Удивительно, насколько быстро может работать Амбридж, если ей что-то выгодно. Буквально недавно она и так была той ещё язвой, теперь же правила игры ужесточились. На стене у входа в обеденный зал стало появляться всё больше раздражающих правил, Амбридж начала посещать чужие занятия и следить за их проведением, а Дамблдор тем временем бездействовал. Почему так? Ерм этого не понимал. Прямо под носом у старика забирали власть, и он позволял этому происходить. Возможно, какая-то грань не была пройдена или готовились ответные меры, но всё равно это очень странно. Ерму было интересно, что творилось в старой седой голове, поэтому на второе «занятие» с Гермионой он шел с некоторым воодушевлением. Хотелось поскорее начать воплощать свой план в жизнь. От мысли, что он действительно собирался манипулировать чужим мнением, бросало в дрожь. Да, он проделывал нечто подобное с профессорами, но это были короткие, разовые разговоры. Сейчас же требовалось гораздо больше работы и времени. Ему было необходимо погрузиться в собственную ложь, поверить самому, чтобы поверили другие.
«Какие же парни нравятся Гермионе?» — подумал он, и этот вопрос оказался достаточно сложным. Она связана с Роном и Виктором — это два совершенно разных человека, полные противоположности. И, казалось, Виктор ей нравился больше Рона… Но Ерм мало походил на болгарина, хоть по легенде и являлся им. Особенно внешне — у него была скорее смазливая внешность, нежели брутальная. Будь Гермиона младше или хоть немного похожа на Джинни, то это бы легко сработало, а так… Но с чем черт не шутит? По крайней мере, можно изменить мнение о себе в положительную сторону, это шанс поссорить ее с Роном.
Ерм вошел в класс трансфигурации, которым им разрешили пользоваться в свободное время, и сел на одно из мест. В этот раз он был разумнее и назначил встречу на вечер. За окном было темно, а класс освещал огонь факелов. Пламя слегка покачивалось, и множество теней двигалось следом. Это создавало гипнотическое настроение, Ерм даже забылся, а глаза стали понемногу закрываться. Но очень скоро дверь открылась и Гермиона вошла внутрь. Она взяла стул и села напротив «ученика», изучила того цепким взглядом и вздохнула.
— Сегодня никаких поблажек, — строго сказала она, и Ерм незаметно вздохнул. В какой же глупой ситуации он находился. Он правда мог забить на эту «просьбу» директора, но чертово любопытство было сильнее. — Я долго думала, о чём следует рассказать в первую очередь, и начну кратко с самого начала, так как мне кажется, что ты ничего не запомнил с прошлого раза… — и затем она пересказала историю создания Хогвартса. Рассказала об основателях, их силе и особенностях, о факультетах, характерах и реликвиях, после чего растерянно замолчала. Ерм изо всех сил изображал заинтересованность, стараясь не зевать. На её неловкость он ободряюще улыбнулся.
— Это очень интересно, продолжай, — сказал он. — Ты так много знаешь и так захватывающе рассказываешь, — он знал, как она уважала тех, кто ценил знания и стремился к обучению. И особенно тех, кто ценил ее собственные старания.
— Кхм, — её уши покраснели, и она отвела взгляд. Ерм хмыкнул. — Я рада, что тебе и правда интересно, — просияла она. — Но я не вижу особого смысла рассказывать биографию основателей. А всех остальных событий слишком много, чтобы всё уместить в несколько занятий, — Ерм скептически вскинул бровь. И о чём же она тогда собиралась рассказывать? В чём смысл?
— Тогда у тебя есть истории интереснее?
— Возможно, но не в этот раз, — она улыбнулась. — Мне бы хотелось узнать тебя получше, в прошлый раз мы не успели сделать этого.
— О, да, извиняюсь за это.
— Ничего, сейчас ведь всё хорошо?
— Да… И что ты хотела узнать?
— Хм, например, какой предмет твой самый любимый? Есть ли у тебя питомец? Большая ли семья? Знаком ли ты с Виктором Крамом? — ее глаза заинтересованно прищурились, а внутри у Ерма всё похолодело.
«Черт побери, я совсем упустил тот факт, что моя ложь разрушится в тот же миг, как Гермиона напишет Краму!» — в панике подумал он, с трудом удерживая спокойное выражение лица.
— Мне нравятся защита и чары, животных нет, семья маленькая, совершенно не знаком, — поочередно ответил Ерм, стараясь заметить что-то во взгляде бывшей подруги, но та держалась отлично, даже если что-то и скрывала.
— Вот как, — она вскинула брови, — довольно кратко и по делу, но не стоит стесняться, расскажи подробнее, — она подперла подбородок рукой и хитро прищурилась. Ерм вздохнул.
— Это не самая интересная история: мать бросила отца вскоре после моего рождения, и мы жили вдвоем в задрипанном доме, — стоило немного приукрасить историю, не говоря уже об импровизации. — Одногруппников не могу назвать друзьями, ни с кем не веду тесного общения… Мне правда нечего рассказать об этом.
— Да-а, ты довольно скрытный, — она вздохнула, и Ерм посчитал это отличным моментом, чтобы перевести стрелки.
— А что насчет тебя? Кто такая Гермиона Грейнджер? — его заинтересованность должна была польстить — так и вышло. Сначала девушка удивилась этому вопросу, но потом оживилась.
— О, я из обычной магловской семьи. До этого училась в обычной школе, но друзей не было… Затем получила письмо из Хогвартса и с радостью ушла из того места, — она грустно вздохнула, и Ерм вдруг подумал, что никогда не спрашивал Гермиону о прошлом. Он даже не знал, что она раньше училась в обычной школе, хотя это и очевидно. Ведь он сам проучился лишь пару классов, но бросил школу не по своей вине. — Поначалу и тут всё не ладилось, но потом я преодолела невзгоды и подружилась с Гарри и Роном. Теперь я могу дружить и с другими людьми, — она улыбнулась. — Думаю, тебе тоже стоит рискнуть.
— Стоит рискнуть в чём? — не понял Ерм.
— Стоит, ну-у, переступить через себя? Стать открытым к другим людям, понимающим, — говорила она о чем-то абстрактном, и Ерм всё больше не понимал её. Что она хотела всем этим донести? Он уже упустил мысль.
— Я такой, какой есть, — отрезал он, — я не закрываюсь и не душу себя. Я общаюсь с теми, кто мне интересен, вот и всё, — Ерм не стал пытаться понять её внутренние терзания и ответил вполне однозначно, на что Гермиона покачала головой.
— Слизерин.
— Если поведение тебе диктует факультет, то соболезную…
— Ты всё равно, даже не осознавая, будешь копировать настроение своего окружения, а отличаясь, рискуешь стать изгоем.
— Тогда в Хогварсте очень жестокая система распределения учеников.
— Какая же у вас в Дурмстранге?
— Другая, — он подмигнул, — засекреченная. Но не по чертам характера в одиннадцать лет.
— Тогда у вас должны распределять по силе или типу магического ядра, — начала предполагать она, на что Ерм вздохнул. Он сам не знал, отчего водить за нос было проще. И Крам не раскроет этот секрет.
— У нас нет никакой дискриминирующей градации. Всё по-честному… Я бы хотел сменить тему, — он не знал, как начать заигрывать с ней, ведь никогда не делал этого. Разговор о ней, о её прошлом был неплохим шансом, но он перетек во что-то иное. Начать всё заново довольно сложно, но ему придется. Чёрт!
— Ох, ладно, я понимаю, — вздохнула она, — Виктор тоже избегает этой темы. И раз так, давай вновь обсудим дружбу…
— Нашу? — вскинул брови Ерм.
— Нет, в общем. Пока что, — она усмехнулась. — Ты сказал, что у тебя не было друзей в Болгарии. Почему? А теперь? — её любопытство было неподдельным. Если часть этой информации она планирует передать директору, то нужно создать правильное впечатление. Кажется, Дамблдор любил одиноких и забитых мальчиков…
— Я не знаю точной причины, но это, должно быть, совокупность факторов, — он вздохнул, собираясь с мыслями, — наш дом находился вдали от деревень и городов, мы жили сами по себе. Затем мне было сложно привыкнуть к шумным детям вокруг меня, их восторгу или ненависти по отношению ко мне, поэтому я невольно отталкивал и тех, кто был ко мне добр, — многое из этого ему не пришлось придумывать, всё это было в его жизни. — Я пережил разные вещи, которые пошатнули мою веру в добро ещё сильнее, и мне стало сложно общаться и открываться. Я везде пытаюсь разглядеть подвох и предательство. Ты понимаешь меня, Гермиона? Доводилось ли тебе ощущать подобное от близких людей? — Ерм прямо посмотрел в её глаза, желая увидеть хоть каплю сожаления, но его не было. Казалось, её тронул его рассказ, но по другой причине. Гермиона грустно свела брови и покачала головой.
— Нет, не доводилось, но многие плохо относились ко мне. Мне, бывает, кажется, что если бы я не была подругой Гарри, то моим единственным собеседником была бы Плакса Миртл, — она надломленно улыбнулась. Ему не было её жаль.
— Ты пользуешься им или тебе стыдно без причины? — это был жесткий вопрос, он знал это, но её ошарашенное лицо того стоило. Всего на мгновение на нем проступил страх, но затем сменился недовольством.
— Нет, конечно же, я не искала дружбы с ним. Так вышло, что Гарри и Рон спасли меня от тролля, и мы стали общаться…
— Ладно уж, не бери в голову, ты хорошая девушка, я в это верю, — Ерм подмигнул и улыбнулся, сам думая о том, что не всегда «герой» становится лучшим другом «спасенного». Но все они тогда были лишь одинокими детьми, цепляющимися за любой шанс завести друга. Хотелось бы верить именно в это.
— Спасибо, ты тоже ничего, — Гермиона расслабленно улыбнулась, после чего Ерм завязал легкую беседу об уроках и магии, изредка бросая взгляд из-под ресниц и улыбаясь. И под конец, когда она сильнее всего расслабилась и втянулась в беседу, Ерм её прервал, ведь их время уже вышло. Удивительно, как легко ему удалось завлечь и утянуть её в разговор. Она грустно вздохнула, незаметно удивившись этому чувству, а затем они разошлись по гостиным.
***
Следующим утром, а затем ещё одним, и на третий тоже Поттер поджидал Ермунганда перед завтраком у главного входа, даже если тот шел в компании других слизеринцев. Это было странно и забавно, поэтому Ерм позволил этому продолжаться, хоть пока и не придумал, как этим воспользоваться. Дел и так хватало.
Но это утро немного отличалось, так как наг пропустил завтрак и, соответственно, утреннюю почту. Поттер был у зала перед обедом и вновь утянул его в беседу, но на этот раз он держал в руках газету. Ерм догадывался, что было в ней, так как всё утро получал странные взгляды в свой адрес. Некоторые хотели с ним поговорить, в том числе и Драко, но никто так и не решился. Впрочем, Ерм был даже рад этому, так как он не знал, какую роль нужно отыгрывать. И теперь он надеялся, что не будет выглядеть странно. Очень неожиданно, что статья появилась так скоро.
— Я догадывался, что всё так, но всё же!.. — воскликнул Поттер, взмахнув свернутой в трубочку газетой. Ерм пробежался по ней взглядом, а затем вскинул бровь, смотря на недовольного гриффиндорца. Его странности продолжали удивлять, только слепой бы не увидел разницы между Гарри настоящим и прошлым. Было даже как-то обидно, что остальные друзья казались так беспечны и не заинтересованы.
— Что же тебя так возмутило? — вздохнул Влад. Они встали у окна напротив входа в зал.
— То, что директор настолько… Агх, не могу подобрать слово! — вскинулся Гарри. — Он плохо относится к тебе из-за того, что ты слизеринец. Это правда?
— Ох, — можно было ожидать многого, но неужели Дамблдора выставили ксенофобом? — Не думаю, что стоит верить всему подряд, — он неловко улыбнулся. Гарри хлопнул свертком по свободной руке и наклонил голову вбок.
— Но он же заставил тебя заниматься с Гермионой, так ведь? Не хочет ли он таким образом связать вас узами дружбы? Но зачем? Вот чего я не понимаю, — сказал Гарри, что было довольно странно. Этот факт мало вязался с плохим отношением со стороны директора. Неужели на самом деле Избранного волновал только факт его дружбы с Гермионой?
— Он просто хочет, чтобы я узнал больше о школе, познакомился с другими людьми, ведь мое время здесь ограничено, — пожал плечами Влад, и Гарри смял газету в кулак.
—
Мне вот кажется, что дело в чем-то ином, — пробубнил Гарри, но громче сказал: — Да, в этом есть смысл… Но разве ты не мог бы остаться подольше? — в его голосе сквозила надежда.
— Не думал об этом, — пожал плечами Влад.
На самом же деле думал, и, вероятно, если он не успеет сделать всё задуманное, то попросит ещё один месяц. Он мог бы даже перевестись в Хогвартс, но он хотел обязательно посетить Бхогаватти. Ерм хотел познать себя, узнать и принять, прежде чем двигаться дальше. Он мог бы забить на всё, помочь Волдеморту победить и спокойно продолжить обучение. Мог бы даже не скрывать свою личность и сущность после этого события. Но это не принесло бы удовлетворения или гордости. Ерм бы чувствовал себя неполноценным, нераскрытой личностью. Он хотел познать свою змеиную половину во что бы то ни стало. Хотел стать
собой. Ни Избранным, ни Гарри Поттером, ни дублером, ни существом, ни сыном Темного Лорда, ни учеником по обмену — а собой. Возможно, настоящий он — это всё вместе, но Ерм не чувствовал в себе этого единения — только разлад и пустоту.
— Я был бы рад, если бы ты задержался, — вдруг сказал Поттер, вырывая его из плотного потока мыслей. Влад удивленно посмотрел в лицо, которое видел каждый день в зеркале. А глаза… они и правда зеркало души — совершенно другие.
— Я удивлен, что Гарри Поттер думает о малознакомом слизеринце, — усмехнулся Влад.
— Меня уж точно не волнуют эти школьные стереотипы! — воскликнул он, сделав шаг ближе.
Влад вдруг заметил, что Гарри и правда невысокий, заметно ниже него самого. Но насколько корректно сравнивать, учитывая то, что ноги ненастоящие и по желанию их можно сделать длиннее или короче?
— Я рад, если так, — улыбнулся он. От такой близости стало неловко, но Влад давно уже подумывал заиметь Поттера в союзниках, а учитывая всё происходящее, возможно, ему даже удастся расколоть Золотое трио ещё основательнее…
Эта перспектива была слишком привлекательной, чтобы неловкость или отвращение помешали этому. Но, по правде говоря, Влад не держал на Гарри зла, не ненавидел его. Особенно наблюдая за происходящим с самого первого дня. Но и в списке друзей видеть не особо желал. Конечно, с чем черт не шутит, но пока что они враги. Хотя бы по военным альянсам. И поэтому друга держи близко, а врага — ещё ближе.
— Это правда, человек не может быть злодеем из-за такой ерунды, — добавил Гарри, недовольно фыркнув.
Влад улыбнулся, слегка прищурился и наклонился вперед. Несколько прядей упали на щеки замершего Гарри. Казалось, тот не дышал.
— Ты очень добрый, Гарри, но не стоит доверять всем подряд… — он метнул взгляд на поджавшиеся губы и отстранился. Влад был уверен, что именно такой подход сработает на Избранном. Почему-то с этим парнем, которого он не знал раньше, было проще, чем с Гермионой.
— Д-да, — пролепетал он, — надо идти есть! — и быстро сбежал. Очень смело для героя — это позабавило Ерма.
***
Гарри, провожаемый недовольным взглядом Рона, плюхнулся на своё место. Герми же выглядела задумчивой. Рон нарочито громко вздохнул.
— Просто почему? Кажется, вокруг меня одни помешанные! — воскликнул он, а Гермиона сделала несколько больших глотков сока. Удивительно, что она промолчала — скорее всего, ушла глубоко в себя и не слышала происходящего вокруг. Гарри посмотрел на Рона, но винить себя ему было не за что.
— Тебе хоть немного не любопытно его мнение о статье? — спросил Гарри, накладывая себе в тарелку всего понемногу.
— Не то чтобы, — Рон закатил глаза, — просто очевидно, что это одна из порочащих директора статей, написанная темной стороной. А это еще одно доказательство к тому, что с этим парнем не всё чисто.
— Нельзя же исключать, что его используют, — вдруг встряла Гермиона. — Будь в статье имя одного из учеников Хогвартса, началось бы разбирательство, а это могло раскрыть ложь. А вот за Далана некому заступиться. Да и к тому же, — она как-то виновато вздохнула, — я бы не сказала, что написали неправду. Просто слегка утрировали.
— О чём ты?! — удивленно воскликнул Рон.
— Я же была там. По сути его и правда заставили. Даже нас обоих. Я бы сама спросила его, не знает ли он что-нибудь о статье, но на этой неделе мы больше не встретимся, — её голос в конце предложения приобрел грустные нотки, отчего Гарри нахмурился.
— Так вы оба на нем помешались, что ли?! — Рон неожиданно покраснел. Его можно было понять: он, наверное, чувствовал себя не при делах, словно лучшие друзья скрывали что-то от него.
— Нет, Рон, это другое. Этот парень довольно интересный, и я подумала, что он может рассказать что-то полезное…
— Вот как ты решила оправдать дружбу с ним?! — прошипел Рон. Он даже смог сдержаться от громких возмущений, так как некоторые уже стали поглядывать в их сторону.
— Если ты так хочешь, то можешь дружить с ним тоже, — усмехнулась она, на что Рон возмущенно приоткрыл рот. Гарри удивленно вскинул брови, наблюдая со стороны.
— Недавно ты пела совершенно другое. Он точно околдовывает всех, с кем разговаривает. Он опасен! Я не удивлюсь, что и написанию статьи он посодействовал и к ужесточению правил руку приложил! Смотрите, с каждой минутой на стене появляется всё больше табличек! Я всем телом чувствую, как нас загоняют в угол.
Гермиона вздохнула и прикрыла глаза рукой. У неё было много мыслей в голове, но не нашлось никаких сил их озвучивать. Возможно, через пару часов она расскажет об одной своей идее, но сейчас пусть лучше Рон остынет.
Она собрала вещи, махнула рукой и медленно удалилась. Гарри удивился — обычно эта девушка доказывала свою правоту до последнего. Но, похоже, не в этот раз. Рон фыркнул и отвернулся. Трапеза продолжилась в тишине.
