Хроноворот судьбы

Джеймс Поттер и Сириус Блэк бежали по коридорам Хогвартса. Два неразлучных друга планировали очередную шалость к выпускным экзаменам и балу и сейчас усиленно к ней готовились. В следующем году они тоже будут выпускниками. Как быстро летит время. Но друзья не отчаивались: у них еще был целый год, чтобы устраивать шалости, а потом они вместе планировали стать аврорами. Поэтому гриффиндорцы, не унывая, раскладывали бомбы—вонючки и различные вредилки собственного производства. Они преспокойно расправлялись с последним этажом, когда услышали странное заклинание.  — Секо! — прокричал кто-то очень громко и отчетливо, но ни Джеймс, ни Сириус не знали ни этого заклинания, ни этого голоса, хотя он был очень похож на голос Люциуса Малфоя. Друзья бросились в ту сторону, где по их предположению произнесли это странное заклинание. Они услышали, как кто-то упал на пол. Юноши осторожно выглянули из-за угла. На холодном кафеле лежала девушка. Одета она была в мантию с эмблемой Хогвартса и в остроконечную шляпу. Остальной одежды было не видно из-за мантии, которая полностью окутывала незнакомку и, видимо, была велика ей на несколько размеров. Ее головной убор был довольно странным, потому что в Хогвартсе, конечно, носили шляпы, но они были не такие. Гриффиндорцы уже хотели подойти к девушке, как она пошевелилась и тихо вздохнула. Только сейчас они заметили на ее руке глубокий порез. Друзья быстро отошли за угол.  — Давай поможем ей, — прошептал Джеймс.  — А что, если она Пожиратель? Давай лучше расскажем директору, — таким же шепотом ответил ему Сириус.  — Но мы не можем оставить ее здесь, а тем более не можем тревожить директора, сейчас же выпускной бал.  — Ничего страшного, переживет этот выпускной бал.  — Ты говоришь прямо как слизеринец… — закатил глаза Джеймс  — Тихо, — Сириус приложил палец к губам, выглянув из-за стены. Незнакомка уже сидела, облокотившись на стену и зажимая рану рукой. Она осмотрелась по сторонам и, видимо подумав, что никого нет, начала ругаться.  — Чертов хорек! И как я теперь избавлюсь от этой раны? Конечно, я смогу ее убрать, но шрам же останется, и, тем более, одежда порвана. Не так же к директору идти. А рассказать ему все надо! — вслух размышляла она. Из-под шляпы девушки, которая слезала на глаза и закрывала тенью ее лицо, выбивались несколько спутанных прядей волос.  — Ну точно ведьма, — хихикнул Джеймс, а девушка резко повернула голову в их сторону. Друзья еле-еле успели спрятаться за стеной, так и не увидев ее лица. Девушка долго молчала. Потом она не очень громко закричала:  — Пивз! — видимо она приняла гриффиндорцев за Хогвартского полтергейста. Сириус улыбнулся. Примерно через несколько секунд они услышали голос призрака.  — Ух ты, какая девочка-девчонка! Что ты забыла здесь, дорогая, и зачем тебе нужен я?  — Скажи мне число и год, — немного хриплым голосом процедила незнакомка. Сириус и Джеймс снова выглянули из-за угла. Девушка все еще сидела у стены, а полтергейст летал над ней.  — А зачем тебе? — все не давал ответа он. — Кстати, я тебя раньше здесь не видел. Кто ты?  — Не твое дело, — огрызнулась девушка.  — Ну, ну, ну. Не надо так грубо, а то я полетел, — Пивз развернулся.  — Никуда ты не полетел, — девушка выхватила палочку и прошептала какое-то заклинание. Привидение встало на месте как вкопанное.  — Что ты со мной сделала?! — заверещал Пивз. — На меня не действуют заклинания!  — Друзья придумали, — хмыкнула волшебница. — А теперь говори, а то провисишь здесь, пока кто-нибудь не найдет контрзаклинание, а его найти будет очень трудно!  — Хорошо, хорошо, скажу, — как-то очень быстро согласился Пивз. — Сегодня пятое июня тысяча девятьсот семьдесят седьмого года.  — Спасибо, — девушка, кажется, нахмурилась. — Можешь идти, — она махнула палочкой, снимая с полтергейста заклинание, и того как ветром сдуло.  — Немного не туда, куда хотелось бы, — пробурчала «ведьма», — но сойдет, — она навела палочку на свою рану, сказала какое-то заклинание, и рана начала затягиваться, но на ее месте остался длинный розовый шрам. — Так-то лучше. Теперь можно и к директору. Только вот плохо, что мантия порвана, но ничего не поделаешь, — волшебница еще раз оглянулась по сторонам и исчезла с легким хлопком.  — Что это было? — простонал Джеймс. — В Хогвартсе же нельзя аппарировать.  — Не знаю, — ответил ему Сириус. — Но нам срочно надо к директору, а точнее к его кабинету. — Блэк сорвался с места и побежал в сторону кабинета директора Хогвартса.  — Что-то мне это не нравится, — сказал Джеймс на бегу.  — Мне тоже, — ответил ему друг, когда они, пробежав по многим лестницам и миновав бесчисленные коридоры, наконец-то добежали до горгульи. Но волшебники успели увидеть только подол черной грязной мантии, скрывающийся на лестнице, после этого горгулья подъехала обратно, и у мальчиков больше не было никаких шансов узнать, что произошло. Друзья даже не могли пойти к МакГонагалл, потому что та им не поверит. Если бы они видели лицо той девушки… *** Директор рассматривал странную посетительницу. Он услышал ее голос после того, как прочел речь перед выпускниками. Общалась незнакомка с ним ментально. Она просила его выйти из зала и поговорить с ней. Сначала он сомневался. Но голос уверил его, что все будет в порядке. Директор почему-то поверил, хотя в это время стоило опасаться таких «сомнительных предложений». Выйдя из зала, он увидел эту девушку, стоящей у дверей. Она была одета в школьную форму Хогвартса, но было несколько непонятных моментов. Во-первых, сам Дамблдор никогда этой девушки не видел. Во-вторых, свитер и юбка девушке были малы, а мантия явно довольно велика, хотя форму в Хогвартсе обычно подгоняли и выдавали по размеру. В-третьих, на девушке была странная остроконечная шляпа, которая спадала ей на глаза. Дамблдор про себя отметил, что таких шляп дети в Хогвартсе не носили, хотя похожие у них были. Поэтому он сначала решил, что эта девушка может быть Пожирательницей, но она была слишком юна. Все ее руки были в шрамах, лицо выглядело измучено, а под глазами были синяки и мешки, что свидетельствовало о том, что она очень долго не спала. Но Дамблдору незнакомка почему-то внушала доверие. Сейчас она сидела напротив него и с легкой улыбкой посматривала на огонь в камине. А Гермиона, сев в мягкое кресло в кабинете директора, почувствовала, что ее окутало приятное тепло, исходящее от огня. Языки пламени извивались, складываясь в причудливые узоры, и отсветами играли в очках-половинках директора. Тот в задумчивости гладил свою бороду и посматривал на девушку. Фоукс сидел на своей жердочке, спрятав голову под крыло, а на столе был обычный беспорядок. Здесь царили уют и спокойствие. Как же ей этого не хватало!  — Могу я спросить Вас, мисс… — услышала она мягкий и успокаивающий голос директора.  — Грейнджер, — ответила Гермиона, — Гермиона Грейнджер.  — Мисс Грейнджер, мы же раньше не встречались?  — И да, и нет, — загадочно ответила девушка.  — Если нет, — продолжил Дамблдор, — то откуда Вы меня знаете? Я, конечно, понимаю, что это странный вопрос для англичанки, но вот за границей мое имя обычно не очень популярно, а я могу предположить, что Вы именно оттуда, потому что в Хогвартсе я Вас раньше не видел.  — Понимаете, директор, это очень долгая история. Я расскажу Вам ее довольно кратко и без подробностей. Вы можете мне не верить, но я надеюсь на обратное. Я из будущего, и там не все так гладко. Как вам известно, некий Волан-де-Морт, — Дамблдор вздрогнул, но виду того, что удивился, не подал, — сейчас активно пытается захватить власть. Но вскоре появится пророчество. В пророчестве будет говориться примерно следующее: на исходе седьмого месяца родится ребенок, родители которого трижды бросали вызов Темному Лорду, и именно этот ребенок будет способен победить его, — Дамблдор слегка улыбнулся. — Тут нечему улыбаться, директор, — вздохнула Гермиона. — На самом деле все очень печально. Ребенок родится, но его мать отдаст за него жизнь, когда на них нападет Волан-де-Морт, а смертельное заклятие Авада Кедавра, отразившись от мальчика, попадет в Лорда, и он падет. Мальчик будет жить сиротой в ужасной семье, а в одиннадцать лет пойдет в Хогвартс, как и все маги. Там его каждый год будут пытаться убить последователи Лорда, и, наконец, к концу четвертого курса Волан-де-Морт возродится после того, как мальчик поучаствует в Турнире Трех Волшебников…  — Но там могут участвовать только совершеннолетние, и следующий турнир будет… — попытался возразить Дамблдор.  — Да, только трое, и только совершеннолетние, но он будет четвертым и несовершеннолетним. А турнир будет именно в том времени, откуда я пришла, — немного некультурно перебила директора Гермиона. — Можно я продолжу? — Дамблдор кивнул. — Лорд возродится, а на пятом курсе мальчик потеряет крестного, единственного родственника, которого мальчик узнал только в конце третьего курса и с которым даже не мог нормально видеться, потому что его повсюду разыскивало Министерство. После этого все начнёт рушиться, я не буду с Вашего позволения рассказывать подробности, — Гермиона поежилась, а директор снова кивнул. — Так вот, в скором времени Лорд убьет Избранного и завладеет магическим миром. Как это произошло, я вспоминать не хочу. Затем падут почти все, кто продолжал сопротивляться. Один очень хороший зельевар поможет мне сварить зелье, усиливающее действие хроноворота, с помощью которого я и перенеслась сюда.  — Предположим, что я Вам верю, мисс. Но Вы знаете, что можете сильно изменить ход жизни, — Дамблдор укоризненно посмотрел на нее.  — Я знаю, директор, — сказала Гермиона, вставая, — я за этим сюда и пришла. Просто понимаете, я не могла жить, когда все, кого я знала, мертвы… Но я немного промахнулась. Я хотела перенестись на год позже и не дать Лили и Джеймсу умереть… — Девушка замолчала, поняв, что сболтнула лишнего.  — Так Лили и Джеймс все-таки будут вести совместную жизнь, — улыбнулся старик. — А я-то думал, Лили никогда не согласится. Так жаль мистера Поттера, пытающегося который год добиться ее внимания. Гермиона глубоко вдохнула. Директор понял все правильно и не собирался ей мешать.  — Спасибо, директор, — сказала она.  — Итак, милочка, Вы будете учиться на седьмом курсе? Я предполагаю, что Вам сейчас примерно семнадцать?  — Конечно! — воскликнула Гермиона.  — Какой факультет? — спросил директор, лукаво рассматривая ее форму из-под очков-половинок.  — Гриффиндор, — улыбнулась волшебница. — И можно занести меня в списки, как Гермиону Джейн. Ах да, и еще. Я попросила бы вас отселить от Сириуса Блэка, Джеймса Поттера и Ремуса Люпина от Питера Петтигрю. Мне все равно, кто будет жить с ними, но только не Петтигрю. Спасибо, — поблагодарила девушка, увидев кивок Дамблдора, и развернулась, чтобы выйти из кабинета. «Она, наверное, не просто знает историю, а, скорее всего, очевидец событий или даже лучший друг этого самого героя, раз она решилась на такое. И из этого следует, что она сильный маг», — подумал Дамблдор. — «В таком юном возрасте!» Девушка повернулась и улыбнулась директору.  — А Вы умеете делать правильные выводы, директор. Как всегда. Только не затрудняете себя, чтобы поставить блок.  — И еще Вы очень сильный и искусный окклюмент, — подытожил старый волшебник. — Мисс Джейн, можно я теперь буду называть Вас так, мисс Грейнджер? — волшебница кивнула, — я в этом году планировал открыть дуэльный клуб для шестых и седьмых курсов в связи с разгорающейся войной. Почти дуэльный… Я хотел, чтобы там студенты научились драться, не как на дуэлях, а как на войне… Вы меня, наверное, понимаете… И я подумал спросить, не можете ли Вы стать там преподавателем?  — Я? — удивилась Гермиона.  — Да, мисс. Как я вижу, Вы отличный маг, окклюмент, и, если я не ошибаюсь, то и анимаг тоже? — девушка только коротко кивнула. — Тем более у вас есть отличный опыт ведения боя, поэтому я попрошу Вас занять эту должность. Всем скажем, что Вы прибыли к нам из Сибирской школы боевых искусств для того, чтобы сравнить обучение, и никто даже не сможет возразить. Для всех это будет обязательный дуэльный клуб, а студентам вы объясните, что это на самом деле. Только у меня к Вам будет одна просьба: постарайтесь, чтобы ученики не видели Ваших шрамов, особенно на запястье.  — Хорошо, я позабочусь об этом, — девушка кивнула и опять развернулась, чтобы выйти, но остановилась, вновь посмотрев на волшебника. — Профессор Дамблдор, я еще могу помочь Вам и Ордену Феникса в поисках крестражей Тома, — сказав это, девушка исчезла с тихим хлопком. Директор улыбнулся. Эта волшебница была довольно странной, но почему-то у него не было оснований не доверять ей, и он чувствовал, что она говорит правду. Ему достаточно было посмотреть на ее испещренные шрамами руки и понять, что эта особа не врет ему. Она знала про Орден Феникса, который только основался, про крестражи, про настоящее имя Волан-де-Морта, не боялась произносить его имя. Дамблдор достал из пакета лимонную дольку и засунул ее себе в рот. Потом он посмотрел на то место, где недавно стояла девушка. Он был уверен, что увидит Гермиону Джейн в следующем году за столом Гриффиндора, но он не был уверен в том, что она делает все правильно. Но с другой стороны, Дамблдор понимал, что она знает, что будет в будущем, и она изменит все так, чтобы никто не пострадал. И все-таки он не мог понять, почему доверяет ей. Гермиона, аппарировав до барьера, перешагнула за него и снова исчезла. В следующий раз она появится здесь только в начале следующего года. Теперь ее путь лежал в Лондон, в Дырявый Котел. Джеймс Поттер и Сириус Блэк все стояли у горгульи и ждали таинственную незнакомку. Но она так и не появилась, и гриффиндорцы ушли, расстроенные тем, что не поймали ее, и им уж точно никто не поверит. Друзья поклялись отыскать ее и раскрыть эту тайну в следующем году. А Дамблдор все сидел за своим столом и улыбался. Он жевал лимонные дольки, вспоминал эту таинственную девушку и думал о том, что раньше никто, кроме него не знал, что в Хогвартсе можно аппарировать, но нельзя аппарировать за его пределы.