Горный ветер

Шон дал себе обещание, что в столицу вернется или с мужем, или никак. Общение было коротким и рваным, и альфа постепенно стал вникать во все, что затеял муж. Небольшое участие в фермерских хозяйствах. Большие стада коров угнали в горы на выпас, и Шону не удалось оценить весь объем поголовья. Строительство горных дорог отнимало у Натаниэля время и деньги, которых, видимо, было не так много. В бухгалтерию Шон не лез, пытаясь оценить вложения на глаз. Одно было понятно, что деньги здесь давались тяжелым и кропотливым трудом. Но больше всего интересовал рудник. Первый и короткий визит почти ничего не дал. Суровые горняки, это не продавцы на рынке. А Шону были не рады, этого даже не скрывали. Но гордость и желание разобраться толкало Шона на рудник, в гору. - Я хотел бы все рассмотреть, - заявил он сходу начальнику участка, пожилому коренастому альфе. – Лично! - Ну что ж, пойдемте. – В этот раз альфа перечить не стал. То ли понял безвыходность ситуации, то ли Натаниэль с ним поговорил. Шон не без интереса осматривал паллеты, полные красивого и ровного камня с причудливыми прожилками. - Это добывают здесь? – Поинтересовался Шон. - Здесь. И добывают, и обрабатывают здесь. - Я считал, что рудник заброшен, - честно признался Шон. - Он и был заброшен, - альфа фыркнул в усы. – Когда-то ваши прадед и дед добывали здесь серебро. Вот тогда и был период расцвета Горы. Потом серебро ушло, жилы стали слишком скудными, а добыча слишком рискованной. Вот и забросили добычу. - А сейчас? – Шону было действительно интересно. - Когда приехал мистер Натаниэль, - альфа кашлянул, - он сразу полез в Гору. Уж и не знаю почему, не местный же. Наши говорят, что его духи повели… - Духи? – Переспросил Шон. - Мистер Симонс, здесь везде есть свои поверия и легенды, - альфа вроде оправдывался, - горняку иначе нельзя. - Я понимаю, - кивнул Шон. Он с детства слышал сказки про злых и добрых духов Горы. - Ну вот, мистер Натаниэль сходил в Гору, осмотрел все и решил торговать камнем. Нет, мы и до него камнем торговали, щебень там, крошка, отсев. А он решил шлифовать и резать. Первые полгода из Горы не выходил, смотрел ее коридоры. Везде разные породы. А у нас же Гора богатая. И змеевик попадается, и опал, и яшма. Да и серебришко сейчас попадаться стало. - Удивительно, - Шон и не предполагал. - Местные тоже шутят, что оно за красивым омегой идет. - Оно? – Переспросил удивленный Шон. - Ну серебро. Добыча, конечно, небольшая, но нашим местным мастерам хватает. Так, омежек своих побаловать, браслеты там, сережки, всякая мелочевка. - Надо же! – Восхитился Шон. – Я не видел в городе ювелирных мастерских. - А их в городе и нет, - рассмеялся альфа. Казалось, что здесь в горе он расслабился, и не так враждебно воспринимал Шона. – Их нужно искать выше в горах. Они тут упрямые, многие работают на заказ. Не понравится заказчик, и не примут заказ. - У меня значит, шансов нет, - пошутил Шон. - У Вас нет! – Серьезно согласился альфа. – Но если для мистера Натаниэля, может кто-то и возьмется за двойную плату. - Печаль, - наигранно вздохнул Шон. – Может, кто другой мужу моему подарок подарит. - Да как же вы можете? – Рассердился альфа, даже сплюнул. – Так о мистере Натаниэле думать! Дарили ему, разное. Так просто, от чистого сердца. Только не берет он, говорит, не так воспитан. Что только Вы и можете, а Вы… Неожиданно стало стыдно. Да так стыдно, что хоть сейчас беги и прощение вымаливай. - Идемте, - сказал снова сердитый проводник. И повел Шона в гору. Шон запоздало понял, что нужно было побеспокоиться о сапогах. Кроссовки промокли сразу же. Почему-то в первых, главных и самых широких коридорах было очень сыро и влажно. Порой вода струилась прямо по стенам и капала с потолка. Но его вели куда-то вглубь. Где-то работали люди, где-то было пусто. Альфа даже подвел его к стене, на которой тонкой венкой мерцало серебро. - Вот! – гордо сказал альфа. – Новую нашли. Мистера Натаниэля ждем. Было невероятно холодно и сыро. Промокли уже не только кроссовки, но и джинсы. И даже увлекательные рассказы про запасы, не отвлекали от пробирающего холода. Шон поспешил наружу. - Можно еще в шахту спуститься, - прищурился альфа. - Давайте в следующий раз, - казалось еще чуть-чуть, и у Шона зуб на зуб не попадет. На поверхности почти сразу Шону на глаза попался муж. Он, видимо, только приехал и о чем-то разговаривал с рабочими. Мешать ему не хотелось. Вообще не хотелось лезть в его дела, и Шон решил незаметно ускользнуть. - Ты был в горе? – Натаниэль осмотрел мужа с головы до ног. - Мне интересно, - ответил Шон. - Мистер Скотт, зачем Вы так? – Натаниэль смотрел на управляющего, и по всему его виду было видно, что он очень и очень сердит. Шон вообще не мог припомнить Нейта в таком состоянии. - Виноват, мистер Натаниэль, - альфа весь сжался под взглядом карих глаз. - А ты, - Натаниэль повернулся к мужу, - быстро в машину. И ключи давай! Живо! - Что ты… - Шон и не думал терпеть такое отношение к себе, да еще при людях. - Я сказал, живо! – Натаниэль подтолкнул его к машине. – Давай - давай. Шон было попытался сесть за руль, но Нейт не дал. Он спешил и нервничал, словно что-то случилось. И Шон решил не спорить. - Снимай кроссовки, быстро, - уже в машине скомандовал Натаниэль. - В машине? – удивился Шон. - Вода в первых трех коридорах – токсична, - тяжело вздохнул Натаниэль. – Ты хоть кого-то видел там без сапог? Шон и не придал этому значения. То, что все рабочие были в сапогах и специальной робе, вроде как само собой разумеющиеся вещи. Он хотел сказать еще что-то, но промолчал. А под сердитым взглядом мужа стал стаскивать с себя полностью промокшую обувь. Оказалось, что Натаниэль прекрасно водит машину, несмотря на горную извилистую трассу. Он подъехал прямо к крыльцу, стал подгонять Шона. - Давай, живее, снимай все это! - Прямо здесь? – Удивился Шон. - Да снимай уже! – Натаниэль рычал. – Снимай и в ванную. Шону удалось выпутаться из мокрых джинс и не упасть. Он уже пошел в сторону своей комнаты, когда Нейт его потащил в другую сторону. - Иди сюда, здесь большая ванная. Ванная действительно была большая. И комната, и сама емкость. Способная принять и его, и Натаниэля вместе с ним. Видимо именно здесь, в этой части дома его прадедушки и плескались после долгих ночей утех. Натаниэль крутанул ручки, и вода с шумом стала наполнять ванную. - Раздевайся! – Снова скомандовал Нейт. – Все, все снимай. Шону захотелось прикрыться. Так нелепо он себя еще не чувствовал. Но Натаниэль на него даже не смотрел. Проверил температуру воды, влил какую-то ароматную жидкость. Затем затолкал в воду слабо сопротивляющегося мужа. - Я сейчас! – Сказал и убежал. А Шон нежился в горячей воде, вдыхал ароматы и расслаблялся. Оказалось, что он очень устал, словно мешки таскал. Хотелось забыться и спать. Натаниэль вернулся с бокалом: - Пей, - сейчас он был больше расстроенным и уставшим, чем сердитым. - Что это? – Поинтересовался Шон. - Вино с травами, - голос Нейта был глухим. - Отравить меня решил? - Шон выпил содержимое тремя глотками. - Отравить ты себя решил сам, - отмахнулся от него Нейт. - Так что не так с рудником? - Не знаю, - Нейт пожал плечами. – Мне так и не удалось убрать токсичность. - Я видел, там работают люди. - Дальше этих токсинов нет. Только в самом начале. - И без сапог никак? – Шону было тепло и комфортно, и хотелось улыбаться. - Никак, - кивнул Нейт. - И что, очень токсично? - Очень. Трофические язвы, химические ожоги, порой даже нужна ампутация, - в конце голос омеги совсем затих. – Ладно, будем верить в лучшее. Напаришься, надевай белый махровый халат и ложись. Я принесу ужин. Шон поплескался еще какое-то время и все же выбрался из начавшей остывать воды. По всему выходило, что это комната мужа. Здесь было тепло и уютно, и Шон забрался в постель, пока хозяин не передумал. Она сильно пахла Натаниэлем, так сильно и остро, что хотелось зарыться в подушку и дышать, дышать, дышать. И запах был свежий, легкий, как весенний горный ветер. Ни капли сладости или мускуса. Хозяин появился на пороге через какое-то время, Шону даже показалось, что он задремал. В руках омега держал поднос с едой. - Давай, тебе нужно поесть, - он кивнул Шону, чтобы тот сел. - Я в твоей постели, - поиграл бровями Шон, - тебя это не смущает. - Переживу, - буркнул Натаниэль. Он все же поставил поднос. Шон глянул на куски мяса, на какой-то паштет, на салат. Представил, как Натаниэль готовил это для него. На душе стало тепло, но есть не хотелось. Хотелось поймать этого шустрого омегу, подмять его под себя и поцеловать. Целовать, чтобы губы распухли от поцелуев, и чтобы он запросил большего. И это большее Шон смог ему дать. Но мечтам не суждено было сбыться. Плод его мечтаний залез рукой под одеяло и, поймав правую ногу Шона, потянул ее на себя. - Ты что делаешь? – Шон совсем этого не ожидал. - Мазью намажу, - Нейт показал банку. Паштет оказался необыкновенно вкусным, а пальцы на ступнях слишком внимательными и нежными. - Зачем ты это делаешь? – Голос охрип, и не хотелось, чтобы строптивый омега разгадал в нем нахлынувшее возбуждение. - Останешься еще импотентом, как потом будешь прыгать по своим шлюхам? – Натаниэль тоже говорил тихо. - Нейт, послушай, - Шон не знал, то ли это вино так ему вскружило голову, то ли ароматы трав, но хотелось объясниться. - Не надо, - перебил его муж, - я делаю это, потому что должен. Он втирал мазь. А Шона клонило в сон. Он только почувствовал, как Натаниэль укрыл его ноги одеялом и поднялся. Шон поймал его за руку. - Не уходи. - Я унесу поднос, – именно сейчас Шон понял, насколько прекрасен его муж. Насколько красив и великолепен, что с него можно картины писать. - Посиди со мной, пожалуйста, – голос альфы был слишком несчастный. - Ты пожалеешь потом, - омега только улыбнулся. - Я так виноват перед тобой, я знаю, что требую от тебя слишком многого, но не уходи сейчас, - Шон не отпускал тонкую руку. - Спи, я посижу, - кивнул омега. И Шон расслабился. Он позволил себе закрыть глаза и насладиться теплом и уютом, и заботой. Ему казалось, что ничего прекраснее с ним не случалось за всю его бурную жизнь. А еще ему казалось, что что-то в этой жизни изменилось.