Хроноворот судьбы

Первая ночь полнолуния миновала. Ремус чувствовал себя довольно неплохо, да и зелье вроде бы действовало. Он пил его уже почти два месяца и после каждого превращения чувствовал себя все лучше и лучше. Друзья, конечно, скептически смотрели на него и говорили, что он когда-нибудь плохо кончит, но оборотень до сих пор считал, что это был его единственный шанс. И он, честно говоря, был абсолютно прав. Не зря же Гермиона уже второй месяц жертвовала выходными и своими, и Северуса, готовя это зелье. Слизеринец очень возмущался, но она его не слушала и все равно повторно привлекала оборотня к этому. Сейчас у Мародеров было экстренное собрание и, несмотря на то, что сегодня ночью Ремус должен был опять превратиться, оно состоялось. Поэтому его сейчас больше беспокоила причина этого собрания, а не то, что он себя хорошо чувствовал. Конечно, все его друзья, видя это, становились чуточку веселее, но все равно на их лицах было напряжение. Сириус до сих пор дулся на Джеймса, а тот ждал поддержки друзей.  — Ну что, — сказал он, — надеюсь, можно начинать. Вчера Сириус сказал мне, что он считает Гермиону подозрительной. Я предложил ему некий план, с которым он чуточку не согласился…  — Чуточку?! — подпрыгнул на месте Бродяга. — Да мне он вообще не понравился!  — А что ты ему предложил, Сохатый? — спросил Артур.  — Немного сблизиться с ней… — с улыбкой сказал Джеймс.  — Немного?! — опять взвыл Сириус.  — Спокойно, — по-деловому сказал Ремус. — Джеймс, а в чем заключается твой план?  — Раз ему кажется, что Гермиона подозрительная, пусть он сблизится с ней и все разузнает, — объяснил великий шутник. — Он может просто стать ее близким другом, а потом и немного больше… И тогда она, возможно, всему расскажет.  — Вот именно, возможно, — ответил Сириус. — А если нет?  — Просто бросишь ее, как и других своих девушек, — пожал плечами Сохатый.  — Но это же нехорошо, Джеймс, — возразил Артур. — Бродяга, почему ты так в этом уверен?  — Понимаете, мне кажется, что она Пожирательница, — задумчиво ответил Мародер. — Она не просто так знает о помолвке Нарциссы, и имя Беллатрисы она тоже непросто так знает, да и вообще странная она какая-то, — заключил он.  — Ладно, я соглашусь, что это довольно неплохой план, — сказал наконец староста, — но только давай так, чтобы Гермиона не сильно переживала, а то она очень нервная девушка. Мне просто ее жаль, потому что мне кажется, что у нее в жизни не все получилось…  — Дружище, а с каких это пор ты стал так присматриваться к девушкам? — усмехнулся Джеймс, но Сириус не дал оборотню ответить.  — Я не согласен только с тем, что это должен делать я! Почему этого не можешь сделать, например, ты, Джеймс, или Артур, или, в крайнем случае, Рем?  — Потому что у меня есть девушка, которую я только что завоевал, — ответил Сохатый, — у Артура почти жена, которая устроит ему скандал, — улыбнулся он, за что Золотой толкнул его в бок, — а Луни у нас слишком стеснительный, да и Нимфадору лучше тоже не обижать. Оборотень покраснел, а Сириус улыбнулся.  — Ладно, я сделаю это на благо общества! *** В это время Лили пыталась затащить Гермиону на субботние танцы. Они проходили каждые выходные в Хогсмиде в одном из магических клубов, и староста очень хотела вытащить на него подруг. Сама она не очень любила шумные места, но зато любила танцевать. Молли и Нимфа согласились почти сразу, а вот Гермиона наотрез отказалась идти. Девушка приводила многочисленные доводы, начиная с того, что она не умеет танцевать, и заканчивая тем, что она просто не хочет. Но подруги были неумолимы. Ринз и Мета с радостью согласились помочь старосте уговорить подругу, и теперь все трое ныли ей в ухо, что ей надо непременно пойти на танцы.  — Не пойду! Никуда не пойду! — отнекивалась Гермиона. — Ни за что!  — Ну почему же? — ныли девушки.  — Лили, — серьезно сказала Шейди, — ты же видела мои руки. Ну куда я с такими пойду!  — Ну пожалуйста, — пропела Нимфадора, так и не поняв комментария про руки, но решив не отступать, а вот Лили задумалась.  — Если вся проблема только в этом, то я тебе их сейчас подправлю магией, — после некоторого молчания сказала староста. — Желание у тебя появится, — тут же перебила она возражение своей подруги, — а танцевать там тебе много и не придется, просто посидишь и посмотришь. В крайнем случае, мы тебя научим. Посмотри на себя! — воскликнула она. — Ты такая замученная, уставшая и бледная! Каждому ясно, что тебе надо развеяться! Так что ты идешь добровольно, либо мы затаскиваем тебя туда силой. Молли и Нимфадора только торжественно кивнули в знак их полного согласия. Гермиона вздохнула. Больше ей ничего не оставалось. Она уже довольно хорошо изучила маму Гарри и знала, что Лили все равно сделает то, чего она хочет. Гермиона встала и, обреченно посмотрев на своих подруг, сказала:  — Хорошо, Лили. Тогда ты делаешь что-то с моими руками, а вы, девочки, ищете мне нормальную одежду. Очень прошу, чтобы это была не мини-юбка, — улыбнулась девушка. Нимфа и Молли коварно переглянулись, дали друг другу пять и кивнули, посмотрев на Гермиону. Та покачала головой, уже опасаясь чего-то нехорошего, но ничего не сказала. Лили схватила ее за руку и утащила в ванную, а две другие подруги стали перебирать весь их имеющийся гардероб. Сначала Лили хотела пригласить еще и Мародеров, но потом решила, что это будет плохая идея, потому что Сириус непременно поссорится с Гермионой, и вечер будет испорчен, поэтому она все же решила, что лучшей идеей будет пойти вчетвером. *** Когда все четыре гриффиндорки были уже готовы выходить, у Джеймса Поттера зародилась примерно такая же идея, только немного по другой причине.  — Ребята! — закричал он, вскакивая с дивана в Выручай-комнате. — А что, если нам начать прямо сегодня?  — Что начать? — насторожился Сириус, посмотрев на своего друга.  — Сближать тебя с Гермионой, — ухмыльнулся тот. — Каждые выходные же танцы! Так может, пригласим туда девчонок? Ты, Сири, будешь разговаривать с нашей «Пожирательнецей», а Рем как раз развеется после одной бессонной ночи и перед другой. — А может, мне лучше поспать? — довольно натурально зевнул оборотень, покосившись на Сохатого.  — Кто там говорил, что ему лучше? — поднял бровь великий шутник.  — А я согласен! — подал свой голос Артур.  — Все согласны, значит, мы идем! — воскликнул ловец гриффиндора.  — Кто еще сказал, что согласен? — пробурчал Блэк, но все же встал.  — Тогда я за девушками, — улыбнулся Джеймс и исчез за дверью.  — И какого Мерлина его понесло? — опять плюхнулся в кресло Бродяга.  — А кто его знает? — опять зевнул Ремус.  — Ремус, может тебе и вправду остаться? — спросил Артур.  — Золотой, не беспокойся, — махнул рукой Сириус. — Перед тем, как взойдет луна, мы все уйдем в Визжащую хижину, а ты останешься развлекать дам, — закончил он.  — А почему я? — возразил парень.  — Ты же один не умеешь превращаться, — отозвался Блэк.  — Это нечестно!  — Слушай, Артур, ты же не против, — усмехнулся Сириус и посмотрел на друга. — По глазам вижу.  — Все, достал, — буркнул Уизли и отвернулся от Бродяги.  — Вот и хорошо, — Сириус закинул руки за голову и откинулся на спинку кресла. Этот жест был его самым любимым. Кто-то скрещивал руки на груди, кто-то утыкался в колени, кто-то просто ложился, а Сириус закидывал руки за голову. Это было что-то вроде его фирменного жеста. У всех Мародеров был свой жест. Джеймс, например, взъерошивал себе волосы и поправлял очки; Ремус иногда обхватывал себя руками; Артур беспричинно улыбался и чесал себе затылок; а Сириус вот так откидывался, закладывая руки за голову. Они, не сговариваясь, могли узнать друг друга по этим жестам. Они уже выучили друг друга настолько, что могли с точностью сказать, что под этой маской скрывается их друг. Конечно, Артур еще не так хорошо понимал своих друзей, но он уже начинал замечать привычки и особенности каждого из них. И ему это нравилось. Через некоторое время в Выручай-комнату вернулся Джеймс, но плохой новостью: девушек он не нашел. Гриффинорец только встретил Алису, которая сказала ему, что видела их при всем параде выходивших за двери Хогвартса. Поэтому у Джеймса были все основания полагать, что девушки тоже отправились на танцы.  — Ну что, — сказал он, — теперь нам дорога только в Хогсмид. Парни не очень заботились о своем внешнем виде. Сириус и так всегда выглядел ослепительно, Джеймс просто сбегал за кожаной курткой, Артур с Ремусом тоже остались так, как были. Староста всегда одевался скромно и не вызывающе. Оборотень просто не хотел привлекать к себе лишнего внимания. А вот Артуру было просто плевать. Он всегда ходил, как попало, за что на него очень ругалась Молли. Он только иногда подшучивал, что вот станет она его женой и будет придираться. Девушка только ворчала и говорила, что если он будет ее мужем, то она повесится. По дороге к выходу из замка парни случайно наткнулись на Эмили.  — Привет, ребята, — лучезарно улыбнулась та, в основном направляя свою улыбку Джеймсу. — Очень рада вас видеть.  — Мы тебя тоже, — сказал Джеймс, и ребята хотели продолжить свой путь, но слизеринка остановила их вопросом:  — А куда вы?  — На танцы, — сказал Джеймс, даже не подумав о том, что девушка может напроситься пойти с ними, что она сразу и сделала.  — Ой! — воскликнула Эмили. — Я даже не знала, что у вас есть танцы! А можно мне с вами?  — Эм (так Джеймс иногда называл девушку), понимаешь, — начал гриффиндорец, — у нас уже есть партнерши.  — Что-то я их не вижу, — состроила ехидное выражение лица француженка и взяла Джеймса за руку. — Поэтому я иду с вами.  — Они ждут нас там, — начал было Джеймс, но слизеринка и слушать его не хотела.  — Я иду с вами и точка! А там посмотрим! Гриффиндорцам ничего не оставалось делать, как взять Эмили с собой. Довольно быстро они дошли до клуба. Всю дорогу девушка что-то рассказывала гриффиндорцу, которого держала за руку, но тот думал больше о том, как бы побыстрее найти там Лили и все ей объяснить. Если вы думаете, что магические клубы сильно отличаются от маггловских, то это совсем не так. В них так же громко играет музыка, в них так же много людей, кто-то сидит, а кто-то танцует, в них так же продают спиртное и в них так же всегда царит постоянная полутьма. Когда все пятеро зашли в помещение, то по их ушам ударила оглушающая музыка. Они очутились в просторном помещении с танцплощадкой посередине, столиками вокруг и баром на другой стороне клуба. Ребята, никуда не расходясь, двинулись в середину зала. Эмили сразу потащила сопротивляющегося Джеймса танцевать, а трое других гриффиндорцев, посмеявшись над своим другом, пошли искать того, за кем они и пришли. Девушек они нашли почти сразу. Те сидели за столиком и пили что-то из изящных бокалов, которые редко встречались в барах такого типа. Они были одеты в довольно простые майки разного цвета: у Меты она была ярко-красная, у Лили — зеленая, у Молли — желтая, и только Гермиона была одета в футболку. Вместе они чем-то напоминали светофор. Так же девушки были одеты в шорты, то ли джинсовые, то ли простые тканевые, этого парни так и не смогли понять. Да им и не надо разбираться в женской одежде, только если знать, как расстегивать застежку лифчика. Артур, улыбнувшись, подошел к своей девушке сзади и накрыл ее глаза руками. Молли вздрогнула, а первым побуждением Гермионы было достать палочку и зашвырнуть заклинанием в незнакомца. Но потом она разглядела черты Уизли, который находился в тени, и перестала сжимать палочку в кармане. За спиной Артура девушки увидела второго старосту Гриффиндора и Бродягу. Первый стоял и с улыбкой смотрел на подруг, а второй скептически глядел на Золотого.  — Даже не знаю, кто это может быть, — улыбнулась Молли, кладя свои ладони на руки парня. — Артур, ты же знаешь, что так мне делаешь только ты.  — Знаю, — спокойно ответил тот, убирая руки.  — Надо взять на заметку, — шепнула Тонкс сидящей рядом с ней Лили и девушки рассмеялись.  — А мне сказать? — наиграно насупилась Гермиона.  — Это секрет! — торжественно провозгласила Метаморф и встала. — Я пошла танцевать, и мне нужен партнер, — заявила она и критически осмотрела парней. — Артур мне не подходит: у него девушка есть, Сириус меня уже достал, Джеймс… А где он? Лили же тоже нужно потанцевать.  — Его уже утащила на танцпол Эмили, — усмехнулся Блэк. Лили тут же вскочила и начала искать своего парня глазами.  — Ищи, ищи, рыжая, — сказал Сириус и плюхнулся на освобожденный его кузиной стул. Девушка испепеляюще посмотрела на него, но продолжила искать дальше. Тонкс тоже бросила на него недружелюбный взгляд и, улыбнувшись, заключила:  — Значит, я иду с Ремусом! Бедный староста поперхнулся и исподлобья посмотрел на Нимфадору. Метаморф просто схватила его за руку и тоже утащила в толпу танцующих. Молли и Артур уже успели уйти, чего не заметила даже расслабившаяся Гермиона, и поэтому за столиком остались сидеть только она и занудный гриффиндорец по имени Сириус.  — Иди, иди, ловелас, — кинул он вслед Нимфе и Ремусу, а потом посмотрел на Гермиону. На этот раз она была, к большому удивлению парня, без перчаток, но одета не в майку, как другие девушки. На Гермионе была обтягивающая футболка черного цвета и джинсовые (как смог уже разобрать Сириус) короткие шорты, а на ногах у нее были изящные черные балетки без каблука. Волосы девушки не были заплетены в косу, как она теперь уже обычно ходила, а были просто уложены. Теперь гриффиндорец даже не отрицал, что Гермиона не просто привлекательная, а очень красивая девушка, которая могла покорить сердца многих. Парень не мог понять своих чувств к этой таинственной незнакомке, которая вот так странно ворвалась в его жизнь.  — И что ты на меня смотришь? — вывел Сириуса из размышлений голос Гермионы.  — Да ничего, — парень отвернулся от нее. — Уже и посмотреть нельзя!  — Можно, — пожала плечами гриффиндорка, — просто я не понимаю, что тебе от меня надо.  — Любви и ласки, — не подумав брякнул Бродяга. Девушка засмеялась, а Сириус опять посмотрел на нее.  — Когда ты смеешься, у тебя очень красивые глаза, — сказал он. Гермиона прекратила смеяться и перевела пристальный взгляд на парня. Этот ледяной взгляд немного испугал Сириуса.  — Я что-то опять не так сказал? — осторожно спросил он.  — Да нет! — моментально оживилась девушка. — Пошли танцевать, — вдруг предложила она и утащила Сириуса в толпу, оставив на столике стеклянный бокал с недопитым мартини. *** Время каникул подходило к концу. За это Рождество все веселились сколько могли, как будто предчувствуя, что потом у них будет меньше возможностей провести так свое время. Уже немного потрепанная елка все еще стояла на кухне, «Пусть атмосфера праздника продлится дольше», — сказали Фред и Джордж. Молли немного измученно улыбнулась, но все же кивнула головой. Артур только подтвердил, что они абсолютно правы, и что магглы так частенько делают, хотя елки у них не магические и не могут стоять долго. Близнецы, радуясь, поцеловали мать и отца в обе щеки и умчались к себе в спальню разрабатывать новые вредилки. Но это было прошлым вечером. Сейчас, ранним утром, последним утром каникул, вся Нора спала крепким сном. И только несколько обитателей уже проснулись. Это была Джинни, которая, стоя в своей ванне и чистя зубы, размышляла о таинственном исчезновении Гермионы с утра пораньше, Гермиона, которая бегала по кухне и готовила себе крепкий кофе, и Сириус, который только туда спускался. Войдя в комнату, Сириус посмотрел на девушку и сказал:  — Гермиона, а можно и мне кофе? Та вскрикнула и уронила чашку с уже готовым напитком. Мужчина улыбнулся и, достав свою палочку, начал убираться.  — Простите, я не специально, — начала оправдываться пятикурсница.  — Ничего, — сказал Сириус и посмотрел на нее. — Я помню, как мы с Джеймсом как-то раз на третьем или четвертом курсе о чем-то спорили на завтраке и разлили по всему столу тыквенный сок. Он потом пролился и на девчонок, которые сидели рядом, и Лили на нас долго злилась за испорченную юбку. Гермиона, улыбнувшись, достала палочку и заклинанием «Репаро» восстановила чашку.  — Помню, сколько я себе юбок попортила, когда готовила оборотное на втором курсе, — сказала она и начала готовить новый кофе, но только уже на две чашки.  — На втором? — удивился Сириус. — А я-то думал, что мой крестник в хороших руках. Гермиона засмеялась. Не очень громко, чтобы никого не разбудить, но звонко и мелодично. Смеясь, девушка заправила за ухо прядь волос, которая упала на глаза. Мужчина, стоящий напротив нее, улыбнулся.  — Когда ты смеешься, у тебя очень красивые глаза, — вдруг сказал он. Юная гриффиндорка почти сразу перестала смеяться и серьезно посмотрела на него.  — Что? — просто пожал плечами он и направился к выходу из кухни, взяв из рук девушки чашку с уже готовым кофе. Чуть не налетев на Сириуса, в дверях появилась Джинни.  — Гермиона! Вот ты где… А что с тобой? — спросила она, увидев серьезный взгляд подруги, направленный в спину удаляющегося мужчины.  — Да нет, ничего, — встряхнула головой девушка. — Кофе будешь? — спросила она у Джинни.  — Нет, — поморщилась та, садясь за стол. — Я не люблю кофе. И за что магглы его любят? Оно же такое противное.  — Если с молоком и с сахаром, то ничего, — ответила Гермиона, отпивая немного. — Оно просто тонизирует и утром помогает быстрее проснуться…  — Правда?! — воскликнула рыжеволосая. И Гермиона начала рассказывать про чудодейственный кофе. И когда она смеялась, ее глаза и правда светились счастьем, становясь еще красивее. *** Теперь вернемся обратно в прошлое, в этот темный клуб со столиками вокруг танцевальной площадки, где гремит музыка, и ей не уступают многочисленные голоса танцующих. Студенты Хогвартса (а это в основном они, потому что другой молодежи в Хогсмиде мало, а какая есть, учится в Хогвартсе) веселились на неделю вперед. Они приходили сюда каждые выходные, устраивая в заведении ужасный переполох и нарушая субботнее или воскресное спокойствие. Каждые выходные это маленькое, ничем непримечательное место, которое Хогварчане избрали своим любимым, приходило в движение, и из скучной пивной превращалось именно в клуб. Хозяин даже переименовал его из «Пивная Метла ведьмы» в «Ведьмин котел». Конечно, под котлом, он подразумевал клуб, но жизнь в бывшей забегаловке и правда бурлила и кипела. В нее даже стали чаще заходит местные, чтобы просто посидеть, обсудить наступающие выходные, покачать головами, сказав «Опять эти дети набегут», а потом уйти, оставив единственному официанту и бармену чаевые непонятно за что. Сначала Гермиона не понимала, где находится это клуб и почему они не знали про него в ее время, но потом она вспомнила. Как-то раз в Сладком королевстве от продавца, с которым она разговорилась, девушка, а тогда еще девочка, слышала историю, что недалеко от Трех метел был какой-то клуб, владельцем которого и был этот самый продавец. Как только дела начали налаживаться, и у него стало больше посетителей, на Хогсмид и Хогвартс напали Пожиратели, и заведение сгорело. Денег на его восстановление не было, и поэтому владелец устроился продавцом в магазин сладостей, где и проработал всю свою оставшуюся жизнь. Сейчас, вытаскивая Сириуса на танцпол, Гермиона смутно помнила эту историю, да и не сильно она ее заботила после двух выпитых бокалов мартини. Краем глаза девушка увидела танцующих Молли и Артура, а рядом с ними Джеймса и Эмили. Тут же Гермиона нашла Лили и начала сигналить ей руками, показывая, где сейчас ее парень. Сначала Бродяга не очень понимал действия девушки, но потом, заметив друга и слизеринку, начал отчаянно сигналить руками Поттеру, извещая его о том, что сейчас придет очень злая староста и намылит ему шею. К сожалению, Сохатый не увидел предупреждений своего друга, потому что стоял к нему спиной, а вот Эмили, усмехнулась. В ее голове уже зрел прекрасный план.  — Шейди, — к Гермионе и Сириусу подбежала Лили, — что ты мне там машешь? Девушка только открыла рот, чтобы ответить, как сразу же уловила тихие мысли слизеринки.  — Ничего, ничего, — замахала руками она, а Сириус вопросительно поднял бровь. — Кстати, Сириус, — перевела девушка стрелки на гриффиндорца, а заодно сменила тему, — а где Ремус? Почему он бросил Нимфу одну? И правда, Нимфадора стояла одна в центре танцпола и странно озиралась по сторонам, стараясь найти своего партнера, с которым ей было так весело. Ремус, конечно, танцевал неидеально, но для Меты это был почти единственный шанс сблизиться со старостой. Бродяга, охнув, хлопнул себя по лбу и побежал к выходу из клуба. Он только сейчас вспомнил, что за окном всходила полная луна. А взгляд Лили в этот момент переметнулся на Артура и Молли, а потом она заметила своего парня. Староста направилась в их сторону, помахав рукой.  — Это на прощание, — сказала Эмили своему партнеру, коварно улыбнувшись, и, притянув его к себе, поцеловала, повергнув тем самым Джеймса в глубочайший ступор. Он никак не ожидал такого от своей лучшей подруги и в первые несколько секунд даже не попытался отстранить ее. Потом он осторожно отодвинул от себя девушку и обернулся, потому что ему показалось, что он слышал голос своей любимой, но увидел он там только ошарашенную Гермиону, которая указала ему взглядом на распахнутую дверь заведения. Гриффиндорец, даже не попрощавшись с Эмили, выбежал из клуба и побежал туда, где, как он предполагал, могла находиться его девушка. И в то же время он заметил, что из-за туч выходит полная луна. *** Лили бежала, почти не разбирая дороги. Она не знала, куда ей хочется прибежать, но она просто чувствовала каким-то шестым чувством, что бежит правильно. Из ее глаз текли слезы. Слезы горькой обиды. Добежав до поляны, девушка упала на траву.  — Почему, почему…? — всхлипывала она. Почти следом за ней на поляну выбежал Джеймс.  — Лили! — воскликнул он. — Прости меня, умоляю. Надо было мне сразу найти тебя… Но она меня просто не отпускала… Я знаю, что ты сейчас скажешь, но я… Я правда не виноват… Я люблю только тебя… Начинал накрапывать мелкий дождь. Природа начала проявлять себя. Конец осени. Такое необычное время года. Природа увядает, но увядает она красиво, с достоинством. Деревья теперь всего лишь длинные черные ветви, а на земле, вместо привычного глазу зеленого покрова, горит алый пожар опавших листьев. Зима уже близко, и это чувствуется. В это время года везде витает запах мокрых осенних листьев и дождя. Природа плачет, а почему — непонятно. — Поттер, — сказала Лили вставая. — Ты мне противен. Усек? Я не могу тебя видеть. Ты нахал и выпендрежник. Ты всегда был им! Эти бессмысленные шутки, которые так меня бесили! Эти непонятные смешки и взгляды! Постоянные дурацкие речи! Ты никогда не хотел выполнять то, что я просила! Ну или хотя бы прислушиваться! Ты… Ты идиот, Поттер! Ненавижу тебя! Зачем ты все это делал? Скажи, зачем?! Просто для забавы? Да, это так! Это была просто твоя очередная забава, очередной трофей! Дождь начинал лить все сильнее и сильнее, как будто чувствуя напряженную обстановку. Никогда Джеймсу не было так больно. Никогда. Даже когда Лили и прежде его так называла, когда отказывала. Сейчас ему было больнее, потому что она подала ему надежду, а потом так просто сказала эти слова. Как будто полоснула ножом по сердцу.  — Как ты не понимаешь, Эванс, — он подлетел к ней и схватил за плечи, — я делал все это ради тебя, только чтобы ты меня заметила. Только ради этого! Я не могу без тебя, понимаешь? То, что произошло сегодня с Эмили — это чистая случайность и только ее желание, потому что как только я увидел тебя, то больше не могу забыть! Не могу! Ты нужна мне, как воздух! Ты нужна мне! Я люблю тебя… Лили… Он прижал к себе девушку и поцеловал. Не властно, а нежно, любяще. В этот единственный поцелуй он вложил все свои чувства, всю ту любовь, которую испытывал к этой необычной девушке. Он вложил в него всю ту боль, которую испытывал после ее слов. Когда он отпустил ее, Лили не могла вымолвить не слова.  — Прости, Лили… — прошептал он и, быстро развернувшись, ушел. Просто ушел. Ничего больше не сказал. Он исчез в набегающем тумане, в вихре осенних листьев, которые почему-то пахли гарью и еще чем-то. Лили не могла объяснить почему, но ей казалось, что они пахли гарью и Джеймсом… Тем самым Джеймсом, который поцеловал ее и исчез, растворился, словно был просто видением. Лили опять упала на траву и заплакала. Что же она наделала? Она же любит его! Зачем было его отталкивать, зачем? Девушка перевернулась на спину и легла на уже мокрую траву. Она больше никого не сможет полюбить… Никогда… Слезы текли по ее щекам и сливались с каплями дождя. Они падали на траву и уходили в землю.  — Джеймс… — прошептала она, — Вернись… Ветер летал по лесу, залетая во все его закоулки. Он кружил опавшие листья и разносил запах женских духов по всему лесу. А на поляне лежала рыжеволосая девушка и плакала. Ветер уносил ее слезы и ее слова далеко, стараясь донести их до ее любимого.  — Люблю, — завывал ветер, а полная луна поднималась все выше и выше, освещая все своим необычным светом. Послышался странный пронзительный вой, но девушка его не услышала. Лили закричала. Ей было слишком больно, что бы что-то сказать. Она могла только кричать. В ее рыданиях утопали звуки грозы и грома, не было слышно завывающего ветра и воя. По лесу разносились только эти ужасные звуки разбитого сердца. Что-то сзади девушки хрустнуло, и Лили обернулась. Перед ней стоял оскалившийся оборотень.