Хроноворот судьбы

— Я никуда не пойду!  — Пойдешь!  — Ни за что!  — Ну пожалуйста!  — Никогда!  — Ну пойдем!  — Нет, нет и еще раз нет!  — Почему?!  — Не люблю я квиддич! — взвыла на всю комнату Гермиона и упала на кровать, закрыв голову подушкой и постаравшись скрыться от надоедливой подруги.  — Как же так, Шейди? — рядом на кровать плюхнулась Тонкс. — Как можно не любить квиддич?!  — А вот так! — буркнула гриффиндорка в простыню.  — Гермиона, ну чего тебе стоит? Пойдем с нами, — с другой стороны на кровать присела Молли. Ее растущий живот почти не было видно — у нее скоро должен был пойти третий месяц. Тем более, никто не присматривался, поэтому девушке пока не приходилось скрывать немного выпуклый животик чарами. Шатенка улыбнулась беременной подруге.  — Девчонки, я не приду на игру, — вздохнула Шейди теперь без раздражения. — Извините.  — Гермиона! — покачала головой метаморф. — Как так можно?  — Легко и просто, — фыркнула та. — Девчонки, правда, не мучайте меня. Я не пойду на стадион. Нимфадора снова хотела возмутиться, но Гермиона ее опередила.  — Но я обещаю, что посмотрю на игру с Астрономической башни! — протараторила она.  — Ты уверена? — удивленно спросила Лили, посмотрев на подругу.  — Да, — улыбнулась Гермиона. — А компанию мне составят Эмили и Северус.  — Так не пойдет, — нахмурилась Мета. — Почему ты не хочешь пойти с нами на стадион?! — запрокинув назад голову, вскрикнула она. Ее вопль наверняка слышали и в подземельях.  — Нимфа, раз Шейди не хочет идти, значит, не пойдет, — поучительным тоном сказала староста Гриффиндора. — Оставь ты ее в покое. Тонкс метнула свой взгляд на Гермиону и прищурилась.  — Ну смотри у меня, — замогильным тоном произнесла девушка, — если тебя не будет на Астрономической башне, то я…  — Не волнуйся, буду! — задорно воскликнула Гермиона. — Эмили за этим проследит.  — Эмили, Эмили… — проворчала Нимфадора, а потом вдруг быстро спрыгнула с кровати, радостно посмотрев на подруг. — Меня вдруг осенила гениальная мысль!  — Да неужели? — скептическим тоном спросил кто-то у двери. В гриффиндорскую спальню вошла Корбья и уселась на кровать Нимфы, как на свою. — Я внимательно тебя слушаю, — язвительно улыбнулась она.  — Эмили, ты сегодня не в духе? — ободряюще улыбнулась слизеринке Молли.  — Просто один наглый блондин испортил с утра все настроение, — закатила глаза брюнетка. — Нимфадора, продолжай, — обратилась она к Тонкс. Та скривила кислую рожу, но все продолжила.  — Мы придумаем тебе прозвище — вот моя гениальная идея! — провозгласила Мета.  — Давайте без поспешных решений, — насторожилась Эмили. — Меня и так все устраивает.  — Как бы ни так! — засмеялась Нимфадора. — У всех, даже у Северуса, есть прозвища, а у тебя нет. Так дело не пойдет, — пригрозила пальцем та.  — Может, все же не стоит? — попыталась противостоять натиску метаморфа Корбья, но ее судьбы была решена.  — Я придумала, — улыбнулась Лили. — Как вам Нуар (1)?  — Самое то! — восхитилась Нимфа. — Как раз Эмили подходит. Значит, решено.  — Только не это, — закатила глаза слизеринка. — Вы меня когда-нибудь в гроб загоните.  — Не беспокойся, не загоним, — заверила брюнетку Мета. — А теперь заканчивайте с утренними процедурами и на завтрак, — скомандовала та. Под утренними процедурами она подразумевала маскировку рук Гермионы. Гриффиндорки не знали, что именно делают их подруги, только Эванс догадывалась, но предпочитала не спрашивать. Эмили кивнула и вместе с Гермионой удалилась в ванную. *** Двое слизеринцев и гриффиндорка сидели на крыше Астрономической башни возле огромного окна и наблюдали за происходящим на квиддичном поле: игроки летали с неимоверной скоростью, перехватывая квоффл и уворачиваясь от бладжеров; ловцы же просто зависли над стадионом и внимательно осматривались по сторонам. Эмили не особо интересовалась игрой и о чем-то разговаривала с Северусом, который только краем глаза следил за матчем Гриффиндор-Райвенкло, ни капли не сомневаясь в победе последних. Гермиона внимательно следила за игрой в бинокль, что всегда было ей свойственно, и подмечала все сходства Гарри и Джеймса. Конечно, это была не первая игра за весь год, но просто в этот раз подругам почему-то очень захотелось вытащить Шейди с ними. На это были свои причины.  — А знаете, почему Лили так захотелось пойти в это раз на стадион? — как будто невзначай спросила Гермиона.  — Потому что там ее парень, — даже не отвлекаясь от разговора с однокурсником ответила Корбья.  — Почти, — таинственно улыбнулась Гермиона. — Ведь до этого она на игру все равно не ходила.  — Логично, — на этот раз брюнетка все же заинтересованно посмотрела на гриффиндорку. — И почему же?  — Джеймс пригрозил придать всеобщей огласке кое-какую информацию о них, если она не придет, — ответила Шейди.  — Ну ты же нам расскажешь эту конфиденциальную информацию? — предположил Северус.  — Только я вам ничего не говорила, — предупредила Гермиона. — Лили теперь невеста Джеймса, — нараспев сказала она.  — Молодец кузен! — высказал свое одобрение второй Поттер, который уже давно свыкся с тем фактом, что ненавистная раньше для него фамилия стала теперь родной.  — Когда он успел? — удивилась Нуар.  — Тогда же, когда и Ремус предложил Нимфе встречаться, — непринужденно покачала головой в стороны Гермиона.  — Ты нам такими темпами все тайны гриффиндорцев раскроешь, — засмеялась Эмили.  — Ну почему же тайны? — обиженно опустила глаза Шейди. — Рем и Мета просто еще не решились рассказать это наглым слизеринцам. Хотя Нимфа собиралась сказать тебе об этом сегодня.  — Все-то ты знаешь, — язвительно заметила Корбья. — Так когда это было?  — Примерно неделю назад. На День Святого Валентина, — улыбнулась шатенка.  — Я не удивлюсь, если скоро Нимфадора тоже будет почти Люпин, — закатил глаза Северус.  — Так это только ты у нас тормозишь, — усмехнулась Гермиона. Слизеринец поперхнулся, потом прокашлялся и укоризненно посмотрел на подругу. Эмили отвернулась от него, и ее бледные щеки немного порозовели.  — Все, все, поняла. Не тороплю, — примирительно сказала Шейди.  — Мерлин, что там происходит! — воскликнула Эмили, имея в виду игру в квиддич. И это была не просто смена темы. Все трое внимательно посмотрели на поле и увидели, что ловец гриффиндорской команды несется вверх. Даже до Астрономической Башни долетел оглушительный возглас комментатора.  — И вот Джеймс Поттер видит снитч! Но этого даже комментировать было не надо. Сохатый несся вверх с такой бешеной скоростью, что было понятно: это не просто финт. Но мечтам Гриффиндора не суждено было сбыться. На Джеймса летел бладжер, запущенный легкой рукой загонщика Райвенкло. «Львиный» ловец не замечал мяча и летел вверх, вытягивая вперед руку, чтобы схватить золотой шарик. Он все прибавлял и прибавлял скорость, а бладжер быстро летел прямо на него. Студенты, наблюдавшие за игрой с Астрономической башни и видевшие высоту, на которой сейчас находился ловец, застыли в ужасе, понимая, что падение с такой высоты не может кончиться ни чем хорошим. И все остальные игроки, знающие скорость и тяжесть мяча, тоже это понимали. А Бродяга понимал это чуть ли не лучше всех. Он уже на всех парах несся к другу, который пытался достать снитч, все еще не замечая неумолимо приближающегося бладжера. И в тот момент, когда мяч должен был ударить Сохатого, Сириус, метла которого была быстрее, оттолкнул своего друга в сторону, и удар бладжера пришелся по нему. Вниз полетели оба. Два гриффиндорца падали с огромной высоты, а все застыли в шоке, и только в последний момент профессор Дамблдор выхватил палочку и прочитал заклинание, делая падение учеников более мягким. Как только гриффиндорцы упали на землю, к ним направилась мадам Помфри. Оба юноши лежали на земле и не двигались.  — Мерлин и Моргана! — ужаснулась Эмили, закрывая лицо руками.  — Нет, нет, нет, — словно молитву повторяла Гермиона, глядя на место, вокруг которого уже суетились учителя, остекленевшими глазами. А потом она упала на колени и, обхватив голову руками, закричала. *** Дул сильный холодный ветер. Он пронизывал все тело, покалывая щеки и кожу кистей, заставляя четверых подростков, стоящих на опушке леса, сильнее кутаться в одежду. Одеты они были не по погоде: легкие кофты, майки под ними, летние джинсы и промокшие кеды — все, что было на них одето. Только ребенок на руках одной девушки был укутан в вязаный красный свитер. Они стояли молча, не говоря ни слова, и прислушивались к любым шумам, доносившимся из лесу. Когда на опушке леса послышались чьи-то шаги, они насторожились, но потом, узнав голос, который послышался из темноты, расслабленно опустили плечи. Из кустов, таща за собой что-то очень длинное, вылез рыжеволосый юноша и ободряюще улыбнулся своим друзьям.  — Итак, метлы у нас три! — гордо провозгласил он.  — Фред, тише, — сразу же шикнула на него серьезная шатенка. — Тедди спит.  — Простите, простите, — тихо прошептал Уизли, вытаскивая из зарослей древко метлы, которая запуталась в ветках.  — Может, тебе помочь? — хмыкнул второй близнец и подошел к брату.  — Когда стартуем? — спросила рыжеволосая девушка, глядя на братьев, а обращаясь только к Фреду.  — Немедленно, — немного жестче, чем прежде, отозвался разведчик, — пока они не пронюхали, что мы вышли из их осады. Джинни, Гермиона, вы на одной метле. Вместе с Тедди, — сразу предупредил он. — Луна с Джорджем… — Нет, я полечу одна, — как всегда немного растягивая слова, сказала райвенкловка. Уизли не нашел нужным спорить с ней прямо сейчас, и поэтому счел нужным просто согласиться.  — Хорошо. Тогда мы с Фредом вместе, а Луна сама, — кивнул головой он.  — По метлам! — попытался развеселить всех Джордж, но на него только кинули недовольные взгляды Джинни и Гермиона. В полной тишине подростки начали садиться на метлы. Шатенка пробурчала что-то невнятное себе под нос, но все же перекинула ногу через древко, сильнее прижимая к себе ребенка. Второй рукой она обхватила талию подруги и посмотрела на остальных. Луна уже давно восседала на метле, да и близнецы тоже не отставали. Увидев, что все в сборе, Джордж махнул рукой, и группа взмыла в небо. Они колонной летели друг за другом. Первыми летели Джинни и Гермиона, потом Луна, а за ней близнецы. Летели тихо, не переговариваясь, боясь привлечь внимание Пожирателей, которые могли находиться внизу. И не зря. Сзади послышались ругань и басистые мужские голоса.  — Волан-де-Морт их подери, — чертыхнулась младшая Уизли и прибавила скорость. Гермиона положила голову на ее плечо и осторожно перехватила Тедди. За ними теперь шла погоня.  — Сестренка, — с правой стороны к девушкам подлетели близнецы, — мы их отвлечем, а вы с Луной улетайте.  — Так не пойдет! — закричала им в ответ Джинни. — А что если вас…  — Сейчас вам надо улетать, — отрезал Фред и, не слушая больше свою сестру, обратился к Луне. — Поняла? — спросил он. Блондинка кивнула. Джордж показал девушкам большой палец и развернул метлу.  — Если вы не вернетесь, я не знаю, что с вами сделаю! — прокричала им вдогонку сестра, едва сдерживая слезы.  — Джинни, полетели, — немного дрожащим голосом окликнула ее вторая гриффиндорка. Уизли кивнула головой, и они еще быстрее полетели вперед.  — Джинни, сзади! — через пару минут услышала рыжеволосая голос Луны и едва успела увернуться от летящего в спину заклинания. Она обернулась назад и удостоверилась, что с райвенкловкой тоже все в порядке. Когда Джинни снова посмотрела вперед, то увидела в нескольких метрах от них фигуру, которая парила над землей.  — Догнали, — прошипела Джинни и попыталась облететь Пожирателя, но дорогу им преградил второй, черной тенью промелькнув мимо них. Девушка снова развернула метлу и попыталась лететь обратно, но и там путь был отрезан. Один из Пожирателей снял маску, и черные кудрявые волосы рассыпались по плечам.  — Лестрейндж, — прошептала Гермиона, а Пожирательница, услышав свое имя, засмеялась.  — Вы только посмотрите! — смеялась она. — Загнанные кролики! Зайчата!  — Заткнись, — зло сказала Джинни.  — Я тебя разозлила? — невинным голоском спросила обезумевшая Беллатриса. — Тогда посмотри туда и злись еще больше! — взвизгнула она, указывая за спины девушек. Бывшие студентки осторожно повернули головы. На лице Джинни отразился ужас, Гермиона широко распахнула глаза, а Луна, не мигая, смотрела на две небольшие фигурки в воздухе. Один из близнецов все еще удерживался на метле, при этом держа за руку второго, который висел в воздухе. Сзади к ним подлетали Пожиратели и кидали в юношу на метле заклятия, но он не отпускал руки брата.  — Как это трогательно! — безумным смехом смеялась Лестрейндж. Следующее заклятие, посланное в близнеца, было последним. Он ослабил хватку и соскользнул с метлы.  — Нет! — закричала Джинни, а Беллатриса еще громче засмеялась. По щекам Уизли текли слезы, она взглядом провожала падающих в темноту братьев. Гермиона крепко сжала край ее кофты не в силах ничего сказать. К гриффиндоркам подлетела Луна и грустно улыбнулась рыжеволосой.  — Джинни, знаешь, что они сейчас, скорее всего, говорят? — тихо и немного печально спросила она. — Фред, наверное, говорит: «Джордж, почему ты меня не отпустил?». «Потому что люблю», отвечает ему Джордж. А Фред улыбается и тоже говорит: …  — И я люблю тебя, брат, — это были последние слова, которые Фред Уизли успел сказать перед тем, как его голова коснулась земли. *** Сириус и Джеймс лежали в Больничном крыле на мягких кроватях, застеленных белоснежным бельем и отделенных от остальных ширмой. С Сохатым все было в порядке, только пара ушибов после падения и небольшой шок, а вот у Блэка были сломаны несколько ребер, но их тоже уже срастили костеростом. Они пришли в себя, и вокруг них столпились друзья. Лили обеспокоенно сидела на краешке кровати Джеймса, Нимфадора чуть ли не вытесняла с кровати Сириуса, Молли сидела на небольшой табуретке, а Ремус, Артур и недавно пришедший Северус стояли возле них. Оба гриффиндорца задорно улыбались, стараясь уверить друзей, что с ними все в порядке.  — Северус, а где девочки? — вдруг спросила Тонкс. — Гермиона же сказала, что вместе с тобой и Эмили матч смотреть будет.  — Она и смотрела, — пожал плечами слизеринец. — Просто Гермионе плохо стало, и поэтому я пошел вперед.  — Плохо? — вопросительно посмотрел на Ворона Сириус  — Да, она… — хотел объяснить Северус, но в этот момент входная дверь с грохотом отворилась, а из коридора послышался крик:  — Я тебя не пущу к ним, Гермиона!  — Что за…? — приподнялся на локте Сириус, но бывший Снейп быстро закрыл ему рот рукой и приложил палец к его губам. Гриффиндорцы, особенно Бродяга, в ступоре посмотрели на Северуса, но он только покачал головой.  — Почему я не могу к ним сходить? — донесся надрывающийся голос из-за ширмы. — Я должна удостовериться, что с ними все хорошо!  — Гермиона, с ними все будет в порядке. Дамблдор смягчил падение, — дверь в Больничное крыло закрылась.  — А если нет?! — чуть ли не на весь замок кричала Гермиона.  — Гермиона! — проорала Эмили в ответ. — Я тебя к ним ни за что не пущу! Ты бы видела, в каком состоянии была пару минут назад! Я еле-еле привела твой блок в порядок! И в сознание ты тоже долго не приходила! Было такое ощущение, что тебя просто поглотили твои воспоминания! Ты упала, словно тряпичная кукла! Еще один всплеск, и ты точно станешь ходячим привидением! Сейчас тебе надо позаботиться о себе!  — Но они же… — неожиданно тихо всхлипнула Гермиона. Потом послышалось шуршание. Видимо, девушка опустилась на пол. Тихие шаги известили о том, что Эмили подошла к своей подруге, а шуршание еще одной юбки — что слизеринка тоже опустилась на пол.  — Я видела, как они умирали… Я слышала их последние слова… А потом все погрузилось во тьму… Будто я сама умерла… — бессмысленно бормотала девушка. — Мне надо увидеть их, удостовериться, что они живы.  — Гермиона, послушай, — тихим успокаивающим голосом начала говорить Корбья. — Они точно живы, и я в этом не сомневаюсь. Может, пара ушибов. Но представь, что с тобой сейчас будет, если ты увидишь Сириуса и Джеймса на больничных койках? А что, если они еще не пришли в себя? Я думаю, ты понимаешь, кого тебе будет напоминать Джеймс, — теперь уже немного строго сказала брюнетка. Сохатый и его друг переглянулись, а потом посмотрели на Северуса, который только неопределенно пожал плечами.  — Я не ручаюсь, что после этого ты не пойдешь и не заавадишь половину Слизерина, — продолжила Эмили. — А теперь подумай, что будет, когда ты увидишь беременную Молли? Мародеры посмотрели на Пруэтт, которая тоже покачала головой, давая знать, что она не в курсе.  — Так ты… видела… — снова всхлипывая, заговорила Гермиона.  — Я не хотела, — грустно сказала Эмили. — Просто когда я помогала тебе восстановить блок, они больше всего проскальзывали, у них был очень сильный эмоциональный фон. Ведь это были близнецы?  — Да. Они тогда упали с метлы, пытаясь спасти нас, — после этих слов послышался немного приглушенный звук. Видимо, кто-то из девушек лег, а точнее, упал на пол. Сириус тотчас же попытался вскочить, но его опять удержал Северус, чуть ли не кидая обратно на кровать и одаривая своим фирменным взглядом. К счастью, никто из Мародеров не проронил ни слова.  — Гермиона! А ну вставай! Еще не хватало, чтобы ты заболела! — этот возглас слизеринки подтвердил догадки друзей, находящихся за ширмой.  — Неужели ты и правда так за меня беспокоишься? — поднимаясь, хмыкнула шатенка, у которой как-то очень резко менялось настроение. — Мерлин, начинаю говорить, как слизеринка.  — Тебе бы пошло, — по тону Корбья было слышно, что она улыбнулась.  — Ни за что в жизни! — ответила ей Гермиона. — Все семь лет я была гриффиндоркой и таковой буду себя считать до конца своей жизни. После этих слов Ремус впал в задумчивость. Он хорошо помнил, что Гермиона до этого не училась в Хогвартсе. Конечно, это помнили все, но просто не придали словам девушки особого значения, в отличие от старосты мальчиков Гриффиндора.  — Лучше, чтобы он был не скорым, — сказала Эмили, имея в виду конец жизни, о котором только что говорила подруга. — У меня есть предложение, — вдруг спохватилась она.  — И какое? — отозвалась шатенка.  — Тебе сейчас лучше не испытывать лишних стрессов, иначе я твой блок не восстановлю. Съезди-ка ты на недельку куда-нибудь. В Лондон, например. Погулять, — предложила слизеринка.  — То есть, ты мне предлагаешь уехать из школы? — уточнила Гермиона.  — Именно так, — подтвердила Эмили. — Кстати, к родителям можешь зайти. Ты же мне недавно говорила, что нашла их. Теперь Ремус насторожился еще больше, потому что помнил, что Гермиона говорила, о том, что она осталась сиротой в одиннадцать лет, как раз перед поступлением в школу. Но после этих слов задумался не только он, но и все остальные Мародеры.  — Сначала я схожу на кладбище, — голос Гермионы был еле слышен.  — Куда? — немного опешила Корбья.  — На кладбище в Годрикову Лощину, — немного громче повторила шатенка. — Гарри просил, чтобы мы похоронили его там, но мы так и не исполнили обещание.  — Как знаешь, — наверное, слизеринка пожала плечами, скрывая свои истинные эмоции за равнодушием. — Тогда до следующего раза.  — Да, — грустно отозвалась Гермиона. — Может, все же…  — Нет, к ним я тебя не пущу, — отрезала Эмили.  — Тогда до встречи, — после этих слов за девушкой закрылась дверь. Через несколько секунд из-за ширмы высунулась Эмили и посмотрела на притихших друзей.  — Чего уставились? — немного раздраженно и грубо спросила она, бесцеремонно усаживаясь на кровать Джеймса рядом с его девушкой.  — Я предполагаю, что нам нельзя было слышать этот разговор? — осторожно спросила Лили.  — Нет, — покачала головой брюнетка. — Если Гермиона узнает, то вы отделаетесь Обливиэйтом, а вот мне грозит великая кара. Кстати, Северус, спасибо, что удержал Блэка. Просто догадалась, — ответила она на вопросительный взгляд парня.  — Эмили, что с ней произошло? — нахмурившись и не обращая внимания на слова девушки, спросил Сириус.  — Вам так надо это знать? — устало спросила слизеринка.  — Да, — подтвердил слова своего друга Сохатый.  — Тут все не так просто, — вздохнула Эмили. — Я вам расскажу лишь то, что могу. Я думаю, что ни для кого не секрет, что у людей бывают лучшие друзья. Вот у Гермионы они тоже были. Только у ее истории трагичный конец: все ее друзья погибли, и случилось это не так давно…  — Неужели Пожиратели? — ужаснулась Молли.  — Именно, — на лице Эмили отразилось сожаление. — Погибли почти все, кого она знала. Но тут проблема не только в этом. Вы очень напоминаете ей их, и она переживает из-за этого. Больше ничего сказать не могу: на мне Непреложный Обет.  — И на том спасибо, — недовольно проворчал Бродяга и отвернулся ото всех.  — Сириус, — немного снисходительно сказала слизеринка и встала с кровати Джеймса, видимо, собираясь уходить, — не обращай внимания на ее слова. Ей на самом деле очень больно. Просто проигнорируй то, что она тебе сказала, и пытайся дальше. Ты — единственный, кто может ей помочь, — после такого небольшого напутствия в стиле Дамблдора, девушка удалилась.  — Что она имела в виду? — спросила у своего кузена Нимфадора.  — А я откуда знаю? Этих слизеринцев никогда не поймешь! — буркнул Сириус, но все же решил повторить свою попытку, как и посоветовала ему Эмили.  — У кого-нибудь есть предположения на этот счет? — спросила Лили, надеясь на поддержку со стороны друзей.  — Понятия не имею, — покачала головой Нимфадора, которая постаралась выкинуть этот вопрос из головы. — Мое мнение — лучше в это не лезть! Все подтвердили ее мысль кивками. Рыжеволосая староста задумалась, и в Больничном Крыле повисла тишина. Только звонкий голос мадам Помфри, которая пришла выгнать незадачливых посетителей, вскоре нарушил ее. Все разошлись по своим делам, оставив своих друзей выздоравливать: Артур и Северус ушли тренироваться в анимагии, Лили убежала в библиотеку, Нимфа и Молли решили все же в вечер пятницы немного отдохнуть и вместе полистать журналы. А Ремус пошел в свою спальню. Когда он в задумчивости сел на кровать, то достал листочек и начал что-то на нем писать, зачеркивать и рисовать. Через несколько минут такой деятельности он что-то обвел в кружок и прошептал:  — Кажется, моя вторая теория все же подтвердилась. Какой бы невероятной она ни была. (1)Нуар — от фр. noir — черный.