Ледяной Мальчишка или Ты - моя вера

POV Драко. Беспредел и анархия. Только этими словами можно было описать то, что происходило сейчас в Хогвартсе. Наказания, пытки, ужесточенный комендантский час — все шло в ход для запугивания и без того растерянных студентов. Особенно боялись, конечно, младшекурсники. На нашем факультете дела тоже обстояли не лучшим образом. Многие слизеринцы почувствовали себя свободнее, ведь им покровительствовал сам Темный Лорд, и выпряглись совершенно, везде и всюду показывая остальным, что они теперь в фаворе. Крэбб и Гойл настолько втерлись в доверие к Кэрроу, что даже позволяли себе насылать заклятия на учеников других факультетов прямо в коридоре! Пришлось, как старосте, сделать им замечание, однако, это вызвало обратный результат. Мало того, что они озлобились на меня, так еще и продолжали отрываться на занятиях по ЗОТИ, пытая провинившихся. Особенно часто доставалось Долгопупсу и Финнигану, которые не умели держать язык за зубами, когда это было нужно. Кроме того, они наведались в Запретную секцию библиотеки и взяли там какой-то учебник по темным заклинаниям. Зачем — загадка, сомневаюсь, что они вообще способны разобраться, как такими заклинаниями пользоваться. Тем более с их скоростью чтения — чтобы прочесть такой томик до конца, им понадобится минимум лет двадцать! Однако, у меня было подозрение, что заклинание, которым Крэбб чуть не покалечил Веру, именно из этой книги. Нашел на ком практиковаться!.. Вот уж кому действительно плевать на мораль и ценности! Откуда в них столько ненависти и агрессии? Хотя, если учесть, кем являются их родители… А твои родители кто, Малфой? Почему-то ты не делаешь того же. И вообще с начала года ты обходишься без их сопровождения, и прекрасно себя при этом ощущаешь. Да, все это время я общался только с Забини или Ноттом, у которых хватало мозгов не устраивать демонстрации силы в коридорах и не идти на поводу новоявленных «педагогов». А в основном ходил в гордом одиночестве, и даже в какой-то степени привык быть один. Вот и сейчас я совершенно один под холодным октябрьским ветром сидел на своем излюбленном месте — на прибрежном валуне у Темного озера. Из дома приходили не самые лучшие вести. В Малфой-мэноре продолжали издеваться над маглорожденными, убивать их, туда же попадали сторонники Ордена феникса. К отцу Темный Лорд относился, как к ничтожеству, и он, лишенный палочки, теперь действительно мало что мог противопоставить другим Пожирателям. Мама поддерживала его, как могла, хотя, и ей доставалось, только уже от тетушки Беллатриссы. Отца она называла бесхребетным размазней, меня — трусливым щенком, и вообще мы по ее мнению не способны были «бороться за идеалы и ценности, которые Темный Лорд несет в этот прогнивший под игом маглов мир!» Чокнутая фанатичка. Из-за этого они с матерью постоянно скандалили, и Беллатрисса в один прекрасный день и вовсе пригрозила своей родной сестре, что при малейшем подозрении на измену она тут же сдаст нас всех Повелителю! Невеселые мысли. Невеселые… Чтобы хоть как-то отогнать их, я спрыгнул с камня и начал искать плоскую гальку на берегу. Еще в детстве мне понравилась эта простецкая забава. Найдя нужный камешек, я бросил его горизонтально по поверхности озера. Тот послушно проскакал несколько метров, затем с негромким всплеском исчез под водой. Второй был чуть тяжелее или может, я неправильно кинул, но он нырнул сразу. Пока я искал следующий, то обратил внимание, что изо рта идет пар. Но на улице стояла хоть и пасмурная, но достаточно теплая погода, и чтобы так резко похолодало… Странно. Я выпрямился и кинул найденный камень, но вместо того, чтобы подпрыгнуть над зыбкой водной гладью, он прокатился по ровной поверхности застывшего озера. Лёд?! Что за… Воздух вдруг наполнился чувствами страха, безысходности, стал невыносимо тяжелым, резко потемнело. Черные тени скользили на фоне свинцового неба. Нет! Только не это. Дементоры! Откуда они здесь?! И что самое страшное — я не знал, как с ними бороться! Убежать — не вариант! Есть какое-то заклинание-защитник, но я понятия не имею, как им пользоваться. А еще издевался над Поттером, когда он упал в обморок при их приближении… Эти черные твари продолжали кружиться надо мной, вытягивая силы, забирая тепло. От слабости я упал на колени, острые камни впились в кожу через плотную ткань брюк, но боль физическая была ничем по сравнению с тем, что творилось внутри. В голове появились образы всех пытаемых мной в мэноре маглов и маглорожденных, крики детей, безумные глаза их матерей, зеленые вспышки, ледяной смех Темного Лорда, падающий с Астрономической башни Дамблдор… В конце концов, я без сил и желания жить рухнул на каменистый берег. Последним, что я увидел перед тем, как провалиться в забытье, была белоснежная птица, пролетевшая надо мной… *** POV Вера После выписки из больничного крыла прошла неделя, но у меня все еще периодически ломило грудную клетку, и даже подкатывала тошнота. Лучшим лекарством для меня, по словам мадам Помфри, стала бы прогулка на свежем воздухе. Погода способствовала этому — было пасмурно, но при этом тепло. Листья на деревьях уже полностью пожелтели и начали облетать. Самые красивые осенние дни, обожаю это время. Но для того чтобы выйти из замка, необходимо было получить разрешение у декана своего факультета и заверить у директора — еще одно нововведение Снейпа. МакГонагалл естественно дала его мне без проблем, но предупредила, чтобы я не делала необдуманных поступков, поскольку у Кэрроу везде «глаза и уши». Снейп, окинув меня ледяным взглядом и не сказав ни слова, поставил свой автограф и резким жестом отдал мне бумагу. Мне хотелось думать, что он чувствует вину, ведь студент его факультета чуть не убил меня, однако его лицо, как и всегда, было абсолютно бесстрастно и непроницаемо. Выйдя из замка и вдохнув бодрящий осенний воздух, я пошла по ковру из шуршащей листвы к домику Хагрида. В этом году у меня все никак не находилось времени навестить его, да тут еще этот инцидент с Крэббом… Но, увы, дом был закрыт, вокруг тоже было пусто: ни Клыка, ни Махаона я рядом не увидела. Наверное, дела в Запретном лесу. Зато увидела кое-кого другого. Рядом с огородом Хагрида прогуливался фестрал. Жутковатое существо, похожее на скелет лошади, обтянутый кожей, с перепончатыми крыльями. Я потихоньку подошла к нему, и зверь отшатнулся. Испугался, наверное, ведь мало кто их видит. — Не бойся, — сказала я как можно спокойнее. Он позволил мне подойти ближе. Я протянула руку — и фестрал не двинулся с места, разрешив коснуться своей морды. Кожа у него была сухая и шершавая, будто неживая. «Их видят те, кто видел смерть» — сказала Полумна. По-моему, неслучайное совпадение. У меня даже возникали ассоциации со средневековыми гравюрами, на которых изображены всадники апокалипсиса. Неудивительно, что они вызывают у тех, кто их видит, смешанные чувства. Пронзительные глаза фестрала, странные и жуткие, как и он сам, смотрели мне прямо в душу. — И ведь ничего у меня с собой нет, чтобы тебя угостить… Однако в кармане мантии тут же нащупала конфету, которую стащила из вазочки в гостиной Гриффиндора. Я вытащила ее, развернула обертку и поднесла на ладони этому удивительному созданию. Фестрал, однако, обнюхав конфету, отвернулся и пошел прочь. Уже потом я узнала у Полумны, что они плотоядные. — Больше у меня ничего нет. Разочарованно вздохнув, я сунула конфету в рот и пошла от дома Хагрида. Ноги сами понесли меня к Темному озеру. Там, наверное, сейчас очень красиво, пожелтевшие ивы над водной гладью, по поверхности плавают листья… Вдруг тело мое пронзил странный, ничем не объяснимый холод, чувство отчаяния словно повисло в воздухе. Не может быть! По описанию состояние очень походило на присутствие здесь тварей из Азкабана. Дементоры! Но как? Как они оказались на территории школы?! И действительно, две жуткие фигуры кружились над озером, по очереди спускаясь к берегу, словно кого-то атакуя. Я, сломя голову, побежала в ту сторону. Кто бы он ни был, я не могла просто стоять и смотреть, как из человека высасывают душу! Это же ужасно! Так, нужно вызвать Патронуса. Как говорила Джинни? Нужно счастливое воспоминание. Я вдруг поняла, что сейчас бегу по тому самому месту, где этой весной преследовала ручеек. «Приходит время, люди голову теряют…» А потом — веселая снежная баталия с Драко Малфоем. Ну же. Давай, сейчас! — ЭКСПЕКТО ПАТРОНУМ!!! Из моей палочки вырвался белоснежный сокол, который подлетел к дементору, схватил его когтями и отшвырнул в сторону, во второго он тоже вцепился когтями и стал терзать его клювом и бить крыльями. Затем он погнал их обоих вверх, подальше от лежащего на берегу человека. Темные фигуры поднялись над озером и полетели прочь, а сокол сел рядом с бесчувственным телом, и его контуры медленно растаяли в воздухе. Я спустилась вниз, спотыкаясь об острые камни. Кто же все-таки пустил сюда эти тварей? И кто так некстати оказался у них на пути? Неужели?.. Да, невозможно было спутать его с кем-то. Светлые волосы резко контрастировали с черными камнями на берегу, невероятно бледное лицо, еще бледнее, чем обычно, казалось неживым. Я опустилась перед Драко на колени и попыталась обнаружить пульс. Жилка под моими пальцами чуть подрагивала. Жив! — Драко! Ты слышишь меня? Он не отреагировал. Надо срочно звать на помощь! Я вскочила на ноги и побежала к школе, но мне навстречу уже двигалась маленькая фигурка. — Профессор Флитвик! Там Драко Малфой, дементоры… — Я видел, мисс Емельянова, — сказал запыхавшийся декан Когтеврана. — Он жив? — Вроде да. — Пойдемте скорее! Мы быстро, насколько позволяли коротенькие ножки Флитвика, побежали в сторону озера. Он также убедился в том, что у юноши есть пульс, затем чарами левитации поднял тело Драко, и мы отправились в больничное крыло. По пути профессор спросил меня: — Вера, Вы умеете вызывать телесного патронуса? До меня только сейчас дошло, что я действительно сделала это! — Как выяснилось, да, профессор. — Похвально, это невероятно сложная магия! Из юных студентов оно удавалось только мистеру Поттеру. Смело могу начислить Гриффиндору пять баллов! О, тут вы неправы, профессор. Им умеет пользоваться почти весь Отряд Дамблдора. Вслух я, правда, этого не сказала. Меня беспокоил на самом деле тот, кто сейчас медленно плыл по воздуху рядом с нами. Драко. Все ли с ним в порядке? Успела ли я?.. *** POV Драко Жуткая слабость во всем теле и тягучее чувство безысходности. Я медленно открыл глаза, но все вокруг расплывалось. С трудом я заставил себя сбросить эту пелену и понял, что лежу на кровати в больничном крыле. Однако туман тут же снова вернулся, и палата стала одним сплошным мутным пятном. В нем улавливалось какое-то движение. — Мистер Малфой, наконец-то! Мадам Помфри подошла к моей кровати. — Вам необходимо съесть это. Сможете? Я утвердительно кивнул. Она вложила мне в рот кусочек шоколада. Невероятно, но стоило ему раствориться, по телу разлилось тепло, и неприятные чувства отчаяния и страха постепенно исчезали. В глазах тоже почти прояснилось. — Как давно я здесь? Вместо полноценного голоса вышел еле слышный шепот, но на большее сил просто не было. — Вы половину суток пролежали без сознания, и, в общем-то, отделались легким испугом. Дело могло закончиться куда хуже, не окажись рядом мисс Вагнер… ой, то есть Емель… янова, никак не могу привыкнуть к ее новой фамилии! Она вызвала патронуса и прогнала дементоров. Нет, ну это уже ни в какие ворота! Дементоры напали на ученика! Куда смотрит новое руководство, чтоб его? Так это был патронус Веры? Белая птица. Не знал, что она владеет такой магией. — Все, мистер Малфой, вам необходимо поспать, набраться сил. Придется полежать здесь пять дней. Не меньше! — последнюю фразу она особенно выделила, потому что прекрасно знала, что я найду уловки, чтобы выйти отсюда раньше. *** Из больничного крыла я вышел уже в воскресенье вечером, все-таки убедив мадам Помфри, что полностью здоров. Головокружение прошло, кошмары больше не мучили меня. И вообще настроение было приподнятым после того, как я узнал, кто именно избавил меня от этих чудовищ и все предвкушал нашу с Верой встречу завтра на занятиях. Как она отреагирует? Бросится ли ко мне в объятия, или проводит холодным, равнодушным, бесстрастным взглядом?.. Все же, хотелось надеяться на лучшее, поэтому постарался настроиться на позитивные мысли, тем более, негатива мне два дня назад и так досталось с избытком! Всю дорогу до слизеринского подземелья я мысленно прокручивал возможные варианты, как бы заговорил со своей спасительницей, что бы она на это ответила… И вдруг неожиданно все эти картинки рассыпались на мелкие кусочки. Навстречу мне шла Вера. Настоящая. Я остановился. Сердце заколотилось, как ненормальное. Все мысли, варианты, заготовленные фразы куда-то улетучились. Она же, увидев меня, тоже замерла на месте. Затем сделала несколько шагов ко мне. Я сделал то же самое. Глаза в глаза. Как назло, коридор был оживленным, вокруг сновали ученики. Я чуть заметно кивнул в сторону, и девушка поняла меня, моргнув в ответ. Медленно, стараясь не привлекать внимания, побрел в сторону коридора, где находились заброшенные кабинеты и чуланы. Оказавшись рядом с одним из них, я остановился и ждал. Через пару минут так же медленно и почти неслышно в коридор вошла Вера. Так хотелось кинуться к ней, обнять и не отпускать больше! Вместо этого я бережно взял ее за руку. Она в ответ сжала мою с такой силой, будто боялась, что я сейчас исчезну. Повинуясь внезапному порыву, я втащил ее в кабинет и тут же впился в ее губы неистовым поцелуем. Она ответила мне с не меньшим жаром. Это безумие захлестнуло нас с головой, губы, руки, рваные вздохи… Оно длилось неизвестно сколько долго, будто мы хотели наверстать все упущенное нами время. Наконец, мы отстранились друг от друга, я крепко обнял Веру, продолжая гладить ее черные волосы. Они поменяли цвет, но запах хвои и трав остался. — Драко… Я так за тебя испугалась, — девушка вдруг всхлипнула. Я взял ее за подбородок и взглянул в глаза, наполненные слезами: — Вера, ты чего? Я здесь, я в порядке, все хорошо. Слезинка скатилась по щеке, я вытер ее большим пальцем: — Ну и что ты разревелась? Нечего тут сырость разводить, плесенью покроешься. Она улыбнулась и снова всхлипнула. Я прижал ее к груди и чмокнул в макушку. Какая же она все-таки маленькая, хрупкая, хочется ее оберегать, защищать. Хотя, от дементоров наоборот, она защитила меня, слабой ее после такого назвать язык не повернется. — Один-один. — Что? — она подняла голову. — Ну теперь ты меня спасла. Я и говорю — один-один. Вера явно не понимала, о чем речь. — Тот самый урок ЗОТИ помнишь? Она поморщилась: — Лучше об этом не вспоминать, — но после небольшой паузы спросила: — А что я должна помнить? Так значит, Долгопупс и Уизли ничего ей не сказали? — Спроси у однокурсников своих, они расскажут. — А почему ты сам не расскажешь? Девушка провела ладонь по моей щеке, я блаженно прикрыл глаза: — Не привык хвалиться своими рыцарскими подвигами. Она все так же непонимающе смотрела на меня. — Из меня хреновый рассказчик, так что лучше пусть тебе это распишут Уизли или Долгопупс. Я ведь могу и приукрасить, да так, что мне потом придется вручать орден! Она толкнула меня кулаком в бок: — Вредина! Я усмехнулся поцеловал ее в висок: — Пойдем, пока нас не потеряли. Вера взяла меня за руку и потянула к двери, но я покачал головой: — Не стоит шокировать твоих сокурсников. Они же все еще меня безумно любят, ревновать начнут. Девушка улыбнулась, затем вздохнула, сделала шаг ко мне и поцеловала. — Увидимся. — Обязательно. Она вышла из кабинета, а я уселся на пыльную парту и пытался унять радостно скачущее сердце. Неужели такое действительно возможно, чтобы среди хаоса, беззакония, жестокости, в условиях необъявленной войны зародилось такое неведомое чувство, которое заставляет улыбаться, которое несет тепло и свет, дарит покой и в то же время разжигает пламя? Я коснулся своих губ, которые все еще помнили ягодный привкус. Что же ты со мной делаешь, Вера?.. *** POV Вера К гостиной Гриффиндора я не шла — летела. Со стороны, наверное, это выглядело очень странно: обычно угрюмая и серьезная староста с блаженной улыбкой на лице и шальными глазами. Но мне было абсолютно все равно. Миновав портрет Полной Дамы, я, кружась, зашла в гостиную, и, продолжая кружиться, упала на свободный диван, закрыв лицо руками, чтобы скрыть свою улыбку. И вдруг услышала знакомый голос: — Вера, что случилось? У камина сидели Парвати и Джинни. Последняя пристально смотрела на меня. Наверное, они подумали, что плачу. Я убрала руки с лица и забросила их за голову, не пытаясь больше скрывать его счастливое выражение, затем обернулась в их сторону и с усмешкой сказала: — Все хорошо, — после чего вскочила на ноги и пошла в свою спальню. Да уж, теперь придется скрываться ото всех. Но ведь сама на это подписалась… Я с размаху упала поперек кровати с гербом Гриффиндора и раскинула руки в стороны. У меня было странное ощущение, что Драко до сих пор со мной рядом. Прикрыв глаза, я вспоминала все, что произошло полчаса назад. Его улыбку, его губы, его голос. Его парфюм. Парфюм? Так вот в чем дело! Я принюхалась к своей мантии. Хватило каких-то пяти минут, чтобы она пропиталась его запахом. Придется ее проветрить, потому что таким ароматом в Хогвартсе пользовался только Драко, и мне не следовало выдавать себя… В дверь постучали. — Войдите! Я догадывалась, кто это. Рыжая бестия вошла в комнату, закрыла за собой дверь и плюхнулась на кровати рядом: — Ну и откуда мы такие счастливые? Я ответила вопросом на вопрос: — Что все-таки произошло на том уроке ЗОТИ? Я чего-то не знаю, верно? Джинни нахмурилась. Видно было, что вопрос для нее неожиданный, и даже неприятный. Она встала с кровати и подошла к окну: — Крэбб хотел после того ударного заклинания применить к тебе Круциатус. Но между вами поставили щитовые чары. Если бы не они, ты бы со мной сейчас не разговаривала. Внутри все похолодело. Я догадывалась, кто был автором этого щита, но на всякий случай, чтобы уж точно убедиться… — Кто их поставил? Она развернулась ко мне, сложив руки на груди: — Малфой. Нет, он сумасшедший! — Ты, надеюсь, не с ним была сейчас? Какого труда мне стоило сейчас себя не выдать… — Джинни! Я, по твоему, самоубийца? Да и он вроде как все еще лежит в больничном крыле. После небольшой паузы подруга сказала: — Я не знаю, почему он это сделал, но какими бы благими его намерения ни были — это не значит, что ему можно доверять. Он — по другую сторону баррикад, помни это. И девушка, не глядя на меня, вышла из комнаты. А кто сказал, что будет легко? Лежа на кровати, застеленной ярко-красным бархатным покрывалом, я уже видела все трудности, с которыми нам придется столкнуться. Но потерять его снова — слишком большая роскошь для меня. Ведь это поистине удивительное чувство — будто мы знакомы с ним не год, а целую вечность…