***
До пяти мы маялись ерундой: то выбирали одежду, в которой пойдём на концерт, то шарили в Инете, то мучили наши несчастные инструменты. Пока около шести нам не позвонил Яша. – Алло. – Привет. Вы уже собрались на концерт? – голос Яши заглушался руганью и спорами остальных. Я даже смогла разобрать, как Балу кричит что-то вроде: "Ебать его всё в рот, а ну, расступись! Пропустите ёжиков вперёд!" – Да нет, ещё же рано. А что у вас там творится? – Ничего, просто Балу пытается затушить маленький огонёк, – еле проговорил Яков, кашляя от дыма (видимо, "огонёк" не настолько маленький, как он утверждает). – Эй, мужики, тихо там, я ведь разговариваю! – У вас точно всё в порядке? – спросила я, разобрав как Поручик приказывает: "Ложись на пол и качайся!" – Да, я просто выбрал не совсем удачное время для звонка. У нас парни такие – за одну минуту что хочешь наворотят. Я, собственно, по поводу концерта хотел поговорить. Вы сможете зайти за час до начала в гримёрку (если от неё что-нибудь останется)? Я хочу вас кое с кем познакомить. – Окей, – промолвила я и вздрогнула, ведь до моего слуха долетел звучный ор Горшка: "Тащите воду, а то сгорит к чертям собачьим!" – Тогда до встречи, – эти слова перекрыли громкие вопли Князя: "Долбоёбы, скорее, бегаете, как улитки!" – Пока, – последнее, что я услышала, так это восклицание Цвиркунова: "Вот дебилы рукожопые, ничего без меня сделать не можете!" Не очень-то прилично... Но им можно, они ведь, кишевцы, парни брутальные.***
На концерт я отправилась в джинсовых шортах и в футболке "Guns n` Roses" (надеюсь, что преданные фанаты "КиШ" не расстреляют меня за такое кощунство). Мирослава же натянула на себя потёртые джинсы и мою белую майку с черепом. А что, из нас вышли неплохие неформалы, если учесть и привлекающий внимание макияж. Осталось главное – найти место действия. Как вы поняли, ориентируемся мы в пространстве плохо. Добрались всё же без происшествий (слава тебе, Господи!). Концерт будет проходить на открытой небу огромной площадке, огороженной каким-то сомнительным забором. Посередине стоит сцена. Это пока всё, что я смогла увидеть, так как возле входа столпилось уже много народу, а продвигалась очередь (если она там была) очень медленно. Вот блин, до встречи, назначенной Яшей, остается всего-то пятнадцать минут. Вот тут и проявилась моя нахальская натура. Взяв Мирославу за руку, чтоб не потерялась, я начала продираться сквозь толпу. Остальные были весьма недовольны таким поворотом событий. Нас ругали, поносили, иногда даже пинали. Правда, под горячую руку (или правильно говорить под ногу?) попадал Бугимот, ведь я намного проворнее. У нас проверили билеты, и вот мы внутри. Но была ещё одна маленькая проблемка – фанатов не пускают к гримёркам. Пришлось нам топтаться возле охраны, доказывая, что нас пригласили сами музыканты, но кто в это поверит? К счастью, вскоре из-за угла сцены показалось лицо Балу и направилось к нам. Точнее, к нам направился весь Шурик. Поговорив немного с охраной, он кивнул, приглашая нас идти за собой. Фанаты, увидев своего кумира, запрыгали от радости, а на нас чуть не набросились, когда мы последовали за бас-гитаристом. Он повёл нас к гримёрке (если это похожее на сарай сооружение можно назвать гримёркой), что располагалась за сценой, где уже собрались все участники группы и ещё кое-кто. Это была светловолосая девушка с большими выразительными голубыми глазами. Одета она была в шорты и футболку с логотипом "Король и Шут". Интересно, это та, с кем хотел познакомить нас Яша? – Привет всем, – мы поздоровались и оглядели "гримёрку" ещё и изнутри. Стены покрашены в голубой цвет, мебель здесь представляют стол и несколько стульев, а в дальнем углу видны следы недавнего пожара. – Привет! Оля, помнишь, я говорил что хотел вас кое с кем познакомить? Так вот, это – Аня, моя девушка, – торжественно произнёс Яков, указывая на описанную мной ранее особу, – Аня, это Оля, а это Мирослава. – Очень приятно, – мы пожали друг другу руки. – Так, девочки, – обратился к нам после любезностей Яша, – пообещайте держаться вместе, ведь на наших концертах полно придурков. – Договорились. А что у вас тут случилось? – Мирослава с интересом уставилась в пострадавший от пожара угол. – Да ничего. Это так Балу дурачился, – ответил Князь. Мы ещё немного поболтали, а потом я, Мирослава и Аня отправились к остальным зрителям, ведь время уже поджимало. Концерт просто восхитителен! Я, если честно, не очень люблю сброды людей, но здесь какая-то особенная атмосфера. Все веселятся, прыгают, подпевают. Сам того не замечая, тоже начинаешь беситься. Здесь столько единомышленников, что аж страшно. В такие моменты осознаешь: рок ведь ещё не вымер! Да, много площадок заполонила попса и реп, но всегда есть люди, которые слушают метал, хардкор или панк. Только сейчас я поняла, как много места в моей жизни занимает рок. Парни играли с десятиминутными перерывами через каждые полчаса. За эти десять минут можно было сходить за пивом в находящийся на территории ларёк, но мы с девочками просто оставались на месте. Но в один такой перерыв сильный поток людей отделил меня от Мирославы и Ани. Кто-то схватил меня за руку и потащил за сцену, туда, где никого не было. Я не могла сопротивляться, ведь тащил меня здоровенный мужчина, лицо которого я никак не могла разглядеть. В тёмном углу за сценой он остановился и прислонил меня спиной к забору. Я начала брыкаться и кричать, но меня вряд ли кто-нибудь слышал, ведь на концертах всегда много шума. – Ну-ну, детка, не бодайся, ты ведь хочешь сделать дяде приятно? – я не из робкого десятка, но даже меня эта фраза повергла в шок. Я начала ещё интенсивнее вырываться, кусаться и кричать. Мужчина лишь нахмурился, а потом влепил мне звонкую пощечину, от которой у меня в глазах помутнело. Я немного притихла, но всё равно время от времени дёргалась в попытках отстраниться. Начала обдумывать план побега, но взглянула на своего насильника оценивающим взглядом, и меня покинула всякая надежда. Нет, он слишком большой, мне с ним никак не справиться. Ну почему мне всегда так не везёт? За что меня судьба наказывает? В чём я настолько провинилась? Мужчина за время моих раздумий уже залез мне под футболку и начал шарить там своими мерзкими лапищами. – Пожалуйста, не надо... – еле проговорила я пересохшими от страха губами. – Молчать, это уже я буду решать, надо или нет, – он впился мне в губы болезненным поцелуем. Я попыталась оттолкнуть его, но мужчина лишь сильнее вжал меня в забор. Было страшно, мерзко, просто отвратительно. – Ей, мужик, а ты не обалдел? – прозвучал знакомый голос из-за широкой спины насильника. Мужчина обернулся, отпустив меня, и тут же получил по морде. Началась потасовка, а я, широко раскрыв глаза, наблюдала за сражением. Мне приходила в голову мысль взять и убежать, но страх приковал меня к месту. Вскоре поверженный насильник упал на землю, а мой спаситель (в лице Горшка) ободряюще улыбнулся мне. – Ты в порядке? – спросил он. Я не могла ответить, а потому лишь покачала головой. Я из последних сил сдерживала слёзы, ведь не хотела, чтобы Миха подумал, что я настолько слаба и пуглива. Но я всё же не сдержалась. Слёзы сами покатились по щекам, руки задрожали, ноги начали подкашиваться, а в глазах потемнело. Эмоции от пережитого стресса вырвались наружу. Горшок не знал, что делать. – Ну чего ты? – он утешающе приобнял меня. В ответ я лишь сильнее расплакалась, прижимаясь к Мише. Это меня немного успокоило. Я перестала дрожать. Так и стояли мы в обнимку, пока я совсем не пришла в норму. Горшок гладил меня по волосам, а я пыталась запомнить его запах. Хух, что-то я совсем расклеилась. – Мне пора на сцену, парни уже, наверное, обыскались. Пообещай не соваться в толпу и быть у меня на виду, – Миха отстранился и посмотрел мне в глаза. Может, следующая фраза покажется вам самовлюбленной, но мне всегда нравились мои глаза. Карие, чуть раскосые, они придавали мне сходство с кошкой. – Эти две вещи несовместимы, – ко мне вернулась прежняя уверенность и жизнерадостность. Я осмелилась всё же поднять взгляд и с достоинством встретила тёмные омуты. – А ты попытайся, – Горшок на прощание ещё раз меня приобнял и собрался удалиться. – Миш... Спасибо. – Обращайся. Как ни странно, но я всё же смогла отыскать в толпе Мирославу и Аню. На их расспросы я ответила, что просто долго не могла их найти, а потом заметила Миру. Они мне поверили, и весь остаток концерта мы веселились. Правда, происшествие немного омрачало настроение, но при воспоминаниях об объятьях Горшка сердце трепетало.***
После концерта Аня затащила нас в сарайчик, именуемый гримёркой. И вот теперь мы ждали, пока парни смоют макияж. – А мы сейчас в бар идём. Вы же составите нам компанию? – Андрей обращался больше к Мирославе, чем ко мне с Аней. – Конечно, – весело ответила Мира, – мы ведь пойдём, а, Оля? – Пойдём. После нам предстояла прогулка по ночному Питеру, а потом ещё и бухание в баре. Ну как бухание? Пили в основном парни. Аня совсем ничего в рот не брала. Мирославе хватило одного коктейля, и вот она уже хмельная флиртует с Князем. А мне, чтобы быть пьяной, надо очень много выпить, так что помутнения рассудка не наблюдалось. Разошлись мы лишь в три часа ночи (или надо говорить "утра"?). Балу с Поручиком сразу побрели домой, Яков оправился провожать Аню, с которой мы, кстати, очень сдружились. Миша и Андрей настояли на том, чтобы провести нас. Возле нашего дома тепло попрощались. Я не удержалась и всё же чмокнула Горшка в щеку (а чё я об этом, как о смертном грехе говорю?). Ну, а остаток ночи мы просидели на кухне, ведь уснуть на голодный желудок никак нельзя.Не стоит прогибаться под изменчивый мир – Пусть лучше он прогнётся под нас, Однажды он прогнётся под нас...