной все в порядке. Я жив и никуда не исчезну. Я не собираюсь умирать. Веришь? - Угу. - Хорошо, - сказал он, отпуская ее. Только бы не заплакала. Как он ненавидел женские слезы. Вроде, не собирается. – Тогда одевайся и спускайся вниз. И, ради Мерлина, согрей здесь воздух, а то еще пневмонию заработаешь. На кухне он обнаружил большой маггловский холодильник, полный продуктов, и плиту, а в различных шкафчиках было полно посуды и различных приборов для готовки. Северус когда-то умел готовить, но годы преподавания в Хогвартсе избаловали его, и он не был уверен, что сумеет сделать нечто съедобное, а вызывать эльфов почему-то не хотелось. Потому решил не мешаться и доверить все специалисту. Специалист спустилась минут через пятнадцать, умытая и заспанная, в симпатичном домашнем платье с просторной юбкой ниже колена. Она, как и Снейп, сперва оценила сырье и утварь, после чего засуетилась у плиты. Профессор с интересом наблюдал за ней из-за газеты, пока на стол перед ним не опустилась миска с яйцами, а в руке, вместо газеты, не появился врученный девушкой венчик. Какое-то время он безропотно взбивал несостоявшихся цыплят, как вдруг в миску был высыпан стакан сахара и дано приказание взбивать до белой однородной массы. Командирша села напротив и начала нарезать яблоки. Судя по их количеству, яблоки заготавливались в промышленных масштабах. Вскоре миску у него отобрали, в нее засыпали стакан муки, залили этой смесью яблоки (уже настоявшиеся в чем-то алкогольном и посыпанные каким-то коричневым порошком) и отправили это нечто в духовку. Из чистого любопытства он промолчал, решив дождаться результатов, а ученица уже снова сновала у плиты. Что-то мерзко зажужжало и, на всю кухню запахло кофе. В этот момент он перестал изображать увлечение утренней газетой и стал внимательно наблюдать. Гермиона засыпала в турку сахар, залила его водой и какое-то время грела, после чего положила внутрь коричную палочку. Когда вода забурлила, она достала ее, засыпала кофе, перемешала содержимое и почти сразу сняла с огня. Содержимое турки было перелито в большую кружку и незамедлительно поставлено перед ним. Следом из печи появился румяный пирог, который и оказался завтраком. Девушка налила себе молока и устроилась с другой стороны стола. Не получив дальнейших указаний, Северус взмахом палочки разрезал пирог на части и отлевитировал две из них по блюдечкам. Ученица с благодарностью приняла блюдо и выжидательно на него посмотрела. - Ты хочешь что-то сказать? - Что? Я? Нет, ничего. - Тогда зачем так на меня смотришь? - Да… просто… это… в общем… неважно. - Похоже, мистер Уизли заразен. Что не так? - Все так, я просто хочу, чтобы вы, то есть, ты попробовал. Зельевар откусил от пирога, нарочито задумчиво прожевал, проглотил, удовлетворительно кивнул и запил кофе. Тут-то его и переклинило. - Во славу Мерлина, Гермиона, где ты научилась так варить кофе? Что с ним вообще? - Не понравилось? - Да нет же, это чертовски вкусно, но что ты сделала? - Карамельный кофе. Я надеялась, что ты оценишь. Не слишком сладко? - Он великолепен. Не ожидал, что ты любишь кофе. - Я его терпеть не могу, но это не значит, что я не умею его варить. - То есть как? - Я не переношу запах кофе, но сварить его не так уж трудно. - И зачем ты это делала, если не любишь его? - Я предположила, что тебе нравится кофе. Я много раз видела, как ты его пил за завтраком в школе. - А яблочный пирог? - Это шарлотка. Он просто хорошо подходит для завтрака, по-моему. - Ты давно готовишь? - С детства. Сначала меня всему учила бабушка, а когда ее не стало, этим занялась мама, а потом я начала готовить для семьи сама, чтобы оттачивать навыки. - Мм, понятно. Прости, что спрашиваю, но что за заклинание ты использовала на своей кровати? - Заклинание, которое запирает звуки определенного пространства, не выпуская их наружу. Я придумала его, когда ты разбудил меня в школе от одного из кошмаров. Мне не хотелось больше будить тебя из-за ерунды, и я изобрела эту формулу. Она действует всего несколько часов, но это лучшее, чего мне удалось добиться. - С ума сойти. А справиться с этим никак нельзя? - Я не смогла. Кошмары у меня были всегда, если я начинала чего-то бояться, но до войны они были не такими ужасными. - Это можно понять. Но нельзя же оставлять все как есть, нужно что-то с этим делать. Почему ты не пьешь зелье Сна-без-сновидений? - Потому что оно давно перестало помогать. Я пробовала сильно уставать… - Это я помню. Уработаться до смерти и упасть от усталости. Но этим ты себя только окончательно добьешь. Не пробовала подбирать другое зелье? - Любое зелье со временем перестанет оказывать воздействие на организм. Я пила слишком много снотворных, успокоительных и обезболивающих, ни одно из них мне больше не помогает. - Могу тебя понять, у меня тот же набор, но мне проще, я несколько более непробиваемый. - Не думаю, ты просто лучше маскируешься. У тебя ведь тоже есть свои страхи, так что, думаю, и свои кошмары у тебя тоже есть. Я права? Недовольный суровый взгляд стал ей ответом. - Кстати, у меня для тебя кое-что есть. Акцио исследования! В комнату влетел приличного размера талмуд и спланировал на стол. - Это исследовательский дневник одного из талантливейших травников прошлого столетия. Книга маггловская, напечатана на машинке, но обращаться с ней надо очень осторожно, она единственная в своем роде. Не знаю, как эта книга попала в лавку, но рассказанные в ней секреты – величайшие открытия многих травников и отдельные секреты семейства этого травника. Многие осудили бы меня, что я передаю рецепты непосвященному, но, думаю, ты, как никто другой, сумеешь оценить их. Только, прошу, отнесись к этому серьезно. - Хорошо, Гермиона, я почитаю, если ты действительно веришь в то, что тут написано. - Тогда, я пойду к себе. - Тебе есть, чем заняться? - Да, я привезла с собой много всего. - Ладно, только не перетруждайся. - Не буду. Она вскочила и как-то облегченно убежала. Снейп проводил ее взглядом, положил с собой пирога и отправился искать лабораторию. Это оказалось довольно просторное помещение с широким столом и множеством шкафов по периметру комнаты. В углу стояло большое мягкое кресло, в котором мужчина и решил устроиться для чтения. По мере исследования дневника, Северус приходил во все большее изумление. Он бы не оторвался от записей, если бы случайно не услышал, как часы пробили четыре. Надо же, а ведь он и не заметил, как пролетело время, но когда он встал, сведенная судорогой спина и одеревеневшие ноги подтвердили, что он слишком долго сидел. Оставив чтиво в лаборатории, профессор решил подняться наверх. Обедом и не пахло, что весьма его опечалило. Гермиона заявила, что пока они не в Хогвартсе, готовить она будет сама, потому он решил узнать у нее лично, как долго она собирается морить себя (и его) голодом. От меня не прячьте глаз, Я хочу спросить у вас: Может вы тот самый, Человек мой славный, И до вас всего лишь шаг один, До встречи шаг один, Один лишь только шаг? Он постучался, но ответа снова не было. Решив на этот раз не тратить попусту время, он просто вошел внутрь и так и замер на пороге. День уже клонился к концу, и закатное солнце заливало девичью комнату. Гермиона с ногами сидела на подоконнике, свет лился сквозь стекло, бликами играл в ее волосах, забавно закрепленных двумя художественными кистями в небрежный пучок. На коленях у нее лежал толстый альбом, рядом стоял набор акварели, и девушка сосредоточенно что-то рисовала. Но из-за солнечного ореола вокруг нее, она казалась скорее феей или ангелом и была совершенно не похожа на ту, обычную, студентку, что он лицезрел все эти годы. Вдруг она повернулась к нему и широко улыбнулась, отложила принадлежности и спрыгнула с окна. - Что-то случилось? Ее голос вывел его из накатившего на него, странного транса и он выдавил: - Случилось? Нет, ничего. Не знал, что ты умеешь рисовать. - Бывает иногда хочется. Я не умею, мне просто нравится это делать. - Покажи. Она развернулась и протянула ему альбом. - Только осторожно, последняя еще не совсем высохла. Ее работы действительно не были особенно выдающимися, но красивыми и необычными их назвать можно было. - У тебя хорошо получается, - сказал он, возвращая альбом. - Спасибо, я стараюсь. Эм, а что побудило… тебя зайти ко мне? - Желание пообедать. Уже четыре часа. - Ой, прости меня, я увлеклась. - Ничего, я тоже зачитался. - И как тебе? - Если все, что там написано, правда, то мы сможем усовершенствовать очень многие зелья, используя эти знания. - Да, конечно, только никому не рассказывай, где ты эти знания достал. И вообще, лучше не упоминай о них. - Это невозможно! Зельевары должны узнать об этом! Это произведет фурор! - Вот именно, а травники ВЕКАМИ добивались, чтобы их тайны и открытия оставались тайнами. Они не скажут спасибо, если ты раскроешь это всему сообществу зельеваров. - Ладно-ладно, я ничего не расскажу, но ты поможешь мне с исследованиями. - С удовольствием. А теперь идем обедать. Она палочкой отправила все рисование в ящик и уже собралась идти, как вдруг остановилась, резко выдернула из прически кисточки и волосы шикарной волной рассыпались по плечам. Почему он раньше считал ее волосы ужасными? Длинные кудрявые локоны ниже талии закрывали ее спину и развевались, когда она прыгала по ступенькам, спускаясь на кухню. На этот раз она не просила его помогать, потому он продолжил читать, пока она готовила для него. Мерлин, как это восхитительно, когда кто-то старается лично для тебя. Он не знал, получается ли еда такой вкусной, от того, что ее приготовили без магии или от того, что ее готовили Гермионины руки, но блюда, сделанные ею, оказывались поистине великолепны, хотя, на самом деле, и были весьма просты. Решив, что обед в начале седьмого вполне может сойти за ужин, они плотно покушали за очередным высоконаучным спором и отправились гулять. Ничего особенного не происходило, они просто шли и разговаривали обо всем и ни о чем, стараясь избегать откровенно личных тем, рассуждали о ценностях жизни, об отношениях с людьми, снова спорили, но не ругались, а с интересом разбирали интереснейшие вопросы бытия. По возвращении снова сели у камина с принесенным Меган глинтвейном, потому что готовить у Гермионы сил уже не было. На этот раз Северус сам притянул к себе девушку, так, что ее голова лежала у него на плече, а он обнимал ее за талию, и даже пустая болтовня доставляла невероятное удовольствие обоим. Когда она отправилась спать, он решил посидеть с ней, пока она не заснет, и настойчиво попросил не накладывать то заклинание. Умотавшаяся за день девушка уснула довольно быстро и, глядя на нее, мужчина не заметил, как уснул сам. Сны не заставили себя ждать. Привычный страх снова вернулся, он часто видел этот сон, и каждый раз по-новой переживал его. Их поймали на одном из рейдов, ему едва исполнилось восемнадцать. Лицо в крови и грязи, пожирательский плащ изодран в лохмотья, один глаз отек и почти не видит, руки связаны за спиной и адски ноют. Он стоит на коленях перед кучкой авроров и с ужасом смотрит, как пытают его напарника. Парнишка младше него, еще не окончивший школы, принявший метку меньше недели назад. Ему уже переломали руки, из носа течет кровь. Он ничего им не расскажет, но не потому что настолько верный, а потому что правда ничего не знает. Как только мальчишка сломается, авроры примутся за него. Напарник жутко кричит, извивается от боли и с последним стоном валится прямо перед Снейпом. Северус опускает глаза и с ужасом узнает в умершем Гермиону… Почему нам трудно так Сделать этот первый шаг? Страшно ошибиться, Страшно ушибиться, Но кто-то должен сделать шаг один, Навстречу шаг один, Один лишь только шаг.* Он проснулся от того, что кто-то гладил его по голове, и спросонья не сразу различил свою ученицу. На него смотрело только что увиденное лицо, но глаза, секунду назад бывшие мертвыми, сейчас недоуменно взирали на него, слегка поблескивая в лунном свете. Девочка сидела перед ним, держа за руку, и осторожно теребила ему волосы. - Да, ты не кричишь во сне, но кошмары свойственны и тебе. - С чего ты взяла, что мне снился кошмар? - Ты даже во сне сжимал в руке палочку и скрежетал зубами так, словно тебя пытали, не иначе. - Она поднялась с колен и потянула его за собой. – Ляг рядом. Человеку становится легче, если он не один. - С ума сошла? Я не… - Я не имею в виду ничего неприличного. Мы оба одеты, так что никаких проблем. И нам обоим это нужно. - С чего ты взяла, что мне… - Я вижу. – Она палочкой расширила постель. – Ложись. Он не стал с ней спорить, просто лег. Она легла рядом, взяла его руку в свою, положила ее на свою подушку и попыталась заснуть. А он лежал напротив, чувствуя ее дыхание на своей ладони, и отчетливо слышал самую яркую мысль, метавшуюся в ее сознании: «Простишь ли ты меня, что я увидела твою слабость и снова попыталась помочь?» Дурочка. Конечно, прощу. С этой мыслью он уснул, и впервые за много лет ему не снились кошмары. * песня из х/ф "Шаг навстречу"